Проведение научных исследований и разработка моделей сельских поселений XXI века

Соглашаясь с И.В. Маковецким в своеобразии причин возникновения подобного типа расселения, можно указать на то, что каждое из поименованных сел состоит все же из группы компактно расположенных деревень, и следует говорить, по сути дела, о своеобразной разновидности гнездового типа расселения - приморско-промыслового, выделив его в четвертый подтип (рис. 1.3.2-4).

И, наконец, необходимо остановиться на планировочных формах поселений, сложившихся в природно-климатических условиях русского Севера. В работах, посвященных типологическому анализу сооружений деревянного зодчества русского Севера, вопросы планировки затрагиваются только попутно, на небольшом количестве примеров. Глубокого анализа с привлечением широкого материала обмеров в разных районах Севера пока не проводилось. Исключение составляет уже упоминавшаяся работа А.В. Иконникова, но она построена на материале обследования селений Волго-Окского междуречья и к исследованию планировочных традиций русского Севера имеет косвенное отношение.

До XVI в. на территории русского Севера господствовали однодворные и малодворные селения, разнообразные формы поселений возникают лишь с XVI в. Но этот процесс был неравномерен. На берегах Белого моря развитые многодворные селения появились в более ранний период - в XIV-XV вв. Таким образом, сложение традиций архитектурно-пространственной организации многодворных селений - явление более раннее, чем считалось до сих пор.

Понятие «форма поселения» включает планировку селения и ориентацию жилых домов. При рассмотрении основных форм поселений, сложившихся на территории русского Севера, приходится опираться в основном на изучение селений в натуре, так как ни карты Генерального межевания, ни тем более писцовые книги не дают ответа на эти вопросы. В связи с этим большую ценность приобретают все натурные наблюдения исследователей русского деревянного зодчества, как бы кратки они не были (М.Б. Едемский, К.К. Романов, Н. II. Харузин, Р.М. Габе, М.В. Витов, С.Я. Забелло, В.Н. Иванов, П.Н. Максимов, И.В. Маковецкпй, В.П. Орфинскнй, Г.В. Алферова).

В работе М.Б. Едемского, лучшей среди дореволюционных исследований по северному жилищу, планировке селений отведено несколько страниц. Самой специфической формой поселений Вологодской и Архангельской губерний М.Б. Едемский справедливо считает прибрежно-рядовую, на берегу реки, с лицевыми фасадами домов, обращенными на восток. «Условие «на восток и на реку», - замечает автор, - легко осуществимо, так как большинство рек Поморья течет с юга на север. При разрастании деревни второй ряд выстраивается за первым также лицом к воде». В местах, удаленных от воды, дома ориентированы на дорогу (уличная форма). М.Б. Едемский отмечает увеличение уличных деревень к югу, к бассейну реки Сухоны. Он не объясняет причины этого обстоятельства, но сегодня нам ясно: это связано с тем, что водораздел между Вагой и Сухоной - рубеж между Новгородской и Низовской колонизациями.

Различие материальных культур отразилось не только на формах селений, но и на типах усадеб и домов. К.К. Романов отмечает несколько форм поселении и наиболее древней считает рядовую с домами, обращенными к солнцу. Под определением «лицом к солнцу» К.К. Романов понимает ориентацию на юг, юго-восток и юго-запад. Позднее, при появлении второго порядка, в прибрежных селениях часто происходит перестройка домов по уличному принципу. Иногда в одном и том же селении наблюдаются обе эти формы.

Этнограф Н.И. Харузин установил у финно-угорских народов, живших по соседству с русскими, распространение беспорядочной формы поселений (ее называют также бесформенной», «неправильной», а в последнее время - «свободной»). Это отметил и Р.М. Габе, обследовавший селения Карелии. Однако, споря с Харузиным, Габе писал: «Селений, в планировке которых нельзя было бы обнаружить какого-нибудь порядка или стремления к нему в отношении расположения домов, мне не приходилось видеть…». Он констатировал также полное отсутствие опубликованных обмеров селений, что очень затрудняло возможность делать обобщающие выводы, так как закономерности в расположении домов в селениях обнаруживаются часто только на планах. Выводы же о бессистемности селений по внешнему их виду, отмечал Габе, делать опасно и преждевременно. Справедливость этого замечания неоднократно проверена при обмерах селений в различных районах Севера Ю.С. Ушаковым.

Для русских деревень Карелии Р.М. Габе отметил большую правильность планировки с преобладанием рядовых и уличных форм, и только отсутствие достаточного количества обмеров не позволило ему дать более широкую систематизацию форм поселений в Карелии, этот пробел восполнил В.П. Орфинский, продолживший изучение карельского деревянного зодчества. Он также отмечает преобладание в финских и карельских районах беспорядочной (свободной) планировки, а в русских районах Карелии - регулярной, рядовой, отмечая при этом все меньше отклонений от регулярности в планировке селений при движении с запада на восток и не только в селениях на водоразделах, но и в прибрежных деревнях.

М.В. Витов, обследовавший в этнографическом отношении южный берег Белого моря среднее течение р. Онеги, Кенозеро и Корбозеро, отмечает следующие формы селений: по течению больших сплавных рек господствует рядовая прибрежная планировка, чаще однорядная, реже - многорядная, в глухих водораздельных районах - беспорядочная, местами рядовая, ориентированная на юг, и, наконец, в наиболее экономически развитых местностях, где большую роль играет сухопутный транспорт, преобладает уличная планировка. В этих трех основных формах прослеживается и историческая эволюция форм поселений русского Севера. Прибрежно-рядовая планировка селений связана с первоначальным периодом освоения Севера, когда преобладали водные пути. С увеличением населения и в связи с этим интенсивным освоением водоразделов возникли различные формы водораздельных селений. И, наконец, появление на Севере сухопутных дорог вызвало уличную форму планировки.

Вместе с тем М.В. Витов фиксирует большое количество смешанных форм поселений, которые представляют собой переходные формы (из рядовой, ориентированной на юг - «на лето», и прибрежно-рядовой - в уличную, из беспорядочной - в рядовую), справедливо отмечая при этом, что изучение смешанных форм важно при установлении древности того или иного типа планировки. В итоге своей работы М.В. Витов сделал попытку пересмотреть существовавшую в этнографической литературе классификацию форм поселении для всех территорий Восточно-Европейской равнины, выдвинув пять основных: беспорядочную, рядовую, замкнутую, уличную и деревни позднего происхождения (пореформенные).

Для русского Севера эта классификация требует уточнения. Уже говорилось о спорности определения «беспорядочная», справедливо замененного в последнее время на термин И.В. Маковецкого, предложившего именовать такую форму «свободной», и об исключении последней, пятой, группы, как не имеющей отношения к народному творчеству. К тому же на территории русского Севера селений, перестроенных под влиянием государственной администрации (после реформ первой половины XVIII в.), почти не наблюдается. Вместе с тем обследования, проведенные Ю.С. Ушаковым, выявили селения с формой планировки, имеющей, видимо, новгородское происхождение, - с улицами-концами, расходящимися от общественного центра. Эта система впервые была отмечена И.И. Рудометовым. Г.В. Алферова, обследовавшая селения Каргополья, также отмечает ряд селений, сохранивших указанную форму, предложив назвать ее кончанской. С этим термином можно согласиться и выделить кончанскую форму в самостоятельную подгруппу.

Большое количество селений с различными формами планировки, сложившимися в процессе их эволюции под влиянием разного рода причин, заставляет выделить в отдельную подгруппу смешанные формы поселений.

Опираясь на анализ литературных источников, а также на натурные обследования и обмеры, можно выделить на территории русского Севера две группы форм поселения: у воды и на водоразделах. Тогда классификация основных форм поселений для русского Севера может быть представлена в следующем виде. Формы поселений у воды:

1) свободная;

2) прибрежно-рядовая;

3) рядовая «на лето» (с ориентацией на юг и юго-восток);

4) кончанская;

5) уличная;

6) смешанные.

Формы поселений на водоразделах:

1) свободная;

2) рядовая «на лето»;

3) уличная;

4) смешанные.

Более подробно рассмотрим эти формы попутно в ходе анализа архитектурно-пространственной организации селений и их гнезд.

Анализ этнографических и архитектурных обследований северорусских селений конца XIX - начала XX вв., а также проведенные Ю.С. Ушаковым обследования отмечают значительное преобладание форм поселений у воды, особенно в районах русского освоения и в районах со смешанным населением. Наличие различных планировочных приемов в таких крупных жилых образованиях, как гнезда селений, не только способствует уяснению процесса их образования в плане историческом, но и помогает при выявлении народных традиций в архитектурно-пространственной и композиционной организации жилой среды различных поселений.

Архитектурно-пространственная и композиционная организация

Обследования и обмеры, проведенные Ю.С. Ушаковым на территории русского Севера, и выполненные на этой основе реконструкции селении и их гнезд, сформировавшихся здесь к XVIII-XIX вв., позволяют говорить о высоком композиционном мастерстве народных зодчих в организации среды обитания, мастерстве, рождавшем селения столь же разнообразные и индивидуальные, как сама природа.

И все же, несмотря на бесконечное разнообразие композиционных приемов, с некоторой долей условности, неизбежной при любой систематизации произведений искусства, Ю.С. Ушаков предлагает провести классификацию приемов архитектурно-пространственной организации северорусских селений и их гнезд относительно внешнего зрительного восприятия и по природно-географическим признакам.

В основу классификации относительно зрительного восприятия, которому, как показало исследование, в народном зодчестве уделялось большое внимание, положена степень раскрытия селения или гнезда селений к основным путям (водным и сухопутным). В связи с этим предлагается различать четыре основных типа композиций (или приема пространственной организации). К первому типу - центрических композиций - отнесены села и гнезда селений, имеющие центр, организующий жилую среду и воспринимаемый с многих направлений. В зависимости от широты раскрытия селения с центрической композицией могут быть разделены на два вида. К первому виду отнесены центрические композиции с круговым восприятием, ко второму - центрические композиции с преобладающим полукруговым восприятием (табл. А.1.). Ко второму типу отнесены селения, воспринимаемые преимущественно с двух сторон. Они получили название линейных с преобладающим двусторонним восприятием. К третьему типу - фронтальных композиций - отнесены селения, композиция которых рассчитана на фронтальное восприятие. И, наконец, к четвертому типу - многоцентровых композиций - отнесены селения, имеющие равноценные композиционные акцепты, воспринимаемые взаимно. Здесь рассматриваются два вида: парные композиции с взаимным восприятием и многоакцентные композиции с взаимным восприятием, подчиненные единому центру.

В свою очередь по природно-географическим признакам архитектурно-природные комплексы подразделяются на группы и подгруппы. В основе этой классификации - основные (преобладающие) типы заселения русского Севера:

1. Приречные селения: а) при малой реке; б) при большой реке.

2. Приозерные селения: а) приозерно-прибрежные; б) полуостровные открытые; в) полуостровные замкнутые; г) островные открытые.

3. Приморские селения: а) приморско-прибрежные; б) приморско-приречные.

В каждой подгруппе на основе анализа трех-четырех селений строится модель зрительного восприятия.

Рассмотрим примеры селений в каждом типе и виде композиций, начав с центрических. Селения или их гнезда, организованные в выбранной природной ситуации так, что они воспринимаются практически со всех направлений, отнесены к центрическим композициям с круговым восприятием. Этот прием наиболее распространён в природно-географических условиях русского Севера и часто положен в основу организации приречных, приозерных и приморских селений. Наибольшее количество селений русского Севера (около 40%) было основано на берегах рек, по которым шли торговые пути. Обследование выявило определенные особенности композиций селении, сложившихся по берегам больших или малых рек.

Как пример приречного селения при малой реке рассмотрим село Верховье (Верхний Мудьюг) Онежского района Архангельской области. Селения бывшего Верхнемудьюгского прихода формировались в крутой излучине среднего течения реки Мудьюги - правого притока реки Онеги, освоенного, видимо, в период заселения Онежского бассейна. Со временем, после обмеления когда-то судоходной реки Мудьюги, село Верховье оказалось отрезанным от водных путей и долго оставалось неисследованным. В этом кроется и причина того, что Верховье хорошо сохранилось в отличие от группы селений Нижний Мудьюг (Грихново) у слияния реки с Онегой.

Характерная особенность селений при малых реках - размещение деревень, составляющих единую группу, на обоих берегах. Село Верховье состоит из трех деревень. Две из них - наиболее древние: Ряхковская - на левом берегу, носящая следы свободной планировки (здесь зафиксированы наиболее старые дома и амбары), и Митинская с прибрежно-рядовой формой планировки - на правом берегу.

Позднее вдоль дороги на Нижний Мудьюг сложилась деревня Шутова уже с уличной планировкой. К концу XIX в. село насчитывало 128 дворов с населением 778 человек (рис. 1.3.3).

Важнейший компонент любого селения - его общественный центр. В крупных селениях эту роль выполнял храмовый комплекс. От выбора места для его размещения во многом зависели и общая композиция селения, и его восприятие с основных внешних направлений. Здесь, в Верховье, храмовый комплекс был размещен на полуострове, образованном крутой излучиной реки, так, что все три его элемента (шатровая Входоиерусалимская церковь 1754 г., пятиглавая Тихвинская церковь XVIII в. и колокольня 1787 г.) хорошо видны со всех сторон: с верхнего и нижнего плесов реки и с двух дорог к селу (с запада и юго-востока). Хорошему восприятию способствует и умелое взаимное размещение сооружений ансамбля.

Небольшая ширина реки и замкнутый характер окружающего пространства сказались здесь и на соразмерно небольших высотах построек храмового ансамбля (до 28 м). Таким образом, природные условия долины относительно небольшой реки задали и соответствующий масштаб центрической архитектурно-пространственной композиции села.

Рис. 1.3.3 - Село Верховье (В. Мудьюг), Онежский район Архангельской области. План и панорама по А и Б

Для того чтобы понять, как варьируется тот же вид композиции селения в иной природной ситуации, рассмотрим еще один пример. Селения б. Усть-Кожского погоста разместились вблизи впадения реки Кожи в Онегу (село Усть-Кожа, Онежский район Архангельской области). Место для центрального села погоста - Макарьино было выбрано на мысе, ограниченном с одной стороны рекой Кожей, а с другой - Кужручьем (рис. 1.3.4). Обе эти водные дороги на запад вели к озерам (Кожозеро и Кужозеро), а вблизи села в километре от Онеги сливались вместе.



Рис. 1.3.4 - Село Усть-Кожа (Макарьино), Онежский район Архангельской области. План и сечение

На левом высоком (10 м) берегу Кожи размещен был центр погоста - пятиглавая церковь Климента (1695 г.), шатровая Крестовоздвиженская церковь (1769 г.) и колокольня (XVIII в.). Два порядка домов села Макарьино обращены на юг и на погост, но тяготеют к Кужручью. На правом берегу Кожи против погоста встала деревня Глотово (Семеновская), дома которой обращены окнами на две стороны - на северо-запад и юго-восток. Таким образом, общественный Центр, оказавшийся между двух селений, виден из каждого дома и служил ориентиром с запада - с водных дорог по Коже и Кужручью. Раньше, когда оконечность мыса не была залесена, селение просматривалось и с реки Онеги, завершая тем самым круговое его восприятие.

Каждое селение пли гнездо селений, отнесенное к одному типу композиции, имеет ярко выраженное индивидуальное лицо - иначе и не может быть при столь тесной взаимосвязи с ландшафтом. Природная среда здесь - камертон, задающий общий настрой всей композиции, меру пространства и масштаб основных архитектурных элементов. И каждый раз поражаешься точности решения, соразмерности элементов и выверенности восприятия композиции. Делалось все это без чертежей, основывалось лишь на интуиции, развитой многовековым общением с природой, интуиции, способствовавшей появлению истинных произведений искусства.

Рис. 1.3.5 - Село Заостровье, Березниковский район Архангельской области. Реконструкция. План и панорамы А-В

К центрическим композициям с круговым восприятием отнесены такие непохожие друг на друга селения и гнезда, как село Ратонаволок на реке Ёмце (Емецкий район Архангельской области), Кулига Дракованая в долине реки Шокши - притока Северной Двины (Красноборский район), Б е с т у ж е в о в излучине реки Устьи (Октябрьский район) и др.

Села или гнезда селений, сложившиеся при крупных реках русского Севера, размещаются преимущественно на одном из берегов, обычно на том, который более удобен по рельефу и ориентации. Одно из таких селений - село Заостровье на левом берегу Северной Двины (Березниковский район Архангельской области). Заостровье упоминается в «Книге Большому Чертежу» как погост Заостровский на левом берегу Двины при устье реки Нисы. Оно упоминается в Двинской грамоте 1471 г. Это одна из крупных вотчин на Двине, за обладание которой шла долгая борьба между новгородскими и ростовскими князьями. Село Заостровье, состоящее на четырех почти слившихся теперь деревень, расположено уже не на берегу Северной Двины, как когда-то, а на ее старице, в которую и впадает река Ниса (рис. 1.3.5).

За прошедшие века Двина «ушла» от села почти на километр, оставив обширные заливные луга. Но это же обстоятельство положительно отразилось на сохранности селения. Время изменило планировочную структуру села: прибрежно-рядовая форма осталась только в одной северной деревне села - Малахино, но крупные («двужильные») дома сменились здесь небольшими одноэтажными.

В остальных деревнях с уходом русла Северной Двины сложилась уличная форма планировки. Приречный порядок домов деревни Яковлевской примерно в середине разорван, и здесь, у берега реки (а теперь - старицы), стоит храмовый ансамбль: две шатровые церкви - Богородицкая (1726 г.) на месте более древней, начала XVII в., Михаила Архангела с трапезной (1776 г.) и колокольня (1785 г.). Три вертикали, контрастные к горизонталям берега и порядкам жилых домов, были издалека видны с верхнего и нижнего плесов реки как своеобразные опознавательные знаки селения. Благодаря плавному изгибу улиц и порядков домов, следующих берегу, ансамбль хорошо виден от деревень Подволочье и Малахино и с дороги на село Сельцо, а также с обоих концов деревни Яковлевской. На Богородицкую церковь ориентирован и третий луч - улица деревни Гогара.

И в этом виде композиции селений, сложившихся на берегах крупных рек, наблюдаем разнообразие вариантов, продиктованных природной средой. Центрическую композицию имеет находящийся рядом с Заостровьем куст селений под общим названием Сельцо и село Р а к у л ы на том же берегу Сев. Двины (Емецкий район), село Сура на Пинеге (Пинежский район). Своеобразное исключение - уже рассмотренное нами село Турчасово, где в связи с изменением русла реки Онеги гнездо селений заняло оба берега.

Интересный вариант центрической композиции - село К о н е ц д в о р ь е на острове Конечном в дельте Северной Двины. Природные условия - низкие отметки открытого ветрам незалесенного острова - вызвали к жизни четкий и компактный центрический планировочный прием. Дома сгрудились на небольшом пространстве относительно более высокой части острова вокруг площади с шатровой Никольской церковью (перевезена из Архангельска в 1769 г.) и колокольней (XVIII-XIX вв.). При первом беглом взгляде кажется, что дома здесь стоят в полнейшем хаотическом беспорядке, но стоит внимательно присмотреться и, обойдя селение, нанести его планировочную схему на бумагу, как вырисовывается ясно читаемая система (рис. 1.3.6).

Рис. 1.3.6 - Село Конецдворье в устье реки Северной Двины, Приморский район Архангельской области. План

Итак, анализируя народные традиции в сельской архитектуре, приводившие к блестящим ансамблевым решениям, нельзя не отметить поразительно точное их совпадение с выводами и закономерностями современной экспериментальной психологии и теории восприятия. Это обстоятельство - еще одно убедительное подтверждение ценности народного опыта, несомненно, заслуживающего пристального внимания со стороны современной теории и практики архитектуры. Необходимо отметить, что в народной архитектуре, в отличие от профессиональной, во все периоды ее развития соблюдалась гармония между функциональной и эстетической сторонами.

Все упомянутые положения и принципы, составляющие, по сути дела, основу народных традиций, дают нам право применить к каждому северорусскому селению понятие «ансамбль», понятие, в котором воплощаются высшие достижения архитектурной мысли. Несмотря на то, что селения возникали без заранее составленного плана выработанные традиции, огромный строительный опыт, а главное, высоко развитое чувство природы позволяли народным зодчим успешно осуществлять архитектурный замысел, очень точно находить место для каждого сооружения и при решении любых практических задач никогда не оставлять в стороне запросы эстетические.

1.4 Разработка социокультурной типологии сельских поселений, исходя из исторических и современных аспектов их развития

В данном разделе в рамках темы «Проведение научных исследований и разработка моделей сельских поселений XXI века» предложен анализ исторической и современной социокультурной типологии сельских поселений с учетом историко-культурных земель, который становится важным в связи с попытками их реставрации (восстановления), реконструкции или нового строительства. Такой подход становится актуальным, поскольку в последние десятилетия во многих странах идет дискуссии о сохранении и развитии региональной, культурной идентичности, о поиске путей сохранения многообразия культур, поиске альтернатив превращения мира в «одну большую деревню»: с одним языком, близкими традициями, архитектурой и пр. И процесс урбанизации вызывает в свою очередь активные движения населения и специалистов в ряде стран за сохранение исторических городов, «духа места», в том числе и сельских поселений.

В последние десятилетия, как и сегодня, разрабатываются проекты сохранения и развития исторических сел, исследуются их планировочные особенности по разным землям и регионам разных стран, создаются музеи в сельской среде, где проживают люди и сохраняются сельскохозяйственная деятельность, или музеи перевозимого типа, которых только в Европе насчитывается более двух тысяч. Анализ и опыт такой работы заслуживает исследования и применения в нашей стране.

В связи с разработкой социокультурной типологии, ориентированной на сохранение исторических поселений, имеющих значимость для развития страны и регионов, сделаем несколько замечаний, касающихся предмета анализа.

Современные преобразования земельных и экономических отношений в сельской местности нашей страны, связанные с перераспределением собственности, становятся ущербными для развития ряда исторических поселений, поскольку осуществляются за их поселковой чертой и не ориентированы, к сожалению, на их сохранение и развитие. Напротив, очевиден стихийный процесс отторжения земель под различного рода объекты, не связанные с целенаправленной деятельностью в сельском хозяйстве и с конкретными территориями и их населением. Это строительство дач, «второго жилья» для горожан, промышленных предприятий в непосредственной близости от населенных мест. А поскольку не решаются во многих случаях вопросы социальной и инженерной инфраструктуры, то они ложатся бременем на различные села и деревни, в том числе на исторические.

Да и современная быстро меняющаяся ситуация не позволяет, к сожалению, осуществлять надежный контроль за территориальным, во многих случаях стихийным развитием поселений. Местные власти для решения вопросов частичного наполнения бюджета, как и с целью собственной наживы, по собственному усмотрению решают приоритеты распределения земель в границах муниципальных территорий. В основном исторические села (и не только) не имеют генеральных планов и программ развития, (что можно заметить и в других странах, например, в Германии или Австрии). Часто села и деревни включаются в городскую черту с целью расширения территории развития малого города (например, Звенигорода, Московской области). При этом сельские жители приобретают вместе с рядом плюсов, заметные минусы.

«Сохранение и использование культурного наследия» - это раздел «Схем территориального планирования», как на уровне областей, так и районов. Однако формирование разных типов исторических поселений и их развитие в рамках этих проектов специально не предполагается, поскольку современный анализ и территориальное проектирование отстраняется практически от наличия в них отдельных памятников архитектуры или истории самих поселений. Не учитываются различные типы исторических сел и деревень, которые в большинстве своем просто не выявлены, не определена их собственная значимость: история, пространственные характеристики, ландшафт, образ жизни населения и пр. Поэтому в дальнейшем на уровне района, как и области, при обсуждении программ развития территории таким поселениям не придается значения, не предлагаются специфические только для них программы и проекты, или альтернативного характера (ремесленные центры, музеи под открытым небом - «in situ», места торговли (ярмарок) и возрождения народных праздников, туристические деревни и пр.). Очевидно, что такой подход становится новым в рамках указанных проектов, но необходимым с целью развития историко-культурных земель и поселений.

Архитектурно-пространственные проблемы формирования облика сельских поселений особенно очевидны в пригородных местностях страны. Это выражается либо в безликих жилых постройках или весьма помпезных жилых домах, по размеру, качеству строительства и стилистике выпадающих их окружающего ландшафта. Явно стремление разбогатевших горожан вложить свои средства в собственность, в жилище, планируя развитие семей, хотя повсеместно наблюдается их разрушение, не говоря уж о поддержании построек в дальнейшем.

Но нельзя винить только жителей сел или горожан в безвкусном украшении и строительстве жилища. Критике, по-видимому, должны подвергаться руководители областей, районов, поселений (к сожалению, не имеющие, образования в сфере архитектуры), но ответственные за контроль в этой сфере деятельности, а также архитекторы, предлагающие как типовые проекты, которые превращают российские села в однотипные поселки, либо в придурковатые замковые поселения.

Метод реставрации, реконструкции и нового строительства сегодня заслуживает внимания, поскольку это поддержка идеи сохранения традиционных региональных (национальных) черт значимых сел и их окружения с учетом местной стилистики, материалов и образа жизни населения. При таком подходе вопросы реставрации и реконструкции разных типов наследия, включая культурные ландшафты и села, достаточно очевидны, но пока не реализуемы, поскольку до сих пор нет полноценного Списка исторических сел РФ. А для тех из них, что случайно в нем оказались (см. Приложение Б), ситуация остается также неопределенной из-за отсутствия реальной практики их реконструкции (при наличии методических подходов к исследованиям и социально-культурному проектированию), средств, информации и т.д. Все это приводит к игнорированию таких исторических объектов, как на различных уровнях управления, архитектурного проектирования, так и местными жителями, занятыми собственными проблемами и / или не осведомленными о ценности собственной «малой родины» и ее наследия.

Реконструкция (реновация) села и обновление крестьянских домов является частью дифференцированной политики многих стран Европы, что вовлекает жителей в процесс осознания не только собственного жилища, но и всего поселения. Например, в Австрии двадцать лет назад существовало 2304 сельских района и более 17000 деревень. Только около 100 из них имели официальные или общественные программы развития. В Верхней же Австрии, где было 6500 деревень, 2400 ферм нуждались в ремонте и реконструкции. Для специалистов было очевидно, что столь большое число поселений и сооружений нуждалось как в специальном анализе, так и разработках приоритетов по их сохранению и развитию со стороны экспертов, так и местных жителей во многих селах на уровне регионов. Поэтому эти вопросы постоянно обсуждались, и до сих пор прорабатываются на разных уровнях власти.

Сохранение и поддерживающее развитие культурного ландшафта, как места жизни людей, важно во многих европейских странах. Постоянно обсуждается вопрос не только о реставрации и реконструкции, но и строительства качественного жилья, формирования окружающей среды для трудовой деятельности и особенно как мест отдыха, имеющих значимые социальные аспекты. Европейская конвенция о ландшафтах (Флоренция, 20 октября 2000 г.), подписанная многими европейскими странами, не была ратифицирована нашей страной, что говорит об отношении власти к данному предмету рассмотрения. Хотя такие ландшафты представляют и экономическую ценность, давая возможность развитию туризма, строительства домов отдыха, гостиниц, клубов, ресторанов и пр.

Крестьянская усадьба, их группа, жилые дома, хозяйственные постройки, культовые сооружения, как и поселение в целом, - это также составные элементы культурных ландшафтов, культурной идентичности населения любого государства. Это не просто жизненная, но и культурная среда для работы, включающая экологические и социально-культурные функции. Любые решения в области строительства или реконструкции прямо или косвенно влияют, в том числе и на экономические функции. Поэтому сегодня необходимо продумывать: где и когда при реконструкции усадеб следует учитывать основные направления сельскохозяйственной, промышленной или др. политики на региональном или местном уровнях. Ее цель - сохранение локальной идентичности не только построек, в том числе и деревянных, но и всего поселения, а, следовательно, образа региона и страны в целом. «Культура дерева» приобретает сегодня по всему миру особое значение.

Культурный и сельский туризм, как капиталоемкая область, требует привлечения иностранного капитала, реконструкции сооружений, торговли, развлечений, что сложно развивать в России из-за слабо развитой инфраструктуры и т.д. Хотя в последние годы наблюдается некоторые подвижки в этой сфере. Но для становления сельского туризма важно, есть ли установка государства на поддержку реальных субъектов той социокультурной среды, на основе которой собираются произвести туристический продукт. Поскольку сельский или агро-туризм - это производный элемент государственной социальной политики, тесно смыкающийся с такими сферами, как местное самоуправление, развитие саморегулируемых общественных организаций, системная поддержка малого и среднего бизнеса и пр. при обязательном учёте социокультурных факторов. В сельской местности расположено до 70% исторических объектов - усадеб, домов-музеев, сельских поселений и пр. Эти и многие не упомянутые здесь социокультурные компоненты, как и разные типы исторических сельских поселений и ландшафтов, являются источником для формирования уникальных, разнообразных турпродуктов на местах. Совокупный социокультурный потенциал для развития российского туризма объективно является одним из богатейших в мире.

Программы сохранения и развития сельских поселений являются важным механизмом в использовании различных ресурсов территории с целью улучшения жизни местного населения. Заметным экономическим потенциалом территорий, помимо туризма, является наличие в них малых перерабатывающих предприятий и бизнес-структур, а также готовность их лидеров спонсировать различные проекты и программы. С этой целью для привлечения нетрадиционных ресурсов экспертами и представителями управления целесообразно проведение интервью с лидерами госпредприятий, частных компаний, фондов о возможных инвестициях в проекты и планы развития. Но первоначально должна быть выявлена приоритетность таких вложений в структуру поселения и региона, а также достигнута договоренность, в том числе, и с населением в последовательности таких действий. Поэтому встает вопрос в разработке программ сохранения и развития поселений, организации партнерств и участия населения в любой деятельности на территории.

Утрата идентичности, заметное чувство неопределенности (в сравнении с городом) в сельской среде усугубляется по разным причинам. Одной из них является то, что многие решения на местах принимаются «чужаками», а не местными жителями. Это приводит к тому, что сельское сообщество и его социальная система не представляется жизнеспособными для ее членов. В результате появляется чувство отчуждения и еще большей апатии. У местных сельских общин и их администраций проявляется всякого рода слабость, включая политическую, в борьбе с сильными, развитыми соседскими городами в структуре района за свои природные ресурсы, инфраструктуру, коммуникации, ландшафты, и, наконец, за собственно социальное сообщество. (Хотя этот факт также отмечен в других европейских странах.) Поэтому по многим регионам и поселениям рассчитывать на проявление активности и участия населения в самоуправлении, в какой-либо общественной работе особенно не приходится. Но сегодня имеются примеры такой деятельности на местах, и она должна быть поддержана как со стороны различных общественных организаций, так и управленцев разного уровня.

Участие населения и партнерство - необходимый аспект разработок и реализации любых социально - культурных проектов, в том числе планировочных или архитектурных, касающихся жизни и деятельности местных жителей. Успех реализации таких проектов взаимосвязан с умением проектировщиков учитывать исторический контекст и умение прочитывать генетические составляющие пространственного строя поселения, различные интересы социальных групп населения и пр. Необходимым становится анализ социально-культурных типов поселений, исходя из разных аспектов их формирования и развития во времени.

Следует признать, что потенциал российских исторических сел, деревень и малых российских городов, как центов сельской округи, остается неиспользуемым. Заслуживает внимания комплексное выявление ресурсов территорий (природных, историко-культурных, социальных и др.), их организация в интересах общества. Одним из путей решения проблем является разработка и реализация специальных программ и проектов их сохранения и развития, как значимых элементов культуры народа с учетом историко-культурного зонирования земель, их своеобразия, с уточнением наличия на их территории особых социокультурных типов сельских поселений с целью реставрации или их реконструкции. Существенно участие населения и организация партнерств, как реального механизма реализации таких программ и проектов, так и вновь проектируемых поселений XXI века.

Социокультурная типология исторических сельских поселений

Типологию исторических, как и современных сельских поселений следует проводить с учетом их экономических, социальных параметров, национальных и локальных культурных особенностей. Прежде всего, важно определить место таких поселений в Схемах территориального планирования и влияние развития соседствующих поселений, городов разных типов. Далее, следует принимать во внимание перспективу таких сел с точки зрения тенденций и планов регионального социально-экономического развития, предпосылок для дальнейшего хозяйственного функционирования поселения, в том числе наличие здесь рабочей силы или возможности привлечения ее со стороны. С этими параметрами соотносится возможность сохранения исторических ландшафтов, памятников архитектуры и этнографии, исторических планировок сел, природных, культурных и других составляющих. Относительно них оценивается реальность шансов поддержки и реконструкции исторических селений в качестве центров ремесел, промыслов, торговли (ярмарок), возрождения народных праздников, а также организации музеев под открытым небом «in situ», развития туризма и организации различных туристических маршрутов. Подобного рода хозяйственные, экологические и культурные составляющие территории являются основой для целенаправленной организации современной социокультурной и хозяйственной жизни сельских поселений России.

планировочный сельский поселение архитектурный

Рис. 1.4.1 - Схема исторических сел (Звенигородского края) Одинцовского, Звенигородского и соседних районов Московской области

Исследование исторически значимых, как и совремнных поселений предлагается выстраивать на основе следующих показателей:

* выявление исторических причин и особенностей зарождения, формирования и затухания различных типов поселений;

* определение влияния различных географических факторов на структуру и формирование поселений (горные, лесные, равнинные и др.);

* определение качественных характеристик поселений, исходя из различного образа жизни местного или приезжего населения с определенными этническими признаками, особенностями освоения территории;

* анализ особенностей культуры в определенных географических и историко-культурных землях, исходя из наличия тех или иных типов поселений, их количественного состава в структуре региона;

* выявление преобладающих форм собственности и форм хозяйствования, отразившихся на культуре, на разных типах поселений, регионов;

* законодательные акты, другие нормативные, правовые документы федерального и регионального уровней, влияющие на формирование сельских поселений, а также на архитектурные и пространственные их характеристики.

Применительно к поставленным вопросам в рамках темы «Проведение научных исследований и разработка моделей сельских поселений XXI века» мы предлагаем анализ социокультурной типологии сельских поселений (как и ландшафтов), которые в той или иной степени их организация может быть использована в современных условиях. К ним относятся: сельскохозяйственные, промыслово-художественные, торговые, сезонные, монастырские, военные, дачные (конца XIX - начала XX в. и современные), а также ведомственные и усадебные поселения. Наиболее распространены - поселения смешанного полифункционального типа, как более жизнестойкие. Ряд примеров из перечисленных социально-культурных типов сельских мест в историческом аспекте демонстрирует определенные закономерности в освоении территории и ландшафтов России. И он, несомненно, должен учитываться при сохранении и развитии сельских поселений.

Сельскохозяйственное поселение - это такой тип поселения, в котором преобладающая часть населения, проживающего на его территории, занята сельскохозяйственным производством: земледелием, животноводством, производством различных культур и т.д. Это отражается соответствующим образом на его образе жизни, на природной и пространственной среде поселения, ландшафте.? И именно сельскохозяйственные поселения в известном смысле олицетворяют проблемы, рассредоточенные вместе с населением на огромных землях нашей страны.

Рис. 1.4.2 - Деревня на Северной Двине. Рис. художника И. Билибина, 1903 г.

Для сельскохозяйственных поселений характерным являлось групповое расположение деревень, тяготеющих к хозяйственному и административному центру: погосту, боярскому или помещичьему двору. Центр частновладельческого хозяйства, как оно представлено в писцовых книгах, - крупное село, обеспечивающее единство окружающих его деревень в хозяйственном, социальном, пространственно-географическом контексте. В дальнейшем это был центр сельского общества или волости, а затем - сельского совета (сходную структуру имели некоторые монастырские поселения на Севере России). Поэтому экономическая обособленность и наличие натурального хозяйства сохранялись достаточно долго в таких группах поселений, и служила одной из причин замкнутости не только хозяйственного, но и социально-культурного пространства сельскохозяйственных поселений. Это заметно отличает селения рассматриваемого типа, например, от промысловых, торговых, дачных или ведомственных, ориентированных в своей жизнедеятельности на более широкие производственные и социокультурные связи с городом, регионом. Их пространственное расположение указывает на такие связи.

Развитие водных, железнодорожных и других транспортных путей также играло роль в превращении сельскохозяйственных поселений - в торговые или промышленные. Близость к большим городам (Москва, Санкт-Петербург), являвшихся центрами урбанизации в стране, также сказывалось на процессе трансформации аграрных поселений (миграция рабочей силы, воздействие городской культуры и т.д.). Например, некоторые сельские хозяйства Смоленской губернии превратились постепенно в торговые, специализирующиеся на производстве технических культур (льна и картофеля) при сохранении потребительского характера крестьянского зернового хозяйства. Причина тому была близость Смоленской губернии к Рижскому порту.

В сельскохозяйственных поселениях постепенно развивались промыслы, ремесла, сельская промышленность. При расположении сел на водных путях они становились торговыми селами, при наличии сырья (дерево, глина, песок) развивались промыслы, производящие на продажу всевозможные изделия из дерева, глины, стекла. Расположение вблизи реки, моря, озера, леса подразумевало ловлю рыбы, сплав леса и т.д.

Таким образом, такие поселения сочетали в себе часто смешанные функции, связанные с разными видами деятельности. Именно такие поселения были наиболее жизнеспособными, поскольку их население занималось собственным обеспечением и имело доходы от других видов деятельности.

Промыслово - художественные поселения. История этих поселений во многом подчинена общим закономерностям становления и развития Центральной России, Русского Севера, Поволжья, Урала. Причины зарождения ремесла в той или иной деревне, формирование определенных его художественных качеств и пр. - влияло на развитие самого поселения. Это, в свою очередь, поможет рассмотрению такого типа поселений с учетом их сохранения или реконструкции в современных условиях.

Говоря о территориях, где значительная часть местных жителей занята художественным промыслом, следует иметь ввиду, что под привычным названием поселения зачастую стоит не единичное село, а несколько населенных пунктов или даже целый район кустарного промысла и художественной промышленности. Это объясняется идентичностью художественных приемов, например, в подмосковном районе гончарного промысла поселение Гжель исторически объединило большое количество сел и деревень. Или, наоборот - в соседних поселениях имеются принципиальные различия в манере художественного исполнения или даже разные виды промыслов, и каждый из промыслов остался в своей специализации и сохранил самобытность. Например, несмотря на территориальную близость, народные промыслы с. Палех или с. Холуй (Ивановская область) и Мстеры (Владимирская область) в силу своих различий, не объединились в промысел единого художественного направления. Это можно заметить на территории реки С. Двины, где имелись различные центры народной росписи (пермогорская, борокская, пучугская), имеющая отношение к разным группам сел. Палащелье - это куст деревень на реке Мезени, в Архангельской области, где сохранились известные «палащельские росписи». Очевидно, что общей основой для соотнесения поселений с тем или иным названием художественного промысла является единый вид ремесла, общность проблем мелкотоварного производства, единый административно-хозяйственный статус соседних территорий.

Часто начало промысла обуславливалось формой собственности на землю данного поселения. Села Холуй, Палех, Мстера, например, являлись вотчинами Троице-Сергиевой Лавры и Суздальского Спасо - Евфимьевского монастыря. Вплоть до начала ХХ в., в них существовал иконописный промысел, поддерживаемый монастырями-держателями этих земель. Значительное оживление торговли в Палехе и Холуе позволило им стать крупными торговыми поселениями. Здесь проходил еженедельный торг и годовая ярмарка, что очевидно в их пространственных строениях, планировке, в жилых домах и их декоративном решении. Во многих из них можно видеть огромные дома с полихромной росписью, как на фасадах, так и в интерьерах.

Исследования таких поселений, к сожалению, проводились только в некоторых районах, поэтому представить полноценно имеющийся такой ресурс для развития российских территорий на сегодня пока оказывается сложным. Это зависит от инициативы отдельных личностей или заинтересованных организаций.

В современном контексте ряд промыслово - художественных поселений сохранили свои функции, но в течение XX века, как правило, промысловые артели переросли в специализированные фабрики, которые в ряде мест до сих пор сохранились. В других местах названные промыслы получили в последние годы дальнейшее развитие и имеют очевидный успех (Полхов - Майдан, в Горьковской области). Во многих поселениях создаются специальные программы по восстановлению промысла. Их изучение становится необходимым в рамках будущих разработок темы « «Проведение научных исследований и разработка моделей сельских поселений XXI века».



Рис. 1.4.3 - Схема размещения промыслов и ремесел в поселениях Звенигородских земель. Московская область

Торгово-ярмарочные поселения, как и большинство других типов, имели смешанные, полифункциональные черты, то есть были сельскохозяйственными или промысловыми. Эти селения располагались на пересечении административных и торговых путей - чаще всего по берегам рек или озер, являясь опорными центрами расселения. На северных территориях России они становились погостами - административным, религиозным и культурным центром округи, имели смешанные черты, что сказалось на их архитектурно-ландшафтной среде.

В течение года в ряде районов страны количество ярмарок доходило до ста, что объяснялось не только культурно-экономическими условиями, но и природно-климатическими характеристиками России. Поскольку расстояния между поселениями, доходили до 80-500 км., то это создавало условия для развития внутреннего рынка по отдельным регионам. Для появления ярмарок и организации периодического торга требовался ряд факторов, в том числе удобство расположения и наличие хороших подъездных путей, качество организации торговли и развлечений, а также от красоты и престижности места торга.



Рис. 1.4.4 - Село Черевково, р. Северная Двина, Красноборский район, Архангельская область. Фото Н. Денисовой, 2008 г.

Рис. 1.4.5 - Схема плана села Черевково, р. Северная Двина, Красноборского района, Архангельской области. Схематический обмер, О. Севан, 1982 г.

Размещение торговли всегда связывалось с наличием определенного культового сооружения: собора или монастыря, которые, в свою очередь, имели определенное размещение в пространстве. Кроме того, ярмарки регламентировались и связывались с определенными церковными праздниками и торжествами. Церковь, сдавая свои помещения и территории для торговли, имела большие доходы, получая пошлину, как с продавцов, так и с покупателей (за взвешивание товаров).

Известно, что в России существовало несколько типов ярмарок: сельские (торжки), городские и всероссийского значения (Нижегородская, Маргаритинская в Архангельске, Благовещенская в Вологодской губернии и т.д.). Мелкие сельские ярмарки преобладали по всем территориям, и они составляли около 81% всех ярмарок страны; 12% ярмарок были средними по размеру оборотов, являлись одновременно оптовыми и розничными; и лишь 1% составляли оптовые, крупные торги.

Образ жизни населения торговых сел различался в зависимости от региональной специфики культуры, от традиций и навыков местных жителей. Например, основным занятием крестьян окрестных территорий с. Лух Ивановского уезда было земледелие. Некоторые жители села занимались также и ремеслами: кузнечным, сапожным, портным, мерным и пр.? Но наличие этих промыслов явно не было достаточным для поддержания торга. Повсеместно было развито огородничество. В XIX в. в селе быстро растет торговля, появляется потребительское общество, строятся лавки (105 штук), трактир и харчевня, различные малые формы, характерные для ярмарочных селений, где устраивались всевозможные увеселения и отмечались народные праздники.

Уже на ранних этапах своего формирования торговые села России отличались характером застройки и более сложной планировкой от рядовых селений. Их пространственная организация имеет ряд особенностей, обусловленных направлением торговых дорог, влияющих на формирование уличной застройки и ее структуры. Необходима была организация базарных торговых площадей, планировки которых сложились ко второй половине XIX в. Площади устраивались непосредственно в центре села (что можно видеть в Ивановском крае), или выносились в конец поселения (с. Мола Вологодской губернии) 7 или поодаль от него. Они могли иметь полукруглую форму, или вытягивались вдоль улицы параллельно берегу реки и т.д. Жилые дома имели вид как сельских, так и городских строений.

Рис. 1.4.6 - Схема торгового с. Лух, Ивановская область

Рис. 1.4.7 - Схема торгового села Мола, Вологодская губерния



Многие из торговых сел постепенно изменили свою социально-культурную направленность. Они ориентировались на одну из имеющихся функций, например, на сельскохозяйственную и животноводческую (села на р. Северная Двина, Вага.) Либо развивали новую обрабатывающую промышленность (например, с. Лух Ивановской области), либо сохраняли и продолжали развивать промыслово-художественные характеристики (с. Холуй Ивановской области) и т.д.

Социальное расслоение в таких поселениях было очевидно в пространственном строе и планировке. Например, в упоминаемом с. Мола, в домах, расположенных тремя рядами вдоль улиц, проживала основная часть крестьянства. Зажиточные крестьяне и торговцы селились в конце села, где стояла церковь. Перпендикулярно основным улицам шли два порядка домов, где жили служители церкви (священник, дьякон и пр.). Здесь же - церковно-приходская школа, далее - торговая площадь с рядами и лавками по периметру. В другом селе - Черевкове Архангельской губернии, торговые ряды и площади проходили вдоль дороги, находясь в центре села и параллельно берегу реки. Амбарами, лабазами и складами застраивали как берега, так и торговые улицы. Здесь же была пристань. Основной архитектурной доминантой селения была церковь.