1.1 Состояние промышленности Урала в период непосредственно перед нэпом

Процессы, протекавшие в промышленности Урала в первые годы после падения самодержавия, на протяжении десятилетий описывались в отечественной историографии как начало социалистических преобразований. Помимо идеологических стереотипов, в довольно жёстких рамках интерпретирующих российскую историю с 1917 г., можно выделить как минимум две методологические посылки, непродуктивные для исследования уральской промышленности первых лет советской власти. Первой из них является формационная схема протекания исторического процесса. Исходя из неё, всё содержание истории России после победы «социалистической» революции 1917 г. неизбежно превращалось в железную поступь социалистических преобразований. Второй методологический тупик уготовил историкам непоследовательный и, как правило, чрезмерно оптимистичный взгляд на судьбу «оригинального строя» промышленности Урала в последние десятилетия существования Российской империи. Широкий спектр мнений специалистов в качестве крайних точек зрения включает и признание, и отрицание капиталистической природы уральского горнозаводского хозяйства. Адамов В.В. О предпосылках второй буржуазно-демократической революции (по материалам Урала) // Свержение самодержавия: Сб. ст. - М, 1970. С.90-91.

Значительно чаще в исследованиях уральских историков встречается промежуточная, усреднённая позиция, подчёркивающая сложное развитие уральского хозяйства и наличие в его динамике, особенно в годы Первой мировой войны, как положительных, так и отрицательных черт. Во всяком случае преувеличение степени развития капиталистических отношений на Урале отнюдь не способствовало постановке вопроса о судьбе «оригинального строя» в первые годы советской власти, поскольку этот пережиток крепостничества якобы канул в небытие ещё при самодержавии.

Наиболее последовательно и убедительно половинчатость подобной позиции была вскрыта екатеринбургским историком В.В.Адамовым. Стержнем его построений, придавшим им стройность и ясность, стало разработанное ещё дореволюционными экономистами и использованное В.И.Лениным представление об «оригинальном строе» уральского горнозаводского хозяйства, организованного в округа по вотчинной модели - на основе неотъемлемости от завода лесных и земельных угодий, обязательственных поземельных отношений между заводчиком и рабочими, следствием чего стали полукрестьянский характер юридически или фактически прикреплённой к земле рабочей силы и техническая архаика. Модернизация промышленности Урала в начале XX в. имела, по его мнению, косметический характер из-за мизерности новых капиталовложений в период создания акционерных компаний и сохранения полнокровного «вотчинного» хозяйства, не имевшего ничего общего с классическим капитализмом. Недостаточность капиталовложений и нежелание менять организацию топливно-рудного хозяйства и рабочей силы толкали предпринимателей на экстенсивный путь увеличения выпуска продукции за счёт усиленной эксплуатации топливных и сырьевых ресурсов. Это, в свою очередь, замыкало порочный круг: труднодоступность и ограниченность лесов создавали естественные границы развитию производства, основанного на древесном топливе. Ограниченные масштабы перестройки уральской промышленности накануне и во время мировой войны вызывали диспропорции не только в темпах развития отдельных округов, но и между отдельными отраслями в рамках каждого окружного хозяйства: более быстрое по сравнению с топливным и сырьевым хозяйством развитие заводов, наблюдаемое и ранее, во время войны приобрело новое качество.

Устаревшая организация производства оказалась разбалансированной и стала разваливаться. В 1914 г. из уральских горных округов было призвано на фронт 43,7% вспомогательных рабочих, занятых на лесозаготовительных и транспортных работах. Ещё в 1915-1916 гг. из-за нехватки топлива и сырья 158 были остановлены 22 доменные печи, 11 печей работали с не полной нагрузкой. В январе 1917 г. из 112 доменных печей стояли уже 55, с недогрузкой работали 205. Алексеев С.Е. Современные историки о деятельности органов управления промышленностью на территории «белого» Урала // Проблема человека в историческом процессе: Тез .докл. студенческой науч.

Тупиковый характер развития индустрии Урала подтверждается, по меткому наблюдению В.В.Адамова, тем обстоятельством, что сама топография сталинской индустриализации в регионе принципиально отличалась от южнороссийской: если на промышленном Юге она опиралась на дореволюционные центры и фактически являлась органичным продолжением виттевской хозяйственной модернизации, то на Урале она начиналась в 30-е гг. практически на голом месте, с нуля, преимущественно за пределами горнозаводских округов.

Опираясь на убедительную интерпретационную конструкцию В.В.Адамова, целесообразно задаться следующими вопросами. Позволяют ли динамика промышленного производства и многочисленные реорганизации управления промышленностью Урала в рассматриваемый период описать первые годы советской власти в регионе как период целенаправленного социалистического развития? Насколько допустимо говорить о наличии или хотя бы зачатках формирования в уральском пролетариате «социалистической сознательности» в первые годы советской власти? Возможно ли, учитывая условия труда и быта рабочих, стратегию их приспособления к новым условиям, говорить о начале если не «социалистического», то хотя бы «переходного» периода в российской истории в первые годы после прихода большевиков к власти?

Состояние уральской промышленности в 1917-1922 гг. позволяет констатировать беспримерную гуманитарную катастрофу, не имевшую ничего общего с конструктивными социальными преобразованиями. Промышленное хозяйство Урала за годы революции и гражданской войны было беспрецедентно разрушено и к началу 20-х гг. агонизировало. Валовая продукция уральской промышленности в 1921-1922 гг. составляла «всего 15% от объёма 1913 г. Наиболее стремительно падало производство железа и стали, сократившись с 1913 по 1919 гг. более чем в 10 раз, в том числе в 1919 г. - в два раза по сравнению с предыдущим годом. Резкий спад наблюдался и в выплавке чугуна - основе уральского горнозаводского производства: в 1919 г. на Урале выплавлялось 14% довоенного чугуна, в 1920-1921 гг. - всего 8% от уровня 1913 г. В 8-20 раз сократилась производство мартеновского металла, проката, кровельного железа, добыча железной руды, прекратилась выплавка меди. Грузооборот Пермской железной дороги уменьшался - с 289 млн. пудов в 1913 г. до 92 млн. пудов в 1921. Не нужно быть внимательным наблюдателем, чтобы убедиться в неразрывной связи основных вех хозяйственной дезорганизации с политическими событиями в стране и регионе. Опьянённые нежданной свободой, уральские рабочие в первые же месяцы после Февральской революции обратились к привычной и на этот раз безнаказанной практике самочинного захвата заводских земель и порубки лесов, отменяя всякие стеснительные юридические нормы пользования землёй и лесом, занятия различными промыслами. Крах большевистских попыток остановить развал промышленности на фоне продовольственных трудностей и невыплаты обесцененной зарплаты усиливали недовольство рабочих, разразившееся летом-осенью 1918 г. открытыми выступлениями в Кусинском, Кушвинском, Невьянском, Рудянском, Саткинском, Шайтанском, Юговском заводах и свержением в августе 1918 г. советской власти в Ижевске и Воткинске.

Гражданская война создала дополнительное напряжение для ослабленной уральской промышленности в виде разрыва экономических связей между территориями, дальнейшего разрушения транспорта, финансового кризиса. На эти проблемы тяжким грузом накладывались, с одной стороны, хронические болезни промышленности Урала, с другой - труднопреодолимые последствия многомесячного большевистского господства). Так, объём производства чугуна, стали, меди, добычи угля за 1918 г. упал, по сравнению с неблагоприятным 1917 г., в два-три раза.

Отказ от поддержки дефицитных предприятий при введении заниженных фиксированных расценок на промышленную продукцию и ураганном развитии инфляции реально означал закрытие предприятий и рост безработицы. Только за время существования ВОПУ и Уральского промышленного комитета было закрыто 125 предприятий. Всего за период с середины 1918 г. до середины 1919 г. численность рабочих на уральских заводах снизилась на 40%, а их количество на металлургических предприятиях в среднем сократилось с 1074 до 395 человек. В результате к середине сентября 1919 г. на металлургических заводах и рудниках трудилось около 90 тыс. рабочих - вдвое меньше, чем в 1916 г. Алексеев С.Е., Камынин В.Д. Актуальные проблемы изучения истории Урала ХХ века // История. Обществознание. Искусство. Филология: Мат. науч.- практ конф. Екатеринбург, 2000. С. 6-8

Несмотря на все усилия антисоветских режимов, общей тенденцией оставалось снижение объёмов производства на Урале. За год изготовление чугуна сократилось более чем в четыре раза, мартеновского металла - почти в 2,5 раза. Правда, в отдельных отраслях и производствах падение объёмов выработки и производительности труда было остановлено. Так произошло на южноуральских угольных копях, где производительность с января по май 1919 г. повысилась почти вдвое.

В целом же картина хозяйственной жизни Урала оставалась безрадостной. В июне 1919 г., незадолго до возвращения большевиков, управляющий Пермской губернии сообщал министру внутренних дел о ненормальных условиях существования уральских заводов из-за отсутствия топлива, сырья и расстройства транспорта. Действовал лишь каждый пятый завод, количество неисправных паровозов составляло 75%, производство железа и стали не превышало 9% от предвоенного уровня, чугуна - 14%. Наиболее ощутимым для населения было свёртывание производства товаров массового потребления. По данным съезда представителей уральской промышленности в мае 1919 г., производство спичек по сравнению с довоенными объёмами сократилось вдвое, а бумаги, масла и мыла - вчетверо. В результате гражданской войны на Урале было разрушено 70% предприятий, потери уральской промышленности, по неполным данным, оцениваются в 539 млн. золотых рублей.

После возвращения большевиков на Урал летом 1919 г. промышленное производство в течение двух лет стремительно падало, достигнув нулевой отметки. В конце 1919 г. на Урале работало 14 доменных и 16 мартеновских печей, 49 прокатных станов, или треть действовавших в июле 1918 г. Через год в регионе функционировали лишь две домны и шесть станов, мартеновские печи были полностью остановлены. Чтобы представить себе масштабы деградации российской промышленности, стоит упомянуть, что 5 млн. пудов чугуна, выплавленные на Урале в 1920 г., составляли 70% произведенного в стране. Систематическое снижение производства привело к тому, что Урал по объёмам выплавки чугуна был отброшен к уровню 70-х гг. XVIII в. экономический политика урал промышленность

Немалую роль в этом процессе играл развал транспорта. Следствием этого была архаизация транспортных средств, среди которых гужевой вышел на одно из первых мест. Но крах уральского сельского хозяйства вызвал нехватку лошадей, продовольствия и фуража, вследствие чего традиционное использование конной тяги на заготовке и подвозе топлива было крайне ограничено. В результате, зимой 1919/20 гг. была заготовлена приблизительно третья часть необходимого топлива, к февралю 1920 г. на заводы было доставлено лишь 3,4% заготовленных дров. В 1920 г., когда потребности промышленности и лесозаготовок в фураже были удовлетворены на треть, уральская металлургия получила всего половину нужного количества дров и древесного угля.

В начале 1920 г. на Урале родилось явление, которое стало своеобразным символом «военного коммунизма». Реввоенсовет 3-й Армии, принимавшей участие в решающих боях за Урал, 10 января направил В.И.Ленину телеграмму с предложением переключить силы армии на восстановление народного хозяйства. Послание явно недооценивало реальное положение дел в экономике региона и вследствие этого преувеличивало возможный эффект такой переориентации. Тем не менее, через пять дней Совет рабоче-крестьянской обороны принял постановление о 1-й Революционной армии труда. 3-я Армия направлялась на заготовку дров, продовольствия и их подвоз к заводам и железнодорожным станциям, на организацию для этой цели гужевого транспорта, в том числе и путём реализации подводной повинности, а также на строительные работы28. Был утверждён революционный Совет армии, в состав которого вошли представители пяти хозяйственных наркоматов.

Милитаризация труда широко распространилась по отраслям тяжелой промышленности Урала. В августе-ноябре 1920 г. ей подлежало 51 ведущее предприятие. В сентябре 1920 г. Совет труда и обороны принял решение о милитаризации 103 горных предприятий Урала, которое действовало до февраля 1921 г., а затем было продлено, несмотря на переход к НЭПу, до июня 1921 г.. Алексеев С.Е. Основные проблемы изучения истории управления промышленностью Урала в 1917-1920-е гг. // Там же. С. 10-13

Эффект применения внеэкономических методов привлечения трудовых ресурсов был невелик. Хотя с осени 1919 по апрель 1920 г. по трудовой повинности удалось привлечь более 700 тыс. человек и 460 тыс. подвод, а в сентябре-ноябре 1920 г. всеобщая мобилизация влила в промышленность четырёх губерний - Екатеринбургской, Пермской, Челябинской и Уфимской - 20,5 тыс. рабочих, остановить падение производства не удалось. Не могла стать решающей силой восстановления хозяйственной жизни и 1-я Трудовая армия. В январе-сентябре 1920 г. её части заготовили лишь 15% необходимого топлива и 20% каменного угля. Принудительный труд был неэффективным. «Военный коммунизм» в промышленности оказался хозяйственным тупиком.

Естественным следствием такого положения дел был поиск большевистским руководством экономического инструмента управления, которым стала в 1921 г. «новая экономическая политика».

Новая экономическая политика имела целью восстановление народного хозяйства и последующий переход к социализму. Главное содержание НЭП -- замена продразверстки продналогом в деревне, использование рынка и различных форм собственности, привлечение иностранного капитала в форме концессий, проведение денежной реформы (1922--1924), в результате которой рубль стал конвертируемой валютой.

НЭП позволил быстро восстановить народное хозяйство, разрушенное Первой мировой и Гражданской войной.

Во время военных действий особенно пострадали Донбасс, Бакинский нефтяной район, Урал и Сибирь, были разрушены многие шахты и рудники. Из-за нехватки топлива и сырья останавливались заводы. Рабочие были вынуждены покидать города и уезжать в деревню. Общий объём промышленного производства сократился в 5 раз. Оборудование давно не обновлялось. Металлургия производила столько металла, сколько его выплавляли при Петре I

Объём сельскохозяйственного производства сократился на 40 % в связи с обесцениванием денег и дефицитом промышленных товаров.

Общество деградировало, его интеллектуальный потенциал значительно ослаб. Большая часть российской интеллигенции была уничтожена или покинула страну Вопросы истории Октябрьской революции и социалистического строительства на Урале. - Челябинск, 1965.

Таким образом, главная задача внутренней политики РКП(б) и Советского государства состояла в восстановлении разрушенного хозяйства, создании материально-технической и социально-культурной основы для построения социализма, обещанного большевиками народу.

Декретом ВЦИК от 23 марта 1921 года, принятым на основании решений X съезда РКП(б), продразвёрстка была отменена и заменена продналогом, который был примерно вдвое ниже. Столь значительное послабление дало определённый стимул к развитию производства уставшему от войны крестьянству.

Ленин сам указывал, что уступки крестьянству были подчинены только одной цели -- борьбе за власть: «Мы открыто, честно, без всякого обмана, крестьянам заявляем: для того чтобы удержать путь к социализму, мы вам, товарищи крестьяне, сделаем целый ряд уступок, но только в таких-то пределах и в такой-то мере и, конечно, сами будем судить -- какая это мера и какие пределы»(Полное Собрание Сочинений, т. 42 с. 192 ).

Введение продналога не стало единичной мерой. X съезд провозгласил Новую экономическую политику. Её суть -- допущение рыночных отношений. НЭП рассматривался как временная политика, направленная на создание условий для социализма. Временная, но не кратковременная. Сам Ленин подчёркивал, что «НЭП -- это всерьёз и надолго!». Таким образом, он, соглашался с меньшевиками в том, что Россия на тот момент не была готова к социализму, но для создания предпосылок социализма вовсе не считал нужным отдавать власть буржуазии.

Главная политическая цель НЭПа -- снять социальную напряжённость, укрепить социальную базу советской власти в виде союза рабочих и крестьян. Экономическая цель -- предотвратить дальнейшее усугубление разрухи, выйти из кризиса и восстановить хозяйство. Социальная цель -- обеспечить благоприятные условия для построения социалистического общества, не дожидаясь мировой революции. Кроме того, НЭП был нацелен на восстановление нормальных внешнеполитических связей, на преодоление международной изоляции.

Как было сказано в резолюции XII съезда РКП(б), апрель 1923 года: «Возрождение государственной промышленности при общей хозяйственной структуре нашей страны будет по необходимости находиться в теснейшей зависимости от развития сельского хозяйства, необходимые оборотные средства должны образоваться в сельском хозяйстве в качестве избытка сельскохозяйственных продуктов над потреблением деревни, прежде чем промышленность сможет сделать решительный шаг вперёд. Но столь же важно для государственной промышленности не отставать от земледелия, иначе на основе последнего создалась бы частная индустрия, которая, в конце концов, поглотила бы или рассосала государственную. Победоносной может оказаться только такая промышленность, которая даёт больше, чем поглощает. Промышленность, живущая за счёт бюджета, то есть за счёт сельского хозяйства, не могла бы создать устойчивой и длительной опоры для пролетарской диктатуры. Вопрос о создании в государственной промышленности прибавочной стоимости -- есть вопрос о судьбе Советской власти, то есть о судьбе пролетариата» Гараев Г.Г. Организация и совершенствование системы управления промышленностью Урала (1917-1925). - Томск, 1984.

Радикальные преобразования произошли и в промышленности. Главки были упразднены, а вместо них созданы тресты -- объединения однородных или взаимосвязанных между собой предприятий, получившие полную хозяйственную и финансовую независимость, вплоть до права выпуска долгосрочных облигационных займов. Уже к концу 1922 г. около 90 % промышленных предприятий были объединены в 421 трест, причем 40 % из них было централизованного, а 60 % -- местного подчинения. Тресты сами решали, что производить и где реализовывать продукцию. Предприятия, входившие в трест, снимались с государственного снабжения и переходили к закупкам ресурсов на рынке. Законом предусматривалось, что «государственная казна за долги трестов не отвечает».

ВСНХ, потерявший право вмешательства в текущую деятельность предприятий и трестов, превратился в координационный центр. Его аппарат был резко сокращён. Именно в то время появился хозяйственный расчёт, при котором предприятие (после обязательных фиксированных взносов в государственный бюджет) имеет право само распоряжаться доходами от продажи продукции, само отвечает за результаты своей хозяйственной деятельности, самостоятельно использует прибыли и покрывает убытки. В условиях НЭПа, писал Ленин, «государственные предприятия переводятся на так называемый хозяйственный расчёт, то есть, по сути, в значительной степени на коммерческие и капиталистические начала».

Не менее 20 % прибыли тресты должны были направлять на формирование резервного капитала до достижения им величины, равной половине уставного капитала (вскоре этот норматив снизили до 10 % прибыли до тех пор, пока он не достигал трети первоначального капитала). А резервный капитал использовался для финансирования расширения производства и возмещения убытков хозяйственной деятельности. От размеров прибыли зависели премии, получаемые членами правления и рабочими треста.

В декрете ВЦИК и Совнаркома от 1923 г. было записано следующее: «тресты -- государственные промышленные предприятия, которым государство предоставляет самостоятельность в производстве своих операций, согласно утверждённому для каждого из них уставу, и которые действуют на началах коммерческого расчёта с целью извлечения прибыли».

Стали возникать синдикаты -- добровольные объединения трестов на началах кооперации, занимавшиеся сбытом, снабжением, кредитованием, внешнеторговыми операциями. К концу 1922 г. 80 % трестированной промышленности было синдицировано, а к началу 1928 г. насчитывалось 23 синдиката, которые действовали почти во всех отраслях промышленности, сосредоточив в своих руках основную часть оптовой торговли. Правление синдикатов избиралось на собрании представителей трестов, причём каждый трест мог передать по своему усмотрению большую или меньшую часть своего снабжения и сбыта в ведение синдиката.

Реализация готовой продукции, закупка сырья, материалов, оборудования производилась на полноценном рынке, по каналам оптовой торговли. Возникла широкая сеть товарных бирж, ярмарок, торговых предприятий.

В промышленности и других отраслях была восстановлена денежная оплата труда, введены тарифы, зарплаты, исключающие уравниловку, и сняты ограничения для увеличения заработков при росте выработки. Были ликвидированы трудовые армии, отменены обязательная трудовая повинность и основные ограничения на перемену работы. Организация труда строилась на принципах материального стимулирования, пришедших на смену внеэкономическому принуждению «военного коммунизма». Абсолютная численность безработных, зарегистрированных биржами труда, в период НЭПа возросла (с 1,2 млн человек в начале 1924 г. до 1,7 млн человек в начале 1929 г.), но расширение рынка труда было ещё более значительным (численность рабочих и служащих во всех отраслях народного хозяйства увеличилась с 5,8 млн в 1924 г. до 12,4 млн в 1929 г.), так что фактически уровень безработицы снизился.

В промышленности и торговле возник частный сектор: некоторые государственные предприятия были денационализированы, другие -- сданы в аренду; было разрешено создание собственных промышленных предприятий частным лицам с числом занятых не более 20 человек (позднее этот «потолок» был поднят). Среди арендованных «частниками» фабрик были и такие, которые насчитывали 200--300 человек, а в целом на долю частного сектора в период НЭПа приходилось около пятой части промышленной продукции, 40--80 % розничной торговли и небольшая часть оптовой торговли.

Ряд предприятий был сдан в аренду иностранным фирмам в форме концессий. В 1926--27 гг. насчитывалось 117 действующих соглашений такого рода. Они охватывали предприятия, на которых работали 18 тыс. человек и выпускалось чуть более 1 % промышленной продукции. В некоторых отраслях, однако, удельный вес концессионных предприятий и смешанных акционерных обществ, в которых иностранцы владели частью пая, был значителен: в добыче свинца и серебра -- 60 %; марганцевой руды -- 85 %; золота -- 30 %; в производстве одежды и предметов туалета -- 22 %.

Помимо капиталов в СССР направлялся поток рабочих-иммигрантов со всего мира. В 1922 г. американским профсоюзом швейников и советским правительством была создана Русско-американская индустриальная корпорация (РАИК), которой были переданы шесть текстильных и швейных фабрик в Петрограде, четыре -- в Москве.

Бурно развивалась кооперация всех форм и видов. Роль производственных кооперативов в сельском хозяйстве была незначительна (в 1927 г. они давали только 2 % всей сельскохозяйственной продукции и 7 % товарной продукции), зато простейшими первичными формами -- сбытовой, снабженческой и кредитной кооперации -- было охвачено к концу 1920-х более половины всех крестьянских хозяйств. К концу 1928 г. непроизводственной кооперацией различных видов, прежде всего крестьянской, было охвачено 28 млн человек (в 13 раз больше, чем в 1913 г.). В обобществлённой розничной торговле 60--80 % приходилось на кооперативную и только 20--40 % -- на собственно государственную, в промышленности в 1928 г. 13 % всей продукции давали кооперативы. Существовало кооперативное законодательство, кредитование, страхование.

Взамен обесценившихся и фактически уже отвергнутых оборотом совзнаков в 1922 г. был начат выпуск новой денежной единицы -- червонцев, имевших золотое содержание и курс в золоте (1 червонец = 10 дореволюционным золотым рублям = 7.74 г чистого золота). В 1924 г. быстро вытеснявшиеся червонцами совзнаки вообще прекратили печатать и изъяли из обращения; в том же году был сбалансирован бюджет и запрещено использование денежной эмиссии для покрытия расходов государства; были выпущены новые казначейские билеты -- рубли (10 рублей = 1 червонцу). На валютном рынке как внутри страны, так и за рубежом червонцы свободно обменивались на золото и основные иностранные валюты по довоенному курсу царского рубля (1 американский доллар = 1.94 рубля).

Возродилась кредитная система. В 1921 г. был воссоздан Госбанк СССР, начавший кредитование промышленности и торговли на коммерческой основе. В 1922--1925 гг. был создан целый ряд специализированных банков: акционерные, в которых пайщиками были Госбанк, синдикаты, кооперативы, частные и даже одно время иностранные, для кредитования отдельных отраслей хозяйства и районов страны; кооперативные -- для кредитования потребительской кооперации; организованные на паях общества сельскохозяйственного кредита, замыкавшиеся на республиканские и центральный сельскохозяйственные банки; общества взаимного кредита -- для кредитования частной промышленности и торговли; сберегательные кассы -- для мобилизации денежных накоплений населения. На 1 октября 1923 г. в стране действовало 17 самостоятельных банков, а доля Госбанка в общих кредитных вложениях всей банковской системы составляла 2/3. К 1 октября 1926 г. число банков возросло до 61, а доля Госбанка в кредитовании народного хозяйства снизилась до 48 %.

Экономический механизм в период НЭПа базировался на рыночных принципах. Товарно-денежные отношения, которые ранее пытались изгнать из производства и обмена, в 1920-е годы проникли во все поры хозяйственного организма, стали главным связующим звеном между его отдельными частями.

Всего за 5 лет, с 1921 по 1926 г., индекс промышленного производства увеличился более чем в 3 раза; сельскохозяйственное производство возросло в 2 раза и превысило на 18 % уровень 1913 г. Но и после завершения восстановительного периода рост экономики продолжался быстрыми темпами: в 1927 и 1928 гг. прирост промышленного производства составил 13 и 19 % соответственно. В целом же за период 1921--1928 гг. среднегодовой темп прироста национального дохода составил 18 %.

Самым важным итогом НЭПа стало то, что впечатляющие хозяйственные успехи были достигнуты на основе принципиально новых, неизвестных дотоле истории общественных отношений. В промышленности ключевые позиции занимали государственные тресты, в кредитно-финансовой сфере -- государственные и кооперативные банки, в сельском хозяйстве -- мелкие крестьянские хозяйства, охваченные простейшими видами кооперации. Совершенно новыми оказались в условиях нэпа и экономические функции государства; коренным образом изменились цели, принципы и методы правительственной экономической политики. Если ранее центр прямо устанавливал в приказном порядке натуральные, технологические пропорции воспроизводства, то теперь он перешёл к регулированию цен, пытаясь косвенными, экономическими методами обеспечить сбалансированный рост. Строительство социализма на Урале: история, историография. - Свердловск, 1989 и др.

Государство оказывало нажим на производителей, заставляло их изыскивать внутренние резервы увеличения прибыли, мобилизовывать усилия на повышение эффективности производства, которое только и могло теперь обеспечить рост прибыли.

1.2 Характеристика нэпа в промышленности Урала