Приватизация в России: анализ ошибок и результаты

Российская приватизация (процесс перехода собственности от государства в частные руки) - это, без сомнения, важнейшее историческое событие 1990-х годов, кардинально изменившее общественные отношения в нашей стране в постсоветский период.

Приватизация в России имела решающее значение в формировании нового уклада собственности, роли государства в управлении экономикой и социальной средой.

В нашей стране к концу 1980-х гг. было сосредоточено достаточно большое количество государственной собственности. Сам период существования социалистической экономики был дольше на 25-30 лет, чем в других странах Восточной Европы, таких, как Венгрия, Польша, Чехия.

Кроме того, наряду с государственной собственностью в данных странах существовали частные собственники, так как государства учитывали традиции, важные для большинства граждан.

Хотя исследование этого явления представляет исключительную важность для российского обществознания, проблема остается пока совершенно не изученной. Чаще других эта тема затрагивалась в работах экономистов. Получила она определенное освещение и в работах социологов и политологов (в основном изучалось отношение россиян к приватизации, социальный облик «новых капиталистов» и др.). Что касается истории приватизации, ее хода и особенностей, то эта проблема затрагивалась в основном в историко-публицистических изданиях. Научных публикаций на эту тему пока крайне мало.

Перед исследователем этой проблемы встают очень большие источниковые трудности. Процесс передела огромной госсобственности проходил скрытно от общества, в основном через теневые механизмы. Ученые не располагают пока какой-либо полной, открытой информацией о ходе и итогах приватизации в разных отраслях российской экономики.

Целью исследования является изучение процесса приватизации в РФ.

Задачи исследования:

· рассмотреть приватизацию как процесс;

· рассмотреть проблемы, риски разгосударствления и его особенности;

· охарактеризовать процесс и итоги приватизации в РФ;

· определить последствия приватизации в РФ.

Объектом исследования является экономика РФ.

Предметом исследования является приватизационные процессы в РФ.

Теоретической базой исследования является литература по теме исследования, статьи из периодической печати, официальные обзоры и статистические данные по приватизации в РФ.

Работа содержит 2 главы. Первая глава раскрывает понятии е приватизации как процесса и его особенности. Вторая глава содержит анализ приватизационных процессов в РФ.

1. Теоретические основы процесса приватизации

2.1 Проблемы, риски разгосударствления и её основные черты в РФ

Российская приватизация официально была провозглашена в 1992 г. Однако и до этого активно шла спонтанная, стихийная, мало контролируамая приватизация госсобственности. Оценить ее объемы, писал А.Чубайс, было совершенно невозможно, потому что невозможно было отделить легальное от нелегального. [8, с. 31]

Рассмотрим главные формы этой спонтанной приватизации.

В 1990-1991 гг. на месте распадавшихся союзных министерств и ведомств (всего в эти 2 года было ликвидировано 20 из них) стали создаваться государственно-монополистические структуры коммерческого типа (холдинги, ассоциации, концерны и др.). Высшие чиновники, руководители крупных ведомств, министры, заместители министров, руководители государственных отраслевых банков, госкомитетов, Госснабов и других бывших крупных управленческих структур встали во главе вновь образованных холдингов и концернов. Именно таким образом возникли Газпром, ЛУКОЙЛ, Агрохим, Промстройбанк и десятки других мощнейших структур.

Одной из форм, в которых шла стихийная приватизация, было формирование крупных коммерческих структур за счет приватизированных средств, находившихся на счетах ликвидируемых структур КПСС и ВЛКСМ. Так называемая «партийно-комсомольская экономика» стала формироваться с 1990 г. По экспертным оценкам, около 10 % серьезных коммерческих структур были учреждены партийно-комсомольской номенклатурой. [6, с. 81]

Официальная, «большая», приватизация была провозглашена в 1992 г.; 1992-1994 гг. стали этапом .массовой, чековой (ваучерной), приватизации. В правовом отношении исходную базу провозглашенной приватизации должны были составлять два принятых летом и осенью 1991 г. закона - «О приватизации государственных и муниципальных учреждений в РСФСР» и «Об именных приватизационных счетах и вкладах в РСФСР». [1]

Однако реальная практика приватизации отошла от этих законодательных актов и велась совсем по другим правилам. Важнейшей характерной чертой российской приватизации была недостаточная юридическая чистота всего приватизационного процесса.

Руководство Госкомимущества решило проводить приватизацию форсировано, по ускоренной программе. «Обогнать время - вот главная цель наших бдений над программой приватизации», - писал один из ее разработчиков П. Мостовой. [8, с. 69]

Первые приватизационные документы ГКИ и «команда А. Чубайса» пробивали стремительно. «Документы готовились фантастически быстрыми темпами», - вспоминал А. Чубайс. [8, с. 107]

Одним из главных препятствий на пути спешного проталкивания решений по приватизации была необходимость прохождения этих документов через высший законодательный орган страны - Верховный Совет РСФСР. Этот, как отмечал А. Чубайс, «законодательный нюанс» «крайне осложнял ситуацию».

Для того чтобы уйти от обсуждения государственной программы приватизации в Комитетах и на сессии Верховного Совета, как этого требовал Закон «О приватизации...», был найден хитроумный ход. Программу назвали «Основными положениями...». А это уже позволяло обойти закон, обсуждать документ «узким кругом» (на президиуме Верховного Совета) и быстро готовить соответствующий указ президента.

Характерной чертой проведения российской приватизации была монополия и фактическая бесконтрольность действий Госкомимущества и фондов имущества на местах.

Реальная практика приватизации проходила не в соответствии с государственными программами, а по нормативным актам Госкомимущества. Кто и по какой цене приобретал государственную собственность, определялось исключительно распоряжениями, постановлениями и инструкциями Госкомимущества. При этом нормативные акты этого ведомства далеко не всегда, как отмечали эксперты, направлялись даже на регистрацию в Министерство юстиции России.

Проверки, проведенные Контрольно-бюджетным Комитетом при Верховном Совете Российской Федерации, а затем и Счетной палатой РФ, свидетельствовали об очень большом юридическом произволе Госкомимущества. [9, с. 63-68]

Важнейшей спецификой российской приватизации было то, что гигантская собственность продавалась по беспрецедентно низким для мировой практики приватизации ценам. Это подтверждает проведенный нами анализ опубликованных в печати сводных данных итогов приватизации в России за 1992-1999 гг., а также информации, собранной специальной Комиссией Государственной Думы РФ, работавшей по анализу итогов приватизации (1992-1996 гг.) с 9 февраля 1996 г. по 11 июня 1997 г.

11 июня 1997 г. вышло Постановление Госдумы РФ «О ходе приватизации в Российской Федерации и допущенных нарушениях законодательства Российской Федерации при ее осуществлении». Информация, собранная Комиссией, была опубликована депутатом В.А. Лисичкиным, членом этой Комиссии, одним из руководителей Комитета ГД РФ по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности.

По данным, собранным Комиссией ГД РФ, 500 крупнейших предприятий России с оценочной рыночной стоимостью в 200 млрд. долларов были проданы в ходе приватизации всего за 7,2 млpд. долларов (или в 150 раз дешевле); 80 % этих предприятий были проданы на аукционах по цене менее 8 млн. долларов каждое. Из 500 крупнейших российских заводов 324 были проданы по цене менее 4 млн. долларов (цена одной средней хлебопекарни в Европе составляла, как отмечали эксперты, примерно 2 млн. долларов). В том числе «Уралмаш» (34 тыс. рабочих) был продан за 3,72 млн. долларов; Челябинский металлургический комбинат (35 тыс. рабочих) - за 3,73 млн. долларов; Ковровский механический завод, обеспечивающий стрелковым оружием всю армию, МВД и спецслужбы (10,6 тыс. рабочих) - за 2.7 млн. долларов. [14; 17]

Более чем 20-летний опыт осуществления политики разгосударствления в России и целом ряде других стран переходной экономики свидетельствует, сколь сложным и длительным может оказаться этот процесс. Более многомерным стало и его осмысление экономистами.

Таким образом, на современном этапе отношение к приватизации стало менее однозначным. Его основные черты представлены на рис. 2. [23]

Глобальный кризис конца первого десятилетия XXI века наглядно продемонстрировал, что государства, имеющие мощные рычаги воздействия на экономику, оказались, по сути, единственным действенным барьером развертывания финансово-экономического коллапса. Среди этих стран была и Россия.

Однако эффект масштабной государственной интервенции в экономику, позитивный в кризисной фазе, становится преимущественно негативным, когда экономика вступает в фазу стабильного долгосрочного экономического роста. Что хорошо для ситуации кризиса, плохо для инновационной составляющей модели роста.

Кризис 2008-2009 гг. формально не привел к масштабному прямому росту госсектора (если иметь в виду появление в казне новых хозяйствующих субъектов), поскольку избранные государством приоритеты антикризисной политики были ориентированы на минимизацию прямого расширения госучастия в капитале проблемных частных компаний и банков. Однако доля государства в экономике России возросла как в результате действий компаний смешанного сектора на рынке корпоративного контроля, так и вследствие косвенных антикризисных мер государства. Масштабы этого процесса (и потенциал дальнейшего роста государственного влияния) остаются не вполне ясными.

В пользу дальнейшего разгосударствления (включая приватизацию) свидетельствует целый ряд уже имеющихся предпосылок.

Рис. 3. - Черты приватизации [23]

Первая группа включает факторы, носящие фундаментальный характер и непосредственно не связанные с недавним кризисом.

Вторая группа в большей степени получила особую значимость в связи осознанием проблем недавнего кризиса (рис. 5). [23]

Наиболее существенным в ближнесрочной перспективе риском кажется возможность расширения государственного (квазигосударственного) сектора на фоне приватизационных процессов.

Рис. 4. - Первая группа факторов [23]

Вместо расширения частного сектора, привлечения эффективных собственников и внебюджетных средств, улучшения условий конкуренции может произойти лишь перераспределение активов в сфере смешанной собственности, их дальнейшая консолидация на уровне отдельных компаний и банков с госучастием. [23]

Рис. 5. - Вторая группа факторов [23]

Второй риск связан с неразвитостью регулирования в отдельных секторах, которая раньше «компенсировалась» прямым участием государства в управлении отдельными крупными компаниями. При выходе государства из собственности ему потребуются иные инструменты для решения общественно-значимых задач. Но публичные интересы государства в отношении таких компаний непрозрачны, что делает возможным их подмену узкоспециальными интересами - ведомственными и частными. Возможно усиление неформального воздействие государства на приватизированные компании после приватизации, когда представление государства и новых собственников о взаимных обстоятельствах будут расходиться.

Третий риск - это нечеткость условий, критериев приватизации крупных компаний с привлечением для их развития инвестиций, индивидуальность таких решений в будущем могут создать предпосылки к расхождению государства и собственников таких компаний в представлениях о взаимных обязательствах, к давлению сторон друг на друга в различных формах.

Наконец, к настоящему времени, по всей видимости, сложилась ситуация, когда качество имеющихся в распоряжении государства инструментов управления государственной собственностью (прежде всего имеются ввиду унитарные предприятия и акционерные участия) достигло объективного предела для дальнейшей оптимизации. Риск консервации существующей модели управления остается весьма весомым, однако это станет значимым фактором снижения эффективности любых шагов в направлении дальнейшего разгосударствления.

Не менее важен финансовый аспект. Если абстрагироваться от любых вариантов действий в приватизации крупнейших компаний и банков с участием государства (как покупателей, опосредованно имеющих приоритетный доступ к финансовым ресурсам государства), то речь может идти прежде всего о международных финансовых рынках. [23] Здесь конкуренция национальных правительств, желающих реализовать те или иные проекты приватизации, вновь становится исключительно высокой. При этом, как показывает анализ структуры институциональных финансовых потоков российской экономики на 1 января 2011 г., предприятия на протяжении последних 10 лет являются нетто-задолжниками (нетто-задолженность корпораций находится на уровне 15% к валовым активам банковской системы, или примерно 10% к ВВП) .

Отсюда следует вывод о зависимости успешной реализации «новой приватизационной политики» от целого комплекса решений, лежащих в области системного развития институциональной среды, инвестиционного климата и финансовой системы России. В первую очередь речь идет об ограничениях для иностранных юридических лиц в стратегических секторах, гарантиях прав собственности и правоприменении в целом, стимулировании внутренних долгосрочных источников инвестирования, в том числе посредством модернизации накопительной пенсионной системы, институтов коллективного инвестирования и биржевых технологий. [23]

Существенно также, что для формирования и реализации государственной приватизационной политики характерна особая роль политических решений, той или иной системы «презумпций» в отношении действий в данной сфере. Это является следствием объективно ограниченных возможностей оценки социально-экономических эффектов, существенной разнородности государственного сектора и специфики различных государственных активов. В то же время, политические решения, естественно, не могут определить все необходимые комплементарные действия государства. Поэтому возрастает роль различных групп интересов (влияния) с позитивной повесткой в определении конкретных мер по реализации политических решений, соперничество же этих групп определяет «дрейф» приватизационной политики.

Эти риски не представляются фатальными - существует широкая совокупность возможных мер для их минимизации. Соответствующий принципиальный выбор руководством России уже сделан: политика разгосударствления должна стать одним из значимых компонентов обновленной «Стратегии 2020». Об этом свидетельствует намеченная программа приватизации на 2011-2015 гг., другие стратегические решения в отношении государственного сектора.

В 2010 году внесен комплекс изменений в закон о приватизации (среднесрочное планирование, возможность принятия индивидуальных решений на уровне Правительства Российской Федерации по отдельным предприятиям, передача функций продавца юридическим лицам, продажи в электронной форме, развитие схемы «голландский» аукцион, снижение залога для участия в качестве покупателя, расширение требований к прозрачности процедур приватизации). Был сокращен более чем вдвое перечень стратегических предприятий, определены ориентировочные сроки и индивидуальные схемы приватизации 10 крупнейших компаний и банков, существенно активизировался процесс подготовки и осуществления приватизации. Внесены изменения в законодательство о государственных корпорациях, ужесточающие режим их функционирования.

И в 2011 г. сохраняется довольно высокая динамика действий в сфере государственной приватизационной политики. Можно отметить как новые политические декларации (об ускорении приватизационного процесса), так и прикладные новации в сфере электронных торгов, разработки стратегий ФГУП, вывода высших государственных чиновников из состава советов директоров, расширения методов трансформации унитарных предприятий, расширение перечня подлежащих приватизации крупнейших компаний и банков. [23]

Таким образом, формирование и реализация «новой» приватизационной политики в 2009-2011 гг., безусловно, были среди приоритетов государства.

Действующее законодательство, включая масштабные поправки 2010 года и новации 2011 года, в целом не требует радикальных новаций. Принятые в 2000-е гг. нормативно-правовые акты в сфере управления государственной собственностью, расширение возможностей Правительства Российской Федерации одновременно с ужесточением требований к прозрачности приватизационных процедур создадут необходимые формальные условия для запуска новой приватизационной программы.

Первые позитивные (после кризиса) тенденции в ускорении приватизационного процесса уже отмечены в 2010 году.

Это не означает, тем не менее, что уже определены механизмы реализации, адекватные имеющимся объективным условиям и не оставляющие выбора в пользу тех или иных операционных возможностей.

2.2 Итоги приватизации в РФ и её особенности

Руководило приватизацией Госкомимущество РФ. Цель приватизации определил Б.Ельцин: «Нам нужны миллионы собственников, а не горстка миллионеров. В этой экономике у всех будут равные возможности…».[9]

Хорошие слова, верная дорога, замечательные перспективы у каждого. Равные возможности у всех. Самые равные, можно сказать исключительно равные возможности оказались у некоторых чиновников верхних эшелонов власти и приближенных к «борцу с привилегиями».

Приватизация в России проводилась при активном участии большой группы иностранных консультантов и советников. «И, например, имущественное министерство, Росимущество, это шестиэтажное здание, оно в том же здании было в те времена, в начале 90-х годов, весь шестой этаж занимали американские советники. И они назначали, кому быть олигархом, кому продать… В буквальном смысле. Они подбирали кадры…». [25]

Наиболее известными были А.Шлейфер и Д.Хэй из Гарвардского университета. Советники совершенно не знали специфики России, ее судьба была им безразлична. Тысячи россиян оплачивали их труд, результат которого, как увидим, был печальным для простых людей. Мало того, гарвардские специалисты (Шлейфер и Хэй) оказались нечистыми на руку: консультируя реформаторов, они параллельно торговали ценными бумагами российских предприятий. В США в дальнейшем против них возбудили уголовное дело. Вот такие уголовные советники, а какие советники - такие и советы.

Была создана экспертная комиссия в составе 11 человек, большая часть членов которой оказались иностранцами. [9]

Заместителем председателя был назначен Д.Хэй. Комиссия получила широкие полномочия, в том числе рассмотрение проектов указов президента, постановлений правительства «… по поводу определения специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передачи управления предприятиями».

Рис. 6. - Отличительные черты приватизации 1990-х [5]

Итак, в 1992 году было приватизировано с оплатой в денежной форме 46815 предприятий. В федеральный бюджет поступило около 0,04 млрд. рублей (в масштабе цен, действующих с 1 января 1998 г.). При приватизации предоставлялись отсрочки и рассрочки платежей, и гиперинфляция свела и эти крохотные поступления в бюджет практически к нулю. Фактически предприятия были отданы за бесценок. Для сравнения: в Чешской Республике при приватизации 25 тысяч предприятий (почти в 2 раза меньше, чем у нас в 1992 году), включая мелкие ремонтные мастерские, парикмахерские и т.п., казначейство получило 3,2 млрд. долларов.

Следующий этап - чековая приватизация. По образному выражению М.Леонтьева этот этап приватизации представлял собой игру, в «… которой 99% игроков не знали, где находятся фишки, не знали, по каким правилам играют…» [радио «Маяк», 29.06.2007]. [5]

Понятно, что при таких условиях шансов не проиграть нет. Приватизационные чеки, полученные гражданами для обмена на акции предприятий, дешево скупались предприимчивыми дельцами, их собирали чековые фонды, которые затем исчезали. Акции большинства предприятий, приобретенные гражданами на чеки, в дальнейшем были практически обнулены разными способами, например дополнительной эмиссией акций.

Многие из тех предприятий, которые не обанкротились, работали за счет увеличения степени эксплуатации работников и оборудования, сокрытия доходов и ухода от налогов. В стране был создан мощный теневой сектор. Даже Росстат, приводя официальные статистические данные по ряду экономических показателей, вынужден делать сноску, что эти данные скорректированы с «учетом поправки на неформальную деятельность». Значение ее в ежегодниках не публикуется, но будем надеяться, что величина «поправки» достаточно умеренная - иначе нет и смысла что-либо анализировать.

А при анализе этих данных будем помнить, что они «подправлены». Процесс приватизации приведен в Приложении 1.

Ежегодно получаемая государством сумма денег от приватизации предприятий была в несколько раз меньшей расходов бюджета на обслуживание внешнего долга. Можно считать, что все деньги, полученные государством за продажу предприятий в частные руки, ушли за рубеж в уплату процентов по внешнему долгу. Народ этих денег, понятно, не увидел. Обобрали квалифицированно. В 90-х от приватизации более 133 тысяч предприятий доходы государства составили 65 млрд. рублей. За период 2000 - 2010 гг. приватизированы 10 тысяч предприятий, доход был почти в 12 раз больше (Приложение 2). Даже с учетом платежей, поступавших за ранее приватизированные предприятия, разница между нулевыми и 90-ми оказалась очень значительной.

В среднем от приватизации одного предприятия в 1993 - 1994 году государство получило 15 тыс. долл. (стоимость подержанной иномарки или цена около 4 м2 средней московской квартиры в 2006 г.).

Интересно мнение тех, кто непосредственно руководил этим процессом. А.Кох, бывший председатель Госкомимущества РФ (ныне проживает в США), в интервью нью-йоркскому радио WMNB на вопрос по поводу отданных в процессе приватизации за бесценок предприятий ответил: «Народ не был ограблен изначально, потому что все это ему не принадлежало…». [2]

Если «все это» не принадлежало народу, значит, действительно, никто никого не ограбил. Просто раньше большая часть прибыли от работы «этого всего» шла государству, а сейчас - небольшой группе тех, кто никого не ограбил.

Здесь уместно вспомнить историю с «Газпромом». Если бы не личное вмешательство президента, причем неоднократное, в 1999 году одному физическому лицу принадлежало бы 38% акций этого гиганта. Б.Немцов: «… там был такой бандитский договор, согласно которому товарищ Вяхирев Рем Иванович (глава «Газпрома» с 1991 по 2001 год), физическое лицо, получал 38% акций «Газпрома» по цене $6 млн. Это опцион такой был, который должен был исполнен в 99-м. Причем, обращаю ваше внимание, что 38% акций «Газпрома» стоят сейчас $100 млрд., а они хотели $6 млн.…». [10]

Почти 40% акций крупнейшего предприятия страны за 0,00006 стоимости. Действительно, «бандитский договор». Но ведь он был оформлен на законных основаниях, не было ни следствия, ни суда.

Особо следует остановиться на российском творении эпохи приватизации, аналогов которому не было и не будет в мировой истории - залоговых аукционах. Прежде всего, отметим, что они проводились не по законам, а по указам Б.Ельцина (№ 889, № 986, № 1067, № 1230 за 1995 год). Т.е. важнейшее для государства решение было принято не только без всенародного обсуждения, но даже без обсуждения в высшем законодательном органе.

М. Леонтьев: «… это был грабеж, это был сговор с целью раздачи имущества специально обученным товарищам» [радио Маяк, 29.06.2007]. [5]

Упрощенно схема выглядела так. Руководство государства перед выборами решило взять взаймы у коммерческих банков деньги, чтобы частично погасить огромные долги по зарплате и пенсиям. Банки попросили в залог акции лучших предприятий, еще остававшихся к тому моменту у государства. Предприятия были оценены дешево, поэтому и кредиты оказались небольшими. Государство деньги не вернуло (в бюджете средства на эти цели чиновниками и слугами народа даже не планировались), и предприятия оказались в руках банкиров. Перед залоговыми аукционами на счетах некоторых банков Минфином были размещены «временно свободные валютные средства федерального бюджета». [13]

Т.е. банки давали правительству взаймы его собственные деньги. «Проще говоря, государство дало банкирам деньги. Банкиры деньги государству вернули, но взамен потребовали «Норильский никель», «ЮКОС», «Сибнефть» и многое другое. Вся операция проводилась под идеологическим прикрытием «нехватки в государственном бюджете средств для выплаты зарплат и пенсий». [9]

Несколько примеров результатов залоговых аукционов приведено в Приложении 3. [5]

Мало того, и приведенные в Приложении 3 данные за 2004 год далеки от реальной стоимости этих компаний (Приложение 4, табл. 1).

Как видно из приведенных таблиц, оценка стоимости крупнейших российских предприятий и компаний при проведении залоговых аукционов была занижена (в дальнейшем будем придерживаться, по возможности, нейтральных определений). Так, «Норильский никель» - крупнейшая в стране и в мире компания по выплавке никеля и палладия, одна из ведущих по выплавке платины и меди, причем 85% продукции вывозится за рубеж. Активы компании в 2005 году составили 14,7 млрд. долларов, выручка от реализации продукции - более 7 млрд. долларов, а валовая прибыль - более 4 млрд. долларов. И стоимость контрольного пакета акций такого предприятия должна составлять не 270 млн. долларов, а десятки миллиардов (Приложение 4, табл. 2).

2000-е гг. в России в сфере динамики процессов разгосударствления характеризовались параллельным сосуществованием двух разнонаправленных тенденций.

С одной стороны, продолжался (с разной степенью интенсивности) процесс приватизации. Российским правительством ежегодно утверждались обширные прогнозные планы (программы) приватизации федерального имущества, включающие сотни ФГУП и пакетов акций (долей) в хозяйственных обществах самой различной отраслевой принадлежности. Тем не менее, после 2005 г. темпы приватизации явно пошли на спад, что наглядно продемонстрировали итоги 2006-2008 гг.

Рис. 7. - Изменение численности ФГУПов и АО с госучастием [23]

Хотя за последние годы количество акционерных обществ с госучастием и ФГУПов сократилось почти на 40%, это тренд, характерный преимущественно для федерального уровня. С учетом регионального и местного уровней изменение числа унитарных предприятий было разнонаправленным. Даже сокращение числа госпредприятий на федеральном уровне связано во многом с формированием «интегрированных структур» и госкорпораций. При этом приватизация и акционирование унитарных предприятий из года в год отстают от плана.

Возобновление позитивной динамики началось только в 2010 году на фоне преодоления кризисных явлений в экономике. Об этом свидетельствуют не только количественные показатели по объектам, но и бюджетные доходы. По данным Минэкономразвития России, сумма средств от продажи приватизируемого федерального имущества в 2010 г. составила 22,67 млрд руб. , что не только многократно превысило величину поступлений в федеральный бюджет от приватизации государственной собственности в 2008 г. (7,19 млрд руб.) и 2009 г. (1,93 млрд руб.), но и обеспечило перевыполнение планового задания, чего не наблюдалось несколько лет подряд.

С другой стороны, произошло серьезное смещение акцентов в роли, которую государство играет в сфере отношений собственности по сравнению с периодом 1990-х гг., - в сторону усиления его влияния. В 2000-2003 гг. усилия государства были направлены преимущественно на оптимизацию своего имущественного присутствия в экономике, сохранившегося после реализации программ чековой (1992-1994 гг.) и денежной (1995-1999 гг.) приватизации. [23]

В последующие 5 лет (2004-2008 гг.) масштабы присутствия государства явно расширились - посредством активизации компаний с долей государства в капитале. Госкомпании встали на путь расширения масштабов своего бизнеса и его диверсификации, участвуя в слияниях и поглощениях. В 2006-2007 гг. вновь активизировалась политика укрупнения разрозненных активов, остающихся в собственности государства, в интегрированные структуры (в предыдущие два года она была в тени многочисленных поглощений, осуществленных компаниями с участием государства). Новым аспектом имущественной политики государства стало появление государственных корпораций. Среди создаваемых интегрированных структур появились охватывающие целые отрасли (авиационная и атомная промышленность, судостроение), включая выпуск гражданской продукции.

За 2004-2007 гг. доля государства в капитализации фондового рынка выросла с 24% до 40%, а в 2009, возможно, достигла 50% (оценки «Тройки Диалог», «Эксперт-400»).

Доля госсектора в ВВП, по оценке ЕБРР, за 1997-2009 гг. выросла с 30% до 35%, хотя и представляется заниженной с учетом несовершенства имеющейся статистической базы. Расширение участия государства в экономике нашло свое отражение и в программных документах. Принятую в 2008 году Концепцию долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 г. отличает четкая констатация органичности государственного сектора для сегодняшней российской экономики и признание роли государственного предпринимательства. Однако в части вопросов управления госсобственностью (если иметь в виду отдельные категории объектов) эти документы содержат в основном те же подходы, что и предшествующие правительственные программы 2000-х гг. Важным отличием можно считать то, что состав государственного имущества должен соответствовать не только полномочиям и функциям государства, но и структурным изменениям в соответствующих секторах экономики.

2.3 Приватизация в РФ: оценка последствий

Крупнейшим шагом реформирования страны стала приватизация. Приватизацию можно оценить как «поистине великое историческое дело, мирный цивилизованный эквивалент революции. До сих пор в русской истории для смены собственности использовались не ваучеры, а браунинги».

Смена форм собственности, осуществленная в России нереволюционным путем, явилась результатом крупномасштабного проекта, задуманного «архитекторами реформ» не только и не столько с экономическими, но еще в большей степени - социально-экономическими целями. Неоднократно в начальный период реформ провозглашалась цель создания широкого слоя собственников, что, с одной стороны, обеспечивает стабильность в обществе на основе принципа социальной справедливости в разгосударствлении и наделении собственностью всего населения страны, а с другой стороны, способствует экономическому росту, стимулируемому заинтересованными собственниками.

В ходе трансформации отношений собственности в масштабах всей страны ожидалось формирование новых мотиваций хозяйственной деятельности и создание предпосылок для рационального изменения структуры и организации производства, повышения его эффективности и роста национального дохода.

Существовал ряд отличий приватизации в России от процесса, который происходил в странах Восточной Европы. Прежде всего, там не стал всеобщим принцип бесплатного наделения граждан частью государственной собственности. В России же, в результате острых дискуссий, был реализован именно принцип бесплатности, не в последнюю очередь именно затем, чтобы «погасить» негативное отношение значительной части населения к самому процессу приватизации. Во-вторых, в ходе приватизации в России практически не рассматривалась проблема ее эффективности как в плане оценки возможных потерь государства, так и в плане соотнесения доходов с затратами на проведение приватизации. В России отсутствовала и предварительная оценка предприятий с точки зрения их финансового положения, возможных выгод государства от сохранения каких-либо из предприятий за собой. Отсутствовали и сценарные проработки экономического и социального развития в постприватизационный период.

Первый этап приватизации, осуществленный правительством Гайдара, в смысле его идеологии соотносился с идеями народного капитализма, «экономики участия», или «социальной рыночной экономики». В основе идей часто упоминаемого в то время Людвига Эрхарта (с успехом реализованных в Германии), лежит диффузия собственности, осуществляемая через размещение акций в широких слоях населения. Благодаря этому, удается избежать разрыва между уровнями дохода различных слоев населения.

Сегодня диффузия акций с успехом реализуется в развитых странах. В 40-х годах президент торговой палаты США Джонстон утверждал, что народный капитализм есть то, на основе чего Америка процветает, а приобретение акций стирает пропасть между трудом и капиталом. Число владельцев акций выросло в Америке, начиная с 1951 года в пять раз и, по прогнозам, к началу нового века владельцами акций станут более четверти рабочих и служащих, а получаемый ими таким образом доход составит 3% ВВП. В Японии в результате реализации этой идеи коэффициент дифференциации остается самым маленьким из всех развитых стран.

Приватизация некоторых госпредприятий в Германии после второй мировой войны, выпуск народных акций и новое законодательство, освобождающее от налогов ту часть доходов рабочих, на которую приобретаются акции, резко увеличили число держателей акций.

Л. Эрхард был убежден, что собственность в первую очередь означает свободу, на которую имеют право все. Он утверждал, что старый порядок, консервирующий тонкий верхний слой и широкие бедные слои с низкой покупательной способностью, надо ломать. При этом Эрхард прекрасно сознавал, что для того, чтобы перераспределять собственность в пользу всего населения, необходима не только продуманная экономическая стратегия, но и политическая воля. Этим объясняются его усилия в разрушении коррупции и борьба с групповыми интересами картелей-монополистов, подкрепляемые карательными функциями государства.

Именно эти соображения легли в основу ваучерной приватизации. Однако этот процесс встраивался во вполне определенную общественную среду, в конкретный социально-политический российский контекст. Принципиальное значение для успеха приватизации имела реакция на него населения, формирующего способы социально-экономического поведения в предложенных обстоятельствах.

Частью плана приватизации, направленной на кардинальное перераспределение собственности, являлось введение ваучеров - приватизационных чеков. В соответствии с этим планом правительство наделило этими чеками все население России, а в качестве их обеспечения использовало треть государственной собственности. Указом Президента России номинальная стоимость ваучера определена в 10000 рублей.

Необходимым условием развития процесса приватизации, роста ее масштабов являлось привлечение к этому процессу достаточно обширной социальной базы, формирование соответствующего общественного мнения. С самого начала ваучеризации процедура и форма организации этой акции вызывала критические замечания со стороны специалистов и повергала в недоумение массы населения.

Причинами этого являлись, с одной стороны, весьма неоднозначные результаты предыдущей правительственной акции (либерализации цен), а с другой, углубление экономического кризиса и все более осознаваемая реальность безработицы. Нельзя сбросить со счета и то обстоятельство, что выдача приватизационных чеков проходила в момент острого политического размежевания, формирования оппозиционных правительственному курсу сил и на фоне апатии, «усталости от политики», царящей в обществе. Основная масса населения, настроенная на поиск путей выживания, вряд ли рассчитывала при этом широко использовать возможности, которые предоставляла начинающаяся приватизация. В определенной мере это явилось следствием многолетнего отчуждения людей от собственности и власти и результатом явно недостаточной информированности людей о ваучерной кампании.

Данные исследования ИСЭПН РАН, проведенного накануне ваучерной приватизации, продемонстрировали чрезвычайно низкий уровень информированности населения о ваучерах (см. табл. 1).

Таблица 1 - Информированность населения о порядке выдачи и использовании приватизационных чеков (в %) [22]

Около 90% опрошенных не знали или плохо знали о порядке выдачи приватизационных чеков и возможных (прибыльных) вариантах использования ваучеров, и лишь примерно 2 из каждых 100 опрошенных посчитали себя хорошо информированными в этих вопросах. Более 80% опрошенных не знали или плохо знали Закон о приватизации и ее Программу. Число же хорошо знающих эти документы было весьма незначительным и составило около 3%.

Исследование зафиксировало отношение населения к приватизации на тот период (С-2-1992). На вопрос, каким будет результат приватизации, получены следующие ответы:

· возвращение людям собственности, созданной их трудом 11,8%;

· разграбление народного достояния 22,0%;

· освобождение личности, раскрепощение способностей 6,8%;

· утрата духовных ценностей 13,5%;

· создание условий для эффективной экономики 8,9%;

· развал экономики 6,9%;

· затрудняюсь ответить 30,1%.

Из приведенного распределения видно, что накануне приватизации треть опрошенных ничего не знала о ней, во всяком случае не могла высказать какого-либо твердого мнения о том, что несет с собой этот процесс. Мнения тех же, кто высказался, было в большей степени негативным. Приватизация в сознании пессимистов связывалась с разграблением народного достояния, утратой духовных ценностей и развалом экономики. Оптимисты - те, кто ожидал позитивных результатов (всего менее 30%) - в основном ценили момент социальной справедливости - «возвращения» собственности. [22]

Рассмотрим последствия приватизации.

Ускоренный характер. Отсутствие предпродажной подготовки приватизируемых предприятий привело к тому, что акционерные общества получили в наследство от госпредприятий абсолютно бесполезное с предпринимательской точки зрения имущество, обременяющее их хозяйственную деятельность дополнительными расходами на содержание. Другой стороной этого же явления был принцип приватизации существующих юридических лиц. Большое число единых производственных комплексов (КБ и серийные заводы, леспромхозы и ЦБК и т.п.) оказались разбиты на отдельные акционерные общества. В итоге множество приватизированных предприятий представляли собой нежизнеспособные бизнес-структуры. Искусственное внедрение акционерной формы собственности. Объектом распределения являлось не имущество, а титулы собственности - акции. В результате большинство населения, психологически не готовое к принятию на себя соответствующих возможностей и рисков, получило в собственность нечто абсолютно для него непонятное и столь же эфемерное, как сама «общенародная собственность».

Заигрывание с трудовыми коллективами. Всевозможные льготы работникам приватизируемых предприятий имели два основных следствия: 1) усилия директорского корпуса в течение нескольких последующих лет были направлены главным образом на консолидацию акций, доставшихся работникам предприятия; 2) ожидания работников были обмануты. Нововведения корпоративного законодательства лишили их всех прав, предоставляемых ранее трудово-му коллективу, а права, предоставляемые каждому из них как владельцу нескольких акций, оказались по сути ничтожными. Институциональная неподготовленность. Не существовало и практически не существует до настоящего времени действенных механизмов реализации прав и защиты интересов собственников. Проблема заключается не только в несовершенстве законодательства, слабой судебной системе и т.п. Большая часть населения, разоренная под лозунгом справедливого перераспределения общественного богатства, психологически не готова к восприятию частной собственности как абсолютной ценности.

Исторически сложившееся отношение к собственности как к краже в течение последнего десятилетия только укреплялось. Ангажированность. ``Указный'' характер регулирования приватизации позволил избежать принципа равенства всех участников процесса. Одни указы вводили одинаковые для всех процедуры и ограничения, а другие устанавливали особые правила для избранных. Такой порядок позволил отдать наиболее привлекательные части бывшего государственного имущества тем, кто был в близких отношениях с новой политической элитой.

К чему привела бюрократическая приватизация?

1. К становлению института частной собственности? Зачатки частной собственности стали зарождаться в нашем обществе задолго до начала официальной приватизации. Последняя, будучи чисто организационным мероприятием централизованного перераспределения, не решала основной проблемы становления частной собственности как общественного института - обеспечения надежности, минимизации неопределенности в осуществлении соответствующих правомочий. В итоге общественно санкционированная беззащитность собственности существует и по сей день.