Управление безналичными средствами

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Содержание

1. Системы управления безналичными средствами

2. Механизмы принятия решений по финансовым вопросам и распределения власти

3. Механизмы доступа и контроля финансов партнёра в электронной экономике

4. Смыслы, вкладываемые в распределение безналичных финансов

Библиография

Приложение. Интервью

1. Системы управления безналичными средствами

В инструментарии, разработанном в процессе исследования, отдельный блок вопросов был посвящен выбору системы управления финансами, практикам распределения денег в домохозяйстве. Это было сделано для выявления типов управления безналичными деньгами и соотнесения их с типами управления наличными средствами для выделения специфических черт первых. безналичный финансы контроль

Изначально предполагалось, что благодаря специфике безналичных средств и электронной экономики в целом, выявленные системы будут значительно отличаться от типологии Пал и Воглер и будут включать в себя либо дихотомию: два независимых экономических агента vs единая экономическая ячейка, либо некоторые новые комбинации, не описанные в литературе. Однако, в результате в выборке из 10 домохозяйств удалось зафиксировать все описанные Пал и Воглер типы, однако они обладают некоторыми особенностями, воспроизводятся системы в новых формах, с помощью новых средств и возможностей электронной экономики.

В целом среди описанных информантами практик можно выделить два стратегических направления. Первое - противостояние техническому прогрессу, банковским система и прочим элементам электронной экономики, нежелание иметь дело с дополнительными издержками взаимодействия с банками. Такие домохозяйства тяготеют к системе независимого управления: так как партнеры уже неизбежно включены в электронную экономику и, среди проинтервьюированных, информанты указали на существование карты/счета у каждого из партнёров, это автоматически подталкивает к разделению бюджета на 2. Выбирая данную стратегию, пары объясняют её отсутствием лишних неудобств, «заморочек», нежеланием прилагать дополнительные усилия, чтобы менять ситуацию, которая их и так устраивает.

При этом интересно отметить, что тип независимого управления, по сути, не является здесь абсолютно осознанным выбором, он скорее выступает как данность, изначально заданные координаты (а не взвешенное решение), пары просто считают издержки на объединение счетов, на введение дополнительных механизмов перераспределения слишком высокими. Кроме того, данные домохозяйства из проинтервьюированных в меньшей степени были включены в электронную экономику - наличие или отсутствие корреляции между данными признаками можно проверить в дальнейших количественных исследованиях.

«Да, получается ему же приходит на его счет зарплата, мне будут с работы на мой счет перечислять, то есть нам нужно создавать еще один счёт в банке, и с наших карточек эти деньги переводить. И если, например, у нас банки будут не совпадать, за каждый перевод будут сниматься деньги, это будет очень неудобно»

(Ж, стаж сожительства - 1,5 года, замужем, временно не трудоустроена).

«Не знаю, если честно, а как по-другому? Это надо тогда заводить отдельную карту (..) Ну да и одна карта, нас двое. А, ну есть ещё общие счета, но это так заморачиваться нужно» (М, стаж сожительства - 4 года, женат, неполная занятость).

Вторая стратегия - активное взаимодействие с банковской сферой, использование дополнительных возможностей электронной экономики при ведении бюджета. Домохозяйства, выбравшие данный путь, активно внедряют в практики распределения финансов безналичные переводы, создание новых карт и счетов, используют различные дополнительные продукты и услуги банковских систем и т.д.

Механизмы управления финансами в случае выбора второго варианта более специфичны и разнообразны, однако в дальнейшем анализе будут приведены особенности практик распределения денег в домохозяйствах вне зависимости от приверженности той или иной стратегии. Рассмотрим, какие отличительные черты приобрела каждая из систем, какие новые средства и формы используют пары при их воспроизведении.

Система общего/частичного пула

Воспроизводство системы общего/частичного пула в домохозяйствах, включенных в электронную экономику, возможно через следующие практики. Прежде всего изменилась форма самого пула: сложить все безналичные деньги или их часть в одно физическое место с равным доступом к нему для обоих супругов невозможно без перевода их в наличный формат, поэтому пары используют цифровые формы для создания такого места - банковский счёт, банковская карта.

Сами практики информанты описывали следующим образом: создается общий счет (привязанный к карте партнёра с наибольшим заработком или новый) или выпускается новая карта (также был предложен сценарий с уже существующей в домохозяйстве картой), к которым открыт доступ для обоих супругов. Для этого в ситуации открытия счёта к нему привязываются две карты, в ситуации использования карты - она либо передается между супругами (то есть ПИН-код от нее знают оба), либо к ней выпускается дубликат. При этом передаваемая карта может быть как дебетовой, так и кредитной.

Специфика такого сценария в электронной экономике заключена в том, что у счёта или карты обязательно должен быть один хозяин с формальной точки зрения (тот, чье имя отражено во всей документации). При этом вторая карта так же может быть именной, но владельцем считается только один супруг.

У хозяина карты/счёта есть ряд привилегий, в его власти полный контроль над дочерней картой: он может устанавливать лимит на карту-дублёр, дочернюю, контролировать все расходы по ней (все уведомления об операциях по второй карте ему приходят, в то время как уведомления по главной карте не приходят владельцу второй) и пр., иными словами у самого безналичного пула в электронной экономике всегда есть формальный владелец (что не противоречит типологии Пал и Воглер, но привносит определённую изюминку практикам управления). Однако тут дело обстоит не так просто и очевидно с точки зрения распределения финансовой власти, но к этому я вернусь чуть позднее.

Необходимо также отметить, что наличие общего счёта/карты - уже яркий индикатор высокой степени сплоченности домохозяйства.

В интервью было обозначено несколько сценариев общего пула:

К счёту, привязанному к зарплатной карте мужа, прикрепляется ещё одна карта (оформленная на жену), и с использованием этих карт супруги отплачивают совместные траты. При этом у жены есть ещё одна карта с исключительно личными финансами, а муж в качестве личных использует остаток по своей зарплатной карте. В конце месяца сумма общих трат подсчитывается, и определённый процент от неё жена возвращает на карту мужа безналичным переводом со своей личной карты.

У партнёров есть дебетовая карта, которая раньше находилась в собственности мужа. При том, что фактическим хозяином остался он (и, например, SMS-уведомления продолжают приходить ему), карта считается общей (оба ей расплачиваются, оба знают ПИН и пароль от Интернет-банкинга) - при приближении баланса карты к нулю на неё сбрасывается фиксированная сумма из личных денег обоих супругов по отдельности (безналичным переводом), которая тратится на общие расходы домохозяйства.

У партнёров есть кредитная карта, фактическим хозяином которой является муж (жена не кредитоспособна), которая используется как общая по такой же схеме, как и вариант выше.

У супругов есть отдельный общий счёт, оформленный на мужа (по причине того, что уровень его доходов выше) с двумя картами (одна - основная как по счёту, закрепленная за мужем, вторая - дочерняя карта дубликат, оформленная на имя жены). Полностью все деньги с остальных карт супругов сбрасываются на этот совместный счёт (как только деньги поступают на какую-то из карт, они сразу переводятся на общий счет), и затем каждый тратит оттуда, сколько считает нужным.

Система полного мужского/женского управления

«Да какая ж тут схема? Матриархат. Не то чтобы мама строгая какая-то, просто так было построено. Папа этих карточек своих, по-моему, и в глаза-то не видел ни разу» (М, стаж сожительства - 3 года, не женат, полная занятость).

Данная система воспроизводится в электронной экономике путем концентрации безналичных средств руках одного из супругов, и также имеет ряд особенностей. Передача средств остальным членам домохозяйства происходит посредством безналичных переводов, а также передачей в пользование карт.

Были выявлены следующие сюжеты:

Муж полностью контролирует финансы: у жены вообще нет банковских карт, она пользуется кредитной картой мужа, которую он пополняет для неё раз в месяц (при этом муж воспринимает деньги на кредитке как личные средства жены, а супруга считает, что у неё вообще нет личных денег).

Жена полностью контролирует финансы (деньги домохозяйства = деньги на её картах): при необходимости переводит на карту мужа часть средств.

Сюжет приведённый в цитате-эпиграфе наблюдался в семье родителей информанта, но подобные практики в собственном опыте проинтервьюированные пары не выделили. Данный сценарий является очень интересным, так как приведенные выше схемы связаны с тем, что у второго супруга вообще нет денег, нет доходов (или они ничтожно малы), а схема, озвученная информантом, подразумевает практику перераспределения финансов. Этот пример хорошо демонстрирует тот факт, что безналичные деньги - всего лишь средство, и хоть кажется, что в электронной экономике намного легче ограничить доступ партнёра к своим личным финансам (что, в целом, действительно так), это продолжает быть выбором домохозяйства и зависеть от множества установок по отношению к деньгам и внутрисемейным отношениям (а не от формы денег как таковой).

Система фиксированного бюджета на ведение домашнего хозяйства

Данная система воспроизводится в электронной экономике практически без изменений: меняется только формат, в котором передаются деньги, он безналичный (перевод по карте).

«Да, я просто прям сразу перевожу ей на всё для общего пользования, оставляю себе только на еду, на необходимое» (М, стаж сожительства - полгода, не женат, полная занятость).

Меняется также сам формат ведения домашнего хозяйства, он становится более цифровой, активно используются новые технологии. Например, была отмечена такая практика, когда часть денег передавалась мужу на ведение домашнего хозяйства (безналичным переводом между картами), так как на его карте подключена услуг автооплаты счетов. Остальные статьи ведения общего быта также оплачивались с помощью карты.

Система независимого управления

Система независимого управления в электронной экономике - своеобразная схема управления финансами «в состоянии покоя». Она не предполагает особых взаимодействий с банковской средой при распределении финансов (за исключением разве что редких безналичных переводов) и использований дополнительных услуг.

Её особенность заключается в том, что в электронной экономике данный тип скорее отражает отсутствие всякой системы (в интерпретации самих пар), то есть она скорее признак того, что домохозяйство ещё не определилось с тем, какую постоянную систему управления финансами им выбрать. Безусловно, этот тип может также отражать тенденцию индивидуализации, автономизации партнёров, однако тут не ясна причинно-следственная связь: супруги используют систему независимого управления, потому что являются автономными, или индивидуализация происходит в том числе за счёт того, что исходный порядок управления финансами в электронной экономике (автономные счета) подталкивает их именно к системе независимого управления (отражая при этом влияние более глобальных факторов)?

Возможно, ответ на этот вопрос можно найти, проанализировав представления информантов касательно идеальной системы управления деньгами. Часть пар с существующей системой независимого управления были не вполне удовлетворены настоящей схемой и описывали идеальным вариант частичного пула. Это может служить показателем того, что нынешняя автономность - это скорее вынужденный вариант, начальный этап, и в дальнейшем домохозяйство всё же перейдет на систему, подразумевающую взаимодействие с банковской системой, несмотря на некоторые издержки, которые сейчас воспринимаются слишком большими.

«Как я вижу идеально - это (..) какая-то часть из зарплат складывается в общий бюджет, на банковский счёт, например, который идет на продукты, на детей в будущем, на квартиру, грубо говоря, но и есть личные средства, которые он может потратить на одно, я могу потратить на совсем другое. И чтобы еще можно было что-то откладывать. Это идеально» (Ж, стаж сожительства - год, не замужем, полная занятость).

Однако в выборке была также семья довольная системой независимого управления, что свидетельствует скорее о том, что нынешняя система отражает взгляды партнёров на брак и семью, а не влияние электронной экономики. Интересно также отметить, что в ответах данная пара имела тенденцию оговариваться со ссылкой к общепринятым нормативам, чувствуя несоответствие с социально одобряемой установкой о совместном ведении семейного бюджета в российских домохозяйствах.

«В целом, наверное, меня устраивает вариант, больше, чем устраивает, даже нравится, когда каждый имеет свой бюджет и им распоряжается. Но я знаю и видела примеры, когда люди просто там типо делят свою зарплату 70 на 30. 30 вкидывают в общий бюджет или там наоборот не знаю там 40. Ну, не знаю, найти долю которая не так сильно бьет по самолюбию и отдавать ее в общий бюджет и там складывать на общие нужды. А остальное - ты можешь сам распоряжаться. Но не знаю нужно ли это нам» (Ж, саж сожительства - 3 года, не замужем, полная занятость).

Таким образом, нельзя однозначно ответить на вопрос, сформулированный выше, однако само то, что вариант влияния электронной экономики на независимость в управлении семейными финансами возможен, вызывает интерес.

Итак, типология систем управления финансами в домохозяйствах Пал и Воглер в очередной раз была подвергнута эмпирической проверке и в очередной раз продемонстрировала свою достаточность и абсолютность.

Предположение касательно того, что типология хорошо ложиться на ситуацию распределения наличных средств и не подходит для описания практик управления безналичными финансами в семье было ложным.

Все типы систем воспроизводятся в электронной экономике, причем с использованием новых средств и возможностей последней. Практики и сценарии их воспроизводства варьируются, однако логика остаётся прежней, безналичные средства лишь привносят свою специфику в саму форму реализации той или иной системы. У каждой из систем есть своя особенностью в электронной экономике.

Интересной чертой включенных в выборку домохозяйств, выявленной уже на полевом этапе исследования, оказался тот факт, что во многих парах система управления финансами находилась в процессе формирования или только-только устоялась (в силу того, что семьи ещё «молодые»). Понаблюдать за этим явлением также было очень полезно (начинали все проинтервьюированные пары как раз с системы независимого управления).



2. Механизмы принятия решений по финансовым вопросам и распределения власти

Что касается механизмов принятия решений по финансовым вопросам и распределения власти, до выхода в поле было выдвинуто предположение, основанное на обзоре литературы, что механизмы принятия решений сдвинуты в электронной экономике в сторону всё большей индивидуализации, автономности. Результаты анализа данных этого не показали, однако были выявлены некоторые другие специфические черты механизмов распределения власти в домохозяйствах в ситуации использования безналичных финансов.

Во-первых, были выявлены сюжеты, демонстрирующие такую специфику безналичных средств как их способность усиливать определённые властные отношения в паре, ещё более чем в ситуации с наличными подчёркивать власть того, у кого денег больше. У всех операций, трансакций, выплат и просто денег есть хозяин. И если в ситуации с наличными деньгами закрепления владения за кем-то одним можно было избежать, обезличить деньги (перемешав их, распределив и пр.), то с безналичными средствами так поступить не удастся. При этом сами партнёры в электронной экономике, могут и не преследовать цели усиления своей власти такими способами (иногда даже при переводе денег с карты-владельца на карту второго партнёра, эти деньги продолжают восприниматься как средства первого).

В электронной экономике легче отследить, кто же действительно больше получает, больше тратит, за кем закреплено больше финансовых обязательств и т.д., в ней больше автоматической формальной документации. Но при этом не всегда такой формальный подсчет может указывать на реальную власть партнёра, поэтому судить об этом, обращая внимание лишь на внешнюю сторону вопроса, в корне неправильно - важнее смыслы, вкладываемые супругами в распределение безналичных финансов и в конкретные формы и суммы денег.

«Все основные финансы сосредоточены у меня всегда. Но, при этом мы стараемся не делить мои деньги, его деньги <…> у нас все деньги общие и каждый берет сколько ему нужно, но это вот немножко осложнено тем, что вот основной контроль находится у меня, потому что без моего ведома он у меня априори не сможет взять с карты» (Ж, стаж сожительства - 2 года, замужем, неполная занятость).

В электронной экономике объективные, социально-экономические характеристики действительно играют важную роль при распределении власти в домохозяйстве. Противостояние ресурсного подхода (а также теории рационального выбора) и модели распределения гендерных ролей проявляется в практиках принятия решений по важным финансовым вопросам.

Например, так как у безналичных денег всегда есть хозяин, а мужчины в России, как правило, зарабатывают больше, велика вероятность того, что документы, карты, счета, кредиты будут оформляться именно на мужчину (как на более выгодного клиента банка), подталкивая тем самым домохозяйство к ситуации увеличения финансовой власти мужа. В проинтервьюированных домохозяйствах проявлялась скорее эта тенденция, чем предполагаемый сдвиг в сторону индивидуализации и автономизации.

Также свою лепту вносит популярное представление «мужчина - кормилец», уже укоренившееся в сознании людей. Таким образом оформление документов и продуктов банка на мужчину может обуславливаться и этой логикой, даже если с формальной стороны распределения доходов это не так.

«Почему кредитка оформлена на меня? Наверное, потому что основная часть дохода все же на мне, соответственно, это подразумевает, что на моей карте денег должно быть больше, чем на карте девушки. По факту, как Вы видите, это не так, но это никого не волнует» (М, стаж сожительства полгода, не женат, полная занятость).

Кроме того, феномен большей исключенности из электронной экономики женщин также находит отражение в эмпирических данных. Женщины признавала, что с позиции банка являются не такими привлекательными клиентами, как их мужчины. Таким образом, властное положение женщины с формальной точки зрения может ослабевать, она попадает в ловушку (все финансовые продукты оформлены на мужа, и через них он может контролировать все её расходы).

«На мужа, потому что у него есть кредитная история, у него больше возраст, и на тот момент я мало еще работала, то есть мне бы кредит, скорее всего, не дали» (Ж, стаж сожительства - 1,5 года, замужем, полная занятость).

Однако в такую ловушку также попадают и нетрудоустроенные мужчины - распределение финансов в электронной экономике как таковое с формальной точки зрения является гендерно-нейтральным: грубо говоря, у кого больше денег, тот получает больше привилегий - это сами исходные положения гендерно-дифференцированы. В этом наблюдается схожесть с логикой ресурсного подхода.

Властные установки определяются информантами также в привязке к большей приспособленности одного из супругов к электронной экономике, наличие личностных характеристик, способностей и интересу к ведению бюджета в подобной ситуации виртуальности. Это категория тоже является гендерно-нейтральной, данными качествами могут обладать оба пола.

«Она это любит дело. Я не мешаю. Но если что-то не будет устраивать, хотя, у нас интересы и очень схожие, может, я и скажу свое слово. А так - я ей доверяю полностью» (М, стаж сожительства - год, не женат, неполная занятость).

И всё же нельзя отрицать влияния гендерных норм на сами практики управления и механизмы распределения власти, их неспособны победить даже настолько формализующие процессы: как видно из цитаты ниже, оно сохраняется и воспроизводится с использованием новых форм.

«Раньше, например, в похожих ситуациях финансовых если женщина давала налом деньги мужчине, чтобы он расплатился в ресторане, то это было совсем другое ощущение по сравнению с ситуацией, когда тебе под столом передаётся карта. Вот даже знаешь ты ПИН, но там же указан владелец! Очень стыдно, так и ждешь косых взглядов официантов (.) или что кто-нибудь скажет «мальчик, а ну пошёл вон отсюда» (смеётся)» (М, стаж сожительства - 2 года, женат, временно не трудоустроен).

Информанты упоминали такие практики воспроизведения гендерных ролей в электронной экономике вне зависимости от формального распределения доходов как оплата мужчиной счетов, совместных развлечений, крупных покупок, а также любых покупок «на людях», при чем подобные практики важны как для мужчины, так и для женщины в равной мере.

Стратегии финансового поведения партнёров «на людях» в электронной экономике также подчиняются распределению гендерных ролей и их демонстрации окружающим, воспроизводству. Новые формы денег не только дают возможность подчеркнуть власть внутри пары, но и продемонстрировать наличие данной власти на публике, а точнее её соответствие традиционному распределению гендерных ролей. У супругов есть новые инструменты, предоставленные электронной экономикой, для того, чтобы подтверждать гендерные идентичности на публике, скрывая реальную кухню властных отношений в семье «за кулисами».

«Еще один плюс нашей схемы - внешне со стороны выглядит, как будто за все платит мужчина… А вот эту операцию, так сказать, перевода денег в конце месяца -остается за (.) шторами, за кулисами. Вот, и о ней знают только посвященные»

(М, стаж сожительства полгода, не женат, полная занятость).

Партнёры прибегают к разным стратегиям для воспроизводства этой показной власти: это может быть простой обмен картами, безналичные переводы, использование неименного пластика и пр.

При этом всё большее равноправие мужчины и женщины в сфере труда может только усугублять конфликт гендерной идентичности внутри союза: безналичные средства подчёркивают неравенство в доходах и стимулируют тем самым дополнительные переживания по поводу неоправданных ожиданий от реализации гендерных идентичностей в браке.

«Я понимаю, что сейчас женщины наравне с мужчинами, все прекрасно, равноправие. Но хочется ощущать поддержку и опору со стороны мужчины. (.) И ему тоже неприятно. По нему видно. Мужчина тоже хочет, но тут еще складывается: хочешь - делай, возьми быка за рога и паши тогда. На этой почве иногда меня пробирает. Я долгое время работала на двух работах, то есть совмещала без выходных. На той работе, на которой я сейчас работаю, мне очень тяжело, у меня большие задержки зарплаты. Мне просто бывает тяжело» (Ж, стаж сожительства год, не замужем, полная занятость).

В процессе анализа также подверглось сомнению предположение о том, что специфика безналичных средств, новые механизмы их контроля могут приводить к перераспределению власти. Начнем с того, что оно просто некорректно сформулировано: подобная ситуация перераспределения может осуществляться с переходом к использованию безналичных средств, однако причина будет заключаться не в специфике последних, а в том, что в домохозяйстве появилось более удобное средство для осуществления уже существующих намерений, планов, желаний осуществить перераспределение. Ситуация реального перераспределения будет выступать в роли индикатора неудовлетворённости предыдущего устоя.

В привязке к подобным интенциям, рассмотрим концепцию «латентной власти» в ситуации управления безналичным средствами, выявив признаки её наличия в домохозяйстве в электронной экономике.

Латентная власть, заключающаяся в конфликте «реальных интересов» (выбора при ситуации автономии) и выражающаяся через влияние на идеи и ценности объекта может быть выражена через следующие индикаторы. Например, неприкосновенность карт/счетов одного из супругов: их закрепленность даже в ситуации необходимости перераспределения финансов в бюджете, отсутствие обсуждения этого вопроса. Это свидетельство невидимого контроля над формированием желаний второго партнёра.

В практиках проинтервьюированных домохозяйств это нашло отражение в установленном проценте вложений в общий пул со стороны жены (который был введен на уровне 20%, когда жена приносила именно этот доход в общий доход домохозяйства) и его неизменности, отсутствия корректировок при росте её заработков.

Скрытая власть может проявляться через наличие ситуации неудовлетворённостью существующей системой управления финансов, но при этом полном бездействии, отсутствии попыток изменить ситуацию.

В процессе дальнейшего анализа распределения власти была отмечена специфика установок касательно того, кто является главой домохозяйства и кто должен ей быть. При том, что наличия доказательств того, что представление о мужчине как об основном кормильце пошатнулось Vogler C., Brockmann M., Wiggins R. 2006. Intimate Relationships and Changing Patterns of Money Management at the Beginning of the Twenty-First Century //British Journal of Sociology. 3 (57).
PP. 455- 482, обнаружено не было. Многие мужчины-информанты не хотели называть себя в качестве главы семьи, и лишь единицы признали собственную власть.

Причем данная аномалия зафиксирована только в ответах мужчин и именно в них: женщины-информанты, наоборот, стремились придать мужчине в своем домохозяйстве как можно больше властных характеристик, рассуждая о механизмах принятия решений по финансовым вопросам, а, отвечая на вопрос про главу семьи лишь несколько отклонились от традиционного «муж глава, потому что он же мужчина».

При этом мужчины при ответе также пользовались стереотипными характеристиками, но причисляя их своим женщинам.

«В любой семье главная - женщина. Я так считаю. Хранительница очага» (М, стаж сожительства - 1,5 года, не женат, неполная занятость).

Ответы, не связанные со стереотипами и распределением гендерных ролей, включали в себя категории, которые можно отнести к последствиям «кризиса маскулинноси» Здравомыслова Е., Тёмкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе. В сб.: Ушакин С. (сост.) О муже(N)ственности. М.: НЛО. 2002. С. 432?451. Например, нежелание проявлять качества, соответствующие типичной модели мужского поведения, невозможность проявления традиционно мужских ролей и пр.

«Я не люблю себя главой вообще чего угодно считать. Особенно на людях я говорю, что подкаблучник (улыбается). На работе, например, когда прихожу, требую. Я говорю, что я требую, но все споры - к начальнику. Вот это надо сделать. А все споры - это к начальнику идите, с ним разбирайтесь» (М, стаж сожительства - полгода, не женат, полная занятость).

Обобщая всё вышесказанное, можно сделать следующие выводы. С точки зрения распределения власти и механизмов принятия решений по финансовым вопросам в электронной экономике наблюдается автоматическое стимулирование формальной власти супруга с большим доходом. Однако данное явление может столкнуться с более сильной моделью гендерных ролей, и власть в домохозяйстве будет перераспределена с их учётом.

Кроме того, электронная экономика предоставляет супругам множество способов, путей и форм демонстрации власти как внутри пары, так и на публике.

3. Механизмы доступа и контроля финансов партнёра в электронной экономике

Переходя к анализу механизмов доступа и контроля финансов партнёра в электронной экономике, в первую очередь ответим на вопрос, сформулированный в предположениях о результатах исследования в методологической части работы: действительно ли специфика безналичных средств подразумевает тот факт, что их сложнее контролировать и легче скрывать?

И да, и нет. Безусловно, электронная экономика предоставляет партнёрам широкие возможности в плане ограничения доступа друг друга (и априори безналичные финансы действительно сильнее «защищены» - ПИН-коды, пароли, «кодовые слова», смс с кодами подтверждения трансакций и пр.; вопрос только в том, от кого? И на него каждый отвечает сам), но это лишь новые пути, новые способы осуществления подобных практик: определяющим фактором будет являться характер внутрисемейных отношений. Новые формы денег это всего лишь средства, с помощью которых супруги воспроизводят практики, которые считают приемлемыми (как в ситуации с перераспределением власти, описанной выше).

«Пластиковая карта, в моем понимании, это очень гибкий финансовый инструмент, который можно настроить разными способами. С помощью пластиковой карты можно как ограничить, так и дать полную возможность, так и дать частичную возможность использования своих личных средств членам твоей семьи. (.) это намного более гибкий инструмент и более удобный, чем копилка с наличными деньгами» (М, стаж сожительства - полгода, не женат, полная занятость).

При этом в ситуации использования безналичных средств практики доступа и контроля их между партнёрами очень многое могут рассказать об отношениях между ними, взглядах на брак, семью и пр. Так, например, ситуация, в которой с переходам домохозяйства на безналичные средства партнёры стали больше скрывать свои личные финансы и ограничивать доступ партнёра к ним, будет свидетельствовать о наличии стремления к подобным практикам и до перехода при меньших возможностях и средствах непосредственно их осуществлять.

Практики контроля могут включать в себя отслеживание трат. Причем современные технологии предоставляют партнёрам целый набор средств для осуществления этого, на выбор. Это и специальные программы и приложения, и цифровые продукты самих банков, Интернет-банкинг, SMS оповещения и пр. пр. Однако важной деталью здесь является необходимость знания паролей (электронная экономика заботиться о безопасности безналичных финансов и их пользователей).

С данной особенностью связан большое концепт доверия и его интерпретаций в домохозяйствах. Здесь наблюдаются два больших подхода: доверие как полное знание и доверие как отсутствие необходимости этого знания. Рассмотрим их подробнее.

Итак, часть супругов при описании практик управления безналичными финансами подчёркивали, что они имеют полный доступ к картам партнёра и при желании вполне могут их контролировать, так как супруг настолько доверяет второму, что не ставит никаких ограничений на его пути. Причём реальные практики использования карт, паролей друг друга действительно существуют в описанных ситуациях.

«Он знает все мои пароли. Очень часто я сижу работаю, мне приходит смска от Сбербанка, что выполнен вход в «Сбербанк онлайн», и я сразу понимаю, что о, муж сидит» (Ж, стаж сожительства - 2 года, замужем, полная занятость).

Также в ответах была отражена модель полного доверия, как отсутствия необходимости знания паролей и кодов. Супруги подчёркивали, что доверяют друг друга на столько, что не видят необходимости в получении средства доступа и контроля. В данном случае акцентируется внимание также на том, что при желании, они доступ получить могут, но на данный момент подобной практики нет.

«Я не знаю ПИНа от его карты, не знаю паролей, но при этом это как бы не секрет (.) просто не приходилось пока случая, не было необходимости мне пользоваться его картой, а так мы друг другу доверяем» (Ж, стаж сожительства - 5 лет, замужем, временно не трудоустроена).

Продолжая анализ механизмов доступа и контроля рассмотрим их подобные практики в рамках всех четырёх систем. Несмотря на то, что данный аспект управления безналичными финансами является одним из наиболее сензитивных, мне всё же удалось выявить некоторые практики «скрытого контроля», наряду с использование механизмов открытого контроля, наблюдаемых только в ситуации системы полного мужского/женского управления финансами.

Итак, в ситуации использования системы общего/частичного пула осуществлять контроль очень просто, даже со стороны держателя дочерней карты. Владелец пула может беспрепятственно контролировать финансы партнёра, имеет полный доступ к ним, в то время как партнёр может отслеживать траты хозяина счёта/карты по изменениям остатка средств (этой информацией он априори обладает) и перечню трат в Интернет-банкинге (доступ к которому ему необходимо получить через владельца).

«Смс по вот той вот карте, которая дублер, которая на меня написана - ему приходят. То, что тратит он, я не знаю, мне приходят только мои. Но по остатку счета с этих смс по моих тратам, я могу видеть, сколько потратил он, а из обсуждений могу понять, на что какие суммы уходили» (Ж, стаж сожительства - полгода, не замужем, неполная занятость).

Однако последние две стратегии подразумевают, что контроль осуществляется уже после совершения непосредственных операций, возможности повлиять на них в процессе нет. Для контроля безналичных финансов в процессе экономической деятельности (а не postfactum) пары прибегают к традиционной стратегии обсуждения предстоящих покупок.

В системе полного мужского/женского управления финансами механизмы доступа и контроля выражены в открытом применении всех властных привилегий как хозяина карты/счета со стороны того, кто распоряжается финансами. В данном случае полные контроль «управляющего» неизбежен, он может вводить лимит трат второго партнёра в денежной сумме, он информируется обо всех расходах второго, может также сам определять статьи этих расходов, вводить запреты и пр.

При этом второй партнёр может не иметь значительно никакого доступа к средствам первого вне сферы той части денег, которая выделяется ему на различные нужды, но может воспринимать контроль над своей долей, как контроль над частью денег первого.

В системе фиксированного бюджета на ведение домохозяйства контроль за общей частью финансов может осуществлять тот, кому они передаются. Контроль за остальными финансами может осуществляться, например, «под прикрытием» ведения общей бухгалтерии, учёта расходов и доходов домохозяйства в целом. Ответственный за ведение данного учёта получается доступ к защищённым безналичным финансам партнёра и может отслеживать все его траты и категории этих трат. Даже в отсутствие знания непосредственных паролей и кодов, в отсутствие прямого доступа, партнёр может отслеживать количественные изменения известных ему параметров.

Система независимого управления в интерпретации информантов не требует наличия доступа или контроля. В сознании информантов проводится разграничение касательно таких понятий как физический доступ к картам/счетам, физических контроль безналичных средств и абстрактная категория доступа и контроля. Специфика второго варианта заключается в том, что партнёр может считать, что обладает доступам к средствам второго теоретически, но практически не прибегал к данной практике. Такой сценарий может наблюдаться в системе независимого управления.

«Я имею к ним доступ через партнёра. То есть физически нет, но я считаю, что мы всё же контролируем друг друга» (М, стаж сожительства - 5 лет, женат, временно не трудоустроен).

В качестве интересной стратегии ухода от контроля безналичных финансов со стороны партнёра (при наличии системы общего пула) выступает смена самой системы управления (механизм закрытия доступа) в сторону большей автономизации.

Подводя небольшой итог по механизмам доступа и контроля финансов партнёра в электронной экономике, важно в очередной раз подчеркнуть, что электронная экономика лишь предоставляет дополнительные возможности и средства ограничения доступа и контроля безналичных финансов. При этом реальные практики определяются скорее внутрисемейными отношениями и системой взглядов на брак и отношения в целом.

Сами механизмы доступа и контроля зависят от установленной в домохозяйстве системе управления финансами и могут варьироваться в зависимости от того, что понимается под доверием в паре, какова его степень и какова непосредственная необходимость контроля финансов партнёра.

4. Смыслы, вкладываемые в распределение безналичных финансов

Одним из исходных предположений исследования было наличие новых смыслов, новых проявлений дифференциации настолько, казалось бы, унифицированной и стандартизированной формы денег как безналичные финансы. В процессе анализа данных было выделено несколько таких уникальных смыслов, проявления дифференцированного подхода к распределению безналичных денег и целевого их предназначения.

Во-первых, сами безналичные средство воспринимаются индивидами, как особая категория, которая абстрактна, невидима, а значит и сложнее контролируема в процессе использования. При этом в ситуации использования кредитной карты данные признаки усиливаются ещё больше, деньги тратятся ещё легче, их ещё сложнее держать под контролем.

«Когда платишь с карты, не ощущаешь, как ты их тратишь (смех). Когда у тебя в кошельке лежит пачка денег и ты их тратишь, ты понимаешь, что у тебя остается мало и можешь себя ограничить, когда у тебя на карте приходят циферки просто ты не так следишь за этим» (М, стаж сожительства - 2 года, женат, полная занятость).

Во-вторых, сохраняется дифференциация денег по их источнику. С точки зрения специфики именно безналичных финансов, можно выделить различия в практиках распоряжения, например, зарплатными картами и социальными.

Деньги с социальной карты считаются «лёгкими», отношение к ним более несерьёзное, чем, например, к средствам заработанным большим трудом (с зарплатной карты). Поэтому тратятся финансы с социальной карты быстрее, легче, менее рационально и бережливо, ценность таких денег ниже.

«Я постоянно забываю, что на социалке что-то есть. Я ей как-то так разбрасываюсь» (Ж, стаж сожительства - полгода, не замужем, неполная занятость).

Также выделяются особые карты в домохозяйствах по их целевому назначению. Были выявлены следующие их типы по данному критерию: карты для совершения покупок в интернете, карты для хранения сбережений/оплаты кредита, карты для переводов на прочие собственные или сторонние счета.

Выделенные карты, согласно типам, используются только для обозначенных операций. Такое разделение продиктовано как простым удобством, так и механизмами обеспечения безопасности безналичных средств.

Целевое распределение выражается также в наличии различных категорий трат, как это было в ситуации с наличными. При этом на смену конвертам или жестяным банкам пришли, например, выделенные статьи расходов в Excel файле, в котором прописан их потолок, лимит, поэтому перераспределение безналичных средств по категориям также может быть затруднено, хоть и фактически перегородки между ними существуют только в абстрактном представлении в сознании людей и в цифровом формате в таблице учёта расходов.

«Мы разделили совместные расходы на четыре категории, по каждой мы указываем примерные границы, в рамках которых мы должны укладываться в тот или иной месяц. Значит, первое - это коммунальные услуги, ЖКХ и все, что связано с квартирой. Ну обязательные платежи, так сказать. Вторая - это совместные покупки продуктов в холодильник. Вот, и третья статья расходов - это совместный досуг. Четвертая статья - это заправка полного бака автомобиля в месяц» (М, стаж сожительства - полгода, не женат, полная занятость).

Разделение на «женские» и «мужские» деньги также проводится в ситуации управления безналичными финансами. К картам жён наблюдается менее серьёзное отношение. Кроме того, что общая карта или основная карта, как уже описывалось, чаще является мужской, а карты в распоряжении женщины - её личные средства, рассматриваемые как добавочные (даже в ситуации равного соотношения доходов), наблюдается практика целевого назначения женских денег на отпуск или в качестве сберегательной карты. То есть мужские деньги/карты используются, а женские откладываются.

Сильными смысловыми нагрузками обладают безналичные деньги в ситуации распределения власти. Об этом тоже уже упоминалось выше. Так как у безналичных финансов всегда есть хозяин, закрепленный документально, и все трансакции в электронной экономике так или иначе фиксируются в цифровом формате автоматически, деление на «мои» и «твои» деньги очень выраженно в смысловом плане. Та же ситуация - в делении на «личные» и «общие».

Переход из одной категории в другую бывает очень затруднён даже при сбрасывании денег вместе или переводах по картам, значение остаётся закрепленным.

Выявлены были и принципиально новые смыслы, приписываемые безналичным деньгам. Использование карты/счёта как источник прибыли и использование карт как статьях расходов.

Первая смысловая категория подразумевает наличие следующего явления: у разных банков - эмитентов банковской продукции - разные условия обслуживания карты/счёта, разные бонусные программы и пр. Так вот источник дохода заключается в активном пользовании бонусными программами: начисляемые баллы, конвертируемые в услуги, льготные условия при обращении к компаниям-партнёров, подарки при участии в акциях, кэшбэк с остатка по счёту, кэшбэк с определённым категорий трат и пр. При этом последние два вида бонусов (кэшбэк) представлены непосредственно в денежной форме, поэтому учёт их в качестве дохода вполне справедлив.

«Пятый поток доходов - это, собственно говоря, проценты за остаток на счету и кэшбэк с покупок по той карте, которую мы используем. Также процент на остаток по счету и кэшбэки с личных карт (с моей личной карты, например, с кредитной, и с кредитной карты девушки)» (М, стаж сожительства - 4 года, не женат, полная занятость).

Вторая смысловая категория - использование карт как статья расходов тоже имеет право на существование. В ней отражено наличие определённых затрат на: обслуживание карты/счёты, переводы между картами с комиссией, оплата подключения определённых услуг (SMS-банкинг), страхование карты на определённую сумму или ежемесячное списывание платежа за страховку средств на карте и пр. То есть всё это тоже вполне реальные деньги.

Таким образом, обе смысловые категории не являются пустышка и отражают реальные практики распределения бюджета.

Новым смыслом наделяются безналичные переводы. Они воспринимаются индивидами как ритуал. Причём выделяется несколько типов «ритуальных» переводов. Переводы между своими картами/счетами с определённой, устоявшейся периодичностью. Чаще всего такие переводы связаны с тем, что в пользовании индивида находится слишком много пластика, продифференцированного по источнику дохода: на разные карты приходят разные начисления. И в целях целесообразности, рациональности и удобства использования индивид переводит все средства на одну или несколько своих основных карт, концентрирует доходы.

Переводы на сторонние карты/счета также могут быть ритуализированы. Например, это помощь родителям, перевод на карту/счёт общего пула и пр. Трансакции могут быть фиксированными и закреплены с точки зрения периодичности.

Перевод - оплата счетов и прочих статей расходов тоже воспринимается как ритуал, причём очень значимый для ведения бюджета.

В качестве ещё одного интересного смысла, вкладываемого в практики управления безналичными финансами в целом, можно назвать «присутствие невидимой руки банка». Эта специфичная интерпретация акцентирует внимание на такой особенности распределения безналичных средств как неизбежное взаимодействие с банковской системой, которая в некоторых случаях может даже направлять домохозяйство в сторону использования тех или иных практик. Распоряжаясь финансами самостоятельно или управляя семейным бюджетом, индивиды чувствуют вмешательство, а иногда и давление и контроль (в случае кредитных карт) со стороны «хозяина» используемых продуктов.

При этом присутствие третьей стороны в финансовых отношениях супругов может проходить без особо дискомфорта или даже быть незаметных, а может вызывать недовольство.

В заключении, хотелось бы привести ещё один интересный сюжет. С точки зрения смыслов, вкладываемых в контроль и ограничения доступа, нестандартную практику «защиты финансов от детей» назвал один из информантов, делая акцент на положительной черте ограничения доступа к безналичным средствам в целях их безопасности от не от внешних злоумышленников, а от «глупости».

«Дети порой не понимают, что они совершают, все мы были глупыми, могли и стыбзить» (М, стаж сожительства - 3 года, не женат, полная занятость).

Итак, в целом можно отметить наличие многообразия смыслов и значений, вкладываемых в распределение безналичных финансов. Множественность интерпретаций наблюдается как с точки зрения использования различных форм денег, различных источник безналичных средств, различного целевого распределения, так и в плане дифференциации самих операций и управления безналичными деньгами в целом.



Библиография

Ибрагимова Д. Х., Кузина О. Е. Доверие финансовым институтам: опыт эмпирического исследования // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2010. № 4 (98). С. 26-39

Исследование НАФИ, посвященное банковским картам. URL: [http://nacfin.ru/bankovskie-karty-imet-ne-znachit-polzovatsya/] (Дата последнего обращения: 07.09.2015)

Исследование НАФИ, посвященное безналичным платежам. URL: [http://nacfin.ru/beznalichnye-platezhi-straxi-rossiyan/] (Дата последнего обращения: 10.03.2016)

Кузина О. Е. Финансовая грамотность россиян (динамика и перспективы) // Деньги и кредит. 2012. № 1. С. 68-72

Кузина О. Экономико-социологический метод исследования финансового поведения населения. Учебник, рукопись. Глава 4.

Ледяев В. Г. Власть, интерес и социальное действие // Социологический журнал. 1-2. 1998. С. 79-94

Льюкс С. Власть: Радикальный взгляд; М.: Изд. дом ВШЭ (серия «Политическая теория»). 2010.

Мониторинг финансового поведения населения: экономико-социологический анализ. 2013 URL: [http://www.hse.ru/org/projects/79650964] (Дата последнего обращения: 07.09.2015)

Статистика использования банковских карт. Центральный Банк РФ URL: [http://www.cbr.ru/statistics/p_sys/print.aspx?file=sheet001.htm&pid=psrf&sid=ITM_30245] (Дата последнего обращения: 10.03.2016)

Уэст К., Зиммерман Д. Создание гендера. В кн.: Здравомыслова Е., Тёмкина А. (ред.) Хрестоматия феминистских текстов. Переводы. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин».2000. С. 193-219

Халина Н. В. Электронные деньги в России: восприятие населением современных способов платежей // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2013. № 2 (114)

Bennett F. 2013. Researching within-household distribution: overview, developments, debates, and methodological challenges // Journal of Marriage and Family, 75(3)

PP. 582-597

Bonke J. 2008. Income Distribution and Financial Satisfaction between Spouses in Europe // Journal of Socioeconomics. Vol. 37. PP. 2291-2303

Brines J. 1994. Economic Dependency, Gender, and the Division of Labor at Home // American Journal of Sociology. 100 (3). PP. 652-688

Burgoyne C. 1990. Money in Marriage: How Patterns of Control Both Reflect and Conceal Power // The Sociological Review. 38. PP. 634-665

Clarke S. 2002. Budgetary Management in Russian Households // Sociology. 36 (3). PP. 539-557

European Central bank. 1998. Report on electronic money. URL: [http://www.ecb.int/pub/pdf/other/emoneyen.pdf] (Retrieved 20.05.2016)

Ford, J. 1991. Consuming Credit; Debt and Poverty in the UK. London: CPAG.

Goffman E. 1976. Gender Display. Studies in the Antropology of Visual Communication. 3. PP. 69-77

Himmelweit, S., C. Santos, A. Sevilla, C. Sofer. 2013. Sharing of resources within the family and the economics of household decision-making // Journal of Marriage and Family, 75(33), PP. 625-639

Ibragimova D., Guseva A. 2015. Who is in Charge of Family Finances in the Russian Two-earner Households? // Journal of Family Issues.

Lewis A. Betts H. Webley P. 1997. Financial services: a literature review of consumer attitudes, preferences and perceptions. Bath: University of Bath School of Social Sciences

Lukes S. 1974. Power: A Radical View. New York: Palgrave.

Mavrokonstantis P. 2015. Modern Family: Female Breadwinners and the Intergenerational Transmission of Gender Norms. URL: [http://sticerd.lse.ac.uk/dps/pep/gendernorms.pdf] (Retrieved 29.05.2016)

OECD The future of money. 2002. URL: [https://www.oecd.org/futures/35391062.pdf] (Retrieved 20.05.2016)

Pahl J. 1983. The Allocation of Money and the Structuring of Inequality Within Marriage // The Sociological Review. 31 (2). PP. 237-262

Pahl J. 1989. Marriage and Money, Macmillan Education, Basingstoke.

Pahl J. 1999. Invisible Money: Family Finances in the Electronic Economy, Policy Press, Bristol.

Pahl J. 1999. Patterns of exclusion in the electronic economy. Researching Poverty.edited by J. Bradshaw and R. Sainsbury, Aldershot, Ashgate

Pahl J. 2000. Couples and their money: patterns of accounting and accountability in the domestic economy // Accounting, Auditing and Accountability Journal, 13, 4. PP. 502 - 517.

Pahl J. 2008. Family finances, individualisation, spending patterns and access to credit //Journal of Socio-Economics,37, 2. PP. 577-591

Safilios-Rothschild C. 1970. The Study of Family Power Structure: A Review 1960-1969 // Journal of Marriage and Family. 32 (4). PP. 539-552

Shy O. 2008. Measuring the Cost of Making Payment Decisions // Journal of Socio-Economics, 37(6), December 2008. PP. 2411-2416

Vogler C., Brockmann M., Wiggins R. 2006. Intimate Relationships and Changing Patterns of Money Management at the Beginning of the Twenty-First Century // British Journal of Sociology. 3 (57). PP. 455- 482

Vogler C., Pahl J. 1994 Money, power and inequality within marriage //

The Sociological Review, Vol. 42, Issue 2.(May). PP. 263-288

Vogler С. 1998. Money in the household some underlying issues of power //

The Sociological Review, Volume 46, Number 4. PP.687-713

Yodanis C. Lauer S. 2007. Managing Money in Marriage: Multilevel and Cross-National Effects of the Breadwinner Role // Journal of Marriage and Family, Vol. 69, No. 5. PP. 1307-1325

Yodanis C. Lauer S. 2014. Is Marriage Individualized? What Couples Actually Do // Journal of Family Theory and Review Vol. 6, Issue: 2, PP. 184-197

Zelizer V. A. 2011. Economic lives: how culture shapes the economy. Princeton: Princeton University Press.

Приложение

Интервью

ПАСПОРТ ИНТЕРВЬЮ

Информант: Софья

Место проведения интервью: квартира проживания информанта

День проведения: 29 апреля 2015