Афанасий Никитин

«Хожение» Афанасия Никитина обычно называют купеческим. Действительно, это первый подобный текст в русской словесности. Последующие столетия дали целый ряд произведений, написанных «гостями». Купцами были, например, Трифон Коробейников, рассказавший о своих странствиях по Востоку (XVI в.), Василий Гагара (нач. XVII в.), и Федор Котов, побывавший в Персии (нач. XVIIв.).

То обстоятельство, что Афанасий не писал о святых местах, как это делали паломники, придало его сочинению особое звучание. В поле его зрения попадали не сакральные объекты христиан, а люди другой веры, другого уклада жизни. Автор «Хожения» не руководствовался церковными текстами или апокрифами, а опирался на собственные впечатления от многоликой действительности. То есть выбор объектов описания не был задан заранее. Сочинение тверского купца совершенно лишено какой бы то ни было официальности. Все совершенное им от начала до конца, готовилось и осуществлялось на собственный страх и риск. Поэтому все, что вошло в его путевые записки, следует расценивать как памятные записи любознательного человека. Его мало заботила реакция официальных властей, соответствие или не соответствие памятных очерков этикетным требованиям и канонам книжности.

Сама ситуация предопределила и уникальный стилистически облик «Хожения». Его язык прост, насыщен разговорными интонациями. И хотя в произведении можно обнаружить некоторые присущие всем хождениям приемы описания далеких земель, здесь почти полностью отсутствуют церковнославянизмы. Сами предметы и явления, которые приходится описывать, чрезвычайно далеки от традиционных тем древнерусской книжности. Язык записок характеризует автора как искусного рассказчика, умеющего живо и наглядно передать в слове увиденное на чужбине.

Все это сформировало особый автобиографизм произведения. Современный читатель может судить о личности путешественника, человека наблюдательного и в тоже время не лишенного слабостей и сомнений. Афанасий делится своими переживаниями. Подчас повествование приобретает исповедальную тональность. Так, в беседе с одним мусульманином, по имени Мелик, склонявшим русича к принятию магометанства, странник услышал в свой адрес насмешку: «Истинну ты не бесерменин кажешися, а крестьяньства (то есть христианства) не знаешь». Саркастическое замечание иноверца заставило русского купца впасть в глубокие раздумья. Исстрадавшийся на чужбине «раб божий Афанасий» стал размышлять: «Горе мне, окаянному, яко от пути истинного заблудился и пути не знаю, уже камо поиду». С проникновенной молитвой он обращается к Господу, прося не оставить его своим заступничеством, указать добродетельный путь согрешившему и пребывающему в скорби. Подобные фрагменты хождения Н.С.Трубецкой называл «религиозно-лирическими отступлениями».

Значительное место, которое занимают в тексте «Хожения» слова и выражения, заимствованные из арабского, персидского и тюркского языков, связано не только с естественной потребностью сообщать о реалиях и явлениях, которые невозможно обозначить на родном языке. Ряд фрагментов и даже молитв содержат сведения, вероятно, воспринимавшиеся самим путешественником как деликатные или конфиденциальные. Обычно, как уже отмечалось, использование, прежде всего, тюркской лексики объясняют желанием автора скрыть от чужого глаза свои сокровенные мысли. Действительно, в одной из молитв содержится, помимо выражения любви к родине, констатация нестроений, имеющих место на Руси, упрек в адрес сильных мира сего: «А Русь тангрыд сакласын; олло сакла, худо сакла! Бу даниада муну кибить ерь ектуръ; нечикь Урус ери бегляри акой тугиль; Урус ерь абодан болсынъ; растъ кам даретъ. Олло, худо, бог, данъиры». Эти молитвенные обращения переводятся следующим образом: «А Русь Бог да сохранит! Боже сохрани ее! Господи храни ее! На этом свете нет страны, подобной ей, хотя эмиры Русской земли несправедливы. Да устроится Русская земля и да будет в ней справедливость! Боже, боже, боже, боже! (обращение к богу на четырех языках)». Крамольная мысль о русских правителях могла навлечь на создателя «Хожения» большие неприятности. Любопытно, что при последующих переписываниях текста эти суждения Афанасия сохранились. Вероятно, русские писцы не понимали, что переписывают. В противном случае столь смелые суждения средневекового писателя подверглись бы редакторской правке.

Б.А Успенский видит иные причины подобного языкового поведения автора «Хожения за три моря». Он справедливо отмечает, что «в древнерусской культуре пространство воспринималось в ценностных категориях: те или иные земли расценивались как чистые и нечистые, праведные и грешные». И если паломничество приобщало к святости, то оказаться в нечистой земле было для средневекового человека серьезным испытанием, порождавшим немалые религиозные сомнения. По мысли ученого, Афанасий совершил анти-паломничество, «грешное свое хожение». Поэтому «использование чужих языков - явно недоступных читателю - никак не может быть понято при этом, как простой стилистически прием…просто нечистое, нехристианское пространство предлагает и соответствующие способы выражения". Молитвы на «бусурманском» языке Б.А.Успенский считает доказательством того, что Никитин не желает кощунствовать в затруднительных для него конфессиональных обстоятельствах. Подобное антиповедение, по мысли исследователя, есть главное свидетельство того, что Афанасий не отступил от православия. Ведь автор «Хожения» демонстрирует удивительную для XV в. веротерпимость («а истинную веру Бог знает»). За годы пребывания на чужбине он настолько сжился с местными обычаями и религиозно-календарными представлениями, что сопоставляет мусульманские праздники с православной традицией: «На памть шиха Аладина, а на русскый на Покров Святыя Богородица»; «а по приметам гадаю Великъ день бывает християньскы первие бесерменьскаго баграма за девять дни или за десять дни».

Культурные контакты Руси с представителями народов, населяющих пространства полуострова Индостан, не стали регулярными после возвращения Афанасия Никитина. Индия так и осталась на долгие столетия трудно досягаемой экзотической страной. Известно, что в 1532 г. в Москву прибыли посланцы султана Бабура (1483-1530). Этот потомок Тимура, узбек по происхождению, завоевал в первой четверти XVI в. север Индии и основал династию Великих Моголов. С именем Бабура связаны не только великие завоевания и походы. Он - создатель автобиографического сочинения «Бабур-наме» и ряда стихотворных произведений. Дипломатическую миссию на Русь возглавил хаджи Хусейн. Московский государь милостиво отнесся к предложению Бабура о дружбе и развитии торговли. Как известно, путешествия, в том числе и дипломатические, длились в эпоху средневековья годами. Не была исключением в этом отношении и миссия Хусейна. Восточные дипломаты, долго добираясь до Москвы, так и не узнали о кончине своего султана. Смерть Бабура расстроила все договоренности, и дальнейшие контакты надолго прервались.

Л.С. Семенов, автор книги о путешествии Афанасия Никитина, приводит данные о миссии купца Семена Мартынова Маленького «с товарищи», отправленного в Индию в XVII в. Как и Афанасию Никитину, ему не суждено было вернуться на родину (умер на обратном пути в Шемахе). Этот купец, как отмечает исследователь, стал первым, кто «побывал в Дели с официальными грамотами и «государскими товарами».

Спустя триста лет после путешествия Афанасия Никитина, в эпоху правления Екатерины II, еще один русский странник был заброшен волею обстоятельств в Индию. Так же. как и тверской купец XVв., этот человек написал сочинение, повествующее о скитаниях по Востоку. Книга имела большой успех у читателей конца XVIII- нач. XIX вв. Человека, проведшего на чужбине много лет, звали Филиппом Сергеевичем Ефремовым. Во время пугачевского восстания, еще молодым офицером, он был взят в плен бунтовщиками. Казахи продали майора в рабство. Так оказался он в Бухаре, откуда сумел бежать, и через земли Китая и Тибета попал на территорию нынешней Индии, разделенной в те времена на ряд княжеств и попавшей в колониальную зависимость от Англии.

В своей книге «Девятилетнее странствование и приключения в Бухарии, Хиве, Персии и Индии и возвращение оттуда через Англию в Россию» (1784). Ефремов рассказал о Кашмире, Пенджабе, Дели, Калькутте (в то время столице Ост-Индской компании) и других городах. Как и его предшественник Афанасий Никитин, он поведал о верованиях и обычаях индийцев (напр., о национальном костюме), средствах передвижения (слоны, паланкины и т.д.). Два русских произведения, рассказывающие об Индии и написанные в совершенно различные эпохи, роднит широта охвата действительности. Если средневековый купец употреблял иноязычные слова и даже молитвы, то дворянин Ефремов дал информацию о многоязычии индийских территорий. Так, по наблюдениям Ефремова, науку и торговлю обслуживают разные языки (арабский и «гузаратский»).

С конца XIX в., когда в России уже существовало научное востоковедение, древняя культура Индии привлекала к себе художников. Так, широкую мировую известность приобрела поездка в Индию В.В.Верещагина. Особый вклад в русско-индийские культурные связи внес Н.К.Рерих.

Заключение.

«Хожение» за три моря переведено на многие языки мира. Его автор входит в число известных путешественников, оставивших значительный след в истории географических открытий эпохи средневековья. Фигура Никитина символизирует собой давние культурные связи между Индией и Россией. В городе Твери, на родине автора «Хожения», в 1955 г. на левом берегу р. Волги был установлен грандиозный памятник Афанасию Никитину (скульпторы С.Орлов и А.Завалов, архитектор Г.Захаров). Биографические сведения, почерпнутые из произведения, позволили кинематографистам создать художественный фильм, рассказывающий о странствиях тверского купца. В главной роли снялся известный актер О.Стриженов..

Многие имена русских путешественников, сделавших мировые открытия, давших цивилизации уникальные научные находки и описания, являются гордостью нашего народа.В отличие от других стран Европы, целью которых в средние века являлись географические открытия для завладения новыми землями и богатствами, русские путешественники шли с гуманными целями познания, просвещения, установления торговых отношений.

Афанасий Никитин был одним из первых европейцев, который правдиво и подробно рассказал о далёкой Индии. С осени 1466 до конца 1472 года продолжалось путешествие русского купца из Твери. Он пересёк Каспийское, Аравийское и Чёрное море.

Затем 3 года он странствовал по Индии. По древнему караванному пути Афанасий Никитин добрался до Персии, до города Ормуза, где пересекались торговые пути из Индии, Китая, Египта, Малой Азии.

Тетрадь с его записями после смерти Афанасия Никитина передали в Москву, главному дьяку царя Ивана III, который распорядился включить эти записи в летопись. " Хождение за три моря" Афанасия Никитина переведено на многие языки мира. В городе Твери на берегу Волги стоит памятник отважному русскому путешественнику. Один из первооткрывателей, чьё имя осталось на всех картах .

Список литературы

1. Старая Индия. Заметки на "Хожение за три моря" Афанасия Никитина. // ЖМНП. 1881, № 6. С. 166.

2.Текст и исследование "Хожения" см.: "Хожение за три моря" Афанасия Никитина. 1466-1472 гг. Изд. 2-е, доп. М.; Л., 1958.

3. Лихачев Д. С. Великое наследие // Лихачев Д. С. Избранные работы в трех томах. Том 2. - Л.: Худож. лит., 1987. - С. 277-280.

4. ВолодихинД.И., - журнал «Родина» №3/2004.

5.Пушкарева Н.Е., Пушкарев В.М. «Афанасий Никитин» - электронная версия журнала «Энциклопедия Кругосвет», 2007.

6.материалы с сайта http://www.portal-slovo,

Доклад по реферату

Великие географические открытия. Об этом уже столько написано, но всякий раз приходится удивляться мужеству людей, которые участвовали в событиях давно минувших дней. Далекий ХУ век явился знаменательным веком для многих географических открытий. Гордостью для русских людей явилось путешествие Афанасия Никитина, которое он сам же и описал в своем знаменитом «Хожении за три моря». Мы будем рассматривать его достижения с двух сторон - географической и литературной. Об Афанасии Никитине написано много и историками, и географами, и литераторами. Попробуем представить эти описания в разных аспектах . Начнем с историко-географической версии, а закончим разбором его великого творения - памятника древнерусской литературы - «Хожения за три моря». Итак, все по порядку.

Историки ведут долгие споры о том, кем на самом деле был Афанасий Никитин, совершивший в XV веке путешествие в Индию: простым купцом, попавшим в сложные обстоятельства, «торговым разведчиком», исполнявшим в дальних краях великокняжескую службу, или дипломатическим чиновником, которому крупно не повезло? Некоторые считали его еретиком и чуть ли не отступником от веры, искавшим в южных странах «новый религиозный опыт». Ереси разного рода во второй половине XV -- в середине XVI столетия буквально кипели и плодились на просторах новорожденного Московского государства. Среда для поисков «нового религиозного опыта», можно сказать, цвела пышным цветом… Так что последняя гипотеза отнюдь не беспочвенна. Однако большинство склоняется к тому, что тверской купец остался верен православию в очень трудной ситуации.

В любом случае, Афанасий Никитин был одним из первых европейцев, побывавших в Индии в эпоху Великих географических открытий (имеется в виду португальская экспедиция, которую возглавлял Васко да Гама), и уж точно первым, оставившим ее описание. Европа рвалась к индийским богатствам, но на суше ее отделял от Индии мощный «мусульманский щит», а следуя дальним морским путем вокруг Африки, португальцы добрались до индийских портов на несколько десятилетий позже Никитина -- лишь в конце 1490-х годов. Гораздо позже там обосновались французы и англичане.

Документы того времени не дают возможности определить, имело ли путешествие Никитина какое-либо практическое продолжение, удалось ли установить торговые связи с индийцами. Лишь через столетие английские торговцы вновь попытаются пройти в Индию «русским путем»; окажется, что он исключительно труден, а морской маршрут, открытый португальцами, безопаснее и надежнее. Еще через триста лет могучая Российская империя узрит свой государственный интерес в том регионе, начнет посылать туда разведывательные экспедиции, а затем войска, и остановится на северных рубежах Индии, столкнувшись носом к носу с британскими отрядами.

В ту пору начнут вспоминать о фантастической звезде странствий, которая вела русского купца в глубь Востока, и помянут отважного человека добрым словом…

В 1466 году Афанасий Никитин с купцами решил поехать торговать вШирван. Ширванское ханство лежало на юго-западных берегах Каспийского моря. Снарядив два корабля, Никитин со своими товарищами поплыл в Нижний Новгород, где, дождавшись посла двинулись вниз по Волге.

У Астрахани имущество купцов было разграбленно отрядами татар. Далее проплыв через Каспийское море, Афанасий благополучно достиг Дербента. Почти целый год провел он в Ширванском ханстве, после чего он отправился в Баку, а затем в Персию (г. Чапкаур). Двигаясь по древнему караванному пути, Никитин дошел до Бендер-Абаса на берегу Персидского залива, а оттуда отправился в г. Ормуз, лежащий на острове у входа в залив. Здесь Никитин пробыл целый месяц.

9 апреля 1469 года поплыл в Индию через Аравийское море. Высадился онв городе Чауле (южнее современного Бомбея). Отсюда начались его почти трехлетние странствия по стране. Афанасий побывал во многих городах нагорья Декан. Два месяца он прожил Джуннаре. В начале 1472 года из приморского города Дабула Никитин отправился в обратный путь. В октябре 1472 года он достиг города Тробзона. Договорившисьс моряками, Никитин переправился на берег Крыма. Корабль зашел в Балаклаву, затем в Гурзуф и закончил плавание в Кафе (Феодосия), где он встретил русских купцов и отправился с ними на родину. В дороге, недалеко отСмоленска, Никитин умер в конце 1472 г.

Еще об Афанасии Никитине читаем: «Год рождения А.Никитина неизвестен. Крайне скудны и сведения о том, что заставило этого купца предпринять в конце 1460-х в рискованное и длительное путешествие на Восток, в сторону трех морей: Каспийского, Аравийского и Черного. Его он описал в своих заметках, озаглавленных Хожение за три моря.

Точная дата начала путешествия также не известна. В 19 в. И.И.Срезневский датировал его 1466-1472, современные российские историки (В.Б.Перхавко, Л.С.Семенов) полагают точной дату 1468-1474. Согласно их данным, караван из нескольких судов, объединивший русских торговцев, отправился из Твери по Волге летом 1468. Бывалый купец Никитин до этого не раз посещал дальние страны - Византию, Молдавию, Литву, Крым - и благополучно возвращался домой с заморским товаром. Данное путешествие также началось гладко: Афанасий получил грамоту от Великого князя Тверского Михаила Борисовича, собираясь развернуть широкую торговлю в районе современной Астрахани (некоторым историкам это сообщение дало основание видеть в тверском купце тайного дипломата, лазутчика тверского князя, однако документальных подтверждений тому нет).

В Нижнем Новгороде Никитин должен был в целях безопасности присоединиться к русскому посольству Василия Папина, но тот уже ушел на юг, и торговый караван его не застал. Дождавшись возвращения из Москвы татарского посла Ширвана Хасан-бека, Никитин с ним и с другими купцами отправился в путь на две недели позже намеченного. Под самой Астраханью караван из посольского и купеческих судов ограбили местные разбойники - астраханские татары, не посчитавшись, что на одном из кораблей плыл «свой» и к тому же посол. Они отняли у купцов весь товар, закупленный в кредит: возвращение на Русь без товара и без денег грозило долговой ямой. Товарищи Афанасия и он сам, по его словам, «заплакав, да разошлися кои куды: у кого что есть на Руси, и тот пошел на Русь; а кой должен, а тот пошел, куды его очи понесли».

Желание поправить дела с помощью посреднической торговли погнало Никитина дальше на юг. Через Дербент и Баку он попал в Персию, пересек ее от Чапакура на южном побережье Каспия до Ормуза на берегу Персидского залива и по Индийскому океану к 1471 году доплыл до Индии. Там он провел целых три года, посетив Бидар, Джункар, Чаул, Дабхол и другие города. Денег он не нажил, но обогатился неизгладимыми впечатлениями.

На обратном пути в 1474 Никитину довелось побывать на побережье Восточной Африки, в «земле Эфиопской», дойти до Трапезунда, затем оказаться в Аравии. Через Иран и Турцию он добрался до Черного моря. Прибыв в Кафу (Феодосия, Крым) в ноябре, Никитин не рискнул отправляться дальше в родную Тверь, решив дождаться весеннего купеческого каравана. Здоровье его было подорвано длительным путешествием. Возможно, в Индии он приобрел какое-то хроническое заболевание. В Каффе Афанасий Никитин, по-видимому, познакомился и близко сошелся с богатыми московскими «гостями» (купцами) Степаном Васильевым и Григорием Жуком. Когда их объединенный караван тронулся в путь (скорее всего, в марте 1475), в Крыму было тепло, но по мере продвижения на север погода становилась все холоднее. Подорванное здоровье А.Никитина дало о себе знать и он неожиданно скончался. Местом его захоронения условно считается Смоленск.»

Желая поведать другим то, что повидал сам, А.Никитин вел путевые записки, которым придал литературную форму и дал заглавие Хожение за три моря. Судя по ним, он внимательно изучал жизнь, быт и занятия народов Персии и Индии, обратил внимание на государственный строй, управление, религию (описал поклонения Будде в священном городе Парвате), рассказал об алмазных копях, торговле, вооружении, упомянул экзотических животных - змей и обезьян, таинственную птицу «гукук», якобы предвещавшую смерть и др. Его записки свидетельствуют о широте кругозора автора, дружественном отношении к чужим народам и нравам тех стран, где он побывал. Деловитый, энергичный купец и путешественник не только искал товары, нужные русской земле, но внимательно наблюдал и точно описывал быт и нравы.

Живо и интересно описал он и природу экзотической Индии. Однако как купец Никитин был разочарован результатами путешествия: «Меня обманули псы-басурмане: они говорили про множество товаров, но оказалось, что ничего нет для нашей земли... Дешевы перец и краска. Некоторые возят товар морем, иные же не платят за него пошлин, но нам они не дадут [ничего] провезти без пошлины. А пошлина большая, да и разбойников на море много». Скучавший по родной земле, чувствовавший себя неуютно в чужих краях, А.Никитин искренне призывал восхищаться «землею Русской»: «Русскую землю Бог да сохранит! На этом свете нет страны, подобной ей. И хотя вельможи русской земли не справедливы, пусть да устроится Русская земля и да будет в ней [достаточно] справедливости!» В отличие от ряда европейских путешественников того времени (Никола де Конти и др.), принявших на Востоке магометанство, Никитин до конца был верен христианству («не оставил веры своей на Руси»), все моральные оценки нравам и обычаям давал, опираясь на категории православной морали, оставаясь в то же время веротерпимым.

Хожение А.Никитина свидетельствует о начитанности автора, владении им деловой русской речью и в то же время очень восприимчивого к чужим языкам. Он привел в своих записках много местных - персидских, арабских и тюркских - слов и выражений, дал им русское толкование.

Хожение, доставленное кем-то в 1478 в Москву дьяку великого князя Василию Мамырёву уже после смерти их автора вскоре были включены в летописный свод 1488, в свою очередь вошедший в Софийскую Вторую и Львовскую летописи. Хожение переведено на многие языки мира. Его автору в Твери в 1955 был поставлен памятник на берегу Волги, на том месте, откуда он отправился «за три моря». Памятник был установлен на круглой площадке в виде ладьи, носовая часть которой украшена головой коня

В 2003 памятник был открыт и в Западной Индии. Семиметровая стела, облицованная черным гранитом, по четырем сторонам которой золотом выгравированы надписи на русском, хинди, маратхи и английском языках, спроектирована молодым индийским архитектором Судипом Матрой и построена на местные пожертвования при финансовом участии администраций Тверской области и города Тверь.

Целью и задачей данного исследования явилось проследить путь Афанасия Никитина на протяжении всего его путешествия, а также ознакомиться с интереснейшим памятником древнерусской литературы - записками путешественника «Хожением за три моря» Открытие Афанасием Никитиным Индии внесло огромный неоценимый вклад в историю географических открытий, и мы вправе гордиться, что первооткрывателем новых земель был наш соотечественник.