8 февраля Деникин отдал приказ коменданту Севастопольской крепости об увольнении со службы Лукомского, Врангеля и Шатилова, а также командующего флотом вице-адмирала Д.В. Ненюкова и его начштаба В.В. Бубнова. Попытка Деникина заменить Шиллинга Покровским, имевшим самую скверную репутацию и подтверждавшим ее на каждом шагу, вызвала на сей раз бурную ответную реакцию Слащева, заявившего, что если подобное произойдет, он немедленно оставит свой пост. Лишиться Слащева Деникин не мог, поэтому назначение Покровского не состоялось. В конце февраля Врангель обосновался в стенах посольства в Константинополе, написав и размножив перед этим обширный "памфлет" с изобличениями Деникина и обрисовкой собственного впечатляющего портрета, портрета человека, всегда принимавшего правильные решения.

13-14 марта агония ВСЮР завершилась новороссийским исходом. Рухнуло государственное образование юга, и осколки его, разбросанные далеко, катились от Каспия до Черного моря, увлекая людские волны. В шоковое состояние повергла командование белых нота Великобритании от 2 апреля 1920 года. Утром 22 марта Врангель был в Севастополе. Выяснилось, что под предлогом недопущения прецедента выборного начала в управлении войсками собравшиеся настаивают на назначении Главнокомандующим своего преемника. Последний против и стоит на своем твердо. Слащев и представители Крымского корпуса, под предлогом военной надобности, убыли на позиции. Совет начал работу днем 22 марта. Председательствовал А.М.Драгомиров. Врангель, пребывая в глубоко пессимистическом настроении и совершенно не веря в успех борьбы, как признается он сам в мемуарах, покинул совет и отправился за утешением к Вениамину. Тем временем совет единогласно высказался за Врангеля как преемника Главнокомандующего.

Все смешалось в Крыму в разгар весны. На полуостров с Северного Кавказа хлынули остатки деникинских войск. К местному населению, беженцам, тыловым службам прибавилось 25 тысяч добровольцев, 10 тысяч донцов и кубанцев, и число их росло. Состояние войск, прибывших в Крым из Новороссии было поистине ужасно, это была не армия, а банда. Орудия и обозы были брошены. Ружья и часть пулеметов сохранил еще Добровольческий корпус, в который была сведена Добровольческая армия, под командованием Кутепова. Донцы и кубанцы в большинстве и этого не имели.

Вконец разложившиеся контрразведчики, осваговцы и тому подобные, предельно избалованные безнаказанностью типы нашли себе кумиров в лице псевдогенералов Покровского, Боровского - хорошо нам знакомых, а также начальника штаба генерала К.К. Мамонтова генерала Постовского. В конце концов, П.Н. Врангель выдворил всех троих за границу. Работа по наведению порядка предстояла огромная. Врангель взялся за нее с решимостью, энергией, знанием дела. И начал он с самого себя.

Барон работал по 10-12 часов в сутки, требуя того же от подчиненных, с семи утра до полуночи. В восемь открывался прием - начштаба, комфлотом, начальника военного управления, просителей и прочих. С часу до двух - обед, с двух до пяти - опять доклады, вечером - опять приемы, работа за столом, изредка - прогулки, часто посещения воинских частей, лазаретов. Постоянно - выезды на фронт, непосредственное управление войсками.

Врангель совмещает посты Главнокомандующего и Правителя, то есть военную и гражданскую власти. После соглашения с казачьими атаманами его полный титул - Главнокомандующий Русской армией и Правитель Юга России. Эвакуированные в Ялту сенаторы и местные правые подали Врангелю записку, суть которой сводилась к тому, что другого устройства власти, кроме военной диктатуры, при настоящих условиях мы не можем принять - иначе это было бы сознательно идти на окончательную гибель того святого дела, во главе которого вы стоите. Само собой подразумевавшаяся диктатура выдвигалась не как временное необходимое зло, а как универсальное средство для спасения Родины. При диктаторе предполагался Совет из пяти начальников управления. Оболенский В.А. Крым при Врангеле //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. С. 377-378. Нечто типа деникинского Особого совещания, но не столь громоздкое. Врангель, однако, и без подсказок, сразу открыто провозгласил себя диктатором, то есть вождем, не обремененным законодательством и обладающим неограниченными полномочиями, и никогда не скрывал своей антипатии к демократической форме правления.

20 мая, после настойчивых уговоров Врангеля, в Севастополь прибыл А.В. Кривошеин, который хотел вначале осмотреться, разобраться в крымских реалиях и воздерживался от каких-либо обещаний. Но в разгар удачного наступления, наконец, решился на отчаянный, по мнению многих, ценивших его, шаг, остался в Крыму, был 6 июня назначен помощником Врангеля и не покинул его до конца крымской эпопеи.

Репрессивная машина при Врангеле, как бы приняв эстафету от прежних администраций, работала, не сбавляя оборотов, перемалывая и правых и виноватых. Можно ли было в таких условиях разглагольствовать о безопасности населения и защите его прав? Но Врангель все-таки сумел сразу же внести в крымскую жизнь новые ноты, как бы они, приятно или раздражающе, ни звучали. Постепенно, но последовательно, устанавливается дисциплина: замолкают или удаляются из Крыма интриганы, успокаиваются войска, преследуются уголовники.

Фрондировало казачество, не скрывавшее своих чувств к добровольцам после Новороссийска, когда последние захватили корабли, бросив казаков на произвол судьбы. Главнокомандующему, несмотря на жесткие меры по отношению к автономистам, удалось, следуя заявленному курсу на консолидацию всех антибольшевистских сил, подписать 22 июля соглашение с атаманами и правительствами Дона, Кубани, Терека и Астрахани. Суть его сводилась к следующему: казачество получает полную независимость во внутреннем устройстве и управлении, Главнокомандующий - полноту власти над всеми вооруженными силами, во внешней политике, в управлении железными дорогами и телеграфом. Исключительное внимание Врангель, как и его предшественники, уделял идеологии. Врангель, будучи глубоко верующим человеком, не уставал пропагандировать и насаждать православие как духовную опору будущей возрожденной России. Земельный закон вернул церкви ее владения. Было создано Церковное военное управление во главе с епископом Вениамином, осуществлявшее руководство священниками во всех воинских частях. Врангель, полагаясь отныне на духовенство, ликвидировал армейские политотделы. Крымско-татарский вопрос при Врангеле стушевался, ушел вглубь. Татары неохотно шли в войска, всячески уклонялись от призывов, но никаких враждебных проявлений со стороны населения до сего времени не наблюдалось.

Режим Врангеля мог продержаться только за счет иностранной помощи. Армия целиком зависела от нее. Приходилось брать взаймы товарами под высокие проценты или расплачиваться золотом, валютой, сырьем. Весной армия снабжалась за счет остатков кредита в 14,5 миллиона фунтов, предоставленных англичанами Деникину. Великобритания настаивала на замкнутости Врангеля в Крыму. Диктатор обращается к Франции.

Французская республика всецело поддерживала Польшу, ведущую войну с Советской Россией. Завязывался сложный дипломатический узел: Польша, которой Петлюра подарил Галицию и Волынь, желала видеть Украину своим вассалом, но Врангеля это ни в коей степени устроить не могло. Франция настаивала, чтобы Врангель пришел на помощь полякам и ударил в тыл Юго-Западному фронту красных.

Струве в Париже, где было создано Общероссийское заграничное представительство, обхаживал французов, выторговывая помощь. Главнокомандующий решился, воспользовавшись отвлечением сил большевиков на запад, занять Северную Таврию.

Позиция Великобритании была такова: скорейшее прекращение гражданской войны и установление нормальных торговых отношений с Советами. Поэтому, с одной стороны, британское правительство стало свертывать материальную помощь Врангелю, с другой - связалось с НКИД, имея целью перемирие и, в то же время, сохранение в Крыму врангелевской армии. 17 апреля (н. ст.) министр иностранных дел Великобритании Дж. Керзон обратился к наркоминдел Г.В.Чичерину с телеграммой, в которой угрожал вмешательством британского флота в случае наступления советских войск на юге и предлагал посредничество в переговорах. 28 апреля Врангель провозгласил создание Русской армии. Армии - не добровольческой, а общенациональной. Врангель не питал иллюзий по поводу своих возможностей за пределами Крыма. П.Б. Струве трезво рассматривал вариант сосуществования двух режимов - красного и белого.

Эта психология врангелевской армии, связанная с верой не в свои победы, а лишь в прочность своей организации, которая должна пережить большевиков, психология, создавшаяся еще в Крыму, сохранилась и в изгнании. Всего Русская армия насчитывала до 25 тысяч боевого состава. 25 мая началось общее наступление. Днем ранее, в районе деревни Кирилловка на северном побережье Азовского моря был высажен десант войск Слащева. Используя внезапность и превосходство в силах, белые развернули наступление. Это было началом затяжных и ожесточенных боев в Северной Таврии с апреля по октябрь.

4 августа подал в отставку Слащев. Врангель ее принял. 6 августа Слащев был удостоен имени - Крымский. 20 августа он был восторженно встречен в Ялте, где городская дума единогласно постановила поднести генералу Слащеву-Крымскому звание почетного гражданина города Ялты.

Еще одно событие промелькнуло на фоне крымской жизни и быстро забылось, но без него мозаика тех суматошных месяцев была бы неполной. Не успел Врангель отбыть на театр военных действий, как 1 июня принесли телеграмму: в Севастополе раскрыт "монархический заговор". Зимой 1919 года молодые офицеры флота создают орден, задачей которого было воспитание высоких понятий о чести, воинском долге, возрождение традиций армии и флота. В орден втерся, пишет Врангель, некий Логвинский-Пинхус, дабы дискредитировать белое движение. Там же оказался известный бездельник и интриган князь Г.В. Романовский. По отбытии Врангеля на фронт члены ордена явились в расположение лейб-казачьего полка и пытались уговорить казаков арестовать Врангеля и высших военных, а во главе армии поставить великого князя Николая Николаевича. Все это носило опереточный характер. Врангель распорядился огласке события не предавать, князя отправить за границу, 10-12 участников - на фронт, а Пинхуса - расстрелять. Незначительный "монархический" эпизод лишний раз подтвердил, что изнутри Крыма врангелевскому режиму ничего серьезного не угрожало. О "зеленых" разговор особый, да и они представляли реальную силу лишь в кооперации с силами внешними.

Италия, Бельгия, США, Япония благожелательно относились к режиму Врангеля, но признавать его не спешили. На это решилась союзница Польши - Франция, выдвинув, однако, ряд условий: признание долговых обязательств предыдущих русских правительств, перехода земли в руки крестьян и создание народного представительства на демократических основах. В начале сентября Главнокомандующий принимает делегацию от армии одного из повстанческих украинских генералов Омельяновича-Павленко, приехавшую для информации и выяснения условий возможного соглашения.

Тогда же генерал В.Ф. Кирей, для поручений по делам Украины при начштаба, поддерживавший контакты с украинскими повстанцами, набросал контуры отношения Правительства Юга России к Украине. Это волеизъявление народа, назначение высшей гражданской администрации только из уроженцев Украины и выборы низшей самим народом, формирование украинских воинских частей. Создается специальная комиссия по украинским делам.

Наиболее тесные отношения сложились у Правительства Юга России с Украинским Национальным Комитетом. Эта организация была создана в ноябре 1919 года в Париже, имела свои представительства в США, славянских странах, Константинополе. По сути своей она представляла беспартийный союз федералистов Украины, противостоящий "самостийникам". Лидеры УНК - председатель С.К. Маркотун, генеральный секретарь Б.В. Цитович и член комитета профессор П.М. Могилянский - удостоились приема у Правителя Юга России, где присутствовали Кривошеин, Струве и Шатилов. Соглашение возможно в общей борьбе с любыми, но только не с сепаратистскими силами. Средоточием украинской политической жизни в Крыму стал в это время Севастополь, где можно было встретить представителей чуть ли не всех направлений, за исключением крайних левых. 2 октября в 7 часов вечера в помещении украинской гимназии им. Т.Г. Шевченко (Севастополь) открылся первый и последний съезд блока, получившего название национально-демократического. На съезде были представлены самые разнообразные организации: собственно блок и его ЦК, Симферопольская, Феодосийская и Потийская громады, крестьянский союз, "украинцы Грузии", екатеринославское землячество, севастопольское отделение "Днепросоюза", "украинская народная армия". Съезд принял, по сути, единственную резолюцию об украинской армии.

Немалую роль в крушении врангелевского режима сыграли "зеленые". Массовость этого явления была следствием ненависти к мобилизациям, к войне, желания выжить. Население устало от не имеющей, казалось, конца бойни. Характерной особенностью зеленоармейского движения в Крыму было желание отдохнуть, уйти от какой бы то ни было войны. Именно этот, чисто народный исход, проявление стихийного, пацифизма подтверждает, что гражданская война была Крыму навязана, что воинственность и агрессивность чужеродны менталитету его жителей. Бороться с процессом повсеместного уклонения от воинской службы оказалось невозможным. Что только не предпринимали власти - конфискацию имущества, систему заложничества, тюрьмы и расстрелы - все напрасно: количество дезертиров - "зеленых" росло с каждым днем, чему очень благоприятствовал крымский ландшафт - леса и горы. Слащев считал, явно преувеличивая, что зеленых насчитывалось до десяти тысяч человек. "Зеленые" вызывали всеобщую симпатию, что также весьма показательно и о чем пишут буквально все современники. Им помогали и многие стражники. С января 1920 года отряды "зеленых" начинают стремительно "краснеть", чему причинами были: усиление репрессий, влекущее жажду мести; бегство в горы большевиков и пленных красноармейцев и коммунистическая пропаганда; наконец, стремление появившихся "красно-зеленых" втянуть в свои ряды как можно больше людей. Так "зеленые", промышлявшие до этого грабежами и набегами, становятся повстанцами.

С августа по ноябрь повстанцы провели до 80 крупных операций. Заметно возросла численность полков: 3-го - до 279 человек, 1-го - до 90, 5-го - до 69. Когда красные войска вступили в Крым, повстанцы, насчитывавшие, по сводным данным, до двух тысяч штыков, оказали им непосредственную помощь, отрезав белым путь на Феодосию и разбив несколько частей. В ноябре отряды Повстанческой армии были влиты в состав армии Красной. 10 ноября в Симферополе власть взял в свои руки ревком во главе с членом ОК В.С. Васильевым. Ревкомы возникают и в других городах Крыма. 13 ноября части 2-й Конной армии Ф.К. Миронова вошли в Симферополь. Командующий вспоминал: 13 ноября полуостров Крым в величайшем молчании принимал красные войска, направлявшиеся для занятия городов: Евпатории, Севастополя. Феодосии, Керчи. 14 ноября войска 4-й армии вступили в Феодосию, 16 ноября 3-й конный корпус - в Керчь.

Врангелевцы отступали в полном порядке, почти без контакта с противником. Сорвать эвакуацию не удалось. 11 ноября началась погрузка на корабли. Де Мартель выразил согласие принять всех оставляющих Крым под покровительство Франции. Для покрытия расходов французское правительство брало в залог российские корабли. Утром 14 ноября Главнокомандующий объехал на катере суда. Сошел на берег. В 2 часа 40 минут, видя, что погрузились все, Врангель взошел на катер и направился к крейсеру "Генерал Корнилов". В Евпатории эвакуация прошла нормально. Врангель объехал Ялту, Феодосию, Керчь, чтобы лично проследить за погрузкой. Около четырех последний транспорт - "Россия" - покинул Керчь. На 126 судах было вывезено 145 693 человека, не считая команд. За исключением погибшего миноносца "Живой", все корабли прибыли в Константинополь.

Было эвакуировано: до 15 тысяч казаков, 12 тысяч офицеров, 4-5 тысяч солдат регулярных частей, более 30 тысяч офицеров и чиновников тыловых частей, 10 тысяч юнкеров и до 60 тысяч гражданских лиц, в большинстве своем семей офицеров и чиновников.

За время боевых действий - 28 октября - 16 ноября - войска Южного фронта взяли в плен 52,1 тысячи солдат и офицеров. Начинался "пир победителей"...

Выводы по второму разделу.

Год 1919, большевики снова приходят в Крым, но их летняя КССР - не более чем эпизод. Начинается "белый террор".

Появление на территории полуострова новой административной единицы в 1919-ом году было обусловлено, прежде всего, военно-политическими соображениями. Начальный период деятельности большевиков отличала многопартийность, но коммунисты - путем перевыборов, роспуска и пр. - вытесняют конкурентов, занимая в ревкомах доминирующее положение и делая их главной точкой приложения своих сил и орудием своей политики. Многие историки обоснованно пишут, что большевики видели в Крымской республике барьер на пути возможного продвижения Антанты. Статус КССР оставался строго говоря, неопределенным. Формально эта республика, как и Республика Тавриды, была создана на автономных началах и по территориальному принципу, входя в состав РСФСР. В то же время КССР в качестве полноправного члена была включена в военно-политический союз советских республик: России, Украины, Латвии, Литвы, Белоруссии. Наладить сколько-нибудь целенаправленно сориентированную на развитие экономику в КССР не удалось, и не только ввиду не долговременности ее существования или военно-коммунистических перехлестов, но и потому, что все силы и материальные средства Крыма в первую очередь отдавались Красной Армии. О созидательной работе, кардинальных и разумных преобразованиях, подъеме жизненного уровня населения говорить, анализируя историю республики, не приходится. Все ограничивалось частными акциями, латанием дыр. Царствовала "чрезвычайщина". Полуостров вынужден был снова кормить армейские части, на сей раз красные, посылать хлеб и прочее продовольствие в центральные губернии и одновременно выпрашивать хлеб у Украины. К несчастью, и год выдался неурожайным. Положение жителей Крыма если и изменилось, то в худшую сторону. КССР прекратила свое существование.

Полуостров, до начала 1920 года, стал глубоким тылом Вооруженных сил на Юге России. "Каких только "кризисов" Крыму не приходилось переживать с начала войны. Тут и кризис мелкой монеты, и сахарный, и хлебный, и топлива, и транспорта. Словом, ощущался и ощущается недостаток и разруха на каждом шагу. Каких только "явлений" не испытывала местная общественная жизнь за последние годы. Тут и стремление Сейдамета преобразовать эту жизнь по образцу "ханства", и попытки реакционеров "вернуть к старому", и разрушительная "работа" большевиков в этой области. Каким только "испытаниям" не подвергались крымские органы самоуправления с начала революции. Тут и разгоны этих учреждений, и попытки вернуть им старые "физиономии" цензовских земств и дум, и преобразование их в бюрократические учреждения. Все попытки рабочих, крестьян, служащих хоть как-то улучшить свое положение караются беспощадно. В деревнях опять появляется наводящий страх и ужас своими наездами отряд Шнейдера, которого не так давно открыто, требовали отдать под суд. Добровольческий "строй" потерпел вполне заслуженное поражение. 17 марта 1920 года Деникин переносит Ставку в Крым. Остаются считанные дни до его ухода с политической сцены. За границей Антон Иванович напишет мемуары, где с редкой правдивостью подтвердит практически все, подытоженное нами. Его преемник сделает выводы из катастрофы "деникинщины". И у него будет программа.

Репрессивная машина при Врангеле, в 20-х годах 19 века, как бы приняв эстафету от прежних администраций, работала, не сбавляя оборотов, перемалывая и правых и виноватых. Можно ли было в таких условиях разглагольствовать о безопасности населения и защите его прав? Но Врангель все-таки сумел сразу же внести в крымскую жизнь новые ноты, как бы они, приятно или раздражающе, ни звучали. Постепенно, но последовательно, устанавливается дисциплина: замолкают или удаляются из Крыма интриганы, успокаиваются войска, преследуются уголовники. Режим Врангеля мог продержаться только за счет иностранной помощи. Армия целиком зависела от нее. Приходилось брать взаймы товарами под высокие проценты или расплачиваться золотом, валютой, сырьем. Весной армия снабжалась за счет остатков кредита в 14,5 миллиона фунтов, предоставленных англичанами Деникину. Немалую роль в крушении врангелевского режима сыграли "зеленые". Массовость этого явления была следствием ненависти к мобилизациям, к войне, желания выжить. Население устало от не имеющей, казалось, конца бойни. С августа по ноябрь повстанцы провели до 80 крупных операций.

10 ноября 1920 года в Симферополе власть берет в свои руки ревком во главе с членом ОК В.С. Васильевым.

За время боевых действий - 28 октября - 16 ноября - войска Южного фронта взяли в плен 52,1 тысячи солдат и офицеров. Начинался "пир победителей"

Заключение

Неотложной задачей историков Крыма является работа по глубокому изучению вопросов истории Великой Октябрьской социалистической революции и написание новых работ по истории Крыма этого периода.

Список литературы

1. Борьба за советскую власть в Крыму. Документы и материалы, т. 1, Симферополь, 1957;

2. Брошеван В.М., Форманчук А.А. Крымская республика: год 1921-й (Краткий исторический очерк). Симферополь, 1992. С. 87-88.

3. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. "Без победителей. К 75-летию окончания Гражданской войны в Крыму". - Симферополь: Таврия, 1997.-С.89.

4. История Крыма с древнейших времен и до наших дней (в очерках). - Симферополь: Атлас-Компакт, 2005. - С.245.

5. Королев В. И. Возникновение политических партий в Таврической губернии. Симферополь, 1993. С. 23.

6. Королев В. И. Таврическая губерния в революциях 1917 года: (Политические партии и власть). - Симферополь: Таврия, 1993. С. 7, 9.

7. Королев В.И. Политические партии Украины и Крыма.-Симферополь: Таврия,2001.С.41.

8. Королев В.И. Черноморская трагедия: (Черноморский флот в политическом водовороте 1917-1918 гг.). Симферополь, 1994. С. 18.

9. Литвин А. Л. Красный и белый террор в России: 1917-1922 //Отечественная История. 1993. № 6. С. 62.

10. Надинский П. Н. Очерки по истории Крыма. Ч. II. С. 180.

11. Оболенский В.А. Крым при Врангеле //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. С. 377-378.

12. Петров В.П. К вопросу о красном терроре в Крыму в 1920-1921 гг. //Проблемы истории Крыма: Тезисы докладов научной конференции (23-28 сентября) (Выпуск второй). Симферополь, 1992. С. 58-61.

13. Савич Никанор. Крымский период (глава из "Воспоминаний") //Крымский Контекст. 1994. № 2. С. 90-91.

14. Скобцов Д. Драма Кубани //Деникин, Юденич, Врангель: Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. М., 1991. С. 135.

15. Хазанов Г. И., Советская Социалистическая Республика Тавриды, в кн.: Борьба большевиков за власть Советов в Крыму, Симферополь, 1957.

16. Шишко Е.А. Крымская партийная организация в период второго установления Советской власти в Крыму (апрель 1918 г. - июнь 1919 г. //Борьба большевиков за власть Советов в Крыму. С. 198-201.