Мероприятия Михаила Николаевича Муравьёва по подавлению восстания 1863 года в Беларуси и Литве

Принятые Муравьёвым меры быстро принесли положительные результаты. Попечитель Виленского учебного округа И.П. Корнилов отмечал: «Русский элемент не есть здесь [в Белоруссии] нечто чуждое, водворяемое силой извне, он здесь свой, родной, и каждая мера правительства, направленная к восстановлению его законных исторических прав потому-то и принимается в крае сочувственно и сопровождается быстрыми успехами, что она пробуждает к жизни начало родное, всем близкое, кровное; край возвращается ныне к своему русскому источнику, к своей естественной исторической форме; система же нынешнего управления [созданная М.Н. Муравьевым] есть не что иное, как освобождение русского народа от долговременного и тяжелого латино-польского гнета». [23]

События 1863 года актуализировали для русского общества проблему построения большой русской нации, включающей в себя белорусов, великорусов и малорусов, и реформы Муравьёва, по сути, стали первыми в истории Российской империи преобразованиями, в основе которых лежала идеология русского национализма, ставшего ответной реакцией на национализм польский. Муравьёв успешно справился с задачей включения Северо-Западного края в общерусский национальный проект, и уже в начале XX века Белоруссия представляла собой один из главных форпостов русского политического национализма -- правые и русские националистические партии уверенно побеждали в белорусских губерниях на выборах в Государственную думу.

Вместе с тем подавление польского восстания предопределило возникновение белорусского сепаратизма. Мятеж 1863 года был последней отчаянной попыткой поляков, включая полонизированную шляхту Северо-Западного края, возродить Речь Посполитую и включить в пространство польского национального строительства земли Белоруссии и Малороссии. Провал восстания вызвал в рядах шляхтичей разочарование в самой «польской идее» и её жизнеспособности на белорусских землях, вследствие чего часть шляхты отказалась от своей прежней польской идентичности и провозгласила идею самостийной Белоруссии, наполнив её характерными для польской среды антирусскими предубеждениями.

Восстание ускорило проведение крестьянской реформы, при этом на более выгодных для крестьян условиях, чем в остальной России. Власти приняли меры по развитию начальной школы в Литве и Белоруссии, рассчитывая, что просвещение крестьянства в русском православном духе повлечёт политико-культурную переориентацию населения.

Историк Михаил Долбилов отмечает, что после начала восстания в культивируемом властями образе поляка как противящегося законной власти «бунтовщика, заговорщика и мятежника» проявились черты заклятого врага русского народа, воображаемой единой русской нации.[24] Тем не менее в широковещательных воззваниях к жителям края, власти пытались не употреблять этнонимов и акцентировали внимание на социальном происхождении участников мятежа. В частности, известный своей полонофобией виленский генерал-губернатор Михаил Муравьёв, старался избежать излишней декларации «польскости» восстания.[24]

За причастность к восстанию было казнено 128 человек; 12 500 было выслано в другие местности, в частности в Сибирь (часть из них впоследствии подняла Кругобайкальское восстание 1866 года), 800 отправлено на каторгу. Учитывая, что следствием установлено участие в восстании около 77 000 человек, можно констатировать, что всего подверглось наказанию менее 1/5 участников восстания.

Эти цифры показывают, что правительство не проявляло к восставшим той особенной жестокости, о которой впоследствии станет говорить советская историография.[25] Массовые репрессии затронули семьи причастных к восстанию, высылаемых в центральные губернии России. Кроме того, в Литве и Белоруссии было запрещено занимать государственные должности (в частности, учителей в школах и гимназиях) лицам католического вероисповедания, поэтому поляки и литовцы вынуждены были обосноваться в центральных губерниях России. Среди потомков таких ссыльных и переселенцев -- композитор Дмитрий Шостакович и писатель Александр Грин.

После восстания в западных губерниях некоторое время сохранялось военное положение. Лицам мужского пола, кроме крестьян, запрещалось удаляться с места жительства более чем на 30 верст без разрешения местных властей. Польская шляхта была лишена возможности отмечать даже семейные праздники, так как существовал запрет собираться вместе нескольким людям. За это полагался штраф. Виленский генерал-губернатор К. Кауфман в 1866 году запретил под угрозой штрафа употребление польского языка в общественных местах и в официальной переписке, ношение траура, различных польских отличий.

10 декабря 1865 года Александр II утвердил закон, по которому всем высланным из западных губерний предлагалось в течение 2-х лет продать или обменять свои земли, а покупать их могли только православные. [26]

Разгар военных действий падает на лето 1863 г. Отдельных столкновений, по официальным донесениям, было в 1863 г. -- 547, в 1864 г. -- 84, всего 631. Несмотря на отдельные неудачи, общий перевес остался на стороне русских войск. 11 февраля 1864 г. рассеян последний более крупный отряд (Босака); последняя группа (ксендза Бжуска) просуществовала до половины апреля 1864 г. Количество русских войск в крае доходило (в июне 1863 г.) до 164 тыс. 24 июля (5 августа) казнены были члены жонда последнего состава (Траугутт, Краевский, Точинский и Езеранский). Последние политические казни последовали в феврале 1865 года. По войсковым послужным спискам начало кампании показано 5 января 1863 г., окончание -- 1 мая 1864 г. (для Августовской губ. -- 23 ноября). В Литве манифестационный период восстания, притом в гораздо менее резкой форме, начался несколько позже, чем в Царстве Польском (в Вильне -- в мае 1861 г.). 8 февраля 1863 года Виленская и Гродненская губерния объявлены были генерал-губернатором Назимовым на военном положении.[27]

По официальным данным, мятежники потеряли около 30 тыс. чел. Потеря русских определяется в 3343 чел. (из них 2169 чел. раненых). Повешенных повстанцами насчитывают около 2 тыс. чел. Все эти цифры -- крайне неточные и спорные. После 1863 г., как и после 1831 г., множество поляков переселилось за границу. Эти эмигранты новой формации некоторое время продолжали деятельность в духе старой эмиграции, но в гораздо меньших размерах; скоро эта деятельность почти затихает.

Заключение

После написания курсовой работы на тему «Мероприятия Михаила Николаевича Муравьёва по подавлению восстания 1863 года в Беларуси и Литве » можно сделать следующий вывод:

Восстание 1863-1864 годов было смелым ответом на подавление белорусского народа со стороны царских властей. Последней каплей стала несправедливая аграрная реформа. Крестьянство волновалась, отказывалась подписывать уставные грамоты, поднималась на открытую борьбу с помещиками. В этих условиях в Польше, Литве и Беларуси начал разворачиваться национально-освободительное движение, направленное против остатков крепостничества, против самодержавия, за права человека и гражданина.

Начало восстания было неожиданным для царского командования, которое сосредоточило войска в нескольких крупных польских городах. Несмотря на эти благоприятные условия, революционеры не воспользовались время для пополнения и вооружения своих отрядов. Ошибочная оборонительная тактика, недостаток оружия и военной выучки, разногласия между руководством не разрешили повстанцам овладеть какими-нибудь значительными городами и победить противника.

В ходе изучения данной темы, мы видим, что в Беларусь и Литву царским правительством были брошены крупные силы для подавления восстания. В мае 1863 года генерал-губернатором с неограниченными полномочиями был назначен М.М.Муравьёв, получивший у современников наименование "вешатель" за беспощадную расправу с участниками движения. Тогда же для успокоения крестьян Беларуси и Литвы указами Александра II от 1 марта и 2 ноября 1863 года были отменены временнообязанные отношения, введен обязательный выкуп крестьянских наделов, предусмотрено немедленное возвращение крестьянских отрезков и уменьшение выкупных платежей на 20 %. В октябре 1863 М.М. Муравьёв подписал приказ о наделении крестьян, которые были обезземелены в 1846 - 1856 гг. , 3 десятинами земли, хозяевам, которых помещики лишили после 1857 года, наделы возвращались полностью. М. Муравьев обязал также сельские общества наблюдать за местной знатью, организовал крестьянские караулы, которые должны были вести борьбу с повстанцами, развернул широкую антивосстанческую и антипольскую агитацию. Все эти меры сужали районы действий повстанцев и отстраняли от них крестьян.

Муравьев провоцировал повстанцев террорам на террор, чтобы таким образом оправдать всю подлость методов российской репрессивной политики в отношении местного населения[23].

Спокойным мягким голосом и с доброжелательной улыбкой на лице в частной беседе с князем Черкасском Михаил Муравьев говорил о подозреваемых в участии в восстании 1863-1864: "Очень часто сажаю их без малейшей вины, даже подозрения нету, ну в таком случае я всегда решаю: пусть посидит немного дольше взаперти, быть может, что-нибудь найдется. И что Вы думаете! Был так счастлив, что всегда что-то на счет моего одинокого находилась. Ну тогда подавай мне его сюда! "[31].

М.М. Муравьёв также предпринимало шаги для замены польских чиновников русскими (православными), закрывал католические монастыри и костелы, пытался усилить значение православного духовенства и поднять его материальное благополучие. В учебных и общественных заведениях была введена русский язык как обязательная, запрещено преподавание польского языка в сельских школах, закрывались польские библиотеки.

Царизм руками Муравьева-вешателя жестоко расправился с участниками восстания. По официальным данным, 128 человек были казнены, 12 483 выслано за пределы родины - на каторгу и поселение в Сибирь, в арестантские роты и т. д. Имения помещиков, которые имели отношение к восстанию, изымались в казну и на очень льготных условиях продавались царским генералом и чиновникам, выходцам из центральных губерний. Все остальные местные помещики, на первых порах даже русские, были обложены контрибуцией. За участие студентов в восстании против власти закрыли единственное в Беларуси высшее учебное заведение - Гори-Горецкий земледельческий институт, и дальнейшие ходатайства об открытии на наших землях вузов отклонялись российским правительством. Более того, даже количество гимназий в крае казалось Муравьеву слишком обременительна, в результате сократили количество средних учебных заведений . Кадры местных учителей, медицинских работников, землемеров и др. были переведены на службу в центральные губернии, а на их место присланный новые, которым царизм доверял реализацию своей политики в крае. Они привлекались сюда повышенными окладами и перспективой быстрого роста карьеры. Помещикам «польского происхождения» запрещалось покупать землю на Беларуси, а крестьянам-католикам норма земли на хозяйство ограничивалась 60 десятинами. Никто в крае не мог купить землю без разрешения губернских властей. Всячески поощрялось распространение русского землевладения, прежде всего помещичьего. К концу 60-ых годов в крае сохранялась военная диктатура, в судах долгое время рассматривались дела людей, которые имели отношение к восстанию. Можно сделать вывод, что режим исключительных законов на Беларуси и в Литве не был ликвидирован и в более поздние десятилетия. Политика царизма в Беларуси имела только колониальный характер. Целью ее была тотальная русификация края.

Среди негативных последствий восстания можно отметить то, что белорусский народ не признавался, как и прежде, самостоятельным этносом. Крестьяне не были «социально близкими» российского правительства, дворяне вообще считали их скотом. Слово «мужик» было оскорбительным. Наш язык и культура считались составными частями русского языка и культуры.

Однако репрессивная система, установленная Муравьевым в Беларуси, до сих пор остается примером бесправными отношения и позорного восприятия ценности человеческой жизни и самой истины. В принятии решений как наказать того или иного человека справедливость не имело никакого значения. Главное стремление - насадить в людских головах местного населения ростки страха: доносами, бдительными обысками, арестами за мельчайшие проявление нелояльности, приведением казней, высылка за пределы края, конфискациями имущества. Даже за кусок хлеба повстанцу, тем более убежище или, самое худшее - сообщением о перемещении российских войск, можно было получить денежный штраф, попасть в арестантские роты, или отправится в Сибирь.

Список используемых источников и литературы

Архивы Беларуси. Фотокопия. Печатный документ. Дакументы і матэрыялы па гісторыі Беларусі. Т. II. Мінск, 1940. С. 518-519 http://archives.gov.by/.

Смирнов А.Ф. Революционные связи народов России и Польши. М., 1962: Он же. Восстание 1863 г. в Литве и Белоруссии. М., 1963.

Кропотов, Д.А. Жизнь графа М.Н.Муравьёва в связи с событиями его времени и до назначения его губернатором в Гродно / - Санктпетербург, 1874. С.549.

Электронная версия белорусского научного исторического журнала “Российские и славянские исследования” «Виленский учебный округ: политика российского правительства в области образования (вторая половина XIX -- начало ХХ в.)» Декабрь 22, 2008, выпуск 3.

Электронная версия очерка в новой редакции для размещения на сайте "Западная Русь" Вадим Гигин «Оклеветанный, но не забытый. (Очерк о М.Н. Муравьеве-Виленском)».

http://www.memoirs.ru/rarhtml/1324Sorokin.htm.

Комзолова А.А. Политика самодержавия в Северо-Западном крае в 1860-1870-х годах: «система М.Н.Муравьёва и её дальнейшая судьба. // Отечественная история, №4, 2004. С.76.

Лесік Я. Аутаномія Беларусі. - Мн., 1917.С.5-6; Цвикевич А. Краткий очерк возникновения Белорусской народной республики. Киев., 1918. С.1-8.

Миловидов, А.И. Граф М.Н. Муравьёв. Глава III. Записки его об управлении Северо-Западным краем и об усмирении в нём польского мятежа 1864-1865гг. - Русская старина.№1. 1883.С.134-139.

Миловидов А.И. Заслуги графа М.Н.Муравьёва для Православной Церкви в Северо-Западном крае. - Вильна., 1900. С.1-3.

Миловидов, А.И. Участие молодёжи Северо-Западного края в мятеже 1863г., и вызванная им реформа местных учебных заведений. (по архивным материалам). Вильна., 1904.С.13-27.

Миловидов А.И. К 50 - летию освобождения крестьян Северо-Западного края. Вильна. 1911.С. 45-49.

Щеголев П.Б. Декабристы. М-Л., 1926.С.127-152.

Миско М. B.Польское восстание 1863 г. М., 1962. С. 146.

Очерки революционных связей народов Польши и России 1815-1917гг. С.124.

Восстание 1863 г. Материалы и документы. Т I. С.354.

Ревуненкова В.Г. Польское восстание 1863 г. и европейская диплома-тия. Л., 1957. С. 237.

Восстание 1863 г. Материалы и документы. Т I. С. 356.

Русско-польские революционные связи 60-гг. и восстание 1863г. / Под ред. В.А. Дьякова М., 1962. С.173.

Долбилов М. Полонофобия и политика русификации в Северо-Западном крае империи в 1860-е гг. // Образ Врага. -- М.: ОГИ, 2005. http://ru.wikipedia.org.

Хотеев А. Восстание 1863 года и политика «русификации».

Ковкель И. И., Ярмусик Э. С. Политика царизма после подавления восстания 1863 г. // История Беларуси: С древнейших времен до нашего времени. -- Мн.: Аверсэв, 2004.

Н. В. Берг Записки о польских заговорах и восстаниях http://kpbc.umk.pl.

http://rumol.org .

Интернет-портал «Iнстытут беларускай гiсторыi i культуры», Паустанне 1863-1864 гг. на Беларусi.

Кропотов, Д.А.. Жизнь графа М.Н.Муравьёва в связи с событиями его времени и до назначения его губернатором в Гродно. - Санктпетербург и Комп., 1874. - VIII, с.549.

http://rosszuki.blogspot.com НЕВЯДОМАЕ ПАЎСТАННЕ 1863. Частка 2. "Вельмі часта саджаю іх без найменшай віны..." (Міхаіл Мураўёў)

Размещено на Allbest.ru