Таким образом, распределение рунических камней могло отражать степень политических, прежде всего, религиозных изменений, указывая на ключевые центры, где пертурбации были наиболее заметными. В то же время предполагаем, что изменение верования не могло полностью объяснить зарождение обычая установления рунических стел - рядом с христианской мотивацией сооружения камней, безусловно, важное значение имело право наследования.

Далее обратимся к положениям выдающегося упсальского рунолога Хенрика Уильямса, который акцентирует внимание на том, что церковь не могла не видеть ценность рунических надписей, выполненных на камнях, явно используя их как влиятельные «письменные документы» Henrik Williams Runes/ Henrik Williams// The Viking world / edited by Stefan Brink in collaboration with Neil Price. - London and New York: Routledge Taylor and Francis Group. - P.281-290. Ведь сочетание традиционной мемориальной надписи и орнамента с включенным крестом и заключительной молитвой, скорее всего, было мощным способом демонстрации приверженности как новой вере, так и средством распространения религии. К примеру, завершающая молитва: «Бог един» на камне Galteland (Норвегия), бесспорно, достигла широкой аудитории в 1015 г. Kristel Zilmer Ave Maria and Pater Noster in Scandinavian Runic Inscriptions/ Kristel Zilmer. - P. 1-19. Если эта группа приняла новое вероучение, то другие, по убеждению Х. Уильямса, вероятно, тоже были вынуждены его признать Henrik Williams Runes/ Henrik Williams// The Viking world / edited by Stefan Brink in collaboration with Neil Price. - London and New York: Routledge Taylor and Francis Group. - P.281-290.

Исследуя рунические надписи на территории Швеции, кажется, что одной из основных функций камней было объявление принятия христианства отдельными лицами или семьями. Коренные изменения, отраженные в надписях, начались позже и продолжались дольше в упланде, чем в другом месте Birgit Sawyer The Viking-age rune-stones custom and commemoration in Early Medieval Scandinavia/ B. Sawyer. - Oxford: University press, 2000. - р.147. Большое количество рунических камней в указанном регионе предусматривает, что там монументальный обычай был популярнее, чем в Дании или Готланде, поскольку спонсоры и заказчики представляли не только высокие социальные слои, но, обеспеченные люди, все же, преобладали.

В контексте исследования особое внимание привлекает руническое выражение «daur i hvitavaum», которое встречается шесть раз именно на упландских рунических камнях (к северу от Стокгольма). Согласно утверждению Х. Уильямса данное выражение имеет следующую смысловую нагрузку: «мертвые в белой ткани / одежде». Обращая внимание на то, что надписи выполнены скандинавскими рунами, обозначают именно миссионерский период - эпоху преобразований, можем согласиться с рунологом, что мы имеем довольно интересное указание на одежду для крещения, которую, очевидно, носили в его период и в течение недели после этого, больше того, Х. Уильямс выразил интересную гипотезу, согласно которой данный текст может интерпретироваться как «мертвые в белых одеждах» в связи с подтверждением христианского вероисповедания Henrik Williams Dead in White Clothes: Modes of Christian Expression on Viking Age Rune Stones in Present-Day Sweden / Henrik Williams // Epigraphic Literacy and Christian Identity: Modes of Written Discourse in the Newly Christian European North. Ed. by Kristel Zilmer & Judith Jesch. - Turnhout: Utrecht Studies in Medieval Literacy, 2012. - Р. 137-152.

По убеждению исследователя, в то время, как крещение было очень легко получить (по его мнению, не нужны были даже священники для совершения акта крещения), подтверждение было совсем другим делом. Оно могло проводиться только епископом, и не было никакой гарантии, что он появлялся чаще, чем раз в три года, даже в рамках регулярного епископства. Согласно со смысловой нагрузкой рунических надписей, упландцы, в честь которых возвели подобные рунические камни, таким образом, были крещены во второй раз, подтверждая христианскую сущность Henrik Williams Dead in White Clothes: Modes of Christian Expression on Viking Age Rune Stones in Present-Day Sweden / Henrik Williams // Epigraphic Literacy and Christian Identity: Modes of Written Discourse in the Newly Christian European North. Ed. by Kristel Zilmer & Judith Jesch. - Turnhout: Utrecht Studies in Medieval Literacy, 2012. - Р. 137-152:

Интересен также и тот факт, что сыновья и мужчины, упомянутые в рунических надписях, вероятно, участвовали в торговых или викингских экспедициях, но при определенных обстоятельствах не вернулись домой, однако, согласно с текстами камней, получили подтверждение святого крещения перед смертью, о чем родственники решили известить на монументально-мемориальных памятниках. Хенрик Уильямс отмечает, что первичное крещения могло быть доступным на месте, но для тех, кто выезжал за пределы страны, например, в Англии или Дании, были доступны большие благословения церкви Henrik Williams Dead in White Clothes: Modes of Christian Expression on Viking Age Rune Stones in Present-Day Sweden / Henrik Williams // Epigraphic Literacy and Christian Identity: Modes of Written Discourse in the Newly Christian European North. Ed. by Kristel Zilmer & Judith Jesch. - Turnhout: Utrecht Studies in Medieval Literacy, 2012. - Р. 137-152.

Интересный подход к рассмотрению проблемы предложил Упсальский археолог Эник Ларсон, которая считает, что в упланде при установлении рунических камней было важно, чтобы общество знало, что умершего должным образом окрестили в христианскую общину не потому, что это было редкостью и доступно более высокой имущественной слою общества, а потому, что, возможно, это было необходимо для выживания и будущего семьи.

Ларссон напоминает нам, что, согласно с ранними датскими законами, некрещеный человек не имел права на наследство. Исследовательница утверждает, что это означало косвенное принуждение к крещению семей землевладельцев и было эффективным королевским средством для обеспечения христианизации и, тем самым, закрепления своей власти. В таком случае рунические камни служили «предотвращению» представителей короля от претензий на наследство молодых людей, которые умерли бездетными Larson А. Warriors Clothing. Shift in Scandinavian costume in vicinity of year 1000 (Kladd krigare. Skifte i skandinaviskt draktskick kring ar 1000) / Annika Larson. - Occasional Papers in Archaeology 39. - Uppsala University: Acta Universitatis Upsaliensis, 2007. - р.343.

Интересно, что Б. Сойер рассматривает рунические камни как симптом кризиса. По ее мнению, их неравномерное распределение в Скандинавии (несколько на Юге / Западе, многие на Востоке) является хорошим отражением религиозного и политического перехода, который состоялся в ходе Х-ХI вв Birgit Sawyer The Viking-age rune-stones custom and commemoration in Early Medieval Scandinavia/ B. Sawyer. - Oxford: University press, 2000. - р.151. Так, переходный период был краток в некоторых областях, в частности, Дании и длительным в других - в упланде, где существовало упорное сопротивление новому виду централизованной королевской власти.

Эта гипотеза, по мнению рунолога, объясняет, почему мода на рунические камне не длилась дольше. Ведь, когда переходный период закончился, и церкви и кладбища были широко распространены, подобные памятники не были нужны. Однако, подчеркнем, что изменения не были внезапными, поскольку существуют примеры «переходных» церковных памятников в виде лежащих погребальных плит с руническими надписями того же типа, как и на вертикальных камнях Birgit Sawyer The Viking-age rune-stones custom and commemoration in Early Medieval Scandinavia/ B. Sawyer. - Oxford: University press, 2000. - р.152.

Особого внимания заслуживает точка зрения эстонской исследовательницы Кристель Цильмер, которая считает, что христианизацию не следует рассматривать в качестве единственного мотива для возведения рунических монументов, особенно, когда интерпретация целого обычая происходит как отражение начисленных миссионерских концепций. В то же время рунолог отмечает, что очевидность и важность связи между двумя феноменами не может отрицать принадлежность большинства рунических камней культурном окружению под влиянием введения христианства Kristel Zilmer Records and representations of Baltic Traffic in the Viking Age and the Early Middle Ages in Early Nordic sources / K. Zilmer. - dissertationes philologiae Scandinavicae Tartuensis. - Tartu university: Рress, 2005. - р.43.

К. Цильмер насчитывает примерно 13% рунического материала от 1050-1200 гг., который содержит именно латинские христианские молитвы и мольбы, а в надписях, относящихся к 1200-1500 гг., пропорция подобных свидетельств составляет уже 18% Kristel Zilmer Ave Maria and Pater Noster in Scandinavian Runic Inscriptions/ Kristel Zilmer. - P. 1-19.. При этом местные рунические молитвы и обращения в эпоху викингов Раннего Средневековья составляют почти 50% (около 240 экземпляров), встречающихся на могильных камнях в церквях. Типичными примерами латинских молитв на рунических камнях есть «Град Марии» (Ave Maria) и «Отче Наш» (Pater Noster). Достаточно сложным остается вопрос по выявлению четких указаний именно на латинский молитву - «Ave Maria», поскольку, употребление имя Марии, встречается в сочетании с собственно местными скандинавскими обращениями. Так, местный призыв к Марии применялся с формулой «Hjalp (i) Maria» - «Помоги, Мария» (Готланд, XI в.) Kristel Zilmer Ave Maria and Pater Noster in Scandinavian Runic Inscriptions/ Kristel Zilmer. - P. 1-19..

Выводы

· Христианский мотив рунических камней в европейской историографии рассматривается в свете определенных миссионерских стратегий, учений, изменении погребального обычая и тому подобное.

· Разнообразный вес придается актуализации роли христианства в формировании своеобразной рунической каменной традиции - начиная от анализа большинства рунических камней, как христианских монументов, к признанию, что памятники освещают определенные аспекты христианских практик.

Заключение

Итак, исследование скандинавских рун как исторического источника в конце XX в. отмечено постепенным смещением акцента изучения рунических надписей с чисто лингвистической сферы в историческое измерение, способствовавшие в начале 2000-х гг. активному оперированию сведениям рун общескандинавской базы данных для освещения информационных возможностей надписей с социально-экономической истории и исторической географии Восточной Европы.

В конце XX в. рунология из области лингвистики превратилась в комплексную отрасль науки, предметом которой стала руническая письменность как языковое и культурное явление, то есть произошло постепенное смещение акцента изучения рунических надписей с лингвистической сферы в историческое измерение. На этом этапе существенно расширилась и углубилась тематика рунологических исследований.

Изучению скандинавских рун как исторического источника в северных, западных и восточноевропейских историографических обзорах более всего способствовали научные исследования начала XXI в. Исследование семантического, языкового, физического и функционального контекстов рунических надписей актуализировало исследовательское внимание к обработке рун общескандинавской базы данных путем использования авторских методик к изучению материала, положив начало специализации на отдельные рунологические проблемы: указания на перемещение, рунографов, характеристику общества, распространение христианства, закрепление права на наследование, симбиоз письменности и устного дискурса.

Значительный блок составляют академические труды по сведению рун относительно профессиональных рунографов. Если в конце XX в. активно изучались общие особенности труда мастеров рун, то в начале 2000-х гг. впервые актуализировался исследования отдельных технических резьбовых методов рунических камней доктором философии кафедры археологии и классических исследований Стокгольмского университета Л. Кицлер, представляют особый интерес, поскольку обращают внимание на фактическую практику надписи и исполнителя акта. Изменение в резьбовых методах стала результатом обсуждения в контексте основного анализа компонентов справочного материала, включающих пять рунических камней, а также выбор памятников, связанных с именами Фотто и Эпира.

Сегодня в зарубежных научных кругах рунологов особенно актуализируется исследования социальных аспектов изучения скандинавских рунических надписей Х-ХI вв. на уровне «междисциплинарной семантики». Выдающимся достоянием в соответствующем направлении стала статья шведского рунолога Дж. Джеш, которая указала, что рунические тексты требуют разного прочтения. Исследовательница обратилась к анализу представленных скандинавскими рунами социальных категорий, показав, как разнообразие доступных семантического, языкового и функционального контекстов позволяет более полно определить рунические смысловые маркеры. скандинавский руна исторический христианство

Скандинавские рунические надписи обозначают довольно иерархическое общество: ознаменованные люди были правителями, лидерами с большими свитами дружинников, имели высокий социальный статус «хороших» вождей, правителей, ярлов, землевладельцев, тенге, воинов, что занимали высокую должность и доминировали над собраниями, другие включали местную элиту, которая сводила пышные рунические памятники, тогда как далее вниз по социальной шкале, многие заказывали более простые рунические камни с целью ознаменовать в надписях умерших близких.

Христианский мотив рунических камней в европейской историографии рассматривается в свете определенных миссионерских стратегий, учений, изменении погребального обычая и тому подобное. Разнообразный вес придается актуализации роли христианства в формировании своеобразной рунической каменной традиции - начиная от анализа большинства рунических камней, как христианских монументов, к признанию, что памятники освещают определенные аспекты христианских практик. Христианские процессы могли вызывать настоящее целевое назначение стел, а именно в контексте внедрения и укрепления христианства новое вероисповедание стало необходимым условием для закрепления права на наследование, что способствовало активному заказу мемориальных надписей с обращениями и молитвенными составляющими.

Современный этап исследования рунического материала, в отличие от конца XX в., продемонстрировал более четкое разветвления и специализацию изучения отдельных рунологичных проблем социального и географического содержания в академических кругах. Научное изучение информационных возможностей рунических памятников сделало их предметом ряда зарубежных и отечественных академических монографических исследований и неотъемлемым источником в изучении смежных исследовательских проблем.

Список литературы

Источники:

1. Браун Ф.А. Шведская руническая надпись, найденная на о. Березани / Ф.А. Браун // Известия имп. Археологической комиссии. - 1907. - Вып. XXIII. - С.66-75

2. Древняя Русь в свете зарубежных источников. Древнескандинавские источники / [Под. ред. Т. Н. Джаксон, И. Г. Коноваловой и А. В. Подосинов]. - T. V. - М.: Русский Фонд содействия образованию и науке. - 384 с

3. Младшая Эдда / [Под. ред. А.А. Смирницкая, М.И. Стеблин- Каменский]. - Л.: Наука, 1970. - 256 с

4. Acta Sancti Olavi regis et martyris // Monumenta historica NorvegiLatinske kildeskrifter til Norges historie i middelalderen / [utg. av G. Storm]. -Oslo: Kristiania, 1880. - S. 125-144.

5. Jesch Judith Runic Inscriptions and Social History. Some Problems of Method / Jesch Judith // Proceedings of the Third Internation al Symposium on Runes and Runic Inscriptions: Grindaheim. - Norway, 8-12 August, 1990. - Runrцn IX. - Uppsala: Uppsala Universitet, Institutionen for nordiska sprвk,1994. - P. 150-161

6. Otto von Friesen. Rцkstenen. Runstenen vid Rцks kyrka Lysings hдrad Цstergцtland. -- Stockholm: Vitterhetsakademien, 1920.

7. Scandinavian Runic Text Database: Samnordisk ru ntextdatabas. - Uppsala university: Department of Scandinavian Languages.

8. Stephens, George. Thunor the Thunderer, carved on a Scandinavian font about the year 1000. -- London/Copenhagen: Williams and Norgate/H. H. J. Lynge, 1878. -- С. 29.

9. Theodrici Monachi. Historia de antiquitate regum Norwagiensium /Theodrici Monachi // Monumenta historica Norvegiж / [utg. av G. Storm]. Kristiania: Trykt hos A. W. Brшgger, 1880. - 301 s

10. Wimmer L. Detyske Runemindesmrker / L. Wimmer // Aarboger. II R.kke. - 1894. - № 9. - S. 1-82.

Литература:

11. Гриневич Г. С. Праславянская письменность. Результаты дешифровки / Г. С. Гриневич. -- М., 1999. -- Т. 2. -- С. 15

12. Джаксон T. H. Северо-запад России в скандинавских руническим надпись: уточнённые данные / Т. Н. Джаксон // Археология и история Пскова и Псковской земли. - Псков, 2007. - С. 310-317

13. Джаксон T.H. Древнерусские топонимы в древнескандинавских источниках / Т. Н. Джаксон. - М.: Языки славянской культуры, 2001. - 2008 с

14. Макаев Э. А. Язык древнейших руническим надписей: лингвистический и историко-филологический анализ / Э. А. Макаев. - М.: ЛИБРОКОМ, 2010. - С.24

15. Макаев Э. А. Язык древнейших рунических надписей / Э. А. Макаев. -- М., 1965. -- С 77

16. Мельникова Е. А. Скандинавские рунические надписи. Новые находки / Е. А. Мельникова. - М.: Восточная литература, 2001. - 255 с.

17. Мельникова Е.А. Скандинавские рунические надписи. Тексты, перевод, комментарий / Е.А. Мельникова. - Москва: Наука, 1977. - 276с,

18. Петухов Ю. Д. Тайны древних руссов / Ю. Д. Петухов. -- М.: Вече, 2011. -- С.16.

19. Платов А. В. Руническая магия / А. А. Платов. -- М., 1994. -- С.55.

20. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. -- М.: Наука, 1981. -- С.41.

21. Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX-XIV вв. / Елена Александровна Рыдзевская. - М.: Наука, 1978. - 239с

22. Хлевов А. А. Предвестники викингов / А. Хлевов - СПб.: Евразия, 2002. - С.160

23. Ahlen M. Runristaren Цpir / M. Ahlen. - thesis for degree of Doctor of Philosophy. - Uppsala: Acta Universitatis Upsaliensis, 1997. - 249 p.

24. Birgit Sawyer. The Viking-age rune-stones custom and commemoration in Early Medieval Scandinavia / B. Sawyer. - Oxford: University press, 2000. - Р.251.

25. Chruszczewski P. Runic inscription as instances of proto-books / P. Chruszczewski // Studia Linguistica Universitatis Iagellonicae Cracoviensis. - Vol. 126. - Krakow, 2009. - P. 25-31

26. Friesen А. Runbrynet fran Timans и Roma / А. Friesen // Gotlandskt Arkiv. - Visby. - 1941.-№ 13. -S. 7-14

27. Henrik Williams Dead in White Clothes: Modes of Christian Expression on Viking Age Rune Stones in Present-Day Sweden / Henrik Williams // Epigraphic Literacy and Christian Identity: Modes of Written Discourse in the Newly Christian European North. Ed. by Kristel Zilmer & Judith Jesch. - Turnhout: Utrecht Studies in Medieval Literacy, 2012. - Р. 137-152

28. Henrik Williams Runes/ Henrik Williams// The Viking world / edited by Stefan Brink in collaboration with Neil Price. - London and New York: Routledge Taylor and Francis Group. - P.281-290

29. Jantina Н. Runes around the North Sea and on the Continent AD 150-700. Texts and contexts / H. Jantina. - Netherlands: Organisation for Scientific Research, 1997. - р.12

30. Jesch J. Women in the Viking Age / J. Jesch. - Woodbridge: The Boydell Press, 1991. - 239 p

31. Kitzler L. Ahfeldt Carving technique and runic literacy / L. Kitzler // Epigraphic Lit eracy and Christian Identity. - Vol. 4. - 2012. - P. 64-97

32. Kristel Zilmer Ave Maria and Pater Noster in Scandinavian Runic Inscriptions/ Kristel Zilmer. - P. 1-19

33. Kristel Zilmer Records and representations of Baltic Traffic in the Viking Age and the Early Middle Ages in Early Nordic sources / Kristel Zilmer. - dissertationes philologiae Scandinavicae Tartuensis. - Tartu university: Press, 2005. - 401 p.

34. Larson А. Warriors Clothing. Shift in Scandinavian costume in vicinity of year 1000 (Kladd krigare. Skifte i skandinaviskt draktskick kring ar 1000) / Annika Larson. - Occasional Papers in Archaeology 39. - Uppsala University: Acta Universitatis Upsaliensis, 2007. - р.343

35. Larsson MG Runstenar och utlandsfдrd. Aspekter pд det senvikingatida samhдllet med utgдngspunkt и de fasta fomlдmningama / MG Larsson. - Режим доступа: http: //www.ark.lu.se/institutionen/publikationer/acta-series-altera-in-8

36. Looijenga Tineke Texts & contexts of the oldest Runic inscriptions / by Tineke Looijenga. - Inscriptions, Runic. 2. Runes - History. I. Title: Texts and contexts of the oldest Runic inscriptions. - Brill, Leiden, Boston, 2003. - Р.115.

37. Maijolein S. Runestone images and visual communication in Viking age Scandinavia: thesis for the degree of Doctor of Philosophy / S. Maijolein. - University of Nottingham, 2013. - 404 p

38. Moesgard ON Runestones as Communication - the Danish material / ON Moesgard // Offa Berichte und Mitteilungen zur Urgeschichte, Frьhgeschichte und Mittelalterarchaologie. - Band 58. - 2001. - P. 165-172

39. Moltke E. The runes and their origion: Danemark and elsewhere / E. Moltke. - Kopenhagen, 1985. - Р.21

40. Page RI Chronicles of the Vikings. Records, Memorials and Myths / RI Page. - London: British Museum Press, 1999. - 240 p

41. Page RI Scandinavian society, 800-1100: the contribution of runic studies / RI Page // Viking society centenary symposium14-15 May 1992 - Viking society for Northern research, university college London, 1993. - P. 145-159

42. Palm R. Runic Literacy and Viking-age Orality / R. Palm // The 14th International Saga Conference Uppsala, 9th-15th August 2009 - Volume 2. - 2009. - Gavle. - P. 738-740

43. Peterson L. Nordiskt runnamnslexikon // English translation CL Ward. / L. Peterson. - Sprak-och folkminnesinstitutet, 2001. - 142 p

44. Peterson L. Runologi. Forsok till ett aktuellt Signalement / L. Peterson // Saga och sed, 1995. - S. 39-54

45. Sawyer В. The Viking- age rune-stones custom and commemoration in Early Medieval Scandinavia / B. Sawyer. - Oxford: University press, 2000. - 269 p.

46. Stille Р. Gunnarstenama - ett kritisk granskning mellansvensk runstensgrupp / P. Stille // Blandade runstudier. - Runron 6. - Uppsala, 1992. - S. 113-172

47. Stoklund M. Runesten, kronologi og samfundsrekonstruktion / M. Stoklund // Mammen. - Hojbjerg, 1991. - P. 285-297.

48. Troeng J. A Semilic origin of some runes. An influential foreign presence in Denmark c. AD 200 / J. Troeng // Fomvannen: Journal of Swedish Antiquarian Research. - Stockholm, 2003. - № 98. - P. 289-305

49. Widmark G. Tolkningen som social konstruktion. Rцkstenens inskrift / G. Widmark // Staffan Nystrцm. Runor och ABC. - Opuscula IV. - Stockholm: Norstedt, 1997. - P. 165-175

50. Williams H. Dead in White Clothes: Modes of Christian Expression on Viking Age Rune Stones / H. Williams // Epigraphic Literacy and Christian Identity. - Tumhout: Utrecht Studies in Medieval Literacy, 2012. - P. 137-152

51. Zilmer K. Deictic References in Runic Inscriptions on Voyage Runestones / K. Zilmer // Futhark: International Journal of Runic Studies. - Vol. 1. - University of Oslo, Uppsala university, 2010. - P. 123-143

52. Zilmer K. On the symbiosis of orality and literacy in some Christian runestone in scriptions / K. Zilmer // The 14th International Saga Conference Uppsala, 9th-15th August 2009 -Volume 2. - 2009. - Gavle. - P. 1074-1081

Размещено на Allbest.ru