Именно Джолитти- ловкому и хитроумному политику- выпала историческая миссия создания итальянского варианта либеральной буржуазной политики. А. Грамши писал, что суть джоллитианского курса- «промышленный блок капиталистов и рабочих без всеобщего избирательного права». Джолитти ратовал «за таможенный протекционизм, за сохранение государственной централизации, в которой выражается господство буржуазии над крестьянами, особенно крестьянами Юга и островов, за реформистскую политику в области заработной платы и профсоюзных свобод». Центральная идея курса Джолитти- интеграция рабочего класса в существующую систему с помощью реформистского крыла Социалистической партии (однако в реформистах он видел не равноправных партнёров, а всего лишь инструмент собственной политики).

Деятельность Джолитти, бесспорно крупнейшего буржуазного политика своего времени, с особой выразительностью продемонстрировала ущербность итальянского либерализма. Эффект проведенных Джолитти реформ, прежде всего в области социального законодательства, в значительной степени был ослаблен цинизмом его политических методов. Коррупция, шантаж, административное принуждение- все эти приёмы энергично использовались им в сложной политической игре. В его политической практике элементы либерализма смешивались с изрядной дозой консерватизма. Он оставался в русле трансформизма, заняв в его рамках «левую» позицию.

Либеральная политика Джолитти не дала задуманного эффекта как вследствие внутренней противоречивости, так и по той причине, что реформистское крыло Социалистической партии, склонное к сотрудничеству, потерпело в 1912 г. жестокое поражение. Провал либерального эксперимента Джолитти вызвал новое оживление консервативных тенденций в правящих верхах, укрепил их убеждение в том, что насилие- более надёжное средство, чем социальное маневрирование.

Энергичными поборниками насильственного курса были националисты. Отсутствие собственно консервативной партии позволяло им привлекать сторонников правоэкстремистского курса, которых не удовлетворял либеральный курс. Вместе с тем националисты сохраняли известную свободу для манёвра в лево, пытаясь заразить национализмом рабочее движение. Близко подошел к пониманию подлинной роли националистов итальянский исследователь Л. Сальваторелли, который писал о «динамичном» консерватизме как о характерной черте итальянских националистов. Основная цель такого рода консерватизма- решительное изменение ситуации в противовес левым силам, его характерная черта- тяга к экстремистским методам политической борьбы. Например, в июльские дни 1914 г. во время знаменитой «красной недели» националисты пытались дать бастующим пролетариям сражения на улицах крупных городов, собирая под свои знамёна мелкую буржуазию и люмпен-пролетариат, особенно многочисленный в столице.

Националистам удалось проникнуть в синдикалистскую ветвь итальянского рабочего движения. Синдикалистов навстречу националистам толкнула их жажда «прямого действия», не подчиненного научно обоснованной революционной цели. В.И. Ленин расценивал итальянский синдикализм как крайнее направление, совсем уходившее прочь от социализма.

Нашла отклик у синдикалистов идея борьбы пролетарских и плутократических наций. В.И. Ленин отмечал созвучие между высказываниями Э. Коррадини и одного из синдикалистских лидеров- Артуро Лабриолы, который, по словам Ленина, так интерпретировал Ливийскую войну: «мы боремся не только против турок…но и против интриг, угроз, денег и войск плутократической Европы, которая не может потерпеть, чтобы маленькие нации дерзнули совершить хоть один жест, сказать хоть одно слово, компрометирующее её железную гегемонию».

С националистами синдикалистов сближало и решительное отрицание либеральной демократии. Тот же Артуро Лабриола, соглашаясь с определением, данным синдикализму Коррадини, писал: «Синдикализм довольно удачно определили как вид рабочего империализма. Действительно, в синдикализме выступают те же волевые и наступательные тенденции, которые есть в капиталистическом империализме. У синдикализма имеется то же презреннее к сентиментальной и гуманитарной демократии..».

Взаимопереплетение национализма и синдикализма порождало сильно действующую взрывчатую идеологическую смесь, которую советский историк Б.Р. Лопухов классифицировал как «специфически итальянский “вариант национального социализма”». Но в организационном плане слияния этих течений в то время не произошло. Только через несколько лет их представители сошлись в рядах фашистского движения. По соглашению 26 февраля 1923 г. Националистическая ассоциация вступила в фашистскую партию. Её лидеры Э. Коррадини, Л. Федерцони, А. Рокко и другие заняли видные места в фашистской иерархии. Но если националисты в полном составе объединились с фашистами, синдикализм в русле фашизма был представлен отдельными индивидуумами, например, М. Бьянки, Э. Россини, А. Оливестти, С. Панунцио и др. Синдикалистская струя придавала впоследствии фашизму оттенок левизны, что постоянно обыгрывалось официальной фашистской пропагандой с целью воздействия на сознание трудящихся.

Корпоративистским тенденциям принадлежит заметная роль в генезисе итальянского фашизма. Они заняли прочное место в его теории и практике. Они заняли прочное место в его теории и практике. Присущи они были и фашистским движениям в других романских странах, что объясняется существованием в них течений, родственных итальянским синдикализму и национализму, а также влиянием католической церкви, которая с конца 19 в. в борьбе против социализма приняла на вооружение корпоративистскую систему взглядов.

Накануне первой мировой войны националистические идеологи и политики разрабатывали планы организации антидемократического правого картеля с участием клерикалов, которые должны были обеспечить массовую базу. Тем самым они хотели лишить опоры сторонников либеральных реформ, а главное- нанести поражение социалистам.

Было серьёзной ошибкой ограничивать почву, на которой вызревали эмбрионы фашизма, пределами тех стран, где он достиг наиболее полного развития.

Нетрудно заметить, что в странах с давними буржуазно-демократическими тенденциями предпосылки фашизма были выражены слабее, чем в «запоздавших» Германии и Италии, т.е. складывалась прежде всего неравномерность политического развития. Англия, Франция, Скандинавские страны, Бельгия и Голландия сумели продвинуться по буржуазно- демократическому пути ещё в период домонополистического капитализма, когда буржуазия нуждалась в демократии для закрепления своего господства в борьбе с феодально-аристократическими соперниками. Когда же в эпоху империализма буржуазия здесь стала тяготится созданной ею же самой демократической законностью, у неё оказалось меньше возможностей для развёртывания реакции «по всей линии». Однако и тут в канун первой мировой войны достаточно остро проявился кризис либеральной политики, усилилась тяга верхов к репрессивным методам.

2. Пути прихода фашизма к власти

2.1 Школа диктаторов

Безусловно, как нацизм не был просто гитлеризмом, так и итальянский фашизм не был просто муссолинизмом. Нельзя персонифицировать сложные социально-политические явления. Такой подход весьма распространён на Западе, поэтому что с его помощью удобно маскировать глубокие объективные предпосылки возникновения фашизма. В западных странах сложилась колоссальная литература о фашистских диктаторах, преследующая и политические, и коммерческие цели. Фашизм предстаёт не столько следствием определённых социально-политических тенденций, сколько результатом деятельности отдельных личностей.

Действительно, оформление фашистских движений чаще всего связанно с конкретными личностями, сам характер этих движений предполагает культ лидера. Наличие предпосылок фашизма неотделимо от предпосылок появления соответствующего типа лидера. «Случайно ли, что вожаками фашизма, как на подбор, оказались- и оказывались- типы феноменальных подонков: люди без следа совести и морали, хотя бы буржуазной, полуманьяки, полуобразованные (хотя отнюдь не тупые), с садистским уклоном, нередко с уголовным прошлым?» -ставит вопрос публицист Э. Генри. Он же даёт четкий и не двусмысленный ответ: «нельзя переходить к фашистской или военно-авторитарной диктатуре, не создавая новый тип государственного деятеля: тип политика-преступника». Такие политики не останавливаются не перед какими злодеяниями, массовый террор в сочетании с разнузданной социальной демагогией становится наиболее характерной чертой их политической практики. Буржуазное общество на империалистической стадии формирует множество кандидатов в фюреры. Но для реализации их устремлений мало одной лишь «воли к власти». Она помогает главным образом взять верх в борьбе с себе подобными. Чтобы создать сильное движение и прорваться к власти необходима широкая и многообразная помощь со стороны господствующих классов. Хотя личность «вождя» накладывала отпечаток на фашистские движения, но важно отметить что сам тип лидера во многом определялся типом движения, обусловленный особенностями исторического развития отдельных стран. Там, где существовало сравнительно массовая социальная база, на роль лидеров лучше всего подходили так называемые люди из народа.

Приход к власти фашистов в Италии и Германии происходил по подобным сценариям: фашистским партиям удается оказать значительное влияние на широкие массы и получить у них поддержку - правительственный кризис - приглашение от высшего государственного лица (в Италии - от короля Виктора Эммануила III, в Германии - от президента Гинденбурга) возглавить правительство. Главная цель достигнута - власть в руках вождей фашистских партий.

3. Италия

Раньше, чем в других странах Европы фашизм утвердился в Италии. Здесь он и зародился.

Среди больших европейских держав-победительниц Италия была более всех истощена первой мировой войной. Промышленность, финансы, сельское хозяйство находились в отчаянном положении. Нигде не было такой нищеты и безработицы.

3.1 Приход фашистской партии к власти в Италии

Фашистская партия привлекла на свою сторону огромное количество людей. И все же фашисты не вышли из рамок сравнительно небольшой националистической организации. Об этом свидетельствовал, например, провал фашистов на парламентских выборах в ноябре 1919 г., когда они не получили ни одного мандата. Не был избран даже Муссолини, баллотировавшийся в Милане.

Большое влияние на развитие фашизма в Италии оказали сентябрьские события 1920 г. В то время трудящиеся по всей Италии стали занимать заводы и фабрики, устанавливая на них свою власть. Дж. Джолитти, бывший тогда премьер-министром, признавал впоследствии в своих мемуарах, что он не мог бросить на заводы войска и полицию, так как боялся, что в этом случае рабочие устремились бы на улицы и площади.

Однако движение за захват фабрик в сентябре 1920 г. не переросло в революцию. «Революция не свершилась не потому, что мы не сумели ей противостоять, а потому, что Конфедерация труда ее не пожелала», - писала после сентябрьских событий 1920 года наиболее влиятельная буржуазная газета «Коррьере делла Сера».

В результате этого выступления правительство Джолитти согласилось само и вынудило согласиться промышленников на признание права рабочего контроля на предприятиях. Иными словами, было санкционировано новое право пролетариата, ограничивающее самый священный принцип капитализма - право частной собственности. Реальную угрозу почувствовали не только крупные промышленники, но и многие тысячи имеющих «свое дело» собственников - мелкие и средние, консервативные и прогрессивные.

Может ли гарантировать правительство, что захват фабрик и даже власти рабочими в будущем не повториться? Этим вопросом задавались как крупные, так и мелкие собственники, и видели только один ответ: не может.

Тут видна тенденция защиты собственности, желания не допустить «красной анархии», общая для буржуазии и средних слоев, которая в конечном счете привела к установлению фашистской диктатуры.

Другая тенденция, которой отвечала фашистская партия, шла в том же направлении борьбы против пролетариата, но уже под флагом защиты «общих национальных интересов». Эта тенденция нашла благодатную почву в чувствах и настроениях как буржуазии, так и средних слоев населения. Как у тех, так и у других создавалось ощущение того, что «красная революция отнимала у итальянцев родину», так как в разгар революционного подъема патриотические идеи и чувства зачастую высмеивались социалистами.

Их пропаганда и лозунги создавали впечатление, что они отрицали буквально все национальные ценности - традиции Рисорджименто, родину, армию и ее вклад кровью в войне. В глазах большинства населения это было нечто противоестественное - а у фашистов, как мы помним, главным тезисом были «интересы нации».

Майская программа 1920 года фашистов в этот момент начала привлекать к себе десятки тысяч людей: каждый мог истолковать эту программу в желательном для себя смысле.

П. Тольятти подчеркивал, что именно после сентябрьских событий 1920 года фашизм приобретает особенный размах: «В какой момент разрозненные выступления мелкой буржуазии приобретают характер единого целостного движения? Это происходит не в начале, а в конце 1920 г. Такое превращение наступает тогда, когда появился новый фактор, когда в качестве организованного начала выступили самые реакционные силы буржуазии. До этого момента фашизм развивался, но не стал еще основным фактором».

Далее П. Тольятти отмечает, что именно «в этот период завязываются первые открытые контакты между фашистским движением и организациями промышленников. Началось наступление, которое продлится два года, вплоть «до похода на Рим».

И действительно, фашизм приобретал все больше сторонников и, соответственно, все больше влияния. Особенно заметный размах деятельность фашистов получила на севере Италии. Они громили помещения социалистической и коммунистической партий, профсоюзов, оппозиционных газет. В Болонье 21 октября 1920 года фашисты разгромили муниципалитет, руководимый социалистами.

Вот что писал В. Воровский, бывший в 1921 - 1923 гг. послом в Италии: «Банды одичавшей, развращенной войной, отбившейся от работы молодежи, - писал он в письме от 15 июня 1921 года, - рыщут по городам и весям Италии, поддерживаемые карабинерами и полицией, сжигают рабочие дома и частные жилища руководителей рабочего движения, безнаказанно избивая, раня и даже избивая социалистов, коммунистов и просто неугодных им лиц, а за их спиной, руководя ими, стоят банкиры и промышленники, аграрии, лавочники».

Однако отметим, что, несмотря на серьезные ошибки социалистической и коммунистической партий, антифашистское сопротивление трудящихся продолжало расти и шириться и летом 1921 года стало важным фактором общей политической ситуации в Италии. Оказавшись после парламентских выборов перед лицом растущей оппозиции и справа, и слева, правительство в это время вынуждено было уйти в отставку. В июле 1921 года к власти пришло правительство Бономи, которое под давление общественного мнения стало проводить по отношению к фашизму более сдерживающую политику.

Все это вместе взятое побудило Муссолини выступить с инициативой заключения перемирия с руководителями рабочих организаций. Руководство ИСП, в соответствии с проводимой им «тактикой пассивного сопротивления» фашизму, благожелательно ответило на эту инициативу, реформистские руководители ВКТ поддержали его. Таким образом 3 августа 1921 года был подписан так называемый Пакт умиротворения, в котором ИСП и ВКТ, с одной стороны, и фашисты, с другой, - обещали воздержаться от враждебный действий в отношении друг друга.

Хотя этот пакт и обострил внутри фашизма разногласия между сторонниками усиления террора - экстремистами и так называемыми умеренными, в целом заключение его было серьезной ошибкой ИСП. Фашизм по самой своей природе не поддавался какому бы то ни было «умиротворению». Для так называемых умеренных фашистов этот пакт был маневром, с помощью которого они рассчитывали предотвратить дальнейших рост сопротивления трудящихся и упрочить свои позиции в политических кругах буржуазии. Что касается фашистов-экстремистов, то они ни на минуту и не прекращали террор.

Во второй половине 1921 года, когда сокращение производства в связи с экономическим кризисом приняло наибольший размах, усилили нажим на рабочих предприниматели. Пользуясь окончания сроков коллективных договоров, предприниматели в ряде случаев отказывались от их возобновления, проводя массовые увольнения рабочих - от 10 - 50%. Наступление предпринимателей слилось в единый поток с наступлением фашистов, которые уже в ноябре 1921 года официально отказались от пакта умиротворения.

К этому времени фашистское движение стало серьезной политической силой. Организационно оно объединяло уже свыше 300 тыс. человек. Некоторое представление о социальном составе движения давала анкета, составленная на основании данных о 151 тыс. фашистов. Если верить этим данным, то массовая база фашизма на 40% состояла из пролетарских элементов: около 37 тыс. сельскохозяйственных рабочих и 23 тыс. городских рабочих. Затем следуют учащиеся - около 20 тыс., сельские хозяйства 18 тыс., служащие частных предприятий - 15 тыс., торговцы и ремесленники - 14 тыс. и т. д.; число промышленников-фашистов, зарегистрированных в этой анкете, составляло 4 тыс.

С точки зрения руководителей движения, необходимо было конкретизировать основные идеологические принципы фашизма, чтобы как-то скрепить его и придать ему большую целенаправленность. Главным образом именно из этого исходили они, добившись конституирования фашизма в политическую партию на III съезде фашистских союзов в ноябре 1921 года.

Вновь образованная фашистская партия выступила с программой, стержневым пунктом которой была идея нации. Фашисты доказали, что не классы, а нация является господствующей формой социальной организации в современном мире. «Нация, - говорилось в фашистской программе, - это не просто сумма индивидов, живущих в определенной время и на определенной территории. Нация является организмом, содержащим в себе бесконечные ряды прошлых, настоящих и будущих поколений. Отдельный индивид в этой исторической панораме является лишь преходящим моментом».

Отсюда выводился категорический императив: все интересы личные (индивида) и групповые (семья, корпорация, класс и т. д.) должны подчиняться высшим интересам нации. Отсюда и фашистская концепция государства: «Государство является юридическим воплощением Нации. Политические институты являются эффективными являются лишь постольку, поскольку национальные ценности находят там свое выражение и защиту».

Иными словами, если данное государство не отвечает «интересам нации», то «во имя этих интересов» оно может и должно быть заменено новым.

«Фашизм, - указывалось в программе, - является политическим, военным и экономическим организмом».

Интересно по этому поводу замечание П. Тольятти: «Что мы обнаружим, анализируя фашизм? Всего понемногу. Это идеологическая эклектика. Но крайний национализм - составная часть идеологии всех фашистски движений. Об Италии вряд ли нужно много говорить».

Сразу после съезда фашисты значительно активизировали свою деятельность по этим трем направлениям. В области политической борьбы вновь образованная партия умело маневрирует с целью помешать объединению парламентских и демократических сил, враждебных фашизму. В парламентской борьбе между либералами и Народной партией фашисты попеременно переходят с одной стороны на другую. Провоцируя углубление разногласий, как между этими враждующими силами, так и внутри каждой из них.

Фашисты, в частности, сделали все для углубления разногласий между правым и левым крылом Народной партии. После избрания на папский престол Пия XI в январе 1922 года создались более благоприятные условия для сближения фашистов с Ватиканом. Новый папа, писал английский историк Гвин, «заслужил любовь и уважение фашистов, когда был еще архиепископом Миланским».

В военной области, то есть в организации военных сил, фашисты с образованием партии добились большой централизации. Отдельные вооруженные отряды (сквадры) были реорганизованы в фашистскую милицию. Устав ее был разработан с участием военного специалиста генерала Гандольфо и предусматривал строгую централизацию, иерархию и подчинение партии.

Таким образом, фашистские руководители намеревались сделать свои вооруженные отряды способными на выполнение более значительных целей, чем отдельные террористические акты и погромы. Муссолини объяснил «военным элементом» фашизма, что необходимо выйти за рамки местных действий и иметь в виду завоевание власти.

Особенно большего успеха вновь образованная фашистская партия добилась в организации профсоюзного движения. в январе 1922 года в Болонье состоялся съезд организованных фашистами профсоюзов. На съезде были представлены руководство фашистской партии и одним из первых было принято решение о том, что все организованные фашистами профсоюзы будут подчиняться вновь образованной партии.

В основу действий фашистских профсоюзов была положена опять-таки идея нации, во имя интересов которой необходимо было, по словам фашистов, добиваться сотрудничества рабочего класса с буржуазией.

К началу 1922 года фашисты расширяют свое влияние среди молодежи, главным образом учащейся молодежи, выходцев из мелкобуржуазных слоев населения. Муссолини объявил свою партию «партией молодых». В своей пропаганде он демонстративно противопоставлял молодежь «старым, одряхлевшим политическим партиям, которые погрязли во взаимной борьбе и завели нацию в тупик».

К началу 1922 года экономический кризис в Италии достиг наивысшей точки. В январе этого года число безработных было ровно уже 607 тыс. человек. Обанкротилось два крупнейших монополистических объединения - «Ильва» и «Ансальдо». Потерпел крах крупнейший банк страны - «Банко итальяно ди сконто». С этим банком были связаны многие магнаты крупной промышленности. Они требовали от правительства покрыть дефицит банка за счет средств национального бюджета. Но правительство, руководимое Бономи, не решалось на этот шаг и тем самым еще в большей мере подорвало свой авторитет в глазах крупной промышленности и финансовой буржуазии.

Критика слабого и нерешительного правительства Бономи велась и «справа», и «слева». 2 февраля 1922 года оно вынуждено было подать в отставку. Начался самый длительный в истории Италии с момента ее воссоединения правительственный кризис, который продолжался до 25 февраля.

В конце концов в результате многих компромиссов было составлено лоскутное коалиционное правительство во главе с Факта. Позже этого премьера прозвали Ромулом Августулом по имени последнего римского императора. Трудно было найти менее авторитетную и более бесцветную фигуру.

В этих условиях фашисты решили, что наступил момент для захвата власти.

С весны до осени 1922 года фашисты осуществляли постепенный вооруженный захват власти в отдельных городах Италии. А 2 октября 1922 года Муссолини предпринял знаменитый поход на Рим.

28 октября колонны фашистов вошли в столицу Италии, не встретив сопротивления со стороны правительства. Король Виктор Эммануил, испугавшись, что может потерять корону в случае сопротивления фашистам, не стал оказывать даже малейшего противодействия. Король поручил Муссолини пост премьер-министра государства. Большинство депутатов парламента, напуганных мыслью о том, что фашисты просто-напросто могут парламент разогнать, проголосовали за доверие новому правительству.

Хотя новое правительство поначалу было коалиционным, в целом можно говорить о захвате фашистами власти. Так Италия стала первым в мире фашистским государством.

Политическую биографию Муссолини можно понять лишь в контексте многопланового процесса генезиса фашизма, и в свою очередь его личная эволюция помогает лучше осмыслить суть всего процесса.

Не будет преувеличения сказать, что социалистом Муссолини стал в силу обстоятельств, а фашистом- по склонности и убеждению.

Откровенный цинизм, авантюризм, моральная нечистоплотность- всё это уживалось у Муссолини с чувством собственной исключительности. «Я ненавижу здравый смысл и ненавижу его во имя жизни моего неистребимого вкуса к авантюрам»- изливал он душу очередной любовнице. У Муссолини начисто отсутствовало социальное самосознание. Себе самому он представлялся вроде свободного художника оторванного от каких-либо социальных корней. Очень близкий ему младший брат Арнальдо говорил: «Следует признать, что в основе характера моего брата иногда обнаруживалось нечто уголовное».

Для Муссолини была характерна тяга к лидерству, стремление повелевать, распоряжаться. На пути к власти он готов использовать любые средства, включая преступные.

4. Германия

Фашизм в германии появился сразу же после окончания первой мировой войны в качестве одной из разновидностей реакционных милитаристических националистических течений, когда антилитберальные, антидемократические движения приобрели общеевропейский характер.

Обстановка, в которой оказалась Германия после войны, была во многом сходной с условиями, сложившимися в Италии. Но при всем сходстве существовали и значительные различия в глубине и остроте происходивших событий. Они объяснялись конкретными социально-экономическими и политическими факторами.

4.1 Гитлер: путь к власти

Центральной фигурой немецкого фашизма - был Адольф Гитлер. Как образец личности, он является примечательным случаем.

В течении первых 30-ти лет своей жизни он не смог показать себя никак, а за оставшиеся последние 26 лет смог, будучи диктатором Германии и человеком, развязавшим страшную геноцидную войну, оставившую большую часть Европы и Германию в руинах.

Деятельность Гитлера, начиная с первых этапов его политической карьеры и до самого финала - это один из классических образцов деяний фашизма, рвущегося к власти над всеми, к власти воспринимаемой им, как самоцель. “Я хочу власти”, - писал он Гитлер в “Mein Kampf”.

Можно выделить этапы его карьеры, как непрерывной последовательности действий, направленных на достижение этой цели:

1-й этап - Захват абсолютной власти над НСДАП (1919-34 гг.)

2-й этап - Захват абсолютной власти над Германией (1933-39 гг.)

3-й этап - Попытка захвата власти над миром.

Первые два этапа Гитлер преодолел успешно и вышел победителем, но третьем его ждала гибель.

Выбор хронологических рамок - 1919-1939 гг. - “Гитлер : путь к власти”. В 1919 году Адольф Гитлер пришел к власти которую потом возглавил. А к 1939 году он достиг абсолютной власти над Германией и замахнулся на мир.

Фюрер очень много хвалит себя, и в этих субъективных суждениях вырисовывается личность, рвущаяся к власти любыми путями и средствами. Гитлер легко развивает и трансформирует идеи любви к нации до национальной исключительности и вседозволенности.

Стремление Гитлера абсолютной власти в стране подтверждается законодательными актами, вышедшими в первый год пребывания фюрера у власти.

На границе источника и исследования находиться работа У. Ширера “Взлёт и падения Третьего рейха”. Ширер - известный американский журналист пребывавший с 1926 по 1941 год в Германии. Эта книга свидетельство очевидца, в котором документальность обобщенная личным восприятием событий. В ней вся история фашизма - начиная от зарождения партии до поражения Третьего рейха в войне. Автор изучает фашизм как явление в целом, его очень интересовал образ и самого фюрера, и этапы прихода Гитлера к власти.

Работ, посвященных внутрипартийной борьбе или установлению режима личной власти Гитлера в Германии практически нет. Эти вопросы в той или иной степени затрагиваются исследования о фашизме в Германии или биографических работах об Адольфе Гитлере.

Разработке проблемы пути Гитлера к власти в НСДАП и Германии посвящена дипломная работа.

4.2 Борьба за власть в партии

Родившийся в семье таможенного чиновника в 1889 году, Адольф Гитлер в начальный период своей жизни никак не проявлял себя в качестве фигуры, способной заставить содрогнуться весь мир. Скорее он выглядел как самая заурядная непосредственность. Как отмечает Э.Фром, и с этим можно согласиться, именно семья, и особенно мать послужила толчком к развитию нарциссизма у Адольфа, который в дальнейшем вылился в самолюбие и стремление к власти.

Неудачи в школе, а за тем и на поприще художника в Вене постепенно превратили Гитлера в озлобленного, ненавидящего весь мир человека, одержимого манией величия и комплексом неполноценности. Он становился личностью ни к чему не испытывающей интереса, горевшей страстью к завоеванию преисполненной презрения и ненависти ко всем.

В период блужданий по Вене Гитлер, начитавшись популярных националистических брошюр, наслушавшись расистских бредней, испытал сильное воздействие этих идей. А первая мировая война укрепила в нем силу предрассудков и жгучего фашизма. “Война была прекрасной школой”, - писал Гитлер позже.

Для человека, нашедшего себя в войне весть о поражении Германии и победе революции 1918 года, оказалась ошеломляющим ударом.

Гитлер воспринял это как личную, но последнюю неудачу. В нем нарастала ненависть, крепло желание мстить. Победа революции предала окончательную и необратимую форму разрушительным наклонностям Гитлера, так как он увидел в ней покушение на величие, в котором, как полагал будущий фюрер, он и Германия были едины.

После война А.Гитлер посещал курсы “гражданского мышления” как офицер -пропагандист. Вскоре и окружающие и сам Гитлер поняли, что он обладает даром высказывать самые вульгарные популистские лозунги в наиболее демагогичной форме. Самомнение и самоуверенность политического агитатора принимали завершенные формы. Это было началом его прорыва из неизвестности.

Гитлер обладал рядом способностей, которые помогли этому, жаждущему власти, фанатику бороться за неё. К числу очевидных его способностей относилось умение влиять и производить впечатление на людей, убеждая их в чем-либо. Он был уверен в своих идеях и имел дар упрощенного толкования. Гитлер был блестящим актером , в совершенстве владел своим голосом и интонациями. Он умел говорить от, что хотели от него услышать люди, что коренилось в сознании и подсознании многих немцев.

Альберт Шпеер, человек, долгое время находившийся в окружении Гитлера, писал: ”Я вовсе выбрал не НСДАП, я перешел к Гитлеру … Сила убеждения, своеобразная магия голоса, колдовская простота, с которой он подходил к сложности любых проблем все это сбивало меня с толку и в то же время завораживало”. Пожалуй, прав другой соратник Гитлера Г. Раушнинг, писавший: ”Я убедился, что очарованию этого человека можно поддаться, лишь тогда, когда хочется поддаться. Я заметил, что Гитлер оказывал наиболее сильное воздействие на тех, кто был мягок и женственен в характере, или же был склонен к раболепию и культу личности”.

Сам же Гитлер считал своим главным достоинством несгибаемую волю. На первый взгляд, вся его карьера свидетельствует о том, что это было так. Он хотел стать великим и начав с нуля, в течении 20-ти лет достиг безумных высот. Но, скорее всего это была не воля, а страсть к власти, сжигавшая его изнутри. Воля его, наоборот, была слаба, что проявлялось в нерешительности и сомнениях . Он мог совершать усилия только эпизодически, импульсивно под давлением неотложных потребностей или страстей. Это подтверждает Герман Раушнинг, который писал: что “ Гитлер был апатичен по своей сути: ему требовалось специально возбуждать свои нервы, чтобы преодолеть сонливость и совершать выплеск воли”.

Гитлер был игрок, он играл жизнями немцев и своей собственной жизнью, в которой сделал ставку на власть и стремился к ней изо всех сил. В этом ему очень помогла НСДАП.

В любой политической партии всегда существуют различные суждения и представления о программе действий, о методах и вариантах прихода к власти. А в тоталитарных, фашистских партиях это ощущается особенно остро, так как сущностью фашизма является властолюбие и одной из важнейших черт является - в о ж д и з м . В психологии фашистских вождей наблюдается гипертрофированное стремление к власти, а это связанно с борьбой за нее через уничтожение своих политических оппонентов, противников и врагов. В национал социалистической партии борьба за власть оказалась чрезвычайно острой.

Путь к абсолютной власти у Гитлера начался с борьбы за власть в партии , в которую он вступил в 1910 году и, не будучи ее создателем, начал ее завоевание.

Борьба Гитлера за власть в НСДАП охватила период с 1919 по 1934 года и прошла в три этапа. В ходе нее менялись оппоненты с которыми с которыми Гитлер вел борьбу, менялись метолы и формы противоборства, лишь цель всегда оставалась одна - власть. Смысл всех действий фюрера в неудержимом стремлении сосредоточить в своих руках наибольший объём власти над людьми. Хронологически этапы борьбы можно определить следующим образом:

1 этап. 1919-1921 гг. - противоборство с основателями НСДАП;

2 этап. 1921-1932 гг. - борьба с левой оппозицией;

3 этап. - кульминация, завершившаяся в 1934 году разгромом штурмовых отрядов СА и резнёй её верхушки.

В послевоенный период (c 1919 г.) Германия представляла собой общество, потрясённое до самого основания. В условиях политической нестабильности, разгула насилия, инфляции росло отчаянье и неуверенность в будущем. Для фанатиков, кому нелегко давалось приспособиться к обыденности мирного бытия, невозможно было примириться с мыслью, что война закончилась поражением Германии и триумфом Запада. Они готовы были слушать любого, кто вселял в них надежду на возмездие. Росли национализм и реваншизм. В этих условиях легко возникали националистические варианты. При том огромном потрясении, каким явилось для Гитлера поражение Германии, не меньшим потрясением стало видеть в качестве нынешних хозяев Германии, тех кого он ненавидел больше всего, - социал-демократов, большевиков и евреев (особенной разницы между ними он не делал). Поэтому он начал посещать курсы по формированию “гражданского мышления”, после чего был переведён в “инструкторское подразделение” при Лехфельдском лагере для демобилизованных солдат, где и начал совершенствовать свой талант агитатора.

Как офицер-пропагандист, Гитлер должен был вести среди солдат агитацию против влияния левых сил.

В сентябре 1919 года Гитлер получил от своего начальника поручение узнать, что собой представляет образовавшаяся недавно “какая-то,- как писал он в “Майн Кампф”(“Mein Kampf”),- немецкая рабочая партия”.

4.1.1 Противостояние Гитлера с основателями НСДАП

ДАП - немецкая рабочая партия была основана в 1919 году слесарем Антоном Дрекслером и журналистом Карлом Харером. К моменту прихода Гитлера в партии было несколько десятков членов. Основными пропагандистскими постулатами этой организации были националистические лозунги: немцы - великая раса, предназначенная для управления миром; евреи и коммунисты угрожают её чистоте, поэтому необходимо освободить рабочих от марксизма. Кроме этих требований партия не имела чёткой программы, поэтому ни кто не воспринимал её серьёзнее, чем другое объединение.

Но идеи немецкой рабочей партии совпали с идеями Адольфа Гитлера. Брошюра, полученная им на собрании, ”описывала нечто совершенно аналогичное тому, - отмечал Гитлер в “Mein Kampf”,- что мне самому пришлось пережить. Поэтому приглашение Антона Дрекслера на очередную встречу ДАП он принял.

А. Дрекслер, увидев и услышав Гитлера, решил, что нашел очень ценного человека для популяризации их дела и настоятельно приглашал одаренного оратора присоединиться к их движению.

Но Гитлер испытывал определенные сомнения, видя, что эта небольшая группа не имела реальной программы и внутренней структуры. “Ужасно! Это была кружковщина самого худшего вида. И в этот клуб меня приглашали вступать членом”,- такова оценка ДАП, данная Гитлером. Однако после нескольких дней колебаний, он все же решил принять приглашение Дрекслера, считая, что это даст ему возможность развить свои идеи и приобрести политический опыт. “Это было самое важное решение в моей жизни”,- позже отмечал Гитлер в “Mein Kampf”.

Вступив партию Гитлер очень решительно берёт в свои руки руководство пропагандой, которая всегда важна для молодых организаций. Он сумел сделать свое ведомство пропаганды чуть ли не единственным органом партии и быстро занял в ДАП видное место.

Адольф Гитлер очень много работал как агитатор и оратор . Для партии но был неоценим, как человек чьё появление гарантировало аудиторию. Это был результат подлинного магнетизма Гитлера, его обаяния. В отличии от сухой манеры других агитаторов, объяснявших политическую ситуацию, он представлял себя, как человека народа, говорил с пылом и искренностью. Его речи не были перегружены тонкостями интеллектуальных или моральных суждений. Он брал факты, подтверждавшие его тезисы, грубо лепил один к другому и получал достаточно убедительный текст.

Гитлер своими речами мог вызвать бури смеха, высмеивая своих врагов. Затем создать тяжёлую атмосферу ожесточённым языком. Он умел пробуждать жалость или ужас, гордость или негодование.

Характерной чертой его выступлений было нарастающее “дозирование” напряженности в речи и изменение мимики и жестикуляции. Первые фразы он произносил обычно спокойным тоном, разглагольствуя о повседневных задачах граждан - безработице, инфляции. Затем указывал на “виновников” - еврейских кровопивцев и, наконец, впадал в возбужденное состояние переходя к угрозам в адрес коммунистов и пацифистов.

Показательным в этой связи является воспоминания Альберта Шпеера, известного архитектора Третьего Рейха, руководителя военной промышленности в 1942-45 годах: “Я вовсе не выбрал НСДАП, я перешел к Гитлеру , чей образ при первой же встрече произвёл на меня сильнейшее впечатление, которое с тех пор уже не ослабевало...” Под магнетизм Гитлера попадало всё больше и больше людей. За короткое время он занял в ДАП настолько видное место, что это вызвало беспокойство у председателя партии в общегосударственном масштабе Карла Харера.

Харер возражал против ярого антисемитизма Гитлера, считая, что это оттолкнёт от партии рабочих и служащих. Гитлер же ловко использовал в междоусобной борьбе текущие вопросы, раздувая их до уровня важнейших партийных проблем. Жертвой аналогичной дискуссии в партии и стал Карел Харер, который в январе 1920 года вынужден был уйти с поста “имперского председателя партии”. Гитлер же спровоцировал этот конфликт с целью устранения соперника. Таким образом, слабый оппонент К. Харер ушел из лидеров без боя, отстранить его от руководства партии Гитлеру удалось мирным путём.

В феврале 1920 года ДАП была переименована в Национал-социалистическую Германскую рабочую партию (НСДАП), вскоре Гитлер представил партийную программу, состоявшую из 25 пунктов. Она была полна националистических лозунгов и обещаний, это была смесь реваншизма и, примитивной социальной демагогии, злобного антидемократизма и антисемитизма.

В первых трёх пунктах программы содержались требования отмены Версальского договора и полного “самоопределения” для всех немцев под которым подразумевалось создание “Великой Германии” за счёт земель принадлежавших другим странам - так называемых “потерянных земель”. Подчёркивалась необходимость расширения германской территории, наряду с этим выдвигались требования полной конфискации военных прибылей (пункт 12), проведения аграрной реформы (пункт 7), огосударствлевания трестов (пункт 13),участия в прибылях крупных предприятий (пункт14). Ряд пунктов касался вопросов образования этики и морали. 19 пункт требовал “замены римского права немецким народным правом”. ”Партия, - говорилось в 24 пункте, - ведет борьбу против еврейско-материалистического дух внутри нас и вне нас и убеждения, что длительное оздоровление нашего народа может последовать только изнутри, наше общее благо выше личной выгоды”. Подчёркивалось превосходство “германской расы, как “носительницы высоких моральных чувств“.

Между тем, Гитлер добился избрания в руководящий комитет партии, где возглавил отдел вербовки новых членов. В НСДАП в этот период вступило не мало военных, которые обосновали фракцию “солдат-фронтовиков”, опираясь на которых Гитлер все крепче захватывал руководство в партии.

Главный противник Гитлера - Антон Дрекслер имел сомнительные шансы в борьбе за лидерство.

Летом 1921 года Гитлер направился в Берлин дабы наладить отношения с нацистскими элементами на Севере. Его отсутствие члены НСДАП сочли подходящим для смены руководства. Дрекслер предлагал объединиться с аналогично настроенными группами Германии (например с социалистами). В этом случае влияние Гитлера, чей стиль работы признавался диктаторским, ослабло бы.

Главной фигурой переворота в партии в июле 1923 года был Гитлер. Почувствовав угрозу своему положению он поспешил вернуться в Мюнхен, чтобы расстроить эти интриги.

Гитлер заявил о своём уходе из партии и переда дело на суд партийных членов. Это была провокация к которой Дрекслер был не готов, в связи с чем он отказался от своих обвинений в демагогии в адрес Гитлера, понимая их слабую аргументированность.

А Гитлер открыто потребовал себе диктаторских полномочий. Кризис в партии был решен лишь тогда, когда на внеочередном съезде партии 29 июня 1921 года Гитлер был избран первым председателем партии, а Дрекслера отстранили от всех дел, наградив ничего не значащим постом почётного председателя партии. В 1932 году А. Дрекслер вышел из партии, в1930 году помирился с Гитлером, но политикой уже ни когда не занимался.

Так Гитлер расправился с основателями партии используя шантаж, лавирование, провокацию. Оба первых лидера партии довольно быстро капитулировали перед ним, что было связано со слабостью позиций Харера и Дрекслера. В “Mein Kampf” Гитлер писал о них следующее: “Харер был честным человеком, но у него, как и у Дрекслера не было дара оратора. Они сделаны не из того материала, который был нужен людям, чтобы внушать фанатичную веру в победу движения”.

Таким образом закончилась первая реорганизация НСДАП, в ходе которой были сменены её основатели.

Власть Гитлера укреплялась, и прямым следствием, да и причиной этого является принцип фюрера, который был закреплён в новом уставе НСДАП от 1921 года. Популяризовался девиз: ”Вождь всегда прав”, - из которого логически вытекал принцип безоговорочного подчинения фюреру. Культ фюрера в течении 20-х годов окончательно укрепился внутри движения и постепенно распространялся всё шире и шире. Для обоснования права фюрера на руководство было выдвинуто утверждение о мессианской роли вождя, о фюрере, как о выразителе расового национального и народного духа. Создаваемый в дальнейшем годами культ Гитлера и реализуемый принцип вождизма сковывали НСДАП в единый монолит.

Во многом Гитлер своими победами обязан “друзьям” - Экарту Гесу, Розенбергу и другим. Но его стремление к абсолютной власти исключало зависимость от друзей, по этому со временем от них Гитлер избавлялся так же решительно, как и от врагов. Отдаляя старых соратников и приближая к себе новых, фюрер устранял возможных соперников и утверждал свою власть. Фашистское движение привлекало тысячи молодых людей, в частности и по тому, что в отличии от большинства традиционных партий, приток молодёжи на руководящие посты в нём проходил интенсивно.

Партия продолжала быстро расти . К концу 1922 года в ней уже было около 22 тысяч членов, а ко времени путча 1932 года - около 55 тычяч. Сформированная в Боварии, её модель постепенно распространялась на территорию всего государства, и НСДАП превращалась из региональной в общегерманскую организацию.

С 1921 года партия обзавелась своей собственной полувоенной организацией - “Штурмовыми отрядами”(СА). На штурмовиков возлагалось множество дел, но большая их часть была сопряжена с насилием или, что не менее важно с угрозой насилия. В недрах СА родились “охранительные отряды”, которые “вскоре превратились в империю СС” (это была своеобразная элита партии).

Позже стало ясно, что отряды СС создавались не только для охраны фюрера за пределами партии, но и для защиты его соратников и сообщников от СА.

Достаточно успешно Гитлеру удалось наладить связи с промышленниками. Тиссен фон Борзиг, Бехштейн, Брукмон, Стиннес оказывали НСДАП существенную финансовую помощь для борьбы с левыми силами.³⁴

Но неудавшийся путч 8-9 ноября 1923 года приостановил стремительное восхождение Гитлера на олимп власти. 11 ноября он был арестован. Суд состоявшийся в феврале 1924 года стал лучшей пропагандой партии.

Процесс длился 24 дня, сообщениями о нём пестрили полосы всех крупных немецких газет. Так Гитлер впервые получил доступ к аудитории в масштабе всей страны и добился своей цели, превратив ноябрьский провал в победу. Он вновь и вновь срывал аплодисменты, обращаясь к националистическим чувствам сидящих в зале. В результате Гитлер был приговорён к минимальному сроку: пяти годам тюремного заключения.

НСДАП была запрещена , а фюрер находился в тюрьме, правда более походившей на гостиницу.

4.1.2 Борьба с “левой оппозицией”

Пока Гитлер находился в тюрьме, в нацистском движении произошел раскол на баварскую и берлинскую группы. Первые видели для себя угрозу в индустриализации в валили вину за всё на евреев, вторые враждебно относились к власти финансового капитала. Обе группы отвергали парламентскую демократию ради диктатуры. Предметом дискуссии стали также вопросы участия в выборах в соответствии со стратегией Гитлера обрести власть не мятежом, а с помощью урны для голосования. Гитлер же сидя в тюрьме не примыкал ни к одной из этих групп, надеясь после выхода прекратить эти распри. И действительно после заключения ему удалось вернуть себе былое влияние на нацистское движение в южной Германии. Но северная групп, где было больше потенциальных членов партии, сопротивлялась попыткам Мюнхенского штаба взять её под свой контроль.

Самой деятельной фигурой среди северян был Грегор Штрассер, ветеран-фронтовик из Баварии. Он был главным мотором нацистской партии; создававшейся тогда, когда Гитлер сидел в тюрьме, и был избран в Рейхстаг. Именно с ним связан второй этап внутрипартийной борьбы в НСДАП. Г. Штрассер, будучи по натуре человеком независимым и энергичным, отказывался раболепствовать перед Гитлером. Позиции его в НСДАП крепли, и к 1925 году он стал в ней “вторым человеком”. Перманентная борьба Штрассера и Гитлера определила обстановку в партии в период с 1925 по 1932 годы.

Свидетельством возвращения Гитлера к активной политической жизни после тюрьмы была его аудиенция у министра-президента баварского правительства Генриха Хольда 4 января 1926 года. Уже с середины февраля того же года Хольд вновь легализовал НСДАП.

В это время очень оживился руководитель Штурмовых отрядов Эрнст Рем, который предложил Гитлеру соглашение, по которому военное руководство оставалось бы у Рема, а политическое принадлежало бы фюреру. Гитлер отклонил предложение, упрекнув Рема в предательстве их дружбы. 1 мая 1925 года Рем объявил о своём отказе от руководства СА, о выходе из всех политических союзов, после чего вернулся в рейхсвер. В 1928 году Рем был назначен немецким военным советником в Баварию и отозван от туда лишь в 1930 году, когда понадобился Гитлеру в качестве начальника штаба СА, провести их реорганизацию.

Борьба Гитлера со Штрассером была более серьёзной и жестокой, нежели с А. Дрекслером. Штрассер был сильным и настырным соперником, имевшим много сторонников среди ”партайгеноссен” и промышленников севера. Кроме того Штрассер имел ещё и 2 преимущества: он как депутат рейхстага имел право пользоваться бесплатным проездом по железной дороге, что давало ему возможность без затрат разъезжать по низовым организациям НСДАП, и ему нельзя было запретить выступать. Г. Штрассер постоянно набирал силу, авторитет и образовал на севере партию в партии.

Конфронтация была неизбежна. Но чтобы убрать с дороги этого провинциала, Гитлеру пришлось изменить тактику, ужесточить методы воздействия. Была развёрнута широкомасштабная дискуссия, которая явилась прекрасной ширмой для соперников свергнуть друг друга.

Осенью 1925 года Грегор Штрассер открыл дискуссию по идеологическим вопросам. На партийной конференции он предлагал обсудить проект новой программы, составленной его братом Отто взамен “25 пунктов”.

В этот период остро встал вопрос об экспроприации земель бывших княжеских домов. Все левые партии Германии требовали безвозмездного отчуждения княжеских домов и владений , правые желали вернуть поместья их бывшим владельцам. Г. Штрассер и его помощник Й. Гебельс рекомендовали НСДАП присоединиться к коммунистам и социалистам в решении этого вопроса. В проекте их программы была предусмотрена экспроприация помещичьих земель, промышленного капитала, установления нового экономического строя - “государственного феодализма” - замена рейхстага сословными палатами по примеру итальянских фашистов.

Гитлер был вне себя от ярости. Если бы Штрассер сумел осуществить свои планы, фюрер бы лишился источников финансирования.

22 ноября 1925 года Г. Штрассер созвал в Гановере конференцию парт-руководителей Севера. На ней все выступали против единого руководства фюрером партией и все поддерживали новую программу Штрассера.

Национал-социализм Г. Штрассера отличался от ”25 пунктов” Гитлера по ряду положений. Это был более радикальный вариант Национал-социализма, более нацеленный на молодое поколение, подчёркнуто антикапиталистический, в котором провозглашался запрет на доходы от ренты, на земельную ренту и земельные спекуляции, осуждалось имущественное “рабство” корпораций, финансовый капитал и содержался призыв к национализации тяжелой индустрии, дележу доходов и земельная реформа. Предусматривалось введение сословной системы; ”Земля - собственность нации”. Во внешней политике Штрассер выступал за объединение германской нации на расовой основе в Великогерманский рейх - стержень Соединённых Штатов Европы ( Гитлер был против этого так, как в СШЕ должна была войти Франция). Эти требования были преподнесены, как национальная немецкая идеологическая форма социализма .

И хотя в программах Гитлера и Штрассера разница налицо, однако, их можно было примерить при желании, так как суть в них одна - стремление к власти.

Но примирение и не нужно было Гитлеру, ибо он не желал упускать лидирствующие позиции. В “Mein Kampf” он писал, что “всякие попытки раньше победы вызвать дискуссии только ослабеет движение. Пересмотры программы ведут к растрате на внутрипартийные споры вместо того, чтобы отдавать их движению”.

Однако развязав широкомасштабную дискуссию со Штрассером, Гитлер старался наглядно показать всем членам партии бесполезность споров и критики в адрес партии и фюрера. Но “левая” оппозиция Штрассера также не собиралась сдаваться. Их руководитель ставил вопрос ребром, перераспределение власти - назначение первым председателем - Штрассера, а Гитлера на пост почётного председателя, как ранее фюрер поступил с Дрекслером.