Система управления вассальными землями в империи Цин

Монгольское и тибетское учебные отделения вели обучение монгольскому и тибетскому языкам. Учащиеся набирались только из состава знаменных войск. Кроме языков студенты изучали географию, историю Тибета и Монголии. При монгольском отделении насчитывалось 24 студента и три преподавателя - профессора в звании цзяоси из Академии Ханьлинь, три преподавателя в звании цзунцай (одно из высших ученых званий академии Ханьлинь). При тибетском отделении было 48 студентов и два цзяоси. Студенты тибетского отделения после изучения тибетского языка по окончании направлялись служить в Лхасский ямэн под началам цинского амбаня в Тибете. Эти учебные отделения были прикреплены к Казенному училищу при Дворце Сяньань, где учились дети высших чинов знаменных войск (45,15).

Русское подворье было создано в 1694 г. специально для размещения русских торговых караванов, прибывавших в Пекин в соответствии с Нерчинском договором 1689 г. Торговые караваны направлялись периодически, почти через каждые 2-3 года (83, 261). В "Уложении" Лифаньюань были оговорены правила проживания и ведения торговли: "Отныне, торговые караваны из России составом 200 человек, прибывающие в Пекин, должны останавливаться в Русском подворье. В течение 80 дней разрешается беспошлинная торговля" (143, 154). Ограничение числа прибывающих с караваном отражало общий подход к регламентации пребывания в императорской столице иноземцев, будь то своих данников, либо иностранных посольств. Например, число свиты монгольских князей тоже ограничивалось, поименные списки заблаговременно подавались через канцелярии наместников в Монголии в Лифаньюань. При Русском подворье, также как и при других подворьях, находился комендант и охрана. При этом подворье было и отделение русского языка, но, по мнению П.С.Попова, "школа русского языка, также как и школа тибетского языка, существовала на бумаге" (94, 28).

Учебные отделения Лифаньюань, обучавшие студентов маньчжурскому, монгольскому, тибетскому языкам выполняли очень важную функция, так как помимо грамоты отпрыски княжеских семей, присланные ко двору, обучались азам делопроизводства, перевода документации на государственные языки Цинской империи. Что было важно в их дальнейшей службе в качестве государственных чиновников по возвращении в кочевья или командировании к канцеляриям наместников. Чиновники Лифаньюань следили за обучением студентов, составляли досье на учеников, наиболее способные и преданные оставлялись для дальнейшей службы в других подразделениях Лифаньюань, из их числа затем подбирались кандидатуры в императорские зятья эфу. Это стало частью программы подготовки и "просвещения" монгольских князей в качестве чиновников императора, преобразованию "степной аристократии", нравы которой были далеки от иделов китайской бюрократии.

Другие функции Лифанъюанъ

В своей деятельности Палата выполняла целый ряд функций внешнеполитического характера. При династии Мин внешние связи, в том числе и с вассальными территориями, контролировались Ведомством церемоний (Либу). Видимо, это положение сохраняется и в начале правления династии Цин. Свидетельство тому - совмещение должностей глав Либу и Лифаньюань до середины XVII века. В обзоре архивных документов династии Цин по управлению вассальными народами и внешним связям из каталогов Лифаньбу, хранящихся в 1 -ом историческом архиве КНР (34), составителями приведен отрывок из указа императора Фулиня 1661 г. о разграничении деятельности Либу и Лифаньюань: "Лифанъюанъ занимается только делами внешних владений. Задача эта чрезвычайной важности [раньше] находилась в ведении Либу, старый порядок признать несовершенным, в дальнейшем Либу не следует заниматься [этим]. Лифанъюанъ [будет] управлять делами "внешних" вассалов -- князей, бэйлэ, гунов и т.д., делами церемониала, наказаниями за преступления. Задачи эти очень важные. Все чины Лифанъюанъ установить по общему правилу, как для 6-ти министерств. Шангиу Лифанъюанъ входит с докладом наравне со [всеми] шангиу министерств по одному церемониалу" (34, 143). По рангу Лифаньюань было определено место после Ведомства работ (Гунбу). Однако и Либу, и Лифаньюань совместно продолжали выполнять функции дипломатических служб Цинской империи. Либу полагалось принимать посольства из государств, "находившихся в восточном и южном направлении от Срединного государства, куда прибывали морскими путями", а Лифаньюань принимала посольства из "северных и западных стран, посольства которых прибывали сухопутными дорогами" (34,143). Отделение Лифаньюань от Либу в середине XVII века превратило Лифаньюань в самостоятельное ведомство, приравненное к шести министерствам центрального аппарата

По мнению современного китайского исследователя Хэ Юя, "ни Лифаньюань, ни Либу вместе не представляли единого механизма регулирования внешних сношений, не представляли собой подлинного органа для ведения международных отношений" (126, 18). Зачастую между этими ведомствами возникала путаница. Известно, что с русскими послами в конце XVII - начале XVIII веков переговоры вели и главы Лифаньюань, и главы Либу. Так, Н.Г.Спафарий в 1676 г. сетовал, что глава Лифаньюань Амухулан переадресовьшал его к главе Либу Мала, а на обращения с просьбой о свободном торге "Амухулан говорил, что де то дело у Малы, а Мала говорил, что де у Амухулана" (14, 416).

Для понимания специфической деятельности этого учреждения важно знать о степени участия Палаты в выполнении стратегических программ, рассчитанных на захват соседних территорий. Например, в плане Сюань Е (девиз правления Канси) по захвату Приморья, крупный чиновник Палаты Мала, "специалист по русским делам", выполнял ряд поручений особого характера. В 1670 г. он возглавил разведывательный поход в район Нерчинска с целью сбора информации. Его дядя, Никань, был знатоком монгольской политики и в течение многих лет возглавлял Лифаньюань. Чиновники этого ведомства расспрашивали русских купцов, интересовались численностью воинских сил в даурских острогах, активно использовали перебежчиков и засылали шпионов с целью дезинформации. А в период вторжения в Приамурье в 1683 г. руководство операцией было возложено на ряд приближенных к императору лиц: главу Лифаньюань маньчжура Амухуланя, его преемника на этом посту Арани и Мала, уже переведенного в Либу (83, 144).

Материалы и документы по русско-китайским отношениям в XVII-XVIII веках дают обильный фактический материал о деятельности Лифаньюань по сбору информации, разведке, организации хозяйственного обеспечения ударных войск, службы почтовых сообщений на амурских землях, переписке с администрацией Нерчинска, Албазина, засылке шпионов, допросах перебежчиков и т.д. Арани и Мала были в составе маньчжурского посольства на Нерчинских переговорах. Арани выполнял чрезвычайно важные дипломатические и военные задания императора: еще в 1686 г. он был направлен на объединительный съезд халхаских князей, в 1688 г. возглавил миссию в Джунгарию к хану Галдану, чтобы восстановить мирные отношения между ойратами и Халхой, а на самом деле он должен был "провести глубокую стратегическую разведку в связи с предстоящими военными акциями против Галдана, удержать ойратских ханов от сближения с русскими" (83, 228). В 1690 г. он же возглавил маньчжуро-монгольскую армию при разгроме хана Галдана (64, 144).

Примечательно, что чиновник Лифаньюань входил в состав Комиссии Сочинения династийной истории в качестве эксперта по монгольским делам (55, 82). Ведь Палата представляла собой своеобразный банк данных о монгольских землях, откуда каждый год поступали отчеты о местных происшествиях: переселение семейств, пленении, торговых караванах, смене тайшей и т.д. Можно предположить, что чиновники Лифаньюань были привлечены к созданию других официальных исторических трудов, например, таких как фанлюэ (описания войн), новый вид официальных трудов, возникший в конце XVII века. Известно, что в Лифаньюань была сделана подборка документов о переговорах с русским послом Н.Г. Спафарием, подготовлен "Журнал осады Алабазина и переговоров с Ф. Головиным в Нерчинске" (83, 9), позже вошедших в изданное в начале 90-х годов XVII века "Пиндин лоча фаньлюэ" (Описание усмирения русских). Думается, что и "Цин чжэнпиндин шамо фанлюэ" (Описание государева похода и усмирение населения территории к северу от пустыни), посвященное действиям пинских войск в Халхе и борьбе против монгольского хана Галдана, создавалось не без участия Лифаньюань. Первоначально "описания войн" создавались под эгидой Государственной канцелярии (Нэйгэ) (56, 83), к которой прикомандировывались чиновники Лифаньюань (20,т. 1, 18).

Таким образом, помимо основных обязанностей по осуществлению административного контроля на вверенных территориях и над родовой знатью, и некоторых других (участие в написании историографических трудов, обучение монгольских князей и т.д.), Палата выполняла ряд специфических задач, выходивших за рамки основных обязанностей, как правило, дипломатического и разведывательного характера.

Все многообразие функций, выполняемых Лифаньюань, можно свести к двум основным группам:

I.Функции внутриполитического характера - управление и осуществление административного контроля над вассальными землями (Монголии, Цинхая, Тибета, Синьцзяна) и народами, жившими на этих территориях.

2. Функции внешнеполитического характера - поддержание связей с 17 странами, рассматриваемыми в качестве данников и "потенциальных" вассалов. В ведении Лифаньюань находились связи с Россией, Непалом, Бутаном, Сиккимом (34, 143) и другими странами.

Сочетание столь разнородных функций в деятельности одного учреждения являлось, по существу, воплощением в жизнь внешнеполитической доктрины цинского правительства, согласно которой все народы, окружавшие империю, должны были склониться перед авторитетом и властью императора Срединной империи. В 1711 г. император Сюань Е (девиз правления Кане и) произнес: "Теперь картографическое управление доносит: на востоке, вплоть до таких районов как Корея, Рюкю, Сиам, а на юге -- вплоть до Аннама, на западе, вплоть до Цинхая, урянхайцев и тибетцев, на севере вплоть до Халха, Элутэ, России, а также Хами и мест обитания таких народов как тангуты, и вплоть до земель, где обитают оленеводы и собаководы, от всех этих мест идут на утренний прием государю и приносят дань, стремясь, опережая друг друга, выразить свое чистосердечие.

У кого еще имеются просвещение и слава, столь далеко простирающиеся и гремящая громче, чем в эти дни ?!" (16,124).

Стратегическое значение региона, который находился в ведении этого центрального органа, многообразие и важность выполняемых им функций, - все это предопределило особое положение этого ведомства в системе государственных органов центрального подчинения. Формально Палата подчинялась Государственной Канцелярии (Цэйгэ), но с ростом авторитета и влияния Военного Совета (Цзюнъцзичу) важнейшие дела Лифаньюань решались на заседаниях Цзюнъцзичу. В "Каталоге архивного фонда документов Цзюнъцзичу на маньчжурском языке" (138) есть материалы, относящиеся к сфере деятельности Палаты, в том числе документы о международных связях Китая и об управлении "малыми народами" -подданными империи, перечни даров императору от иноземных посольств, об управлении почтовыми сообщениями и т.д. В Лифаньюань готовились особые доклады "цзоу чжэ" (доклад, сложенный гармошкой) (143, 153), которые без предварительной цензуры шли напрямую к императору -привилегия дарованная ограниченному числу органов государственной власти. Что говорит о том, что Палата находилась под началом Военного Совета и лично императора.

В целом, деятельность Лифаньюань на подведомственных территориях во многом дублирует деятельность центральных органов империи, сочетая в себе и исполнительные, и законодательные, и контрольные функции. В системе иерархии административных ведомств Лифаньюань отводилось место наравне с шестью министерствами (лю кэ). Палата в своей деятельности была тесно связана со всеми центральными ведомствами государственного аппарата. Фактически Палата играла роль 7-го министерства, хотя формальный статус министерства Палата получила лишь в 1906 году. В связи с переменами в традиционной структуре

- Высшая военная и гражданская администрация провинциального уровня была представлена следующими чинами: цзунду - генерал-губернатор, руководивший двумя (один-тремя) провинциями. Под его началом стояли губернаторы сюньфу, возглавлявшие провинции шэн. Чиновники несы заведовали судебными делами, фаньсы управляли казной провинции. Далее следовали "провинциальные интенданты": цаоду отвечали за поставку хлеба, чиновник янъчжэн управлял соляной монополией, хэду -инспектор по укреплению Хуанхэ и по содержанию императорского канала. Военное руководство государственного аппарата в конце XIX - начале XX вв. некоторые центральные учреждения империи, например, Нэйгэ утратили свои позиции, а Палата свои позиции не только не утратила, но и заметно расширила свои функции, являясь по-прежнему до конца существования империи одним из центральных звеньев администрации.

События XIX века - "Опиумные" войны, насильственное открытие Китая, подписание неравноправных договоров, - все это вынудило цинскую администрацию изменить структуру внешнеполитических ведомств. Созданный в 1861 году Цзунлиямэнъ (Главное управление по

иностранным делам) должен был заключать договора, регулировать таможенные пошлины, посылать и принимать дипломатических представителей, разрешать споры между населением и миссионерами. Создание внешнеполитических служб практически не изменило функции Лифаньюань, Палата по-прежнему "заведует делами всех монгольских, тибетских и магометанских племен, живущих в Монголии, Тибете и местностях, сопредельных с Тибетом и Синином" (45, 134). После переименования Лифаньюань в Лифаньбу в 1906 г. произошли некоторые структурные изменения: в 1911 г. был создан Отдел Конституционных реформ, "чтобы следить за своевременным проведением конституционных мероприятий в вверенных землях" (45,41) в период подготовки к переходу к конституционному правлению в Китае. Названия документов в каталоге архивных документов Лифаньбу показывают, что в деятельности Лифаньбу появились новые обязанности: строительство железных дорог на территории Монголии, разработка природных месторождений, наблюдение за миссионерской деятельностью христианских миссий на периферийных землях, арестах участников движения ихэтуаней на монгольских землях, деятельности Англии и России в Тибете и т.д. (34, 144).

Итак, к середине XVIII века Лифаньюань как самостоятельное ведомство приравнивалось к шести главным ведомствам (лю бу) Цинской империи. По мере укрепления позиций династии Цин в Китае происходили перемены в сфере деятельности данного органа власти. Кроме собственно монгольских земель, в его ведении постепенно оказались и завоеванные пинскими войсками земли Джунгарии, Восточного Туркестана и Тибета, огромной дугой опоясывавшие территорию собственно Китая. Свой окончательный облик как важного государственного учреждения Лифаньюань обретает во второй половине XVIII века, когда Цинская империя после широкой территориальной экспансии достигает наивысшего могущества. В общем виде это учреждение сохраняет свою организационную структуру вплоть до административных реформ в Китае в начале XX века, когда на месте прежних ведомств возникают министерства (бу), в том числе и Лифанъбу.

Большинство китайских авторов (Чжао Юньтян, Ма Дачжэн, Ма Жухэн, Фан Баолян и др.) рассматривают роль Лифаньюань в рамках всей системы управления приграничными землями, которые "'составляли от 50 до 60 % всей территории Цинской империи" (127;135;145). Чжао Юньтянь, автор многих работ по истории приграничных территорий Китая считает, что "создание Лифаньюань имело большое значение для последующих поколений и ознаменовало собой полное завершение формирования механизма управления приграничными землями в Китае" (145, 9). Другие, напротив, считают, что именно с создания Лифаньюань пинский двор начал строить систему управления приграничными землями. "После создания Лифаньюань, центральная власть начала учреждать органы управления, представлявшие центральную власть в городах на приграничных землях. Были созданы: 2 ямына дутунов, семь ямынов цзянцзюней, три ямэна пограничных чиновников в ранге баньши дачэнъ, один ямын цзунду (генерал-губернатор), два ямына сюнъфу, один ямын цанъцзан дачэна" (129, 11-12). Эта точка зрения нам более близка, так как она представляет хронологический и, в какой-то мере, эволюционный подход к истории создания пинской модели управления пограничными землями.

Китайские авторы единодушно высоко оценивают роль Лифаньюань. Ряд оценок звучат как "одобрение" политики цинского режима в отношении других народов, создавшего специальное учреждение для управления "малыми народами" {шаошу миньцзу), неханьским населением на приграничных землях. Наиболее одиозные считают это выражением покровительства и заботы цинского двора, особенно упоминая об "оказании помощи бедствующим народам в период неурожаев" (35,230). Для китайской историографии, в целом, характерна националистическая позиция в оценке деятельности Лифаньюань, как вклада Цинской империи в создание "единой китайской нации". Концепция "единой китайской нации" была методологической базой многих исследований по новой истории Китая в конце 80-х годов (49,51), времени написания большинства работ, в которых затрагивалась история Лифаньюань.

цин император китайский управление

Список использованных источников и литературы

1. Бичурин Н.Я. (Иакинф). Статистическое описание Китайской империи (в двух частях). М.: Восточный Дом, 2002.

2. Бичурин. Н.Я. (Иакинф). Китай в гражданском и нравственном состоянии. М.: Восточный Дом, 2002.

3. Бичурин Н.Я. (Иакинф). Описание Чжуньгарии и Восточного Туркестана в древнем и нынешнем состоянии. Пер. с кит. Иакинфом. Спб.: Тип. Крайя, 1929.

4. "Дэбтэр-чжамцо" (Тибетская хроника XIX века по истории Куку-нора). Введение, перевод тибетского текста и комментарий Р.Н. Дугарова. Новосибирск, 1983.

5. История Эрдени-дзу. Факс.рук., пер. с монг., введ., ком. и прилож. А.Д. Цендиной. М.,1999.

6. "Их цааз" ("Великое уложение"). Памятник монгольского феодального права XVII в. Транслитерация, перевод, введение и комментарий С.Д.Дылыкова. М., 1981.

7. Международные отношения в Центральной Азии XVII -XVIII вв.: Документы и материалы. Кн. 1-2. М., 1989.

8. Монгольские источники о Даян-хане. Введение, вступительная статья, комментарий Гороховой Г.С. М., 1986.

9. Мэн-гу-ю-му-цзи. Записки о монгольских кочевьях. Перевод с китайского П.С.Попова. Санкт-Петербург, 1895.

10. Обозрение разных происшествий до истории и древностей касающихся, в Иркутской губернии и в сопредельных странах бывших, сообразно предписанию г-на главного губерний начальника сочиненное губернским землемером, надворным советником, императорского Санкт-Петербургского Вольного экономического общества членом Антоном Лосевым в городе Иркутске в 1812 г. - Летописи города Иркутска. Иркутск, 1996.

11. П.Пагсам Джонсан: история и хронология Тибета. Перевод, введение Р.Е.Пубаева. Новосибирск, 1991.

12. Рерих Ю.Н. По тропам срединной Азии. 1931 г. Репринтное издание. Издательство Агни. б.м., б.г.

13. "Родословная Бугдийн-дарга, амбанов Танну-Урянхая и происхождение урянхайцев. Краткое повествование ханов". Транслитерация текста на старомонг. и русский перевод А.А.Самдан. - "Монголоязычные источники по истории Тувы". Диссертация на соиск. уч.степени к.и.н. Москва, ИВ РАН, 2001.

14. Русско-китайские отношения в XVII веке. Материалы и документы, т. I. 1608-1683. М., 1969.

15. Русско-китайские отношения в XVII веке. Материалы и документы, т П. 1686-1691. М., 1972.

16. Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы, т. I. 1700- 1725 М., 1978.

17. Русско-китайские отношения в XVIII веке. Материалы и документы, т. 11.1725-1727. М., 1990.

18. Русско-китайские отношения в XIX веке. Материалы и документы, т. 1.1803-1807. М., 1995.

19. Русско-монгольские отношения. 1685-1691. Сборник документов.Сост. Г.И.Слесарчук. М., 2000.

20. Уложение китайской Палаты внешних сношений. Пер. с маньчжур. Липовцов СВ. Том I-II. М.: Тип. Департамента народного просвещения, 1828.

21. Халха-Джирум. Памятник монгольского феодального права XVIII в. Перевод Ц.Ж.Жамсарано. Введение, примечания С.Д.Дылыкова.

22. Цааджин бичиг ("Монгольское уложение"). Цинское законодательство для монголов. 1627 - 1694 гг. Введение, монгольский текст, транслитерация монгольского текста, перевод и комментарий С.Д. Дылыкова. М., 1998.

23. Цыбиков Г. Буддист-паломник у святынь Тибета. Избранные труды, Т.П. Новосибирск, 1981.

24. Шишмарев Я.П. Русский консул в Монголии: Отчёт Я.П.Шишмарева о 25-летней деятельности Ургинского консульства. Сост., вступит, статья, примеч., библиогр. Н.Е. Единарховой. Иркутск, 2001.

на английском языке:

25. Clements Markham. Narratives of the Mission of George Bogle to Tibet and of the Journey of Thomas Manning to Lhasa; ed.with notes, an introduction, and Lives of the Mr.Bogle and Mr. Manning. London, 1876.

26. Das, Sarat Chandra. Journey to Lhasa and Central Tibet. London, 1902.

на китайском языке:

27. Cuibikefu. (Цыбиков Г.Ц.) Fojiao xiangke zai shendi Xizang (Буддист-паломнику святынь Тибета). Лхаса, 1993.

28. E-wen-ke zizhiqi gaikuang bianxiezu. E-wen-ke zizhiqi gaikuang (Историческое обозрение эвенкийского хошуна). Хух-хото, 1987.

29. Gao Wende, Cai Zhichun. Menggu shixi (Генеалогия монгольских родов). Пекин, 1979.

30. Не Wenxuan. Qingdai zhu Zang dachen dashi ji.( Хроника великих деяний амбаней в Тибете в период правления династии Цин). Пекин, 1993.

31. Hulunbeier zhilue (Описание Хулунбуирских земель) - "Dawoer ziliao ji". Пекин, 1996.

32. Qingdai Qinghai mengguzu dang'an shiliao (Архивные материалы о цинхайских монголах периода правления династии Цин).Синин, 1994.

33. Qingdai zangshi jiyao. I-II. (Избранные материалы о важнейших событиях в Тибете в период правления династии Цин, часть I-II). Лхаса, 1983.

34.Qingdai zhanguan mingzu waijiao de jigou dang'an. Lifanbu dang'an (Архивные документы династии Цин по управлению вассальными народами и внешним связям) - "Zhongguo diyi lishi dang'an guan gaunzang dang'an gaishi" (Обзор исторических документов, хранящихся в 1-м историческом архиве Китая). Пекин, 1985.

35. Qingding Lifanyuan zeli (Уложение Палаты Внешних сношений). Б.м, б.г.

36. Qing shilu zangzu shiliao. (Исторические материалы о тибетцах. Цин шилу). Лхаса, 1982.

37. XiKang jishi shi ben shizhu. (Комментарии к историческим записям о событиях в провинции Сикан). Лхаса, 1988.

38. Zeng Guoqing. Wu Fengpei. Qingdai zhu Zang dacheng zhuanlue (Краткие биографии цинских амбаней в Тибете). Лхаса, 1988.

Литература:

39. Белов Е.А. Россия и Монголия (1911 - 1919 гг.). М., 1999.

40. Беспрозванных Е.Л. Приамурье в системе русско-китайских отношений XVII - середина XIX в. М.: "Наука", 1983.

41. Беспрозванных Е.Л. Буддизм и политика: Лидеры Тибета в XVII -XVIII вв. Волгоград, 1998.

42. Беспрозванных Е.Л. Лидеры Тибета и их роль в тибетско-китайских отношениях XVII -XVIII вв. Волгоград, 2001.

43. Бокщанин А. А. Очерк истории государственных институтов в китайской империи - "Феномен восточного деспотизма". М., 1992.

44. Большой академический монгольско-русский словарь в четырех томах. Т. I. М.,2001.

45. Бруннерт И.С, Гагельстром В.В. Современная политическая организация Китая. Пекин. 1910.

46. Волков СВ. Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке. М.: Изд.ф-ма "Вост. лит-ра" РАН, 1999.

47. Воскресенский А.Д. К характеристике "Да Цин личао шилу" как источнике по истории международных отношений в Центральной Азии (XVII в.). - XVII научная конференция "Общество и государство в Китае", часть II, М., 1986.

48. Воскресенский А. Д. Дипломатическая история русско-китайского Санкт-Петербургского договора 1881 года. М., 1995.

49. Воскресенский А.Д. Пограничные проблемы Китая в работах китайских исследователей конца XX века. - Границы Китая: история формирования. М.,

50. Внешняя политика государства Цин в XVII веке. М., 1977.

Размещено на Allbest.ru