Возрождение либерализма в России

Второе обстоятельство, осложняющее адекватную оценку роли русского либерализма в общественной жизни России, обусловлено прочными стереотипами марксистко-ленинской критики этого движения, канонизированными официальной идеологией. Жесткая демаркационная линия в отношении к историческому наследию, проведенная В.И. Лениным между революционно-демократическими и либерально-охранительными силами, прочно вошла в советский менталитет, в духе которого приверженность к насильственным методам ниспровержения старого строя оценивалась положительно, а ориентация на реформы - сугубо негативно: как реакционная утопия, прикрывающая соглашательство с реакционно-монархическими силами.

Рассмотрим основные идеи и проявления либерализма на примере экономических реформ ХХ века 90-х годов. Многими исследователями отмечается, что практически все модернизационные реформы в российской истории начинались и продолжались под воздействием ценностей взращенных в лоне европейского либерализма.1 Вольчик В.В. Либеральный консерватизм: история и современность. - М. - 2001. - http: // www.scenario.ng.ru (14 апреля 2004).

Институциональные преобразования в 90-х годах XX в. осуществлялись под знаменами либерализма, что не помешало формированию интервенционистской по своей сути концепции государственного регулирования экономики. Необходимо отметить, что такое развитие событий имеет свои исторические корни и в целом продолжает неоднозначное и запутанное развитие российского общества в целом и экономики в частности. Сами по себе эти идеи доказали высокую эффективность в современном мире, хотя сложились они в конкретно исторической и даже географической среде, на базе определенной культуры и традиций. Вольчик В.В. Экономические реформы 90-х годов XX века: между либерализмом и интервенционизмом. - http: // www.scenario.ng.ru (24 января 2003). Как отмечается в сборнике «Либеральный консерватизм», либеральная экономическая политика базируется на следующих фундаментальных составляющих:

1) четкая спецификация (индивидуализация) прав собственности;

2) свобода заключения контрактов;

3) предоставление равных экономических возможностей (отсутствие явных, предоставляемых государством преференций);

4) содействие или невмешательство в функционирование конкурентных рынков (организация конкурентной рыночной институциональной структуры).

Таким образом, частная собственность выдвигается на первое место, то есть, каждый человек имеет право распоряжаться своим имуществом, быть свободным в своих действиях. Какие-то из перечисленных элементов либеральной экономической политики были осуществлены, а какие-то только частично затронуты.

Формированию основы рыночного порядка широкого слоя частных собственников, должна была содействовать приватизация. В результате ваучерной, а потом и «залоговоденежной» приватизации, собственность оказалась, либо в руках групп, «тесно сотрудничающих с властными структурами», либо распыленной среди миллионов акционеров, представителей трудовых коллективов приватизированных предприятий.

В ходе экономических реформ, государство вместо того чтобы создавать новые механизмы экономической координации - рынки и их институты, заменяло их властным распределением ресурсов в зависимости от предпочтений политических элит. Больше всего эта тенденция проявилась в ходе приватизации. Историки могут с полным основанием заинтересоваться тем, как программы, осуществленные «архитекторами» российской приватизации, смогли привести к нынешней системе экономической олигархии и дезорганизации. Теория «грабящей руки» рассматривает государство как безнадежно коррумпированное, в то же время на частный сектор оно смотрит сквозь «розовые очки». Однако осуществляемая программа передачи активов в частный сектор без регулирующих гарантий преуспела лишь в том, что надела на «грабящую руку» «мягкую перчатку» приватизации. «Грабящая рука» продолжает грабить и надежд на ограничение обществом такого грабежа стало даже меньше. Стиглиц Дж. Куда ведут реформы? К десятилетию начала переходных процессов // Вопросы экономики. - 1999. - № 7. - с. 15.

Размыванию прав собственности также способствовала правовая неопределенность способов распоряжения некоторыми видами собственности, например, собственности на землю. Такое положение дел не только снижает стоимость ресурса (в данном случае земли) но и предоставляет дополнительные возможности по контролю за возможностями его использования чиновникам.

По сути, либеральные рыночные реформы потерпели неудачу в России, потому, что либеральные рыночные реформы в России не проводились или проводились половинчато без создания эффективных рыночных институтов. Малахов С. В защиту либерализма // Вопросы экономики. - 1998. - № 8. - с. 11. В России проводился один из вариантов интервенционистской политики, а после крушения тоталитарной плановой экономической системы, любые реформы могли восприниматься как либеральные. Тамбовцев В.Л. Институциональные изменения в российской экономике // Общественные науки и современность. - 1999. - № 4.- с. 21.

Анализ экономических реформ показывает, что государство имеет непосредственное отношение к происходящим изменениям не только в сфере экономике, но и в обществе в целом. Государство функционирует как система согласования интересов крупных коалиций внутри общества, объединенных общим стремлением придерживаться некоторых общих принципов.

В сегодняшней России, при вынесении за скобки проблему национальных меньшинств и их автономий, общество достигло исключительной степени гомогенности, однородности. Коалиции, если и существуют, то исключительно как функциональные и временные. Массовых действий - а это лучший признак спаянной коалиции - в России нет, и разговоры о «социальном взрыве» остаются не более чем инструментом идеологической демагогии.

Однородность общества способствует тому, что никто из граждан не чувствует себя заранее и навсегда связанным обязательствами по отношению к государству - ведь государство перестало быть инструментом сохранения равновесия между коалициями, с одной из которых он склонен себя идентифицировать. Отношение к государству, как со стороны его чиновников, так и со стороны рядовых подданных стало максимально циничным, нацеленным только на сиюминутную выгоду.

Распадение иерархической лояльности - главная особенность современного этапа развития российского общества. В этой особенности, собственно, заключается подлинное определение России как поля для либеральной реформы, не совпадающее иногда с формальными границами Российской Федерации.

Правительство, не рассчитывая на гарантированную лояльность со стороны подданных и собственных агентов, может успешно реализовывать свои решения только в том случае, если они обращены не к иным, отличным от него лицам. Зато правительство может эффективно ограничивать пределы собственного вмешательства в экономику. До сих пор этот класс решений был единственным, в котором успех сопутствовал правительству.

Важнейшая специфика государственной деятельности вообще, - точнее, деятельности по управлению государством, - заключается в принципиальной безответственности принимающих решения. Во всех государственных вопросах речь идет о распоряжении чужим имуществом, чужими средствами, чужими правами. Когда старая имперская лояльность сломана, а новая отсутствует, поведение государственного чиновника просто неизбежно приближается ко все более откровенной коррупции.

Главным принципом предлагаемой политики будет полноценная либерализация всех административных отношений. Нынешняя либерализация проводится как частичная, вынужденная, сопровождаемая многочисленными отступлениями и оговорками.

Либерализация государственно-административных отношений (институциональная или административная либерализация) означает, что российское государство в лице своих центральных органов прекратит поддержку и санкцию (вплоть до применения насилия) всех обязательств одних физических и юридических лиц перед другими, в том числе перед самим государством, кроме тех, которые вытекают из отношений собственности или добровольных соглашений самих лиц. Исключением в этом принципиально всеобщем подходе может стать сохранение под жестким контролем центра органов окончательного применения насилия - армии и внутренних войск (национальной гвардии, желательно - в форме милиции в исконном смысле этого слова, в форме ополчения).

Принципиальный отказ от социального конструирования находит свое воплощение в административно-институциональной либерализации потому, что с ее провозглашением не связаны ни создание новых лиц, органов и их отношений, ни ликвидация старых.

Ситуация после такой либерализации гипотетически может вообще не измениться. Это будет доказательством того, что нынешняя ситуация просто всех устраивает. Скорее же всего произойдет резкое ускорение тех процессов, которые неумолимо развивались и в условиях постоянного перехода государства из одной иллюзии в другую.

Сегодня, когда признание принципиальной непредсказуемости будущего стало одним из основных аргументов в пользу свободной экономики, либералы и не пытаются это будущее описывать. Они могут только высказывать вероятностные предположения о нем.

Анализируя различные точки зрения поп поводу проявления либерализма в социально-экономической и политической сферах, можно сделать вывод о том, что проводимые реформы государством имеют больше отрицательных черт, чем положительных. В процессе институциональной либерализации возникнет одна серьезная и ряд небольших проблем. Небольшие связаны с адаптационным процессом, с переходом от несвободы к свободе. Решение этих проблем облегчится тем, что уже сегодня потенциал социальной мобильности российского населения исключительно высок. Это связано с достигнутой социальной однородностью общества, отсутствием сословных и региональных перегородок, традициями переездов, смены профессии и т.д. До сих пор социальная мобильность искусственно, административно сдерживалась институтами прописки, ограничений на операции с жильем и землей, регистрации места работы.

Высокая адаптивность российского общества видна и в том, как за совершенно незначительные сроки (три - четыре года) в стране выросли и крепнут ранее неведомые институты рыночного хозяйства. Более того, общее правило развития таких институтов в России уже выработалось: сперва публицисты и правительство жалуются на их отсутствие и обещают их создать, затем сугубо частный, негосударственный интерес эти институты воплощает в реальность, затем правительство выходит на сцену и начинает сооружать препятствия их функционированию. Ликвидация административного вмешательства, таким образом, резко ускорит создание и развитие отсутствующих институтов.

Фактически существующая структура экономики есть плод и воплощение многосторонних неформальных обязательств государства и граждан по поводу занятости, относительной оплаты труда, социального статуса. Исчезновение государства как стороны в подразумеваемом соглашении не оставит иной возможности, кроме активной адаптации, снимет проблему вины и ответственности.

В заключение надо сказать, что либерализация - похоже, единственный путь разрешения фундаментального идеологического вопроса, над которым все более мучаются и экономисты, и социологи, и политологи, и психологи. Россия нуждается в национальной идее, в объединяющем слове. Но сегодня Россия действительно объединена одной общей идеей. Эта идея не высказана прямо и до конца, в ней не отдают себе отчет сами ее носители и реализаторы, но неуклонность, с которой она претворяется в жизнь в этой стране, заставляет убедиться в ее правоте. Это идея полной и не ограниченной сверху свободы, свободы равных людей и равенства свободных людей. Эта идея пробьет себе дорогу в любом случае. Этому можно мешать и можно помогать.

Делая вывод по вышесказанному, необходимо отметить, что либерализм это не только интеллектуальное течение как пытаются представить некоторые авторы, сколько экономическая, социологическая и философская доктрина.

Ценность либерализма заключается, прежде всего, в том, что общество, основанное на его идеях, может достичь максимального процветания. Либерализм это та институциональная среда, которая благодаря эволюции позволяет человеку стать высшей ценностью, и единственным смыслом исторического процесса, если он вообще существует.

Основные принципы либерализма можно выразить тремя словами - индивидуализм, свобода, собственность. Принципы либерализма явились той основой, на которой построена современная западная цивилизация. Но особенную важность они приобретают для стран только становящихся на путь цивилизованного развития. Россия вот уже много лет стоит на распутье. Какие идеалы выбрать? Как при этом сохранить свое лицо? И вечный вопрос что делать? И на все вопросы мы должны ответить самостоятельно, но по возможности используя опыт других стран уже прошедших подобный путь. Другого пути к благосостоянию и свободе нет, другой путь это путь к рабству пусть даже и с «национальной идеей».

У либерализма множество врагов. Есть враги явные и непримиримые - это сторонники тоталитаризма во всех своих проявлениях, но есть и скрытые, причем не менее опасные. Все кто отрицает либеральные идеи, искренне желают благосостояния своим странам и народам, но дело в том, что пути, предлагаемые ими мало эффективны, а иногда приводят к совершенно противоположному результату.

Некоторые экономические школы в своих исследованиях прикрываются либеральной доктриной. Одни это делают традиционно, а другие, чтобы завуалировать несостоятельность и сомнительную научность своих работ. Поэтому мы должны определится, какие проблемы можно и нужно решать экономистам, и не только, придерживающихся либеральных взглядов, и какие ограничения допустимы в предлагаемых для этого теориях и моделях.

2. Идеи либерализма в современной России

либерализм россия правительство политический

2.1 Будущее либерализма в России: «за» и «против»

Вопрос о будущем либерализма в России, несмотря на его кажущуюся академичность, имеет принципиальное значение в сегодняшней ситуации выбора.

Один выдающийся философ Ортега-и-Гассет в свое труде «Восстание масс» высказывает мысль о том, что «либерализм - это тот правовой политический принцип, согласно которому общественная власть, несмотря на свое всемогущество, сама себя ограничивает и старается, даже в ущерб своим интересам, предоставить в государстве, которым она управляет, место и тем, кто думает и говорит иначе, чем она сама, то есть иначе, чем большинство. Либерализм сегодня свои права, права большинства добровольно делит с меньшинством - это самое яркое и положительное явление когда-либо виданное в истории. Либерализм провозглашает свое решение жить одной семьей с врагами, даже со слабыми врагами». Орьяхова З. Есть ли либерализм в России. - 1999. - http: // www. rambler.ru (14 апреля 2004).

Диапазон возможных ответов на вопрос о будущем либерализма в России очень широк. Этому свидетельствуют разнообразные «за» и «против», которые выдвигаются или могут быть выдвинуты при обсуждении перспектив либерализма в России.

Авторы пытаетаются привести перечень аргументов, предрекающих либерализму в России незавидное будущее. При этом сам термин «либерализм» по их мнению будет пониматься широко и как определенное политическое движение, и как система определенных мировоззренческих принципов и идей, и как определенный набор социальных институтов, отвечающих этим принципам. Там же. - http: // www. rambler.ru (14 апреля 2004).

История либерализма в России предстает как полоса «неудач». Все попытки обеспечить ей либеральную прививку оборачивались трагически. Либерализм приживался плохо и рано или поздно отторгался. Пусть даже истоки подобной несовместимости не вполне ясны и находятся то ли в глубоко укоренившейся коллективистской психологии, то ли в традиционно авторитарном характере власти, то ли в специфике геополитических условий - в любом случае наивно полагать, что на рубеже ХХI века результат может оказаться иным.

Органическое усвоение либеральных идей и принципов происходило при условии их включенности в определенную систему религиозных ценностей. Либеральные представления могли войти в плоть и кровь общества, лишь получив религиозное подкрепление. Сейчас другое время, да и сам либерализм далеко не тот, чтобы искать поддержки религии, не говоря уже о том, что многим ведущим конфессиям в России присуща ощутимая антилиберальная направленность. Но без религиозной санкции либеральные идеи обречены скользить по поверхности политической жизни, так и не переходя на уровень непосредственных жизненных реакций и привычек. Кроме того, отсутствие укорененности в глубинах человеческой личности лишает либерализм мобилизующего потенциала - он оказывается не в состоянии побудить к защите своих идеалов сколько-нибудь значительную часть общества. В итоге ему суждено, по удачному определению экономиста Г. Сапова, оставаться явлением сугубо «камерным».

В России отсутствуют институты и традиции гражданского общества. Ее правовая культура пребывает в плачевном состоянии. Правовой нигилизм - извечная для России болезнь.

Совместными усилиями всех трех ветвей государственной власти ее авторитет низведен сейчас до отметки, близкой к нулевой. Государству не верят и ждут от него только подвохов. Надеяться, что в этих условиях может быть выработан и внедрен свод безличных, универсальных, пользующихся всеобщим уважением правил, как того требует либеральная доктрина, попросту нереально.

Оборотная сторона недоверия к «правилам» - ориентация на конкретные личности. В течение обозримого будущего фактор харизматичности по-прежнему будет иметь ключевое значение. Можно поэтому прогнозировать отчетливо выраженный авторитарный характер системы власти. Даже если внешне демократические атрибуты сохранятся, это будет господство массовой, а не либеральной демократии.

Россия - страна с традиционно мощной вовлеченностью государства в хозяйственную жизнь. При каком угодно варианте развития, государственный сектор будет в ней на порядок больше, чем это нормально по стандартам западных экономик. «Двухсекторная модель» с сохранением доминирующего положения за государством практически не оставляет пространства для развития либеральных тенденций. Дискриминация частного сектора грозит превратиться в последовательно проводимый принцип экономической политики.

Как среди российских, так и среди зарубежных экономистов все более популярным становится представление, согласно которому, если в «отлаженной» рыночной экономике государству надлежит занимать относительно скромное место, то это еще не значит, что в переходной экономике его роль должна быть столь же ограниченной. Напротив, возможно, что именно в переходный период оно и призвано проявлять особую активность. Эта схема, как следует заметить, напоминает тезис об отмирании государства путем его усиления. Парадокс этот вполне реален: так, приватизация приводит к усилению (как минимум - временному) вовлеченности государства в экономику. Опасность в том, что конца переходного периода при этом вообще можно не дождаться, «переход к рынку» так и будет длиться вечно. Подобный климат, разумеется, не слишком благоприятствует распространению в обществе ценностей либерализма.

На Западе утверждение либеральных институтов происходило задолго до рождения «государства благосостояния», то есть разветвленной сети социальных программ, поддержка которых требует перераспределения через бюджет весомой доли национального дохода. Исторически сложилось так, что российская экономика начинает движение к рынку, обремененная огромным грузом социальных обязательств. Необходимость финансирования программ социальной защиты закрепляет патерналистскую роль государства, от которого, как и прежде, еще долго будет ощутимо зависеть жизнь практически каждой семьи. Понятно, что это менее всего может способствовать искоренению в обществе иждивенческой психологии.

Идеология «социальной справедливости», материализованная в программах «государства благосостояния», одно из главных препятствий на пути либеральной переориентации современного общества. Наличие уже в переходный период громоздкого «государства благосостояния, точнее - его недооформленного, неуклюжего прототипа, оставляет либеральной перспективе немного шансов.

Все указывает на то, что в посткоммунистической сессии процесс формирования групп со специальными интересами опережает процесс разгосударствления экономики. Присутствие государства при этом увековечивается, хотя и в иных, чем прежде, формах: в новых условиях оно присваивает себе функции продавца административных льгот и привилегии. Это чревато складыванием не либеральной рыночной системы, а так называемой «экономики организованных групп. Главными действующими лицами выступают в ней группы со специальными интересами - отраслевые и территориальные кланы, крупные корпорации, профессиональные союзы. Лоббизм становится основной сферой приложения их сил. По природе своей это глубоко антилиберальное, раздираемое распределительными конфликтами общество.

В России отсутствует «средний класс» в западном смысле этого понятия. В то же время социальная группа, бывшая проводником либеральной идеологии - интеллигенция, деморализована. Коммунистическое общество была идеократическим, и потому спрос на услуги интеллектуалов поддерживался на искусственно высоком уровне. Сами того не сознавая, представители интеллектуальных профессий находились в особом, выделенном положении. Крушение идеократии сразу же сказалось на экономическом и социальном статусе интеллигенции. Выявился во многом характер ее либеральных устремлений. «Нырок» в рынок, когда надежды интеллигенции на выживание оказались обращены в основном к государству, выявил ее действительные ориентации и предпочтения. Как следствие, либерализм лишился едва ли не главной социальной опоры.

Не приходится рассчитывать и на сколько-нибудь значимый либеральный импульс из-за рубежа. Дело не только в нарастании изоляционистских тенденции во внешней политике западных держав. Не менее важно, что там уже давно восторжествовала модернизированная версия либерализма, страдающая шизофренической раздвоенностью в восприятии рынка товаров, с одной стороны, и рынка идей, с другой. «Либералы» этой формации с одинаковой убежденностью отстаивают и необходимость свободной конкуренции на рынке идей, то есть свободы слова, печати и др., и благотворность ограничения конкуренции на рынке товаров. По словам одного замечательного американского экономиста, «свобода слова и печати является последней областью, где принцип laisser faire еще пользуется уважением». Все аргументы, выдвигаемые в пользу государственного регулирования рынка товаров, с еще большим основанием приложимы к рынку идей.

От такого усеченного либерализма, символом веры которого является скорее идея равенства, чем идеи свободы (а именно он считается «хорошим тоном» среди современной западной элиты), едва ли можно ждать действенной помощи в либерализации российской экономики, российского общества. Что же касается возможного влияния «классического либерализма», то круг его сторонников весьма ограничен, что делает их малоавторитетными в глазах российского политического общества.

В России за понятием, образом «либерализм», «либерал», «либеральный» закрепились негативные ассоциации, связанные со слабостью этого течения.

В посткоммунистической России идея свободы оказалась в тени, плену демократии и национального самоопределения, с которыми она чаще всего и ассоциируется иногда вплоть до полного неразличения. У всех на виду трагические примеры того, к чему ведет поиск национальной идентичности в пределах бывшего Союза; достойным образцом демократии в действии может считаться как работа российских Съездов народных депутатов, с одной стороны, так и образование «демономенклатуры», с другой. Разочарование, порожденное этим опытом, охладило симпатии не только к лозунгам демократии и национального самоопределения, но косвенным образом сказалось и на репутации либеральной идеи. Либерализм оказался обесцененным еще до того, как смог заявить о себе, как о самостоятельной политической силе.

Обилие горячих точек в ближнем зарубежье, а теперь уже и в самой России, объективно предполагает повышение роли силовых структур, силовых методов в политике. Но обстановка военного лагеря менее всего созвучна либеральным институтам и принципам.

Либеральное движение в России разобщено и перспективы его консолидации туманны. Оно распадается на небольшие партии, возникшие вокруг лидеров с более или менее громкими именами. Отношения между лидерами складываются непросто: многие из них вполне авторитарны по способам деятельности, что плохо вяжется с декларируемой приверженностью либеральному кредо. Таким образом, надежды на формирование в России влиятельного либерального движения крайне невелики. Однако, ставить крест на перспективах либерализма в России было бы опрометчиво.

В качестве фундаментального факта либерализм признает наличие в большом, технологически сложном современном обществе множество разнообразных культурных традиций, мировоззренческих установок, стилей жизни, форм деловой практики. Либеральная перспектива выступает как ответ на глубинную неоднородность, «моральный плюрализм» современного общества. Она задает минимальную правовую и ценностную рамку, в пределах которой противоположные культурные традиции, нестыкующиеся картины мира, эксцентричные или, наоборот, привычные стили поведения, разнообразные экономические структуры могут свободно развиваться, мирно сосуществовать и продуктивно взаимодействовать. С точки зрения либеральной философии, этот ценностный плюрализм, это многообразие индивидуальных делем и предпочтений, не сводимое ни к какому общему знаменателю, не только непреодолимы, но и служат источником социального динамизма. Как показывает практика тоталитарных режимов, попытки строить современное сложное общество на иных, антилиберальных принципах, по каким-то архаическим моделям, ведут вникуда.

На пространствах бывшего Союза разнобой традиций, интересов, ценностных ориентаций, поведенческих норм оказался больше, чем можно было бы ожидать. Страна с такой территорией и с такой численностью населения, как Россия, нуждается хотя бы в минимальном наборе либеральных институтов, гарантирующих ненасильственный характер индивидуального и группового взаимодействия. Иначе общество может быть взорвано изнутри.

Дело, таким образом, не столько даже в возможности, сколько в необходимости обращения к ценностям либерализма. В этом смысле вопрос «Есть ли у либерализма в России будущее?» можно было бы переформулировать, повернув его другой стороной: «А есть ли у России будущее вне либерализма?».

История либерализма в России едва ли дает основания для вывода об их врожденной несовместимости. Либерализм - естественный спутник модернизации общества. Если в России он приживался плохо, так это потому, что процесс модернизации неизменно принимал здесь усеченные, полунасильственные формы: его подстегивание в одних сферах сочеталось с возрождением традиционалистских, архаических образцов в других. Другими словами, будущее либерализма в России следует поставить в прямую зависимость от перспектив полноценной модернизации российского общества.

Укорененность в вере действительно была необходима, когда новаторскому меньшинству носителю новых ценностей и поведенческих образцов приходилось бороться за существование в условиях враждебно настроенного традиционалистского окружения. В ХХ веке, если верить опыту многих стран, успешно осуществивших модернизацию, это уже нельзя считать обязательным условием. Важную роль начинает играть демонстрационный эффект: новые образцы усваиваются не по причине их санкционированности свыше, а по более приземленным мотивам - потому что они, как становится ясно из примера носителей иного опыта, расширяют возможности для социальной мобильности. Согласно данным социологических исследований, наибольшую расположенность к «демократическим ценностям», толерантности и открытости проявляют не убежденные атеисты и не приверженцы традиционных конфессий, а представители расплывчатой категории «внеконфессионально» верующих.

В российском обществе действуют психологические ограничители на применение насилия. Сохраняется чрезвычайно низкий, если принять во внимание практически полное бездействие правоохранительных органов, уровень насилия. Агрессия отторгается массовым сознанием. По меньшей мере, это говорит о том, что общество располагает эффективными каналами для отвода отрицательной социальной энергии, существует достаточно возможностей для вертикальной мобильности. Слабость агрессивной составляющей создает естественную для либеральной ориентации среду, если учесть, что сохранение социального мира одна из основополагающих ценностей либерализма.

Существует широко распространенное заблуждение, ставящее знак равенства между «сильным государством» и «большим государством». Согласно либеральной трактовке провалы государства при отправлении им минимально необходимых «отрицательных» функций неизбежны, когда оно -- исходя из патерналистских установок по отношению к обществу присваивает себе непомерно много «положительных» функций. Именно этим можно объяснить неэффективность российских государственных институтов в выполнении своих прямых задач - защите прав и свобод, безопасности и достоинства граждан, гарантировании прав собственности и добровольных договоров. Уход государства из тех сфер, то есть его несостоятельность, была многократно подтверждена. Иначе говоря, условием строительства «сильного» государства как раз и является резкое сужение границ его вмешательства в жизнь общества, сдвиг в направлении либерального идеала «ограниченного правления».

Россия находится сейчас в достаточно уникальной ситуации с точки зрения свободы экономической и социальной деятельности. Прежний административный корсет распался, а новый еще не сложился. Во многих отношениях российская экономика сейчас либеральнее, чем западная. Именно тотальная неэффективность государственной власти создает беспрецедентные по меркам ХХ века возможности для утверждения либеральных ценностей и институтов. Государство «уходит» не по доброй воле, а из-за полной своей несостоятельности. Уходя, оно открывает огромное поле для складывания снизу новых поведенческих норм, хозяйственных связей, типов взаимодействия. Спонтанно вырабатываются элементы этики честного бизнеса, неформальные арбитражные процедуры, нестандартные организационные формы. Трудно даже было предвидеть, что посткоммунистическое общество обладает такими адаптивными и инновационными потенциалами. Процесс спонтанной ценностной и институциональной перестройки идет с поразительным размахом и энергией, но взгляду, притерпевшемуся к пене политических баталий, он просто-напросто невиден.

Таким образом, проникновение в жизнь российского общества либеральных рыночных ценностей и норм - явление сегодняшнего дня, а не какая-то отдаленная перспектива. Эти глубинные, органические процессы какое-то время могут не получать формального выражения, но рано или поздно они выйдут и на политический уровень.

Действительно, после того, как социалистическая модель, строившаяся на принципах централизованного планирования и общественной собственности, потерпела крушение, как это и предсказывалось теоретиками либерализма. Перед либеральной мыслью во весь рост встала проблема «государства благосостояния», воплощающего перераспределительные идеалы социальной справедливости. Его существование - серьезное ограничение, с которым невозможно не считаться.

Важно учесть, что это проблема общая, в равной мере критическая для будущего и западного, и российского общества. Отвечать на нее так или иначе - предстоит всем. Не случайно, что на Западе появилось уже немало проектов децентрализации, дебюрократизации, приватизации «государства благосостояния», подключения частного сектора к оказанию социальных услуг. Как ни парадоксально, но в этом отношении Россия обладает определенным преимуществом: ведь ей предстоит начинать строительство современной системы социального обеспечения практически с самого основания, так что у нее есть возможность подойти к этому по-иному, не сталкиваясь с мощным сопротивлением организованных групп и не перенастраивая отлаженных бюрократических механизмов.

В принципе социальная политика может быть ориентирована либо на поддержание некоего абсолютного минимума уровня жизни, либо на сокращение относительного экономического неравенства, разрыва между более и менее состоятельными слоями общества. Первый вариант больше соответствует представлениям «классического либерализма», а второй - идеологии современного западного «государства благосостояния». Во втором случае социальная политика оказывается значительно амбициозней и агрессивней. Насколько можно судить, понимание социальной ответственности государства в российском обществе склоняется скорее к первому, несравненно более умеренной модели.

Причина этого, прежде всего, в намного более низком, по сравнению с развитыми странами, среднем уровне жизни. Но не только. Дело еще и в высокой степени толерантности к неравенству в доходах. Отсюда можно предположить, что будущее российское «государство благосостояния» окажется, вероятно, значительно более консервативным и по масштабам, и по организационным принципам, чем его западные аналоги.

Естественную базу российского либерализма может составить слой новых частных предпринимателей. Именно они более всего заинтересованы в утверждении эффективных либеральных институтов, гарантирующих честные «правила игры» в экономической сфере. Существенно, что общественное мнение стало относиться к российскому частному бизнесу с гораздо большей симпатией, чем прежде. «По результатам опроса ВЦИОМ в середине 1992 года, более трети населения связывают с новыми предпринимателями надежды на возрождение России». Яковенко И.Г. Русский либерализм - историческая справка. - 1994. - http: // www.scenario.ng.ru (21 апреля 2003). Предпринимательский слой уже осознал себя в качестве новой элиты. Начался процесс его социально-политической самоидентификации. Среди предпринимателей растет понимание необходимости открытого политического влияния на процесс государственного строительства. В течение 1992 года ими было создано несколько партий и политических объединений либеральной ориентации. Поскольку же новые предприниматели - едва ли не единственный социальный слой, находящийся в процессе статусного возвышения, постольку будущее российского либерализма внушает определенный оптимизм.

Началось формирование еще одной новой социальной группы - управляющих-собственников приватизированных предприятий, занимающей промежуточное положение между директорами государственного сектора и частными предпринимателями. Этот слой особенно уязвим, во-первых, потому, что он не застрахован от угрозы ренационализации, во-вторых, потому, что устойчивость его положения зависит от продолжения приватизационных процессов. Но при достижении приватизированным сектором определенной критической массы он может стать важным источником социальной переориентации общества.

Занятые в частном и приватизированном секторах могут составить основу будущего среднего класса. Постепенно вырабатываются иные ценностные установки, жизненные стили, стандарты потребления. Именно эти группы способны образовать со временем достаточно широкую социальную базу для политических движений либерального плана.

Частная собственность стала несомненной положительной ценностью для подавляющего большинства россиян. Важно учесть, что, если в России действительно начнется процесс образования достаточно многочисленного слоя частных собственников, то это будут собственники в первом поколении. Они, как можно предположить, станут относиться к активизму государственной власти с гораздо меньшей терпимостью, чем те, для кого обладание собственностью является чем-то привычным, нормальным, переходящим из поколения в поколение. В этом случае на пути этатистских тенденций могут возникнуть трудно преодолимые препятствия и либерализм получит дополнительный шанс.

Высокая степень остаточной индоктринированности, идеологизированности общества, недавно расставшегося с официальным марксизмом, может благоприятствовать распространению либеральных идей. В России еще не атрофировались вкус и привычка к решению «общих», «принципиальных» вопросов социального бытия, чего нельзя сказать о среднем деидеологизированном западном человеке. Это создает известную предрасположенность к восприятию либерализма, поскольку он занимает принципиальные, непрагматические позиции по ключевым проблемам жизнеустройства общества. У него действительно есть принципы, которыми он не может поступиться. Либерализм предлагает целостное осмысление происходящего в обществе и с обществом, в чем, как кажется, сейчас ощущается настоятельная потребность.

Похоже, что перипетии политической жизни в России не подтверждают вывода о том, что термин «либерализм» уже выработал свой ресурс. Скорее, наоборот. Своего рода моральный износ лозунгов «демократии» и «национального самоопределения» трудно отрицать. Они по-прежнему способны собирать под свои знамена массы сторонников, но, тем не менее, всем стали очевидны и сопряженные с ними издержки. Тем примечательнее на этом фоне попытки присвоения термина «либерализм» силами, имеющими к нему, строго говоря, весьма отдаленное отношение. Дело уже не ограничивается одними только эксцентричными политическими фигурами. Тот факт, что на «либерализм» вдруг заявляют права и лидеры Гражданского союза, ясно показывает, что активно идет поиск недискредитированных в массовом сознании политических терминов и что либеральная идея не утратила возможности стать действенным фактором общественного процесса.

Приведенный перечень аргументов «за» и «против» достаточно условен. Очевидна также их неравноценность. Но просмотр этих аргументов позволяет сделать некоторые предварительные обобщения:

1) Судьбы политического термина «либерализм» и комплекса идей и принципов, традиционно им обозначаемых, могут, как не раз уже бывало, разойтись. Сегодня это вполне вероятно, что служит серьезным предостережением для нарождающегося российского либерального движения.

2) В текущей политической борьбе позиции либеральных общественных сил несравненно слабее, чем у их основных конкурентов.

3) Часто идет о двух «либерализмах» - об одном, нисходящем сверху от государства-цивилизатора, государства-просветителя, и другом - рождающемся снизу, в процессе свободного взаимодействия индивидуальных агентов.

4) В западных обществах обретение экономической свободы предшествовало завоеванию политических прав, а так называемые «социальные права» получили признание лишь в ХХ веке. В постсоциалистических странах эта последовательность была инверсирована. Когда вера в марксистскую идеологию была подорвана и лояльность идее была заменена на лояльность перед государством, сложился своего рода социальным контракт, в рамках которого населению предоставлялся определенный набор социальных услуг и гарантий. Можно сказать, что социальные права были получены первыми, за ними последовали в период кризиса коммунистических режимов политические и лишь затем наступила очередь экономических свобод - с началом перехода к рынку. Вот почему экономические реформы неизбежно наносят удар по социальной страховочной сетке, что создает чрезвычайно запутанную и смещенную систему координат для политического самоопределения, действительно затрудняет выработку последовательной либеральной перспективы.

Аргументы «против» по большей части обнаруживают отсутствие почвы, необходимой для утверждения либеральных ценностей, принципов социального устройства, политических движений: не сформированы гражданское общество, правовое государство, средний класс и так далее. Но ведь становление самих этих социальных институтов происходило одновременно и во многом благодаря либерализму. Либерализм как раз и призван способствовать их развитию и не может быть отложен до «лучших времен».

Аргументы «за», как правило, отсылают к действию тех или иных долговременных факторов, требуют выполнения каких-то более общих условий. Можно усмотреть в этом их слабость, но в этом же, как ни странно, и их сила. Они показывают, что либеральная перспектива в наибольшей мере соответствует глубинным, спонтанным общественным процессам, уже обретшим достаточную независимость от политической конъюнктуры. Объективный вектор развития, во всяком случае пока, развернут в сторону расширения ареала свободы. Именно это вселяет надежду на то, что у либерализма есть будущее в обновленной России.

Рассмотрев вопрос о будущем либерализма в России, взвесив мнения «за» и «против» можно судить о том, что у либерализма есть возможность развиваться именно в России, так как в России существуют для этого предпосылки и сделаны первоначальные шаги. Самое главное - это идти по правильному пути развития, а правильный путь - это тот путь, который будет создавать благоприятные условия для политической жизни и вообще жизни общества в целом.

2.2 Либерализм в деятельности политических партий и правительства

С началом экономических и политических реформ перспективы либерализма в России стали предметом оживленной дискуссии. В России, как и в странах Восточной Европы, по крайней мере, на первом этапе реформ, либеральные идеи были восприняты с энтузиазмом: они представлялись наиболее подходящим основанием для происходящих преобразований. В дальнейшем неудовлетворенность результатами начатых реформ заметно снизила популярность лозунгов, выдвигавшихся либералами. Чрезмерный крен в сторону вестернизации вызвал обратную волну в виде разнообразных «почвеннических» концепций. На смену вере в перемены, способные вернуть Россию на «нормальный» путь развития, пришло разочарование в готовых западных рецептах, сомнение в их применимости.

Во второй половине 90-х годов произошла поляризация политического спектра, и либерализм занял в нем определенное место: он стал одной из соперничающих альтернатив -- не единственной и, по-видимому, не пользующейся исключительным влиянием, но, безусловно, имеющей важное значение для исхода спора о выборе направлений развития. Вместе с тем многочисленные социологические опросы, в ходе которых изучалась динамика ценностных ориентаций россиян не дают оснований для выводов о массовом триумфе либеральных идей в стране. Социологи констатируют избирательное усвоение «искомых» ценностей даже наиболее либерально настроенными респондентами, порой неадекватное их понимание, отчасти предопределенное влиянием ранее сложившихся стереотипов, а также слабую обусловленность демонстрируемых убеждений реальными фактами. Можно сказать, что российское общество находится лишь в начале пути освоения либеральных ценностей, и окончательный выбор в их пользу отнюдь не предрешен.

Рассуждая об отторжении либерализма постсоветским обществом, нельзя не обратить внимание на ту форму, в которой соответствующие идеи были представлены в отечественном политическом дискурсе последних лет. Представляется, что возможности восприятия либеральных идей нашим обществом в значительной степени определяются тем, как представлен их «образ» политиками соответствующего направления. Политики, формируя этот «образ», в свою очередь воспроизводят определенные «социальные привычки», действуют в рамках некой системы ориентиров, в которой одни элементы либеральной традиции представляются чрезвычайно важными, другие -- менее существенными. Иными словами, возрождение либерализма в современной России нельзя рассматривать вне контекста политической культуры, которая, в свою очередь, претерпевает изменения. С этой точки зрения, интересно выяснить, какое значение вкладывают в понятие «либеральной» политики такие партии как «Демократический Выбор России» (ДВР), «Либерально-демократическая партия России» (ЛДПР), «Единая Россия», «Союз Правых Сил» (СПС), Яблоко, которые называют себя «либералами».

ЛДПР - это центристская, демократическая партия. Она строит свою политику на здравом смысле, на исторических моральных ценностях нашего народа и с учетом мировой практики. Ее главная цель - возрождение могучего демократического и процветающего Российского государства. В современных условиях ЛДПР выдвигает идею патриотизма на первый план, что связано, прежде всего, с необходимостью действовать в национальных интересах Российского государства. Спасти русский народ, а вместе с ним и другие народы России от закабаления и вымирания - историческая задача ЛДПР, всех патриотов России.

В понимании ЛДПР либерализм - это подлинная, а не мнимая свобода. Это, прежде всего, защита гражданских прав и свобод личности людей любой национальности, населяющих Российское государство. В выше указанное определение либерализма Гл. 1. 1.1. Развитие идей либерализма в философской мысли. - с. 11. по смыслу и содержанию идентично с определением, данным ЛДПР. Этим можно сказать, что данная партия достаточно ясно понимает цели и задачи, которые она сама себе поставила. Главный вопрос в том, какие результаты следуют из поставленных целей и задач? Для того, чтобы выяснить, что для ЛДПР «либеральная политика», следует проанализировать некоторые выдержки из программы этой партии. Например:

1) В своей программе по государственному строительству ЛДПР исходит из двух факторов. Во-первых, государственный аппарат должен быть дешевым и эффективным и как можно менее коррумпированным. Во-вторых, государство должно обеспечить равные права и возможности гражданам любой национальности на всей территории России.

2) Национальная безопасность для ЛДПР - это мирная жизнь граждан, а также защита их жизни и имущества от посягательства преступного элемента.

3) В отношении экономики партия считает, что ее быстрое возрождение возможно при выполнении четырех условий, учитывающих геополитическое и климатическое положение страны, а также российские традиции. Во-первых, государство должно управлять экономическими процессами в стране. Во-вторых, должен быть воссоздан мощный государственный сектор экономики. В-третьих, в силу климатических условий, когда себестоимость нашей продукции всегда будет выше зарубежной, государство должно поддерживать национального товаропроизводителя в его конкурентной борьбе с зарубежными партнерами. В-четвертых, не забывая о Западе и Востоке, основные усилия должны быть направлены на развитие экономического сотрудничества с Югом.

4) ЛДПР выступает за сильную социальную политику, которая позволила бы оздоровить обстановку в стране. Цель социальной политики ЛДПР - обеспечить всем трудящимся, каждому гражданину России достаточное материальное благосостояние и цивилизованный образ жизни. При этом задача не только в том, чтобы добиться высокого уровня и современного качества жизни для всех граждан, но и устранить огромное социальное расслоение, сложившееся в нашем обществе. На это направлены конкретные предложения партии и ее законопроекты по социальным проблемам для всех слоев российского общества.

Если судить по представленной программе, то ЛДПР соответствует своему названию - «либеральная партия», так как ее программа направлена на улучшение жизни общества, а «хорошая жизнь общества» зависит, прежде всего от государства. Отсюда вытекают и все остальные преобразования, касающиеся других сфер жизни общества. Таким образом, «либеральная политика» в понятии ЛДПР состоит в развитии и совершенствовании законодательства в социальной сфере, но при условии, что проведение социальной политики возможно только в мощном, едином Российском государстве.

В политической партии СПС фундаментальными ценностями либерализма являются личная свобода и личная ответственность, свобода слова и объединений, разделение ветвей власти, децентрализация власти на основе принципов федерализма и местного самоуправления, верховенство закона, демократический контроль общества над государством, частная собственность, экономическая свобода, равенство прав и возможностей для всех граждан, терпимость к различиям. СПС выражает мысль о том, что политическая стабильность может быть достигнута только в сотрудничестве гражданского общества и демократического государства. «Мы уверены, что только либеральная рыночная экономика способна обеспечить динамичное накопление и справедливое распределение общественного богатства. Разделяя эти ценности и подходы к решению встающих перед человечеством проблем, мы убеждены, что дальнейшее их распространение в России возможно лишь на основе собственного опыта развития либерализма». Программа политической партии «Союз правых сил» (Российский либеральный манифест). Наши либеральные ценности. - http: // www.sps.ru (25 декабря 2003). «Либеральная политика» для «Союза Правых Сил» будет определяться в процессе деятельности этой партии на основе полученного опыта.

Демократический Выбор России рассматривает себя как партию, безусловно, и последовательно либеральную. Общественно-политическое движение «Яблоко» исходно определилось как движение «демократической оппозиции», настаивая на «приоритете прагматизма над идеологией», и лишь в 1996 году его лидеры заявили о стремлении совмещать либеральный и социальный подходы. Оба политических объединения воспринимают либерализм, прежде всего, как «идеологию становления капитализма» в России, оба делают различие между экономическим либерализмом, понимаемым как движение за свободу предпринимательства, конкуренцию, демонополизацию, за гарантии частной собственности, за небольшое, но эффективное государство, -- и либерализмом политическим, связанным с борьбой за права человека, становлением гражданского общества и демократии.

Партия «Единая Россия» стремиться в результате своей деятельности видеть «сильное государство, развивающееся гражданское справедливое общество, страну свободных людей». Как сказала «Единая Россия» «Мы хотим видеть Россию государством, в котором неукоснительно соблюдаются Конституция и обеспечивается правопорядок, действуют сильные и ответственные органы власти и правосудия, эффективный государственный аппарат. Россия должна стать страной, в которой сотрудничество всех ветвей власти определяет своей целью благо гражданина». Программа всероссийской политической партии «Единство и отечество» - Единая Россия. - http: // www.edinstvo.ru (25 декабря 2003). «Либеральная политика» «Единой России» строится на основе приоритетов этой партии: сильная президентская власть как гарантия политической стабильности и незыблемости конституционного строя; контроль общества над властью через партии и общественные объединения; развитие самоорганизации граждан, общественного самоуправления; вовлечение граждан в управление общественными делами; совершенствование законодательства, регулирующего деятельность общественных объединений и их взаимоотношения с государством.