Военные походы Святослава

Размещено на http://www.allbest.ru/

Федеральное государственное бюджетное учреждение

высшего профессионального образования

«МОСКОВСКИЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Специальность: историческая политология

Курсовая работа по дисциплине «История России»

на тему: «ВОЕННЫЕ ПОХОДЫ СВЯТОСЛАВА»

Выполнила

студентка 1 курса 101 группы

исторического факультета

очного отделения

Черепякина Анна Валерьевна

Научный руководитель:

профессор кафедры РУССКОЙ ИСТОРИИ

Артамонов Герман Анатольевич

Москва, 2013 год



Содержание

I. Введение

II. Хазарские походы

III. Война с Волжской Булгарией

IV. Болгарские походы

V. Война с Византией

VI. Заключение

VII. Примечания

VIII. Библиография8



I. Введение

В 946 году, согласно «Повести временных лет» - старейшего из сохранившихся летописных сводов Древней Руси начала XII, когда княгиня Ольга собрала множество храбрых воинов и пошла с ними на древлянскую землю и сошлись оба войска для схватки, маленький сын её бросил копьё в древлян, и то пролетело между ушей его коня и ударило животное по ногам, и сказали тогда Свенельд и Асмуд, что князь уже начал и пора дружине последовать за ним [1]. Возможно, именно это событие предопределило дальнейшую судьбу мальчика. Действительно, Святослав Игоревич прославился именно как выдающийся полководец. Великий русский историк Николай Михайлович Карамзин сравнил его с Александром Македонским [2], а академик Борис Александрович Рыбаков справедливо заметил, что походы данного князя 965-968 годов «представляют собой как бы единый сабельный удар, прочертивший на карте Европы широкий полукруг от Среднего Поволжья до Каспия и далее по Северному Кавказу и Причерноморью до балканских земель Византии» [3]. Если верить русской летописи, военные предприятия Святослава начались с его похода на Оку и Волгу в 964 году [4]. С тех самых пор князь непрерывно воевал.

Святослав Игоревич, великий князь киевский, характеризуется различными историками противоречиво. Некоторые из них считают, что он был талантливым и разумным полководцем, другие же имеют прямо противоположную точку зрения и даже называют его безрассудным авантюристом, который рыскал по степям в поисках приключений, а проще говоря, был просто разбойником с большой дороги. "Ты, княже, чужея земли ищеши и блюдеши, а своея ся охабивъ" [5], - с укором жаловались ему киевляне, вынужденные терпеть набеги кочевников в отсутствие князя. Святослав и вправду нечасто бывал в Киеве: то он воевал в земле вятичей между Окой и Доном, то на Волге в Булгарии, то на Северном Кавказе или же в горных теснинах Балкан и Родоп за Дунаем. Несколько выдающихся побед даже позволили ему принять решение о переносе своей столицы далеко на юг.

Невозможно верно оценить деятельность Святослава, не зная всего того, что происходило тогда в мире. В жизни феодальных империй, королевств и халифатов огромную роль играли внешние торговые связи, помогавшие восполнить пустоты местного производства и хотя бы частично уравнять природные условия различных стран. Вовсю бороздили моря корабли, из Индии и Китая, из Египта и Ирана тянулись на запад, в Европу, огромные караваны, груженные всевозможными доселе не виданными товарами, жадно скупаемыми грубоватой знатью европейских княжеств и королевств, жившей в домах из дерева и с земляными полами и носившей на себе сукна и холсты собственного изготовления. Вторжение венгров и печенегов прервало поток предметов роскоши, вывозимых с Востока, в конце IX века. Кочевья этих воинственных кочевников, оказавшихся в самом сердце Европы, тянулись на тысячи километров на восток. Подобный заслон мешал торговле, и поэтому тогда, когда средиземноморские страны имели возможность без особого труда вести морскую торговлю, для Северной Европы настали нелёгкие времена. Именно тогда и стала ясна та историческая роль, которую суждено было сыграть Киевской Руси.

Через печенежский заслон пробивались русские дружины и закупали в самых крупных городах мира восточные товары, часть которых оседала в Киеве, в то время как другая переправлялась русскими купцами «рузариями» по двум торговым магистралям в Европу: из Киева путём «из варяг в греки» через Полоцк, либо через Смоленск и Новгород или же из Киева через Краков и Прагу в земли немцев, западных славян, в «Варяжское море» [6] и даже во Францию. С этим, к примеру, было связано появление «русского шёлка»: закупался то он, разумеется, на восточных рынках, но во Францию его привозили уже русские купцы, что и породило другое название этих тканей. Выполнение данной исторической миссии было осложнено для Киевской Руси препятствиями в виде враждебно настроенных против неё соседних южных государств: в торговле с востоком соперничала с ней Волжская Булгария; устья всех русских рек и выходы в моря магистральных путей держал в своих руках Хазарский каганат, вероломно грабивший торговые русские караваны; оттеснить Русь от черноморских берегов старалась Византия, и это при том, что само море восточные географы уже успели снабдить наименованием «русское» [7]. Пытаясь изменить всё это в пользу Руси, Святослав мудро задумал и великолепно осуществил свои походы: в результате была одержана победа над Волжской Булгарией, подверглась разгрому Хазария, Византии пришлось признать Русь как полноправного соперника и бросить на борьбу с нею все свои отборные силы. Таким вот образом замки, перекрывавшие торговые пути русов, оказались сбиты, и молодое государство отныне могло вести с Востоком широкую торговлю. В различных концах побережья так называемого «Русского моря» появлялись военно-торговые русские форпосты: у Керченского пролива на востоке - Тмутаракань, близ устья Дуная на западе - Переяславец. В своей внешней политике Святослав руководствовался стремлением как можно плотнее приблизить столицу своих земель к важнейшим центрам X столетия и в итоге сумел придвинуть её аж к границе Византии - одного из наиболее крупных и развитых государств того времени. Все эти действия выдавали в великом русском князе блестящего военачальника и государственного деятеля, чьим основным интересом было возвышение Руси и как следствие того - упрочение её положения на международной арене.



II. Хазарские походы

До середины X века русы, неоднократно проникавшие в район Закавказья, так и не смогли там закрепиться. У этих неудач было несколько причин. Первая из них - отдалённость захваченных в Прикаспии территорий. Вторая - заведомо враждебное отношение со стороны местного мусульманского населения. Третья - препятствие в виде Хазарского каганата, закрывавшего важный торговый путь по Дону и Волге. В 912 году хазары пропустили ладьи русов, но на обратном пути совместно с волжскими булгарами и буртасами [8] перебили большую их часть. Естественно, что, учитывая такое отношение к ним хазар, следующий свой поход, произошедший в 945 году, русы совершили уже в обход каганата и союзников его на Волге и Оке, то есть посуху через Северный Кавказ.

Таким образом, и встал вопрос о том, чтобы освободить земли восточных славян из-под власти хазар и закрепить над ними влияние Киева. Впервые подобную попытку предпринял Олег, в 885 году направивший посольство к расселившимся по берегам реки Сож радимичам, сказав им не давать больше дани хазарам, а давать ему по шелягу [9] с плуга или с сохи.

Византия же издавна имела влияние в Северном Причерноморье, и именно каганат использовался ею как проводник её политики. Хоть между ними и случались конфликты и столкновения, но в целом их политические интересы совпадали. Возможно, свидетельством именно этого является тот факт, что в 834 году греческие инженеры по просьбе правителей Хазарии построили на нижнем Дону крепость Саркел [10]. Вероятно, согласие византийского императора Феофила было обусловлено как раз тем, что греки уже тогда предвидели опасность возвышения Руси и благоразумно стремились упредить её экспансию. Но Русь всё же начала действовать первой.

«Повесть временных лет» рассказывает, что в 964 году «пошел Святослав на Оку-реку и на Волгу и встретил вятичей». Тогда он, скорее всего, ещё не подчинил себе этот племенной союз, а как следствие того, и не обложил данью, поскольку в то время его первостепенной задачей являлось как раз таки нанесение удара по Хазарии.

Святослав атаковал Хазарию в 965 году. Однако Георгий Владимирович Вернадский связывает этот поход с 963 годом, объясняя это тем, что после Святослав совершает поход на юг в район Кубани и вступает в Тмутаракань, а предшествующий договор между Святославом и крымскими народами предполагал его признание в Тмутаракани как русского кагана [11].

В «Истории» Льва Диакона Боспор Киммерийский, район современной Керчи, упоминается как «отечество» русов, которое принадлежало им уже при Игоре Рюриковиче. Учитывая этот факт и то обстоятельство, что после победы над Хазарией Святослав основал на полуострове Тамань княжество Тмутаракань, становится понятной главная цель похода против каганата: влияние Киева в районе Северного Причерноморья резко возросло, и земли Руси уже вплотную придвинулись к византийским владениям.

Согласно «Повести временных лет» лишь в 966 году, уже после разгрома враждебных Руси хазар, произошла победа над вятичами и началось взимание с них дани. Это доказывает то, что только тогда, когда дружественный тыл более не требовался, Святослав окончательно захватил власть над этим племенным союзом.

Современник событий Абу-л-Касим Ибн Хаукаль ан-Нисиби [12], в свою очередь, датирует в своей «Книге путей и государств» поход более поздним временем и к тому же сообщает о войне с Волжской Булгарией, сведения о которой не подтверждены никакими другими источниками. Он говорит, что после разгрома армий обоих государств Святослав также разбил ясов и касогов, взял и подверг разрушению Семендер в Дагестане. «В хазарской стороне есть город, называемый Семендер, он между хазарской стороной и Баб-ал-Абвадом, были в нем многочисленные сады: говорят, что содержали они около 40 тысяч виноградников, а я спрашивал об этом городе в Джурджане в 58 году вследствие близкого знакомства с этим городом, и сказал тот, кого я расспрашивал: «Там виноградники или сад такой, что был милостыней для бедных, а если осталось там что-нибудь, то только лист на стебле. Пришли на него русийи, и не осталось в городе ни винограда, ни изюма. А населяли этот город мусульмане, группы приверженцев других религий и идолопоклонники, и ушли они, а вследствие достоинства их земли и хорошего их дохода не пройдет и трех лет, и станет, как было. И были в Семендере мечети, церкви и синагоги, и свершили свой набег эти русы на всех, кто был на берегу Итиля, из числа хазар, булгар и буртасов, и захватили их, и искал убежища народ Итиля на острове Баб-ал-Абвад и укрепился на нем, а часть их - на острове Сийах-Куих, живущие в cтрахе»» [13]. По одной из версий Святослав сначала в 965 году взял Саркел на Дону, а после пошёл на восток, и в 968 или 969 году покорил Итиль и Семендер. «Булгар город небольшой… и опустошили его русы и пришли в Хазаран [14], Семендер и Итиль в 358 году хиджры [15] (968-969 годы) и отправились тотчас же после к стране Рум [16] и Андалус [17] и разделились на две группы, а русы - народ варваров, живущий в стороне булгар, между ними и славянами по реке Итиль [18]».

Слова Ибн Хаукаля о том, что войско русов разделилось на две группы, подтверждаются действиями русского войска на Балканах, поскольку во время русско-византийской войны одна его часть сражалась под началом Святослава, тогда как другая находилась под предводительством другого вождя. Позднее основная часть войска во главе со Святославом стояла на Дунае, а русы под руководством Свенельда находились возле болгарского царя Бориса в Преславе.

Василий Владимирович Бартольд, Александр Юрьевич Якубовский, Михаил Илларионович Артамонов и Владимир Фёдорович Минорский, исследовавшие эти сведения Ибн Хаукаля, заметили, что указанный автором 358 год хиджры мог и не являться годом самого похода, являвшегося вторым по счёту военным предприятием русского князя на Востоке. Речь могла идти не о двух походах на хазар (965 года, согласно русской летописи, и 968-969 годов), а только о том, дата которого называется в «Повести временных лет». 358 год хиджры, в свою очередь, фигурирует в записях Ибн Хаукаля как год, когда автор, находясь в Джурджане [19], услыхал о разгроме русами хазар, булгар и буртасов.

Владимир Алексеевич Мошин, напротив, полагал, что это были два разных похода. Он был против отождествления походов, описанных русской летописью и Ибн Хаукалем, и считал 358 год хиджры годом похода Святослава на Восток.

Точка зрения Бартольда, Якубовского, Артамонова и Минорского позднее была оспорена Анатолием Петровичем Новосельцевым и Татьяной Михайловной Калининой.

Новосельцев полагал, что в 968-969 годах Святослав Игоревич уже вторично обрушил свои силы на каганат. По его мнению, русы ударили по хазарам в промежутке между дунайскими походами.

Эту концепцию поддержала и Калинина. Она объясняет то, что сведения автора нельзя отнести к 965 году, тем, что именно в 968-969 годах ему поведали про то, что в Семендере, захваченном русами, «ничего не осталось от прежнего изобилия» [20]. Сообщение же о нормализации жизни города принадлежит вовсе не информатору, а самому автору, а следовательно его правильнее отнести к событиям, произошедшим в 968-969 годах, а не к 965 году («не пройдет и трех лет, и станет, как было») [21].

Опираясь на свидетельства Ибн Мискавейха и его продолжателя Ибн аль-Асира [22], сообщивших о нападении в 965 году на Хазарию тюрок, под которыми, как считает Калинина, нужно понимать русов, и о том, что положение в стране стабилизировалось лишь в результате обращения хазар в мусульманство и поддержки их хорезмийской армией, автор делает вывод, что в 968-969 годах Святослав нанес свой второй и последний удар. Ещё одним аргументом Калининой, говорящим о том, что Ибн Хаукаль не знал полностью событий, о которых он писал, являлось то, что даже будучи хорошо осведомлённым о разорении русами хазарских городов и располагая дошедшими до него сведениями о войне русов в Болгарии, он решил, что Святослав ударил по Волжской Булгарии, «поскольку он знал лишь Волжскую Булгарию как соседку русов и хазар» [23]. Таким образом, события балканской войны он перенёс на поход русов против Хазарии и расписал тот разгром городов каганата, с коим он якобы столкнулся. Однако Калинина считает, что войсками русов вовсе не была затронута Волжская Булгария и что полный разгром городов Хазарии случился между весной и осенью 969 года, и каганат, а не Византия, подстрекал печенегов к набегу на Киев.

Разгром Хазарского каганата имел очень важное внешнеполитическое значение для Киевской Руси. С одной стороны, были разрушены крепости и города, что раньше запирали торговые пути, и теперь Русь получила возможность вести торговлю с Востоком; водные пути по Дону и Волге также наконец-то открылись. С другой стороны, сводилась на нет угроза военного нападения с востока. С третьей стороны, те племена, что раньше находились в зависимости от Хазарского каганата, теперь попали под влияние Киевской Руси или же оказались полностью присоединены к ней.

В своей внешней политике Святослав Игоревич следовал по стопам своих предшественников - князей Олега и Игоря - и стремился к усилению на Балканах, на восточных торговых путях и в Северном Причерноморье позиций Киевской Руси. Его стараниями был устранён мощный противник российского государства в Северном Причерноморье, а именно Хазарский каганат: договор с жителями забранных у Хазарии территорий ещё больше упрочил здесь позиции Руси.

III. Война с Волжской Булгарией

Ряд исследователей, изучив данные Ибн Хаукаля, пришли к выводу, что так же, как и хазарский Итиль, город Булгар был полностью разгромлен дружинами Святослава.

Согласно другой точке зрения, в русских источниках отсутствуют упоминания о разгроме булгар, а следовательно, если даже русам и пришлось проходить через Булгарию, её столицы они всё же не разоряли.

Сторонники третьей точки зрения считают, что Святослав при всём своём желании не мог разгромить булгар, поскольку он вообще не был на Средней Волге.

Четвертая точка зрения предполагает разгром булгар, но не русами Святослава, а норвежцами и уже через несколько лет после окончания похода русов на хазар.

Особый интерес представляет мнение, высказанное востоковедом Т. М. Калининой, которая пришла к выводу, что русского войска вообще не было на Средней Волге. По её предположению, Святослав прошёл по Днепру в 965 году до границ с Хазарией, занял Белую Вежу и, разбив войско каганата, направился в земли касогов и ясов, а уже захватив их, явился в Киев и обзавелся целью дальнейшего объединения славянских племён под началом Киева.

Т. М. Калинина считает, что, сообщая дату разгрома хазарских городов войсками русов в 968-969 году, Ибн Хаукаль ничего не путал, но в то же время утверждает, что в том походе сам он участия не принимал, а потому об этом молчат и русские летописи. Русский князь посылает, так сказать, карательный корпус, состоящий из наёмников-скандинавов, который, мстя за набег печенегов на Киев в 968 году, подвергает Хазарию окончательному разгрому. Затем они направляются в Андалузию, как и сообщает Ибн Хаукаль.

Им также упоминается Булгар, якобы подвергшийся разрушению со стороны русов в 969 году. Он сообщает: «Булгар город небольшой... Опустошили его русы и пришли в Хазаран, Семендер и Итиль и отправились тотчас же после к стране Рум и Андалус...» В ходе диссертационного исследования Калинина пришла к убеждению, что арабский путешественник не знал Дунайской Болгарии, где и вправду в это время со своим войском находился киевский князь, а потому путает её с Булгарией.

Согласно другой версии, вторая дата, то есть 969 год, означает вовсе не время похода русов на хазар, а то время, когда Ибн Хаукалем были получены сведения об этом событии. Данные для своего труда он набирал, путешествуя, и информацию о данном походе русских дружин получил в Джурджане, но писал Хаукаль своё сочинение где-то в 976-977 году, а точнее спустя 8 лет после того года, под которым датирует нападение на Хазарию Руси, так что нет ничего необычного в том, что 968-969 год, в котором, по его свидетельству, произошёл поход, на самом деле является годом получения сведений об этом самом походе.

Также имеются значимые основания для выдвижения ещё одной концепции. Во-первых, стоит согласиться с исследователями, проводившими маршрут похода Святослава в 965 году через Оку, владения Булгарии и вниз по Волге в Хазарский каганат. Согласно Александру Вильямовичу Гадло, переход осуществлялся через Оку, так как именно вятичи, что до 964 года платили дань хазарам, стали причиной столкновения Киевской Руси с Хазарией.

Святослав понимал, что земля вятичей - ключ к важной части торговой магистрали, что связывала с Халифатом Восточную Европу, и потому столкновение с Хазарским каганатом было предрешено. Вероятнее всего, Волжскую Булгарию русский князь тогда опасной не считал, и кроме того связи с ней давно были налажены, поскольку «в Булгаре сходились торговые пути, которые шли и из северных областей Восточной Европы, и из Киева через Рязанскую землю» [24].

Наверняка Святослав располагал информацией о том, что булгары стремятся избавиться от своей зависимости от хазар, и как искусный полководец и дипломат (это отлично показано в исследовании Андрея Николаевича Сахарова), сумел воспользоваться этой благоприятной ситуацией, рассчитывая если не на поддержку Волжской Булгарии, так хотя бы на булгарский нейтралитет. Возможно, что, как это практиковалось в тогдашней дипломатии, перед заключением мирного соглашения с булгарами и была предпринята демонстрация силы, но, однако, не более того. Новосельцев пришел к абсолютно правильному выводу, что «Волжская Булгария в Х веке не была союзницей Хазарии и никаких следов погрома Булгара этого времени археологически не обнаружено» [25].

Касательно следования русов на Оку и Волгу Борис Александрович Рыбаков [26] весьма убедительно указал его соответствие древнему пути славяно-русов к Булгару от Киева: караваны русов шли от столицы в район Воронежа, затем через пространства лесостепи в район Пензы и несколько южнее Тамбова, а после через степи и леса Мордовии к правому берегу реки Волги.

Согласно свидетельствам арабских источников, около десятка населённых пунктов располагалось на принадлежавшем Руси участке этого пути. Именно там упомянутые выше караваны останавливались с целью торговли и относительно длительного отдыха. А это означает, что у дружин русского князя не было причин искать какие-либо другие дороги: они следовали по привычному уже для них караванному маршруту прямо в сторону столицы Волжской Булгарии.

Возможно, летописец умолчал о движении русов через Булгарию по той причине, что Святослав там почти не задержался.

Уже на подступах к Булгару состоялась встреча булгарского эмира с русским князем, главным итогом которой стал договор о нейтралитете волжских булгар, в данных условиях бывший обоюдовыгодным. За подтверждение этого можно взять мнение Шихабетдина Марджани, татарского историка, считавшего мирный договор 985 года повторением более раннего мира, заключённого между русами и булгарами во время похода Святослава 965-967 годов.

События, произошедшие после похода Святослава, и есть главное доказательство несправедливого обвинения Руси в опустошении булгарских земель. В частности, разгром Хазарии дал булгарам куда больше, чем русам: они унаследовали владения хазар от нижнего до среднего течения Волги и настолько усилились, что спустя несколько лет Владимиру, сыну Святослава Игоревича, пришлось пойти на Булгарию.

Без всякого сомнения, если бы их города были разрушены Святославом, они не сумели бы так скоро оправиться. Поход на них Владимира Святославича, произошедший в 985 году, был вызван, в основном, тем, что, начиная с последней четверти X века, происходит расширение сферы влияния булгар, в том числе и на земли, принадлежащие вятичам. Археологические источники говорят о том, что в тот временной период булгарские контакты с мерей, радимичами и мордвой усиливаются. Эти данные подтверждаются короткими сообщениями летописных источников.

Выходит, первая четверть X столетия характеризовалась совершенно разными экономическими потенциалами Волжской Булгарии и Хазарии. По некоторым причинам, одной из которых являлось и изменение уровня Каспийского моря, каганат стал государством-паразитом, использующим собственное выгодное положение в начале Великого Волжского торгового пути.

Транзитная торговля между Востоком и Западом давала хазарской знати немыслимые доходы. Волжская же Булгария, которая занимала серединный участок Великого Волжского пути и столица которой являлась одним из важнейших международных рынков и складочных пунктов товаров, следующих на Запад с Востока и обратно, не могла не интересовать хазарского кагана. Булгарами принималось активное участие в обмене и торговле: они вовлекали в сферу своих интересов многие соседние народы. Однако Волжская Булгария отличалась от Хазарии тем, что была страной земледелия, и произведённая продукция составляла существенную часть товаров, идущих на экспорт. Булгарские мастера создавали изделия, использовавшиеся народами Севера и Пермского края в качестве эквивалента мехам горностая, куницы, бобра и соболя, которые дорого стоили на Востоке. Следовательно, удержание Волжской Булгарии в вассальной по отношению к себе зависимости было выгодно для Хазарии.

Булгария же, напротив, была заинтересована в своём освобождении из-под власти каганата. Булгарское купечество нуждалось в независимом централизованном государстве, поскольку лишь оно могло обеспечить им безопасность торговли, а Хазария только тормозила развитие экономики булгар. Волжские булгары сумели добиться полной независимости в результате русско-хазарских противоречий, главной причиной которых стало влияние на территории, являющиеся важной составной частью Великого Волжского торгового пути, то есть на земли вятичей. Владения булгар не пострадали от восточных походов князя Святослава Игоревича и, более того, вероятно, уже в 965 году между Булгарией и Русью был подписан первый договор, ставший основой многовековых будущих отношений.

IV. Болгарские походы

Поражение Хазарии и вследствие того усиление влияния Киева в Северном Причерноморье привели к тому, что земли Руси подступили к границам Византии, тем самым вызвав к жизни ощутимую угрозу господству империи в Крыму. Об этом говорит и упоминание Яхьи Антиохийского, арабского хрониста, о выступлении византийского императора в поход на болгар, которое закончилось тем, что он «поразил их и заключил мир с русами - а были они в войне с ним - и условился с ними воевать болгар и напасть на них» [27]. Открытый разрыв Византии с Болгарией произошёл в 966 году. Приблизительно в то же время император Никифор II Фока направился в сторону болгарской столицы и скоро уже овладел приграничными городами.

Но какая война с русами упоминается тогда Яхьёй Антиохийским? Есть смысл предположить, что имелся в виду конфликт в Крыму, когда войско русов угрожало Херсонесу, считавшемуся житницей империи, потери которой император Никифор II Фока допустить никак не мог, поскольку она являлась также и основным поставщиком сушёной рыбы, бывшей главной пищей константинопольской бедноты. Таким образом, Византии потребовался срочный мир с Русью, что позволило бы ей «перенацелить» удар, направленный на Херсонес.

К походу киевского князя Святослава на Болгарию привело начало византийско-болгарского конфликта, произошедшего в июне 967 года. Хроника Иоанна Скилицы [28], жившего во второй половине XI века, сообщает, что в этот месяц византийский император Никифор Фока при проведении инспекционной поездки во Фракию [29] потребовал, чтобы болгарский царь Пётр не позволял венграм переправляться через Дунай, дабы уберечь от набегов византийские провинциальные владения. Однако Пётр отказался противостоять столь сильному противнику, и византийская дипломатия просто обязана была наказать болгар, натравив русов на них:

«Тогда Никифор почтил достоинством патрикия Калокира, сына херсонского протевона [30], и отправил его к правителю России Свендославу, чтобы обещаниями даров и немалых почестей склонить его к нападению на болгар. Росы повиновались; на пятом году царствования Никифора в августе месяце 11 индикта [968 год] они напали на Болгарию, разорили многие города и сёла болгар, захватили обильную добычу и возвратились к себе» [31]. Отход русов был связан с осадой Киева печенегами и, вероятно, со всем «восточным» («хазарским») походом Святослава или же со вторым его этапом.

Согласно словам Скилицы русы в 969 году вернулись в Болгарию и завоевали её уже для себя, тем самым нарушив заключённое с императором Никифором соглашение.

Византийский же хронист Константин Манассия, живший в XII веке, сообщает о войне следующее: «При этом царе Никифоре завоевали русы Болгарскую землю. Дважды за два года царь Никифор наводил Святослава на болгар… После взятия Преслава князь русский Святослав завоевал Болгарскую землю, подчинил себе и сел в Доростоле. Пришёл туда Цимисхий с большой ратью, победил его, а самого отпустил восвояси. Но Святослав дошёл до земель печенегов и там был убит вместе со своими воинами» [32].

Византийский историк Лев Диакон, бывший свидетелем тех событий, повествует о зарождении конфликта иначе. По его словам зимой 966-967 года болгарское посольство явилось к императору Никифору с требованием о выплате обычной дани, однако тот, совсем недавно перед этим провёдший несколько победоносных кампаний в Азии, собственнолично пошёл с войском в Болгарию, однако не стал отходить от её границ, опасаясь удаляться в гористую местность, где прежде болгары не раз наносили сокрушительные поражения византийцам. Император отозвал войско обратно, а потом, «возведя в достоинство патрикия Калокира, мужа пылкого нрава и во всех отношениях горячего, он отправил его к тавроскифам, которых в просторечии обычно называют росами, с приказанием распределить между ними врученное ему золото, количеством около пятнадцати кентинариев [33], и привести их в Мисию [34] с тем, чтобы они захватили эту страну» [35].

В своей «Истории» Лев Диакон просто опускает первый поход Святослава против болгар и начинает описание событий уже со второго похода, датируя его 969 годом. Святослав с войском, состоящим из 60 тысяч воинов, проплыл на челнах по Дунаю к Доростолу, и там болгары выставили для отпора 30 тысяч бойцов, и всё же в итоге были отброшены назад в крепость.

Наступление русов на Болгарию встревожило Византию, и император немедленно начал укреплять оборону столицы, а также готовить армию к предстоящей битве. Ещё он решил заключить союз с болгарами посредством заключения нескольких династических браков. Болгары, просившие Никифора об оказании им военной поддержки в борьбе с русами, осенью 969 года прислали невест «голубых кровей», которых было решено выдать за императорских сыновей Романа II, Василия и Константина. Но этим планам не дано было осуществиться, ибо 11 декабря 969 года император Никифор II Фока был убит и на престол после него вступил греческий военачальник Иоанн Цимисхий [36].

Пока в Византии решали вопрос об оказании военной помощи своим постоянным врагам, восточная часть Болгарии уже покорилась русскому князю. Не ясно, правда, как произошло это подчинение. Некоторые свидетельства говорят о том, что уже в следующем году болгары бились на стороне русов против византийцев, а новый царь их Борис II даже не покидал своей столицы, находящейся в Преславе. Однако же Лев Диакон рассказывает об устроении Святославом настоящего террора в Болгарии:

«Говорят, что с бою взяв Филиппополь, он со свойственной ему бесчеловечной свирепостью посадил на кол двадцать тысяч оставшихся в городе жителей и тем самым смирил и обуздал всякое сопротивление и обеспечил покорность» [37].

Историки имеют сомнения насчёт числа жертв в Филиппополе, но по свидетельству Скилицы город обезлюдел. «Повесть временных лет» доносит до нас отголоски той войны на Балканах: «И пошёл Святослав к столице, воюя и разбивая города, что стоят и доныне пусты» [38].

Древнерусская летопись XI-XII веков по изложению последовательности событий очень схожа со Скилицей:

«В год 6475 [39]. Пошёл Святослав на Дунай на болгар. И бились обе стороны, и одолел Святослав болгар, и взял городов их 80 по Дунаю, и сел княжить там в Переяславце, беря дань с греков.

В год 6476 [40]. Пришли впервые печенеги на Русскую землю, а Святослав был тогда в Переяславце…»

Итак, конфликт между Византией и Болгарским царством возник в 967 году и причины его толкуются различными источниками по-разному. Византийский император Никифор II Фока в 967-968 году отправил посольство к Святославу; причём главе этого посольства Калокиру было дано 15 кентинариев золота, дабы, поманив им русов, он мог бы навести их на мысль о набеге на Болгарию. Согласно самой распространённой в учёной среде версии правящая верхушка Византии надеялась сокрушить Болгарское царство за чужой счёт, а вместе с тем и ослабить Киевскую Русь, после победы над Хазарией способную направить свой взор на владения империи в Крыму.

Калокир не только договорился со Святославом о заключении антиболгарского союза, но вместе с тем и попросил помочь ему занять византийский престол. Как полагали византийские хронисты Иоанн Скилица и Лев Диакон, за это он пообещал русскому князю «великие, бесчисленные сокровища из казны государственной» [41] и закрепление за Русью права на все завоёванные ею болгарские земли.

Святослав вторгся в Болгарию в 968 году и по завершении войны обосновался в устье Дуная. В Переяславец была выслана к нему обещанная «дань с греков». Интересно то, что в этот период отношения между Русью и Византией были ещё дружественными, а не враждебными: итальянский посол Лиутпранд [42] видел в июле 968 и русские корабли в составе византийского флота.

В 968-969 годах произошло нашествие печенегов на столицу Руси. Святослав со своей конной дружиной вернулся в родные земли, чтобы защищать Киев, и прогнал печенегов обратно в степь. Историки Анатолий Петрович Новосельцев и Татьяна Михайловна Калинина считают, что за этим нападением кочевников стояли хазары, и Святославу пришлось организовать второй поход на них, результатом которого стали захват Итиля и окончательный разгром каганата. Но возможна и иная версия: за нашествием могла стоять заинтересованная в этом Византия, ведь греческие императоры нередко прибегали к подобной тактике - не так уж и сложно было убрать с дороги сильного врага при помощи более слабых посредников. К тому же на тот момент у империи отсутствовали иные средства, которые сделали бы возможным удаление киевского князя с дунайских берегов. Вероятно, предвидев и это, киевский князь, отправляясь обратно на Русь и не рискнув оставить Переяславец без присмотра, оставил там мощный отряд под командованием верного ему воеводы Волка [43], и это свидетельствует о том, что временно покидающий Подунавье Святослав Игоревич вовсе и не собирался уступать столь важный регион ни Византии, ни Болгарии.

Пока князь пребывал в Киеве, успела скончаться его мать Ольга, которая фактически правила Русью, пока сын её находился в военных походах. Святославу пришлось по-новому устроить управление государством: он отдал киевский стол своему старшему сыну Ярополку, над древлянами поставил Олега, а в Новгороде посадил Владимира. А уже осенью 969 года великий князь вновь направился в поход против Болгарии с войском и мотивировал он это согласно «Повести временных лет» следующим: «Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае -- ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки [44], вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии серебро и кони; из Руси же меха и воск, мёд и рабы» [45].

Упоминаемый в летописи Переяславец не имеет точной идентификации. Его то отождествляют с Преславом, то сопоставляют с дунайским портом Преславом Малым. Согласно Татищеву [46], когда Святославу пришлось вернуться на Русь, дабы прогнать печенегов, воевода Волк, его наместник в Переяславце, вынужден был держать осаду со стороны болгар.

Греческие источники будто бы неохотно пишут о войне Святослава с болгарами. Войско его на ладьях подошло к Доростолу на Дунае и отняло его у болгар. Позже был захвачен и Преслав Великий, столица Болгарского царства, и только тогда болгарскому царю пришлось заключить союз со Святославом.



V. Война с Византией

Болгары, столкнувшиеся с нападением Святослава, обратились за помощью к Византии, и Никифор Фока, сильно обеспокоенный вторжением русов, решил закрепить союз с Болгарским царством посредством династического брака. Однако его планам так и не суждено было осуществиться, поскольку 11 декабря 969 года, когда невесты из царской болгарской семьи уже прибыли в Константинополь, императора убили, и на византийском троне его сменил Иоанн Цимисхий.

В том же году болгарский царь Пётр I отрёкся от престола в пользу своего старшего сына Бориса II, и западные комитаты [47] начали выходить из-под власти Преслава. Пока греки боролись с сомнениями по поводу того, стоит ли оказать прямую военную поддержку болгарам, давним своим недругам, те уже успели заключить военный союз с князем Святославом и в дальнейшем сражались против империи на стороне русов.

Святослав сумел правильно рассчитать свои силы. Он выбрал наиболее удобный момент для начала войны. Как раз тогда Византия испытывала огромные внутренние и внешние трудности: с одной стороны - арабы, пытающиеся отвоевать Антиохию [48], с другой - ударивший по империи в 970 году тяжкий голод, несколько лет терзавший страну, с третьей - Варда Фока [49], поднявший мятеж тогда, когда уже велись боевые действия, с четвёртой - образование Западно-Болгарского царства с настроенным против Византии правительством; все эти обстоятельства, несомненно, подрывали мощь государства, но, разумеется, были на руку Святославу.

Греки пытались убедить русов покинуть Болгарию и даже обещали за это дань, но всё безуспешно. Русский князь осел на Дунае, тем самым расширив владения Руси. В результате Византия вынуждена была в спешном порядке переправлять войска из Малой Азии на границы Болгарии и размещать их по крепостям.

Зима 969-970 годов характеризовалась приграничными набегами русов на империю, однако широкие военные действия ещё не велись. Святослав пополнял свои полки отрядами союзных болгар и лёгкой конницей, набранной из печенегов и угров. Иоанн Цимисхий также готовился к войне: была проведена реорганизация армии, появился отряд «бессмертных» [50]. После этого император приказал паре лучших своих полководцев, а именно магистру Варде Склиру [51] и Петру Патрикию [52], отправляться в пограничную с Болгарией область, чтобы там охранять имперские владения от русских набегов.

Вступивший в союз с болгарами, печенегами и венграми Святослав весной 970 года напал на владения Византии во Фракии. Византийский историк Лев Диакон указывал на численное превосходство союзников: против 10-12 тысяч солдат Варды Склира они сумели выставить более 30 тысяч воинов.

Греческий военачальник предпочитал избегать открытых сражений, собирая силы в крепостях. Таким образом, войско Святослава подошло к Аркадиополю, где и случилось генеральное сражение. Византийские источники сообщают, что вначале были окружены и перебиты печенеги, а уже после и основные силы Святослава. Древнерусская же летопись говорит иное: по сведениям летописца русский князь вплотную подошёл к Царьграду, однако отступил, взяв только большую дань, в том числе и на погибших воинов. Затем русы отступили на Дунай. Святослав вернулся в Переяславец, а в Преславе в то время оставался при Борисе II воевода Свенельд (Сфенекл) [53].

Летом 970 года крупные боевые действия на территории Византии уже прекратились, и Варда Склир был в срочном порядке отозван с войском в Малую Азию для того, чтобы подавить восстание Варды Фоки. И всё же русы продолжали совершать набеги на Византию, в результате чего после успешного подавления восстания в ноябре 970 года Варда Склир был вынужден вновь бросить все силы на границы Болгарии.

Император Иоанн I Цимисхий в апреле 971 года лично выступил против русов, возглавив сухопутную армию, а также послал на Дунай флот, состоящий из 300 кораблей, чтобы отрезать русам путь к отступлению. 13 апреля был захвачен Преслав и болгарский царь Борис II попал в плен. Отдельным отрядам русских воинов, возглавляемых Сфенкелом [54], удалось прорваться к Святославу с основными силами на север в Доростол.

Цимисхий подошёл к Доростолу 23 апреля 971 года. Ему удалось отбросить русов, и с того момента началась трёхмесячная осада крепости. Обе стороны несли огромные потери: погибли русские вожди Икмор [55] и Сфенкел, византийцы потеряли своего военачальника Иоанна Куркуаса [56]. Русские ряды поредели («многи погибли на полку»), отношения с союзниками испортились («печенези с нами ратьни» [57]), Вместе с удачей перешли на сторону греков и многие сторонники Святослава среди болгар. Выкопавшие вокруг Доростола ров и насыпавшие земляной вал греки получали продовольствие и подкрепления, а также были снабжены разнообразными метательными машинами. Затем подошёл и имперский флот, располагавший знаменитым греческим огнём [58], и блокировал город со стороны Дуная. Ещё одно генеральное сражение произошло 21 июля, и в нём, по данным византийцев, Святослав получил ранение. Сражение для обеих сторон завершилось безрезультатно, однако русский князь посчитал нужным вступить в мирные переговоры.

Согласно Льву Диакону русские послы, прибывшие в лагерь Иоанна Цимисхия, согласились на заключение мира с Византией на следующих условиях: передача Доростола грекам, освобождение пленных и возвращение русов в своё отечество. Обязательства же греков по этой договорённости состояли в том, что они пообещали беспрепятственно пропустить русские ладьи из Доростола и не использовать против них свои огнемётные суда, а ещё разрешить русам доставлять к себе хлеб, купцов их, как и прежде, считать своими друзьями, и в завершение всего - снабдить русских воинов двумя мерами хлеба на каждого. Впрочем, это не являлось ещё переговорами о мире, скорее - лишь перемирием, необходимым для заключения мира. Вышеуказанные взаимообязательства становились условиями для временной остановки военных действий, и по этой самой причине не были указаны в тексте договора, занесённым писцом на «харатью» в лагере византийского императора. Условия русов Иоанн Цимисхий безоговорочно принял: Византия нуждалась хотя бы в передышке.

Доростол стал местом начала переговоров. От русов в них участвовали Святослав и Свенельд, от византийцев - епископ Феофил Евхаитский. После послы русов снова отправились в лагерь Святослава, и наконец-то текст договора, который был выработан в лагере русов при участии византийских послов («писано при Фефеле Синкеле и к Ивану, нарицаемому Цемьскию» [59]), продиктовали императору и окончательно отредактировали.

Русский князь торжественно клялся в том, что не будет посягать на земли империи и крайне важные для неё Херсонес (такой пункт присутствовал уже в договоре 944 года, а потому его повторение в договоре 971 года стоит расценивать просто как усиление) и Болгарию. Было подтверждено действие всех когда-либо заключённых между Русью и Византией соглашений, и прежде всего соглашения 907 года, в котором говорилось об уплате Византией дани Руси. Русскому князю пришлось согласиться на отказ от агрессии, направленной против империи, своими силами и силами русских союзников, а также подтвердить пункт договора 944 года о предоставлении военной поддержки Византии по её просьбе.

Дипломатические труды были скреплены личной встречей двух правителей на Дунае. Византийский император приехал в роскошных вызолоченных доспехах, окружённый толпой также сверкавших золотом вооружённых телохранителей. Святослав же, приплывший в ладье, которой правил наравне с простыми воинами, сидя на скамье для гребцов, поговорил немного с Иоанном Цимисхием об условиях мира и уехал.

Договор 971 года ознаменовал собой новый уровень дипломатических отношений между Русью и Византией. С одной стороны, это может выглядеть как полное поражение русской внешней политики, ведь Святослав действительно проиграл войну в Болгарии, и ему пришлось отказаться от данного региона (пусть и формально). С другой стороны, русы, покинув Подунавье, остались зимовать на Белобережье, что говорит о том, что ограничения, наложенные на Русь, которая проиграла кампанию 970-971 годов, Византией, относились лишь к территории самой империи и Болгарии: результаты русских завоеваний в Северном Причерноморье, в Приазовье и в Нижнем Поволжье были дипломатически закреплены, ведь иного в договоре не говорится, а это означает отсутствие у империи притязаний на те территории.

Таким образом, «покусившись» на Херсонес, Святослав вынудил Византию заключить с ним тайный договор 967 года, а потом, оказавшись в Нижнем Подунавье, сделал попытку укрепиться в этом регионе и заставить антирусски настроенную Болгарию перейти на свою сторону. После этого русско-византийские отношения ещё более обострились, и уже тогда киевский князь сделал решительный шаг - открыто объявил войну империи с целью поставить её в зависимое от Руси положение. В данной кампании Русь оказалась в проигрыше, ведь ею были утрачены столь важные завоевания на Балканах. Однако же она сумела сохранить за собой значимое для себя Северное Причерноморье: Византия не предъявила никаких территориальных претензий касательно него.

Договор 971 года, заключённый между Русью и Византией, имел особое значение, поскольку являлся показателем новых политических моментов в отношениях двух государств: он подтверждал старые обязательства и в полной мере отражал новые. Этот договор - результат многолетней деятельности Святослава Игоревича во внешней политике, его трудов и стараний, так много сделавших для усиления молодого русского государства.

князь святослав война византия



VI. Заключение

Святослав покинул Болгарию осенью 971 года. Согласно русско-византийской договорённости греки должны были обеспечить русам безопасный проход через опасные днепровские пороги. И всё же нельзя со стопроцентной уверенностью утверждать то, что именно греки договорились с кочевниками о нападении на Святослава и его воинов, оплатив золотом это преступление против чести. Благодаря некоторым источникам известно только, что Иоанн Цимисхий отправил епископа Феофила в кочевья, чтобы тот рассказал печенегам о прибытии русского князя и попросил беспрепятственно пропустить его на родину. Однако же печенеги не согласились пропустить русов, о чём Святослав, вероятнее всего, извещён не был.

Печенеги заступили дорогу войску Святослава, подошедшему на ладьях к порогам. Отправленный в Киев великим князем воевода Свенельд перед своим уходом пытался уговорить его миновать пороги на лошадях. Однако же тот не послушался и решил перезимовать в Белобережье. Возникает вопрос, почему проигравший войну князь, который возвращался домой с малыми силами, пренебрёг возможностью обойти врага. Возможно, он собирался взять реванш, а потому и остался, ожидая прибытия в скором времени помощи.

Зима 971-972 годов выдалась суровая, и случился настолько сильный голод, что даже конскую голову сбывали за полгривны. Так что весной русское войско, по всей видимости, уже без коней, снова подступило к порогам. Там напал на русов печенежский князь Куря [60], и Святослав был убит, а из черепа его изготовили чашу для питья, что имело глубокий ритуальный смысл. В летописи, сходной с Тверской, что хранится в сборнике Российской национальной библиотеки, говорится о надписи, сделанной на этом сосуде. «Каков был сий человек, его же лоб есть, таков будет и родившийся от нас», - гласит она.

Так умер славный русский князь, всю свою жизнь проведший в военных походах.

Военная деятельность Святослава, хоть и поражала своим размахом, но была подчинена лишь двум направлениям: хазарскому (волжско-каспийскому) и византийскому (цареградскому). Оба они являлись основными в организуемых государством Киевская Русь торговых экспедициях, ведь формой реализации первичной феодальной ренты был именно государственный экспорт, а потому важнейшей задачей молодой державы становилось обеспечение его безопасности.

Исключительность результатов хазарского похода заключалось в том, что огромный Хазарский каганат был разгромлен и попросту исчез с политической карты Европы, а пути на Восток оказались расчищены; перестала являться враждебным заслоном Волжская Булгария и, что важнее всего, два наиболее важных города юго-востока, а именно Тмутаракань и Саркел, превратились в русские центры.

Соотношение сил в полухазарском, полувизантийском Крыму, где Керчь стала русским городом, также изменилось. Через сто лет праправнук Святослава князь Глеб, измеряя замерзший керченский пролив, оставил знаменитую запись о том, как «мерял море по льду от Тмутаракани до Корчева» [61], как будто отмечая тем самым столетний юбилей победы Руси на этой чрезмерно важной магистрали.

Исследовав источники, повествующие о коротком, но воистину блистательном княжении князя Святослава Игоревича, можно с чистой совестью сказать, что не был он ни безрассудным, ни авантюристом, ни кем-либо наподобие. Волжско-хазарский его поход являлся жизненно важным для молодой Руси, а действия за Балканами и на Дунае можно считать проявлением солидарности и дружбы по отношению к народу Болгарского царства, которому Русь помогала отстаивать политическую самостоятельность. Поражение же Святослава стало концом суверенной Болгарии, полностью попавшей под власть Византии и возродившейся лишь спустя два столетия.

Стремительная деятельность Святослава не только не являлась невниманием к интересам Руси или же сознательным стремлением пренебречь ею, но и, напротив, была полностью рассчитана на решение важнейших государственных задач, которые требовали напряжения всех сил. Та задача, что состояла в обеспечении безопасности караванных путей, была решена успешно благодаря разгрому Хазарского каганата. Вторая задача, касающаяся создания мирового плацдарма (в содружестве с Болгарией) на западном побережье Русского моря, не была выполнена по причине противостояния Руси двух значительных сил: Печенегии и Византии.



VII. Примечания

1. ПВЛ, год 946

2. Карамзин Н. М. История государства Российского. Том 1, глава 7

3. Рыбаков Б. А. Первые века русской истории. - М., 1964

4. ПВЛ, год 964

5. ПВЛ, год 968

6. Древнерусское название Балтийского моря

7. В VI-XVII веках благодаря активному мореплаванию славян так в русских, арабских, итальянских и иных источниках называлось Чёрное море

8. Племенное объединение, располагавшееся по правому берегу Средней Волги

9. Денежная единица Древней Руси, упоминаемая в «ПВЛ» под 885 и 964 годами

10. Хазарский город-крепость на левом берегу реки Дон, перешедший в 965 году под власть Руси, сменив при этом название на «Белую Вежу»

11. Вернадский Г. В. Киевская Русь

12. Арабский географ и путешественник X века родом из Багдада

13. Новосельцев А. П. Хазарское государство и его роль в истории Восточной Европы и Кавказа, М., «Наука», 1990

14. Название восточной, то есть торговой части города Итиль

15. Первый год исламского лунного календаря (лунной хиджры) и иранского солнечного календаря (солнечной хиджры)

16. Наименование Рима, а затем и Римской империи, распространённое в древности в некоторых странах Востока, например, в Индии и в Иране. После разделения Римской империи в IV веке Румом стали называть лишь Восточную Римскую империю (Византию)

17. Название, под которым была известна Мусульманская Испания -- территория Пиренейского полуострова во времена мусульманского владычества в Средние века

18. Средневековое название Волги

19. Город в Иране, в древности известный как Гиркания или Хиркана

20. Абу-л-Касим Ибн Хаукаль ан-Нисиби. Книга путей и государств

21. Абу-л-Касим Ибн Хаукаль ан-Нисиби. Книга путей и государств

22. Первый из них - историк, поэт и философ, живший на территории современных Ирана и Ирака, которого нередко именуют «Третьим Учителем» в истории исламской философской мысли и «первым мусульманином, подошедшим к изучению этической философии с научной точки зрения»; второй - один из наиболее известных арабо-курдских историков

23. Сахаров А. Н. Дипломатия Святослава. -- М.: Международные отношения, 1982

24. Гагин И. А. Волжская Булгария: очерки истории средневековой дипломатии (X - первая треть XIII вв.)

25. Гагин И. А. Волжская Булгария: очерки истории средневековой дипломатии (X - первая треть XIII вв.)

26. Рыбаков Б. А. Путь из Булгара в Киев // Древности Восточной Европы. - М., 1969