Политическое устройство Хакасии в составе Монгольской империи

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Политическое устройство Хакасии в составе Монгольской империи

Военная организация

Институт киштымства

Заключение

Список использованной литературы

Введение

В начале XIX в., согласно свидетельству письменных источников, хакасы, разделявшиеся на четыре племенные группы - сагайцев (сагай), качинцев (хааш), кызыльцев (хызыл) и койбалов (туба), представляли собой единое этническое образование с общими чертами хозяйственного быта, общеразговорным языком и одинаковой культурой. П. Чихачев, путешествуя по Хакасии в 40-х гг. XIX в., обратил внимание, что у всех родоплеменных групп «язык, внешний вид, нравы, обычаи, религия и т.п. так сходны, что было бы рискованно разделять эти племена по их происхождению, как это сделал Клапрот, считающий, что койбалы происходят от эвенков, и признающий тюркское происхождение только у качинцев, сагаев и бельтиров. Изучение этих племен на месте убеждает в неправильности такого генеалогического подразделения». Тюрколог М.И. Боргояков, посвятивший одну из своих работ вопросам истории хакасского языка, пришел к выводу, что в начале XIX в. коренное население Минусинской котловины говорило на едином тюркском наречии, подразделявшемся на четыре диалекта. Известный востоковед В.В. Радлов в середине XIX в. констатировал единство хакасского языка и культуры. «При записывании текстов, - отмечал В.В. Радлов, - я должен был обратить особенное внимание на татар Абаканской долины и степи Кызыльской, потому что они гораздо многочисленнее других и потому, наконец, что они образуют что-то вроде национальности» [6].

Вероятно, процесс формирования хакасского народа растянулся во времени и лишь с большой долей условности возможно обозначить его завершение к рубежу XVIII - XIX вв., хотя некоторые стороны этого процесса, как, например, сглаживание диалектных отличий, нивелирование локальных культурных особенностей продолжались и в последующее время. Наше предположение основано на указанных письменных источниках, которые фиксируют довольно высокую степень единства хакасов к началу XIX в.

Политическое устройство Хакасии в составе Монгольской империи

Енисейские кыргызы, создавшие в раннем средневековье свое государство, просуществовали в долине Среднего Енисея как господствующими этнос около двух тысяч лет вплоть до начала XVIII в.

В эпоху позднего средневековья различные племенные группы Хакасско-Минусинской котловины под началом кыргызов, оставшихся после монгольского завоевания, образовали единую этносоциальную общность «Хонгор» или «Хон-горай». Основанием для подобного заключения являются показания широкого круга источников и, в первую очередь, письменных документов XVII-XVIII вв. Кроме того, богатое фольклорное наследие народов Южной Сибири сохранило для нас термин «хонгорай» в качестве одного из старинных названий хакасов и Хакасии. В хакасском языке, в результате стяжения, это слово стало звучать как «хоорай» (хоорый, хоорий, хоори, хоор). Оно широко употреблялось в героическом эпосе, исторических преданиях, песнях, пословицах и загадках. Например: «Хоос полган малдын ээз, Хоорай подран чурттыц ээз!» -- хозяин многочисленного скота, властелин страны хоорай; «Хоорай чуртаан чир аймагында хомзынмин чуртаан чон чогыл» -- в краю, где обитает народ хоорай, нет людей, которые жили бы без печали и т. д. Еще в первой половине XIX в. известный ученый А. Кастрен сообщал, что именем «Хонгорай» обозначаются «вообще все татары (т. е. хакасы), платящие подать в Красноярск». Во время путешествия П. Чихачева по Алтаю и Туве тувинцам слово хакас было совсем неизвестно. Они только знали, что, перебравшись через Саяны и продвигаясь на север, попадешь в страну, населенную людьми пол названием «хонру» (т. е. хонгорай) [3].

Роль кыргызов в этносоциальном объединении Хоорай была настолько велика, что даже русские служилые люди в XVII в. называли Хакасию «Кыргызской землей». Фактически кыргызы составили господствующую родоплеменную группу. Согласно хакасским историческим преданиям «хоорайский» народ происходил от кыргызов. Например, в предании «Хыргыс чаазы» подчеркивалось: «хыррыстын, тогыс мун толы Хоорай чоны» -- кыргызский девятитысячный союз Хоорай. Некоторые соседние народы, например, шорцы, Хакасию называли двухсоставным именем «Хыргыс Хоорай» -- Кыргызский Хоорай. Отождествление народа хоорай с кыргызами отражает его этногенетическую и этнокультурную преемственность [7].

Наличие у этнического объединения общего самоназвания является внешним показателем сложившегося народа. По всей видимости, «хоорайскую» общность можно рассматривать как начальный этап формирования хакасского народа. Этноним хоорай (хонгорай), вероятно, возник на местной почве в средневековую эпоху, ибо еще в X в. восточные письменные источники отмечали народ хори (кури), как подразделение кыргызов. Образование этносоциального объединения хоорай относится к монгольской эпохе. Не случайно в исторических преданиях упоминается «девятитысячный хоорайский тумен», который соответствует военно-административной десятичной системе, созданной монголами в период империи Чингисхана. Данные фольклора можно увязать с указанием летописи Юаньши: «С приходом к власти династии Юань этот народ (цзили-цзисы) разделили и создали девять тысяч дворов». Судя по этому факту, население Хакасии в монгольскую эпоху составляло один тумен, который мог выставить девять тысяч воинов. В таком случае общее количество жителей в XIII--XIV вв. насчитывало около 45 тыс человек (при коэффициенте 5).

Имя Хоорай употреблялось не только в значении этнонима, но и в качестве названия этнической территории народа, т. е. Хакасско-Минусинской котловины. Например, когда в 1707 г. был построен Абаканский острог, то в письменных источниках сообщалось, что в центре урочища «Хонгороя русские люди поставили город». На одной из лучших карт Сибары XVIII в. составленной Ф. И. Страленбергом, долина п. Абакан и хребет Западных Саян обозначены как территория «Хонкорай», где обитали езерцы, тубинцы, качинцы, модары и др. Чертеж верхнего Енисея им был составлен в 1721-22 гг. на основе сведений, собранных от местных жителей Хакасии.

После гибели династии Юань власть монголов на Среднем Енисее, вероятно, пала, и в течение XV--XVI вв. этносоциальное объединение Хонгорай, возглавляемое кыргызами, стало развиваться самостоятельно. В начале XVII в. первые русские послы главу «Кыргызской земли» величали «кыргызским царем». Этносоциальное объединение Хонгорай имело самостоятельное политическое устройство, которое позволяет определить ого как государственное, с неразвитой формой общественных институтов. К этому выводу мы пришли вслед за известным историком Н. Козьминым. который считал, что объединение кыргызов в XVII б. «было именно государство, но находившееся в упадке» [3].

Политическая организация Хонгорая объединяла четыре княжества-улуса: Алтысарский, Исарский, Алтырский и Тубинский.

Алтысарский улус (от хакасского «алшизархы» -- северный или нижний) располагался на севере Хакасии в долине Июсов и Божьих озер. Алтысарцы именовались «нижними кыргызами», т. к. обитали ниже остальных по течению Енисея. Кроме того, они имели второе название «Большие кыргызы». Дело в том, что в русских документах XVII в. под кыргызами в узком смысле слова "понималось только население Алтысарского улуса, т. к. в междуречье Июсов при белокаменном городке находилась резиденция самых знатных князей. В состав этого улуса входили следующие роды или аймаки: Кызыльский, Шуйский, Ачинский, Туматский и др. Все жители долины р. Чулыма, р. Кни и северных острогов Кузнецкого Алатау считались их киштымами.

Исарский улус (от хакасского «iccapxbi» -- внутренний) находился в центре Хакасско-Минусинской котловины вдоль Енисея от устья р. Абакан до р. Бгур. Вероятно, его основное население составляли роды керепт и ызыр, ибо в русских источниках вместо названия исарцев часто фигурировали кереитцы или езерцы. Княжеские кочевья их находились в устьях р. Ерба и р. Абакана. Киштымскне урочища Исарского улуса располагались вниз по течению Енисея, захватывая долины р. Убея, Сисима, Маны, Качи и даже р. Кан.

Алтырский улус находился в долине левобережья р. Абакана, от Уйбата до Таштыпа. Этот улус был самым южным пли верхним, согласно течения р. Енисея. Поэтому их жителей попой называли «Верхние кыргызы». В пределах Алтырского улуса находились следующие аймаки: Сагайский, Бельгырскнй, Табанский, Саянский. Иргитский, Чистарский. «Киштымской земле» его считались таежные долины Кузнецкого Алатау по р. Томи, Мрассу, Кондомы и Северный Алтай до Телеикого озера. Кочевья алтырских князей сосредоточивались по р. Уйбй и р. Аскиз [4].

Тубинскмй улус охватывал все правобережье Енисея от Саян до устья р. Сыды и, вероятно, правобережные степи Абакана. Центр его находился в долине р. Упса, где обитал ведущий род туба (тубинцы) Другой крупный род Тубгшского улуса модар (маторцы) занимал земли в предгорьях Саян. Несмотря на некоторые этнические различия модары и тубинцы считались с кыргызами «одни люди и род и племя». Тубинский улус объединял различные аймаки: Байкотовский, Кольский, Уштерскнй, Койбальский или Каменно-Моторекнй, Яринскпй, Бохтпнскпй, Алытский, Бугусский, Хайтонский, Корнатский, Алахамский и другие. Тубинские киштымы занимали таежные урочища Восточных и Западных Саян.

Почти все указанные улусы носили географические определения (нижний, верхний, внутренний), что является показателем разложения родоплеменного строя и закрепления территориально-экономических связей. Все княжества с их ясачными людьми были «кыргызского владения землицы».

Для решения государственных дел собирался большой съезд -- «чыын» представителей всех четырех улусов Хонгорая. Например, на съезде 1627 г. присутствовало 700 человек. На таком форуме решающий голос принадлежал кыргызским князьям. Они совместно «удумывают обо всяком земляном деле». Здесь же выбирался старшин по возрасту «лучший» князь, которому поручалась верховная власть в «Кыргызской земле». В начале XVII в. «лучшим» князем слыл Номчы, затем стал его сын Кочебай. Наличие общего «совета всей Кыргызской земли» характеризовало политическое единство этносоциального объединения Хоорай [1].

Общество Хонгорая, наряду с патриархально-родовыми отношениями была присуща и классовая дифференциация. Представителями правящего класса выступали чайзаны или «лучшие люди», а эксплуатируемый класс составляли харачы (т. е. черны или «улусные люди». Последние представляли основную массу населения. Чайзаны были хозяевами крупных стад скота и предводителями больших групп зависимого населения. Однако существенное социальное значение придавалось происхождению человека и статусу его рода. Население Хакасско-Минусинской котловины разделялись на «хасха соок» -- бел;,ю кость, т. е. элитарный род, к которому относились кыргызы, и на «пора собк» -- серую кость, т. е, низшее сословие, к которому причисляли киштымов. В легендах таежных шорцев, потомков бывших кыргызских киштымов, именем «хашха» назывались мифические жители страны Хыргыс-Хоорай. Несомненно, это имя сохранилось со времен господства кыргызской «белой кости».

Термин «хаеха» или «хашха» прибавлялся к именам некоторых «лучших людей» в качестве княжеского титула, соответствующего монгольскому «нойон». Например, в конце XVII в. встречались имена кыргызских князей: Таймагач Кашка, Барчик Магнай Кашка, Алтын Кашка, Улагач Кашка, Курбан Кашка, Матыр Магнай Кашка и т. д. Один из самых многочисленных сеоков качинцев назывался «хасха». Вполне возможно, что он имел княжеское происхождение.

Кыргызские князья, стоявшие во главе улусов, носили титул «бег» (пиглер). Каждый из них имел свое знамя. В XVII в. многие беги под влиянием монголов и джунгаров приняли для себя монгольские титулы. Езерскпй князь Шорло величался мерген тайша. Такой же титул носил алтырский бег Тайн Ирка. Сына Тайн Ирки звали Тангут Батур тайша. Брат Тайн Ирки носил звание Конгош Яйзан Бахши и т. д. Среди кыргызских князей существовали привилегированные лица, освобожденные от уплаты албана за особые заслуги перед монголо-джунгарскнмп ханами. Они имели титул тархан (тарран). В «Кыргызской земле» были известны алтысарскнй князь Маши Тархан и алтырский Конгор Тархан Яйзан.

Число кыргызских князей было невелико. В четырех улусах их насчитывалось в разное время от 50-100 до 300 человек. Беги были между собой в родственных отношениях. Например, князь Алтысарского улуса Табун Кочебаев был братом Ишей Мергена. Его сын Талбак Табунов возглавлял Исарский улус и, соответственно, был двоюродным братом знаменитого Иренака Ишеева. Алтысарский князь Шапды Сенчикенев, троюродный брат Иренака, в конце XVII в. выступал как глава Тубинского улуса [5]. Некоторые беги роднились с монгольскими и джунгарскими ханами. Алтысарский князь Кочебай, отец Табуна, был женат на княгине Абахай, сестре джунгарского Карагулы тапши. Алтырскнй Тайн Ирка (Тан Мирке), согласно данным фольклора, был женат на дочери монгольского хана и т. д.

Каждый князь или члены княжеских фамилий имели своих «улусных людей», главной обязанностью которых являлась воинская повинность. Чайзаны были окружены многочисленной челядью. В их хозяйстве работали пастухи и хулы, которые в русских документах именовались холопами. В основном ими были закабаленные бедняки. Служба холопа своему хозяину, но данным фольклора, сохранялась и на том свете. В исторических преданиях имеются факты захоронения хулов вместе с умершим чайзаном. Обычно чайзаны кочевали со своими родственниками и улусными людьми, которые Бместе составляли отдельные княжеские аймаки, называемые в русских источниках также улусами. Например, в 60 г. XVII в. в Алтырском улусе насчитывалось 12 княжеских аймаков, чайзан Сенчикен кочевал по р. Печище, его сын Шанды Сенчикенев со своими улусными людьми у Божьего озера, князь Собуна по р. Черный Июс, чайзаны Яман-дари, Кирген и Изерчеевы дети по р. Белый Июс, князь Изер-чей со своим аймаком находился вверх по р. Б. Июс, Табун Кочебаев, Сенже Карин и Собу Татыкаев располагались вблизи Белого озера против каменного городка, а Кенчебай Медечи и Иченей Мерген кочевали в разных местах. В 1677 г. в Алтырском улусе было всего три княжеских аймака: бег Тайн Ирка со своими улусными людьми обитал по Абакану на устье Аскиза, его брат Конгош кочевал по р. Нине, а Бак со своим аймаком находился вверх по р. Аскиз. Жестких границ между аймаками и даже улусами не существовало. Во время военной опасности чайзаны вместе со своими аймаками могли перекочевать на любую окраину Хонгорая. Например, в 1680 г. алтысарский бег Иренак, опасаясь военного похода со стороны русских, «со всеми своими улусными людьми кочевал за Абаканом рекою», а алтыриы, исарцы и тубинцы по левую сторону Абакана [8].

Княжеские аймаки по своей величине были различными. Так, у Шанды Сенчикенева насчитывалось 22 улусных человека, а у алтырского бега Тайн Ирки «улусных его всяких люден и с работными людьми ста с четыре». Всего же кыргызских улусных людей, помимо кищтымов, в конце XVII в. находилось в кочевьях по р. Абакану и Июсам с 3 тыс. человек. Вероятно, здесь речь идет о мужском населении. Значит, вместе с детьми и женщинами (при коэффициенте 5) их насчитывалось около 15 тыс. человек.

Для укрепления политического строя чайзаны содержали чиновничий аппарат. Чиновники носили монгольский титул «тузумер». При беге находились «яргучи» («чаргычы» -- судья), осуществлявшие высший суд но нормам обычного права. Они представляли особую касту профессиональных хранителей законов. Исполнением княжеских приказов и сбором албана занимались «чазоолы» -- т. е. есаулы. В ведении каждого чазоэла находилось примерно 40 юрт. Для записи собранного ясака использовались деревянные бирки «кирпк», где наносились особые цифровые знаки. Кыргызы, вероятно имели свою письменность, которую применяли в делопроизводстве. Например, в 1701 г. при заключении мира с Российским государством князья составили договор «за их татарским письмом». К началу XVII в. в делах Красноярской канцелярии накопилось кыргызских «одиннадцать писем, которые писаны на бумаге, да одно письмо на бересте, а подлинно оных писем перевесть на русское письмо в Красноярске некому. Некоторые хонгорайские чайзаны обучались монгольской грамоте. В 1684 г. Еренак отправил в Красноярск письмо, которое было «писано по-калмыцки». Всего ученым известно три его послания на монгольском языке [4].

«Кыргызская земля» вела торговлю с Монголией (Моол), Китаем (Хыдат), Бурятией (Пыраат) и Средней Азией. Из Китая (до которого от Хонгорая было ходу 4 месяца) привозили шелковые ткани, фарфоровые изделия, лакированную посуду и другие товары. Приходили караваны из Средней Азии. В Хонгорае имели постоянное пребывание бухарские купцы.

Военная организация

политический хакасия военный государство

По данным хакасского фольклора у каждого бега насчитывалось до 40 витязей (матыр). Они являлись знатным военным сословием с небольшим штатом улусных людей. Опорой княжеской власти служили дружины -- «хозон» (т. е. хошун) состоявшие из батыров. В русских документах батыры отождествлялись со «служилыми людьми». В начале XVII в. насчитывалось «кыргызских служилых людей не много, человек с полтораста». Военная когорта к своим собственным именам добавляла титул батыр (матыр) или монгольский термин «кошеучн» (хозончьг). Например, Керсо Батыр, Дун Ирка Матур, Бар Кошеучи, Мурза Кошеучн и т. д. В мирное время батыры находились при ставке бега. Во время военных действии они выступали предводителями отдельных боевых отрядов и ополчений, набранных из «улусных людей» и даже киштымов. Население обязано было нести воинскую повинность, и поэтому мужчин, платящих подать, называли «ухчы» -- боец, стрелок. В XVII в. Хонгорай мог выставить до 2 тыс. воинов. Например, в 1698 г. князья Алтысарского, Исарского и Алтырского улусов решили запретить строительство Каштакского острога. В связи с этим князь Улагач Кашка встал «на Каштаке у серебряной руды, а с ним воинских людей тысяча человек, а другая тысяча в Кыргызской землице» [3].

Среди народов Южной Сибири кыргызы выделялись своей воинственностью. Русские служилые люди отмечали, что «всегда опасно от кыргызов, которых человек с 1000, только гораздо воисты.». До сих пор эпоха средневековья в хакасских легендах называется «хыргыс чаазы» -- эпоха кыргызских войн.

Таежные жители Саяно-Алтая сохранили память о жестоких военных набегах степняков-кыргызов на их земли. У чулымцев ими даже пугают непослушных детей: «Вот придет с верховьев Июса (т. е. из Хакасии) кыргыз, тебя поймает и съест».

При штурме крепостей и острогов кыргызы выходили «на бой за щитами». На случай вторжения неприятеля в Хонгорай на вершинах многих гор были сооружены -- военные укрепления или форпосты с выложенными каменными стенами. Некоторые из них служили караулами, с которых наблюдали за появлением врага, а другие были крепостями, куда укрывалось население. Строительство осуществлялось под руководством опытных военных [2]. Цепь крепостных сооружений составляла замкнутую фортификационную систему, каждое звено которой просматривалось с соседнего укрепления. По всей Хакасии насчитывается более 75 укреплений. Наибольшее количество сосредоточено в междуречье Июсов, которое представляло собой настоящий «укрепрайон» [3].

Военное преимущество кыргызов давало им возможность держать киштымов в повиновении. Благодаря служилому сословию батыров киргызские беги сохраняли свою власть над улусными людьми и осуществляли необходимую мобилизацию населения.

Институт киштымства

В Хонгорае действовал институт киштымства, система которого зародилась еще в эпоху древнетюркских государственных объединений. Киштымами (кистимнер) являлись вассальные племена и роды, проживавшие в таежной зоне Саяно-Алтая. Они подвергались своеобразной социально-этнической эксплуатации со стороны господствующей кыргызской племенной группы. Русские документы характеризовали киштымов как «черных люден ясачных мужиков» или просто «ясачных люден», которые у кыргызов были «вместо русских крестьян».

Кищтымы, несмотря на свое зависимое положение, управлялись собственными башлыками и имели своп охотничьи угодья. Каждый хонгорайский улус владел определенными «киштымскими урочищами», посягательство па которую грозило военными столкновениями, подобные стычки происходили с бурятскими и телеутскими князьями, претендовавшими на некоторых киштымов Исарского (камасинцев, качинцев, ариндев) и Алтырского улусов (по р. Кондома) [2].

Киштымы считались вечными должниками. В трудные годы они приходили в «Кыргызскую землю» кормиться, получали в долг скот, различную одежду и утварь. Кыргызские чайзаны собирали лань со своих киштымов натурой, иногда брали их в свои улусы для отработки. Дань обычно взималась соболями или бобрами. В некоторых случаях брали железными изделиями, предметами вооружения и даже продуктами питания.

Для обеспечения гарантии сбора дани существовала система заложничества. При чем если киштымы полностью не выплачивали албан, то в залог забирались их жены и дети. Эта практика кыргызских деспотов была перенята русской администрацией в Сибири под названием «аманат». В том случае, когда киштымы восставали и отказывались платить дань, то князья обращались за военной помощью к другим бегам. Например, тубинские князья «Шанды да Сары послали посланцев своих к Езерскому князцу к Шурлу для того, чтобы де Тубинские киштымы их не слушают...»

Кыргызские князья, будучи господами своих киштымов, в свою очередь в первой половине XVII в. попали в вассальную зависимость от монгольских Алтын-ханов. В 1656 г. Алтын-хан заявлял русским послам: «а киргизы де и тубинцы и алтырцы и керетцы и с киштымы -- вечные паши киштымы...». Сыновья знатных князей, как, например, Сарыткан Собин, сын алтысарского чайзана Собы Тотыкаева. жили у него в аманатах. В 1667 г. джунгары под предводительством Сенге тайши вторглись на территорию Хонгорая и разгромили военные силы Алтын-ханов. С этих пор кыргызские князья перешли на службу к джунгарским хозяевам. Над ними был поставлен наместник, которому от имени контайши поручались «всею Кыргызскою землею владеть». Джунгарский наместник жил в Адтырском улусе. Его урга (ставка) располагалась по р. Ниня [2]. Население Хонгорая должно было платить дань (албан) джунгарскому хану и оказывать ему военную помощь. Ослушание строго каралось. Например, за отказ киргизов участвовать в военной операции против монголов Галдац Бушухту-хан в гневе приказал угнать у них десятки тысяч голов скота, и «их де кыргыз хочет запродать в Китай, а землю их кыргыз сделать пусту». Известный князь Еренак по требованию контайши принял участие в их войне. В 1687 г. он вместе с отрядом в 300 воинов прибыл на Алтай, где происходило жестокое сражение с монголами. В бою у Телецкого озера по р. Чулышман Еренак был разгромлен и погиб вместе со своим сыном Шапом. Интересно отметить, что теленгиты, живущие по р. Чулышману, Еренака (Ярнак) как своего легендарного героя. Вероятно, часть воинов кыргызского князя осталась на Алтае среди теленгитов. Чайзаны взимали с каждого киштыма по 5 соболей, соболей еще на своих монгольских и джунгарских хозяев. Вся тяжесть поборов полностью падала на плечи кыргызских киштымов. Например, в 1702 г. езерский бег Шорло Мерген требовал со своих киштымов «со всех волостей на Контайшу по пять соболей и на кыргызских князцов по тому ж». В XVII в. почти все кыргызские киштымы были подчинены Российскому государству и стали двоеданцами. Они являлись яблоком раздора между хонгорайскими бегами и русскими властями. Кыргызские князья отстаивали свои права господства над ясачными людьми. Например, в начале XVIII в. они предъявили счет Томскому воеводе, который должен был вернуть 9 тыс. сороков соболей, собранных за 11 лет, с 1691 по 1702 гг. с их киштымов, живших по р. Чулым. В свою очередь, русские власти обвинили кыргызов в том, что последние с тех киштымов «грабежом взяли 2000 соболей, 1000 лисиц, сто россомах, пять тысяч горностаев, двадцать тысяч белок». Богатство хонгорайских чайзанов складывалось за счет грабежа и эксплуатации киштымов [2].

Каждый бег, стоявший во главе улуса, имел от 500 до 1000 киштымов. Например, алтырский князь Талай владел «ясачными людьми по реке по Мрассе де и на Кондоме с 1000 человек», а у князя Исарского улуса Иченей Мергена у одного насчитывалось но р, Кан с 500 кпштымов. Самые последние чайзаны, как свидетельствовали русские документы XVII в. владели «ясачными людьми с их промыслами по сороку человек и более.» Таким образом, если всех кыргызских князей было около 100 человек, то соответственно за ними насчитывалось приблизительно до 6 тыс. киштымов, а вместе с их женами и детьми до 30 тыс. человек" (при коэффициенте 5).

Киштымы располагали собственными средствами производства и эксплуатировались как путем внеэкономического, так и экономического принуждения. Причем через дань у них присваивался весь прибавочный продукт производства и оставлялся, только необходимый для прожиточного минимума. В целом институт киштымства как данничество представляет собой особый примитивный тип эксплуатации, который, однако, по своей сути стоит ближе к раннеклассовым или раннефеодальным отношениям. После присоединения Хонгорая к России навсегда исчез. В настоящее время термин «кыштым» сохранился только в фольклоре. Часть бывших киштымов в XVIII в. переселилась в степи Хакасско-Минусинской котловины и приняла участие в формировании хакасского парода [2] .

Заключение

Современный хакасский этнос, генетически связанный с этносоциальным образованием Хонгорай, окончательно сформировался уже в составе Российского государства. Политические условия повлияли на его самосознание. Как известно, хакасы в разговорном языке в качестве своего самоназвания используют термин «тадар», который был навязан русской администрацией. Первоначально он, вероятно, имел политический смысл и обозначал «ясачного инородца», т. е. тюркоязычного подданного Российского государства. Термин «тадар» к началу XIX в. вытеснил историческое имя «хоорай». Возможно, этноним «xoopaй» перестал соответствовать общему содержанию новой формирующейся общности. Ведь в результате угона 1703 г. была вырвана кыргызская «сердцевина» Хонгорая и, в основном, осталась киштымская масса.

Хакасские сеоки, бывшие основной формой социально-этническою селения, в XIX в. потеряли свое реальное значение. Пережитки патриархально-родового уклада еще поддерживались в какой-то степени родовым управлением, введенным царскими властями в национальных регионах Сибири. Однако административные роды не соответствовали сеокам, распылённым по всей территории ведомств. В течение XIX в. Семейно-брачные функции сеоков взяли на себя фамилии, возникшие под влиянием русской администрации [2].

В XIX в. завершается процесс формирования хакасского этноса, который принимает для себя «тадар». Несмотря на генетическую преемственность хакасов с этнополитической общностью «Хонгорай», смена самоназвания, несомненно, отразила важные этнические процессы, произошедшие среди населения после присоединения Хакасии к России.

Сложившееся в эпоху позднего средневековья этносоциальное объединение Хонгорай, по всей видимости, представляло раннефеодальное образование. Основу его составляла элитарная племенная группа кыргызов, политическая власть которых держалась на военной силе. Главный совет «всей Кыргызской-земли» и небольшой чиновничий аппарат являлись органами диктатуры правящего класса чайзанов. Рядовые улусные люди -- «харачы» в основном несли бремя военной службы. Вся тяжесть ясачного сбора падала на киштымов. Система социально-этнической эксплуатации киштымов характеризовала, прежде всего, раннеклассовые или раннефеодальные отношения [3].

Список использованной литературы

1. Боргояков М.И. Источники и история изучения хакасского языка (очерки). - Абакан, 1981. -С. 24.

2. Бутанаев В.Я. Социально-экономическая история Хонгорая (Хакасии). - Абакан, 2005. - 380 с.

3. Бутанаев В.Я. материалы по истории Хакасии 17-18 веков. - Абакан, 2005. - 320 с.

4. Быконя Г.Ф. Заселение русскими Приенисейского края в XVIII в. - Новосибирск: Наука. СО РАН, 1981.

5. История Красноярского края: Учебное пособие для 7 и 8 классов / М.Б. Шейнфельд, Быконя Г.Ф., Н.И. Дроздов. - Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1981. - 144 с.

6. История Сибири. Т.3. - Л., 1968. - 529 с.

7. Материалы по истории русско-монгольских отношений. - М, 1959. - С. 58.

8. Окладников А.П. Открытие Сибири. 2-е изд. - М.: Молодая гвардия, 1981. - 223 с.

9. Чихачев П. Путешествие в Восточный Алтай. - М., 1974. - С. 206.

Размещено на Allbest.ru