Скандинавия во время и после Первой мировой войны

Размещено на http://www.allbest.ru/

Скандинавия во время и после Первой мировой войны

Скандинавия перед Первой мировой войной имела ряд заметных отличий от того положения, которое сложилось к настоящему времени. Наиболее важными отличиями были следующие: Финляндия не была независимым государством, а являлась провинцией Российской империи; в схожем положении была и Исландия, которая входила в состав Дании. Кроме того, Скандинавские страны в начале ХХ в. по своему внутреннему устройству не слишком напоминали ту модель «государства всеобщего благосостояния», которую можно наблюдать сейчас, и были близки к обычному капитализму. Война 1914--1918 гг. внесла существенные коррективы как в политическую карту Скандинавии, так и в методы ведения народного хозяйства.

Еще до войны, 21 декабря 1912 г., три Скандинавские страны -- Швеция, Дания и Норвегия -- выпустили совместное соглашение, которое гласило о строгом соблюдении его участниками принципов нейтралитета. Тем не менее шведский министр иностранных дел Кнут Валленберг одновременно пытался склонить Норвегию к заключению оборонительного военного союза. Однако данная идея не нашла поддержки в обеих странах -- незадолго до этого, в 1905 г., Норвегия вышла из унии со Швецией и не горела желанием связывать себя новыми обязательствами, могущими ограничить ее самостоятельность. В самой Швеции местная общественность призывала уважать мнение Норвегии и ее вновь обретенную независимость.

В течение всей войны, особенно несмотря на то, что в Швеции, традиционном экономическом лидере региона, были достаточно сильны прогерманские настроения, все Скандинавские страны воздерживались от открытого выступления на стороне Антанты или Центральных держав. Более того, дважды -- в декабре 1914 г. в Мальме (Швеция) и в 1917 г. в столице Норвегии Кристиании (ныне Осло) проходили встречи трех монархов, на которых среди прочего обсуждались вопросы сохранения нейтралитета. Скандинавские страны также неоднократно обращались к Соединенным Штатам Америки с просьбой выступить в качестве нейтрального (до апреля 1917 г.) дипломатического посредника и арбитра, который обладает достаточным влиянием, чтобы не допустить их втягивания в европейскую войну.

Причиной сильных прогерманских настроений в Швеции было то, что перед Первой мировой войной она имела достаточно тесные экономические, политические и культурные связи с Центральными державами, а именно с Германией. В экономическом плане на Германию приходилось порядка 25% шведского импорта; схожая картина наблюдалась и с шведским экспортом: в страны Тройственного союза, также преимущественно в Германию, направлялось около 22% вывоза. При этом в ходе индустриализации во второй половине XIX в. Германия превратилась в крупного потребителя шведских товаров, поставлявшихся в основном в виде сырья для немецкой промышленности -- лесоматериалов, железной руды и стали. Нужно заметить, что страны Антанты также играли заметную роль в шведской экономике. Они, главным образом Великобритания и Франция, давали до 65% шведского импорта, и на них же приходилось около 60% экспорта Швеции. Впрочем, прогерманские настроения в шведском обществе была вызваны не только одними хозяйственными интересами.

Политические и культурные связи обусловливались иными причинами. Среди общественных и политических деятелей Швеции в начале ХХ в. преобладало такое мнение, что Россия, присоединив после ряда русско-шведских войн XVIII и XIX вв. Прибалтику и Финляндию, в будущей европейской войне может вновь отторгнуть часть территории королевства. Подобные опасения вынуждали заняться поисками союза с другой державой Балтийского региона, могущей выступать в качестве противовеса Петербургу (нетрудно догадаться, что подобным государством могла стать только Германия). Также в шведских гимназиях и университетах с ростом к началу ХХ в. германо-шведских экономических связей немецкий язык становится самым изучаемым, оттеснив на второй план французский.

Хотя в количественном отношении прогерманские общественные и государственные деятели в Швеции составляли меньшинство, однако они имели немалое влияние на внешнеполитический курс. Например, лидер шведских социал-демократов Карл Брантинг был скорее сторонником сближения страны с Великобританией, нежели с Германией, однако немалая часть его политических соратников симпатизировала последней. Это было связано в первую очередь с внутренней политикой немецкого правительства, импонировавшей идеологии социал-демократов, а именно введением в конце XIX в. системы социальной защиты -- обязательного пенсионного обеспечения для работающих, страхования по утрате трудоспособности и в случае болезни. Хотя данные выплаты в Германии и не были особенно велики, однако наряду с британской и французской системами социального страхования по утере трудоспособности эта модель была в числе наиболее развитых.

В идеологическом плане такое сотрудничество обосновывалось принадлежностью как шведов, так и немцев к германским народам, к тому же имеющих опыт взаимодействия в ходе совместной колонизации в Средние века Прибалтики и Финляндии и противостояния России. Представления о необходимости ориентироваться во внешней политике в первую очередь на Германию подкреплялись в известном смысле и династическими связями -- шведский король Густав V состоял в браке с немецкой принцессой Викторией Баденской, которая, в свою очередь, была внучкой кайзера Вильгельма I.

Сама же Германия, стремясь приобрести еще одного союзника, делала шведскому правительству довольно заманчивые предложения. Так, в случае вступления в войну на стороне Центральных держав Швеции была обещана после победы передача Аландских островов, принадлежавших тогда Российской империи. Дополнительно предлагался проект создания Скандинавской Федерации, в которую бы соответственно вошли Скандинавские страны, а лидером в ней оказалась бы Швеция.

Впрочем, несмотря на значительное германское влияние, в Швеции, особенно среди высших кругов общества, идея участия в войне на стороне Центральных держав была отвергнута. Тем не менее Германии было дано обещание, что в случае начала боевых действия Швеция не собирается выступать на стороне Антанты и по мере возможностей будет оказывать экономическую помощь. 31 июля 1914 г., после начала боевых действий между Австро-Венгрией и Сербией, шведское правительство выпускает декларацию о своем нейтралитете в начавшемся конфликте. Несколько дней спустя, 4 августа 1914 г., после начала войны уже между Германией, с одной стороны, и странами Антанты -- с другой, выпускается вторая декларация о нейтралитете. В обеих декларациях Швеция, однако, оставляла за собой право вступить в европейскую войну в случае изменения обстановки. Одновременно британскому правительству была направлена нота, извещавшая о невозможности выступления страны на стороне Антанты, не подвергаясь угрозе революции и смены политического режима.

Несмотря на все выпущенные декларации о нейтралитете, Скандинавские страны в той или иной степени в течение Первой мировой войны были вынуждены если и не подчиняться напрямую требованиям воюющих держав, то как минимум учитывать их мнение по тем или иным вопросам. Например, вскоре после начала войны Германия направляет в адрес Дании и Швеции требование об установке морских минных полей и выключении маяков в проливах Большой и Малый Бельт, Зунд, Каттегат и Скагеррак для препятствования проникновению британского и французского флотов в Балтийское море. Данное требование было выполнено Данией, больше других подвергавшейся угрозе германского вторжения, однако было отклонено ШвециейEpkenhans M, GroЯ G. P. The Danish Straits and German Naval Power 1905--1918. Militдrges. Forschungsamt. 2010. Oct.. Впрочем, летом 1916 г., после неоднократного проникновения британских подводных лодок в Балтийское море, шведский военный флот все же заминировал проливы, связывающие Северное и Балтийское моря, но лишь ради того, чтобы не подвергать угрозе судоходство между Германией и Швецией. Немецкие требования, прямо нарушавшие суверенитет самой Швеции, заметно усилили позиции политических сил, выступавших за соблюдение нейтралитета и противившихся вступлению в войну на стороне Германии. Дополнительно те части шведской армии, которые размещались вблизи границы с Российской империей, были переведены на юг -- подобный шаг приветствовался Петербургом, поскольку позволял перебросить находившиеся в Финляндии войска непосредственно на фронтSweden's Neutrality during Two World Wars // Term Paper, AP European History Class. 2008. July. URL: http://www.zum.de/whkmla/sp/0809/pjh/pjh2.html#III.

Имело место и сотрудничество Швеции с Германией: в частности, в течение всей войны через Стокгольм немецкая разведка с ведома местных властей регулярно переправляла в Берлин разнообразные разведывательные сведения. Однако основной формой, если можно так выразиться, помощи со стороны Скандинавских стран стало выполнение функций перевалочных пунктов для ввоза в Германию импортных товаров. Например, в Норвегии, несмотря на все сложности совершения морских перевозок на фоне боевых действий, показатели экспорта и импорта в течение 1914--1916 гг. даже возросли. Это произошло за счет увеличения ввоза различных товаров из стран Антанты и их последующего транзита в Центральные державы. Естественно, что негативная реакция Антанты не заставила себя долго ждать -- уже 20 августа 1914 г. Великобритания начала вводить ограничения на судоходство нейтральных стран. Британский флот начал досматривать торговые суда и на свое усмотрение либо пропускал их в порт назначения, либо захватывал и конвоировал в один из портов Великобритании в качестве приза, где их дальнейшая судьба определялась в судебном порядке. Шведский торговый флот нес в равной степени потери и от действий германского флота в тех случаях, когда, по мнению немецких моряков, суда направлялись в порты стран Антанты. Всего же за 1914--1918 гг. немецкими подводными лодками было потоплено судов общим водоизмещением более 290 000 т и погибло порядка 800 шведских моряков.

В другой Скандинавской стране, Норвегии, политический и экономический курсы были в большей степени направлены на сотрудничество с Антантой, в первую очередь с Великобританией. Подобная ориентация, как и в случае со Швецией, была обусловлена тем, что с Великобританией имелись масштабные экономические связи. 8 августа 1914 г. норвежское правительство, как и ранее шведское, также выпускает декларацию, гласившую о соблюдении нейтралитета в начавшейся европейской войне. При этом норвежское общественное мнение считало, что в текущей войне следует оказывать максимально возможную поддержку именно странам Антанты.

Впрочем, Норвегия во время Первой мировой войны активно продолжала экспортировать как в Великобританию, так и в Германию рыболовную продукцию, а также полезные ископаемые -- медную руду, никель и пирит. Естественно, эта ситуация не устраивала Антанту, всячески пытавшуюся воспрепятствовать подобной торговле со своими противниками. В конце декабря 1916 г. Великобритания направила в адрес Норвегии ультиматум, гласивший о возможном прекращении экспорта английского угля в том случае, если торговые сношения с Германией не будут прекращены в самое ближайшее время. Норвежское правительство было вынуждено подчиниться этому требованию; с другой стороны, с этого момента немецкий флот начал топить норвежские торговые суда, что нанесло большой ущерб судоходству страны. Суммарно за 1914--1918 гг. было уничтожено 889 норвежских торговых и рыболовных судов, а количество погибших моряков составило порядка 2000 человек. Все же, даже невзирая на определенное сотрудничество с Центральными державами, по мнению историков, Норвегия в Первой мировой войне оказалась скорее в положении «нейтрального союзника» Антанты, в основном благодаря предоставлению своего торгового флота для морских перевозок. Наиболее весомым следствием такого сотрудничества стало одобрение странами Антанты в 1920 г. передачи архипелага Шпицберген под норвежское управление.

Дания во время Первой мировой войны не склонялась в сколь-нибудь заметной степени на сторону Антанты или Тройственного союза и стремилась сохранить в первую очередь наработанные экономические связи. Такая линия поведения была обусловлена в первую очередь тем, что и Великобритания, и Германия были главными торговыми партнерами Дании, а порядка 35% всей производимой продукции направлялось на экспорт, причем основным товаром было продовольствие. Также датская экономика сильно зависела от импорта -- угля для промышленности и удобрений и кормов для сельского хозяйства, которые опять же в своей массе ввозились из Великобритании и Германии. В целом Дании удавалось обеспечить свои потребности в иностранных товарах и экспортировать собственную продукцию вплоть до начала 1917 г., когда немецкий флот начал «неограниченную подводную войну». После этого датское судоходство было существенно затруднено -- суда были вынуждены отправляться до Великобритании в составе конвоев, чтобы благополучно добраться до порта назначения. Всего же в 1914--1918 гг. Дания, как и Швеция с Норвегией, понесла тяжелые потери в своем торговом флоте -- погибло порядка 700 моряков и было потоплено 275 судов. Также в апреле 1917 г., после вступления в Первую мировую войну США, было наложено эмбарго на экспорт американских кормов для скота. В итоге к концу войны внешняя торговля сократилась почти на 50%, уменьшение ввоза иностранных удобрений и кормов вызвало неурожаи и дефицит товаров первой необходимости и привело к росту социальных проблем.

Любопытно, что Дания, не принимавшая участия в Первой мировой войне, тем не менее смогла прирастить свою территорию за счет побежденной Германии. После проведения плебисцита в ноябре 1920 г. провинция Северный Шлезвиг, присоединенная к Пруссии по итогам датско-прусской войны 1864 г., вновь вернулась в состав ДанииИстория Дании. -- М.: Весь мир, 2007..

Исландия перед Первой мировой войной, как упоминалось ранее, не являлась независимым государством, а находилась в унии с Данией. При этом имелся собственный парламент (Альтинг), перед которым обязан был отчитываться министр по делам Исландии, занимавшийся непосредственным управлением страной. После начала боевых действий ведущие исландские отрасли (рыболовство, сельское хозяйство и морские перевозки) смогли извлечь немалую выгоду для себя из создавшегося положения. Так, иностранные траулеры перестали заходить на промысел в воды Исландии, благодаря чему местные рыбаки оказались в положении монополистов. Из-за сокращения уловов цены на рыбопродукты возросли при одновременном росте спроса на них прежде всего со стороны стран Антанты, которые сами испытывали проблемы с продовольствием. Наконец, после того как датские торговые суда лишились возможности заходить в исландские порты, не опасаясь быть потопленными немецкими подводными лодками или задержанными британскими кораблями, исландские морские перевозчики получили дополнительные заказы.

Первые существенные проблемы, связанные с идущей на континенте войной, возникли в 1916 г., когда Великобритания выдвинула требование продавать только ей всю экспортирующуюся рыболовную и сельскохозяйственную продукцию, чтобы она не попала в Германию. Самым тяжелым стало то, что цены на продукцию были зафиксированы и не повышались с учетом инфляции. Несколько позднее, после того как в феврале 1917 г. Германия объявила «неограниченную подводную войну», Исландия начала испытывать нехватку импортных товаров -- в частности, угля для промышленных предприятий и соли для рыбозаводов. Сокращение импорта также вызвало нехватку продовольствия, и в том же 1917 г. правительством была введена карточная система распределение продуктов питания. Одновременно, опять же по требованию Антанты, была продана часть рыболовного флота, который не мог использоваться из-за недостатка импортных комплектующих и сокращения вывоза рыбы. После такого шага в стране резко выросло число безработных -- чтобы справиться с этой проблемой и заодно попытаться возместить нехватку топлива, правительство начало добычу бурого угля из местных недр. Но даже на этом проблемы Исландии в 1914--1918 гг. не закончились -- холодная зима 1917/18 г. стала причиной неурожая и истощения пастбищ, а осенью 1918 г. произошло мощное извержение вулкана Катлы, пепел которого сделал непригодными к дальнейшему использованию многие сельскохозяйственные земли.

Несмотря на все вышеупомянутые неурядицы, происходившие с экономикой во время войны, местные политики активно продвигали идею независимости от Дании. В 1917 г. начались переговоры с датскими властями о предоставлении самостоятельности Исландии. Хотя немалая часть датских политиков выступала против этой идеи, в 1918 г. была сформирована совместная комиссия по данному вопросу, а парламенты Исландии и Дании ратифицировали новый договор об унии, который был поддержан подавляющим большинством голосов на прошедшем исландском референдуме. Наконец, 1 декабря 1918 г. было провозглашено независимое Королевство Исландия, находившееся в унии с Данией. Однако номинальным главой Исландии продолжал оставаться датский король, Дания также сохраняла за собой право на ведение внешних сношений и оборону от внешнего нападения. По сути, Исландия только получила большую свободу во внутренних делах и о полной независимости речи еще не было -- самостоятельность страна обретет в июне 1944 г., не продлив действие унииХьяульмарссон Й. История Исландии / Пер. с англ. А. А. Столярова. -- М.: Весь мир, 2003..

Финляндия, как упоминалось выше, в 1914 г. находилась в составе Российской империи. При этом внутри самой Финляндии не было единодушной поддержки России и существовали довольно влиятельные силы, выступавшие за независимость и сотрудничество с Германией. Например, в январе 1915 г. Германия организовала «учебные курсы разведчиков», в рамках которых жители Финляндии, преимущественно студенты, проходили военную подготовку и затем воевали в составе немецкой армии на русско-германском фронте. Вскоре после Октябрьской революции в России финский парламент 6 декабря 1917 г. провозглашает независимость Финляндии, и уже через полтора месяца в стране начинается гражданская война, продлившаяся до середины мая 1918 г. Противоборствующими сторонами оказались радикальные социал-демократы, прозванные «красными» и ратовавшие за установление формы государственного устройства, аналогичной действующей в Советской России, и консерваторы («белые»), выступавшие за сохранение существующего капиталистического устройства. Если «красные» пользовались поддержкой Советской России, то «белые» нашли союзников в лице Германии и Швеции, а немецкие и шведские войска в 1918 г. высаживались непосредственно на территории Финляндии. Гражданская война в Финляндии завершилась победой «белых» в довольно короткий срок, около четырех месяцев, благодаря прямой иностранной поддержке, прежде всего Германии. скандинавский страна война нейтралитет

Как уже упоминалось ранее, одной из наиболее существенных проблем всех Скандинавских стран во время Первой мировой войны стал вопрос снабжения продовольствием, поскольку собственное сельское хозяйство не могло полностью покрыть потребности в продуктах питания. Например, Швеция перед войной ежегодно импортировала порядка 29% всего потребляемого страной зерна, большую часть сахара и кукурузы, а также сельскохозяйственные удобрения. Финляндия к 1914 г. импортировала порядка 60% потребляемого зерна, в основном из Германии; естественно, что после начала боевых действий этот канал поступления продовольствия оказался закрытым. Одновременно был затруднен ввоз зерна из прочих регионов Российской империи, поскольку на железных дорогах был установлен приоритет для перевозки армейских грузов.

Хотя Скандинавские страны почти полностью обеспечивали себя продукцией животноводства, однако эта сфера требовала ввоза иностранных кормов для скота. Дополнительным фактором роста напряженности на продовольственном рынке стало то, что во время войны наблюдалось снижение урожайности из-за недостатка импортных удобрений и сельскохозяйственного оборудования. Ради того, чтобы упорядочить ситуацию, шведское правительство постепенно начинает вводить карточную систему снабжения продовольствием -- в середине 1916 г. начинается нормирование потребления сахара, в следующем 1917 г. -- хлеба, муки, картофеля, кофе, жиров, молока и ряда других продуктов питания. Также в Финляндии в феврале 1917 г. начали вводиться продовольственные карточки и создаваться комитеты по продовольствию, чьей задачей стало регулирование цен на продукты питания. Местные власти передали подобным комитетам весьма широкие полномочия -- например, они получили право принудительно изымать по фиксированным ценам зерно у фермеров и распределять его среди нуждающихся. Недостаток товаров первой необходимости усугублялся общим повышением стоимости жизни -- так, в Норвегии уровень цен по сравнению с 1914 г. поднялся к 1918 г. на 125% при росте заработной платы менее чем на 80%.

Вступление в апреле 1917 г. в Первую мировую войну США также ухудшило продовольственное положение, поскольку весь американский импорт, в том числе продуктов питания, был остановлен. Именно нехватка продовольствия послужила основной причиной активизации протестного движения как среди фермеров, так и среди рабочих -- начиная с весны 1917 г. в сельской местности усилились крестьянские волнения, а на предприятиях участились стачки. В крупнейших городах Швеции, Стокгольме и Гетеборге, проходили «голодные демонстрации», участники которых требовали от властей скорейшего решения продовольственного вопроса. В датской столице Копенгагене в феврале 1918 г. проходили выступления рабочих, протестовавших против дороговизны товаров первой необходимости и продовольствия.

Практически сразу же после окончания Первой мировой войны в Швеции сильно обострилась и без того напряженная внутриполитическая обстановка, которая, по мнению ряда современников, характеризовалась как предреволюционная и могла привести к смене государственного режима по образцу произошедших революций в России, Германии и Венгрии. Немалая часть шведских социал-демократов, возглавляемая будущим премьер-министром Пером Ханссоном, выражала поддержку идеям революции 1918 г. в Германии и выступала за отмену монархической формы правления и отказ от капиталистической модели хозяйствования, а также ратовала за предоставление всеобщего избирательного права и переход исключительно к добровольной военной службе.

Учитывая подобные взгляды, поддерживаемые заметной частью населения, шведские власти вскоре пошли на ряд преобразований, наиболее важным из которых стало снятие части ограничений по участию в выборах. В 1919 г. шведские женщины получили право голоса наравне с мужчинами, однако был сохранен имущественный ценз для избирателей. Впрочем, даже благодаря этим изменениям число граждан с правом голоса многократно возросло -- если в 1911 г. их доля не превышала 19% от всего населения, то в 1919 г. она выросла до 54%. Другим крупным изменением в политической сфере стало введение в 1922 г. по образцу Швейцарии института референдума как способа народного волеизъявления по тому или иному вопросу. Любопытно, что первый шведский референдум, состоявшийся в том же году, касался введения запрета на свободную продажу спиртного. По его результатам с минимальным перевесом победили противники «сухого закона» -- 925 097 голосов против 889 132.

В 1919 г. были внесены изменения и в сферу трудовых отношений -- отныне вводились 8-часовой рабочий день и рабочая неделя продолжительностью в 48 часов. Швеция в этом плане не явилась первопроходцем среди Скандинавских стран -- в Норвегии 8-часовой рабочий день с одновременным повышением зарплаты был введен годом ранее на фоне нарастающего недовольства рабочих своим положением.

В результате хозяйственных сложностей, вызванных Первой мировой войной и понизивших уровень жизни, в Скандинавских странах на парламентских выборах после 1918 г. начали набирать все больший вес политические силы, придерживавшиеся левых взглядов, -- социал-демократы и либералы.

Следует отметить, что, начиная с 1920-х гг. и заканчивая 1990-ми гг., у власти в Скандинавских странах находились преимущественно местные социал-демократические партии, а также представители близких им по идеологии политических движений. При этом все социал-демократические партии характеризовались стабильно высокой поддержкой избирателей на уровне 35--45% (рис. 1).

Наряду с традиционными левыми партиями в Скандинавии существовали политические силы, представлявшие многочисленных сельских жителей, которые также склонялись к левым воззрениям. Преобладание подобных взглядов объясняется политологами тем, что исторически при принятии хозяйственных решений традиционная сельская община руководствовалась в первую очередь достижением компромисса между коллективной и индивидуальной выгодой.

Рис. 1. Уровень поддержки социал-демократов в Скандинавских странах в 1920-1930-х гг.

Источник: составлено автором на базе данных интернет-портала Parties and Elections in Europe. URL: http://www.parties-and-elections.eu

Важность победы на скандинавских парламентских выборах той или иной партии имеет ряд существенных следствий. Именно парламент занимается назначением премьер-министра, который, в свою очередь, утверждает руководителей различных министерств. В итоге практически всегда посты премьер-министра и большинства министров оказываются заняты представителями победившей партии, в данном случае -- социал-демократами. Благодаря этому выигравшая партия получает не только большинство мест в парламенте, но и реальные рычаги управления экономикой. Однако и сами пришедшие к власти политики в немалой степени зависят от настроения своих избирателей и могут потерять свои государственные посты в ходе очередных выборов, если избиратели признают проводимый хозяйственный курс не отвечающим интересам общества.

Преобладание политических взглядов социал-демократического толка стало началом формирования в 1920-х гг. особого типа смешанной экономики, получившей название «скандинавская модель» и опиравшейся на масштабное государственное регулирование. Собственно, большинство исследователей современной скандинавской экономической системы связывают ее появление именно с периодом Первой мировой войны и первыми послевоенными годами.

В экономическом плане период после Первой мировой войны в Скандинавских странах можно условно разделить на три основных этапа -- послевоенный кризис 1920--1922 гг., период экономического роста 1922-1930 гг. и вновь кризис 1930--1933 гг. Вскоре после окончания войны, как и прочие европейские страны, Скандинавия столкнулась с рецессией. В частности, в Швеции наиболее существенными проявлениями кризиса стали почти двукратное падение цен по сравнению с 1914--1918 гг. и увеличение числа безработных, достигшее 163 000 чел., или 1/4 всех занятых. Для того чтобы справиться с подобной ситуацией, шведским правительством была создана так называемая Комиссия по безработице, а основной практической мерой стала организация общественных работ -- строительство дорог, различных строений и проч. В Норвегии послевоенная экономическая ситуация также оказалось весьма тяжелой -- по сравнению с 1920 г. объем промышленного производства к 1922 г. сократился почти на 1/3 и порядка 30% торговых судов простаивало из-за отсутствия заказов на перевозки.

Впрочем, период экономического кризиса длился не более двух лет и уже в 1922 г. сменился экономическим подъемом. В той же Швеции он оказался настолько значительным, что в некоторых источниках получил название «Второго периода величия Швеция», по аналогии со второй половиной XVII в., когда страна была одной из ведущих европейских держав. Многие крупные шведские компании, созданные в конце XIX -- начале ХХ в., стали превращаться в транснациональные корпорации, продавая свою продукцию практически по всему миру, а не только среди ближайших стран-соседей. В числе подобных организаций оказались военный концерн Bofors, компания по производству телефонного и телеграфного оборудования Ericsson, компания Electrolux, выпускающая бытовую технику, и т.д., причем они занимались не только экспортом товаров из самой Швеции, но и строительством собственных предприятий за рубежом. По мнению историков, основной причиной подобной экспансии шведских компаний стало то, что внутри страны уровень заработной платы наемных работников рос меньшими темпами, чем производительность их труда. Фактически Швеция была в состоянии выпускать большое количество высококачественных товаров по не слишком высокой ценеИстория Швеции / Пер. с англ. Н. С. Плевако. -- М.: Весь мир, 2002..

Экономический подъем в 1922--1930 гг. наблюдался не только в Швеции, но и повсеместно в прочих Скандинавских странах. Так, в Исландии, основу экономики которой составляло рыболовство, в начале 1920-х гг. было закуплено большое количество новых моторных траулеров большой вместимости, а рыбообрабатывающие предприятия все в больших масштабах начинали механизировать свои производственные процессы. В 1930 г. в столице Рейкьявике начал работу первый завод, производящий мороженую рыбу, а к 1936 г. их число возросло до шести; подобные производства позволили существенно нарастить экспорт рыбной продукции. Одновременно новые агрономические приемы и механизация начали в больших масштабах проникать в сельское хозяйство. В частности, в 1923--1927 гг. были устроены крупные ирригационные системы, позволившие увеличить заготовки сена, что поспособствовало росту поголовья скота.

Норвегия в 1920-х гг. окончательно превратилась в страну с развитой промышленностью и сельским хозяйством; в каждой из этих отраслей было занято примерно по трети всей рабочей силы. Быстрыми темпами развивалась металлургия, благодаря чему Норвегия к началу 1930-х гг. давала 10% всего мирового выпуска алюминия. В целом же в течение второй половины 1920-х гг. ежегодные темпы прироста ВНП достигали 5%, причем это достигалось за счет массового внедрения механизированных производственных процессов.

В ходе политической борьбы левых сил за власть лидером Социал-демократической партии Швеции Пером Ханссоном в 1928 г. была выпущена в свет доктрина, гласившая о необходимости развития страны в виде «Народного дома») ради смягчения социальных противоречий. В ходе выполнения данной концепции в Швеции должно было бы появиться «государство всеобщего благосостояния», основывающееся на социальном взаимодействии и взаимовыручке рабочих и промышленников. Первоначально эта доктрина носила характер некоего политического манифеста, который отражал интересы рабочих и должен был привлечь дополнительные голоса избирателей основанной в 1889 г. Социал-демократической партии. Провозглашенная социал-демократами программа обещала своим избирателям решение наиболее актуальных для них вопросов -- введение пенсий по достижении определенного возраста, создание системы медицинского страхования, выплату пособий потерявшим работу и помощь в ее поиске; при этом объявлялось, что средства на выполнение этих задач будут изыскиваться за счет налогообложения. Во многом благодаря такой программе, отвечающей интересам большинства населения Швеции, Социал-демократическая партия в 1932 г. смогла одержать победу на очередных парламентских выборах, получив большинство мест в риксдаге, а также получить должность премьер-министра, которую занял Пер Ханссон.

Подобные идеи оказались весьма своевременными на фоне начавшегося вскоре мирового экономического кризиса. Как известно, в 1929 г. в США начался экономический кризис, который через непродолжительное время затронул в различной степени множество прочих стран, в том числе скандинавские, и существенно сократил доходы подавляющего большинства населения, особенно наемных работников. Например, в Швеции официальный уровень безработицы только среди членов профсоюзов к 1933 г. достиг 25%, объем промышленного производства упал на 25%, а экспорт сократился более чем на 30%. Впрочем, в другой Скандинавский стране, Дании, кризис оказался еще сильнее и уровень безработицы к 1933 г. достиг 40%История Дании. -- М.: Весь мир, 2007.. В Норвегии экономическая ситуация была также непростой -- промышленное производство за один только 1931 г. упало на 22%, ВНП сократился на 8%, а безработица к 1933 г. превысила 30% и не падала вплоть до Второй мировой войны ниже 10%История Швеции / Пер. с англ. Н. С. Плевако. -- М.: Весь мир, 2002..

Тем не менее экономический кризис в Швеции по сравнению с ведущими капиталистическими странами, особенно США, не был столь же продолжительным, что объясняется несколькими факторами. Во-первых, в 1931 г. произошла отмена золотого стандарта шведской кроны, после чего она обесценилась примерно на 30%. Во-вторых, благодаря девальвации национальной валюты шведские товары на международном рынке повысили свою конкурентоспособность, и в 1932 г. страна смогла достичь положительного сальдо платежного баланса. Третьим фактором, но уже скорее опосредованного характера, стала победа на выборах 1932 г. социал-демократов, ратовавших за рост роли государства в экономике. Новым правительством использовались приемы государственного вмешательства, похожие на кейнсианские методы: увеличение бюджетных расходов и перераспределительных функций налоговой системы, усиление регулирования народного хозяйства.

В частности, были увеличены социальные расходы (пенсии, пособия по безработице и т.д.); кроме того, правительство занялось созданием новых рабочих мест и проведением общественных работ. Следует отметить, что для снижения безработицы путем предоставления различных льгот стимулировалось создание мелких предприятий, которые нередко открывались как раз бывшими безработными. Согласно реализуемой экономической программе шведских социалистов, правительство должно было иметь контрольный пакет акций в стратегических предприятиях из соображений государственной безопасности.

Достаточно успешное начало реализации оздоровления экономики шведскими социалистами позволило уже к середине 1930-х гг. в целом преодолеть кризис. Валовой объем производства, ежегодный рост которого достигал 10%, смог приблизиться к своему прежнему уровню, а показатель безработицы сократился к 1938 г. до относительно приемлемых 6--8%. Хотя экспорт и не смог достичь предкризисного объема 1929 г., все же он возрос к концу 1930-х гг. более чем на 20% по сравнению с 1932 г. Кроме экономических мер в Швеции были приняты шаги по сглаживанию социальных противоречий между наемными работниками и работодателями -- в 1938 г. Центральное объединение профсоюзов и Союз предпринимателей заключили соглашение о мирном способе достижения коллективных договоров. Благодаря принятым мерам в период 1930-х гг. Швеция по темпам роста ВВП (1,5--1,7% в год) уступала только США.

В Норвегии на фоне кризиса предпочтения большинства избирателей также оказались на стороне социал-демократов, предлагавших увеличение роли государства в экономике. В 1935 г. после парламентских выборов Норвежская рабочая партия в коалиции с политическими союзниками сформировала парламентское большинство, которое предприняло шаги по выходу из кризиса в соответствии с кейнсианскими положениями. Так, был учрежден специальный фонд для поддержки предприятий, которым грозило банкротство, сформирована правительственная комиссия, занимавшаяся планированием деятельности промышленности, и централизована продажа основных продуктов питания. В части социального обеспечения в 1936 г. была внедрена система всеобщего пенсионного страхования и вообще предприняты масштабные преобразования в социальной сфере; в 1935-1940 гг. расходы на социальные нужды увеличились почти в два раза. Благодаря принятым мерам Норвегия смогла в течение нескольких лет справиться с основными последствиями кризиса -- например, объем промышленного производства вырос к концу 1930-х гг. на 23%, а безработица сократилась с более чем 30 до 10%.

Выход Скандинавии из кризиса, равно как и в прочих развитых странах, заключался в увеличении вмешательства государства в экономику; в частности, исследователи отмечают как характерную особенность заметный рост перераспределительных функций государственного бюджета и расходов на социальные нужды. Особенностью хозяйственного развития Швеции в период после Великой депрессии по сравнению с 1920-ми гг. стало то, что экономический рост теперь обеспечивался преимущественно не за счет расширения экспорта, а путем увеличения емкости внутреннего рынка. Подобный рост шведской экономики был в немалой степени обусловлен повышением уровня жизни населения за счет развития институтов социального обеспечения -- в частности, в 1937 г. была создана система всеобщего пенсионного страхования.

Касательно теоретического обоснования повышения роли государства в экономике в 1920--1930-х гг. можно рассмотреть позицию шведского экономиста Гуннара Мюрдаля, который одновременно являлся с 1933 г. депутатом парламента от Социал-демократической партии, а в 1945--1947 гг. -- министром торговли. В своих работах Мюрдаль указывал на имеющуюся зависимость экономического развития от социального развития, соответственно возникающие экономические сложности обусловливаются в значительной степени устареванием существующего общественного устройства. Экономический кризис (в том числе Великая депрессия), если он является особенно глубоким и длительным, служит как раз одним из сигналов и стимулов к изменению существующего порядка разнообразных экономических, социальных, политических и прочих устройств. Постепенная смена общественных условий в Скандинавских странах после Первой мировой войны наглядно иллюстрирует эту концепцию, когда произошел переход от экономики, близкой к обычному капитализму со свободной конкуренцией, к смешанной экономике, в которой государство стремится обеспечить некое «справедливое распределение» национального благосостояния.

Гуннар Мюрдаль не был единственным скандинавским ученым, формулировавшим идеи по устройству народного хозяйства. В 1920-- 1930-х гг. в Швеции сформировалось целое научное направление, впоследствии названное Стокгольмской школойМировая экономическая мысль: сквозь призму веков. В 5 т. / Под ред. Г. Г. Фетисова, А. Г. Худокормова. -- М.: Мысль, 2005. и касавшееся в основном проблем государственного регулирования экономики. Наиболее известными представителями Стокгольмской школы помимо Гуннара Мюрдаля стали Густав Кассель, Кнут Викселль, Давид Давидсон и Эрик Линдаль. В своих трудах они пропагандировали активное участие правительства в экономике: в частности, за счет налоговой системы должно происходить перераспределение общественного богатства в пользу наименее обеспеченных слоев населения. Однако перераспределение следует проводить не только в виде прямых денежных выплат, но и путем развития социального сектора -- бесплатного доступа к образованию, медицине и прочим социальным услугам. Наряду с этим правительство регулирует трудовые отношения и финансовый сектор -- устанавливает минимальную оплату труда, максимальную продолжительность трудовой недели, ставку рефинансирования и т.д.

Итак, подводя итоги периода развития Скандинавских стран после Первой мировой войны, следует отметить, что основной чертой их развития стало стремление воплотить на практике идеи «государства всеобщего благосостояния». В управленческом и политическом плане это произошло благодаря приходу к власти правительств социал-демократического толка, которые во избежание масштабных социальных потрясений в 1920-х гг. выдвинули и начали реализовывать идею равномерного распределения национального богатства между различными слоями населения. Подобное распределение стало происходить за счет системы налогообложения с последующим направлением собранных средств на развитие человеческого капитала и системы социальной защиты. Эти принципы государственного устройства в общих чертах сохраняются в Скандинавии на протяжении многих десятилетий, что говорит об их высокой устойчивости и актуальности по сей день.

Другим важным следствием Первой мировой войны стало фактическое появление на карте мира двух новых государств. Так, Финляндия в декабре 1917 г. стала полностью суверенной, а Исландия, хотя и оказалась в унии с Данией, занимавшейся ее внешними делами, приобрела полную свободу в реализации своей внутренней политики.

Использованная литература

1. Андерссон И. История Швеции / Пер. со швед. Н. А. Каринцева. -- М.: Изд- во иностранной литературы, 1951.

2. Вейбулль Й. Краткая история Швеции / Пер. со швед. Н. Валлениуса. -- Стокгольм: Шведский ин-т совместно с изд-вом «Бра Бэккер», 1994. URL: http://ulfdalir.ru/literature/2507/2514

3. Хьяульмарссон Й. История Исландии / Пер. с англ. А. А. Столярова. -- М.: Весь мир, 2003.

4. История Дании. -- М.: Весь мир, 2007.

5. История Норвегии. -- М.: Наука, 1980.

6. История Швеции / Пер. с англ. Н. С. Плевако. -- М.: Весь мир, 2002.

7. Мировая экономическая мысль: сквозь призму веков. В 5 т. / Под ред. Г. Г. Фетисова, А. Г. Худокормова. -- М.: Мысль, 2005.

8. Derry T. K. A History of Scandinavia: Norway, Sweden, Denmark, Finland, and Iceland. Univ. Of Minnesota Press, 2001.

9. Dezso J. H. (Author), Daly D. J. Small Countries in the World Economy: The Case of Sweden: What Canada Can Learn from the Swedish Experience. Halifax, Nova Scotia: Inst. for Research on Public Policy, 1989.

10. Epkenhans M., GroЯ G. P The Danish Straits and German Naval Power 19051918. Militдrges. Forschungsamt. 2010. Oct.

11. Knutsen J. N. Norway in the First World War // FOLIA SCANDINAVICA VOL. 5. POZNAN 1999. URL: https://repozytorium.amu.edu.pl/jspui/ bitstream/10593/3883/1/03_Jan_Normann_KNUTSEN_Norway_in_the_ First_World_War_43-58.pdf

12. Myrdal G. Beyond the Welfare State: Economic planning and its international implications, 1960.

13. Siney M. C. Swedish neutrality and the economic warfare in World War. Ball State University. Department of History, 1975. URL: http://libx.bsu.edu/cdm/ compoundobject/collection/ConspectusH/id/410

14. Riste O. The neutral ally: Norway's relations with belligerent powers in the First World War. Universitetsforlaget, 1965.

15. Sweden's Neutrality during Two World Wars // Term Paper, AP European History Class, July 2008. URL: http://www.zum.de/whkmla/sp/0809/pJh/pJh2. html#III

Размещено на Allbest.ru