Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

I. Общее положение дел в архивном деле России во второй половине XIX века

II. Общие сведения о Дмитрии Яковлевиче Самоквасове

2.1 Биография

2.2 Библиография

III. Роль Дмитрия Яковлевича Самоквасова в развитии архивного дела в России

3.1 Работа Самоквасова в Московском Архиве Министерства Юстиции

3.2 Проект архивной реформы Д.Я. Самоквасова

Заключение

Библиографический список

Введение

ГОСТ Р 51141-98 «Делопроизводство и архивное дело. Термины и определения» определяет архивное дело как отрасль деятельности, обеспечивающую организацию хранения и использования архивных документов. Архивный документ - документ, сохраняемый или подлежащий сохранению в силу его значимости для общества и равно имеющий ценность для собственника.

Необходимость в использовании значительной части информации, содержащейся в документах, на протяжении длительного времени привела к созданию специальных хранилищ - архивов. Лишь небольшая часть документов опубликована. Поэтому основу базы источников историков составляет, главным образом, документация, отложившаяся в архивах.

Система отечественных архивных учреждений, принципы отбора и организации хранения документов, правила их использования формировались постепенно, в несколько этапов.

1) дореволюционный (до принятия 1 июня 1918 г. декрета «О реорганизации и централизации архивного дела в РСФСР»);

2) советский (1918--1991);

3) постсоветский (начало которому положили указы Президента РСФСР от 24 августа 1991 г. «О партийных архивах» и «Об архивах Комитета государственной безопасности СССР»).

Актуальность выбора темы. Дмитрий Яковлевич Самоквасов являлся видным деятелем не только в историографии, но и в архивном деле нашей страны. Являлся автором проекта архивной реформы.

Степень разработанности проблемы. Хоть о Дмитрии Яковлевиче и его вкладе в архивное дело России написано во многих учебниках, подробной информации о его деятельности, а особенно биографии, довольно мало. Поэтому в курсовой работе проводилось исследование не только современных источников, но и непосредственно трудов самого Самоквасова. Так, Хорхордина в своей диссертации на тему «История архивоведческой мысли в России: генезис, становление и развитие: Середина XIX - начало XX вв.» пишет: «Согласно современным взглядам, между «документами официального происхождения, создаваемыми в процессе деятельности различных юридических лиц - предприятий, ведомств и учреждений, и документами личного происхождения нет принципиальной разницы, поскольку их объединяют общие закономерности создания и существования. Данная концепция была отвергнута архивным сообществом, и она не получила своего дальнейшего развития. Некоторые современные представители «технологического архивоведения» по-прежнему обосновывают необходимость регулярного уничтожения уже принятых на вечное хранение документов «изменением модуса документа» (В.А. Савин), что отражает негативные последствия «эмпирического» подхода к архивам, характерного для архивоведческой мысли в до Калачовский период. Недостаточное знакомство специалистов с результатами развития архивоведческой мысли определяет эмпирический, во многом устаревший характер современной системы знаний об архивах, лишая ее необходимой историко-теоретической базы, глубины проникновения в философскую суть проблем, которые успешно разрабатывались представителями архивоведческой мысли с середины XIX по начало XX вв.». Одним из этих представителей был и Дмитрий Яковлевич Самоквасов, который боролся за сохранение бесценных документов, погибающих в сырых темных зданиях архивов его времени.

Объектом исследования является деятельность Дмитрия Яковлевича Самоквасова. Предмет исследования - его влияние на архивное дело России конца XIX - начала XX века.

Целью исследования является выявление, на сколько повлиял Самоквасов на положение архивного дела в России.

Для решения поставленной цели были определены следующие задачи:

- Провести анализ изданий Самоквасова, сделать вывод о прочитанном;

- Провести анализ работ современных авторов, посвященных Дмитрию Яковлевичу Самоквасову, чтобы провести оценку современной точки зрения на его деятельность.

- Провести анализ работ современных авторов и Самоквасова, посвященных общему положению дел в архивоведении России на рубеже XIX - XX веков, чтобы дать оценку сложившейся ситуации на то время.

В данной курсовой работе использовался аналитический метод исследования.

1. Общее положение дел в архивном деле России во второй половине XIX века

Прежде чем говорить о роли Д.Я. Самоквасова в архивном деле России, следует разобраться, - а какая была обстановка в делопроизводстве в то время. Здесь следует начать с изменений, которые произошли в строении Российского государственного аппарата в начале XIX века, так как от этого зависит и состояние архивов и положение их работников.

В конце XVIII в. и особенно в первой половине XIX века в России проявляется кризис феодально-крепостнических отношений, в недрах которых зарождались элементы капиталистического уклада.

В начале XIX века правительство Александра I было вынуждено под давлением объективных обстоятельств приступить к модернизации страны. В этой связи был проведен ряд реформ государственного управления.

Коренным изменениям подвергся центральный аппарат власти. Вместо коллегий вводились министерства, в которых министр являлся единоличным руководителем и подчинялся непосредственно императору. Министерства имели подчиненные им учреждения на местах. Это позволило лучше организовать руководство той или иной отраслью государственного управления.

Изменились функции Сената, он стал высшим судебным органом империи, на него также был возложен контроль за соблюдением законности в стране и за деятельностью административных органов.

В 1810 году был создан законосовещательный Государственный совет, на котором рассматривались новые законопроекты и важнейшие государственные дела, связанные с внутренней и внешней политикой России. Решения совета получали силу закона только после утверждения их императором.

В 1811 году было принято «Общее учреждение министерств», которое регламентировало структуру и все направления деятельности министерств, в т.ч. и обязательное создание при министерствах архивов. Подразумевалось, что архивы будут существовать при каждом департаменте министерства и подчиняться непосредственно директору департамента. На практике это решение привело к созданию большого количества и дробности ведомственных архивов. Министерские архивы оказались без единого руководства, что и было зафиксировано в 1820 г. в указе Сената.

Много документов, особенно в Москве, погибло в Отечественную войну 1812 г. Так, многие дела Коллегии иностранных дел, Разрядно-Сенатского, Поместно-Вотчинного и Межевого архивов были уничтожены или испорчены французами. Упорядочение сохранившихся дел в последующие десятилетия происходило крайне медленно.

В начале XIX в. в Военном министерстве были созданы два исторических архива: Военно-топографическое депо (позже получил название Военно-ученый архив) и Московское отделение инспекторского департамента (позже назывался архив Главного штаба). Вместо Государственного архива Коллегии иностранных дел в июне 1834 года был создан Московский архив Министерства юстиции (МАМЮ), т.к. впоследствии именно этот архив стал своеобразным методическим центром, определяющим работу архивов.

МАМЮ был образован как исторический архив (в отличие от Петербургского архива Министерства юстиции - архива действовавшего учреждения) путем объединения трех самостоятельных исторических архивов, состоявших при московских департаментах Сената: Разрядно-Сенатского, Московского государственного архива старых дел и Архива прежних вотчинных дел. Все три сенатских архива с конца XVIII века помещались в здании присутственных мест в Кремле.

Подготовительным этапом к объединению сенатских архивов явилась деятельность учрежденного в 1853 году специального комитета для разборки и описания и описания документов, действовавшего до 1842 года, а также деятельность инспектора этих архивов, должность которого была введена в 1844 году. В 1842 году Комитет был упразднен, не закончив своей работы. Влившиеся в МАМЮ архивы стали его отделами.

После судебной реформы 1864 год в МАМЮ поступили также архивы местных учреждений XVII - XVIII веков, хранившиеся до того в губернских и уездных архивах, и дела московских городских учреждений (принятые у Московской городской думы при условии отвода ею участка земли Министерству юстиции под новое здание МАМЮ).

В МАМЮ была проведена большая работа по составлению и изучению научно-справочного аппарата, а также публикации источников. Наибольшей известностью пользуется систематическое издание «Описание документов и бумаг, хранившихся в Московском архиве Министерства юстиции», содержащее исторические справки об учреждениях, обзоры, описи документов, исследовательские статьи. В 1890 году был выпущен путеводитель «Памятная книжка МАМЮ».

Более сложным было положение архивов в местных органах управления. Так, в годы правления Павла I, были изданы два указа: в 1798 и 1800 годах, по которым предписывалось в каждой губернии создать три архива: при губернском правлении, судебной палате и казенной палате, что должно было обеспечить хотя бы минимальную сохранность документов местных органов власти. Однако в начале XIX века, при проведении реформ управления, требования, предъявляемые к созданию провинциальных архивов, изменились. В 1820 году «Общее губернское учреждение» регламентировало создание архива при каждом местном учреждении, но недостаток финансов, приспособленных помещений и подготовленных для архивной работы чиновников на практике приводил к тому, что архивы на местах были в заброшенном состоянии, поэтому многие документы погибли.

Кроме того, «бумажный бум», охвативший в начале века учреждения, и особенно центральные министерства, привел к тому, что архивы оказались переполнены документами различной ценности. В России на то время не существовало общего архивного законодательства (как, например, это было в Европе), централизации актов делопроизводства учреждений различных ведомств, общего центрального органа управления государственными архивами, общих правил архивной службы. В виду отсутствия законодательства, определяющего централизацию и публичность государственных архивных материалов, множество разрозненных архивов разных ведомств были недоступны для науки. Многие документы находились под «служебною тайной», хоть и срок их уже вышел, а учреждения, к которым они относились, были упразднены. Другими словами, эти документы уже давно потеряли свое практическое значение и были интересны только для науки, но были для нее недоступны.

Многие архивы, доступные для ученых-исследователей, в действительности были бесполезны для научных работ, по состоянию своих сырых, холодных и темных помещений и по состоянию своих документов, которые хранились в беспорядке, без описей и алфавитов.

Проблема отсутствия описей существовала не только для ученых, но и для остального народонаселения страны. Неописанные документы подвергались расхищению и фальсификации, что лишало средств юридической охраны имущественных и личных прав государственного народонаселения.

Десятки тысяч родов получили дворянство и титулы по фальшивым документам; многие рода были лишены возможности доказать свои права подлинными документами, по силе действующего Высочайшего Повеления 1869 года. Кроме того, относящиеся к ним подлинные документы, злоумышленники вырывали из древних актовых книг, вытравливали химическими составами и заменяли на фальшивые. Многие частные лица и целые крестьянские сообщества были разорены и лишены принадлежавшей им земли по решениям судов, вынужденных признавать законными актами доказательства личных и имущественных прав фальшивые архивные документы, освидетельствованные лицами, не владеющими палеографическими знаниями, лишенными возможности отличить подлинный документ от фальшивого. Правительство приняло ряд решений, оказавшихся губительными для архивов. Архивные фонды стали спешно «переселять» из одного помещения в другое, менее загруженное. Это привело к рассредоточению единых архивных комплексов, путанице, потерям. Другой, не менее пагубной практикой хранения документов было использование заброшенных, пустующих и совершенно неприспособленных для хранения документов помещений. Подобная практика была характерна как для крупных, столичных и губернских, центров, так и для провинции.

Третья, самая губительная и практически бесконтрольная, «разгрузка архивов» была связана с уничтожением документов. Особенно это было распространено после проведения реформ 1861 г., когда началось варварское уничтожение документов дореформенных учреждений («бумагу» сдавали на переработку фабрикам, а чиновники, перевыполнившие своеобразный «план по сдаче», получали вознаграждение, что было неплохим дополнением к маленькому жалованию чиновников низших разрядов).

Таким образом, архивное дело в России в конце XIX века находилось в состоянии упадка. Было утеряно множество документов, представлявших ценность, в том числе и для науки. Описи практически не проводились, кадровая подготовка работников архивов оставляла желать лучшего и почти не существовала, что приводило к фальсификации документов, и, как следствие, разорению семей.

Научная общественность пыталась обратить внимание правительства на совершенно недопустимое отношение к архивам. Так, второй археологический съезд в 1872 году ходатайствовал перед правительством об образовании особой комиссии для выработки общих правил работы архивов. В ответ на ходатайство в 1873 году была учреждена комиссия из 28 ведомств и ученых учреждений.

На основании изучения собранных материалов по организации и деятельности государственных архивов в России и западно-европейских государствах того времени, комиссия 1873 года постановила:

1) «Учредить главную архивную комиссию и возложить на нее: заботы о правильном устройстве и привидении в порядок архивов всех правительственных и общественных установлений империи; наблюдение за хранением находящихся в них дел, бумаг, книг и иных документов; начертание правил по этим предметам; доставление подлежащим ведомствам заключений по всем вопросам, касающимся архивного дела; определение порядка разбора и уничтожения архивных документов; принятие мер к сохранению документов, предоставляющих научный интерес; распространение сведений о состоянии архивов и о хранящихся в них документах».

2) Учредить археологический институт с целью приготовления «специалистов по русской старине, для занятия мест в архивах правительственных, общественных и частных», в который бы принимались только лица с высшим образованием на двухгодичный срок.

3) Образовать центральные архивы при министерствах вместо существовавших тогда отдельных архивов при каждом учреждении министерства; а также образовать общие для всех ведомств архивы в провинциальных городах и учредить там же специальные комиссии, функцией которых будет разбор местных документов и определение - какие из них могут быть уничтожены, а какие должны быть оставлены к хранению, как материал, важный для науки, под наблюдением главной комиссии.

4) Учредить центральные архивы древних актов в некоторых крупных городах, и при них - исторические общества. Архивы - для сбора и хранения исторических документов, комиссии - для приведения их в известность и разработки.

5) С целью сохранения от уничтожения бумаг, до учреждения постоянной архивной комиссии, просить министра народного просвещения «войти в сношение с подлежащими ведомствами» о приостановке уничтожения дел о высылке в Москву, в Архив Министерства Юстиции из архивов разных ведомств дел и бумаг по 1775 год, до издания учреждения о губерниях; но и позднейшего времени дела и бумаг по 1775 год, до издания учреждения о губерниях; но и позднейшего времени дела и бумаги хранить с тем, чтобы впоследствии те из них, которые доходят до 1800 года, передать также в упомянутый архив, так как в настоящее время нет в нем достаточно места для хранения всех означенных дел и бумаг.

Но архивная реформа, проектированная комиссией 1873 года, не получила развития, так как министерство финансов нашло ее несвоевременной по состоянию государственного казначейства того времени.

Рекомендации комиссии об учреждении для всех ведомств общих архивов в губернских городах и особых комиссий для разбора местных документов под наблюдением Главной архивной комиссии были осуществлены лишь в апреле 1884 года, когда были учреждены губернские ученые комиссии (ГУАК), на которые возлагалась задача разбора материалов местных государственных учреждений, отбора материалов для уничтожения и формирования местных исторических архивов. Комиссии были в ведении Министерства внутренних дел, подчинялись губернаторам и состояли из местных чиновников.

Таким образом, состояние архивного дела в Российской Империи было неудовлетворительным. Множество документов пострадало из-за халатного обращения с ними. Отсутствовали описи дел, что способствовало многократным фактам мошенничества. Не хватало специалистов в области архивного дела. А предлагаемые существующими специалистами способы решения вышеперечисленных проблем, не находили нужного отклика у государства.

2. Общие сведения о Дмитрии Яковлевиче Самоквасове

2.1 Биография

самоквасов архивный реформа историк

Самоквасов Дмитрий Яковлевич - русский историк-правовед, археолог, архивист, первый профессиональный исследователь курских древностей.

Д.Я. Самоквасов родился 15 (27) мая 1843 года и вырос на Черниговщине в семье малообеспеченных дворян из военно-казачьей среды, которые были вычеркнуты из родословной книги губернии при очередной проверке дворянских прав. Принадлежавший им хутор располагался возле большого села Стахорщины, на берегу реки Малотечи, притока Десны.

В 1853 - 1862 годах Дмитрий Яковлевич Самоквасов учился в гимназии в уездном центре Новгород-Северском.

В 1863 году Самоквасов поступил на юридический факультет Петербургского университета. Но так как семья Дмитрия Яковлевича была мало обеспечена для обучения в университете, ему каждый раз приходилось просить казенное пособие, чтобы заплатить за право посещения лекций. Не смотря на это, Самоквасов сдал экзамены с хорошими и отличными отметками и в октября 1868 года закончил курс, получив степень кандидата прав.

Совет университета оставил его стипендиатом «для приготовления к испытанию на степень магистра» при кафедре истории русского права.

В то время эта дисциплина изучалась и преподавалась довольно масштабно: историки-юристы (как они себя называли) составляли влиятельный отряд интеллигенции пореформенного периода. В их среде выросла плеяда выдающихся ученых и общественных деятелей вроде наставника Дмитрия Яковлевича А.Д. Градовского или постоянных его оппонентов - М.М. Ковалевского и В.И. Сергеевича. В их лекциях и монографиях сквозь призму государственно-правовых институтов просматривалась вся история России, изучение эволюции обычаев и законов использовалось для познания социальных противоречий прошлого и настоящего. Именно это способствовало тому, что юрист по образованию Самоквасов начал углубленно изучать специальные исторические дисциплины и общие проблемы культуры.

От своих коллег - кабинетных историков и правоведов - он с самого начала своей научной карьеры отличался тем, что наряду с письменными широко использовал археологические источники. Увлечение археологией способствовало переросшее в многолетнюю дружбу знакомство с графом А.С. Уваровым - основателем Московского Археологического общества (МАО), а затем Исторического музея в Москве, который привлек способного новичка к организации раскопок на территориях племенных объединений восточного славянства.

Из Исторического музея Самоквасов был командирован на изучение городищ и курганов северян, занимавших некогда побережья Десны, Сейма и Сулы.

Самоквасов несколько лет подряд объезжал грады и веси российской провинции, осматривая, картографируя и шурфуя сохранившиеся городища разных племен и народов, выборочно раскапывая прилегающие к ним курганные могильники. Наладить повсеместный учет таких памятников помогла проведенная молодым ученым через Центральный статистический комитет специальная анкета, заполненная во всех губерниях Европейской России. Этими «Сведениями о городищах и курганах» пользовалось не одно поколение краеведов.

В 1873 году Самоквасов защитил магистерскую диссертацию, куда вошло обобщение собранного им во время командировок материала. Диссертация получила название «Древние города России». Одновременно с ней была выпущена одноименная книга, которая стала первой в длинном перечне книг, написанных Дмитрием Яковлевичем в последствии. В этом же году были завершены раскопки огромных курганов Черная Могила, Гульбище и Безымянный, расположенных на окраине родного для Самоквасова Чернигова. Обнаруженные там вещи произвели сенсацию, приобрели для исследователей древнерусской культуры поистине эталонное значение.

Кроме того, опять же в 1873 году Д.Я. Самоквасов начал читать лекции в Варшавском университете. Он занял там кафедру истории русского права и последовательно стал приват-доцентом, экстраординарным (1873 год), ординарным (1883) профессором, с 1887 года - выборным деканом юридического факультета, а в 1891 году недолго исполнял обязанности ректора (так что можно с уверенностью сказать, что 1873 год стал самым значимым в жизни Самоквасова).

Царство Польское в составе Российской империи в то время подвергалось активной русификации и, как могло, сопротивлялось ей. Служить здесь, в самом молодом и консервативном университете страны, даже на льготных условиях, русскому профессору оказалось непросто. Однако, ряд мемуаристов отмечает авторитет Самоквасова как педагога и администратора среди преподавателей и студентов.

Самоквасов был человеком ортодоксально-монархических убеждений и потому никогда не принимал участия в реакционных политических действиях. Благонамеренная же репутация помогла ему добиться казенных субсидий «для исследований древних земляных насыпей и издания их результатов». Это был один из первых прецедентов государственного финансирования археологии в нашей стране. Хотя и тогда большую часть своих экспедиционных и издательских расходов профессору приходилось покрывать из собственного жалованья.

Каждое лето во время каникул Дмитрий Яковлевич выезжал на раскопки. Его все растущее собрание древностей демонстрировалось на всероссийских археологических съездах, Всемирной выставке 1873 года в Париже, Антропологической выставке в 1879 году в Москве. Даже Британский музей, в котором не было отдела славянских могильных древностей, высказывал желание приобрести коллекцию Самоквасова. Но тот в 1891 году передал все свое собрание безвозмездно в Императорский Российский Исторический музей на вечное хранение, так как считал, что древности своей родины нельзя передавать заграницу.

Представлявший огромную материальную ценность дар Самоквасова отличался полнотой и системностью, сопровождался образцово изданным каталогом, оригиналами полевых дневников всех произведенных им за два десятилетия раскопок, чертежами и фотографиями изученных памятников. Ученый создал свою классификацию-хронологию археологических культур. Она представляет собой одну из первых попыток применить универсальную схему каменных-металлических веков древнейшей истории человечества к сложной и динамичной этнокультурной карте Юго-Востока Европы последних тысячелетий.

В 1892 году, вскоре после передачи коллекции, профессор вместе с супругой дважды переезжал из Варшавы в Москву. Выслужив в Польше пенсию по Министерству народного просвещения, он получает новое назначение - на вакантный пост управляющего Московским архивом Министерства юстиции (МАМЮ), крупнейшего в стране хранилища древних актов и рукописей. Большинство документов архива было неописано, многие даже не разобраны, но Дмитрию Яковлевичу с его твердым характером, административным размахом и связями с петербургскими «коридорами власти» удалось завершить работу своих предшественников - академика Н.В. Качалова и профессора Н.А. Попова - по систематизации архивных дел.

У специалистов сложилось двойственное отношение к историку-реформатору. И.С. Беляев, один из старейших сотрудников МАМЮ, после смерти Дмитрия Яковлевича говорил, что его первое впечатление от Самоквасова было неблагоприятным. Беляев вспоминал: «Хотя Самоквасов старался быть любезным, но выражение глаз было черствое, порою гневное, он как-то мерил нас свысока своими большими выпуклыми глазами, в которых часто светилось злое выражение. Он искусственно старался быть важным, вспыльчив был до крайности и очень злопамятен…»

Являясь сторонником жесткой централизации всей системы отечественных архивов, Д.Я. Самоквасов считал, что во главе ее должен встать лично августейший монарх или кто-нибудь из членов императорской семьи, т.е. эта система должна находится в прямой связи с центральной властью. Вместе с тем он ратовал за отделение науки и научного образования от политики, т.е. был сторонником ее «деидеологизации». Профессор Т.И. Хорхордина, отмечая наличие диаметрально противоположных оценок как личных качеств Самоквасова, так и значения научного наследия ученого-администратора, назвала такую противоречивость «уникальным явлением в истории нашего Отечества».

Вопреки расхожему мнению, Самоквасов не являлся жестким администратором во время своей службы в МАМЮ, также не был противником научных занятий сотрудников архива. Чтобы успешнее решать вопросы финансирования архива и поощрения сотрудников, он, хорошо зная организацию бюрократического аппарата, добивался сохранения порядка сношений архива с министром юстиции напрямую, а не через министерских чиновников, отмечал научное значение работы по описанию документов, приветствовал подготовку архивистами диссертаций и научных трудов, воздавал им должное, представляя к наградам. Дмитрий Яковлевич дважды - в 1893 и 1909 годах - ходатайствовал о введении нового штата, увеличении заработной платы и увеличений ассигнований на архивные нужды, что было удовлетворено министерством юстиции.

В 1899 году Самоквасов отправился в длительную командировку за границу с целью ознакомления с организацией и деятельностью архивов древних актов в западноевропейских государствах. Там ему удалось посетить национальные архивохранилища 16 стран. Их архивное законодательство он, по возвращении домой, перевел и издал в России.

Состоялось бурное обсуждение возможностей архивной реформы правительственными инстанциями и научной общественностью. В 1902 году Самоквасов выпустил двухтомник «Архивное дело в России», который был встречен пристрастной критикой. Здесь Дмитрий Яковлевич язвительно обличал недостатки работы архивных комиссий, но в то же время многим из их числа он помогал и собственными деньгами, и книгами, консультациями, личным участием в раскопках и разборе рукописей, в конкретных вопросах краеведения.

Между тем, Самоквасов не оставлял и своих педагогических и научных занятий. Он продолжал читать историю русского права в Московском университете. Сначала сверхштатным (1894 год), затем ординарным (1895 год) и заслуженным (1900 год) профессором. Кроме того, он преподавал в Лицее памяти цесаревича Николая, участвовал в создании Московского археологического института. И в Лицее, и в Московском университете Дмитрий Яковлевич преподавал бесплатно, хоть и с полной нагрузкой.

Итоговый курс профессора получил название «История русского права», который издавался сначала в Варшаве, а потом и в Москве, и был достаточно популярен. Его особенностью, как и примыкавших к нему монографических исследований Самоквасова, была смелая и удачная попытка комплексного, междисциплинарного подхода к источниковедению. Сведения из письменных памятников совмещались здесь с анализом памятников археологии. К рассмотрению привлекаются выводы фольклористики, антропологии, этнографии, часть которых была зафиксирована Самоквасовым лично. Так же он ввел в научный оборот важную часть материалов административной реформы М.М. Сперанского.

Этот системный подход к задачам исторического познания получил развитие и с его усовершенствованием стало возможным, в том числе, и преодоление некоторых заблуждений и ошибок самого Самоквасова.

Даже на склоне лет Самоквасов оставался легким на подъем. Его публичные, благотворительные лекции по археологии и архивистике в Политихническом и Историческом музеях, МАМЮ, Обществе по просвещению московских рабочих и многих провинциальных кружках краеведов пользовались большим успехом. Дмитрий Яковлевич устраивал все новые раскопки для студентов, лицеистов и слушателей Археологического института в качестве полевой практики. Вместе с графиней П.С. Уваровой, после смерти мужа управлявшей Московским археологическим обществом, Самоквасов готовил очередные археологические съезды, занимался охраной архитектурных памятников. Он воевал против решения московской Думы провести трамвайные пути через Красную площадь. Предлагал меры по автономизации университетов в пору массовых студенческих волнений.

Последние годы жизни Самоквасова омрачила тяжелая болезнь - кавказская малярия, которой он заразился на раскопках. Ученый скончался 5 (18) августа 1911 года в самый разгар своих музейных, архивных и издательских начинаний. Коллеги и ученики проводили его в последний путь на Новодевичье кладбище.

У Дмитрия Яковлевича была очень интересная жизнь, в ходе которой он сделал очень много открытий в области науки - как истории, археологии (он одним из первых в отечественной исторической науке обратился к комплексному междисциплинарному источниковедению, при этом данные археологии приобрели в его работах самостоятельное значение. За сорок лет полевых исследований Д. Я. Самоквасовым было раскопано значительное количество памятников, до настоящего времени составляющих солидный корпус источников по древнерусской истории и археологии) и архивоведении.

2.2 Библиография

За свою жизнь Дмитрий Яковлевич Самоквасов написал и издал множество печатных трудов. Их около двухсот. Все они довольно разнообразны по направлениям. Хотя по архивоведению довольно мало работ. В основном это историография. Рассмотрим труды Дмитрия Яковлевича по архивоведению. 1) Централизация государственных архивов Западной Европы в связи с архивной реформой в России. Происхождение и цель издания этой книги объясняются в начале ее содержания, указывающего на необходимость архивной реформы в России, направленной к централизации архивного управления и государственных архивных материалов. Такая реформа уже совершилась в государствах западной Европы. Была написана Самоквасовым после его командировки в западную Европу.

2) Архивное дело в России. Книга издана в двух томах в 1902 году. Стала наиболее ценным исследованием. Это первое серьёзное исследование по истории отечественного архивного дела, в котором приведены важные сведения об архивном строительстве ХVII-XIX веков. Содержит описание архивных реформ в России. Подробно описано, с какими трудностями встретились реформаторы в попытках достучаться до государства о необходимости архивных реформ, о необходимости подготовки специалистов-архивоведов.

И некоторые другие его книги:

1) Основания хронологической классификации, описание и каталог коллекции древностей. Издана в Варшаве в 1892 году.

2) Могильные древности Северянской Черниговщины. Издана в Москве в 1916 году.

3) История русского права. Издана в трех томах в Варшаве с 1888 по 1896 год.

3. Роль Дмитрия Яковлевича Самоквасова в развитии архивного дела России

3.1 Работа Самоквасова в Московском архиве Министерства юстиции

Д.Я. Самоквасов повлиял не только на архивное дело страны в целом, но и на работу Московского Архива Министерства Юстиции, где был директором. До появления Дмитрия Яковлевича на этой должности, МАМЮ так же, как и большинство других архивов в России, находился далеко не в лучшем состоянии. Но стараниями Самоквасова это было исправлено.

Как уже говорилось выше, Дмитрий Яковлевич Самоквасов дважды ходатайствовал об увеличении ассигнований на архивные нужды, и его ходатайство было одобрено. МАМЮ было выделено часть средств.

Это позволило капитально отремонтировать обветшавшее здание архива на Девичьем Поле, сохранить и дополнительно привлечь сотрудников с высшим образованием. С теми подчиненными, кто не хотел поступиться собственными изысканиями ради скучноватого и бесприбыльного описания дел для составления справочников к ним, пришлось расстаться. В результате на Самоквасова обрушился шквал печатных и устных обвинений в ненаучности и бесполезности его методов по перестройке архивных порядков. Не смотря на это, Самоквасову и его подчиненным удалось описать и ввести в научный оборот массу исторических источников, закончив борьбу с хаосом в архивохранилище.

Несомненным вкладом Самоквасова в историю не только архивного дела, но и всей страны в целом, была публикация «архивного материала», открытого им при сплошной ревизии. Этот материал позволил, в частности, реконструировать решающий этап закрепощения крестьян в России - введение «заповедных лет» и отмену Юрьева дня. Поистине титаническим достижением самоквасовской когорты стало полное описание 7 тысяч столбцов Разрядного приказа - одного из самый ценных разделов МАМЮ. А с выходом «Описания документов и бумаг» этого архива за 1890 - 1910-е годы привлекало в него все больше и больше исследователей. Один из таких исследователей, А.А. Кризеветтер, хоть и был ярым противником Дмитрия Яковлевича Самоквасова, как в политике, так и в науке, все же на склоне лет признавал: «В сущности Самоквасов был прав. Только проводить эту реформу можно было бы более тактично. Заниматься в Архиве министерства юстиции было очень удобно».

Несмотря на непонимание и предвзятую критику начинаний Самоквасова в МАМЮ, именно Дмитрий Яковлевич подошел к формулировке принципиально важного понятия архивного фонда как исторически сложившегося в деятельности определенного лица или учреждения комплекса документов, разработал и применил на практике оправдавшую себя методику пофондовой описи архивных материалов. Без подобного описания они бы так и оставались нетронутыми исследователями, беззащитными перед расхитителями, фальсификаторами владельческих или иных прав. При Самоквасове МАМЮ приобрел репутацию ведущего научно-методического центра в своей отрасли.

3.2 Проект архивной реформы Д.Я. Самоквасова

Как видно из предыдущего пункта курсовой работы, архивное дело в России в конце XIX века находилось в упадке, что привело к потере огромного количества исторически-значимых документов. Архивисты страны понимали необходимость преобразований.

Московское археологическое общество в 1898 году поручило своему члену, управляющему Московским архивом Министерства Юстиции, Дмитрию Яковлевичу Самоквасову провести анкетирование архивов в центре и на местах с целью выяснить положение архивного дела в России. Ответы были получены от 714 архивов, что составляло примерно одну сороковую часть всех архивов страны. Их ответы подтверждали неутешительную обстановку в архивном деле. Вторым подготовительным мероприятием стала командировка Самоквасова за границу для изучения постановки архивного дела. Вернувшись в 1899 году, он выпустил книгу «Централизация государственных архивов Западной Европы в связи с архивной реформой в России», в которой изложил результаты своих впечатлений и выводы из поездки.

Самоквасов доказывал необходимость архивной реформы. Он подверг критике результаты деятельности комиссии Качалова, деятельность Археологического института, не справившегося с подготовкой кадров для архивов России, деятельность губернских ученых комиссий, не справлявшихся с задачами спасения архивных документов от уничтожения.

Свои выводы и предложения по проведению реформы Самоквасов изложил в 1898 году в докладе Московскому археологическому обществу, а в 1899 году - XI Археологическому съезду в Киеве, а позже - в 1902 году, - в своей двухтомной монографии «Архивное дело в России».

Проект Самоквасова по архивной реформе в России состоял из следующих пунктов:

1) Учредить центральный орган архивного управления в России, как это было сделано в Западноевропейских государствах. Это должно объединить управление государственными архивами разных ведомств и подчинить их общим правилам хранения и публичного пользования.

2) Сосредоточить в одном центральном публичном государственном архиве делопроизводства по 1852 год упраздненных и действующих высших и центральных государственных учреждений, за исключением уже обладающих благоустроенными центральными архивами, открытыми для публичного пользования.

3) Делопроизводства местных правительственных учреждений по 1775 год сосредоточить в центральных публичных областных государственных архивах древних актов.

4) Областные государственные архивы древних актов снабдить штатами служащих, проектированными Высочайше учрежденной комиссией 1892 года, и архивными зданиями германского типа, так называемой «магазинной системы».

5) Делопроизводство губернских и уездных правительственных учреждений 25-летней давности сосредоточить в губернских центральных публичных архивах.

6) Центральное архивное управление проектирует штаты, соответствующие потребностям губернских центральных государственных архивов; заботится о снабжении центральных губернских архивов помещениями, специально приспособленными для хранения рукописей и соответствующими требованиями рационального архивоведения; проектирует правила централизации и условия публичности государственных архивных материалов; регламентирует и контролирует порядок архивной службы.

7) Существующие на тот момент и вновь открываемые губернские ученые архивные комиссии сохраняют самостоятельное значение местных ученых обществ по хранению и научной разработке местных древностей, приглашаются центральным архивным управлением к содействию в централизации, издания и научной разработке государственных архивных материалов, и общие правила хранения, ведают делом хранения, описания, издания и научной разработки архивов общественных учреждений, а также и частных в случае согласия их владельцев.

8) Издать немедленно циркулярное распоряжение по всем ведомствам о прекращении уничтожения каких бы то ни было бумаг, относящихся к делопроизводствам государственных и общественных учреждений, пока не будет учреждено центральное архивное управление в России и не будут выработаны и изданы общие правила уничтожения ненужных актов делопроизводства государственных и общественных учреждений. После обсуждения, комиссия единогласно одобрила этот проект во всех его частях.

Протокол заседания был напечатан и роздан членам съезда перед заседанием, специально посвященным обсуждению вопроса об архивной реформе в России. Обсуждению предшествовал очерк управляющего МАМЮ состояния западноевропейских и русских государственных архивов на тот момент. Очерк заканчивался следующим предложением: «Архивное дело в России переживает тот период волокиты, какой оно переживало и в других государствах Европы. Как на Западе, так и у нас архивная централизация может быть закончена успешно и скоро только тогда, когда это дело первостепенной государственной важности примет в свои руки Державная Власть и своим могучим словом защитит письменные памятники истории нашей родины от фальсификации, расхищения и распродажи на бумажные фабрики. Всякий проект архивной реформы, поступивший на предварительное усмотрение любого нашего министерства, неизбежно постигнет та судьба, какая постигла прежние проекты по архивному делу в России: он замрет в министерской канцелярии».

Обсуждение вопроса в заседании Киевского съезда 10 августа 1899 года закончилась следующим предложением профессора В.С. Иконникова, единодушно принятым членами съезда: «Принять целиком проект Д.Я. Самоквасова, одобренный выборною комиссиею съезда, предоставив разработку деталей тому учреждению, на которое будет возложено осуществление архивной реформы в России».

Ученым Советом съезда было решено просить у Его Величества о реформе архивного дела в России в ближайшем будущем, а также о том, чтобы к участию в детальной разработке проекта были допущены лица, «которым дело правильного устройства архивов наиболее знакомо и дорого».

Ходатайство ученого съезда поступило на предварительное рассмотрение в Министерство внутренних дел. По истечении года Самоквасов получил письмо от начальника Синодального архива А.Н. Львова, в котором говорилось, что в Министерстве внутренних дел хоть и было заведено особое дело, в которое вошли представление Великого Князя, докладная записка Московского археологического общества, ходатайство о необходимости сохранения волостных архивов и письмо Д.Я. Самоквасова, в ход оно не пошло из-за недостатка финансов, как и предсказывал Дмитрий Яковлевич.

В 1899 году Д.Я. Самоквасов внес на рассмотрение XI Археологического съезда проект архивной реформы.

Совещательное собрание архивистов состоялось 21 и 22 апреля (по старому стилю) в доме графини П.С. Уваровой. В нем приняли участие: председатель Императорского Московского Археологического Общества Графиня Уварова, депутат от Варшавского генерал-губернатора, профессор Д.В. Цветаев, директор Петербургского Археологического Института профессор Н.В. Покровский, профессор В.С. Иконников, историк Д.И. Иловайский, председатель Археографической комиссии при Московском Археологическом Обществе профессор А.И. Кирпичников, коллега председателя той же комиссии В.И. Холмогоров, коллега председателя Владимирской губернской ученой архивной комиссии А.В. Селиванов и представители других архивных комиссий.

В заседании 21 апреля Д.Я. Самоквасов представил съезду доклад о состоянии архивного дела в России на тот момент, изложил результаты работ архивных комиссий 1873 и 1892 годов и указал, что проекты этих комиссий не были представлены на рассмотрение законодательной власти. Так как Императорское Московское Архивное Общество является организатором Археологических съездов в России и инициатором учреждения комиссии 1873 года, оно, то есть Общество, имеет право, непосредственно или посредстве предстоящего Археологического Съезда, просить правительство о внесении на рассмотрение Государственного Совета проекта централизации архивного управления и государственных архивных материалов России.

Но Н.В. Покровский и представители губернских архивных комиссий высказались против положений, направленных на учреждение областных архивов древних актов. Вместо этого они предложили учредить в каждом губернском городе центральный архив губернии для хранения древних и новых актов делопроизводства - пятидесятилетней и более старых. Также были высказывания против положения, предлагающего соединить существующие на тот момент губернские архивные комиссии с проектируемыми центральными областными архивами древних актов.

В заседании 22 апреля Самоквасов пошел на компромисс, предложив взамен областных архивов древних актов и центральных губернских регистратур учредить центральные губернские архивы древних и новых актов, причем эти архивы должны иметь характер правительственных учреждений, организация и деятельность которых, подобно центральным архивам государств западной Европы, определялось бы законом и инструкциями, выработанными центральным архивным управлением и утвержденными законодательной властью. Для издания и научной разработки архивных материалов при центральных государственных архивах могут существовать ученая архивная или археографическая комиссии. Их деятельность по отношению к государственным архивным материалам должна быть подчинена строгому контролю со стороны правительственной администрации государственных архивов, на условиях, подлежащих разработке будущего центрального архивного управления, принятых Комитетом Министров и утвержденных законодателем.

Но представители губернских архивных комиссий настаивали на внесении в проект архивной реформы в России положений, составляющих основания «Проекта учреждения центральных государственных архивов», составленного коллегой председателя Владимирской губернской ученой архивной комиссии А.В. Селивановым.

Спор проектов на IX Археологическом съезде в 1899 году все же закончился компромиссом. В основу решения был положен проект Самоквасова, но за губернскими комиссиями сохранялась самостоятельность; были изменены предельные даты поступавших в центральные архивы материалов. Также решено было добиваться создания Главного архивного управления, которое осуществляло бы руководство архивами. Вся система архивов должна была стать трехступенчатой: первая ступень - единый центральный государственный архив, хранящий материалы до 1825 года всех высших и центральных государственных учреждений - существующих и упраздненных, кроме тех, которые имеют благоустроенные архивы; вторая ступень - областные архивы в двенадцати крупных губернских городах, в которых должны были храниться документы по 1775 год; третья ступень - губернские центральные архивы с делопроизводством всех местных учреждений с 1775 года до документов двадцатипятилетней давности. Однако этот проект не был осуществлен.

В 1903 году Московское археологическое общество в очередной раз представило в Министерство внутренних дел докладную записку с подготовленным новым вариантом проекта Самоквасова. В нем Самоквасов отказался от требования создания областных архивов (так как выяснилось, что местных документов до 1775 года сохранилось не так много), предлагал создать 90 губернских центральных архивов, которые предполагалось открывать постепенно. Также вносилось предложение о создании школ архивоведения при государственных архивах древних актов в Москве и Киеве, а также кафедр архивоведения при Московском и Киевском университете для подготовки архивных кадров. Это подорвало бы монополию начальника всех губернских ученых комиссий - Петербургского археологического института. В какой-то степени последний пункт этого проекта был реализован открытием в 1907 году в Москве археологического института со специальным археографическим отделением. Здесь была более широкая программа, чем у Петербургского института.

В остальном проект был отклонен под предлогом отсутствия средств.

Проект реформы потерпел поражение. Однако в эти же годы правительство само провело некоторые мероприятия по частичной концентрации и укреплению архивов. Так, Витебский архив древних актов в 1896 году, а Киевский и Виленский в 1912 году были переведены в ведение Министерства народного просвещения.

В результате деятельности Д.Я. Самоквасова в архивном деле России произошли следующие изменения:

1) прекращено уничтожение документов без экспертизы;

2) реорганизованы Археологический институт и архивные комиссии;

3) была осуществлена полная централизация архивов центральных и местных правительственных учреждений;

4) делопроизводственная документация (до 1800 года) упраздненных и действующих центральных правительственных учреждений, за исключением министерств с благоустроенными архивами, была сконцентрирована в МАМЮ;

5) в центральных органах учебных округов были учреждены центральные архивы древних, до 1800 года, актов всех местных учреждений - областные центральные архивы, в которые вливаются губернские архивные комиссии;

6) делопроизводство центральных учреждений после 1800 года было выделено в центральный архив-регистратуру, а в каждой губернии - губернский архив-регистратуру для местных учреждений;

7) губернские ученые архивные комиссии сохранили самостоятельное значение местных историко-краеведческих обществ.

Таким образом, Дмитрий Яковлевич Самоквасов вел активную борьбу с беспорядком в архивном деле в России. Но в основном он натыкался на глухую стену из недостатка финансовых и людских ресурсов, канцелярии и прочих трудностей со стороны государства.

Заключение

Личность Д.Я. Самоквасова является ключевой для отечественного архивоведения на рубеже 20 века. Архивная реформа, проведённая по его проекту, была новаторской для своего времени. Чёткая, структурированная система хранения документов центральных и местных учреждений позволила ускорить делопроизводство и уменьшить потерю документов. Это было необходимо в свете увеличивающегося количества научной, технической документации, а так нарастания количества новых видов документов - фотографий, кинофильмов, телеграфных лент. К сожалению, реформа была принята в сокращении, по причине нехватки средств на проведение столь радикальных новшеств. Нельзя утверждать, что реформа решила все проблемы отечественного архивного дела. Количество архивов росло, с нарастающим количеством материала не справлялась даже строгая система каталогизации. Так же не было жёстких критериев ценности документов, отбора их для архивов. Эти принципы ещё предстояло разработать в будущем. В своей деятельности Самоквасов встречал и критику. Так, будучи директором МАМЮ, он затратил большое количество средств и времени на составление подробных описей документов и подробной каталогизации. Его методы шли вразрез с системой научной разработки материалов его предшественников на этой должности, что вызвало непонимание и осуждение консервативно настроенных учёных своего времени. Сам же он осуждал российскую архивную систему, частое отсутствие описей, низкую квалификацию работников архивов, а так же частую фальсификацию документов, неудовлетворительное их состояние, невозможность работы с ними, утерю материалов. Такая резкая критика сложившегося положения дел не могла не влиять на отношения с другими деятелями архивного дела, и порождала конфликты. Тем не менее, есть все основания полагать, что если бы все планы Д.Я.Самоквасова были реализованы в полной мере, это позволило бы сохранить и донести до нашего времени ещё больше бесценных документов. Д.Я. Самоквасова можно считать примером и для современных специалистов, как человека, не побоявшегося прямо заявить о несовершенстве сложившейся системы, разработать подробную программу по улучшению деятельности в своей сфере, и прилагать все силы для её реализации.

Дмитрий Яковлевич начал работу по устранению ошибок в хранении документов с Московского Архива Министерства Юстиции, хоть и первые свои удачные попытки организовать работу с документами он начал еще со своих записей, а закончил проектом архивной реформы в России. Начиная с минимума, увидев проблем воочию, он понял, что эта проблема не заканчивается на одном архиве.