Екатерина II

330. Некоторый лучший о законах писатель говорит следующее: «Люди, побужденные действиями, в некоторых державах употребляемыми, думают, что надлежит установить законы, поощряющие дворянство к отправлению торговли; сие было бы способом к разорению дворянства без всякой пользы для торговли. Благоразумно в сем деле поступают в тех местах, где купцы не дворяне; но они могут сделаться дворянами: они имеют надежду получить дворянство, не имея в том действительнаго препятствия; нет у них другаго надежнейшаго способа выйти из своего звания мещанскаго, как отправлять оное с крайним рачением, или иметь в нем счастливые успехи, -- вещь, которая обыкновенно присовокуплена к довольству и изобилию. Противно существу торговли, чтобы дворянство оную в самодержавном правлении делало; погибельно было бы сие для городов, так утверждают императоры Онорий и Феодосий, и отняло бы между купцами и чернью удобность покупать и продавать товары свои. Противно и существу самодержавного правления, чтобы в оном дворянство торговлю производило. Обыкновение дозволившее в некоторой державе торги вести дворянству, принадлежит к тем вещам, кои весьма много способствовали к приведению там в безсилие прежняго утвержденнаго правления».

331. Есть люди сему противнаго мнения, разсуждающие, что дворянам неслужащим дозволить можно торговать с тем предписанием, чтобы они во всем подвергали себя законам купеческим. <...>

Глава XV

357. О дворянстве.

358. Земледельцы живут в селах и деревнях и обработывают землю, из которой произрастающие плоды питают всякаго состояния людей: и сей есть их жребий.

359. В городах обитают мещане, которые упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках.

360. Дворянство есть нарицание в чести различающее от прочих тех, кои оным украшены.

361. Как между людьми одни были добродетельнее других, а при том и заслугами отличались, то принято издревле отличать добродетельнейших и более других служащих людей, дав им сие нарицание в чести; и установлено, чтоб они пользовались разными преимуществами, основанными на сих выше сказанных начальных правилах.

362. Еще и далее в сем поступлено: учреждены законом способы, каким сие достоинство от государя получить можно, и означены те поступки, чрез которые теряется оное.

363. Добродетель с заслугою возводит людей в степень дворянства.

364. Добродетель и честь должны быть оному правилами предписывающими любовь к отечеству, ревность к службе, послушание и верность к государю, и безпрестанно внушающими, не делать никогда безчестного дела.

365. Мало таких случаев, которые бы более вели к получению чести, как военная служба, защищать отечество свое, победить неприятеля онаго, есть первое право и упражнение приличествующее дворянам.

366. Но хотя военное искусство есть самый древнейший способ, коим достигали до дворянского достоинства, и хотя военныя добродетели необходимо нужны ко пребыванию и сохранению государства.

367. Однако же и правосудие не меньше надобно во время мира, как и в войне; и государство разрушилося бы без онаго.

368. А из того следует, что не только прилично дворянству, но и приобретать сие достоинство можно и гражданскими добродетелями так, как и военными.

369. Из чего паки следует, что лишити дворянства никого не можно, кроме того, который сам себя лишил онаго своими основанию его достоинства противными поступками, и сделался чрез то звания своего недостойным.

370. И уже честь и сохранение непорочности дворянскаго достоинства требуют, чтоб такий сам чрез поступки свои, основание своего звания нарушающий, был по обличении исключен из числа дворян и лишен дворянства.

371. Поступки же, противные дворянскому званию, суть измена, разбой, воровство всякаго рода, нарушение клятвы и даннаго слова, лжесвидетельство, кое сам делал или других уговаривал делать, составление лживых крепостей, или других тому подобных писем.

372. Одним словом, всякий обман, противный чести, а наипаче те действия, кои за собою влекут уничижение.

373. Совершенство же сохранения чести состоит в любви к отечеству и наблюдении всех законов и должностей, из чего последует:

374. Похвала и слава, особливо тому роду, который между предками своими считает более таких людей, кои украшены были добродетелями, честию, заслугою, верностию и любовию к своему отечеству, следовательно, и к государю.

375. Преимущества же дворянския должны все основаны быть на вышеписанных начальных правилах, составляющих существо дворянскаго звания.

Глава XVI

376. О среднем роде людей.

377. Сказано мною в XV главе: в городах обитают мещане, которые упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках. В котором государстве дворянам основание сделано сходственное с предписанными правилами XV главы; тут полезно также учредить основанное на добронравии и трудолюбии, и к оным ведущее положение, коим пользоваться будут те, о коих здесь дело идет.

378. Сей род людей, о котором говорить надлежит, и от котораго государство много добра ожидает, если твердое на добронравии и поощрении к трудолюбию основанное положение получит, есть средний.

379. Оный, пользуясь вольностью, не причисляется ни ко дворянству, ни к хлебопашцам.

380. К сему роду людей причесть должно всех тех, кои, не быв дворянином, ни хлебопашцем, упражняются в художествах, в науках, в мореплавании, в торговле и ремеслах.

381. Сверх того, всех тех, кои выходить будут, не быв дворянами, изо всех нами и предками нашими учрежденных училищ, и воспитательных домов, какого бы те училища звания ни были, духовныя или светския.

382. Также приказных людей детей. А как в оном третьем роде суть, разныя степени преимуществ: то не входя в подробность оных, открываем только дорогу к разсуждению об нем.

383. Как все основание к сему среднему роду людей будет иметь в предмете добронравие и трудолюбие: то напротив того, нарушение сих правил, будет служить к исключению из онаго, как то на пример, вероломство, неисполнение своих обещаний, особливо, если тому причина лень или обман. <...>

Полное собрание законов Российской империи. Т. XVIII № 12949.

НАКАЗ ЕКАТЕРИНЫ II КОМИССИИ ПО СОСТАВЛЕНИЮ ПРОЕКТА НОВОГО УЛОЖЕНИЯ

Глава II

<...> 8. Российского государства владения простираются на 32 степени широты, и на 165 степеней долготы по земному шару.

9. Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только соединенная в его особе, власть не может действовати сходно с пространством толь великаго государства.

10. Пространное государство предполагает самодержавную власть в той особе, которая оным правит. Надлежит, чтобы скорость в решении дел, из дальных стран присылаемых, награждала медленно, отдаленностию мест причиняемое.

11. Всякое другое правление не только было бы России вредно, но и в конец разорительно.

12. Другая причина та, что лучше повиноваться законам под одним господином, нежели угождать многим.

13. Какий предлог самодержавного правление? Не тот, чтоб у людей отнять естественную их вольность; но чтобы действия их направити к получению самаго большаго ото всех добра.

14. Итак правление, к сему концу достигающее лучше прочих, и при том естественную вольность меньше других ограничивающее, есть то, которое наилучше сходствует с намерениями, в разумных тварях предполагаемыми, и соответствует концу, на который в учреждении гражданских обществ взирают неотступно.

15. Самодержавных правлений намерение и конец есть слава граждан, государства и государя.

16. Но от сея славы происходит в народе единоначалием управляемом разумом вольности, который в державах сих может произвести столько же великих дел, и столько споспешествовати благополучию подданных, как и самая вольность. <...>

19. <...> Государь есть источник всякия государственныя и гражданския власти.

Глава XI

260. Не должно вдруг и чрез узаконение общее делать великаго числа освобожденных. <...>

263. Причем однако весьма же нужно, чтобы предупреждены были те причины, кои столь часто привели в непослушание рабов против господ своих; не узнав же сих причин, законами упредить подобных случаев нельзя, хотя спокойствие одних и других от того зависит. <...>

Глава XIII

293. О рукоделии и торговле.

294. Не может быть там ни искусное рукоделие, ни твердо основанная торговля, где земледелие в уничтожении, или нерачительно производится.

295. Не может земледельство процветать тут, где никто не имеет ничего собственнаго.

296. Сие основано на правиле весьма простом: «Всякий человек имеет более попечения о своем собственном, нежели о том, что другому принадлежит; и никакого не прилагает старания о том, в чем опасаться может, что другий у него отымет».

297. Земледелие есть самый больший труд для человека; чем больше климат приводит человека к избежанию сего труда, тем больше законы к оному возбуждать должны. <...>

299. Не худо бы было давать награждение земледельцам, поля свои в лучшее пред прочими приведшим состояние.

300. И рукоделам, употребившим в трудах своих рачение превосходнейшее.

301. Сие установление в всех земли странах произведет успехи. Оно послужило и в наши времена к заведению весьма важных рукоделий.

302. Есть страны, где во всяком погосте есть книги, правительством изданныя, о земледелии, из которых каждый крестьянин может в своих недоумениях пользоваться наставлениями.

303. Есть народы ленивые: чтоб истребить леность в жителях, от климата раждающуюся; надлежит тамо сделать такие законы, которые отнимали бы все способы к пропитанию у тех, кои не будут трудиться. <...>

311. Человек не для того убог, что он ничего не имеет, но для того, что он не трудится; тот, который не имеет никакого поместья да трудится, столь же выгодно живет, сколько имеющий дохода сто рублей да нетрудящийся.

312. Ремесленник, который обучил детей своих своему искусству, и то дал им в наследие, оставил им такое поместье, которое размножается по количеству числа их.

313. Земледелие есть первый и главный труд, к которому поощрять людей должно, вторый есть рукоделие из собственнаго произращения.

314. Махины, которые служат к сокращению рукоделия, не всегда полезны. Если что сделанное руками, стоит посредственной цены, которая равным образом сходна и купцу и тому, кто се сделал, то махины, сокращающие рукоделие, то есть уменьшающий число работающих, во многонародном государстве будут вредны. <...>

317. Торговля оттуда удаляется, где ей делают притеснение, и водворяется там, где ея спокойствия не нарушают.

319. Во многих землях, где все на откупу, правление государственных сборов разоряет торговлю своим неправосудием, притеснениями и чрезмерными налогами; однако оно ее разоряет, еще не приступая к сему затруднениями, оным причиняемыми, и обрядами, от оного требуемыми.

320. В других местах, где таможни на вере, весьма отличная удобность торговать, одно слово письменное оканчивает превеликия дела. Не надобно купцу терять напрасно времени, и иметь на то особливых приставников, чтобы прекратить все затруднения, затеянныя откупщиками, или чтоб покориться оным.

321. Вольность торговли не то, когда торгующим дозволяется делать, что они захотят; сие было бы больше рабство оные. Что стесняет торгующаго, то не стесняет торговли. В вольных областях купец находит безчисленныя противуречия, а там, где рабство заведено, он никогда столько законами не связан. Англия запрещает вывозить свою волну и шерсть; она узаконила возить уголье в столичный город морем; она запретила вывозить к заводам способных лошадей, корабли, из ее американских селений торгующие в Европу должны на якорях становиться в Англии: она сим и сему подобным стесняет купца, но все в пользу торговли.

328. Истинное правило есть не исключать никакого народа из своей торговли без важных причин.

329. Во многих государствах учреждены с хорошим успехом банки, которые, доброю своею славою изобретши новые знаки ценам, сих обращение умножили. Но чтоб в единоначальном правлении таковым учреждениям безопасно верили, должно сии банки присовокупить к установлениям, святости причастным, независящим от правительства и жаловальными грамотами снабденным, к которым никому не можно и не должно иметь дела, как то: больны, сиротские домы и прочее, чтобы все люди были уверены и надежны, что государь денег их не тронет никогда, и кредита сих мест не повредит.

330. Некоторый лучший о законах писатель говорит следующее: «Люди, побужденные действиями, в некоторых державах употребляемыми, думают, что надлежит установить законы, поощряющие дворянство к отправлению торговли; сие было бы способом к разорению дворянства без всякой пользы для торговли. Благоразумно в сем деле поступают в тех местах, где купцы не дворяне; но они могут сделаться дворянами: они имеют надежду получить дворянство, не имея в том действительнаго препятствия; нет у них другаго надежнейшаго способа выйти из своего звания мещанскаго, как отправлять оное с крайним рачением, или иметь в нем счастливые успехи, -- вещь, которая обыкновенно присовокуплена к довольству и изобилию. Противно существу торговли, чтобы дворянство оную в самодержавном правлении делало; погибельно было бы сие для городов, так утверждают императоры Онорий и Феодосий, и отняло бы между купцами и чернью удобность покупать и продавать товары свои. Противно и существу самодержавного правления, чтобы в оном дворянство торговлю производило. Обыкновение дозволившее в некоторой державе торги вести дворянству, принадлежит к тем вещам, кои весьма много способствовали к приведению там в безсилие прежняго утвержденнаго правления».

331. Есть люди сему противнаго мнения, разсуждающие, что дворянам неслужащим дозволить можно торговать с тем предписанием, чтобы они во всем подвергали себя законам купеческим. <...>

Глава XV

357. О дворянстве.

358. Земледельцы живут в селах и деревнях и обработывают землю, из которой произрастающие плоды питают всякаго состояния людей: и сей есть их жребий.

359. В городах обитают мещане, которые упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках.

360. Дворянство есть нарицание в чести различающее от прочих тех, кои оным украшены.

361. Как между людьми одни были добродетельнее других, а при том и заслугами отличались, то принято издревле отличать добродетельнейших и более других служащих людей, дав им сие нарицание в чести; и установлено, чтоб они пользовались разными преимуществами, основанными на сих выше сказанных начальных правилах.

362. Еще и далее в сем поступлено: учреждены законом способы, каким сие достоинство от государя получить можно, и означены те поступки, чрез которые теряется оное.

363. Добродетель с заслугою возводит людей в степень дворянства.

364. Добродетель и честь должны быть оному правилами предписывающими любовь к отечеству, ревность к службе, послушание и верность к государю, и безпрестанно внушающими, не делать никогда безчестного дела.

365. Мало таких случаев, которые бы более вели к получению чести, как военная служба, защищать отечество свое, победить неприятеля онаго, есть первое право и упражнение приличествующее дворянам.

366. Но хотя военное искусство есть самый древнейший способ, коим достигали до дворянского достоинства, и хотя военныя добродетели необходимо нужны ко пребыванию и сохранению государства.

367. Однако же и правосудие не меньше надобно во время мира, как и в войне; и государство разрушилося бы без онаго.

368. А из того следует, что не только прилично дворянству, но и приобретать сие достоинство можно и гражданскими добродетелями так, как и военными.

369. Из чего паки следует, что лишити дворянства никого не можно, кроме того, который сам себя лишил онаго своими основанию его достоинства противными поступками, и сделался чрез то звания своего недостойным.

370. И уже честь и сохранение непорочности дворянскаго достоинства требуют, чтоб такий сам чрез поступки свои, основание своего звания нарушающий, был по обличении исключен из числа дворян и лишен дворянства.

371. Поступки же, противные дворянскому званию, суть измена, разбой, воровство всякаго рода, нарушение клятвы и даннаго слова, лжесвидетельство, кое сам делал или других уговаривал делать, составление лживых крепостей, или других тому подобных писем.

372. Одним словом, всякий обман, противный чести, а наипаче те действия, кои за собою влекут уничижение.

373. Совершенство же сохранения чести состоит в любви к отечеству и наблюдении всех законов и должностей, из чего последует:

374. Похвала и слава, особливо тому роду, который между предками своими считает более таких людей, кои украшены были добродетелями, честию, заслугою, верностию и любовию к своему отечеству, следовательно, и к государю.

375. Преимущества же дворянския должны все основаны быть на вышеписанных начальных правилах, составляющих существо дворянскаго звания.

Глава XVI

376. О среднем роде людей.

377. Сказано мною в XV главе: в городах обитают мещане, которые упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках. В котором государстве дворянам основание сделано сходственное с предписанными правилами XV главы; тут полезно также учредить основанное на добронравии и трудолюбии, и к оным ведущее положение, коим пользоваться будут те, о коих здесь дело идет.

378. Сей род людей, о котором говорить надлежит, и от котораго государство много добра ожидает, если твердое на добронравии и поощрении к трудолюбию основанное положение получит, есть средний.

379. Оный, пользуясь вольностью, не причисляется ни ко дворянству, ни к хлебопашцам.

380. К сему роду людей причесть должно всех тех, кои, не быв дворянином, ни хлебопашцем, упражняются в художествах, в науках, в мореплавании, в торговле и ремеслах.

381. Сверх того, всех тех, кои выходить будут, не быв дворянами, изо всех нами и предками нашими учрежденных училищ, и воспитательных домов, какого бы те училища звания ни были, духовныя или светския.

382. Также приказных людей детей. А как в оном третьем роде суть, разныя степени преимуществ: то не входя в подробность оных, открываем только дорогу к разсуждению об нем.

383. Как все основание к сему среднему роду людей будет иметь в предмете добронравие и трудолюбие: то напротив того, нарушение сих правил, будет служить к исключению из онаго, как то на пример, вероломство, неисполнение своих обещаний, особливо, если тому причина лень или обман. <...>

Полное собрание законов Российской империи. Т. XVIII № 12949.