Перспективы существования двух китайских государств: КНР и Китайской республики в ХХІ в.

В настоящее время отношения между США и КНР можно охарактеризовать следующим образом.

1. Углубление взаимопонимания при сохранении взаимной настороженности. После окончания «холодной войны» отношения между США и КНР прошли через ряд испытаний на прочность. По одним вопросам или в определенной области их позиции были близки к сотрудничеству, по другим - противоположны и на грани столкновения. Обе стороны, а вместе с ними и весь остальной мир, узнали, чего следует ожидать друг от друга, на каких направлениях возможны «прорывы», а на каких - они невозможны. США, похоже, успокоились на мысли о том, что рост и укрепление комплексной мощи Китая пока не представляют угрозы для лидерства США в мире. [там же] Наряду с этим, четко обозначилась тенденция усиления противоречий между двумя странами по проблеме международного политического порядка. Достаточно четко выявились национальные стратегические цели, определились структурные помехи для развития отношений, две стороны по-прежнему настороженно относятся друг к другу.

2. Усилилось влияние внутренних факторов на отношения между двумя странами. В связи с расширением разносторонних связей между США и КНР еще более повышается роль и значение различных государственных и общественных структур, институтов в развитии двусторонних отношений. В США, при выработке политической линии в отношении какой-то страны, региона, той или иной проблемы значительную роль, помимо законодательной власти в лице палат Конгресса, непосредственно определяющих решения президента и его администрации, важную роль играют заинтересованные государственные ведомства, частные и общественные институты. Иногда их влияние на процесс принятия конкретных решений оказывается сильнее, чем официальных властных структур. Когда речь идет о кардинальных, жизненных или исключительно важных для страны интересах, их оценки, анализ положения, выводы и рекомендации, как правило, совпадают. Или, во всяком случае, не носят диаметрально противоположного характера. [40, C. 54] В остальном же узко корпоративные интересы, взгляды могут превалировать над общим пониманием ситуации, что оказывает вредное воздействие на американо-китайские отношения.

В Китае тоже не все одинаково смотрят на развитие отношений с Соединенными Штатами. Но в основном, внешняя политика КНР по отношению к крупнейшей империалистической державе мира координируется руководящими органами партии и государства. Кроме того, двусторонние контакты всегда были под пристальным вниманием со стороны средств массовой информации КНР. Это придает заметную стабильность государственному курсу, хотя и не исключает наличия и влияния на отношения с США вновь проявляющихся социальных интересов.

3. Обострилось противоречие идеологическим и политическим вопросам. Серьезной помехой развития двусторонних отношений являются разногласия в оценке политических режимов друг друга; идеологии и понимании ценностных национальных категорий. Так, США стремятся заставить Китай осуществить политическую эволюцию, демократизировать на западный манер общественную жизнь. С этой целью используется вопрос о Тайване, проблема прав человека, религиозных свобод, положения национальных меньшинств и т.д. Пекин, в свою очередь, справедливо полагая, что такое давление является вмешательством во внутренние дела суверенного государства, противодействует этим попыткам, отвергая их правомочность.

4. Неравномерность в развитии экономических и торговых отношений по сравнению с политическими контактами.

С момента, когда были установлены дипломатические отношения между США и КНР, сотрудничество в торгово-экономической области между двумя странами поднялось на достаточно высокий уровень. Согласно американским статистическим данным, США являются на сегодняшний день не только страной, делающей самые большие инвестиции капитала в континентальный Китай, но и стала его самым крупным торговым партнером. Кроме того, успешно и динамично развивается двустороннее сотрудничество в области науки, образования, культуры. Тем не менее, политические отношения двух стран до сих пор не стали стабильными. Все еще сохраняется взаимное недоверие, которое не спасает даже развитие экономических отношений.

5. Создан ряд механизмов для решения кризисный ситуаций и предотвращения конфликтов в отношениях двух стран.

За нестабильностью политических отношений подчас скрывается тот факт, что США являются страной, которая имеет самые широкие возможности и практические интересы для развития связей с КНР. Это, по нашему убеждению, создает определенные механизмы сдерживания, предотвращает перерастание противоречий и столкновений интересов двух стран в конфликтные ситуации.

Особенности, характерные для современных американо-китайских отношений, представляющие собой, по американской шкале ценностей, как жизненные интересы США, определяют, в конечном итоге, политику Вашингтона по отношению к Китаю.

Во-первых, американо-тайваньские связи не должны негативно отражаться на отношениях с КНР, их стабильном и поступательном развитии; во-вторых, избегая острых конфликтов между двумя берегами Тайваньского пролива, не допустить объединения Китая, сдерживать развитие комплексной мощи и расширение влияния Китая. Наконец, в-третьих, предпринимать необходимые усилия для способствования политической эволюции континентального Китая, используя в качестве примера опыт демократических преобразований на Тайване.

Следовательно, исходя из этих задач, политика США по проблеме Тайваня выглядит следующим образом: С одной стороны, «Законодательство отношений с Тайванем» ясно устанавливает ответственность США за оборону острова. Для американского правительства, будь то демократы, или республиканцы, эти обязательства, оформленные в виде закона, остаются незыблемыми. Любой президент может рассчитывать на понимание со стороны законодателей в случае подписания им распоряжений о продаже оружия на Тайвань, или передачу ему самых современных военных технологий, информационных систем и т.д.

Однако, что касается конкретных мер взаимодействия с Тайбэем в военной области, в Америке существуют разные мнения на этот счет⁶. С другой стороны, Вашингтон стремится избежать прямого военного конфликта с КНР из-за проблемы Тайваня, справедливо полагая, что в случае начала военных действий в Тайваньском проливе, он может оказаться втянутым в военное столкновение с Китаем. В этом заключается главная причина того, что США не хотят резких изменений нынешнего положения в отношениях между двумя берегами пролива. Вероятно, США могли бы одержать победу в войне с КНР. Однако ущерб самим Соединенным Штатам в таком случае был бы несовместим с их интересами и безопасностью, потерями в политической, экономической и военной областях. Поэтому США непрерывно оказывают давление на КНР, стремясь заставить Пекин отказаться от использования военных средств для решения проблемы Тайваня. [40, C. 57] Наряду с этим, Вашингтон постоянно внушает Тайбэю мысль о недопустимости разыгрывания им карты «независимости» острова. Так в недрах американского политического истэблишмента и в среде научных работников родилась теория т.н. «переходного соглашения». [40, C. 68] По предлагаемому американцами варианту, Тайвань отказывается от объявления своей независимости, а КНР, как бы в ответ, обещает не использовать военные средства для воссоединения страны. Надо сказать, что ни КНР, ни Тайвань не приемлют эту идею. В Пекине видят в этом нарушение принципа «одного Китая», а Тайвань боится угодить в ловушку варианта «одна страна - два строя». После вступления в должность президента США Дж. Буша - младшего, США сделали выбор в пользу твердой позиции в отношении проблемы Тайваня, однако еще не выработали ее окончательный вариант. [там же]

Поэтому в настоящее время следует говорить не о какой-то законченной концепции Соединенных Штатов по этому вопросу, а, скорее, о заявленных ими намерениях. Это, во-первых, вновь подтвердить свою приверженность политике «одного Китая», хотя в этом вопросе возможны нестыковки в позиции республиканцев и демократов. Во-вторых, наметилась тенденция отказа от концепции «стратегической неопределенности». В апреле 2001 г. Буш заявил о том, что если КНР использует силы для наступления на Тайвань, США будут готовы оказать помощь Тайваню. Однако вскоре вновь подтвердил мысль, что США не будут отказываться от политики «одного Китая». В-третьих, стремясь поддерживать военный баланс между КНР и Тайванем, США продолжают продавать оружие острову. В-четвертых, не прекращаются попытки создания механизма диалога между двумя берегами. В-пятых, в отношении проблемы Тайваня США в последнее время усилили координацию и военное сотрудничество в этом вопросе с Японией⁷.

Война в Ираке на некоторое время отвлекла внимание США от азиатско-тихоокеанского региона. Однако ненадолго. Дискуссия по поводу наличия у КНДР ядерного оружия с неизбежностью приведет Вашингтон к пониманию того, что в этом вопросе без участия Китая проблему решить не удастся.

2.1.2 Политика Японии в отношении Тайваня

Большое значение в проблеме Тайваня имеет и политика Японии. Являясь одной из ведущих держав азиатско-тихоокеанского региона, Япония не может не иметь своих интересов в вопросе о Тайване. Прежде всего, это касается концепции ее безопасности.

Исторически Япония тесно связана с островом, который был захвачен ею после поражения Китая в войне, в 1895 г. Через полвека, в 1945 г., японские агрессоры вынуждены были оставить остров как того требовали международные документы, подписанные державами-союзниками в ходе Второй мировой войны, в частности, Потсдамская декларация 1945 г. До 1972 г. Япония, действуя в унисон с Соединенными Штатами, сохраняла дипломатические отношения с гоминьдановским режимом, проводила в целом враждебную политику в отношении КНР. Однако перемены в американо-китайских отношениях, установление дипотношений между странами, привели к тому, что и Токио вынужден был пересмотреть свои внешнеполитические приоритеты, прервать дипломатические связи с Тайбэем и аккредитовать своего посла в Пекине. [5, C. 5]

В совместной декларации, подписанной в этой связи между КНР и Японией, четко говорится: «Правительство Японии признает правительство КНР единственно законным правительством Китая» и Правительство Китая подчеркивает, что «Тайвань является неотделимой частью территории Китая, и Правительство Японии вполне понимает и уважает позицию Правительства Китая». [1, C. 17] Тем не менее, в силу исторических и экономических причин контакты между Японией и Тайванем фактически продолжали существовать. После окончания «холодной войны» эти связи получили дальнейшее развитие, подкрепленные тем, что, похоже, Япония уже определилась в своей позиции по тайваньской проблеме.

Прежде всего, следует иметь в виду влияние международной обстановки. Оставаясь на позициях времен «холодной войны», японские политики по-прежнему считают развитие Китая угрозой для своей страны. Поэтому создание любых помех китайскому движению вперед, сдерживание развития его экономического, оборонного, научно-технического потенциала продолжает оставаться одной из важнейших задач Запада, в том числе и Японии. В этом отношении проблема Тайваня видится им в качестве хорошего средства отвлечения сил и средств КНР.

Для Токио давней, но пока что весьма отдаленной мечтой является признание ее мировым сообществом в качестве великой державы, приведение в соответствие экономического потенциала страны и ее роли и авторитета в мировых делах. Выступление министра иностранных дел Японии на 49-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1994 г. можно считать манифестом, выразившим эти устремления. В качестве исходного пункта и базы удовлетворения своих стратегических политических амбиций и аппетитов выступает азиатско-тихоокеанский регион, где до последнего времени Японии не было конкурентов. Поэтому ускоренное развитие Китая рассматривается Токио как угроза лидерству Японии в регионе. С целью не допустить ухудшения этой ситуации Япония начала пытаться выстроить стратегическую оборонительную зону по линии Северо-Восточная Азия - Восточная Азия - Юго-Восточная Азия. Тайвань как раз находится на перекрестке важных торговых путей. Нефть Ближнего Востока и сырье Юго-Восточной Азии идут к Японским островам через Тайваньский пролив.

Не менее значительным представляется и влияние экономического фактора. Япония больше других стран ввозит продукцию Тайваня, занимает второе место в островном импорте, является одним из самых крупных инвесторов Тайваня. В 2005 г. торговый оборот Японии и Тайваня превышал 17 млрд. долларов США. Японские товары успешно «расходятся» на тайваньском внутреннем рынке, 9 крупных японских фирм контролируют 66% всего оборота внешней торговли Тайваня. [7, C. 21] Особенный «голод» в инвестициях экономика Тайваня испытывала в последние годы, когда ей требовались срочные финансовые вливания для урегулирования производственной структуры, осуществления целей повышения эффективности работы предприятий, развития науки и техники. И здесь японские капиталы оказались очень кстати.

В течение полувека Япония осуществляла контроль над островом. За эти годы сложились сложные многоуровневые политические, экономические и культурные отношения между Японией и Тайванем, оказывающие влияние на их сегодняшние контакты. Несмотря на отсутствие официальных дипломатических отношений, связи между Японией и Тайванем осуществляются на уровне общественных деятелей (в том числе, и довольно высокого ранга), что свидетельствует о новом этапе политических отношений сторон. [там же]

Наблюдается постепенно потепление в отношениях сторон. Хотя японские политики официально заявляют о том, что Токио намерен строить свои отношения с Тайванем исключительно на основе прагматизма, некоторые государственные чиновники в своем лексиконе именуют Тайвань «страной». Они же пытаются создать такие ситуации, которые бы дали основания сравнять статус отношений между Японией и Китаем со статусом отношений Японии с Тайванем.

Продолжается вмешательство во внутренние дела Китая, время от времени делаются заявления о поддержке идеи независимости Тайваня. Когда НОАК проводила военные маневры в Тайваньском проливе, Япония пыталась оказать давление на Китай, заставить его отказаться от их проведения.

Основой политики Японии в отношении проблемы Тайваня является стремление сдерживания развития Китая с помощью проблемы Тайваня. Однако в Токио понимают, что сотрудничество с Китаем ему также необходимо, тогда как нерешенность «тайваньской проблемы» мешает этому процессу. Отсюда - неопределенность и непоследовательность, присущие политике Японии в данном вопросе. С одной стороны, Токио выгодно поддержать идею независимости Тайваня, с другой, - если проблема Тайваня не будет решена в ближайшее время, она может привести к обострению отношений КНР с мятежным островом. А этот окажется крайне невыгодным для Японии.

2.1.3 Россия и проблема Тайваня

В отличие от других стран, например, США, и Японии, Россия не пытается и, тем более, не пыталась раньше каким-то способом добиться для себя односторонних выгод с помощью проблемы Тайваня, решать какие- то тактические или стратегические задачи. Вместе с тем Москва не хотела бы, и это очевидно, чтобы из-за этой проблемы подвергалась угрозе стабильность России и ее политика в азиатско-тихоокеанском регионе. Существующий баланс сил, похоже, в наибольшей степени отвечал бы стратегическим интересам России, поэтому она вряд ли заинтересована в ослаблении Китая из-за тайваньской проблемы. Отсюда - последовательность позиции вначале Советского Союза, а затем Российской Федерации в вопросе о Тайване.

СССР по проблеме Тайваня всегда придерживался позиции «одного Китая» и заявлял, что «Тайвань является неотъемлемой частью территории Китая». [23, C. 78] Эта принципиальная позиция сохранялась даже тогда, когда отношения между СССР и Китаем находились на грани вооруженного конфликта. СССР никогда не имел дипломатических отношений с режимом Тайбэя.

После распада СССР, Россия как правопреемница прежнего государства продолжает придерживаться такой же позиции в этом вопросе. Тем не менее, исходя из своих экономических интересов, Россия стремится развивать неправительственные отношения с Тайванем. 15 сентября 1992 г. Президент РФ Б. Ельцин подписал Указ, регламентирующий отношения между Российской Федерацией и Тайванем, в котором указывается: Россия исходит из того факта, что «существует только один Китай, и Тайвань является неотъемлемой территорией Китая, поэтому не будет иметь с Тайванем официальных отношений». [28, C. 119] Таким образом, на самом высоком уровне были определены и зафиксированы рамки, в которых впредь будут развиваться отношения Российской Федерации с Тайванем.

Однако, несмотря на президентский Указ, запретивший официальные контакты с островом, некоторые чиновники на правительственном уровне, а также депутаты государственной Думы неоднократно посещали с визитами Тайвань. Посольство КНР в Москве также неоднократно обращалось в МИД России в связи с нарушениями российской стороной договоренностей по тайваньской проблеме при проведении различных культурных мероприятий.

В середине 90-х годов между Москвой и Тайбэем были налажены торгово-экономические и культурные контакты, стороны обменялись своими представительствами, которые, хотя и неофициально, призваны представлять интересы друг друга в России и на Тайване. 1 марта 1997 г. с одобрения Госдумы РФ был подписан Протокол «Об открытии прямого воздушного сообщения (по два рейса с каждой стороны в неделю) Москва-Тайбэй», договоренность о котором была достигнута еще в 1992 г. [там же] Наряду с этим, ни один из подписанных двусторонних документов не имел в виду установление дипломатических отношений между сторонами, более того, не затрагивал основ российской политики в отношении Тайваня. Это вновь подтвердил президент России Б.Ельцин, который во время визита Председателя КНР Цзян Цзэминя в Москву заявил: «Россия имеет только неофициальные отношения с Тайванем, развивает лишь неофициальные экономические и культурные связи». [там же] При этом глава российского государства твердо указал на то, что Москва и впредь привержена политике четырех «нет»: не поддерживать идею о независимости Тайваня в любой форме; не признавать концепцию «двух Китаев», «один Китай и один Тайвань»; не позволять Тайваню участвовать в работе ООН и в других международных организациях, в которых могут участвовать только страны, обладающие государственным суверенитетом; не продавать оружие Тайваню.

Когда в 2000 г. президентом РФ стал Владимир Путин, не изменила позицию России по вопросу о Тайване. В июле 2000 г. в Пекине В.Путин и Цзян Цзэминь подписали договор об отношениях между КНР и Россией, где подчеркивалось, что Россия признает правительство КНР в качестве единственного законного правительства Китая, а Тайвань является неотъемлемой частью территории Китая. Через год в Москве стороны подписали «Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве», который и по сей день является базовой платформой для строительства двусторонних отношений. В этом документе стороны вновь подтвердили свои позиции в отношении тайваньской проблемы. Продолжением диалога на высшем уровне явился визит в Китай президента В.Путина в 2002 г., в ходе которого была подписана Совместная декларация.

Неизменная позиция России в этом вопросе встречает понимание некоторых представителей политических, деловых и научных кругов Тайваня. Так, например, в своем выступлении на международной конференции, посвященной тайваньской теме и перспективам развития острова, профессор Тайбэйского университета Миньчуань Ли Цзайфан отмечал: «Тайваню нужны не политические или официальные связи, а взаимовыгодные торгово-экономические связи. Поэтому у Китая не может быть причин для возражений против торгово-экономического сотрудничества двух стран (России и Тайваня - прим. автора). Если сказать более конкретно, Китай должен понимать, что если он будет также создавать препятствия на пути торгово-экономического сотрудничества Тайваня и России, то он тогда вынудит Тайвань сделать выбор в пользу «полного взаимодействия» с США и Японией. Поэтому Китай не только не будет возражать, наоборот, он должен с удовлетворением относиться к развитию тайваньско - российских торгово-экономических связей». [23, C. 56] Таким образом, для российско-тайваньских отношений остается только две ниши экономических и культурных связей.

Поэтому, политика России по проблеме Тайваня в основном остается существенной поддержкой позиции Китая в этом вопросе. Она имеет принципиально важное значение и для острова, имея в виду попытки отдельных представителей его политической элиты добиваться провозглашения независимости Тайваня. Все это, как считают в Пекине, в определенной мере сдерживает экспансию США в регионе, способствует поддержанию здесь стабильной обстановки.

Таким образом, решение тайваньской проблемы в огромной степени зависит от позиции Соединенных Штатов Америки. Их отношение к Тайваню за прошедшие годы неоднократно менялось в соответствии с теми переменами, которые происходили в мире в целом. Сегодня, даже несмотря на свое ведущее положение в международной политической жизни, США вынуждены считаться и принимать в расчет другие силы, вовлеченные в конфликт. Это прежде всего относится к Японии, политика которой понятна Америке, а также к России, хотя и утратившей в настоящее время многие атрибуты великой державы, но, тем не менее, продолжающей оставаться серьезным «игроком» в регионе. Максимально объективный и непредвзятый анализ их интересов, подходов к тайваньской проблеме, позволяет, на наш взгляд, не только верно выстраивать линию действий КНР в этом вопросе, но и прогнозировать будущее, определять некоторые тенденции развития ситуации.

2.2 Перспективы отношений между КНР и Тайванем

2.2.1 Отношения между КНР и Тайванем в настоящее время

К началу нового тысячелетия Китай прошел длительный и мучительный путь в поисках модели развития и добился в экономике и социальном развитии многого. XXI век открыл для Китая новые возможности для модернизации и превращения его в одну из развитых стран мира. Успешное решение многих задач в сфере экономики и социальной жизни создало массу дополнительных проблем, которые в новом веке приходится решать новому поколению китайских руководителей. XVI съезд КПК, проходивший в ноябре 2002 года, открыл начало процесса передачи власти «четвертому поколению» китайских руководителей, председателем КНР стал Ху Цзиньтао.

С началом экономических реформ, предпринятых в конце 70-х годов XX века, Китай, отказавшись от политики самоизоляции, проводимой Мао Цзэдуном, стал постепенно входить в систему международных экономических связей. Давно в прошлом остались принципы внешней политики, на основе которых строилась идея «мировой революции» и выстраивалась стратегия борьбы против «мирового города». За годы реформ национальная экономика Китая стала составной частью мировой экономики. Модернизация и реформы современного Китая неотделимы от мировых экономических связей.

Внешнюю политику Китай стремится использовать в интересах реформ и внутренней стабильности, делается упор на защиту национальных интересов. В Китае рассчитывают, что участие в мировом экономическом хозяйстве приведет к радикальным переменам в характере национальной экономики, ускорит процессы приватизации и будет способствовать ослаблению государственного вмешательства в хозяйственные дела.

Одним из приоритетных направлений внешней политики Китая является участие КНР в интеграционных процессах в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Пытаясь занять ведущее место в АТР, лидеры КНР продолжают курс на создание экономического сообщества «Большого Китая», то есть создание единой экономической системы в составе КНР, Тайваня, Сянгана и Сингапура.

Важнейшей проблемой для современного китайского руководства была и остается проблема мирного воссоединения Тайваня. [29, C. 134]

Неоднозначность отношений между КНР и Тайванем, а главное - заявление Пекина о возможности применить силу против тайбэйского режима рассматриваются в США, Японии и странах Запада как угроза международной безопасности в регионе. Поэтому вполне закономерен интерес, проявленный международной общественностью к новым событиям в двусторонних китайско-тайваньских отношениях.

Когда Чэнь Шуйбянь (президент Тайваня с 2000 по 2008 гг.) вступил в должность президента на Тайване, отношения между двумя берегами фактически находятся в состоянии политического тупика, тогда как экономические, культурные и научные связи, гуманитарные контакты достигли самой высшей точки. В истории континентального Китая и Тайваня произошли известные события, имеющие важное значение и, без сомнения, способные оказать влияние на судьбу решения тайваньской проблемы в целом. Речь идет о вступлении КНР и Тайваня во Всемирную торговую организацию (ВТО) в 2001 г., итогах парламентских выборов на острове и, наконец, о состоявшемся, в Пекине в ноябре 2002 г. ХУ1-м съезде КПК, на котором осуществилась смена руководства партии. Помимо этого, произошло и другое событие, не столь масштабное, однако значение которого трудно переоценить для истории отношений между двумя частями Китая. В праздник Луны ЦРЗпЅЪ15 августа 2002 г. по китайскому календарю между городом Сямэнем, расположенном на континенте, и островным городом Цзинмэнем был впервые совершен проход кораблей и перелет самолетов, доставивших тайваньских бизнесменов, возвращавшихся к себе домой на праздник. Этот факт знаменовал собой начало реализации политики «трех малых связей», [37, C. 252] призванных вывести из тупика отношения между двумя частями Китая. Все эти события не могли не отразиться на отношениях между двумя берегами.

Вступление в конце 2001 г. КНР и Тайваня во Всемирную торговую организацию не только показало, что тенденция экономической глобализации имеет объективный характер и вряд ли продуктивными следует считать попытки ее сдерживания но и то, что для развития отношений между двумя берегами возник новый канал, который может принести большую пользу для развития не только экономических и торговых, но и политических отношений.

Во-первых, экономические и торговые связи между Тайванем и КНР впредь будут заключены в нормативные международные рамки. Обе стороны получают новый канал для осуществления контактов между собой, вынуждены будут в равной степени соблюдать дисциплину ВТО, смогут на равных выходить на мировой рынок, в рамках организации решать экономические споры.

Во-вторых, следует ожидать увеличения, оборота торговли между двумя берегами, инвестиционные отношения между Китаем и Тайванем приобретут двусторонний характер.

В-третьих, стороны смогут заблаговременно узнавать и, следовательно, прогнозировать тенденции мировой экономической политики и стратегии, что окажет позитивное влияние при выборе стратегии развития.

Чэнь Шуйбянь при вступлении в должность президента в 2000 г. не отказался от позиции «независимости» Тайваня, у него не появилось искреннего желания улучшить отношения между двумя берегами. Чэнь Шуйбянь при вступлении в должность лидера Тайваня отказался признать то, что континентальная часть Китая и Тайвань принадлежат «одному Китаю». Канцелярии по делам Тайваня при ЦК КПК и Госсовете 17 мая 2000 г. сделали официальное заявление по вопросам, касающимся нынешних отношений между двумя берегами, что со всей полнотой продемонстрировало искреннее стремление континентальной части содействовать развитию отношений между обеими сторонами Тайваньского пролива и твердую решимость китайцев поддержать объединение государства и бороться против «независимости» Тайваня.

Высказывания тайваньского лидера Чэнь Шуйбянь насчет «независимости Тайваня» показали, что он является главным создателем неприятностей и разрушителем отношений между двумя берегами Тайваньского пролива, мира и стабильности в Азиатско-Тихоокеанском регионе, отметил представитель Канцелярии по делам Тайваня при Госсовете КНР Ли Вэйи. [37, C. 153]

Переход от конфронтационного накала 2003-2008 гг. к налаживанию разноплановых связей 2008-2011 гг. стал возможным в результате избрания президентом Тайваня в марте 2008 г. кандидата от партии Гоминьдан Ма Инцзю. Его политика являет собой разительный контраст с предыдущей администрацией Чэнь Шуйбяня, представителя Демократической прогрессивной партии, выступавшей за независимость острова.

В инаугурационной речи 20 мая 2008 г. Ма Инцзю (президент Тайваня с 2008 г.) заявил о готовности возобновить переговоры с Китаем на основе «консенсуса 1992 г.» - устного соглашения представителей Ассоциации за развитие связей между двумя сторонами Тайваньского пролива и Фонда обменов через Тайваньский пролив, подтвердившего приверженность принципу «одного Китая» в собственной интерпретации. Публичное признание консенсуса стало важным отступлением от позиции администрации Чэнь Шуйбяня, которая отрицала сам факт его достижения. Благодаря этому стало возможным возобновление диалога между китайской и тайваньской сторонами.

Схема налаживания китайско-тайваньских отношений, предложенная в инаугурационной речи Ма Инцзю, включала начальный этап нормализации экономических и культурных связей между островом и материком, по достижении которого могла быть рассмотрена возможность вступления в переговоры по предоставлению Тайваню большего «международного пространства» и заключения мирного соглашения между двумя берегами.

Удовлетворение основного требования китайских властей, готовых возобновить диалог при условии публичного признания тайваньскими официальными лицами «консенсуса 1992 г.», активизировало процесс двусторонних переговоров между полуофициальными организациями, представляющими интересы каждой из сторон - Ассоциацией за развитие связей между берегами Тайваньского пролива и Фондом обменов через Тайваньский пролив. Шесть раундов встреч, состоявшихся к 2011 г. между представителями этих организаций, позволили добиться впечатляющих результатов. В частности, подписанные соглашения позволили наладить прямое регулярное воздушное и морское сообщение между сторонами пролива, стали возможны туристические поездки на Тайвань жителей материковой части Китая. Стороны также приступили к реализации заключенных соглашений в таких сферах, как почтовое сотрудничество, финансы, защита прав интеллектуальной собственности, медицина и здравоохранение, обеспечение безопасности продуктов питания, совместная борьба с преступностью и юридическая взаимопомощь.

Наряду с этим, в целях совершенствования транспортного сообщения между материком и островом, а также дабы стимулировать взаимовыгодные торгово-экономические связи с Тайванем, были предприняты некоторые односторонние инициативы. В частности, введен прямой обмен юаня и тайваньского доллара, отменены некоторые ограничения на инвестиции в обоих направлениях. В результате достигнутых договоренностей и односторонних инициатив путевку в жизнь получила идея налаживания так называемых трех видов связей - экономических, транспортных и информационных.

Достаточно быстро сторонам удалось значительно увеличить экономические показатели. За январь-ноябрь 2010 г. товарооборот между Китаем и Тайванем достиг отметки в 131 млрд 760 млн американских долларов, что превысило показатель за аналогичный период 2009 г. на 39,7%. Китай уже является крупнейшим торговым партнером Тайваня, опередив Японию и США.

Существенно изменился и инвестиционный климат. Если инвестиции Китая на Тайване еще достаточно ограничены, то более 70% тайваньских зарубежных инвестиций в 2009 г. было направлено на материк.

Дальнейшее расширение и углубление двусторонних торгово-экономических связей предусматривает Рамочное соглашение об экономическом сотрудничестве между берегами Тайваньского пролива, подписанное 29 июня 2010 г. уполномоченными представителями Китая и Тайваня, оно вступило в силу после ратификации 12 сентября 2010 года. Тем самым заложена основа для продвижения в сторону дальнейшей интеграции двух экономик, преодолен важный этап в институционализации китайско-тайваньских связей. В рамках соглашения с 1 января 2011 г. в действие вступила рассчитанная на трехлетний период программа «Ранний урожай», нацеленная на значительное снижение таможенных тарифов на включенные в установленный список товары двусторонней торговли, вплоть до их полной отмены. [38, C. 312]

В то время как двустороннее экономическое сотрудничество становится все более разноплановым, подвижек в политической сфере все же не наблюдается. Если, конечно, не считать предоставление Пекином Тайваню возможности участвовать в работе некоторых механизмов Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ). В 2008 г. Пекин снял традиционные возражения против присоединения Тайваня к Международным медико-санитарным правилам ВОЗ. Таким образом, тайваньские власти получили возможность знакомиться с информацией ВОЗ относительно вспышек инфекционных заболеваний и фактов их транснационального распространения напрямую вместо практикуемой ранее передачи такой информации через Пекин. Благодаря изменению позиции Китая стало возможным участие Тайваня в качестве наблюдателя в работе Всемирной ассамблеи здравоохранения под наименованием «Пекинский Тайбэй» в мае 2009 г. и мае 2010 года. Следуя логике китайского руководства, подобный жест доброй воли должен способствовать расширению поддержки миролюбивой политики Ма Инцзю со стороны населения острова, но скорее он служит интересам Пекина, нежели Тайваня.

Несмотря на наличие точек соприкосновения, в принципиальных моментах интересы Китая и Тайваня диаметрально противоположны. При этом тайваньская администрация видит несомненные экономические преимущества в нормализации обстановки, возможность при содействии Китая выйти из длительной экономической рецессии, усугубленной последствиями мирового финансово-экономического кризиса. Более того, после периода направленной против КНР провокационной деятельности Чэнь Шуйбяня, которая преследовала цель предоставления острову независимости, но вместе с тем повышала риски вооруженного вторжения со стороны Китая, Тайвань нуждается в стабилизации ситуации.

По многочисленным заверениям Ма Инцзю, адресованным населению Тайваня, на протяжении всего срока его президентских полномочий независимо от того, будет ли это четырех- или восьмилетний период, тайваньская администрация не будет вступать в переговоры об объединении. Но еще в ходе избирательной кампании Ма Инцзю широко рекламировалась программная формула «трех нет» - нет объединению, нет независимости, нет применению военной силы. [38, C. 231]

Как свидетельствуют опросы общественного мнения, недавно проведенные на Тайване, даже в условиях движения навстречу друг другу идея объединения с материком не пользуется популярностью у тайваньцев. Подавляющее большинство респондентов отдает предпочтение статус-кво, под которым подразумевается де-факто автономия от материка. В частности, опрос, проведенный в апреле-мае 2010 г. Советом по делам материкового Китая, выявил, что за сохранение нынешнего положения выступает около 90% респондентов. По оценкам ряда экспертов, в связи со сменой поколений на Тайване и растущей приверженностью тайваньской идентичности число сторонников объединения с Китаем в перспективе будет сокращаться. Поэтому даже в исключительно гипотетической ситуации, если высшее тайваньское руководство примет решение об объединении, оно нереализуемо в условиях демократической политической системы, и при отсутствии согласия большинства населения.

В свою очередь, руководство КНР в процессе нормализации отношений с Тайванем руководствуется одной целью из разряда коренных национальных интересов - возвращение острова на основе формулы «одно государство, две системы». В качестве базовой стратегии избрана привязка тайваньской экономики к китайской, создание устойчивой экономической зависимости от материка, что, по убеждению Пекина, приведет к желаемой цели возвращения Тайваня.

Одновременно китайские власти не спешат публично отказываться от возможности силового сценария. Закон о сецессии 2005 г., содержащий положения о допустимости и легальности применения военной силы против Тайбэя, до сих пор не подвергался пересмотру. Несмотря на улучшение отношений, Пекин так и не приступил к демонтажу нацеленных на остров баллистических ракет ближнего радиуса действия. Согласно данным министерства обороны США, на декабрь 2009 г. в Китае размещено порядка 1050-1150 баллистических ракет ближнего радиуса действия, направленных против Тайваня. Хотя численность баллистических ракет не изменилась по сравнению с сентябрем 2008 г., усовершенствовались их качественные характеристики, а именно радиус охвата, точность и боевые заряды.

Такая амбивалентность подхода Пекина получила название политики «кнута и пряника». [25, C. 36] Пряником выступает готовность КНР развивать с Тайванем экономические, культурные, социальные связи, идти на определенные уступки как по экономическим вопросам, так и в том, что касается расширения «международного пространства» острова. Кнут - это нацеленные на Тайвань баллистические ракеты. Остается лишь надеяться, что китайские стратегические расчеты - лишь средство устрашения, а не орудие наказания.

Рассмотренные факторы, очевидно, в какой-то мере благоприятствуют прогрессу в деле объединения страны. Понемногу устраняется психологическое отчуждение одной части страны от другой, смягчается враждебность, расширяются различные политические контакты.

2.2.2 Перспективы отношений двух китайских государств

Два китайских государства в настоящее время выступают за объединение Китая, на многочисленных примерах нетрудно убедиться, что присутствует принципиально разное понимание содержания этого процесса. Отсюда - и разные подходы к принципам объединения. КНР предлагает формулу «одна страна - два строя», по которой власть на Тайване превращается в местное китайское правительство.

Формула «одна страна - две системы» в качестве способа мирного объединения Китая была выдвинута Дэн Сяопином в 1984 г. И сразу же вызвала интерес и привлекла внимание международного сообщества. Однако, прообраз этого принципа появился еще во времена Мао Цзэдуна. А воплощением этой политики в жизнь стала политика «одно основное звено, четыре вспомогательных», в обобщенном виде высказанная Чжоу Эньлаем. Подразумевалось, что основным звеном в подходе к решению тайваньской проблемы явится понимание безусловной необходимости возвращения острова в лоно Родины. Вспомогательные звенья означают что: 1) после возвращения Тайваня администрация острова сама будет решать все вопросы, связанные с кадровыми назначениями и армией. К центральному правительству переходят полномочия представлять Китай за рубежом; 2) в случае, если у правительства возникнут проблемы с финансированием сферы обороны, экономики или функционирования административного аппарата, центральное правительство готово оказать помощь в решении этих вопросов; 3) социальная реформа не будет проводиться немедленно, а только тогда, когда созреют для этого соответствующие условия, причем обязательно после консультаций с Чан Кайши; 4) две стороны договариваются не вести разведывательную и иную схожую деятельность в отношении друг друга, не предпринимать шагов, направленных против воссоединения. [25, C. 21]

С 1979 г., когда ПК ВСНП выступил с «Обращением к соотечественникам на Тайване», Китай начал проводить активную политику по мирному объединению страны, опираясь на формулу «одна страна - две системы» в качестве способа решения проблемы Тайваня. Тем более что для КПК такая схема уже была опробована в схожей, ситуации - была успешно решена проблема Сянгана и Аомыня.

После того, как КПК выдвинула формулу «одна страна - две системы» и отношения между берегами пролива приобрели новый импульс: участились обмены людьми, дальнейшее развитие, получили экономические, торговые, культурные контакты. Наконец, это явилось важным шагом на пути начала политического диалога. Как уже указывалось, на континенте и на острове были образованы, соответствующие структуры, в задачу которых входило осуществление прямых контактов по вопросу о воссоединении Китая. 27 апреля 1993 г. председатель АР АТС Ван Даохань и председатель СЕФ Гу Чжэньфу провели первую встречу в Сингапуре. [там же]

Формула «одна страна - две системы» является проявлением творческого подхода руководства КНР к существующей проблеме Тайваня. Истории пока еще не известны факты, чтобы одна страна, ее лидеры готовы были пойти на эксперимент сохранения в границах одного государства анклава с иным социальным строем, иными материальными ценностями. Таким образом, эта формула является не просто теоретическим политическим изобретением, она предлагает реальный способ решения международных спорных вопросов. Ее успешное применение к Сянгану и Аомэню наглядно проявилось в ходе азиатского экономического и финансового кризиса 1998 г., который нанес тяжелый удар по ряду стран Азии. А, между тем, Сянган при поддержке центрального правительства КНР, практически не пострадал от ударов международного рынка. Надо сказать, вообще, пример и опыт Сянгана всегда играли важную роль в отношениях между двумя сторонами Тайваньского пролива. До возвращения в 1997 г. Сянгана в состав КНР, он являлся местом транзитной торговли перевоза торговли между Китаем и Тайванем, пунктом, где осуществлялись контакты представителей двух сторон, будучи, в то же время, «линией фронта», где соприкасались (порой, довольно в жесткой форме) дипломаты двух сторон. А после своего возвращения Сянган стал примером успешного применения формулы «одна страна - две системы».

Пониманием сущности внутреннего смысла этой формулы следует считать признание политических реалий. Так, еще в 1945 г. Гоминьдан и КПК заключили между собой ряд соглашений в том числе таких, в которых Гоминьдан признавал реальное положение КПК, а КПК со своей стороны признавала Гоминьдан в качестве законного правительства. Можно сказать, что существование в те годы освобожденных районов Китая и их фактическое признание Чан Кайши на самом деле являлось воплощением будущей формулы «одна страна - две системы». Только тогда центральной властью было правительство Гоминьдана. КПК доказала, что умеет действовать в соответствии со складывающейся ситуацией, готова предложить разумный вариант действий.

На основе тщательного изучения экономической и политической ситуации на острове в КНР разработана целая система аргументов в пользу воссоединения, своего рода ответ на проблемы, волнующие население Тайваня. Специалисты КНР указывают, что восстановление на Тайване суверенитета Китайской Народной Республики: [25, C. 23]

- обеспечит стабильное и деятельное развитие экономики острова, поскольку тесные хозяйственные связи с материком позволяют смягчать воздействие неблагоприятных изменений конъюнктуры на международном рынке. Именно таким путем Тайвань сможет «построить самостоятельную экономику и даже превратиться в международный торгово-финансовый центр»;

- даст Тайваню гарантию безопасности, поскольку в нынешней ситуации «тайваньский народ все еще лишен спокойствия». Не следует забывать, что между США и Тайванем имеются достаточно серьезные экономические и идеологические противоречия, под воздействием которых дистанция между ними возрастает;

- надежная безопасность позволит Тайваню сократить военные расходы, а также продвинуть процесс демократизации политической системы на острове;

- объединение по формуле «одно государство - две системы» повысит национальное самоуважение тайваньцев и уважение к ним в мировом сообществе. Ведь не секрет, что в настоящее время тайваньцы сталкиваются с пренебрежительным отношением к себе, а эмиграция с острова растет.

Эти доводы, безусловно, не остаются без внимания на острове и влияют определенным образом на состояние его политического климата. К этому следует добавить, что китайское правительство всеми силами и не без успеха побуждают США «сыграть свою роль» в содействии налаживанию «трех видов связей».

Тайвань, несогласный с такой позицией, в свою очередь предлагает другие варианты решения проблемы. В основном предложения, поступающие от тайваньских политиков, ученых, рожденные в недрах партий, рассматривают два возможных варианта объединения на основе «федерации» или «конфедерации».

Рассмотрим более подробно некоторые концепции воссоединения Китая в изложении тайваньской стороны. Например, тайваньский ученый У Жуйго предлагает вариант «одна федерация - разные формации» По его мнению, общее понятие «Китай» не должно состоять из таких категорий как КНР и KP, а является Китаем в историческом, культурном, географическом смысле. Причем это понятие может быть федерацией, конфедерацией или унитарным государством при сохранении своего прежнего социального состояния. [25, C. 23]

Известный тайваньский политик Линь Янган предлагает воспользоваться термином «автономная федерация». Название страны должно быть «Китай», в рамках которой Тайвань не будет считаться провинцией, а станет обладать статусом автономной территории наравне со всеми субъектами страны. При этом на острове сохраняется прежний режим и армия. Правда в случае реализации такого варианта Пекин и Тайбэй вынуждены будут решать сложный и болезненный для обеих сторон вопрос относительно приоритетов при изображении герба и знамени, звучании будущего государственного гимна республики.

Что касается партийных позиций в отношении проблемы двусторонних отношений, перспектив острова и его связей с материком, то и здесь наблюдается значительный разброс мнений, о котором мы уже говорили выше.

В целом по форме на Тайване рассматривают два варианта объединения: на основе федеративного или конфедеративного устройства. Напомним, что по определению, принятому в политологии, федеративное устройство представляет собой союзное государство, состоящее из государственных образований, обладающих определенной юридической и политической самостоятельностью. Субъект федерации, как правило, наделяется учредительной властью, т. е. ему предоставляется право принятия собственной конституции. В пределах установленной компетенции, он обладает правом издания законодательных актов, обладания собственной правовой и судебной системы.

Такая форма государственного устройства изначально неприемлема для КНР, ее основной недостаток заключается в том, что Тайвань в данном случае рассматривает себя как государственное образование, между тем он не обладает соответствующим международным авторитетом, не является членом ООН, не признан большинством стран мира. Все это вместе взятое никак не соотносится с принципом «один Китай». Поэтому такая формула для объединения не представляется реальной.

В конфедерацию, как известно, объединяются независимые государства для координации какого-либо вида государственной деятельности. Как федерация, так и конфедерация - обе формулы предполагают, что Тайвань является самостоятельной страной, обладающей паритетом политического статуса с КНР. Естественно, что руководители КНР категорически отвергают подобные предложения, поступающие от тайваньской стороны.

В противовес вышеизложенных различных взглядов, мнений современная позиция КНР выглядит достаточно ясной и недвусмысленной.

Реальное положение страны зависит, в первую очередь, от ее силы и совокупной мощи. Тайваньские власти явно не рассчитали «расклада» сил, не учли сложившейся международной ситуации, менявшейся в связи с ростом в последние годы мощи и авторитета Китайской Народной Республики. И дело вовсе не в том, что некоторые столицы остаются равнодушными к призывам Тайваня возобновить дипломатические отношения с островом. Каждая из держав стремится исходить в своих действиях из принципов реализма, а правда сегодня такова, что Тайвань, не обладает должной мощью и авторитетом, чтобы претендовать на выражение интересов всех китайцев - и континентальных, и живущих на острове.

Решающим политическим фактором тайваньской проблемы выступают Соединенные Штаты, их стремление везде и всюду следовать концепции защиты своих национальных интересов, имея в виду претензии на главенствующее положение в мире. В этом контексте внешняя политика КНР, ее принципиальная позиция в отношении Тайваня, усиление совокупной национальной мощи страны, не соответствует интересам США в этом районе мира, создает им дополнительные трудности сегодня и формирует реальные вызовы и угрозы на завтра. Поэтому главное направление американской политики в вопросе о Тайване - это использование своих особых отношений с властью острова для оказания давления на КНР, сдерживание континентального Китая в его экономическом и политическом развитии.

Политическому давлению США материковый Китай может и должен противопоставить такие аргументы, которые ослабили бы возможность Соединенных Штатов влиять на отношения между сторонами Тайваньского пролива. Такими убедительными действиями со стороны Пекина стали шаги по активизации экономической интеграции двух сторон пролива, расширение и углубление культурных связей, основанных на этнической общности жителей материка и острова. Не случайно, и власти Тайваня постепенно движутся от политики «выжидания» в сторону «интеграции».

Каждая из сторон на этом пути, исходя из концепции политического реализма, стремится, прежде всего, воплотить в жизнь свои представления и идеи относительно решения проблемы Тайваня. Вместе с тем объективно тенденция смягчения противоречий ради положительных коммерческих результатов, нежелание обеих сторон нарушить пока что хрупкие гуманитарные связи способствует отходу от жесткой конфронтации к мирному достижению своих целей.

Анализ внешнеполитических действий обеих сторон показывает, что и континентальный Китай, и Тайвань имеют в своем дипломатическом арсенале достаточный набор методик, подходов к решению проблемы межпроливных отношений. В принципе обе стороны выступают за объединение Китая. Однако у Пекина и у Тайбэя присутствует принципиально разное понимание содержания этого процесса. Наиболее приемлемым вариантом, на основе которого может быть осуществлено объединение страны, является предложенная КНР формула «одна страна - два строя», дающая весьма широкие права Тайваню в будущем едином Китае. Эта концепция представляет собой не просто теоретическое политическое изобретение, она уже работает в отношении Сянгана и Аомэня, может послужить способом решения других спорных международных вопросов.