Внешняя политика Турецкой республики в Центрально-Азиатском регионе и Закавказье

Идеологическая база культурного проникновения сразу же начала внедряться на практике. В 1992 году ИРИ открывает практически во всех республиках Центральной Азии и Закавказья свои посольства, где специальные сотрудники занимаются вопросами культуры, образования и науки. Кроме того, именно в этот период Министерство культуры и исламской ориентации открывает в г. Алматы специальное представительство, которое выполняет функции иранского культурного центра в регионе. Впоследствии культурные представительства ИРИ открываются в Таджикистане и Туркменистане. Создаются многочисленные культурные общества и организации, например, организация имени Низами в ИРИ и Азербайджане.

Эти структуры способствуют динамичному развитию культурных, образовательных и научных связей между ИРИ и странами региона. В мае 1992 года Таджикистан, Кыргызстан, Казахстан и Туркменистан принимают участие в международной выставке книг в Тегеране. В дни работы выставки подписывается ряд двусторонних документов о сотрудничестве в области культуры, библиотековедения и полиграфической индустрии, охватывающие также пополнение книжной продукцией национальных библиотек соответствующих стран. В эти же годы в Иране издается целая серия учебников, словарей, журналов для республик Центральной Азии и Закавказья. Заключаются многочисленные соглашения в области культурного сотрудничества, договоренности о культурном обмене, соглашения между университетами Ирана и ВУЗами стран региона; проводятся фестивали иранских фильмов, обмен концертными и театральными группами, открываются книжные магазины иранских издательств, студенты, изучающие персидский язык, направляются на стажировку в Иран, проводятся культурные встречи и мероприятия, представители стран региона регулярно принимают участие в организуемых иранской стороной конференциях, симпозиумах по различной тематике. Проводятся дни культуры Ирана в центрально-азиатских и закавказских республиках и дни культуры этих стран в Иране, а также многие другие мероприятия.

Иран уделяет огромное внимание изучению персидского языка в странах региона. В университетах центрально-азиатских стран создаются новые кафедры персидского языка, персидский начинает преподаваться в ряде средних общеобразовательных школ. ИРИ направляет преподавателей персидского языка в университеты республик, организовывает курсы повышения квалификации и стажировки для преподавателей и практику для студентов, проводит семинары, обеспечивает необходимыми учебно-методическими материалами и техническими средствами обучения, издает учебную литературу на персидском и национальных языках.

Особенно активную деятельность ИРИ развернула в Таджикистане: там регулярно проводятся международные симпозиумы и семинары, посвященные персидскому языку и литературе, создан Фонд персидского языка. На иранские средства построены библиотеки имени Рудаки и Амира Кабира. Как подчеркивает М.Санаи, таджики признают тот факт, что они - иранцы, что таджики и иранцы - это части единого целого [43]. Развивается иранистика и в Казахстане и Кыргызстане, где до 1990 года этого направления востоковедения практически не существовало [44]. В 1990-92 годах восточные факультеты с отделениями по иранистике открылись в Казахском государственном университете и Бишкекском государственном университете. В настоящее время несколько сот студентов только Казахстана и Кыргызстана занимаются иранистикой, десятки представителей этих стран обучаются в магистратурах и аспирантурах ИРИ.

Иран проявил особую активность в предоставлении новым государствам помощи с их телевизионными программами, оказывая, таким образом, непосредственное влияние на широкую аудиторию. Но ИРИ снабжает, например, таджикское телевидение в большей степени телевизионными сериалами, чем программами по религиозной тематике, которыми изобилует собственно иранское телевидение [45].

В ходе пропаганды в пользу культурной общности Иран зачастую характеризует советский период как мрачное прошлое центрально-азиатских и закавказских республик, говорит о попытках центрального московского руководства лишить народы Центральной Азии и Закавказья их культуры, самобытности, превратить их в составляющую часть единой безликой социалистической нации. Вряд ли можно с этим безоговорочно согласиться. Стоит признать, что унификаторская национальная политика действительно проводилась на территории СССР, но от нее русский народ пострадал в неменьшей степени, чем какой-либо из народов Центральной Азии или Закавказья. Так, Фархад Каземи и Зохре Адждари из Нью-Йоркского университета подчеркивают, что несмотря на все преобразования советской власти, мусульманам было разрешено сохранить свои традиции. Борьба с религией вовсе не приводила к исчезновению исламских ценностей и моральных установок. Стоит отметить, что к исламу и исламским традициям и обрядам отношение было более терпимым, и мусульманам в религиозном плане предоставлялось больше свободы, чем адептам христианской ортодоксальной церкви [46].

Несмотря на громкие заявления об общем культурном наследии, в культуре Ирана и стран Центральной Азии и Закавказья очень много различий, и говорить о культурной идентичности нельзя. После христианизации Армении и Грузии произошел значительный разрыв между этими странами и Ираном, хотя в социальной и политической организации закавказских обществ сохранились иранские элементы. А в 16 веке, когда Иран стал шиитской страной, это, естественно, отделило его от соседних суннитских стран, в частности, от центрально-азиатского региона.

Регион Центральной Азии и Закавказья всегда находился под влиянием окружавших его цивилизаций, на перекрестке таких философских систем, как конфуцианство, буддизм, ислам и христианство. Страны этого региона заимствовали религию у арабов, административно-бюрократическую систему - у персов, а военную - у турок, получив уникальное преимущество от сочетания иранского, арабского и турецкого начал в своей собственной культуре [47].

В настоящее время отношения Ирана с государствами Центральной Азии и Закавказья развиваются на международном и двустороннем уровнях, а также на уровне областей и провинций.

ИРИ была одной из первых стран, признавших независимость центрально-азиатских и закавказских республик во всех региональных международных организациях и форумах [48].

Большое значение для Ирана имело включение центрально-азиатских республик в Организацию Исламская конференция, что способствует не только повышению авторитета этой организации в мире, но и возрастанию в ОИК роли неарабских государств, что усиливает в ней позицию Ирана.

Иран выступает за вхождение центрально-азиатских стран в ОПЕК и стремится выработать совместно с ними политику экспорта нефти и газа через территорию ИРИ, что могло бы усилить позиции Ирана и в этой организации.

В 1992 году центрально-азиатские страны и Азербайджан были приняты по инициативе Ирана в Организацию экономического сотрудничества (ОЭС), воссозданную в 1985 году на базе Организации регионального сотрудничества ради развития, что превратило ее во вторую региональную организацию в мире по охвату территории и количеству населения.

Основатели ОЭС рассматривали бывшие советские республики как новый рынок, источник природных ресурсов, путь транзита товаров в Европу, на Дальний Восток, в Сибирь, Юго-Восточную Азию и выход, таким образом, на все мировые рынки. Ираном высказывались идеи создания «исламского общего рынка». Стоит отметить то, что основное внимание в проектах ОЭС, ведущую роль в которой играет Иран, уделяется созданию транспортных и прочих коммуникаций, ключевое место в которых отводится ИРИ, благодаря чему последняя будет тесно связана с региональными странами.

Для финансового обеспечения разрабатываемых проектов страны ОЭС пытаются скоординировать банковскую деятельность. В 1993 году было утверждено решение о создании Совместного банка ОЭС. Была создана страховая компания организации. В рамках ОЭС образованы Научный фонд и Культурная организация для развития сотрудничества в области культуры и осуществления обмена научными достижениями [49]. Приоритетным направлением сотрудничества в регионе остается торговля, но здесь превалируют двусторонние связи, развитие которых осложнено единообразием экспортно-импортной продукции стран-членов ОЭС - проблемой, традиционно осложняющей региональную интеграцию и обмен развивающихся стран.

В 1990-е годы Иран сделал ставку на потребительские товары для проникновения на рынки Центральной Азии и Закавказья. Стали организовываться многочисленные выставки иранских текстильных изделий, бытовой техники. В то же время Иран является импортером как сельскохозяйственных, так и промышленных товаров, производимых в странах региона.

Важным направлением сотрудничества стран ОЭС является осуществление совместных проектов в нефтегазовой области и энергетике. Сотрудничество в данной области также осуществляется в основном на двусторонней основе. Например, в 1992 году Иран подписал серию двусторонних соглашений с Арменией, Туркменистаном и Азербайджаном о строительстве нефтеочистительных заводов и поставке нефти в эти страны.

Была возрождена идея создания Трансазиатской железнодорожной магистрали «Великий шелковый путь», которая связала бы регион Среднего Востока с Европой, Дальним Востоком, Индией и странами ЮВА, и в которой Иран, по словам А.А.Хашеми-Рафсанджани, стал бы основным опорным столбом [50]. В рамках этого проекта в 1995 году Иран ввел в эксплуатацию 700-километровый участок железной дороги Бафк-Бендер Аббас, а в 1996 году было завершено строительство участка Мешхед-Серакс-Теджен, соединившего железнодорожные сети Ирана и Центральной Азии. Ввод в эксплуатацию этих участков обеспечивает самый быстрый транзит грузов из Центральной Азии к портам Персидского залива [51]. С 1996 года международным консорциумом «НОСТРАК» и российской компанией «Трансконтинентальные линии» разрабатывался проект международного транспортного коридора «Север-Юг», в рамках которого в регионе Каспийского моря планируется организация железнодорожного сообщения по восточному побережью Каспийского моря со строительством соединительного участка между железными дорогами Казахстана и Туркмении, с последующим выходом на железнодорожную сеть Ирана и далее в Индию. 21 мая 2002 г. в Санкт-Петербурге министры транспорта России, Ирана и Индии подписали Протокол об открытии международного транспортного коридора «Север-Юг», что означает открытие новой международной транспортной артерии Европа-Азия. О намерении присоединиться к данному соглашению уже заявили Туркмения, Казахстан, Беларусь, Азербайджан, Армения, Болгария и Бахрейн. Ведется строительство железнодорожных магистралей Мешхед-Бафк и Керман-Захедан. Большое значение уделяется планам создания морских паромов из порта Энзели в Туркменбаши и Оля, а также Махачкала-Баку-Ноушехр, подготовке проекта железнодорожного паромного сообщения Лагань (Калмыкия) - Ноушахр с дальнейшим выходом в ОАЭ [52].

Было решено соединить энергосистемы стран региона для передачи электроэнергии в районы, испытывающие ее дефицит. Так, электросеть Ирана уже соединена с электросетями Турции и Азербайджана, ведутся работы по соединению электросетей ИРИ и Туркменистана. Предпринимаются попытки по созданию общей системы связи.

Вопрос трубопроводов имеет для Ирана и стратегическое, и экономическое значение. Страна, через которую будут вывозиться каспийские энергоресурсы, становится настоящей региональной силой и, конечно же, обогащается экономически. Кроме того, Ирану было бы выгоднее получать каспийскую нефть для внутреннего потребления в своих северных провинциях, остро нуждающихся в поставках энергии, особенно для нужд населения, что является намного более эффективным, чем транспортировка в эти районы нефти с южноиранских нефтепромыслов [53].

Многие эксперты, в том числе американские, признают, что иранский путь транспортировки каспийской нефти (по крайней мере, для Туркменистана и Казахстана) является наиболее удобным: он дешевле и Иран считают наиболее стабильной страной в регионе, а также надежным деловым партнером. Но здесь основным препятствием являются американские санкции. Таким образом, страны региона стоят перед проблемой выбора между необходимым для них маршрутом транспортировки энергоносителей, сулящим немалые выгоды, и своими отношениями с США, которые занимают одну из первых позиций в шкале их внешнеполитических приоритетов. Кроме того, центрально-азиатские и закавказские республики не всегда могут сами решать вопросы, связанные с транспортировкой их собственных энергоресурсов. Так, например, нефтяная промышленность Казахстана крепко связана с иностранными нефтяными компаниями, среди которых преобладают американские и европейские (около 50% от всех инвестиций в эту отрасль) [54].

Нужно отметить, что многие проекты прокладки трубопроводов не реализуются ввиду отсутствия источников финансирования. А международные финансовые организации отказываются выделять средства на данные проекты, так как ключевой страной на трассе газо- и нефтепроводов должен стать Иран. По этой же причине от участия в данных проектах отказываются американские компании и компании других стран Запада. Таким образом, для Ирана приоритетное значение имеет снятие этих санкций или, по крайней мере, их ослабление.

Здесь стоит подчеркнуть, что проблема транспортных путей - это не только проблема выбора направления транспортировки экспортных и импортных товаров Центральной Азии и Закавказья. Это, в первую очередь, проблема доступа в регион, имеющая уже не только экономическое, но геополитическое значение. Для Ирана это также и вопрос выхода из изоляции, преодоления санкций. Осуществление иранских проектов означало бы прекращение всех бойкотов и эмбарго, а интересы западных компаний, чья нефть пойдет по трубам, стали бы лучшей гарантией внешнеполитического авторитета Ирана. Возросло бы и влияние ИРИ в регионе.

Тем не менее, сейчас отношения ИРИ с Западом продолжают оставаться натянутыми. Это беспокоит страны региона. Президент Грузии Э.Шеварднадзе даже предлагал выступить в качестве посредника в урегулировании отношений ИРИ с Западом, в частности с США, однако это предложение принято не было. Впоследствии, осознав всю глубину противоречий Ирана с Западом, Грузия выбрала другое направление в вопросе поиска партнеров. Под воздействием Запада Армения и Грузия отказались от идеи строительства трубопровода и транспортных коммуникаций через территорию Ирана. В 1995 году под давлением США Азербайджан исключил Иран из участия в нефтяной сделке Азербайджана с международным консорциумом, после чего ИРИ стала оказывать противодействие азербайджанским проектам, связанным с добычей и транспортировкой углеводородных ресурсов. В значительной степени фактором противодействия со стороны Запада, а также Турции и некоторых других сил, не заинтересованных в усилении иранских позиций в регионе, объясняется и провал посреднической миссии Ирана в Нагорном Карабахе. Не вызвали интереса и иранские предложения о посредничестве в урегулировании грузино-абхазской проблемы.

Однако Иран использует свои посреднические усилия не только для восстановления стабильности в регионе, но и для отстаивания своих внешнеполитических интересов. Так, поддерживая Армению в нагорно-карабахском конфликте, Иран оказывал давление на Азербайджан, балансируя на интересах этих государств и сохраняя таким образом влияние в регионе. Впоследствии ИРИ оказалась практически отстраненной от миротворческого процесса.

Проникновение Ирана в Центральную Азию и Закавказье осложнили его непростые отношения с некоторыми ключевыми странами Ближнего и Среднего Востока. Например, чтобы ограничить иранское влияние в Центральной Азии и Закавказье такие страны, как Саудовская Аравия, Египет и Израиль, параллельно с собственным проникновением в регион оказывали поддержку в данном вопросе Турции и Пакистану.

Сейчас особое беспокойство вызывает обострение политической обстановки на берегах Каспийского моря, в частности усиление проамериканских настроений в Азербайджане, где, по заявлениям азербайджанских государственных деятелей, возможно размещение военных баз НАТО [55]. Противниками этого, естественно, являются и Россия, и Иран, заявляющие, что региональные вопросы должны решаться без вмешательства извне. В подходах этих двух стран к региональным вопросам можно найти много общего.

В 90-х гг. стало очевидным, что сотрудничество с Россией, в том числе в интеграционных процессах в Центральной Азии и Закавказье, в большей степени отвечает интересам Ирана в его борьбе с проникновением в этот регион Турции и западных держав, чем конфронтация с Россией, которая сумела сохранить в странах региона достаточно сильные позиции. Для России сотрудничество с Ираном важно в том плане, что Тегеран открыто выступил против продвижения НАТО на Восток, а также на южный фланг альянса через Турцию, в страны Персидского залива. Иран неоднократно высказывал свое неприятие позиции Азербайджана по поводу намерения разместить на Апшеронском полуострове американскую военную базу и заявлял, что не будет мириться с чужеродным военным присутствием вблизи своих границ.

Иран с пониманием относится к сохранению лидерства России в СНГ, исходя из того, что сильная Россия может быть гарантом интересов Ирана в регионе, слабая же Россия открывает доступ в регион другим силам. Иран и Россия заявляли, что должны избегать взаимной конкуренции в данном регионе и продолжить свое сотрудничество, которое необходимо для создания там безопасной обстановки, что отвечает интересам обеих стран [56].

Российско-иранским сближением обеспокоены США. Они хотели бы оторвать от России крупного потенциального партнера в этом регионе. Еще в 1997 году Бжезинский писал, что США должны осуществить резкий поворот в сторону Ирана. При этом особо выделялась важность поддержки строительства трубопроводов из Азербайджана и Туркменистана через территорию Ирана в целях полного вытеснения России из Центральной Азии и Закавказья.

Сейчас Тегеран и Вашингтон делают попытки сближения, и российско-иранские отношения могут потерять свою ценность для ИРИ. Для этого есть много причин. Среди них О.Рой называет, во-первых, то, что новое значение обретает Каспийское море, а американские санкции не дают Ирану в полной мере использовать там свои возможности. Во-вторых, влияние России в центрально-азиатском регионе и на Каспии сокращается, а западное, и особенно, американское проникновение в регион только усиливается [57].

До сих пор не удалось достигнуть соглашения по правовому статусу Каспийского моря, что ведет к возникновению целого ряда проблем в регионе. Вопрос о пересмотре правового статуса Каспия встал после распада СССР, когда кроме России и Ирана статус прикаспийских государств получили Туркменистан, Азербайджан и Казахстан. В 1991 году Россия, Туркменистан, Азербайджан и Казахстан, подписав Алма-Атинскую Декларацию, обязались выполнять все международные договоры и соглашения, заключенные СССР. Иран также официально не заявлял о прекращении действия заключенных с СССР официальных документов, касающихся статуса Каспийского моря, и постоянно подтверждает, что важнейшими договорами по Каспийскому морю являются Договор 1921 года и Договор о судоходстве и торговле 1940 года. Таким образом, до тех пор, пока не будут заключены новые договоры, Каспийское море должно рассматриваться как объект совместного пользования. Естественно, правовой режим Каспия требует совершенствования, так как теперь море не может рассматриваться как принадлежащее только двум государствам. Кроме того, существующие договоры определяют лишь режим судоходства и рыболовства, но не регулируют такие вопросы, как использование морского дна, воздушного пространства над морем, континентального шельфа, вопросы экологии. Однако некоторые прикаспийские государства, не дожидаясь выработки соответствующих документов, которые определили бы новый правовой статус Каспийского моря, приняли ряд односторонних мер, идущих вразрез с существующими договорами [58]. Фактически начался раздел моря.

С точки зрения иранской стороны, нарушение вышеназванных договоров ведет и к подрыву безопасности в регионе, так как открывает возможность для иностранного военного присутствия на Каспийском море, что ранее было невозможным по договору 1940 года, в соответствии с которым Каспийское море считалось внутренним водным бассейном СССР и Ирана, закрытым для иностранных судов.

К 1995 г. позиции прикаспийских государств относительно правового статуса Каспия, казалось бы, четко определились: Россия, Иран и Туркменистан выступили сторонниками совместного использования моря, в то время как Азербайджан и Казахстан стремились к разделу Каспия. Раздел Каспийского моря означает, что линия Астара-Гасан-кули становится юридически узаконенной, что никак не устраивает Иран. Выявленные запасы нефти у берегов Азербайджана составляют примерно 4,5 млрд. тонн, Туркменистана - 2,8 млрд. т, России - 1,5 млрд. т, Казахстана - 1 млрд. т, Ирана - несколько миллионов тонн. Все остальные нефтяные залежи сосредоточены за пределами 10-мильной прибрежной зоны. При разделе Каспия по срединной линии наибольшие запасы углеводородного сырья получали бы Азербайджан и Казахстан. Россия и Иран выступали за сохранение прибрежными государствами 10-мильного (в крайнем случае 40-мильного) шельфа, а срединную часть моря предлагали оставить в общем пользовании. Эту позицию, с небольшими оговорками, поддерживал и Туркменистан. Однако Азербайджан и Казахстан категорически высказались за раздел моря по срединной линии.

В дальнейшем позиции сторон не стали меняться. Так, уже в 1998 году от своих позиций отошли Россия и Туркменистан, а Иран заявил о возможности раздела моря на равные части между пятью прибрежными государствами. Новая иранская позиция отразилась в соглашении с Туркменистаном и совместном Российско-иранском коммюнике от 28 июля 1998 года. В первом говорилось, что раздел моря будет осуществляться только на основе взаимной договоренности всех прикаспийских стран, а во втором - что каждая прикаспийская страна получит долю в 20% от всех природных ресурсов, независимо от размера ее доли территориальных вод.

В настоящее время Россия, как и Иран, продолжает придерживаться позиции, в соответствии с которой правовой статус Каспия может быть определен исключительно на основе соглашения всех прибрежных государств, однако заявляет, что для избежания возникновения конфликтных ситуаций возможно заключение договоренностей между сопредельными прикаспийскими странами относительно определения их совместных морских границ. Позиция Ирана предусматривает неприятие любых двусторонних соглашений по разделу Каспия, а в последнее время иранской стороной все чаще делаются заявления относительно того, что справедливый раздел моря подразумевает предоставление ИРИ 50% Каспия, так как ранее, до распада СССР, море принадлежало двум государствам, и Иран не должен расплачиваться за последствия внутриполитических изменений в Советском Союзе.

Давая оценку итогам внешнеполитической, внешнеэкономической и религиозно-культурной деятельности Турции и Ирана в Центральной Азии и Закавказье, следует констатировать, что оптимизм первых лет сотрудничества этих стран с вновь образовавшимися азиатскими и закавказскими республиками в последующем в целом не оправдался. Им не удалось заменить Россию на постсоветском пространстве и стать той притягательной силой, которая объединила бы новые республики в некое сориентированное на них единое целое. В то же время на отдельных направлениях сотрудничества как Турция, так и Иран добились определенных успехов. Иран решил главную для него на нынешнем этапе задачу: создал на своих северных границах пояс дружбы и добрососедства со всеми республиками Центральной Азии и Закавказья, что позволяет ему, с одной стороны, преодолевать американскую экономическую блокаду, а с другой, - претендовать на роль влиятельной региональной державы. Турция, несомненно, удовлетворена тем, что все новые центрально-азиатские республики выбрали турецкую модель социально-экономического развития и не скрывают своей заинтересованности в развитии многосторонних отношений с Турецкой Республикой. Видимо, такой итог можно считать оптимальным для удовлетворения современных геополитических амбиций Ирана и Турции. Будущее покажет, смогут ли они удержать эти позиции в условиях активизации политики крупных мировых держав, и прежде всего США и России, в этом регионе.

Список литературы

1. Егоров В.К. Россия и Турция: линия противоречий // Ближний Восток и современность. - М., 2000, с. 323.

2. Турция между Европой и Азией. - М., 2001, с. 408, 409.

3. Киреев Н.Г. Антитеррористическое законодательство и борьба с радикальным исламизмом в Турции // Мусульманские страны у границ СНГ. - М., 2001, с. 328.

4. Назарбаев Н.А. На пороге XXI века. - Алматы, 1996, с. 216.

5. Киреев Н.Г. Турецкая деловая элита о турецко-российских отношениях // Ближний Восток и современность. Вып. 9. - М., 2000, с. 86-87.

6. Выступление министра иностранных дел ИРИ доктора Харрази на семинаре Роль региональных сил в решении конфликтов и экономического развития // Аму-Дарья, Тегеран, 1999, № 1, с. 11.

7. Малеки А. Иран и Туран: к вопросу об отношениях Ирана с государствами Центральной Азии и Закавказья // Центральная Азия и Кавказ, 2001, № 5.

8. Кляшторина В. Эволюция роли культуры в процессе модернизации Ирана и стран региона // Особенности модернизации на мусульманском Востоке. - М., 1997, с. 158.

9. Кляшторина В. Культурно-политическая доктрина Исламской Республики Иран в регионе // Исламская республика Иран в 90-е годы. - М., 1998, с. 127.

10. Санаи М. Взаимоотношения Ирана и стран Центральной Азии. - Алматы, 1997, гл. 1.

11. Атаханов А. Развитие культурных связей государств Центральной Азии с Исламской Республикой Иран в постсоветский период // Исламская революция: прошлое, настоящее и будущее. Тезисы докладов. - М., 1999, с. 8.

12. Практические шаги, направленные на укрепление региональных и международных отношений // Третий взгляд. - М., 2000, № 71, с. 36.

13. Дунаева Е.В. Иран и страны ОЭС // Исламская республика Иран в 90-е годы, с. 89.

14. Дунаева Е. Каспийский регион и Исламская Республика Иран // Исламская революция в Иране. - М., 1999, с. 135-136.

15. Азовский И. Центральноазиатские республики в поисках решения транспортной проблемы. - М., 1999, с. 89.

16. Дунаева Е. Каспийский регион и Исламская Республика Иран // Исламская революция в Иране, с. 132.

17. Пятый ирано-российский круглый стол. Репортажи // Аму-Дарья. Тегеран, 1999, № 2, с. 115-116.

Размещено на Allbest.ru