Влияние США на демократические преобразования в Восточной Европе в период президентства Дж. Буша-старшего

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВЛИЯНИЕ США НА ДЕМОКРАТИЧЕСКИЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ В ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЕ В ПЕРИОД ПРЕЗИДЕНТСТВА ДЖ. БУША-СТАРШЕГО

С.Н. Белевцева

Администрация Дж. Буша-старшего, придя к власти в 1989 г., продолжила политику Р. Рейгана в отношении стран Восточной Европы. Вторая администрация Р. Рейгана, воспользовавшись перестройкой и реальными экономическими трудностями в СССР, положила начало разрушению системы советского влияния на страны Восточной Европы. Перед администрацией Дж. Буша-старшего встала задача дальнейшей разработки восточноевропейской политики в рамках приоритетной доктрины «распространения демократии», полученной в политическое наследство от Р. Рейгана.

Стратегия «распространения демократии» рассматривалась американскими политическими кругами как средство, которое позволит разрушить иерархии ценностей социалистической системы, доказать несостоятельность коммунистической идеологии, распространить американскую модель общественного развития. В этом случае США получали возможность подтвердить свой статус в качестве лидера западного мира, играть роль единственной сверхдержавы.

Известный политический деятель Г. Киссинджер летом 1988 г. публично заявил: «В течение обозримого будущего... Соединенные Штаты должны продолжать играть значительную роль, а зачастую и жизненно важную» [1]. В марте 1990 г. госсекретарь США Дж. Бейкер был уверен в том, что «в новое время, рождающееся в борениях, как и в старом мире, который сейчас быстро исчезает, заменить лидерство Америки нечем» [2]. Президент Дж. Буш в январе 1991 г. также подчеркивал: «И сегодня в быстро меняющемся мире лидерство Америки незаменимо» [3]. В конце 1990-х гг. З. Бжезинский, советолог, консультант Центра стратегических и международных исследований, признает: «Взаимосвязь безопасности Америки и Европы является аксиомой» [4]. В связи с этим, заключал он, от расширения рамок международной демократической системы в Европе «в большей мере зависит осуществление американского глобального первенства» [5].

Выдвижение и эффективность стратегии «распространения демократии» в качестве средства реализации внешнеполитических целей США в блоковом противостоянии двух политических систем были обусловлены изменениями внутри СССР во второй половине 1980-х гг. В американском внешнеполитическом истэблишменте практически единодушно пришли к мнению, что благодаря советской перестройке перед Соединенными Штатами открылся беспрецедентно благоприятный шанс решительно продвинуться в осуществлении стратегических целей Запада в отношении государств Восточной Европы.

Известные американские специалисты, занимавшиеся проблемами восточноевропейских стран: профессор факультета государства и политики Мэрилендского университета К. Дэвиша, бывший дипломат Л. Гордон, президент компании «Кайзер рисерч» Дж. Кайзер, - признали, что именно «в связи с реформами в Советском Союзе открылись благоприятные возможности для преодоления раскола Европы» [6]. С их точки зрения, «новая советская концепция Европы и европейской безопасности («общеевропейский дом») открывает далеко идущие перспективы для Восточной Европы» [7] и Запад «может оказать влияние на эти изменения в направлении, отвечающем его собственным интересам» [8].

Представляли интерес и взгляды профессора Чарльза Гати из Колумбийского университета, которые он представил подкомитету по европейским делам комитета по международным отношениям сената США в июле 1989 г. [9] Профессор, в целом поддерживая политику «дифференцированного подхода», на основании анализа ситуации в странах Восточной Европы считал необходимым для США руководствоваться при осуществлении своей политики «распространения демократии» степенью принятия идеи перестройки и гласности, а не степенью «дистанцирования от СССР».

Чарльз Гати выступал за эволюцию прежней политики «дифференцированного подхода», так как считал, что после объявления политики перестройки в СССР темп политических реформ был выше в Советском Союзе. В связи с этим, по его мнению, необходимо было подвести Восточную Европу к проведению аналогичной политики.

Но подобная ситуация существовала короткий период. Вскоре политические процессы в странах Восточной Европы стали опережать реформы в СССР, и позиция Чарльза Гати перестала соответствовать объективно сложившейся ситуации.

Однако на тот период профессор не был одинок в своих оценках. На слушаниях в конгрессе в июле 1989 г. выступил В. Луерс, бывший посол США в ЧССР [10]. По его мнению, концептуальная основа «дифференцированного подхода» восточноевропейской политики Соединенных Штатов - степень независимости стран Восточной Европы от Советского Союза - требовала переосмысления в связи с перестройкой и гласностью в СССР, официальным отказом советского руководства от «доктрины Брежнева» и, следовательно, от жёсткого контроля за Восточной Европой.

Действительно, изменения, происходившие в СССР, открыли возможность демократическим преобразованиям 1989 г. в Восточной Европе и поставили администрацию Дж. Буша перед необходимостью корректировки восточноевропейского курса США.

Белый дом, изучив представленную конгрессом позицию Ч. Гати и В. Луерса, не считал, однако, что политика «дифференцированного подхода» себя исчерпала. Официальный Вашингтон внёс корректировки в указанную политику, выдвинув в новых условиях главным критерием развития отношений с восточноевропейскими странами степень их продвинутости по пути демократических реформ. Показательным в этом плане является заявление президента Дж. Буша, сделанное 17 апреля 1989 г. в выступлении перед американцами польского происхождения в городской ратуше Хамтрамке, пригороде г. Детройта, штат Мичиган. Президент отметил: «Мы по-прежнему должны проводить различия между странами Восточной Европы. Польша может преподать всем два урока. Первое: не может быть никакого прогресса без существенной политической и экономической либерализации. Второе: помощь Запада будет предоставляться параллельно либерализации» [11].

Администрация Дж. Буша прямо заявляла, что она по-прежнему придерживается политики «дифференцированного подхода» и в соответствии с ней будет увязывать экономическую помощь странам Восточной Европы с уровнем их демократизации. Данная внешнеполитическая концепция в большей степени основывалась на положениях других экспертов, занимающихся проблемами Восточной Европы. В частности, профессор Мэрилэндского университета Карен Дэвиша подчеркивала, что целью восточноевропейской политики США должно быть «обеспечение большей свободы народам Восточной Европы» [12].

В соответствии с поставленной целью профессор рекомендовала официальному Вашингтону в изменившихся условиях главное внимание сосредоточить в своих взаимоотношениях со странами Восточной Европы на уважении прав человека и выполнении в полной мере положений третьей корзины Хельсинкского Заключительного Акта [13]. К. Дэвиша призывала Белый дом содействовать переориентации восточноевропейских экономик на рыночные отношения, поощряя их к взаимодействию с международной экономической системой. При этом необходимо демонстрировать руководству стран Восточной Европы, что режим наибольшего благоприятствования будет предоставляться только тем государствам, которые начнут осуществлять масштабные программы политических реформ [14].

Особое место в стратегии «распространения демократии» в государствах Восточной Европы занимал национальный вопрос. В частности, фонд «Наследие» считал необходимым для успешного американского проникновения в регион завоевать позиции среди этнических общин. Фактически это была ставка на национальную рознь, которая неизбежно должна была привести к ослаблению государственности в странах Восточной Европы и способствовать усилению позиций США.

Стратегические планы демократизации Восточной Европы предполагали, как и прежде, активное использование «политики общей ситуации с правами человека». Однако в рамках указанной политики изменилось отношение к еврейской эмиграции из социалистических стран. В отличие от Советского Союза, где данный вопрос был ключевым с точки зрения распространения западных ценностей демократии в СССР [15], приоритетный статус в восточноевропейских странах получили проблемы положения национальных и религиозных меньшинств [16]. Такая постановка вопроса прав человека в Восточной Европе, по мнению американских политиков, была более действенна с точки зрения распространения влияния США в данном регионе, поскольку расшатывала монолит восточноевропейских стран. Опираясь на разработки национального вопроса фондом «Наследие», США ставили акцент на этнический и религиозный аспекты, что позволяло разрушать прежнюю иерархию ценностей в странах Восточной Европы.

Следует также подчеркнуть, что Соединённые Штаты рассматривали Восточную Европу как «плацдарм для американского могущества и потенциальный трамплин для расширения глобальной демократической системы в Евразию» [17]. В связи с этим, отмечал З. Бжезинский, «необходимо подтвердить недвусмысленную и ощутимую поддержку объединению Европы» [18]. «Главная геостратегическая цель Америки в Европе может быть сформулирована весьма просто: путём трансатлантического партнерства укреплять американский плацдарм на Евразийском континенте. Сохранение этого плацдарма и его расширение как трамплина для продвижения демократии имеет прямое отношение к безопасности Соединенных Штатов» [19].

В представлениях политиков США с проведением реформ «восточноевропейские страны в интеллектуальном, политическом и экономическом плане станут более открытыми для внешнего мира и восприимчивы к идеям Запада» [20]. В данном контексте стратегия «распространения демократии» рассматривалась официальными кругами Соединенных Штатов как средство давления на правительства восточноевропейских стран по внутриполитическим вопросам. Так, конгресс США требовал расширять экономические связи между Востоком и Западом только «в увязке с прогрессом в области политических реформ» [21]: «Западные страны будут проводить более согласованный курс сотрудничества с теми восточноевропейскими странами, которые предпринимают существенные и глобальные реформы» [22].

Вместе с тем внешнюю политику Соединенных Штатов определяли и стереотипы блокового мышления периода холодной войны: вывод восточноевропейских стран из сферы влияния СССР через демократизацию данного региона в противовес прежним идеологическим установкам.

В конце 1980-х гг., в связи с политикой перестройки в Советском Союзе, Соединенные Штаты получили возможность использовать для вывода Восточной Европы из сферы влияния СССР такой метод, как подключение восточноевропейских стран к интеграционным процессам в рамках Европейского Сообщества. В рамках данной политики США активно стали возрождать концепцию Центральной Европы: противопоставление исторических судеб народов восточноевропейских стран и Советского Союза. В представлениях политиков США данная концепция была эффективна, так как воспринималась естественно и соответствовала национальному самоощущению восточноевропейцев.

Концепцию Центральной Европы как средство вывода восточноевропейских стран из сферы влияния СССР поддерживал и фонд «Наследие»: «США должны продвигать концепцию Центральной Европы, включающей Чехословакию, Венгрию, Восточную Германию, Польшу и Румынию. Тем самым было бы проведено историческое отличие от Восточной Европы, которая на протяжении столетий означала Россию и её экспансионистские амбиции» [23]. В данном случае подчеркивается тот факт, что Восточная Европа была объектом борьбы за сферы влияния.

Для того чтобы придать демократизации в Восточной Европе устойчивый характер и вывести данный регион из сферы советского влияния, США должны были, с их точки зрения, нейтрализовать фактор советской вооруженной силы, право СССР на вооруженное вмешательство в Восточной Европе. Выражением этой политики была борьба против «доктрины Брежнева». В частности, выступая ещё в качестве кандидата в президенты от республиканской партии, Дж. Буш в своей речи 2 августа 1988 г. в Чикаго заявил: «В конечном счете о Советском Союзе будут судить по результатам, которых он достигнет по таким проблемам, как сокращение вооружений, уменьшение региональной напряженности, права человека и эмиграция, отказ от “доктрины Брежнева” в Восточной Европе. Эти вещи являются мерой содержательности перемен» [24]. Таковы главные критерии истинности перестройки в оценке Дж. Буша.

В контексте указанной политики следует рассматривать визиты Дж. Буша 9-13 июля 1989 г. в Польшу и Венгрию, которые были призваны продемонстрировать странам Восточной Европы, что их шаги в направлении введения рыночной экономики и многопартийной системы будут поощряться США. Накануне визитов президент Соединенных Штатов заявил: «Я обращаюсь с призывом к свободе и демократии в Восточной Европе» [25]. Посещение Дж. Бушем Польши и Венгрии выходило за двусторонние связи. В данном случае речь шла о переориентации Восточной Европы на западную капиталистическую модель развития. В обращении к Сейму Польши 10 июля 1989 г. Дж. Буш подтвердил: «Западные демократии будут вместе с польским народом и другими народами этого региона» [26].

Восточноевропейская тематика обсуждалась на совещании семи ведущих стран Запада в Париже 15-16 июля 1989 г. В Вашингтоне на брифинге, посвященном предстоящей поездке президента, госсекретарь Дж. Бейкер, перечисляя темы, на которых сосредоточится «семерка», первой назвал «защиту и расширение сообщества западных ценностей, особенно в Восточной Европе» [27]. США предлагали государствам «семерки» расширить поддержку реформ в восточноевропейских странах. В результате в Политической декларации совещания страны-участницы заявили о «необходимости изучения возможностей оказания экономической помощи, нацеленной на трансформацию и открытие экономики Восточной Европы» [28].

Для переориентации торгово-экономических отношений восточноевропейских стран на Запад необходимо было оказать им значительную экономическую помощь.

Конгресс Соединенных Штатов рассмотрел ряд законопроектов, предусматривающих расширение присутствия США в Восточной Европе. В 1989 г. по Закону о содействии развитию демократии в восточноевропейских странах на 1990-1992 гг. Польше и Венгрии было выделено

0, 9 млрд долл. Средства предоставлялись на финансирование структурной перестройки, экономической реформы, развитие частного сектора, различных программ торговли и инвестиций. На некоторые из программ стимулирования торговли выделялись средства совместно с Экспортно-импортным банком, министерством торговли Соединенных Штатов. По этой программе финансировались также проекты в области охраны окружающей среды, культуры, науки, образования [29]. Главные статьи расходов по этому закону составили 200 млн долл. на взнос США в международный фонд стабилизации злотого и 240 млн долл. на создание фонда содействия частному сектору в Польше [30].

Для Соединенных Штатов наращивание объемов помощи в Восточной Европе было прежде всего вкладом в будущее. Если все европейские государства встали бы на путь демократии и рыночной экономики, то США получали ощутимые выгоды от расширения рынков сбыта и инвестиций.

Соединенные Штаты были готовы и далее расширять помощь для того, чтобы восточноевропейские страны последовательно проводили в жизнь политические и экономические реформы. С этой целью по инициативе США на парижской встрече лидеров семи ведущих держав Запада в июле 1989 г. принимается решение создать под эгидой Комиссии Европейского Сообщества «группу 24» для координации помощи Восточной Европе. За первые два года (1989-1991 гг.) государства этой группы выделили (или взяли на себя официальные обязательства о выделении) около 31 млрд долл. восточноевропейским странам. Треть указанной суммы (9,1 млрд долл.) представляла собой безвозмездную помощь. Значительная доля принадлежала в ней США, которые выделили на эти цели свыше 2 млрд долл.

[31] Отчисляя средства из госбюджета, Соединенные Штаты стремились создать благоприятные условия для американского бизнеса в Восточной Европе, обеспечить его внедрение в ключевые отрасли экономики восточноевропейских стран: энергетику, природоохранные производства и технологии, телекоммуникации, жилищное строительство, сельское хозяйство. В этих же целях странам Восточной Европы был предоставлен режим наибольшего благоприятствования, поставлен вопрос о выведении их из-под действия поправки Джексона - Веника, снятие других ограничений.

В рамках экономической помощи Соединенные Штаты делали ставку на подготовку преподавательских кадров для восточноевропейских стран, так как это открывало возможности для воспроизводства американского влияния надежным и дешёвым способом на местном уровне.

Осенью 1990 г. проявились новые тенденции в политике США по отношению к восточноевропейским странам. Связано это было с изменениями оценки роли советского фактора. В Соединенных Штатах до конца 1989 г. перемены в СССР рассматривались как стимулирующий фактор процессов, происходивших в Восточной Европе. Однако к осени 1990 г. практически все восточноевропейские страны за исключением Албании заявили о приверженности западным ценностям. К этому времени Советский Союз стал восприниматься американскими политиками как тормозящий фактор, способствующий сохранению консервативной тенденции в Восточной Европе. В связи с этим ставилась задача свести к минимуму влияние Советского Союза на восточноевропейские страны [32].

В результате изменения роли советского фактора в Восточной Европе администрация Дж. Буша в начале 1991 г. по отношению к восточноевропейским странам выдвинула политику «новой демократической дифференциации». Критерии проведения различий между отдельными восточноевропейскими странами и формы поощрения их за поведение, отвечающее интересам Соединенных Штатов, были изложены в справочном материале, подготовленном госдепартаментом и распространенном в январе 1991 г.: «Содействие США Восточной Европе основывается на концепции “новой демократической дифференциации”, в соответствии с которой помощь будет отвечать потребностям каждой страны, по мере того как она будет продвигаться в осуществлении четырех целей: прогресс в направлении политического плюрализма, включая свободные и справедливые выборы; продвижение в направлении экономических реформ через развитие ориентированной на рынок экономики со значительным частным сектором; рост уважения признанных в международном порядке прав человека; готовность строить дружеские взаимоотношения с Соединенными Штатами» [33].

В зависимости от уровня продвижения Восточной Европы по пути реформ Белый дом выделил три категории помощи со стороны США восточноевропейским странам. К первой категории относилась экспертная помощь в становлении демократических институтов и переходе к рыночной экономике. Ко второй категории как средство давления по вышеназванным аспектам и в качестве поощрения относилось понижение барьеров в торговле и в области инвестиций, предоставление режима наибольшего благоприятствования. К третьей - выделение средств на создание стабилизирующих фондов (связанных с США и ими контролируемых), поощрение частного сектора, меры по снижению задолженности стран Восточной Европы, поддержка их членства в международных валютно-финансовых организациях.

Указывалось, что с учетом продвижения в наибольшей степени по пути политических и экономических реформ Польши и Венгрии Соединенные Штаты будут оказывать им помощь по всем трём категориям. Быстро к этой группе, по оценкам американских политиков, приближалась Чехословакия [34].

Укоренение демократии и рыночной системы хозяйства в восточноевропейских странах, несомненно, должно было служить интересам США. «Во-первых, это позволило бы ликвидировать возможность советского военного присутствия в Европе. Во-вторых, создавались условия для объединения континента и ликвидации культурной, политической и идеологической раздробленности в регионе. В-третьих, от объединения Европы Соединенные Штаты должны были получить значительные экономические выгоды, создав новые рабочие места и увеличив прибыль своих предприятий. В перспективе США предполагали строить свою внешнюю политику так, чтобы Советский Союз не смог бы восстановить своё влияние на ход общественно-политического процесса в Европе» [35], - подчеркивалось специалистами Центра стратегических и международных исследований. Экономическая помощь, с точки зрения политиков Соединенных Штатов, должна была выглядеть как система стимулов, поощряющих восточноевропейские страны к перениманию американских механизмов рыночной экономики, с участием американского бизнеса и должна быть выгодна американским партнерам и инвесторам [36].

Уровень развития торгово-экономического сотрудничества США с восточноевропейскими странами в начале 1991 г. был значительно выше, чем с СССР. Конгресс Соединенных Штатов в 1991 г. в соответствии с Законом о содействии развитию демократии в регионе выделил восточноевропейским странам 10 млн долл. По статьям Закона о свободном рынке в Восточной Европе конгресс предусматривал выделение 300 млн долл. Для оказания помощи в приватизации аграрного сектора в Болгарии субсидировалось 10 млн долл. [37] Официальные политические круги Вашингтона подчеркивали, что страны Восточной Европы созрели для получения западной помощи, так как в них в полной мере идёт демонтаж структур социализма в отличие от Советского Союза. В данном случае критерием выступал идеологический аспект - степень разрушения иерархии ценностей политической системы социализма.

Особое место в восточноевропейской политике Соединенных Штатов занимала проблема объединения Германии. Соединённые Штаты не остались в стороне этого процесса, а напротив, считали его наиболее важным и значительным в череде преобразований Восточной Европы. Позиция США по данному вопросу была публично изложена в «Четырех принципах» Дж. Бушем на пресс-конференции в Брюсселе 4 декабря 1989 г. по итогам встречи с руководителями стран - участниц НАТО. В завершенном виде эти принципы нашли отражение в программном выступлении госсекретаря Дж. Бейкера в западноберлинском пресс-клубе 12 декабря 1989 г. [38]

Однако проблема германского воссоединения для американских правящих кругов не представляла самостоятельную ценность. Воссоединение Германии означало достижение стратегических целей Соединенных Штатов по отношению к Советскому Союзу: ликвидация советской сферы влияния в Восточной Европе и, следовательно, ослабление его позиций в идеологическом противоборстве с Западом, фактически означающем банкротство коммунистической идеологии.

Укрепление позиций Соединенных Штатов в единой Европе было важным не только с точки зрения политического противостояния двух систем (демократии и тоталитаризма), как утверждали американские политологи, но и для сохранения влияния США в собственно западном мире. Соединенные Штаты стремились вовлечь Восточную Германию в орбиту своего влияния, так как быстрый рост экономического и финансового могущества ФРГ создавал условия для преобладания германского фактора в Европейском экономическом сообществе и превращал Западную Германию в сильнейшего экономического и политического конкурента США.

В связи с этим Соединенные Штаты считали необходимым вхождение единой Германии в НАТО, где США преобладали. Таким образом, они делали необходимым своё военное присутствие в Европе и в дальнейшем [39]. Нейтральная же Германия могла стать значительной самостоятельной политической силой в Европе и на мировой арене в целом.

Отношения между Востоком и Западом через призму проблемы объединения Германии рассматривал известный политолог и политический деятель США Г. Киссинджер. В канун Мальтийской встречи Дж. Буша и М. Горбачева в статье «Примириться с неизбежным», опубликованной в «Newsweek» 4 декабря 1989 г. [40], политолог представил прогноз политики Соединенных Штатов в связи с перспективой объединения Германии. Процесс объединения Германии он связывал с переменами в ГДР. Если там, по его мнению, будут проведены свободные выборы и утвердится демократия, то на них победят силы, солидарные с западногерманскими партиями, что подорвёт существование ГДР как самостоятельного государства. Г. Киссинджер, в связи с открытостью германо-германских границ, рекомендовал внешнеполитической элите США содействовать созданию сравнительных экономических условий в обеих частях Германии, что должно было способствовать ликвидации коммунистического режима ГДР.

Г. Киссинджер, кроме того, настаивал на вхождении объединённой Германии в НАТО. Обоснованием тому служили заявления о необходимости связать её новыми ограничениями вооружений в Европе. Однако реально, как отмечал политолог, эта позиция отвечала стратегическим установкам Соединенных Штатов на сохранение своего господствующего положения в Европе [41].

Ставка на стратегию «распространения демократии» в решении германского вопроса была четко заявлена Дж. Бушем в мае 1989 г. во время посещения ФРГ. Выступая в связи с 40-летием ФРГ, президент выражал надежду увидеть Европу без барьеров, объединённую идеологией «свободного рынка» и «демократии» [42].

В условиях политического кризиса правительство ГДР приняло решение о практически свободном выезде граждан республики за рубеж.

9 ноября 1989 г. граница с Западным Берлином была открыта. В короткий срок более 2 миллионов граждан ГДР получили выездные визы [43].

Данный факт был крайне важен для США, так как через решение проблемы прав человека в контексте стратегии «распространения демократии» американские политики добивались реализации главной внешнеполитической цели. Данная постановка проблемы, в сущности, выражала объединительную идею. Дж. Буш неоднократно заявлял: «Я приветствую решение восточногерманского руководства открыть границы для желающих эмигрировать. Это, безусловно, соответствует Хельсинкскому заключительному акту, который ГДР подписала. И если Восточная Германия будет продвигаться вперёд в этом направлении, то стена, построенная в 1961 г., станет неуместной, что будет расцениваться как позитивное событие с точки зрения прав человека» [44].

Для определения дальнейших методов реализации стратегии «распространения демократии» американской стороне было крайне важно оценить позицию СССР в связи с происходящими событиями в ГДР. Советская сторона предоставила необходимую информацию США. В частности, Дж. Буш получил неофициальное послание М. Горбачева. В нем лидер СССР выражал надежду, что ситуация в Восточной Германии останется спокойной и мирной. В сущности это означало, что Советский Союз не будет предпринимать какие-либо действия в ГДР [45]. Следует признать, что это была своеобразная плата советского руководства за развитие отношений с Западом, прежде всего с Соединенными Штатами.

Фактически американская администрация оказалась свободной в своих действиях по реализации внешнеполитической стратегии: направить процесс объединения Германии таким образом, чтобы демократические преобразования способствовали усилению позиций США как в Европе, так и в мире в целом.

Особое значение для процесса объединения Германии имела встреча у берегов Мальты 2-3 декабря 1989 г. Её результаты фактически открывали возможность Соединенным Штатам беспрепятственно реализовывать стратегию «распространения демократии». Дело в том, что в ходе Мальтийской встречи М. Горбачев, стремившийся воплотить идею «общеевропейского дома», заявил о безусловном уходе СССР из Восточной Европы, оставив проблему объединения Германии Западу. В частности, на совместной пресс-конференции 3 декабря 1989 г. по итогам Мальтийской встречи советский лидер сказал: «Перемены в СССР и странах Восточной Европы объективно подготовлены самим ходом исторического процесса. Уклониться от него никто не может» [46]. Выступая вслед за ним, Дж. Буш уточнил, что М. Горбачев говорил об «отказе от предыдущих доктрин» [47]. В данном случае речь шла о «доктрине Брежнева». Отход советского руководства от неё означал для США реальную возможность реализации своей политики «распространения демократии» и, как следствие, выдвижение Соединенных Штатов на роль единственной глобальной державы в соответствии с их стратегией национальной безопасности.

Таким образом, результаты переговоров на Мальте способствовали в связи с позицией советского руководства реализации доктрины «отбрасывания СССР и коммунизма», что означало для США реальное вытеснение коммунистической идеологии и, соответственно, в образовавшемся вакууме распространение демократии американского образца.

В результате жесткой позиции Соединенных Штатов, в условиях экономического и политического кризиса руководство СССР пошло на уступки. В рамках советско-американской встречи в верхах 30 мая - 4 июня 1990 г. советская сторона согласилась с тем, что вопрос о членстве в НАТО в соответствии с Заключительным актом

СБСЕ немцы должны решать сами. Данная позиция означала рассмотрение этой проблемы с точки зрения интересов США и Запада в целом, позиция которого была за членство объединённой Германии в НАТО.

Несмотря на сложность и противоречивость процесс объединения Германии развивался значительно быстрее, чем первоначально предполагали в США, да и в самой Германии. Выработка соответствующих документов, в силу уступок СССР, практически происходила на условиях США и Запада в целом. В результате 29 августа 1990 г. в берлинском дворце «Унтерден-Линден» состоялось подписание Договора об объединении Германии, который вступал в силу 3 октября 1990 г. В этот день ГДР должна была стать частью ФРГ [48].

Однако объединение Германии неизбежно выводило на вопросы урегулирования прав и обязательств бывших союзников во Второй мировой войне. В связи с этим происходили неоднократные встречи министров иностранных дел шести государств. Заключительная четвертая встреча состоялась 12 сентября 1990 г. в Москве, где стороны на уровне министров иностранных дел подписали Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии. Данный документ, в сущности, подводил последнюю черту под итогами Второй мировой войны [49].

Президент США дал высокую оценку Договору об окончательном урегулировании в отношении Германии в послании сенату от 25 сентября 1990 г. [50] Дж. Буш заявил, что Договор предусматривает вывод всех советских войск, тем самым создаёт основу для полного и активного членства объединённой Германии в НАТО и Европейском сообществе. Вместе с тем, как подчеркнул президент, по Договору предусматривалось присутствие английских, французских и американских войск в единой и суверенной ФРГ в течение времени, которое определит германское правительство. Далее Дж. Буш заявил, что создание единой, свободной и демократической Германии, связанной с США и западным сообществом, «было постоянной целью американской внешней политики в течение более 40 лет и заключенный Договор, где эта цель воплощена, свидетельствует о полной реализации государственной политики Соединенных Штатов» [51].

Значимость данной оценки показывает голосование в сенате США 10 октября 1990 г. В результате сенат единогласно ратифицировал Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии.

Для укрепления собственных позиций в активно меняющейся Европе Соединенные Штаты использовали различные международные форумы. В частности, на проходившем в Париже 19- 21 ноября 1990 г. Совещании глав государств и правительств - участников СБСЕ была принята Парижская хартия для новой Европы. В Хартии отмечалось: «Достижение национального единства Германии - важнейший вклад в установление справедливого и прочного мирового порядка в единой демократичной Европе» [52]. Приветствуя объединение Германии, США рассматривали его как этап в создании современной политической системы в мире, в центре которой неизбежно должна была быть Америка.

Таким образом, США, добившись успехов в германском вопросе, достигли целей, соответствующих их государственным интересам.

Руководство СССР не заняло активной позиции в отношении процесса объединения Германии, фактически отказалось от сохранения своих экономических и военно-политических позиций в этом регионе. Указывая на необходимость закрыть период холодной войны, руководствуясь идеями «нового политического мышления», советское правительство сдало свои позиции, по которым дипломатия СССР на протяжении всего послевоенного периода строила свои отношения с Америкой по вопросу государственного устройства Германии.

Объединение Германии произошло на условиях Запада, предложенных Америкой. Объединённая Германия является членом НАТО, где ведущие позиции занимают Соединенные Штаты, которые используют своё преимущество для укрепления собственного влияния как на Востоке, так и на Западе.

Важно ещё раз отметить тот факт, что в вопросе объединения Германии США преследовали не просто интересы западного сообщества, а прежде всего стремились обеспечить свои контролирующие позиции в данном процессе, ограничивая роль ФРГ.

Таким образом, стратегию Соединенных Штатов в отношении Восточной Европы следует рассматривать в контексте глобальной политики США на достижение лидерства в мире. В частности, Дж. Буш неоднократно подчёркивал: « Мы спасли Европу, излечили от полиомиелита, слетали на Луну и осветили мир нашей культурой. Сейчас мы находимся на пороге нового столетия. Моё мнение - это будет ещё одно американское столетие» [53].

Создание «нового мирового порядка», основанного на ценностях американского образа жизни, являлось реализацией стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов.

Данное положение находит подтверждение в официальных заявлениях Белого дома. Дж. Буш во время визита в Вашингтон президента Польши Леха Валенсы 20 марта 1991 г. отметил: «Вы показали, что ответом на тиранию является “международная солидарность”. Тем самым Вы способствовали формированию нового мирового порядка, который начался в Европе с появлением единого и свободного континента. Присоединение Восточной Европы к содружеству свободы сыграло в этом плане ключевую роль» [54].

Таким образом, США были заинтересованы в эволюции восточноевропейских стран в соответствии с вашингтонской схемой. Страны Восточной Европы официальными политическими кругами Соединенных Штатов рассматривались не как партнёры, а, скорее, как объект приложения усилий со стороны США и их традиционных союзников. В частности, на определённом этапе Соединенные Штаты использовали политику сдерживания восточноевропейских стран в их подключении к европейским структурам под предлогом их внутренней неготовности к рынку и демократии. В условиях, когда Восточная Европа стремилась интегрироваться в западное сообщество, политика сдерживания выступала в качестве средства давления на восточноевропейские страны в их дальнейших шагах по демократизации.

Что касается планов расширения блока НАТО за счёт восточноевропейских стран, то США в данном случае преследовали те же цели - укрепления и гарантии необратимости демократических процессов в Восточной Европе в противовес СССР. В Заявлении сессии Совета НАТО на уровне министров иностранных дел, состоявшейся в Копенгагене 6-7 июня 1991 г., «Партнерство со странами Центральной и Восточной Европы» заявлялось о необходимости «содействия безопасности и стабильности в свободной и неразделенной Европе, консолидация и сохранение на всём континенте демократических сообществ и их свободы от любых форм принуждения и запугивания неразрывно связана с безопасностью всех других государств и поэтому является для нас предметом прямой и существенной обеспокоенности» [55].

Указанное заявление соответствовало прежним установкам в идеологической борьбе с «доктриной Брежнева» и означало, что блок НАТО готов на ввод войск в Восточную Европу в случае угрозы демократическим процессам в этом регионе. Данный подход подтверждался и в американской прессе [56]. Действия США, предпринятые в марте 1999 г. на Балканах против Югославии, не оставляют сомнения в их намерениях.

После окончания холодной войны восточноевропейская политика Соединенных Штатов перестала быть производной от отношений с СССР, так как цель по выводу Восточной Европы из сферы советского влияния была реализована. Теперь задача состояла непосредственно в том, чтобы восточноевропейские страны быстро восприняли западные ценности: институализация политической и экономической жизни этих стран по западному образцу, постепенное подтягивание их к интеграционным структурам западного сообщества. Затягивание вопроса интегрирования восточноевропейских стран в западное сообщество не отвечало интересам США, так как подрывало американскую стратегию «нового мирового порядка» [57].

Втянув восточноевропейские страны в сферу своего влияния и поставив их в экономическую зависимость, Соединенные Штаты в качестве условия оказания дальнейшей экономической помощи выдвигали требования, которые в политической области должны были гарантировать распространение именно американских представлений о нормальном функционировании демократических институтов, восприятие конкретных демократических процедур и норм, взятых из практики американского политического процесса.

На 1992 г. администрация США запросила у конгресса увеличение объемов помощи восточноевропейским странам по программе SEED (“Support East European democracy”). Было принято решение о прощении польского долга. Соединенные Штаты создали специальный фонд для оказания помощи американскому частному бизнесу в восточноевропейских странах. На эти цели было ассигновано 45 млн долл. Позднее принимается решение о расширении списка товаров из восточноевропейских стран, ввозимых в США беспошлинно. К 1992 г. сумма безвозмездных целевых грантов и другой помощи Соединенных Штатов составила за два года

1, 5 млрд долл. С учетом предоставленных отсрочек по долгам в 1991 г. суммы помощи составили 2 млрд долл. В 1992 финансовом году предполагалось предоставить новые гранты на сумму 470 млн долл., продовольственной помощи на 85 млн долл. Эти капиталовложения рассматривались как начало долгосрочной программы помощи [58].

Учет значения региона Восточной Европы в системе политических, экономических и стратегических интересов США неизбежно ставил задачу наращивания американского присутствия в регионе. В период президентства Дж. Буша-старшего страны Восточной Европы получили значительную помощь от США и других западных стран и начали процесс интеграции в западное сообщество. Платой за эту помощь были отбрасывание коммунистической идеологии, активные демократические и экономические преобразования и выход из сферы влияния СССР.

Своей восточноевропейской политикой США стремились обеспечить необратимость реформ в

Восточной Европе, трактуя их как гарантии стабильности в регионе. В свою очередь, стабильность с американской точки зрения должна обеспечиваться созданием таких условий, при которых возврат российского влияния в Европу будет невозможен.

Примечания

распространение демократия политический восточноевропейский

1. Foreign Affairs. 1988. Vol. 66, № 5. P. 902.

2. Wireless File. 1990. March 30. P. 5.

3. Wireless File. 1991. January 29. P. 1.

4. Foreign Affairs. 1995. Vol. 74, № 1. P. 173.

5. Бжезинский 3. Великая шахматная доска. Господство Америки и его геостратегические императивы. М., 1998. С. 90-91.

6. Dawisha K., Gordon L., Kiser J. Changes in Eastern Europe: Soviet interests and Western opportunities. Wash., 1989. P. 12.

7. Ibid. P. 18.

8. Ibid. P. 12.

9. U. S. Policy toward Eastern Europe. Hearing Before the Subcommittee on European Affairs of the Committee on Foreign Relations. U.S. Senate. 101st Congress, 1st Session. July 26, 1989. Wash.: US GPO, 1990. P. 39-40.

10. Ibid. P. 52-53.

11. Weekly Compilation of Presidential Documents.

1988. № 16. P. 565.

12. U. S. Policy toward Eastern Europe. Op. cit. P. 3.

13. Ibid. P. 9-10.

14. Ibid.

15. Lehigh Valley Jewish americans march in solidarity with soviet Jews // U.S. Congressional record. 1987, Vol. 133. № 191. E 4646.

16. Time. 1988. August 22. P. 8; Remarks by Secretary of State James A. Baker, 111 at the CSCE; Conference on the Human Dimension, Copenhagen, Denmark. 1990. June 6. P. 4, 6.

17. Бжезинский 3. Указ. соч. С. 94.

18. Там же.

19. Там же. С. 107.

20. Dawisha K. Op. cit. P. 36.

21. Ibid. P. 35.

22. Ibid.

23. Backgrounder. The Heritage Foundation. 1988. August 31. № 669. P. 10.

24. Federal News Service. Excerpts of Remarks by Vice President George Bush, Mid-America Committee Luncheon. Chicago, Illinois. August 2, 1988. P. 2.

25. Ibid.

26. Remarks by the President and Joint Session of Parliament, the Sejm, Warsaw, Poland. July 10, 1989. P. 5.

27. Wireless File. 1989. June 29. P. 6.

28. Ibid. July 16. P. 4-5.

29. Ibid. P. 19.

30. Ibid. 1991. March 13. P. 14.

31. Ibid. July 14. P. 9-10.

32. Eastern Europe: Long Road Ahead to Economic Well - Being. A Paper by the Central Intelligence Agency Presented to the Subcommittee on Technology and National Security of the Joint Economic Committee. 1990. May 16. IV. P. 45.

33. Wireless File. 1991. January 25. P. 14.

34. Ibid. 1990. April 18. P. 11, 13.

35. Toward Europe whole and free. P. 4.

36. Wireless File. 1990. March 30. P. 7.

37. Toward Europe whole and free. P. 19.Address by the Honorable James A. Baker, 111, Secretary of State, to the Berlin Press Club, Steigenberger Hotel, Berlin. 1988. December 12. P. 9-10.

38. Ibid.

39. Newsweek. Wash. 1989. 4 December.

40. Ibid.

41. Bush G. Toast at Dinner Hosted by Chancellor Helmut Kohl in Bonn, West Germany, May 30, 1989 // Presidential Documents. Wash., 1989. Vol. 25. № 23. P. 831-832.

42. Правда. 1989. 16 ноября.

43. New York Times. 1989. 10 November.

44. Presidential Documents. Wash., 1989. Vol. 25. № 46. P. 1731.

45. Правда. 1989. 5 дек.

46. Там же.

47. Договор об объединении между ФРГ и ГДР // БПИ ТАСС. М., 1990. № 175. С. 9-15; № 178. С. 13

48. Заключительная встреча министров иностранных дел «шестерки» в Москве 12 сентября 1990 года. Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии // Вестник МИД СССР. 1990. № 19.

С. 13-18.

49. Bush G. Message to the Transmitting the Treaty on the Reunification of Germany, September 25, 1990 // Presidential Documents. Wash., 1990. Vol. 26. № 39. P. 1443-1444.

50. Ibid.

51. Совещание глав государств и правительств стран-участниц СБСЕ в Париже 19-21 ноября 1990 года. Парижская хартия для Европы // Вестник МИД СССР. 1990. № 24. С. 36.

52. Wireless File. 1991. January 29. P. 2; Time. 1991. April 1. P. 21.

53. Wireless File. 1991. March 20. P. 15.

54. Ibid. June 7. P.11.

55. Los Angeles Time. New Fax. 1991. April 19,

56. Ibid.

57. Toward Europe whole and free. P. 20.

Размещено на Allbest.ru