К вопросу о правовой силе актов органов СНГ

Размещено на http://www.allbest.ru

К вопросу о правовой силе актов органов СНГ

Одним из ключевых моментов при определении уровня межгосударственного сотрудничества в рамках международной организации (далее - МПО) является возможность принятия органами такой организации в сфере ее предметной компетенции актов, обязательных для исполнения государствами-членами, включая возможность непосредственного применения актов МПО на территориях государств-участников (прямое действие), как это имеет место в рамках первой опоры Европейского союза.

На сегодняшний день, несмотря на начатый в СНГ процесс модернизации основных аспектов его деятельности [15], вопрос о правовой силе актов, принимаемых органами СНГ, остается недостаточно урегулированным, а также слабо изученным в науке международного права. Имеющиеся исследования затрагивают лишь отдельные аспекты рассматриваемой проблемы, например, И.А. Барковский дает общую характеристику правотворческой деятельности СНГ [2, 3], Г.Н. Шинкарецкая и В.Н. Шумский исследуют право и нормативно-правовую базу СНГ в целом [25; 26; 27]. При этом анализ учредительных и иных документов, действующих в таких образованиях, часто не позволяет сделать вывод о правовой силе принимаемых ими актов.

Правовой статус актов органов международных организаций. На сегодняшний день в международном праве не оспаривается тот факт, что МПО являются субъектами международного права, обладают международной правосубъектностью и автономной волей, отличной от воли государств-членов [12, с. 241-242; 24, с. 34; 23, с. 54-55; 28, с. 130-132; 37, с. 179]. Воля МПО, как справедливо отмечает Е.А. Шибаева, является результатом согласования воль государств-членов и существует параллельно с ней [24, с. 34].

Несмотря на то, что отдельные авторы, например, Х.E. Алварез, Ш.Н. Рахманов отстаивают квазиобязательную силу всех актов МПО [29, с. 328-329; 18, с. 19-20], обычно решения МПО в сфере предметной компетенции носят рекомендательный характер. Однако государства могут наделить организацию правом принимать обязывающие их решения, включая те, которые могут непосредственно применяться их физическими и юридическими лицами.

Формулировка «прямое действие» либо «непосредственное применение» в отношении акта МПО впервые начала использоваться в европейском праве. Например, в ст. 249 Договора, учреждающего Европейское сообщество, закрепляется обязательность и непосредственное применение регламентов во всех государствах-членах [7]. При этом акты, обладающие прямым действием, становятся частью права государств без их трансформации путем принятия специального национального нормативно-правового акта [4, с. 82; 33, с. 83-84]. МПО, наделенные правом принимать в сфере их предметной компетенции акты, обязательные для государств-членов и обладающие прямым действием на их территориях, называют «наднациональными» или «обладающими элементами наднациональности».

Поскольку МПО являются производными субъектами международного права, их компетенция и правовая сила принимаемых ими актов определяется учредительными документами или иными международными договорами [24, с. 36-37; 28, с. 221]. То есть право МПО принимать акты, обязательные для государств-членов, включая те, которые подлежат непосредственному применению на их территориях, носит договорный характер. В случае если государство не действует в соответствии с актом прямого действия, оно тем самым допускает нарушение не только этого акта, но и соответствующей нормы учредительного документа МПО или иного международного договора.

Внутреннее право международных организаций. Акты внутреннего права любой МПО регулируют вопросы ее функционирования. Е.А. Шибаева полагает, что к таким вопросам относятся: принятие правил процедуры, утверждение бюджета организации и распределение расходов между членами, прием в члены и исключение из членов организации, выборы в органы организации и прочее [23, с. 48; 24, с. 139]. По мнению В.И. Маргиева, внутреннее право МПО включает нормы, регулирующие «отношения в рамках организации между ее внутренними подразделениями, между организацией и государствами-членами, между организацией и ее служащими, между должностными лицами и персоналом организации» [11, с. 18].

Х.Ф. Амерасинг в сферу внутреннего права включает: создание, реформирование и ликвидацию органов организации, принятие правил, регулирующих деятельность таких органов и правил поведения персонала, решений по бюджетным и финансовым вопросам, решений, связанных с управлением вкладами и инвестициями, установление внешних административных правил, заключение соглашений о штаб-квартире и сотрудничестве с государствами, создание специальных органов и административных трибуналов, заключение договоров, направленных на обеспечение деятельности организации, членство [30, с. 165-166]. Х.Е. Алварез относит к внутренним вопросы процедуры, членства, участия в деятельности органов МПО, обязанности, связанные с членством в организации [28, с. 144].

Приведенные перечни позволяют создать общее представление о круге вопросов, относимых к внутреннему праву МПО. На наш взгляд, помимо процедурных вопросов (правила процедуры органов МПО и правил персонала, порядок участия в деятельности органов организации), к внутреннему праву относятся также вопросы членства в МПО, бюджетные и финансовые сферы, урегулирование споров, вытекающих из служебных и трудовых отношений персонала. Акты внутреннего права МПО носят обязательный характер для органов организации и для всех государств-членов, что было подтверждено Международным Судом ООН еще в 1962 году в Консультативном заключении об определенных расходах ООН [32, с. 163]. Это, однако, не позволяет говорить о прямом действии актов внутреннего права МПО, поскольку такие решения регулируют отношения непосредственно связанные с МПО, не создавая конкретных прав и обязанностей для физических и юридических лиц.

Технические регламенты. В доктрине признается (Е.А. Шибаева, Х.Е. Алварез) [24, с. 115; 28, с. 111-115] особый статус административных/технических регламентов (далее - технические регламенты), принимаемых рядом специализированных учреждений ОО. Такие регламенты формально не являются обязательными, но на практике государства обычно их исполняют. В случае если государство специально не заявило об ином в определенный срок после принятия регламента, оно обязано обеспечить достижение поставленной в нем цели, оставаясь при этом свободным в выборе средств для ее достижения. После вступления технических регламентов в силу их нормы не становятся частью законодательства государства - члена организации. Исполнение регламентов осуществляется путем принятия государствами соответствующих национальных правовых актов. Поэтому, говорить о непосредственном применении технических регламентов не представляется возможным.

Таким образом, государства-учредители МПО могут наделить организацию правом принимать в сфере ее предметной компетенции обязательные решения, в том числе подлежащие прямому действию на их территориях, прямо закрепив это право в учредительных документах организации или иных международных договорах. Акты внутреннего права МПО и технические регламенты не обладают прямым действием.

Закрепление правовой силы актов органов СНГ в его учредительных и иных документах. Из всех учредительных документов СНГ только Устав Содружества Независимых Государств от 22 января 1993 г. [21] (далее - Устав СНГ) позволяет в какой-то мере судить о правовой силе актов Содружества. Закрепленная в ст. 1 Устава норма «Содружество не является государством и не обладает наднациональными полномочиями» характеризует правовой статус СНГ как МПО и предопределяет юридическую силу, принимаемых им актов. Поскольку о наднациональных полномочиях МПО обычно говорят в случае наличия у нее права принимать решения, обязательные для государств-членов и обладающие прямым действием, из приведенной формулировки можно сделать вывод о том, что учредители СНГ не стремились предоставить Содружеству такие права. Рассмотрим виды и правовой статус принимаемых органами СНГ актов более подробно.

Виды актов, принимаемых органами СНГ. Согласно ч. 2 ст. 21 Устава СНГ Совет глав государств СНГ (далее - СГГ СНГ) «решает принципиальные вопросы, связанные с деятельностью государств-членов в сфере их общих интересов». Правило 16 Правил процедуры Совета глав государств, Совета глав правительств, Совета министров иностранных дел и Экономического совета Содружества Независимых Государств от 7 октября 2002 г. (далее - Правила процедуры) [16] закрепляет право высших органов СНГ принимать в сфере их предметной компетенции заявления, обращения и протокольные решения. На их заседаниях подписываются международные договоры. По вопросам организации внутренней деятельности Содружества принимаются решения.

Из этого следует, что в форме решения должны приниматься только акты высших органов СНГ, регулирующие вопросы внутреннего права Содружества. Однако на практике решения (как вид акта) принимаются в подавляющем числе случаев, в том числе по вопросам, касающимся предметной компетенции СНГ. Круг вопросов, по которым принимаются протокольные решения, вообще не урегулирован. Поскольку, как справедливо отметил белорусский исследователь И.А. Барковский, документы Содружества не позволяют отграничить акты внутреннего права [2, с. 89], название принимаемых актов не оказывает определяющего влияния на их статус. Поэтому, вывод о правовой силе актов органов СНГ можно делать только исходя из содержания с учетом порядка их принятия. В связи с этим представляется, что для эффективной деятельности СНГ требуется четкое закрепление видов актов, принимаемых органами СНГ и условий их принятия.

Консенсус как метод принятия решений органами СНГ. Согласно ч. 1 ст. 23 Устава СНГ Решения СГГ СНГ и СГП СНГ принимаются консенсусом. Как отмечается рядом российских авторов (Е.А. Шибаева, Н.Ф. Касьян, Е.И. Морозов и др.), консенсус как метод принятия решений широко используется в практике МПО, поскольку он позволяет в наибольшей степени достичь согласования воль государств [13, с. 215-218; 24, с. 64, 73; 8, с. 65; 1. с. 67]. В то же время целью использования консенсуса как метода принятия решений является согласование позиции по проблеме в целом, без учета ее отдельных элементов. За государствами обычно сохраняется свобода не согласиться с отдельными положениями решений, принимаемых консенсусом, либо выразить по ним особое мнение [13, с. 215-220]. Таким образом, консенсусом принимаются решения МПО рекомендательного (часто рамочного) характера в области предметной компетенции организации и общие решения в области ее внутреннего права либо утверждаются проекты международных договоров.

Использование консенсуса как метода принятия решений МПО требует детального закрепления в ее учредительных документах (иных международных договорах) статуса таких решений, порядка их принятия и исполнения как для государств, выступивших в их поддержку, так и для тех, которые не выразили своей заинтересованности в их принятии. В противном случае определение правового статуса принятых решений и круга государств, на которых распространяется их действие, становится затруднительным.

Данная посылка в рамках СНГ актуальна также и для актов внутреннего права. Согласно ч. 1, 2 Правила 17 Правил процедуры высшие органы СНГ принимают решения по всем вопросам, за исключением процедурных, консенсусом. Однако, поскольку внутреннее право МПО включает в себя, помимо процедурных, также организационные, бюджетные, финансовые, служебные, трудовые и прочие вопросы, решения по ряду вопросов внутреннего права (например, создание и функционирование органов СНГ) принимаются консенсусом.

Дополнительные трудности создает тот факт, что используемый в рамках СНГ метод принятия решений по сути своей консенсусом не является. Сохранены лишь отдельные элементы консенсуса, как то отсутствие возражений государств-участников. Принимаемые на заседаниях высших органов СНГ решения подписываются главами государств (правительств) и часто предусматривают необходимость прохождения специальной внутригосударственной процедуры либо направление извещений о том, что такая процедура не требуется. При этом, согласно решению СГП СНГ «О совершенствовании и реформировании структуры органов Содружества Независимых Государств» от 2 апреля 1999 г., они являются обязательными только для участвующих в них государств. В результате государства, которые могли бы возражать против принятия решения, его просто не подписывают либо не направляют уведомление о внутригосударственных процедурах. Поскольку консенсус используется и при решении вопросов внутреннего права, отдельные аспекты функционирования некоторых органов СНГ регулируются решениями, подписанными лишь незначительным числом государств - участников Содружества, что, как справедливо отмечает И.А .Барковский, затрудняет эффективное решение внутриорганизационных вопросов функционирования СНГ [3, с. 26] и, на наш взгляд, ведет к подрыву деятельности СНГ как МПО. В связи с этим представляется целесообразным пересмотреть процедуру принятия решений в области внутреннего права СНГ с тем, чтобы обеспечить их обязательность для всех государств - участников СНГ (соответствующего органа СНГ), тем более что обязательность актов МПО по внутриорганизационным вопросам признается в доктрине международного права (Н.Б. Крылов [10, с. 143], С.В. Черниченко [22, с. 218], В. Моравецкий [14, с. 163], И.А. Барковский [2, с. 93], В.И. Маргиев [11, с. 14-15]).

В документах СНГ имеются пробелы не только в части регулирования внутриорганизационных вопросов. Значительная часть решений органов СНГ обладает всеми характеристиками, свойственными международным договорам, и соответствует требованиям ст. 2 Венской конвенции о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. (далее - Венская конвенция 1969 года). В результате этого бывает сложно квалифицировать акты, принимаемые органами СНГ (решения МПО или международные договоры), и определить их правовую силу.

Определенную помощь в этом вопросе могут оказать принятые Экономическим Судом СНГ консультативное заключение от 15 мая 1996 г. по вопросу о соответствии соглашений, принятых в рамках Содружества, к которым были сделаны оговорки, положениям Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года [9] и решение № 01-1/1-98 от 22 июня 1998 г. о толковании ряда соглашений, принятых в рамках Содружества на предмет определения их объектов и целей и совместимости с ними оговорок, сформулированных государствами при подписании указанных документов [19], в которых выделены основные критерии, позволяющие квалифицировать отдельные решения высших органов СНГ как международные договоры. Согласно указанным актам, к международным договорам относятся решения глав государств и правительств:

- одобряющие проекты соглашений и приложения к ним, решения о внесении поправок в соглашения;

- учреждающие органы, предусмотренные международным соглашением;

- содержащие взаимообязывающие и нормативные положения по существу регулируемых международных отношений (вопросов), представляющих общий интерес, и имеющие атрибуты международных соглашений.

Такие решения носят обязательный характер. На них распространяются правила, устанавливаемые Венской конвенцией 1969 года.

Еще большую неопределенность при определении статуса актов, принимаемых высшими органами СНГ, вызывает формулировка п. 7 Решения СГП СНГ от 2 апреля 1999 г. «О совершенствовании и реформировании структуры органов Содружества Независимых Государств» [17], в котором закрепляется обязательность принимаемых органами СНГ решений для государств-участников таких решений и только для них, но при этом, специально подчеркивается отсутствие наднациональных полномочий у органов Содружества. Отсюда следует, что решения в сфере предметной компетенции СНГ должны признаваться обязательными для государств-участников таких решений. Однако отсутствие у СНГ наднациональных полномочий, означает, что решения органов Содружества в сфере его предметной компетенции носят рекомендательный характер и не могут применяться непосредственно на территориях государств-членов.

На наш взгляд, данная коллизия может быть разрешена, если рассматривать осуществление внутригосударственных процедур либо направление уведомления об отсутствии необходимости осуществления таких процедур в отношении решения органа СНГ как односторонние акты государств, посредством которых государство принимает на себя обязанность выполнять положения соответствующего решения. Возможность возникновения обязательств при совершении односторонних актов отмечена еще Международным Судом ООН в 1974 году [35; 36].

Деятельность Экономического Суда СНГ (далее - Экономический Суд) - единственного международного судебного органа на постсоветском пространстве регулируется Соглашением о статусе Экономического Суда СНГ от 6 июля 1992 г., являющимся его неотъемлемой частью, Положением об Экономическом Суде СНГ [20], ст. 32 Устава СНГ. К ведению Экономического Суда относится разрешение споров, возникающих при исполнении экономических обязательств, а также других споров, отнесенных к его ведению соглашениями государств - участников Соглашения от 6 июля 1992 г. Экономический суд вправе толковать положения международных договоров и актов Содружества (ч. 2, 3 ст. 32 Устава СНГ, пп. 3, 5 Положения об Экономическом Суде СНГ).

Подавляющее число рассмотренных Экономическим Судом дел представляют собой дела о толковании учредительных документов СНГ, международных договоров и актов органов Содружества [6, с. 26-27]. В то же время правовая сила решений и консультативных заключений Экономического Суда по делам о толковании в его учредительных документах не определена.

В практике международных судебных органов консультативные заключения носят рекомендательный характер, если иное не закреплено в учредительных документах конкретного суда [30, с. 26-27]. Следует также иметь в виду, что консультативные заключения не создают новые нормы права, а лишь позволяют уточнить содержание уже имеющихся норм [31, с. 266-267; 34]. Государства могут исполнять судебное решение, применяя норму, толкование которой осуществлялось Судом. Это, однако, не дает оснований говорить о возможности прямого действия консультативных заключений.

Согласно п. 4 Положения об Экономическом Суде СНГ Суд «устанавливает факт нарушения государством - участником соглашений, других актов Содружества и его институтов (либо отсутствие нарушения) и определяет меры, которые рекомендуется принять соответствующему государству в целях устранения нарушения и его последствий. Государство, в отношении которого принято решение Суда, обеспечивает его исполнение». Это позволяет сделать вывод о том, что решения Экономического Суда по спорам, вынесенные в пределах его компетенции, носят обязательный характер для сторон спора. В связи с этим возникает вопрос о возможности юридических и физических лиц государств - сторон спора ссылаться на решение Экономического Суда как основание обеспечения их нарушенных прав, тем более что согласно п. 1 Положения об Экономическом Суде СНГ его целью является «обеспечение единообразного применения соглашений государств - участников Содружества Независимых Государств и основанных на них экономических обязательств».

В учредительных документах Экономического Суда такое право не закреплено. Решение Суда налагает обязательство непосредственно на государство (государства). Однако, поскольку обязанность государства выполнить вынесенное против него решение, закреплена в п. 4 Положения об Экономическом Суде СНГ, она носит договорный характер. Невыполнение решения Экономического Суда представляет собой нарушение государством его договорного обязательства из Соглашения о статусе Экономического Суда СНГ от 6 июля 1992 г.

В то же время, поскольку Экономический Суд в решении по спору не предписывает, а рекомендует меры, направленные на исправление нарушения, вынесенное им решение по спору, не создает непосредственно прав для физических и юридических лиц. Если государство выполняет решение Экономического Суда, интересы физических и юридических лиц, затрагиваемые данным решением, опираются не на решение Суда, а на нормативно-правовые акты государств, принятые в целях реализации этого решения.

Нормативно-правовые акты Содружества не закрепляют последствия неисполнения государством решения Экономического Суда. Одним из вариантов обеспечения их исполнения могло бы стать придание им по аналогии с директивами Европейского Союза так называемого «прямого эффекта» [4, с. 84; 5, с. 180], но не «прямого действия». Согласно ст. 249 Договора о Европейском Сообществе директивы носят обязательный характер в части результата, который надлежит достичь, оставляя сторонам свободу воли относительно выбора механизма для его достижения.

Как справедливо отмечают А. Бойле и К. Чинкин, доктрина судебного прецедента в современном международном праве отсутствует и решения международных судов обязательны только для сторон спора [31, с. 293]. В то же время международные суды и государства опираются на вынесенные ранее решения международных судов, например Международного Суда ООН, как разъясняющие содержание иных существующих норм. Несомненно, государственные органы учитывают такие решения при разработке государственной политики, однако сами решения не дают право физическим и юридическим лицам государств, не являющимся сторонами спора, ссылаться на них для обоснования своих требований.

На основании вышеизложенного можно сделать вывод о том, что решения органов СНГ реализуются в праве государств-участников СНГ посредством принятия национальных правовых актов и не создают непосредственно прав и обязанностей для физических и юридических лиц государств-участников. До настоящего момента существует проблема разграничения между решениями высших органов СНГ и международными договорами, а также решениями в области предметной компетенции и внутренней права СНГ, не применяется на практике консенсус как метод принятия решений. В первом случае представляется необходимым в принимаемых документах непосредственно закреплять их статус (решение/договор) и использовать критерии, выработанные Экономическим Судом СНГ для различения уже принятых актов. Следует также четко определить круг вопросов, которые относятся к внутреннему праву Содружества, согласно нормам права международных организаций, и регламентировать механизм принятия решений органов СНГ в различных сферах.

Литература

правовой акт содружество международный консенсус

1. Актуальные проблемы деятельности международных организаций: Теория и практика / А.Н. Калядин, В.И. Маркушина, Г.И. Морозов [и др.]; отв. ред. Г.И. Морозов. - М.: Междунар. отношения, 1982. - 351 с.

2. Барковский, И.А. Правотворческая деятельность Содружества Независимых Государств / И.А. Барковский. - Минск: Дикта, 2007. - 160 с.

3. Барковский, И.А. Проблемы совершенствования правотворческой деятельности Содружества Независимых Государств / И.А. Барковский // Бел. журн. междунар. права и междунар. отношений. - 2002, № 4. - С.22-27.

4. Введение в право Европейского союза: учеб. / С.Ю. Кашкин, П.А. Калиниченко, А.О. Четвериков; под ред. С.Ю. Кашкина. - Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Эксмо, 2008. - 284 с.

5. Глотова, С.В. Прямая применимость (эффект) директив Европейских сообществ во внутреннем праве государств - членов ЕС / С.В. Глотова // Моск. журн. междунар. права. - 1999. - № 3. - С. 175-188.

6. Экономический Суд Содружества Независимых Государств - 15 лет / Е.Ф. Довгань [и др.]. - Минск: Ковчег, 2008. - 330 с.

7. Договор, учреждающий Европейское Сообщество (консолидированная версия) [Электронный ресурс] // Документы Европейского Союза. - Режим доступа: http://www.eulaw.edu.ru/documents/legislation/uchred_docs/evr_soob_nice.htm. - Дата доступа: 29.06.2008.

8. Касьян, Н.Ф. Консенсус в современных международных отношениях: Международно-правовые вопросы / Н.Ф. Касьян. - М.: Междунар. отношения, 1983. - 117 с.

9. Консультативное заключение Экономического Суда СНГ от 15 мая 1996 г. // Консультант Плюс: Версия Проф. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр». - М., 2006.

10. Крылов, Н.Б. Правотворческая деятельность международных организаций / Н.Б. Крылов; под ред. И.И. Лукашука. - М.: Наука, 1988. - 174 с.

11. Маргиев, В.И. Внутреннее право международных организаций: автореф. дис. … д-ра юрид. наук: 12.00.10 / В.И. Маргиев; Казан. гос. ун-т. - Казань, 1999. - 42 с.

12. Международное публичное право: учеб. / под ред. К.А. Бекяшева. - М.: Проспект, 1999. - 608 с.

13. Международные организации: учеб. / под ред. проф. И.П. Блищенко. - М.: Изд-во РУДН, 1994. - 305 с.

14. Моравецкий, В. Функции международной организации / В. Моравецкий. - М.: Прогресс, 1976. - 384 с.

15. О Концепции дальнейшего развития Содружества Независимых Государств и Плане основных мероприятий по ее реализации: Решение Совета глав государств СНГ, 5 окт. 2007 г. // Консультант Плюс: Версия Проф. Технология 3000 / ООО «ЮрСпектр». - М., 2006.

16. О Правилах процедуры Совета глав государств, Совета глав правительств, Совета министров иностранных дел и Экономического совета Содружества Независимых Государств: Реш. Совета глав государств СНГ, 7 окт. 2002 г. // Консультант Плюс: Версия Проф. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр». - М., 2006.

17. О совершенствовании и реформировании структуры органов Содружества Независимых Государств: Реш. Совета глав правительств СНГ, 2 апр. 1999 г. // Консультант Плюс: Версия Проф. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр». - М., 2006.

18. Рахманов, Ш.Н. Признание резолюций международных организаций в качестве источника международного права: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.10 / Ш.Н. Рахманов. - Ташкент, 2007. - 26 с.

19. Решение Экономического Суда СНГ № 01-1/1-98, 22 июня 1998 г. // КонсультантПлюс: Версия Проф. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр». - М., 2006.

20. Соглашение о статусе Экономического Суда СНГ, 6 июля 1992 г. с Положением об Экономическом Суде СНГ // Докл. Эконом. Суда СНГ, 2003-2004 г. - Минск: Эконом. Суд СНГ, 2005. - С. 44-48.

21. Устав Содружества Независимых Государств, 22 янв. 1993 г. // КонсультантПлюс: Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. - Минск, 2006.

22. Черниченко, С.В. Теория международного права: в 2 т. / С.В. Черниченко. - М.: НИМП, 1999. - Т. 2: Старые и новые теоретические проблемы. - 525 с.

23. Шибаева, Е.А. Правовые вопросы структуры и деятельности международных организаций: учеб. пособие / Е.А. Шибаева, М. Поточный. - 2-е изд. - М.: Изд-во МГУ, 1988. - 192 с.

24. Шибаева, Е.А. Право международных организаций / Е.А. Шибаева. - М.: Междунар. отношения, 1986. - 160 с.

25. Шинкарецкая, Г.Г. Право СНГ: современное состояние / Г.Г. Шинкарецкая // Рос. ежегодник междунар. права. - Спб.: Росси-Неа, 2001. - С. 119-124.

26. Шумский, В.Н. Формирование нормативно-правовой базы СНГ / В.Н. Шумский // Журн. рос. права. - 1998. - № 9. - С. 41-46.

27. Шумский, В.Н. Юридическая сила актов высших органов СНГ / В.Н. Шумский // Журн. рос. права. - 2006. - № 7. - С. 112-120.

28. Alvarez, J.E. International Organizations as Law-makers / J.E. Alvarez. - New York: Oxford University Press, 2005. - 660 p.

29. Alvarez, J.E. International Organizations: Then and Now // American Journal of International Law. - 2006. - P. 324-347.

30. Amerasinghe, с.F. Principles of the Institutional Law of International Organizations / с.F. Amerasinghe. - 2-d ed. - Cambridge: Cambridge University Press, 2005. - 535 р.

31. Boyle, A. The Making of International Law / A. Boyle, с. Chinkin. - New York: Oxford University Press, 2007. - 338 p.

32. Certain Expenses of the United Nations (Article 17, Paragraph 2, of the Charter), Advisory Opinion // I.C.J. Reports. - P. 151-309.

33. Craig, G. EU Law: Text, Cases and Materials / P. Craig, G. de Burca. - 4-th ed. - Oxford: Oxford University Press, 2008. - 1148 p.

34. Legality of the Threat or Use of Nuclear Weapons. Advisory Opinion // I.C.J. Reports. - The Hague: I.C.J., 1996. - P. 226-267.

35. Nuclear Tests (Australia v. France) of Dec. 20^th, 1974 [Electronic resource]. - Mode of access: http://www.icj-cij.org/docket/files/58/6093.pdf. - Date of access: 22.11.2007.

36. Nuclear Test Case (New Zealand v. France), 1974 [Electronic resource]. - Mode of access: http://www.icj-cij.org/docket/files/59/6159.pdf. - Date of access: 22.11.2007.

37. Reparation for Injuries Suffered in the Service of the United Nations. Advisory Opinion // I.C.J. Reports 1949. - The Hague: I.C.J., 1949. - P. 174-189.

38. Rubin. The International Legal Effects of Unilateral Declarations, American Journal of International Law. - 1977. - № 1. - P. 1-30.

Размещено на Allbest.ru