План

Введение

1 История вопроса

2 Китай и корейский вопрос сегодня

3 Корейские беженцы в Китае

Заключение

Литература

Введение

Корейская война 1950--1953гг. стала результатом острого противоборства между КНДР и РК с целью достижения объединения страны. Началу войны предшествовали многочисленные вооруженные конфликты, провоцировавшиеся обеими сторонами, которые приобрели наибольшую интенсивность со второй половины 1949г. и вплоть до развязывания полномасштабных военных действий.

Результатом Корейской войны стало разделение Корейского полуострова по 38 параллели на два государства, которые с трудом удерживаются от взаимной агрессии и регулярно обвиняют друг друга в планах такой агрессии. Корейская проблема является одной из животрепещущих проблем в мировой политике. Последнее время к политическим проблемам на полуострове прибавились ещё и социальные. В результате распада коммунистической системы и лишения зарубежной, в первую очередь советской, помощи в КНДР в 1995-2000 годах произошла гуманитарная катастрофа, масштабы которой до сих пор не известны, по разным оценкам погибло от голода от 200 тысяч до 2 миллионов человек.

Китай, как сильнейшее государство в регионе не мог остаться в стороне от конфликта, где столкнулись интересы крупнейших мировых держав. Китайское влияние всегда чувствовалось в корейском конфликте, и все решения по конфликту должны были учитывать поддержку, которую оказывал и оказывает Китай КНДР. После отказа СССР от тесного сотрудничества с КНДР, его место логично занял Китай. Поэтому актуально рассмотреть внешнеполитические решения, которые были приняты в Китае по корейской проблеме в последние годы, когда Китай остался практически единственным союзником КНДР.

Целью работы является рассмотрение внешней политики Китайской Народной Республики по отношению к КНДР и Республике Корея в девяностые годы.

Для этого в работе ставятся и решаются следующие задачи:

1. Рассмотреть историю корейского конфликта и участие в нём Китая.

2. Рассмотреть современные решения Китая по корейскому вопросу, проследить возможные изменения во внешней политике Китая по отношению к Северной и Южной Корее в связи с отходом СССР/России от коммунистических идеалов.

3. Рассмотреть проблему корейских беженцев в Китае и их влияние на корейскую проблему, как в её внешнем восприятии, так и изнутри, на ситуацию в Северной Корее.

1 История вопроса

Корейская война 1950--1953гг. стала результатом острого противоборства между КНДР и РК с целью достижения объединения страны. Началу войны предшествовали многочисленные вооруженные конфликты, провоцировавшиеся обеими сторонами, которые приобрели наибольшую интенсивность со второй половины 1949г. и вплоть до развязывания полномасштабных военных действий.

По южнокорейской версии агрессия в отношении Юга была предпринята КНДР, в то время как северокорейцы утверждают, что именно войска Южной Кореи напали на позиции Корейской народной армии и спровоцировали ее переход в контрнаступление. Тихомиров В.Д. Корейская проблема и международные факторы(1945-начало 80-х).--М.: Международные отношения, 2000.-- с. 15

На восточном побережье американские войска к концу октября 1950 года выдвинулись на рубеж Танчхон - Пукчхон - Орори, а в районе Хесана достигли корейско - китайской границы.1-й южнокорейский армейский корпус овладел Чхонджином, расположенным недалеко от корейско-советской границы. Выход интервенционистских войск к границе создал непосредственную угрозу безопасности Китайской Народной Республики. По мере расширения войны американцы увеличили воздушные налёты на КНР. Только с 27 августа по 24 октября 1950 г. военные самолёты 200 раз вторгались в воздушное пространство Китая. В то время правительство Китая не раз заявляло решительные протесты против налётов американской авиации, но США оставался глух к ним. Более того, в США нашлись горячие головы, рекомендовавшие перенести военные действия на территорию КНР. Однако США не могли не считаться с заключённым в феврале 1950 г. советско-китайским Договором о дружбе, союзе и взаимной помощи, опасаясь решительного отпора со стороны СССР.

Когда были исчерпаны дипломатические средства, китайский народ развернул движение под лозунгом «Окажем отпор Америке, поможем Корее, защитим свой дом, отстоим отечество». На корейский фронт были направлены отряды китайских народных добровольцев (КНД), которые возглавил маршал КНР Пэн Дэхуай. Первые их формирования, переправившиеся через р. Амноккан, выступили на корейскую землю 19 октября 1950 года. Это были соединения войск Шэньянского военного округа Народно - освободительной армии Китая. К концу октября на корейский фронт прибыло пять стрелковых корпусов и три артиллерийские дивизии. Для координации боевых действий войск КНА и КНД было создано Объединённое командование во главе с Ким Ир Сеном. С приходом в Корею китайских народных добровольцев фронт окончательно стабилизировался. Наступил перелом в ходе войны в пользу корейского народа. Начался новый, третий период войны. К этому времени значительно возросли и окрепли силы КНА. Решающую роль в её укреплении сыграла военная помощь Советского Союза и других социалистических стран. Советским оружием и боеприпасами были оснащены и формирования китайских народных добровольцев.

25 октября 1950 г. соединения КНА и КНД нанесли ряд мощных сходящих ударов на западном участке фронта, разгромили 2-й южнокорейский корпус и к 5 ноября освободили всю территорию к северу от р. Чхончхонган. Однако противнику удалось остановить их наступление и ценой огромных потерь 13 ноября вновь форсировать эту реку и продвинуться на несколько километров, после чего он был вновь остановлен. В середине ноября штаб Макартура объявил о решительном наступлении 8-й американской армии с целью завершить войну в Корее «к рождеству».

25 ноября началась новая операция корейско-китайских войск, ставившая целью ударами по флангам интервенционистских войск на пхеньянском и хыннамском направлениях окружить и уничтожить врага и освободить всю территорию КНДР. Китайские народные добровольцы как в этой, так и в последующих операциях действовали, как правило, на западном участке фронта, а войска КНА - на восточном.

Контрнаступление войск КНА и КНДР с севера сочеталось с действиями частей и соединений 2-го фронта, активизировавшимися в тылу врага по единому плану Объединенного командования. Для американцев это оказалось неожиданным, и с 27 ноября они начали поспешный отход на западном участке фронта. А с 1 декабря - на восточном, где войска 2-го фронта создали угрозу окружения соединениями 10-го армейского корпуса, которые американскому командованию удалось эвакуировать морем из Хыннама. Соединения 2-го фронта частью сил 6 декабря освободили Вонсан, а главными силами, развивая наступление в западном направлении, в тот же день вместе с объединёнными войсками, наступавшими с севера, вошли в Пхеньян. С этого времени 2-й фронт прекратил своё существование, его соединения влились в состав основных сил КНА. К 24 декабря объединённые корейско-китайские войска вышли к 38-й параллели на всём её протяжении. В ходе одной только этой операции враг понёс большие потери. Лишь за первую неделю было разгромлено 14 соединений и частей разных стран. Тихомиров В.Д. Корейская проблема и международные факторы(1945-начало 80-х).--М.: Международные отношения, 2000.-- с. 43

23 июня 1951 года представитель Советского Союза в ООН внёс предложение о прекращении огня и мирном урегулировании корейского вопроса. Под давлением международного общественного мнения администрация Трумэна вынуждена была заявить о поддержке этого предложения, и 30 июня генерал Риджуэй сообщил Объединённому командованию, что согласен вступить в переговоры о прекращении огня в Корее.

Переговоры начались 10 июня 1951 г. в Пханмунджоме. Американская сторона всячески стремилась добиться выгодных для себя условий перемирия, в частности, того, чего ей удалось достичь в ходе военных действий, неоднократно пыталась подкрепить свои притязания крупными операциями на фронте. Так сосредоточив огромные силы, американское командование организовало с 18 августа по 18 сентября так называемое летнее наступление.

Переговоры о перемирии продолжались весь 1952 год. Воюющие стороны, ведя бои местного значения, совершенствовали оборонительные сооружения. Войска КНА и КНД оборудовали занимаемые позиции широкой системой тоннельной обороны, создаваемой по всему фронту. Всё ещё надеясь «подкрепить» свои позиции на переговорах, американское командование 14 октября 1952 года начало новую операцию - «наступление под Кимхва», в результате которого предполагало овладеть «железным треугольником» (так американское командование называло стратегически важный район, расположенный между городами Чхорвон, Пхёнган, Кимхва). Корея: расчленение, война, объединение.- М., 1995. Оно велось при широкой поддержке авиации, танков, полевой и корабельной артиллерии. К 25 ноября 1952 г. и это наступление потерпело крах, разбившись о стойкую оборону войск КНА и КНД.

Просчётом со стороны США было то, что они распространили свою агрессию на Китай, не осознавая его возможностей. Об этом также говорит старший научный сотрудник ИВ РАН кандидат исторических наук А.В. Воронцов: «Одним из решающих событий в ходе войны в Корее стало вступление в неё КНР 19 октября 1950 года, что практически спасло от военного разгрома находившуюся в тот период в критическом положении КНДР (эта акция стоила более двух миллионов жизней «китайских добровольцев»)». Воронцов А. Белые пятна в истории Корейской войны// Азия и Африка сегодня: - 1997.- № 12.- С. 28-32.

Сегодня экономика Северной Кореи одна из самых центрально-управляемых и изолированных в мире. Экономические искажения и нежелание правительства публиковать отчеты сокращают количество доступной достоверной информации. Почти вся промышленность находится в собственности государства. Режим продолжает делать акцент на тяжелой и военной промышленностях в ущерб легкой и остальным необходимым отраслям.

Экономика Северной Кореи на сегодняшний день находится в глубоком застое, сложность ситуации усугубляется недостаточным количеством энергии, устаревшим оборудованием и отсутствием новых инвестиций. За последние годы улучшилось состояние сельскохозяйственного сектора, однако производство зерна все еще на 1 млн. тонн меньше необходимого количества. Страну выручает постоянный поток продовольственной международной помощи. В стране очень высокий уровень смертности от голода и заболеваний, вызванных недоеданиями. Савельев Р. Перспективы объединения Кореи: Взгляд из России//Проблемы Дальнего Востока.-1997.- № 2.

Экономическое положение КНДР все годы существования этого государства зависело от иностранной экономической помощи. Сперва ее предоставляли идеологически близкие Китай и СССР. После распада СССР Северная Корея вынуждена была обратиться за помощью к странам, которые северокорейская пропаганда называла и продолжает называть врагами - к Южной Корее, Западной Европе, США и Японии.

СССР и Китай активно поддерживали КНДР в 1950-1960-е годы. СССР рассчитывал оказывать особое влияние на Корею, поскольку Ким Ир Сен одно время носил погоны капитана советской армии, а его сын - нынешний глава КНДР - Ким Чен Ир - родился под Хабаровском и учился в советской школе. В частности, во время Корейской войны на стороне северокорейской армии воевали тысячи советских военных инструкторов и регулярные части армии КНР. Войска КНДР были оснащены советским оружием. В 1950-1970-е годы внешняя политика КНДР заключалась в лавировании между Китаем и СССР, ставшими к тому времени из союзников - врагами. Фактически, КНДР таким образом вымогал у СССР и Китая экономическую, технологическую и военную помощь.

Партнёры Северной Кореи по импорту: (нефть, коксующийся уголь, машинное оборудование, товары народного потребления, зерно) Китай 33%, Япония 17%, Россия 5%, Южная Корея 4%, Германия 3%.

Партнеры по экспорту: (минералы, металлургические продукты, промышленные товары, включая вооружение, сельскохозяйственные товары и рыбные продукты) Япония 28%, Южная Корея 21%, Китай 5%, Германия 4%, Россия 1% .

Главными торговыми партнерами Южной Кореи на всех этапах индустриализации выступали Япония и США. Развивающиеся страны АТР сыграли роль поставщиков таких товаров, как нефть и другое минеральное сырье, рынков сбыта промышленных товаров. На долю Японии в 1998 г. приходилось 9,2% южно-корейского экспорта и 18,1% импорта, на долю США соответственно -- 17,2 и 21,9%. В связи с укреплением конкурентных позиций южно-корейских компаний на мировых рынках США ужесточили свою внешнеэкономическую политику.

Значение США и Японии несколько снизилось. Укрепляются связи с КНР, странами АСЕАН. На долю КНР приходится 9% южно-корейского экспорта и 1% импорта.

На данном этапе своего развития Южная Корея значительно приблизилась к уровню развитых стран во многом им не уступает. Но у неё остаются недостатки (цикличность экономики - наступление очередного кризиса, либерализация внешней торговли, меньше вмешательство в национальную экономику и т. д.).

Северная Корея пришла к переломному моменту, об этом свидетельствуют следующие доводы.

Были, впрочем, у северокорейцев и объективные причины для того, чтобы положительно относиться к правящему режиму. Уровень жизни в КНДР повышался до конца 1970-х годов - к тому же, сами корейцы сравнивали свое положение не с жизнью обитателей иных государств, о которой они не имели ни малейшего представления, а со временами японского колониального правления и послевоенной разрухи. Северная Корея начала заметно отставать от Южной только в семидесятые, и в течение долгого времени это отставание удавалось скрывать от населения.

В начале 1990-х годов Северную Корею постигла экономическая катастрофа. Пхеньянская пропаганда десятилетиями твердила о полной экономической самодостаточности страны, но на деле КНДР постоянно получала значительную советскую и китайскую помощь (как прямую, так и косвенную, через несбалансированную торговлю и поставки стратегических товаров по заведомо заниженным ценам). Само существование этой помощи в Пхеньяне замалчивалось или даже прямо отрицалось, но на практике её экономическое значение было огромным.

Наиболее серьёзным ударом для северокорейской экономики стало прекращение субсидируемых поставок нефти. С 1990 года ситуация в КНДР стала быстро ухудшаться. В 1990-1999 гг. страна испытывала «отрицательный экономический рост». За эти годы ВНП КНДР сократился примерно в два раза (более точных данных нет, так как вся экономическая статистика в КНДР засекречена уже почти полвека).

Следствием стал катастрофический голод 1996-2000 гг., который унес множество жизней. По разным оценкам, число жертв голода составило от 200 тысяч до 2 миллионов, то есть от 1% до 10% всего населения страны - это означает, что голод стал крупнейшей гуманитарной катастрофой в Восточной Азии со времен китайского «большого скачка». Официально в Пхеньяне заявили, что голод был вызван небывалым природным катаклизмом - катастрофическими ливнями и наводнениями 1995 г. Доля правды в этом заявлении есть, но те же самые ливни не принесли существенного ущерба сельскому хозяйству Южной Кореи! Куда более важной причиной голода стали эксперименты с террасными полями, начатые по настоянию Ким Ир Сена, а также нежелание режима отказаться от системы кооперативов-колхозов, которая позволяла держать крестьян под надежным контролем.

Однако развал индустрии и Великий Голод 1996-2000 гг. привели к серьёзным изменениям в северокорейском обществе. Во-первых, фактически прекратила своё существование карточная система, которая стала всеобъемлющей ещё в конце 1950-х гг.

В-третьих, явочным порядком произошла легализация мелкого частного бизнеса. Довольно долго КНДР являлась единственной страной мира, в которой были запрещены рынки. Сейчас же в стране действуют тысячи частных гостиниц, закусочных, швейных мастерских и тому подобных заведений - не говоря уж о миллионах корейцев и кореянок, которые торгуют на рынках или занимаются кустарным промыслом. В-четвертых, произошла «долларизация» экономики. По ряду причин КНДР и раньше отличалась необычно либеральным для коммунистической страны отношением к валютному контролю, а с середины 1990-х годов доллары, евро, иены и прочие «империалистические деньги» во многом вытеснили из обращения постоянно обесценивающиеся северокорейские воны. Ray J.L. Global politic.-- Boston, 1995.-- с. 320

Однако сейчас ситуация изменилась - причем произошло это безо всякого участия зарубежных пропагандистов и прочих мастеров информационных войн. Решающую роль играет фактически открытая граница с Китаем, через которую вот уже 7-8 лет идет настоящий поток людей и товаров. Конечно, КНДР не открывала границу формально. Однако после начала голода 1995-1996 годов десятки и сотни тысяч корейцев стали тайно уходить в Маньчжурию, в ту её часть, что непосредственно примыкает к Корее. Граница с относительно дружественным Китаем никогда не была оборудована особо тщательно: подразумевалось, что перебежчиков в случае необходимости поймают и выдадут сами китайцы. Приграничные районы заселены преимущественно этническими корейцами, которые относятся к своим попавшим в беду единоплеменникам с симпатией. Вдобавок, у многих жителей северных провинций КНДР имеются родственники в Китае.

На формирование основных характеристик и параметров корейской проблемы, подходов держав к ее урегулированию самое серьезное влияние оказывали и оказывают кардинальные изменения, происходившие в мире после 1991 г., создающие новую глобальную и региональные системы международных отношений, в которых очевидна лидирующая роль США, стремящихся закрепить свой монополизм на мировой арене, усилить влияние в стратегически важных районах мира, стать в них единоличным регулятором баланса сил и влияния.

Безусловно, эти явления международной жизни первой половины 90-х годов коснулись Северо-Восточной Азии (СВА) и Корейского полуострова. После окончания «холодной войны» и самоустранения СССР -- основного стратегического противника -- США устами государственного секретаря У.Кристофера Foreign politics. 1995, № 2 весьма откровенно сформулировали свою политику в данном районе: Азия поставлена нынешней администрацией во главу угла долгосрочной внешнеполитической стратегии; по словам У.Кристофера, «стратегический союз с Японией, а также с Южной Кореей и другими нашими союзниками имеет необычно важное значение для безопасности и процветания Америки... наши политические узы и военное присутствие на передовых рубежах помогают подавлять искушения, могущие возникнуть у какой-либо региональной державы, стремящейся к гегемонии, и ограничивать их возможности на этот счет».

Подобные устремления США встречают определенные возражения ряда государств, в частности России и Китая, которые последовательно выступают за реализацию в современных международных отношениях концепции многополярного, полицентристского мира, о чем они прямо заявили в совместной декларации по итогам саммита в Москве в апреле 1997 г.

Ситуация на Корейском полуострове и вокруг него развивалась в рассматриваемый период весьма неравномерно, демонстрируя смену фаз -- то разрядки напряженности, то резкого ее обострения и влияние факторов как международных, так и внутрикорейских.

Как известно, межкорейский диалог был возобновлен и получил определенное развитие в первой половине 80-х годов в условиях общего обострения ситуации в мире, при котором, следуя привычной логике, следовало бы ожидать если не роста напряженности на Корейском полуострове, то застоя в развитии отношений между КНДР и Южной Кореей. Правительства обеих частей Кореи заметно активизировали свою внешнюю политику как на международной, региональной арене, так и на Корейском полуострове и смогли обеспечить ограниченный, но реальный прогресс в развитии контактов Севера и Юга при действительной готовности руководства двух стран к диалогу. Мы имеем в виду факт оказания экономической помощи со стороны КНДР в сентябре 1984 г. населению Южной Кореи, пострадавшему во время тайфуна, и беспрецедентный пока случай обмена в августе 1985 г. делегациями из 200 человек, в составе которых находились члены разделенных семей, артисты, журналисты.

Достойным внимания представляется сравнительно новое предложение -- использовать в качестве средства, своего рода общего знаменателя, позволяющего подняться над идеологическими разногласиями и политическими различиями, общность и гомогенность нации, «проживающей более 5 тысяч лет на одной территории и связанной кровью одних предков». Корея: расчленение, война, объединение.- М., 1995.-- с. 122

В целом проблема объединения Кореи не является для президента Ким Ёнсама главной, самодовлеющей задачей в его внешней политике. Снижение ее приоритетности заметно по сравнению с позициями его предшественников, чьи инициативы в данной области (например, формула объединения в корейское национальное сообщество, предложенная в сентябре 1989 г.) отличались более глубокой проработкой.

Еще в начале 70-х годов Китай предпринял определенные шаги с тем, чтобы помешать интенсивному экономическому проникновению Японии в Южную Корею, связав возможность нормализации отношений между Токио и Пекином с прекращением деятельности крупнейших японских монополий в Южной Корее (широко известные «четыре принципа Чжоу Эньлая»). Впоследствии, после поездки премьер-министра Японии К.Танаки в Пекин и установления японо-китайских дипломатических отношений 27 сентября 1972 г., произошел поворот в оценках китайскими руководителями опасности милитаризации Японии, более того, они сами начали выступать за укрепление японских «сил самообороны» и перевооружение Японии.

Во второй половине 70-х годов политический курс Пекина в Корее не претерпел существенных изменений, но обозначившиеся ранее тенденции продолжали интенсивно развиваться. Линия Пекина на то, чтобы избежать каких-либо осложнений на Корейском полуострове и конфронтации по этому поводу с США и Японией, стала еще более определенной, а расхождения с Пхеньяном в связи с этим хотя и не ухудшили существенно корейско-китайских отношений, но вызвали некоторое их замораживание. Вместе с тем стало более заметным стремление Пекина использовать болезненную реакцию руководства КНДР на возможные контакты Китая с Южной Кореей в качестве рычага давления на Пхеньян Это не исключало проведение КНР курса на все большее расширение отношений с Южной Кореей, которое устраивало китайцев не только с экономической точки зрения, но и с политической, отвечая планам стабилизации положения на полуострове, расширения отношений КНР с развитыми государствами капитализма, и одновременно использовалось как средство воздействия на СССР и КНДР в разыгрывании «корейской карты» Пекинские лидеры опасались возрастания советского влияния в Северной Корее, что, по их мнению, угрожало бы Северо-Восточному Китаю, где сконцентрированы важные промышленные и военные центры страны Сближение с США и Японией придавало Пекину гораздо большую уверенность в своих силах и укрепляло его намерение сохранять статус-кво в Корее на долгий срок.

Политика Китая в отношении Кореи в 70-х годах строилась на ряде основополагающих принципов. Пекин стремился закрепить достигнутое в предыдущее десятилетие сближение с Пхеньяном и еще более оторвать КНДР от социалистических стран, прежде всего от СССР, рассматривая Северную Корею как своего единственного верного союзника в Азии из числа социалистических государств Китайские руководители поддерживали идеологию культа личности и националистические амбиции в Северной Корее. Однако, пересмотрев свою внешнеполитическую стратегию, Пекин стал оказывать всяческое воздействие на Пхеньян, чтобы несколько остудить антиамериканский и антияпонский пыл, особенно проявлявшийся в политике объединения Кореи Китай стремился показать странам «третьего мира», что он эффектив- нее, чем СССР, может обеспечить интересы своего союзника. Руководство КНР уже не подталкивало Пхеньян к прямому военному конфликту с Южной Кореей и склоняло Ким Ир Сена к более гибкой линии, рассчитанной на многоступенчатый подход в решении проблемы объединения страны. «Вашингтон пост» писала: «Есть признаки того, что китайский премьер Чжоу Эньлай убедил Ким Ир Сена в возможности добиться больших выгод, проявив уступчивость, нежели продолжая цепляться за прежнюю стратегию». Изменения в северокорейской и южнокорейской позициях -- «это процесс компромиссных соглашений среди малых стран по мере того, как крупные державы приходят к договоренности друг с другом»

Вступивший в ООН и ставший членом Совета Безопасности с правом вето, Пекин использовал и это обстоятельство, чтобы содействовать Пхеньяну в решении его внешнеполитических целей, в частности, заручиться поддержкой развивающихся стран, с помощью которых КНДР могла бы добиваться, например, вывода войск США из Южной Кореи.

Отказавшись от политики «острие против острия», Пекин стремился изменить в этом же направлении и курс Пхеньяна, уговаривая отложить решение вопросов национального единства военным путем и использовать открывающиеся возможности контактов с американцами для обсуждения некоторых насущных и предварительных задач объединения, например вывода войск США из Южной Кореи.

2 Китай и корейский вопрос сегодня

В конце 90-х годов наметился новый этап в урегулировании межкорейских отношений. С приходом к власти в Южной Корее Ким Де Чжуна (декабрь 1997 г.) в отношении КНДР была провозглашена политика "солнечного света". В 1997 г начались четырёхсторонние переговоры между США, обеими Кореями и Китаем, но они были прерваны в 1998 г. после запуска в Северной Корее двухступенчатой баллистической ракеты "Тэпходон-2", пролетевшей над Японией. Однако с ноября 1999 г. в Шанхае (КНР) начались секретные переговоры между Пхеньяном ч С супом, главным поггитичсгким итогом которых стала встреча руководителей двух стран в Пхеньяне в июне 2000 г В ходе этой встречи было подписано Соглашение о примирении и сотрудничестве, предусматривающее курс на самостоятельное, без вмешательства внешних сил, объединение страны в виде конфедерации (предложение Юга) или свободной федерации (предложение Севера) с сохранением существующего строя обоих государств.

Исходя из традиционного принципа китаецентризма во внешней политике, Пекин рассматривал Корею, на данном этапе -- Северную, как сферу своего преимущественного влияния и не намерен был допускать туда кого бы то ни было.

В отношениях Китая с КНДР появлялось все больше моментов, не удовлетворяющих обе стороны Прагматизм Пекина во внешней политике и ослабление идеологической непримиримости, ограниченное, но все же осуждение культа Мао Цзэдуна, неполное выполнение Китаем своих обещаний относительно экономической помощи Северной Корее (в частности, о поставках нефти), некоторые расхождения китайского руководства с корейским в подходе к афганской и другим международным проблемам -- все это говорило о противоречиях между КНР и КНДР.

Неудовлетворенность же Пекина маневрами корейского руководства, его позицией по некоторым международным и внутренним вопросам, признаками некоторого улучшения отношений между Москвой и Пхеньяном в 1979--1980 гг. и стремление оказать давление на Пхеньян привели к тому, что КНР более активно стала расширять неофициальные контакты с Южной Кореей. Торкунов А.В..Уфимцев Е.П. Корейская проблема: новый взгляд.- М.:Изд. центр "Алкил", 1995.-- с. 88

Политика Пекина на Корейском полуострове отличалась взвешенностью и сбалансированностью, была подчинена обеспечению национальных интересов Китая в этом районе. После тщательного анализа ситуации Китайская Народная Республика пошла на установление дипломатических отношений с Республикой Корея, предварительно поставив в известность северокорейское руководство и проведя с ним соответствующую работу. После нормализации межгосударственных отношений торгово-экономические связи между Пекином и Сеулом, и до этого достигшие значительного развития, получили мощный импульс: за 1992 -- 1995 гг. товарооборот увеличился с 3,2 млрд. до 17 млрд. долл., было зарегистрировано 6514 южнокорейских инвестиционных объектов в Китае с общим объемом капиталовложений почти 7 млрд. долл.

В то же время Пекин последовательно проводил линию на сохранение дружественных отношений с Пхеньяном, подчеркивал свою решимость укреплять сотрудничество с КНДР, высоко оценивал ее успехи в социалистическом строительстве, поддерживал ее линию в межкорейских отношениях. Ни Пекин, ни Пхеньян не подвергали сомнению жизненность Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключенного между двумя странами в 1961 г., но отказались от регулярного политического диалога, в ходе которого демонстрировалась приверженность социализму и проявлялась схожесть позиций сторон по основным международным проблемам. КНР остается крупнейшим, а с 1994 г., когда объем товарооборота составил 600 млн. долл., ведущим торгово-экономическим партнером КНДР, по-прежнему на льготной основе поставляет нефть -- 1,5 млн. т ежегодно, в 1993 г. предоставила 10 млн. долл. в качестве безвозмездной помощи. Тумаков А.И., Чижов А.П. Новейшая история Восточной Азии (1945-2000).-- Харьков: Штрих, 2001.-- с. 90

Надо сказать, что Пхеньян не всегда отвечал Пекину взаимностью, обиженный расширяющимися контактами Китая с Югом. Вот что говорит по этому поводу Чхен Чон, профессор истории из Вирджинии: «In almost seven years (1992-1999), top leaders from the two countries did not visit the other. In response to the PRC-ROK normalization, Pyongyang intentionally demonstrated an interest in developing economic and cultural ties with Taiwan. It has been widely speculated that in 1993 the North Korean member of the International Olympic Committee did not cast a supporting vote for Beijing in its unsuccessful bid for 2000 Olympic Games.» Chen Jiang. Limits of the “lips and teeth” alliance //Asia Programm Special Report. Aug 2003.-- p. 6

Важность китайской поддержки Пхеньян в полной мере ощутил в период «ядерного кризиса», когда КНР осталась единственной среди великих держав страной, отвергшей идею введения санкций, а тем более использования «иракского сценария» против КНДР, объявив о готовности в случае необходимости применить свое право вето в Совете Безопасности ООН, пытавшейся удержать США, Японию и Россию от прямого силового давления на Северную Корею, но при этом однозначно высказавшейся за соблюдение КНДР и Южной Кореей статуса неядерных государств и полную денуклеаризацию Корейского полуострова. Отражением признания особой конструктивной роли Китая в проблемах Корейского полуострова является тот факт, что Пекин стал наиболее, если не единственно, приемлемым местом, где смогли начаться американо-северокорейские консультации в период наивысшего обострения «ядерного кризиса», а также периодически проводиться рабочие встречи представителей КНДР и Японии по вопросам нормализации двусторонних отношений.

Спокойная, реалистическая линия Китая по ядерному вопросу произвела впечатление и на южнокорейское руководство, что способствовало поступательному развитию двусторонних отношений. В 1992 г. в Пекине побывал президент Республики Корея Ро Дэ У, в 1994 г. президент Ким Ёнсам, а в Сеуле -- премьер Госсовета Ли Пэн. В ходе первого в истории визита в Южную Корею председателя КНР Цзян Цзэминя в ноябре 1995 г. выявилось много точек соприкосновения по вопросам ослабления напряженности на полуострове и в регионе, поддержки усилий двух корейских сторон в деле мирного объединения Кореи, а также в области жесткого осуждения попыток некоторых государственных деятелей в Токио обелить роль Японии в период колониального правления в Корее и агрессии в Китае (накануне визита с неосторожными высказываниями на данную тему выступил отправленный вслед за этим в отставку начальник административно-координационного управления Японии Т. Это. В связи с указанным инцидентом на совместной пресс-конференции китайский лидер отметил, что «Япония должна иметь правильный взгляд на историю», а Ким Ёнсам заявил: «Мы исправим дурные привычки Японии»). Гельбрас В. Куда идет Китай. // МЭ и МО. 1998. № 4.

Китайско-южнокорейские переговоры на высшем уровне показали, что КНР, развивая сотрудничество с Республикой Корея, стремится сохранить добрые отношения с КНДР. Во время визита премьера Республики Корея Ли Хонгу в Пекин в мае 1995 г. его китайский коллега Ли Пэн не откликнулся на настойчивые просьбы гостя использовать свое влияние на Пхеньян для продвижения межкорейского диалога по южнокорейскому сценарию. Однако южнокорейское руководство не ослабляет усилий использовать влияние Пекина на Пхеньян для достижения своих внешнеполитических целей. На третьем ежегодном корейско-китайском форуме, состоявшемся в октябре 1996 г. в КНР в условиях полного замораживания контактов между Южной Кореей и КНДР после инцидента с северокорейской подводной лодкой, бывший премьер-министр Республики Корея Нам Дук У призвал Китай, как это было в период одновременного вступления Северной и Южной Кореи в ООН и решения северокорейской ядерной проблемы, еще раз «энергично вдохновить Северную Корею на проведение экономических реформ, открытие собственной экономики и улучшение отношений с Южной Кореей».

Оценивая степень воздействия Китая на политику КНДР по объединению, следует иметь в виду, что северокорейский национализм имел и антикитайскую направленность, хотя она на том этапе проявлялась сравнительно слабо и сторонам удавалось сглаживать возникавшие разногласия.

Таким образом, китайский курс в отношении Кореи и проблемы ее объединения диктовался нараставшим стремлением к сохранению статус-кво и ограничению возможностей нарушения безопасности со стороны КНДР при интенсивной нейтрализации любых попыток усиления советского влияния в Корее.

Позиция Китая по вопросу корейской ядерной программы выразилась в переговорах 2005 года. Словами агентства IPS:«Despite snags in the North Korean nuclear deal, China considers the joint-agreement, at the end of six-party talks last week, a diplomatic coup that is in keeping with its emergence as a dominant political entity in the Asia-Pacific region and beyond.» Bezlova А. China Crows Over N. Korea 'Diplomatic Coup' -- Inter Press Service, 26 Sep 2005 : http://www.ipsnews.net

''It is a big diplomatic success for China to make the U.S. agree to 'respect existing differences','' argues Yan Xuetong, professor at the Institute of International Relations at Qinghua University. Там же

Подводя итог вышеизложенному, можно заключить, что политика Китая на Корейском полуострове, направленная на закрепление и усиление своего влияния в обоих корейских государствах, в рассматриваемый период подтвердила свою эффективность. Пекин поддерживал и будет поддерживать в обозримом будущем КНДР, которая традиционно является своеобразным буфером, отделяющим Китай от Южной Кореи и США, будет противодействовать тенденциям, чреватым обвальной дестабилизацией и силовыми действиями против своего союзника. Исходя из приоритетности задачи сохранения стабильности и мира на Корейском полуострове, руководство КНР будет сдерживать амбициозные планы Сеула изолировать КНДР в надежде ускорить ее коллапс и осуществить объединение по собственному сценарию.

Такого мнения придерживаются и авторитетные южнокорейские эксперты. Редактор крупнейшей газеты «Чунъан ильбо» Ким Ёнхве утверждает, что «Китай рассматривает Северную Корею как ключевой элемент в балансе сил в Северо-Восточной Азии с точки зрения китайской перспективы... а коллапс Северной Кореи или ее поглощение Южной Кореей будет означать для Пекина появление на Корейском полуострове проамериканского объединенного режима и наплыв огромного количества северокорейских беженцев в Китай, что обострит проблемы меньшинств в Северо-Восточном Китае».

Вместе с тем КНР не возражает против американского военного присутствия в Восточной Азии, включая Японию и Южную Корею, поскольку это удерживает Токио от каких-либо существенных военных инициатив, потенциально представляющих большую угрозу Китаю, чем современные вооруженные силы США, размещенные в регионе, поскольку для Пекина более актуальной и тревожной видится задача сдерживания ремилитаризованной Японии, нежели объединенной Кореи. В ближайшей перспективе главным предметом внимания китайских стратегов останется, видимо, поддержание стабильности и статус-кво на Корейском полуострове.

Американские аналитики видят усиление позиции Китая в регионе:

Because China remains an important North Korean ally, observers speculate that Beijing has great leverage over Pyongyang, making these goals more easily obtainable. Kim contends, however, that this leverage is very modest compared to the power that the United States wields in the region Hildebrandt T. Uneasy Allies. // Asia Programm Special Report. Aug 2003.-- p. 2.

3 Корейские беженцы в Китае

Одним из последствий социально-экономического кризиса, переживаемого в последние годы КНДР, стало появление многочисленной нелегальной корейской эмиграции в Северо-Восточном Китае. Проблема северокорейских беженцев превратилась сейчас в один из факторов, который оказывает заметное влияние на отношения государств региона. В настоящей статье мы хотим рассказать о некоторых особенностях северокорейской эмиграции в Китай и о вызываемых её существованием проблемах. Статья основывается на материалах южнокорейской печати, которая сейчас уделяет беженцам большое внимание.

Военно-демаркационная линия, которая отделяет Северную Корею от Южной, всегда тщательно охранялась и после Корейской войны была практически непроницаема для перебежчиков. Только очень подготовленный и очень везучий человек мог преодолеть несколько километров минных полей, колючей проволоки, контрольно-следовых полос, избежав, вдобавок, столкновений с мно-гочисленными патрулями. Количество удачных переходов военно-демаркационной линии было очень невелико, и большинство северокорейских перебежчиков добирались в Южную Корею по морю или же через третьи страны.

В то же самое время граница КНДР с союзным Китаем, по большей части проходящая по рекам Амноккан (Ялу) и Туманган (Тумэнь), никогда не была оборудована столь же тщательно -- это КНДР было просто не по карману. Не было в этом и особой политической необходимости: «братский Китай» сам обладал неплохой полицейской системой и был всегда готов выдать перебежчика. Тем не менее, контрабандная торговля, равно как и ограниченное нелегальное передвижение населения через границу, судя по всему, происходили в этом районе всегда, хотя особо это обстоятельство и не афишировалось. В некоторых случаях границу пересекали политические беженцы -- те из них, кто рассчитывал на убежище в Китае. Так, в августе 1956 г. группа северокорейских руководителей -- участников неудачного заговора против Ким Ир Сена -- без особого труда пересекла границу и скрылась в Китае, где заговорщики получили убежище. Их примеру последовали и некоторые иные корейские оппозиционеры. Корея: расчленение, война, объединение.- М., 1995..--с. 94

В конце 1960-х годов, в разгар «культурной революции», многие этнические корейцы Китая, наоборот, бежали в КНДР, где в те годы политический режим был помягче, а уровень жизни -- повыше, чем в стране Великого Кормчего. Побеги граждан КНДР в Китай возобновились в 1980-е гг., хотя поначалу они не носили массового характера.

Помимо неофициального движения людей через границу, происходила там и полуофициальная (а временами -- и просто нелегальная) торговля Способствовало ей то обстоятельство, что на территории китайской Маньчжурии (или, как её всё чаще именуют теперь, китайского Северо-Востока) проживает значительное корейское меньшинство. В 1997 году количество этнических корейцев в КНР достигло 1 миллиона 960 тысяч человек, причём подавляющее большинство их проживает в приграничных с Кореей районах. Многие этнические корейцы КНР имеют родственников в Северной Корее, а небольшая их часть даже является северокорейскими гражданами, находящимися в КНР на постоянном проживании. С другой стороны, в КНДР также имеется некоторое количество этнических китайцев -- хуацяо. Этнические китайцы КНДР и эт-нические корейцы КНР (в первую очередь, но не исключительно -- те из них, кто имел северокорейское гражданство) могли совершать поездки к родственникам по другую сторону границы даже в 1960-е и 1970-е гг., то есть во времена, когда правительства обеих стран стремились не выпускать за кордон никого.

Разумеется, и корейцы КНР, и китайцы КНДР стали понемногу извлекать выгоду из этого своего, во многом уникального, статуса. По воспоминаниям автора, уже в начале и середине 1980-х годов корейские хуацяо и китайские кёпхо потихоньку занимались челночной торговлей, хотя тогда её масштабы и были ещё невелики. Можно предположить, что уже в те времена некоторая часть торговли велась контрабандно и, следовательно, была связана с нелегальными переходами границы. Технически переход границы особого труда не составляет:

Туманган в среднем и верхнем течении -- достаточно мелкая река, которую во многих местах можно перейти вброд. Зимой, когда Амноккан и Туманган замерзают, пересечь границу ещё проще. Все возможные трудности связаны не с условиями местности, а с действиями пограничников и, следовательно, зависят от желания и возможности властей охранять границу.

Ситуация в китайско-корейском приграничье стала осложняться с начала 1990-х годов. Экономический кризис в КНДР привёл к тому, что правительство заметно ослабило контроль как над передвижением населения, так и над его экономической активностью. Вдобавок, социально-экономический кризис привёл к ослаблению и без того не слишком строгой охраны границы, к заметному росту коррупции как среди северокорейского чиновничества, так и среди пограничников и военных. Наложились на него и реформы в Китае, а также установление дипломатических отношений между КНР и Южной Кореей, результатом чего стало как появление в приграничье большого количества южнокорейских туристов, бизнесменов и миссионеров, так и быстрый рост уровня жизни тех корейцев КНР, которые так или иначе оказались связаны с южнокорейскими инвестициями. В результате движение через корейско-китайскую границу -- как легальное, так и нелегальное -- стало быстро возрастать.

В основном связано оно было на первых порах с деятельностью торговцев-челноков, к которым северокорейские власти к тому времени стали относиться довольно терпимо. По воспоминаниям Ким Чон Ён -- высокопоставленного офицера северокорейских спецслужб (она была сотрудником Министерства охраны безопасности государства) -- уже в конце 1980-х среди этих челноков активно работали северокорейские спецслужбы. Впрочем, логично предположить, что и южнокорейская разведка использует торговцев и беженцев в своих целях (упоминания об этом временами встречаются в сеульских изданиях).

Ситуация в приграничье резко изменилась после 1995 года, когда катастрофические наводнения в Северной Корее вызвали беспрецедентный неурожай, за которым последовал крупномасштабный голод. Пик голода пришёлся на 1997-1998 годы. Масштабы этого бедствия сложно определить и по сей день, оценки количества жертв голода колеблются от нескольких десятков тысяч до нескольких миллионов. Однако бесспорно одно: голод 1996-1999 годов был одной из величайших гуманитарных катастроф в современной истории Кореи. С особой силой бедствие ударило по трем северным провинциям -- Рянган, Чаган, Северная Хамген В результате уже в 1996 году в Китае появились первые беженцы, спасающиеся от голодной смерти. Скоро их количество стало измеряться десятками тысяч, а потом -- и сотнями тысяч. Тумаков А.И., Чижов А.П. Новейшая история Восточной Азии (1945-2000).-- Харьков: Штрих, 2001.--с. 98

Оценки количества северокорейских беженцев, приводимые в южнокорейской и западной прессе, очень разнятся. Связано это как с отсутствием статистики, так и с постоянными колебаниями их числа. Пожалуй, наиболее серьезная попытка оценить численность беженцев была предпринята в ходе широкомасштабного исследования южнокорейских социологов, проводившегося с ноября 1998 г. по апрель 1999 г. По их данным, численность беженцев весной 1999 года составляла от 143 тысяч (минимальная оценка) до 195 тысяч (максимальная оценка) человек. Это же исследование содержит целый ряд важных данных о демографических особенностях северокорей-: ских беженцев. Среди них преобладают женщины, которые составляют три четверти (75,5 %) от общего числа беглецов. 85,5 % беженцев -- люди в возрасте от 20 до 50 лет. Основными районами их расселения являются места компактного проживания этнических корейцев, причем чем выше процент корейского населения в том или ином населённом пункте, тем больше там и доля беженцев.

Впрочем, эти данные -- не единственные. По опубликованным в августе 2000 года оценкам Верховного Комиссариата ООН по вопросам беженцев, в Китае нелегально находилось примерно 100 тысяч граждан КНДР. Уменьшение численности беженцев по сравнению с началом 1999 года объяснялось некоторым улучшением продовольственной ситуации в КНДР. Летом 2000 года, например, жители приграничных районов Китая говорили корреспонденту влиятельной сеульской газеты «Хангере синмун». что количество пересекающих границу беженцев достигло пика в 1998 году и с тех пор уменьшилось, хотя и остается значительным. Возможно, свой вклад в уменьшение количества беженцев внесло и некоторое ужесточение китайской позиции: как отмечалось в печати, в 2000 году китайская полиция стала активнее заниматься выявлением и депортацией беженцев.

В 2002 году Юн Чэ Иль, который до побега на Юг был сотрудником Министерства охраны государства (северо-корейской тайной полиции) заявил, что по данным его ведомства в Китае находится «около 100 тысяч» беженцев. Закрытые материалы северокорейских спецслужб, по его словам, утверждали, что в середине 1990-х гг. границу ежегодно переходило около 50 тысяч человек. Однако большинство из них составляли «временные перебежчики», которые, заработав в Китае денег, через некоторое время возвращались обратно в КНДР. Со Дон Ман, один из ведущих специалистов по современной Северной Корее, в марте 2002 года оценил количество северокорейских беженцев в Китае в 100 тысяч Ланьков А.Н. КНДР вчера и сегодня.-- М.: Восток-Запад, 2005.-- с. 320 .

При всей ненадёжности имеющихся цифровых оценок очевидно, что нелегальная северокорейская диаспора превратилась в заметное явление в районах северо-восточного Китая Её существование стало заметным фактором в отношениях РК, КНР и КНДР, и, вероятнее всего, эта диаспора сохранит свое значение в течение, по меньшей мере, нескольких ближайших лет Каким образом добывает себе средства к существованию эта немалая масса нелегальных беженцев, где и как они живут? Многочисленные публикации южнокорейской прессы, равно как и исследования корейских социологов, позволяют сейчас дать довольно подробный ответ на эти вопросы.

Поскольку среди беглецов преобладают женщины, то неудивительно, что значительная их часть по прибытии в Китай вступает в брак с местными жителями. На этих браках следует остановиться подробнее, ведь по данным упомянутого выше опроса с местными супругами живёт 51,9 % всех беженцев.

В большинстве случаев такой брак заключается при участии тесно связанных с организованной преступностью местных посредников, которых часто -- и не без оснований -- называют «торговцы людьми» (кор сарам чанъсак-кун). В некоторых случаях посредники через родственников устанавливают контакт с девушкой и её семьей ещё в то время, когда та находится в Северной Корее. После этого посредники организуют доставку потенциальной невесты до границы, переход ею Амноккана или Туман-гана и путешествие по китайской территории. В таких случаях речь идёт о вполне добровольном решении, хотя и продиктованном бедственным экономическим положением семьи. Чаще, однако, беженки попадают в руки брачных посредников и их партнёров-бандитов уже в Китае, после перехода границы Временами женщины идут на такой контакт вполне добровольно и даже сами активно ищут его, ведь для беженки возможности трудоустройства очень ограничены и брак является едва ли не самым надёжным способом найти средства к существованию. С другой стороны, зачастую ни о какой добровольности речи не идёт: беженки становятся жертвами обмана или просто захватываются силой. Посредники продают свой «товар» в жёны местным жителям. Цены, упоминаемые в опубликованных материалах, колеблются в весьма широком диапазоне -- между 1 и 10 тысячами юаней, но кажется, что наиболее типичная цена женщины 20-29 лет -- 3-4 тысячи юаней (400-550 долларов). Сумма эта выплачивается по получении «товара» и целиком поступает в распоряжение посредников. Происходит это даже в тех случаях, когда будущая невеста и ее семья сами изъявили согласие на такую сделку -- интерес северокорейской семьи заключается в том, что таким образом дочь спасается от угрозы голодной смерти, а дома становится одним ртом меньше. Встречаются упоминания и о продаже беженок в публичные дома, но такие случаи, по-видимому, остаются редкостью -- не в последнюю очередь потому, что секс-индустрия в бедных провинциях китайского Северо-Востока особо не развита. Тем не менее, некоторые беженки «трудятся» в борделях и подозрительных заведениях Пекина, а также приморских городов китайского Юга.

В качестве мужей-покупателей выступают местные жители, по преимуществу -- те из них, кому по разным причинам сложно найти себе жену крестьяне-бедняки, вдовцы с детьми, пьяницы, наркоманы, инвалиды. В некоторых случаях проблемы возникают и не по вине мужчин в большинстве сел Маньчжурии массовый отъезд в город молодых женщин привел к острейшему «дефициту невест» (проблема, хорошо известная и в предперестроечной советской деревне). Об этнической принадлежности мужей сказать сложно, так как соответствующей статистики просто не существует, но по опубликованным рассказам создаётся впечатление, что ханьцев среди них несколько больше, чем этнических корейцев. Однако не исключено, что националистически настроенная южнокорейская печать специально, для придания ситуации большего драматизма, заостряет внимание именно на фактах продажи корейских беженок этническим ханьцам.

Разумеется, китайскими властями такие браки не признаются, ведь нелегально находящаяся на территории КНР кореянка не может зарегистрировать брак с гражданином КНР официально. Поэтому с юридической точки зрения речь идет о простом «сожительство, в лучшем случае -- скрепленном какими-то традиционными свадебными обрядами и, таким образом, вполне легитимном для односельчан, но не для государственных учреждений Вдобавок, над кореянками и их мужьями постоянно висит угроза депортации или, в лучшем случае значительного (от 3 до 5 тысяч юаней) штрафа