История зарубежной журналистики

«Средства массовой информации находятся под атакующим огнем. Бурно растут новые, демассифицированные средства информации, которые бросают вызов, а иногда и сменяют средства массовой информации, господствовавшие во всех обществах времен Второй волны.

Таким образом, Третья волна начала совершенно новую эпоху - эпоху не массовых средств информации. Наряду с новой техносферой появляется новая инфосфера, и это будет иметь далеко идущие последствия во всех сферах жизни, включая наше сознание. Вместе взятые, эти перемены революционизируют наши представления о мире и наши способности его познания.»

Он вводит такое понятие как «Клип-культура», которое приходит на смену массовой культуре. Люди мыслят отрывками, везде стараются «откусить» кусочек информации и, не переваривая его, сглотнуть. Демассификация цивилизации, отражением и усилением которой являются средства информации, влечет за собой огромный скачок объема информации, которой мы обмениваемся друг с другом. И этот рост объясняет, почему мы становимся "информационным обществом".

17. П. Бурдьё о современной журналистике

Пьер Бюрдьё - представитель постструктуралистского направления социальной теории, создатель теории социального поля. П. Бурдье рассматривает социальный мир как совокупность полей: <мест сил, внутри которого агенты занимают позиции, статистически определяющие их взгляды на это поле и их практики, направленные либо на сохранение, либо на изменении структуры силовых отношений, производящих это поле> [3, 108]. Поле журналистики, таким образом, представляет собой место действий и противодействий различных агентов этого поля (ТВ-каналов, отдельных передач, журналов, газет, а также журналистов и пр.), обладающими постоянными диспозициями, которые усвоены ими в процессе нахождения в поле. Поле журналистики, хотя и обладает несомненной автономией, поддается влиянию со стороны других полей: политического, экономического. Главным контрагентом поля журналистики выступает экономическое поле. Поле журналистики развивается, во многом, опираясь на логику рынка, рыночной конкуренции. Принадлежность журнала той или иной компании, канала - корпорации и проч., не может не оказывать воздействия на внутреннюю и внешнюю политику этого органа прессы. Конкуренция в поле журналистики проявляется в борьбе за верхние строчки в рейтинге, большие тиражи и большие бюджеты рекламодателей. В силу огромного количества журналов, газет у читателя может создаться ощущение полнейшего разнообразия взглядов, оценок, мнений и комментариев. Но если присмотреться поближе, набор тем, зачастую способ подачи не отличаются друг от друга. Поскольку журналисты в своей работе постоянно оглядываются на то, что делают и сделали конкуренты, чтобы не пропустить чего-то важного, успеть сказать о том же, о чем уже сказали конкуренты, но по-своему. Важным фактором здесь также является содержание телевизионных выпусков новостей, которые, в силу доминирующего положения ТВ в поле журналистики, зачастую определяют содержание печатных публикаций.

По Бурдье, рыночный механизм конкуренции выступает в поле журналистики скорее фактором единообразия, чем различия, здесь же возникает специфический <эффект поля>: <то, что на самом деле совершается по причине оглядки на конкурентов, принимается за совершаемое с целью наилучшего соответствия желаниям клиентов> [1, 39].

Главным мерилом успеха и влияния того или иного издания в нынешней ситуации выступает тираж, и, как следствие, место в рейтинге. Рекламодатель обращает внимание при распределении бюджетов именно на эти показатели. Таким образом, СМИ оказываются зависимыми от владельцев, рекламодателей и своих читателей, обеспечивающих тиражные данные.

Теперь что касается взаимодействия с культурным и социальным полем. Логика культурного производства все больше попадает под влияние логики функционирования телевидения и других средств массовой информации с их тенденцией к получению быстрой прибыли, захватом новых рынков, обращением к максимально широкому кругу читателей и зрителей. Причем этот процесс затрагивает весьма специфические культурные поля, до нынешнего времени обладавшие широкой автономией: литературу, науку, особенно социальную, философию.

Влияние поля журналистики на поле социальных наук подрывает его автономию: журналисты и телеведущие, некомпетентные с точки зрения научных норм, имеют возможность влиять на нее от имени гетерономных принципов, решая какие проблемы могут быть важными, а какие нет, кто может быть экспертом, а кто <устарел>. Взаимодействие журналистов и интеллектуалов на этом уровне стирает границы между полями, а также вносит изменения в определение ученого. На месте исследователей на экранах все чаще появляются <публицисты>: лица, обладающие учеными степенями, но не получившими легитимного признания в рамках своего поля, и стремящиеся сделать карьеру новыми средствами с помощью телевидения, гарантирующего узнаваемость среди масс, но не признания коллег. Масс-медиа осуществляют тираническое вмешательство в поле науки, поскольку опираются на внешние культурному производству политические и экономические силы. Журналисты пытаются диктовать ученым форму и содержание суждений, выступая от имени <широких масс> и демократии, однако под демократией, как правило, понимается потребительский рейтинг и поиск новых рынков сбыта продукции.

18. Ф. Уэбстер об информационном обществе

Информационное общество рассмотрено в главном труде Уэбстера «Теории информационного общества». В этой книге британский социолог Фрэнк Уэбстер последовательно и подробно изложил основные концепции современного общества, так или иначе базирующиеся на понятии "информация". Все рассматриваемые теории автор разделил на две большие группы. В первую группу попали концепции, утверждавшие переход общества в новую, "информационную" ("постиндустриальную") эпоху, т. е. теории собственно "информационного общества". Сюда отнесены концепции постиндустриализма (Дэниел Белл), гибкой специализации (Майкл Пайор, Чарльз Сейбл), информационного способа развития (Мануэль Кастельс) и постмодернизма (Жан Бодрийяр, Марк Постер, Жан-Франсуа Лиотар, Джанни Ваттимо). Во вторую группу были отнесенынеомарксизм (Герберт Шиллер), регуляционная теория (Мишель Альетта, Ален Липиц) и теория гибкой аккумуляции (Дэвид Харви), теория рефлексивной модернизации (Энтони Гидденс) и концепция публичной сферы (Юрген Хабермас). Теории из второй группы говорят о преемственности современного общественного устройства. Сам автор открыто заявляет, что симпатизирует второй группе теорий, однако, старается рассматривать все теории объективно и непредвзято. Главная ценность издания в том, что это практически единственная, вышедшая на русском языке, книга, дающая целостное представление о самых основных теориях современного западного общества, содержащая как подробный пересказ теорий, так и их развернутую критику.

19. Статья У. Эко «От Интернета к Гутенбергу» как типичное произведение постмодернизма. Проблема текста и гипертекста

Известна эта статья по отрывкам публичных лекций У. Эко на экономическом факультете МГУ 20 мая 1998.

Согласно книге Маршалла Маклюэна "Галактика Гутенберга" (1962), после изобретения печати преобладал линейный способ мышления, но с конца 60-х ему на смену пришло более глобальное восприятие -- гиперцепция -- через образы телевидения и другие электронные средства. СМИ подняли на щит этот упадок словесности как раз тогда, когда на мировую сцену вышли компьютеры. Безусловно, компьютер -- орудие для производства и переработки образов, и так же безусловно, что инструкция нам дается в образе неизбежной иконки. Традиционный компьютер предлагал линейную письменную коммуникацию, это была быстро бегущая книга. Сейчас появились гипертексты. Книга читается справа налево, или слева направо, или сверху вниз -- это зависит от нас.

В ближайшем будущем наше общество расщепится -- или уже расщепилось -- на два класса: тех, кто смотрит только телевидение, то есть получает готовые образы и готовое суждение о мире, без права критического отбора получаемой информации, и тех, кто смотрит на экран компьютера, то есть тех, кто способен отбирать и обрабатывать информацию. Тем самым начинается разделение культур, существовавшее во времена Средневековья: между теми, кто способен был читать рукописи и, значит, критически осмыслять религиозные, философские и научные вопросы, и теми, кто воспитывался исключительно посредством образов в соборе -- отобранных и обработанных их творцами. Гипертекстуальный диск вытеснит книгу-справочник. Но вытеснит ли он книгу для чтения? Этот вопрос можно переформулировать в виде двух отдельных вопросов. Первый: может ли электронный носитель заменить книгу для чтения, и второй: может ли мультимедийный CD-ROM изменить саму природу произведения для чтения? Книга не умрет, книга останется необходимой -- вот я наконец это и объявляю. Причем не только художественная литература, но все случаи, когда требуется чтение неторопливое, вдумчивое, то есть не просто получение информации, но и размышление о ней. Читать с дисплея -- это совсем не то же самое, что читать со страницы.

Гипертекстов, по Эко, имеется три различных вида. Но чтобы войти в этот разговор, надо отграничить понятие "текст" от понятия "система"."Система" -- в данном случае лингвистическая система -- это сумма возможностей, содержащихся в данном естественном языке. Каждая лингвистическая единица может интерпретироваться посредством другой лингвистической или другой семиотической единицы, то есть слово может быть выражено через определение, случай -- через экземплу, природный вид -- через изображение и так далее. Системы, наверно, конечны. Но они беспредельны. Спиралеобразное движение может совершаться ad infinitum, до бесконечности. В этом случае, несомненно, все возможные книги вытягиваются из хорошего словаря и из хорошей грамматики. Правильно используя словарь Уэбстера, вы можете написать как "Потерянный рай", так и "Улисса".

Безусловно, гипертекст, когда он замышляется таким образом, может сделать любого читателя автором. Если одну и ту же гипертекстуальную систему дать Шекспиру и школьнику, у них будут совершенно одинаковые шансы написать "Ромео и Джульетту". Однако тексты -- это не энциклопедические и не лингвистические системы. Тексты сужают бесконечные или неопределенные возможности систем и создают закрытый универсум. Текстуальный гипертекст конечен и пределен, хотя он и открыт бесчисленным текстуальным интерпретациям. Гипертекст очень хорош для работы с системами, т.е. теми книгами, которые предназначены для консультаций, но он не может работать с текстами, т.е. с книгами для чтения. Системы предельны, но бесконечны. Тексты -- предельны и конечны, хотя интерпретаций может быть очень много. Существует еще и третий вариант. Давайте вообразим себе гипертексты беспредельные и бесконечные. Это бывает в Интернете. Запускается сюжет и каждый пользователь дописывает кусочек, и этот бесконечный червяк тянется и тянется. Получается джазовый джем-сейшн, когда исчезает традиционное понятие авторства и открывается новое поле для свободного творчества. Как автор книги "Открытое произведение", я не могу не радоваться подобной перспективе. Но есть разница в деятельности по порождению текста и существовании уже порожденного текста. В нашей современной культуре мы по-разному подходим к записи Бетховена и джем-сейшну в Новом Орлеане, совершающемуся у нас на глазах. Мы, скорее всего, движемся к обществу с более значительным уровнем свободы, и в нем свободное творчество будет сосуществовать с интерпретацией текста. Но не надо говорить, что мы заменили одно другим. Пусть будет и то, и другое.

Смотреть телевизор и ходить в кино -- это разные вещи. Гипертекстуальное устройство, которое позволит нам изобретать новые тексты, не имеет ничего общего с нашей способностью интерпретировать уже существующие.Бытует мнение, что тексты, создаваемые онлайн, разрушают авторское представление о тексте. Но У. Эко пытается это опровергнуть так. Например, вы читаете "Войну и мир" и мечтаете только об одном: чтобы Наташа отвергла этого дурака Анатоля и вышла за князя Андрея и чтобы он не умер и они жили долго и счастливо. Переписывайте эту историю за компьютером сколько вам угодно. Создавайте бесчисленное множество собственных "Войн и миров". Пусть Пьер Безухов убьет Наполеона или пусть Наполеон победит Кутузова. Но в этой книге нам делать нечего. Гипертекстуальный роман дает нам свободу и творчество, и будем надеяться, что эти уроки творчества займут место в школе будущего. Но написанный роман "Война и мир" подводит нас не к бесконечным возможностям свободы, а к суровому закону неминуемости. Чтобы быть свободными, мы должны пройти урок жизни и смерти, и только одни книги способны передать нам это знание.

20. Концепция информационной войны И.Н. Панарина

инфовойна-- термин, имеющий два значения:

1) Воздействие на гражданское население и (или) военнослужащих другого государства путём распространения определённой информации. Термин «информационно-психологическая война» был заимствован в русский язык из словаря военных кругов США. Перевод этого термина («information and psychological warfare») с английского языка может звучать и как «информационное противоборство», и как «информационная, психологическая война», в зависимости от контекста конкретного официального документа или научной публикации. В этом смысле также используется термин психологическая война -- психологическое воздействие на гражданское население и (или) военнослужащих другого государства с целью достижения политических или чисто военных целей.

2) Целенаправленные действия, предпринятые для достижения информационного превосходства путём нанесения ущерба информации, информационным процессам и информационным системам противника при одновременной защите собственной информации, информационных процессов и информационных систем.

Панарин такое явление как информационная война относит к сфере геополитического противоборства. Геополитическое информационное противоборство -- одна из современных форм борьбы между государствами, а также система мер, проводимых одним государством с целью нарушения информационной безопасности другого государства, при одновременной защите от аналогичных действий со стороны противостоящего государства. По Панарину основы современной теории информационной войны были сформулированы в конце XX века. Информационная война --это прежде всего управление информационными потоками в своих целях, управление явное и тайное, для достижения определенных результатов. Кто может быть организатором информационной войны? В принципе -- любой человек, малая группа, бизнес-структура, государство. Кем могут быть намечены цели информационной войны? Ответ прост: режиссерами-идеологами информационной войны. Режиссер-идеолог может быть организатором, а может и не быть. Главная задача режиссера-идеолога --это формулирование цели и замысла информационной войны. Таким образом, режиссер-идеолог --ключевая фигура любой информационной войны.

Информационное противоборство (борьба) - форма борьбы сторон, представляющая собой использование специальных (политических, экономических, дипломатических, военных и иных) методов, способов и средств для воздействия на информационную среду противостоящей стороны и защиты собственной в интересах достижения поставленных целей.

Размещено на Allbest.ru