Казанская лингвистическая школа: предпосылки возникновения, основные представители, вклад в науку

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа по теме:

КАЗАНСКАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ШКОЛА: ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ, ОСНОВНЫЕ ПРЕДСТАВИТЕЛИ, ВКЛАД В НАУКУ

Екатеринбург

2010

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. КАЗАНСКАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ШКОЛА: ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ВКЛАД В РАЗВИТИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ

1.1 Казанская лингвистическая школа: предпосылки появления

1.2 Общая характеристика Казанской лингвистической школы

1.3 Казанская лингвистическая школа: вклад в развитие науки

Выводы по 1 главе

ГЛАВА 2. ПРЕДСТАВИТЕЛИ КАЗАНСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ

2.1 И.А. Бодуэн де Куртенэ: научные труды и наследие в языкознании

2.2 Н.В. Крушевский и его вклад в развитие языкознания

2.3 В.А. Богородицкий: труды по языковедению и русскому языку

Выводы по 2 главе

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ВВЕДЕНИЕ

Данная курсовая работа посвящена Казанской лингвистической школе - самому значимому плоду деятельности в Казанском университете. Именно в КГУ родится учения о фонетике, морфеме, синтагме и др. Здесь будут заложены основы словообразования, проросшие сквозь историко-этимологические студии немецких младограмматистов и отечественных лингвистов. Казанская школа до сих пор является одной из самых авторитетных школ мировой лигвистики.

Актуальность выбранной темы определяется возросшим интересом современных лингвистов к работам представителей Казанского лингвистического кружка - Ивана Александровича Бодуэна де Куртенэ и Николая Вячеславовича Крушевского. Научная концепция Казанской лингвистической школы неоднократно являлась предметом изучения в истории языкознания. Работы ученых школы находят все новое и новое развитие в языкознании.

Целью работы является исследование лингвистических взглядов представителей Казанской лингвистической школы, этапов истории ее возникновения и развития. В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

1) определить основные положения Казанского лингвистического кружка;

2) проанализировать общелингвистические взгляды его участников, пытаясь параллельно выяснить их отношение к воззрениям других языковедов или к другим лингвистическим направлениям.

Структура работы отражает ключевые этапы и логику предпринятого исследования: она состоит из введения, двух глав и заключения.

Первая глава работы включает в себя краткие сведения о предпосылках возникновения Казанского лингвистического кружка ведь именно он в свое время получил наибольшее развитие и ее представителями стали выдающиеся языковеды конца XIX века, такие как Крушевский и Богородицкий. Вторая глава работы состоит из подробного описания основных позиций теорий И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского и В.А Богородицкий, оценка их значимости для языкознания, а также их правильность или неправильность в контексте дальнейшего изучения и доработки. Первая часть главы посвящена понятиям языка и языковых законов, потому что вся концепция Бодуэна де Куртенэ проникнута стремлением дать четкое определение, что такое язык, определить закономерности его развития. Также рассматриваются идеи Крушевского о языковой системе и теории языкового знака, об основных закономерностях в изменениях языка. В последней части второй главы рассматриваются работа Богородицкого «Наука о языке», которая до сих пор считается одной из его главных заслуг в языкознании.

В заключении подводятся общие итоги исследования и намечаются перспективы дальнейшей работы, связанной с изучением других аспектов этой проблемы.

ГЛАВА 1. КАЗАНСКАЯ ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ШКОЛА: ВОЗНИКНОВЕНИЕ И ВКЛАД В РАЗВИТИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ

1.1 Казанская лингвистическая школа: предпосылки появления

В работах, посвящённых казанской школе языкознания и затрагивающих вопросы её формирования, возникновение казанской школы датируется 1875-м годом, т.е. годом прибытия на кафедру сравнительного языкознания индоевропейских языков Казанского университета её будущего основоположника И.А. Бодуэна де Куртенэ. В то же время вопрос о роли предшествующего периода в формировании казанской школы по существу в лингвистической литературе ещё не ставился.

Предшествующий период явился для казанской школы той почвой, которая позволила сформироваться и окрепнуть новому направлению в сравнительно короткий промежуток времени. Известны факты, свидетельствующие о том, что некоторые члены казанского лингвистического кружка, возглавляемого Бодуэном де Куртенэ, находились под существенным влиянием преемников В.И.Григоровича. Так, С.К.Булич специализировался по славянской филологии у М.П.Петровского, ученика Григоровича. Под влиянием H.H. Булича находились А.И.Александров и А.С. Apхангельский. В известной степени продолжателем традиций В.И.Григоровича является А.А. Царевский [Черепанов, 2002 : 136].

Казанская лингвистическая школа связана с предшествующим периодом и по линии ориенталистики. Бодуэн де Куртенэ интересовался вопросами тюркологии и изучал тюркские языки у В.В.Радлова и Н.И. Золотницкого. Он сознавал значение Казанского университета как крупнейшего центра ориенталистики. По его инициативе на историко-филологическом факультете Казанского университета было введено, после продолжительного перерыва, преподавание восточных языков, игнорирование которых расценивалось Бодуэном де Куртенэ как существенный недостаток науки о языке, «в особенности ввиду новейшего направления лингвистики и этнографии, направления, ставящего на первом плане непосредственное знакомство с исследуемыми явлениями»[Бодуэн де Куртенэ, 1997 : 65].

Важно подчеркнуть, что до прибытия Бодуэна Куртенэ в Казани уже была подготовлена почва для изучения санскрита, являвшегося базой сравнительно-исторического исследования языков. В этом отношении предшественником казанской школы является П.Я.Петров.

В период, предшествовавший оформлению казанской лингвистической школы, в Казани были достигнуты значительные успехи как в области славяноведения, так и ориенталистики. При исследовании языков делались попытки применения сравнительно-исторического метода. Существенные успехи были достигнуты в области русской и тюрко-татарской диалектологии.

Развитие науки о языке в Казани связано с историей Казанского университета, основанного в 1804 году и явившегося крупнейшим научным центром восточной части России. До основания университета в Казани велось преподавание многочисленных языков в славяно-латинской школе, семинарии и гимназии. К концу XVIII в. в этих учебных заведениях преподавались монгольский, калмыцкий, турецкий, арабский, персидский, армянский и китайский языки, а из числа европейских языков - латинский, греческий, французский и немецкий. Преподавание восточных языков в Казанском университете было введено вскоре после его основания.

Восточное отделение Казанского университета было закрыто по указу сената в 1854 г. и переведено в Петербургский университет. Сенат объяснял ликвидацию восточного отделения в Казани необходимостью открыть возможность высшей власти для наблюдения за воспитанием кавказских горцев», однако неубедительность этого довода для передовых представителей русской лингвистической науки была очевидной. Так, И.А. Бодуэн де Куртенэ отмечал, что восточный факультет только по частным соображениям и недоразумениям был перенесён в Петербург.

После закрытия восточного отделения в совет было подано несколько заявлений профессоров университета, в которых указывалось на необходимость возобновления преподавания восточных языков и, в первую очередь, -- санскрита и персидского языка, причём, последнее мотивировалось той ролью, которую выполняют эти языки в системе сравнительно-исторического языкознания.

В связи с успехами славянского языкознания в Казани заслуживает внимания деятельность Казанского общества любителей отечественной словесности, возникшего в 1805 г. В 1818 г. оно насчитывало более 100 членов, причём, «сношения его простирались почти на всю Россию, а сверх того начинались в Варшаве, Богемии, Вене и были в Персии» [Черепанов, 2002 : 137].

Основной задачей общества ставилось способствование распространению отечественной словесности, но в то же время указывалось на необходимость этнографического и лингвистического изучения местного края. Параллельно велось исследование местных русских и татарских наречий силами словесного факультета университета. Ф.И. Эрдман, Г.Суровцев, А.Теплоухов и другие языковеды, изучавшие местные русские и татарские наречия, стремились решить ряд теоретических и практических задач диалектологии и среди них -- вопросы отношения литературного языка к общенародному языку, вопросы исторической диалектологии и лексикографии.

К моменту приезда И.А. Бодуэна де Куртенэ в лингвистической жизни Казани наблюдался временный спад, объяснявшийся как закрытием разряда восточной словесности в университете, так и уходом из университета крупнейшего представителя славяноведения В.И.Григоровича. Тем не менее, учитывая лингвистические традиции Казани, И.А. Бодуэн де Куртенэ рассчитывал найти в Казанском университете соответствующую научную среду для осуществления своих научных замыслов.

1.2 Общая характеристика Казанской лингвистической школы

Во-первых, четкое разграничение звукового и оптического аспектов речи. В лингвистической науке к середине XIX столетия сложилась традиция не проводить грани между звуками и буквами, что объяснялось тем значением, которое приобрели древние языки в период господства компаративизма, возникшего на базе мёртвых классических языков. Отсутствие учета особенностей звукового и оптического аспектов речи наблюдалось в работах многих видных лингвистов XIX столетия. Выдвижение на первый план указанного принципа было прогрессивным фактом в истории языкознания и вытекало из общей системы принципов казанской лингвистической школы, стремившейся к реальному учету языковых явлений и процессов.

Во-вторых, разграничение физиологических и психологических процессов в языке. Казанская, лингвистическая школа, будучи школой неограмматической, не ставила вопроса о специфике языковых процессов, сводя их к процессам физиологическим и психологическим. С этой точки зрения все языковые явления должны были рассматриваться как обусловленные либо физиологическим (или физическим), либо психическим фактором. В зависимости от этого и грамматика первоначально делилась на два раздела -- на фонетику и морфологию, причем первая понималась слишком узко (как физиология звуков речи), а вторая, наоборот, слишком широко, поскольку охватывала все «психологизированные» элементы системы языка: морфологию, лексикологию с семасиологией и даже синтаксис, который понимался представителями казанской лингвистической школы как «морфология высшего порядка». Правда, это разграничение не носило практически столь гиперболизированного характера, так как сочеталось с требованием объективного подхода к исследуемым явлениям языка. При этом приоритет физиологической (фонетической) стороны, провозглашенный младограмматиками, вызывал возражение со стороны представителей казанской школы языковедов. Несмотря на неприемлемость в настоящее время данного принципа казанской школы, исторически он был оправдан, поскольку привлекал внимание исследователя к внутренним пружинам языковых процессов, заострял внимание на взаимодействии антропофонических и «психологизированных» элементов системы языка и в конечном итоге способствовал возникновению учения о фонеме.

В-третьих, разграничение статики (синхронии) и динамики (диахронии) языка. Это требование, впоследствии развернутое Ф. де Соссюром, было высказано впервые Бодуэном де Куртенэ и углублено его школой. Оно основывалось на признании, с одной стороны, исторической преемственности в развитии явлений языка, а с другой, - сознанием того, что для носителя языка важнее всего существующие, живые элементы системы (критерий «чутья языка» признавался казанской школой весьма важным). Разграничивая статику и динамику языка, казанская школа языковедов в то же время утверждала самостоятельную значимость указанных аспектов и признавала специфику задач каждого из них, имея в виду в первом случае исследование изменений, «совершающихся каждовременно в данном состоянии языка», а втором -- изменений, «совершающихся в истории, на протяжении многих веков и в целом ряду говорящих поколений»[Бодуэн де Куртенэ, 1997: 98]. Исключительно-исторический подход к языку младограмматиков встречал категорические возражения со стороны представителей казанской школы языковедов:

В-четвертых, соблюдение требования хронологизации языковых процессов. Казанская школа языкознания была по существу, первой школой, провозгласившей данное положение в качестве основополагающего принципа сравнительно-исторических исследований. Для предшествующего периода компаративистики был характерен антиисторический подход к языку. Индоевропейский праязык периода «расцвета» мыслился, как нечто в высшей степени совершенное и недосягаемое для современныx языков, возникших якобы из праязыка в результате его деградации. Историзм казанской школы нашел выражение прежде всего в признании важности и необходимости выделения в языке наслоений различных эпох и относительной хронологизации языковых процессов.

В-пятых, признание преимущества данных, извлеченных из наблюдений над живыми языками и диалектами, по сравнению с фактами, отраженными в памятниках письменности. Это положение выдвигалось и до казанской лингвистической школы, однако, лишь в трудах Бодуэна де Куртенэ и его последователей оно приобрело характер основополагающего принципа, тесно связанного со всей системой принципиальных установок. Необходимость исследования живых языков подчеркивалась также младограмматиками, но эта мысль не находила широкого практического осуществления в их деятельности и, кроме того, самый подход к явлениям живых языков у казанских лингвистов и младограмматиков не был тождественным, так как первые, связывая исследование новых языков и наречий с выявлением законов развития языка, исследовали их сами по себе, вторые, преломляя факты живых языков через призму своих исторических воззрений, не терпевших компромисса с синхронией, стремились вскрыть в них пережитки прошлого состояния языков.

Кроме того, признавалась важность изучения и исследования всех языков и наречий, независимо от их строя и степени развитости. Для Казани, с ее разноязычным и диалектным окружением, принцип «демократизации объекта» был более, чем где бы то ни было, актуален и согласован с деятельностью казанских лингвистов предшествующего периода.

К тому же требование не навязывало языку чуждых ему категорий, но выделяло и исследовало то, что в нем действительно существует. Принцип объективности исследования понимался как требование объективного учета чутья языка его носителями. Он вытекал из естественно-научных основ концепции Бодуэна де Куртенэ и его школы.

Также признавалась необходимость обобщений. Важность этого принципа в настоящее время несомненна, но в конце XIX века он был особенно актуален, так как в этот период представителями младограмматизма проповедовался эмпирический подход к языку, высказывалось скептическое отношение к возможностям лингвистики.

Формулировалась важность анализа и разложения сложных языковых единиц на составные части.

И, наконец, стремление к наиболее строгому учету звуковых законов и образований по аналогии

1.3 Казанская лингвистическая школа: вклад в развитие науки

Казанский лингвистический кружок был общетеоретической школой, представления которой о предмете и методах языкознания создали новую парадигму мировой лингвистической науки.

Развивая идею о социальной сущности языка, казанские ученые в качестве одного из своих принципов считали признание равноправности всех языков, полную демократизацию объекта исследования. «Нет языков привилегированных, аристократических, все языки заслуживают внимания языковеда и всестороннего изучения - вот лозунг «Казанской лингвистической школы », - писал Бодуэн де Куртенэ [Бодуэн де Куртенэ, 1997: 102].

Казанская школа обогатила мировую науку рядом новых исследовательских методов, в частности: экспериментальным фонетическим методом, методом относительной хронологии языковых явлений, статистическим методом, дав тем самым начало таким разделам, как экспериментальная фонетика, квантативная лингвистика. Но главное методическое решение этой школы - это разработка соотношения исторического (диахронического) и описательного (синхронического) изучения языка, языковой статики и динамики. Ученые разработали о дихотомии динамики и статики в языке, причем разработали с позиции чистой диалектики, видя в языке феномен постоянно функционирующий и одновременно развивающийся.

Казанские лингвисты понимали язык как сложную систему разнородных элементов, которая постоянно изменяются.

Одно из главных требований Казанской лингвистической школы - четко различать звук и букву. Главное что сделал Б. де Куртенэ в этой науке - открыл фонетическую функциональную единицу, назвав ее фонемой. При этом функциональный аспект звука речи оказался более существенным, чем его антропофонические характеристики.

Фонема стала первой единицей языковой структуры, открытой в Казанском Университете. Вслед за ней были открыты и другие единицы системы языка: морфема, синтагма.

ВЫВОДЫ ПО 1 ГЛАВЕ

Таким образом, можно сказать, что Казанская лингвистическая школа стала крупнейшим лингвистическим кружком, организованным И.А. Бодуэном де Куртенэ, где ученики языковеда продолжали развитие его теории.

Казанская лингвистическая школа была общетеоретической школой, представления которой о предмете и методах языкознания создали новую парадигму мировой лингвистической науки. Облик языкознания XX века определили ученые Казанской лингвистической школы. Своими трудами они положили начало многим научным проблемам и научным отраслям языкознания, которые стали разрабатываться в XX веке и только потому, что они уже были поставлены в повестку дня научных исследований представителями Казанской лингвистической школы .

Работы Бодуэна Де Куртенэ и его учеников открывают новый период в истории изучения словообразования - период теоретического осмысления накопленных фактов и выработки методов исследования словообразовательного материала.

Казанская лингвистическая школа оказала влияние на русскую, польскую и чешскую науку о языке, однако ее роль в развитии мировой науки о языке оказалась меньше, чем она того заслуживала.

ГЛАВА 2. ПРЕДСТАВИТЕЛИ КАЗАНСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ

2.1 И.А. Бодуэн де Куртенэ: научные труды и наследие в языкознании

Вся общелингвистическая концепция Бодуэна де Куртенэ проникнута стремлением найти объяснение языковым законам, механизму функционирования и развития языка через анализ психического механизма, а также дать определение понятию язык.

В одной из ранних работ ученого «Некоторые общие замечания о языковедении и языке», написанной в 1870 году, дается такое определение языка: «Язык есть комплекс членораздельных и знаменательных звуков и созвучий, соединенных в одно целое чутьем известного народа (как комплекса (собрания) чувствующих и бессознательно обобщающих единиц) и подходящих под ту же категорию, под то же видовое понятие на основании общего им всем языка» [Алпатов, 2005: 121]. Здесь же можно увидеть четко сформулированный психологический подход к языку, свойственный Бодуэну на протяжении всей его жизни.

После опубликования вышеупомянутой работы взгляды Бодуэна де Куртенэ развивались и менялись, однако он всегда полемизировал с некоторыми традиционными представлениями о языке, которые он считал неверными. К ним он относил логический подход к языку, представление о языке как об организме, младограмматическую концепцию языковых законов. Во многих его работах прослеживается полнейшее отрицание языковых законов, что, однако, не означало, что Бодуэн де Куртенэ вообще был против выявления закономерностей в языке.

Языковеду было свойственно понимание языка как системы знаков с такими их атрибутами, как условность, произвольность. По его представлениям язык состоит из «множества случайных символов, связанных самым различным образом». Этим символам по их природе не присуща «необходимость, непосредственность и неизменность». Эти символы языка группируются в системе по «противопоставлениям и различиям»[Амирова и др., 2005: 450].

К концепции Бодуэна де Куртенэ восходит также современное понимание языковой системы.

2.2 Н.В. Крушевский и его вклад в развитие языкознания

Для младограмматиков законы могли относиться лишь к истории языка, единственному объекту научной лингвистики; законы понимались ими как очень конкретные правила развития отдельных языков или групп языков, прежде всего регулярные фонетические изменения. Крушевский понимал закон как общее правило, универсальное для всех языков, и выделял не только исторические, но и статические законы. Таковы статический закон звука («Всякий звук в одинаковых условиях акустически и физиологически приблизительно одинаков у всех индивидов данного говора и времени») и статический закон звукового сочетания («со звуком х может сочетаться только звук z1, но не может вовсе сочетаться звук z2»). «Однообразие звука и звуковой системы, - писал Крушевский, - а также однообразие звуковых сочетаний суть единственные законы, которым подчиняется каждое без исключения слово данного языка» [Крушевский, 1998 : 156]. Динамические законы - это прежде всего законы изменений артикуляций, от них производны законы перехода звуков.

Язык Крушевский рассматривал как одновременно физиолого-акустическое и психическое явление. Развитие языка, согласно его концепции, определяется двумя психическими ассоциациями: по сходству и по смежности; первая ассоциация укладывает слова в системы (в частности, объединяет разные формы одного слова), вторая строит слова (грамматически и семантически связанные) в ряды. Ассоциации по смежности воспроизводят слова в готовом виде, способствуют стабильности в языке; ассоциации по сходству дают возможность создавать новые слова, производить их заново. Развитие языка ученый рассматривал как «вечный антагонизм» между этими двумя силами.

К вопросу об упорядоченности системы языка Крушевский подходит исторически: «Однородность данной системы не есть нечто исконное и постоянное: мы уже видели, что система, представляющая в данное время вполне однородной и стройной, раньше не была таковой… однородность данной системы есть продукт более или менее продолжительной работы языка» [Крушевский, 1998: 172].

казанский лингвистический школа языкознание

2.3 В.А. Богородицкий: труды по языковедению и русскому языку

В.А. Богородицкий считал, что лингвистика, имея значение сама по себе в области человеческого знания, так как без изучения явления речи не может быть полноты миропонимания, представляет особенную важность в ряду филологических наук как самостоятельная наука, так и по своим обширным приложениям: она знакомит с родством языков и народов, с сравнительно-генетическим методом, получающим все более широкое применение в гуманитарных науках, наиболее же строго применяемым именно в языковедении, представляет важность и некоторыми своими прикладными отделами.

В.А. Богородицкий определял язык как наиболее совершенное средство обмена мыслями и как орудие мысли, как показатель классифицирующей деятельности ума и в силу "одинаковости понимания" служащее объединению людей "к общей деятельности", как "социологический фактор первейшей важности" [Богородицкий, 1991: 45].

Рассматривая природу языка, ученый говорил об его изменчивости во времени и пространстве, «благодаря которой и получилось в течение веков все языковое многообразие, какое видим теперь на земном шаре» [Богородицкий, 1991: 67]. Главнейшими факторами этой изменчивости языка и связанного с нею диалектического роста языков являются смена генераций и расселение племен, вступающих при этом в новые условия

Богородицкий, основываясь на идеях Бодуэна о психофизиологической природе языка и постоянном его развитии и изменении, исследовал систему русского языка, преимущественно его фонетику и морфологию. Он указывал, что с фонетической стороны нужно стремиться к установлению соотношения между звуковыми системами разных языков.

ВЫВОДЫ ПО 2 ГЛАВЕ

Казанская лингвистическая школа обогатила мировую науку рядом новых исследовательских методов, в частности: экспериментальным фонетическим методом, методом относительной хронологии языковых явлений, статистическим методом, дав тем самым начало таким разделам, как экспериментальная фонетика , квантативная лингвистика. Но главное методическое решение этой школы - это разработка соотношения исторического (диахронического) и описательного (синхронического) изучения языка, языковой статики и динамики. Ученые Казанского кружка разработали о дихотомии динамики и статики в языке, причем разработали с позиции чистой диалектики, видя в языке феномен постоянно функционирующий и одновременно развивающийся.

В работах представителей Казанской школы предвосхищаются многие идеи структурной лингвистики, фонологии, морфонологии, типологии языков, артикуляционной и акустической фонетики. Они ясно представляли себе проблему системности языка (И.А. Бодуэн де Куртенэ и Н.В. Крушевский).

Таким образом понимание языка как системы, понимание множественности причин изменений языка, обусловленность языковых изменений, элементы знаковой теории языка, теория фонем и морфологических изменений, типология языков составили тот круг проблем и задач общего языкознания, которые решали в своих работах представители Казанского лингвистического кружка и которые оказали огромное влияние на формирование современных структуралистических течений, на Ф. де Соссюра, на представителей Московской фонологической школы и Пражской лингвистической школы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данном исследовании были рассмотрены этапы истории возникновения и развития Казанской лингвистической школы, анализ общелингвистических взглядов ее представителей.

Казанская лингвистическая школа признана в мировой лингвистике как непревзойденный образец прогнозирования кардинального направления развития отечественного языкознания XX столетия. Ключевыми тенденциями, на которых базировалась и на которые продолжает опираться лингвистика, следует считать такие понятия, как системность и функциональность. Последовательная работа, проделанная И.А. Бодуэном де Куртенэ в доказательство системности языка, логически привела к поискам закономерностей этой системности в функционировании языка в речевом его употреблении. В результате как в современной лингвистике, так и в лингводидактике возрос интерес к освещению теории языка и использованию в практике обучения функциональной стороны языковых единиц. Этим объясняется появление новых типов грамматик - функциональных (А.В. Бондаренко, Г.А. Золотова, В.Г. Гак и др.).

Языкознание восприняло и развивает многие мысли ученых-представителей Казанской лингвистической школы. Например, введение в научный обиход понятия фонемы, выявление конститутивных черт фонемного строя языка было крупнейшим открытием Бодуэна де Куртенэ, обогатившим науку о языке. Ученые Казанской школы определили облик языкознания XX века. Своими трудами они положили начало многим научным проблемам и научным отраслям языкознания, которые стали разрабатываться в XX веке и только потому, что они уже были поставлены в повестку дня научных исследований представителями Казанской лингвистической школы.

Идеи Бодуэна де Куртенэ, Крушевского и Богородицкого сыграли определенную стимулирующую роль в области экспериментального исследования речи и приложения добытых результатов к общественно-языковой практике. Эти идеи находят все большее число сторонников в наше время, а научные труды переиздаются в разных странах мира.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Алпатов Владимир Михайлович. История лингвистических учений: Учеб. пособ. -- М.: Языки рус. культуры, 2005 .-- 368 с. -- (Studia philologica) .-- Указ.: с. 327-367 .-- Библиогр.: с. 325-326

2. Амирова Т. А. Очерки по истории лингвистики / АН СССР, Ин-т востоковедения, Ин-т иностр. яз. им. М. Тореза; Т. А. Амирова, Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский .-- М.: Наука. Гл. ред. вост. лит., 2005 .-- 560 с. -- Библиогр. в конце гл.

3. Амирова, Татьяна Александровна. История языкознания: Учебное пособие для студентов вузов / Т. А. Амирова, Б. А. Ольховиков, Ю. В. Рождественский; Под ред. С. Ф. Гончаренко .-- М.: Академия, 2003 .-- 671 с. -- (Высшее образование) .-- Указ.: с. 659-668 .-- Библиогр.: с. 653-658 .-- ISBN 5-7695-0914-7.

4. Березин, Федор Михайлович. История русского языкознания: Учебное пособие для вузов .-- М.: Высш. шк., 1999 .-- 224 с. -- Указ. имен: с. 219-222 .-- Библиогр.: с.215-219.

5. Березин, Федор Михайлович. История лингвистических учений: Учебник для филологических специальностей вузов / Ф. М. Березин .-- 2-е изд., испр. и доп. -- М.: Высш. шк., 2001 .-- 319 с.: ил. -- Указ. имен: с. 311-315 .-- Библиогр.: с. 302-309.

6. Богородицкий Василий Алексеевич. Очерки по языковедению и русскому языку .-- М.: Учпедгиз, 1991 .-- 223 с.

7. Богородицкий В. А., Казанская лингвистическая школа, в кн.: Труды Московского института истории, философии и литературы, т. 5, М., 1991;

8. Звегинцев, В.А. Очерки по истории языкознания XIX--XX веков в очерках и извлечениях. Часть 1. М., 1998;

9. Кондрашов, Н.А. История лингвистических учений. М., 1979;

10. Кондрашов, Николай Андреевич. История лингвистических учений: Учебное пособие для студентов педагогических институтов по специальности "Русский язык и литература" / Н. А. Кондрашов .-- М.: Просвещение, 1979 .-- 224 с.: ил. -- Указ. имен: с. 217-221.

11. Крушевский Николай Вячеславович. Избранные работы по языкознанию / Отв. ред. В. Н. Ярцева; Сост. Ф. М. Березин .-- М.: Наследие, 1998 .-- 296 с. -- Указ.: c. 284-293 .-- Библиогр.: c. 272-283 .-- ISBN 5-201-13322-3.

12. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. - М., 1997.

13. Николаев Г.А. Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ / Г.А.Николаев .- Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2001. - 20 с.

14. Черепанов М. В., Казанская лингвистическая школа, в сборнике: Вопросы общего языкознания, Л., 2004.

15. Черепанов М.В. Казанская лингвистическая школа в оценке Р.О.Якобсона / М.В.Черепанов, Н.М.Орлова // Русская и сопоставительная филология: состояние и перспективы: Международная научная конференция, посвященная 200-летию Казанского университета (Казань, 4-6 октября 2004 г.): Труды и материалы: / Под общ. ред. К.Р.Галиуллина.- Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2004.- C.250-251.

16. Черепанов М.В. Из истории казанской лингвистической школы (К 30-летию со дня смерти И.А.Бодуэна де Куртенэ) / М.В.Черепанов // Вопросы теории и методики изучения русского языка.- Казань, 2002.- С.130-147.

17. Большой энциклопедический словарь. Языкознание. / под ред. В.Н.Ярцевой. М. 1998

18. Введение в языковедение: Хрестоматия: Учебное пособие для вузов / Сост.: А. В. Блинов и др. -- М.: Аспект Пресс, 2001 .-- 342 с.: ил.

19. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990 [переиздание: Большой энциклопедический словарь: Языкознание. М., 1998]

20. Хрестоматия по истории русского языкознания: Учебное пособие для студентов филологических специальностей университетов и педагогических институтов / Сост. Ф. М. Березин .-- 2-е изд., испр. -- М.: Высш. шк., 1977 .-- 440 с.

21. www.1september.ru

22. www.bse.sci-lib.com

23. www.krugosvet.ru

24. www.kls.ksu.ru

25. www.islu.irk.ru

Размещено на Allbest.ru