Размещено на http://www.allbest.ru/

24

Размещено на http://www.allbest.ru/

Место системы сдержек и противовесов в системе разделения властей (опыт зарубежных стран и России)

Содержание

Список литературы

Введение

Актуальность темы определяется необходимостью совершенствования механизма реализации принципа разделения властей в современной России на всем ее государственно-правовом пространстве, как на федеральном уровне, так и на уровне субъектов Российской Федерации.

Принцип разделения властей является необходимым условием оптимизации деятельности демократического правового государства, важнейшей предпосылкой верховенства права и обеспечения свободного развития человека. В современных условиях становления конституционного строя в Российской Федерации, развития демократических и федеративных начал в организации и деятельности государственного механизма России и ее субъектов принцип разделения властей имеет особенно важное значение, так как, предусматривая формирование системы сдержек и противовесов, он выступает преградой для возникновения авторитарных и тоталитарных тенденций в обществе, способствует утверждению в нем демократических идеалов и ценностей, созданию гарантий прав и свобод человека и гражданина.

При этом надо учитывать, что принцип разделения властей не означает застывшее состояние обособленных ветвей власти, а предполагает динамичный процесс их постоянного взаимодействия, согласованного поиска наиболее оптимальных решений общегосударственных и региональных вопросов с помощью правовых процедур, установление и развитие которых он обусловливает.

Произошедшие в последние годы политические преобразования не могли не отразиться на реализации принципа разделения властей в субъектах Российской Федерации, что, безусловно, требует теоретического осмысления.

Концепция разделения властей берет свое начало от идеи ограничения государственной власти, нашедшей отражение в трудах античных мыслителей Платона, Аристотеля; Полибия. Отправной же точкой для зарождения и развития теории разделения властей в том виде, который можно считать классическим вариантом, служат труды Дж. Локка и Ш.Л. Монтескье.

Принцип разделения властей рассматривался и в научных трудах русских дореволюционных ученых H.H. Ворошилова, A.A. Жилина, Ф.Ф. Кокошкина, Н.М. Коркунова, М.М. Сперанского, Г.Ф. Шершеневича и других.

Советская правовая доктрина отвергала принцип разделения властей как чуждый и неприемлемый для социалистического государства, признавая при этом необходимость разграничения функций государственных органов. Подобное истолкование принципа разделения властей по существу сводилось к позиции К. Маркса, о том, что разделение властей «на самом деле есть не что иное, как прозаическое- деловое разделение труда, примененное к государственному механизму в целях упрощения и контроля».

После длительного неприятия теории разделения властей в советский период, необходимость возврата к этой теории была обоснована К.С. Вельским, Б.М. Лазаревым, A.A. Мишиным, Ю.А. Тихомировым, В.Е. Чиркиным и другими.

Конституция Российской Федерации 1993 года по существу впервые в истории российского государства закрепила принцип разделения властей в качестве одной из основ конституционного строя Российской Федерации. Появился фундамент для теоретического исследования данного принципа в новых условиях становления и развития демократического федеративного правового государства.

Изучению проблемы разделения властей на современном этапе посвящены работы С.А. Авакьяна, М.В. Баглая, Р.В. Енгибаряна, A.Д. Керимова, Е.И. Козловой, В.А. Кряжкова, O.E. Кутафина, В.М. Лебедева, Г.Н. Манова, М.Н. Марченко, B.C. Нерсесянца, Ж.И. Овсепян, Т.М. Пряхиной, Б.А. Страшуна, Д.Л. Суркова, Б.Н. Топорнина, В.А. Туманова, Т.Я. Хабриевой, B.C. Шевцова, Б.С. Эбзеева, Л.М. Энтина, Ю.А. Юдина и других.

Объектом исследования является совокупность общественных отношений, возникающих в процессе реализации принципа разделения властей на уровне субъектов Российской Федерации и зарубежного опыта.

Предмет исследования составляет система сдержек и противовесов в во реализации принципа разделения

Целью исследования является всестороннее изучение реализации принципа разделения властей на различных этапах создания, деятельности и взаимодействия органов государственной власти субъектов Российской Федерации и США.

Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи:

* определить понятие и сущность принципа разделения властей;

* выявить особенности реализации принципа разделения властей в условиях федеративного государства;

* проанализировать роль принципа разделения властей в формировании органов государственной власти субъектов Российской Федерации;

* исследовать развитие системы сдержек и противовесов в системе разделения властей на примере США;;

* установить проблемы взаимного контроля органов государственной власти субъектов Российской Федерации в системе сдержек и противовесов и пути их решения;

Методологическую базу составляют диалектический, конкретно-исторический, сравнительно-правовой, статистический, системно-структурный, формально-юридический методы исследования, методы логического и структурного анализа, синтеза, аналогии, методы моделирования и прогнозирования и иные методы.

Теоретическую основу исследования составили труды виднейших мыслителей и государствоведов, областью научных поисков которых стали идеи разделения властей. Среди мыслителей и ученых прошлого, труды которых исследовались диссертантом, следует отметить: Платона, Аристотеля, Полибия, Дж. Локка, Ш.Л. Монтескье, Ж.-Ж. Руссо, Гегеля, а также дореволюционных ученых: H.H. Ворошилова, A.A. Жилина, Ф.Ф. Кокошкина, Н.М. Коркунова, М.М. Сперанского, Г.Ф. Шершеневича.

Общетеоретической основой исследования послужили труды таких современных отечественных ученых-правоведов как: С.А. Авакьяна, М.В. Баглая, Р.В. Енгибаряна, А.Д. Керимова, Е.И. Козловой, А.НГ. Кокотова, B.C. Крылова, В.А. Кряжкова, O.E. Кутафина, В.И. Лафитского, В.М. Лебедева, В.А. Лебедева, М.Н. Марченко, С.В: Нарутто, B.C. Нерсесянца, Ж.И. Овсепян, Т.М. Пряхиной, Ю.И. Скуратова, М.Д. Сомова, Б.А. Страшуна, Ю.А. Тихомирова, Б.Н. Топорнина, В.А. Туманова, В.А. Увачева, Т.Я. Хабриевой, Г.Н. Чеботарева, В.Е. Чиркина, И.Г. Шаблинского, Ю.Л. Шульженко, Б.С. Эбзеева, Л.М. Энтина, Ю.А. Юдина и других.

При изучений темы исследования автор обращался также к конституциям зарубежных государств.

Глава 1. Развитие конституционного принципа "разделения властей" и механизма "сдержек и противовесов", зарубежный опыт

1.1 Развитие конституционного принципа "разделения властей" и механизма "сдержек и противовесов

Действие механизма "сдержек и противовесов" при конституционном принципе "разделения властей" затрагивает прежде всего проблему столкновения интересов законодательной и исполнительной ветвей власти, которая с той или иной периодичностью обострялась в США, при неизменности основной закономерной тенденции, - усиления роли исполнительной власти. Это достигалось за счет гибкого перераспределения полномочий, иногда вторжения, но чаще самоограничения законодателей в пользу администрации. Наиболее ярким проявлением этой тенденции в XX в. является расширение прерогатив американского президента. Григонис Э. П. Теория государства и права. СПб., 2001.

В настоящее время американский президент выступает как глава государства, глава правительства, лидер одной из двух крупнейших партий, сменяющих друг друга у руля управления, главнокомандующий, ведущий дипломат страны, как главное лицо, ответственное за управление страной в периоды кризисов, а также в качестве "арбитра" в регулировании отношений федерации и штатов, ведущего координатора экономической и социальной политики США. Эти полномочия президента, особенно усилившиеся в 30-х гг., в период "нового курса" и затем в ходе второй мировой войны, были закреплены в послевоенное время рядом законов, в частности вышеупомянутым Законом о занятости 1946 г. Конституционный Суд как гарант разделения властей: сборник докладов. М.: Институт публичной политики, 2004

Исполнительные приказы, правомерность которых основывается на конституционной обязанности президента "заботиться о должном исполнении законов", на деле мало чем отличаются от самих законов, затрагивая самый широкий круг вопросов. Например, деятельность ФБР регламентируется и сейчас исполнительными приказами и инструкциями Генерального атторнея. Прокламации, имеющие, как правило, декларативный характер, в ряде случаев также несут важное политико-правовое содержание. Так, например, в прокламацию под названием "новая экономическая политика" Р. Никсон включил положение о налоге на товары, ввозимые в США, установление которых является конституционной прерогативой конгресса.

Правотворческая деятельность исполнительной власти расширяется и за счет все более частого применения "делегированного законодательства" на основе передачи ему тех или иных полномочий самим конгрессом. Обычно конгресс создает закон лишь в общем виде и в состояние рабочего документа его приводит регламентарная власть того или иного ведомства.

Осуществляемое на основе передачи конгрессом президенту своих законодательных полномочий (которые он, в свою очередь, передает административным органам) "делегированное законодательство" формально противоречит и доктрине "разделения властей" и правовой максиме "делегат не может делегировать". Это, однако, не воспрепятствовало американским судам очень рано, еще в 1813 г., санкционировать его при том условии, что сам законодатель и суд будут строго следить за тем, чтобы администрация не выходила за заданные, зачастую недостаточно определенные законодательные рамки. Произвольное расширение этих рамок - обычное явление. При этом суды, как правило, не подвергают сомнению решения ведомств.

Проблема "делегированного законодательства" особенно обострилась в период "нового курса", когда впервые было применено так называемое "законодательное вето" конгресса в попытках ограничить неконтролируемую нормотворческую деятельность администрации. Оно первоначально сводилось к тому, что предлагаемый президентом или регулирующим ведомством проект нормативного акта вступал в силу по принципу "молчание - знак согласия", если конгресс совпадающими резолюциями палат или решением одной из них не отвергал его. Резолюция хотя бы одной из палат считалась окончательной, не подлежащей президентскому вето. Впоследствии по предложению того или иного комитета конгресса нормативный акт мог быть просто аннулирован путем прямого наложения конгрессом "законодательного вето". Конституционный Суд как гарант разделения властей: сборник докладов. М.: Институт публичной политики, 2004

Особенно часто "законодательное вето" стало использоваться в 70-х гг. в условиях общей дискредитации исполнительной, президентской власти после "уотергейта". Если с 1932 по 1983 г. вето законодателей использовалось 400 раз, то только в 1974-1975 гг. оно применялось 87 раз.

Негативная реакция на эту практику особенно крупных ведомств не заставила себя долго ждать. Ведомства утверждали, что делегированные им в соответствии с законом полномочия не могут у них быть отняты иначе, как другим законом. Протесты ведомств были услышаны при Р. Рейгане, в 1983 г., когда Верховный суд по "делу Чадха" постановил, что законодательное вето на нормативные акты является неконституционным и что впредь оно может быть применено лишь в форме закона, утвержденного президентом. Решение Верховного суда привело к нуллификации в 200 законах, принятых за период 1932-1983 гг., положений, в которых предусматривалось "законодательное вето". Это, однако, не означало потери конгрессом и особенно судом права контроля за нормотворческой деятельностью администрации, которая не может игнорировать даже их неофициальное мнение.

Исходя из безусловной правомерности самой делегации являющейся примером возможного перераспределения властных полномочий различных ветвей власти в рамках легитимности, конгресс еще в 1946 г. принял Закон об административной процедуре (дополненный Законом о свободе информации в 1967 г. и Законом о неприкосновенности частной жизни 1974 г.), направленный на упорядочение, устранение разнобоя в нормотворческой деятельности администрации. Он содержит перечень эталонных процедур, которым регулирующие ведомства должны следовать при принятии или изменении нормативных актов: информировать население о принятых ими документах, о правилах своей деятельности, о всех решениях по судебному рассмотрению соответствующих дел, публиковать в "Федеральном регистре" любые предполагаемые изменения существующих нормативов и пр. Конституционный Суд как гарант разделения властей: сборник докладов. М.: Институт публичной политики, 2004

Значительно были расширены в XX в. и конституционные военные полномочия президента как главнокомандующего. Несмотря на право конгресса объявлять войну, президент часто по собственному усмотрению использует вооруженные силы. Если до второй мировой войны считались допустимыми необъявленные конгрессом так называемые "президентские войны" только в том случае, если имело место нападение на собственно территорию США, то в настоящее время президент без объявления конгрессом может начать военные действия, если нападение было совершено на одного из многочисленных союзников США по военным блокам.

Чрезмерно возросшие военные полномочия президента заставили конгресс принять в 1973 г. совместную резолюцию палат, предписывающую предварительное или немедленное получение санкций на использование исполнительной властью военной силы в случае кризисной ситуации. Резолюция обязывает президента в течение 48 часов письменно доложить конгрессу о введении американских войск в районах, где начались или предполагается начало военных действий. В 60-дневный срок после посылки президентом войск "на вражескую территорию конгресс должен прямым объявлением войны или другой санкции дать разрешение на продолжение боевых действий или потребовать их прекращения". Если конгресс не дает такой санкции, президент обязан отозвать войска, при этом исключаются случаи, когда конгресс не в состоянии был собраться из-за вооруженного нападения. С целью защиты войск США президент вправе продлить срок их пребывания в воюющей стране сверх 60 еще на 30 дней.

Значительно были расширены в XX в. права президента и во внешнеполитической сфере. Путем использования "соглашений исполнительной власти" президент может обойти конституционное требование согласия сената на заключение международных соглашений и их денонсацию. Иванов В. В. Принцип разделения властей в Конституции США 1787 г. и Конституции Франции 1791 г.: сравнительно-правовой-анализ. Государство и право. 2000. № 12.

Ф. Рузвельт часто действовал не только через голову конгресса, но и через голову государственного секретаря, не ставя их в известность о важнейших внешнеполитических акциях, например о содержании Ялтинских соглашений 1945 г. Без согласия сената путем "соглашений исполнительной власти" в 1969-1970 гг. были заключены договоры с Южным Вьетнамом, Таиландом и пр. Верховный суд отказывается признавать неконституционной данную практику с удобной для него ссылкой на то, что это - вопрос политический.

Уступая президенту в сфере законодательства, конгресс крепко держит в своих руках самое мощное орудие контроля над исполнительной властью - бюджет и его исполнение. В соответствии с Законом о бюджете 1921 г. президент готовит проект бюджета. При этом в соответствии с принципом разделения властей президент не вправе повлиять на бюджетные расходы законодательной и судебной ветвей власти, которые устанавливаются без его оценок и предложений. Конгресс же имеет право дополнить или пересмотреть бюджетные статьи. Лишен президент и права контролировать утвержденные конгрессом расходы по программам, касающимся социального страхования, выплат безработным и пр.

Попытка усилить свои полномочия в сфере распределения средств была предпринята конгрессом в 1973 г., когда была создана объединенная комиссия палат конгресса по изучению мер бюджетного контроля с целью его ужесточения. В 1974 г. был принят Закон о контроле конгресса над бюджетными расходами, на основании которого в обеих его палатах были созданы новые бюджетные комиссии, а в 1975 г. было образовано Бюджетное управление конгресса (БУК) с широкими полномочиями требовать у исполнительной власти любую дополнительную информацию о расходовании средств. Усилена была роль и ранее созданного Главного контрольно-финансового управления.

В 1985 году перед угрозой прекращения платежей правительством по своим счетам было достигнуто соглашение о новой предельной сумме долга, но одновременно с этим был принят Закон о сбалансированном бюджете, закрепивший четкий график принятия бюджета на очередной финансовый год, в котором должны указываться общая сумма расходов, бюджетных ассигнований, предполагаемых выплат по долговым обязательствам (особо по первоочередным выплатам по гарантированным займам), а также общая сумма бюджетных поступлений с возможным их увеличением или уменьшением, допускаемые пределы бюджетного дефицита, государственного долга и пр. Но главное - Закон закреплял порядок автоматического действия механизма сокращения расходов, если конгресс и президент не смогли договориться об установлении пределов бюджетного дефицита. В случае превышения (по данным Административно-бюджетного управления) пределов расходов более чем на 10 млрд. долл., президент должен издать распоряжение об их урезании. Сокращению подлежат главным образом ассигнования на оборонные программы. Они не могут затрагивать программы социальные - "мэдикейт", помощи семьям с несовершеннолетними детьми, кормящим матерям, ветеранам, выдачи продовольственных талонов и пр.

Закон 1985 г. - пример компромиссного эффективного сотрудничества властей в установлении гибкого контроля над бюджетом, развязывающего руки и президенту, и конгрессу в случае возникновения чрезвычайных ситуаций, кризисов, социальных потрясений. Временные границы действия Закона 1985 г. определялись 1991 г., но он действовал до последнего времени. Благодаря длительному устойчивому росту экономики США и жестким мерам контроля в 1997 г. бюджетная система США была почти полностью сбалансирована. Бюджетный дефицит сократился в 13 раз и составил менее 23 млрд. долл., или 0,3% ВВП. Иванов В. В. Принцип разделения властей в Конституции США 1787 г. и Конституции Франции 1791 г.: сравнительно-правовой-анализ. Государство и право. 2000. № 12.

Процесс "переливания" властных полномочий, приводящий к усилению или ослаблению роли Верховного суда в зависимости от конкретной политической конъюнктуры, от персонального состава пожизненно назначаемых судей, касается и сферы взаимоотношений судебной с другими властями. После демарша против законодательства "нового курса" в 1937 г. Верховный суд сам поднял вопрос о судебном самоограничении в отношении дел, имеющих политический характер. Это ограничение, однако, действует сугубо выборочно, не закрывает двери суда, когда президенту или конгрессу его вмешательство становится крайне необходимым. Например, такая сугубо политическая проблема, как проблема политических и гражданских прав, была в центре внимания суда Уоррена в конце 50-х - начале 60-х гг., отстаивающего идею равенства при толковании поправки XIV к американской Конституции о равной защите закона всех американцев.

В то же время подорвавший авторитет исполнительной власти "уотергейт" способствовал вынесению Верховным судом решения, серьезно ограничивающего привилегию президентской власти на сокрытие определенной информации военного или дипломатического толка, на утаивание им документов, необходимых для выяснения истины.

Кажущиеся порой непримиримыми разногласия (часто искусственно раздуваемые в прессе и на телевидении), особенно усиливающиеся в периоды так называемого "раздельного правления", не подрывают взаимодействия всех звеньев государственного аппарата в решении важнейших экономических, политических, социальных задач, стоящих перед страной. Пройдя длинный путь с момента принятия Конституции 1787 г., политические институты США сумели без революционных потрясений, эволюционным путем приспособиться к меняющейся политической обстановке, в результате чего конституционный принцип "разделения власти" ныне следует толковать не столько в свете противопоставления полномочий ветвей власти, сколько в свете усиления их взаимозависимости и взаимодействия. Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984

1.2 Система сдержек и противовесов как система организации верховной государственной власти США

Система сдержек и противовесов, положенная в основу организации функционирования центральных органов государственной власти США, покоится на следующих основополагающих началах.

Во-первых, все три ветви власти имеют различные источники своего формирования. Носитель законодательной власти - Конгресс - состоит из двух палат, каждая из которых формируется особым образом. Палата представителей избирается народом, иными словами, избирательным корпусом, Сенат - легислатурами штатов. Носитель исполнительной власти - Президент - избирается косвенным путем, коллегией выборщиков, которые, в свою очередь, избираются народом. Что касается носителя судебной власти - Верховного суда, то он формируется совместно Президентом и Сенатом.

Во-вторых, все органы государственной власти согласно Конституции имеют различные сроки полномочий. Палата представителей избирается на два года. У Сената нет установленного срока полномочий, т.к. его состав обновляется каждые два года на одну треть путем перевыборов. Президент избирается сроком на четыре года, а члены Верховного суда занимают свои должности пожизненно. Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984

Установление Конституцией различных источников формирования и сроков полномочий для носителей законодательной, исполнительной и судебной властей должно было, по мысли учредителей Основного Закона, привести к двум важным результатам: обеспечить соответствующие ветви власти определенной самостоятельностью по отношению друг к другу и предупредить одновременное обновление их состава, т.е. добиться устойчивости и преемственности в верхнем эшелоне американской федеральной государственной машины.

В-третьих, авторы системы сдержек и противовесов ставили своей целью создать такой механизм, в рамках которого каждая из ветвей власти имела бы возможность нейтрализовать узурпаторские поползновения другой. В соответствии с этой идеей Конгресс получил право отклонять законопредложения Президента (включая финансовые), которые он может вносить через свою креатуру в палатах. Сенат может отклонить любую кандидатуру, предложенную Президентом для занятия какой-либо высшей федеральной должности, поскольку в силу процедуры получения совета и согласия необходимо квалифицированное большинство в две трети голосов верхней палаты. Конгресс, наконец, может привлечь Президента к ответственности в порядке импичмента и отстранить его от должности до истечения срока его полномочий. Керимов Д. А, Философские проблемы права. М., 2002

Важнейшим конституционным средством воздействия Президента на Конгресс является отлагательное вето. Если Президент мотивированным посланием отказывает в утверждении законопроекта или резолюции, одобренных обеими палатами Конгресса, то возражение главы государства может быть преодолено только в том случае, если соответствующие билли или резолюции будут повторно одобрены квалифицированным большинством обеих палат (для утверждения биллей и резолюций в обычном порядке требуется простое большинство обеих палат).

Носитель судебной власти - Верховный суд - формируется совместно Президентом и Конгрессом. Члены Верховного суда назначаются Президентом по совету и с согласия Сената, т.е. с одобрения двух третей присутствующих сенаторов при наличии кворума. Формально Верховный суд учреждается как высшая апелляционная инстанция и как суд первой инстанции по определенной категории дел, перечень которых содержался в ст. III Конституции. Фактически Конституция содержала условия для наделения Верховного суда правом конституционного надзора, что позволяло ему ограничивать законодательную деятельность Конгресса и нормоустанавливающую деятельность Президента. Досрочное отстранение судей Верховного суда от должности могло быть осуществлено только в соответствии с процедурой импичмента.

Следует принять во внимание то обстоятельство, что в системе сдержек и противовесов наиболее мощные средства противодействия были нацелены на законодательную ветвь власти. Это нашло свое выражение не только в том антиконгрессистском инструментарии, который Конституция предоставила в распоряжение Президента и Верховного суда. В самом Конгрессе верхняя палата - назначаемый легислатурами штатов Сенат - была уравнена в правах с выборной Палатой представителей, чтобы сдержать в случае необходимости ее радикальные поползновения. Подобные предосторожности, как уже было сказано, объяснялись страхом учредителей Конституции перед возможностью установления тиранической диктатуры народного собрания.

Созданная Конституцией 1787 г. государственная система представляла собой результат порой противоречивых политических и экономических тенденций, практического опыта и теорий.

Даже спустя полтора с лишним столетия критически мыслящие американские ученые, политики, юристы не могут дать однозначного ответа на вопрос о системе сдержек и противовесов: "Что должно было в конце концов возникнуть из этих напряжений между свободой и властью, между обществом и его инструментами правления? В известном смысле это политический стиль, способ решения и рассмотрения государственных дел, в котором будут превалировать определенного рода двойственности: прагматический идеализм, консервативный либерализм, упорядоченное насилие и умеренное возмущение" Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984

Сочетание в системе сдержек и противовесов таких противоречивых начал, как разделенность и единство, при котором формально независимые ветви власти являлись одновременно интегральными частями единого федерального Правительства, поражали воображение не только современников Конституции, но и отдаленных потомков ее учредителей. Так, член Верховного суда Д. Джексон писал: "...в то время как Конституция распыляет власть для лучшего обеспечения свободы, она также предполагает такую практику, которая интегрирует разделенные власти в работоспособное Правительство. Она предписывает учрежденным ею властям раздельность, но и взаимозависимость; автономию, но и взаимодействие" Керимов Д. А, Философские проблемы права. М., 2002

Значительный интерес с точки зрения обоснования системы сдержек и противовесов и ее последующей эволюции представляют взгляды А. Гамильтона на Верховный суд США и на всю американскую систему в целом.

Содержащаяся в Конституции схема судебной власти обладает, пишет А. Гамильтон, тремя основными особенностями, определяющими ее отношения с законодательной и исполнительной ветвями власти. Во-первых, установленный Конституцией способ назначения федеральных судей предполагает участие в этой процедуре Президента и Сената. Во-вторых, судьи занимают свои должности фактически пожизненно, т.к. формула "Пока ведут себя безупречно" означает возможность досрочного отстранения от должности только в соответствии с процедурой импичмента, что весьма проблематично. Наконец, в качестве третьей особенности судебной власти А. Гамильтон называет разделение судебных полномочий между различными судами и установление взаимоотношений их друг с другом.

А. Гамильтон считает, что требование безупречного поведения для определения срока пребывания судей в должности "является барьером против вторжений и притеснений со стороны представительного органа". Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984 Он пишет далее, что судебная власть по самой природе своих функций наименее опасна для политических прав, установленных Конституцией. Для обоснования своего тезиса А. Гамильтон приводит следующие аргументы: "Исполнительная власть не только распределяет почести, но и держит в своих руках меч общества; легислатура не только распоряжается казной, но и предписывает правила, регулирующие порядок осуществления каждым гражданином его обязанностей и прав. Судебная власть, напротив, не оказывает влияния ни на меч, ни на казну, не распоряжается ни силой, ни богатством общества; она вообще не предпринимает никаких активных и решительных действий... Она только осуществляет правосудие Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984

Продолжая рассуждения о слабости судебной власти, А. Гамильтон выдвигает дополнительные аргументы: она не может успешно атаковать другие ветви власти, она с трудом может защитить себя от посягательств с их стороны, она не может угрожать "общей свободе народа". В то же время судебная власть подвержена опасности со стороны исполнительной и законодательной властей, особенно в том случае, если две последние объединятся. Наиболее надежной гарантией от подобного рода посягательств является, по мнению. А. Гамильтона, "непрерывность пребывания в должности", т.е. несменяемость судей. "Это качество может поэтому справедливо рассматриваться как неоценимый ингредиент в конструкции (судебной власти), а также в значительной степени как цитадель публичного правосудия и публичной безопасности".

А. Гамильтон, глубоко убежденный в том, что независимый суд необходим для той системы власти, которая установлена Конституцией, поскольку только суд может признать недействительными акты законодательной власти, нарушающие введенные Конституцией запреты (запрещение биллей об опале, законов, имеющих обратную силу, и т.д.), прямо формулирует идею общего конституционного надзора, осуществляемого судебной властью.

Рассуждения А. Гамильтона о необходимости наделения Верховного суда полномочиями общего конституционного надзора сводятся к следующим основным положениям. Конгресс обладает полномочиями, делегированными ему народом, поэтому он должен действовать только в рамках Конституции в строгом соответствии с ее духом и буквой. В то же время Конгресс не может быть судьей своих собственных конституционных полномочий, границ, в пределах которых он может осуществлять федеральную законодательную власть. Сама Конституция ничего об этом не говорит, но логически можно заключить, что именно суды должны быть посредником между народом и Конгрессом. Если "ни один законодательный акт, противоречащий Конституции, не может быть действительным", то кто же должен установить его недействительность? Только Верховный суд, отвечает А. Гамильтон, и именно на него должна быть возложена обязанность поддержания легислатуры в рамках установленных для нее полномочий.

Конституция должна рассматриваться судами как основной закон страны, поэтому суды следует наделить правом толкования законов, т.е. установления их подлинного смысла и соответствия Конституции. Тот акт легислатуры, который противоречит основному закону, признается судами недействительным. "Конституция должна быть предпочитаема закону, намерения народа - намерениям его агентов". А. Гамильтон предупреждает читателя, что из его рассуждений ни в коем случае нельзя сделать заключения о превосходстве судебной власти над законодательной. Эти рассуждения "предполагают, что власть народа выше обеих названных властей". Далее он пишет: "Когда воля легислатуры, объявленная в ее статутах, приходит в противоречие с волей народа, объявленной в Конституции, судьи должны руководствоваться последней, а не первыми. Они должны регулировать свои решения основными законами, а не теми, которые основными не являются".

Вне всякого сомнения, аргументы А. Гамильтона были хорошо известны Джону Маршаллу, под председательством которого Верховный суд США в своем знаменитом решении "Мэрбюри против Мэдисона" (1803) сформулировал положение о том, что "суд заседает для того, чтобы применять предписания Конституции так, как он их понимает, и может отменять акты Конгресса, противоречащие верховному праву". Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984

Созданная на основе Конституции 1787 г. система организации верховной государственной власти, известная как система сдержек и противовесов, отнюдь не являлась эпигонским претворением в жизнь старой теории разделения властей. Она представляла собой организационное выражение и конституционное закрепление интересов правящей элиты и реального политического опыта колониального и революционного периодов. Эта система ставила своей целью создание сильного национального правительства, способного обеспечить единство республики, гарантировать внешнюю безопасность и внутреннее спокойствие для последующего развития американского общества.

В современных США (как почти во все периоды их истории) проблема разделения властей, иными словами, система сдержек и противовесов, находится в центре внимания юристов, политологов, историков, социологов, публицистов. Сама по себе популярность этой проблемы, обращение к ней при всех кризисных ситуациях свидетельствуют о жизненности и значимости этого принципа.

Практическое воплощение принципа разделения властей фактически никогда не совпадало полностью с той моделью, которая была зафиксирована в Конституции. Организация, структура и взаимоотношения трех ветвей единой государственной власти, как и вся политико-правовая надстройка, всегда находились в прямой зависимости от реальных политико-экономических и социальных отношений, от состояния американского общества, от насущных потребностей правящей элиты.

Известный американский ученый-административист Дж. Харт писал: "Если все дороги ведут в Рим, то все вопросы американского управления рано или поздно сводятся к разделению властей" Мишин А. А. Принцип разделения властей в конституционном механизме США. М.: Наука, 1984. Подобное положение вполне естественно, т.к. в США всегда, с теми либо иными деформациями, существовал и существует режим демократии, при котором всегда сохраняется определенная степень относительной самостоятельности высших органов государственной власти, теоретически являющихся носителями разделенных властей. Эти органы как составные элементы целостной общественной системы находятся в отношениях взаимозависимости, а присущая им структурно-функциональная автономия в определенной степени есть мера демократизма всей политической системы. Только фашизм и иные авторитарные режимы полностью снимают вопрос о разделении властей

Система сдержек и противовесов, заключенная в американской Конституции, развивалась, как и все американское право, приспосабливаясь к меняющимся социальным и политическим условиям. Не следует забывать, что эта система была создана тогда, когда США были небольшим - 3 млн. населения - государством, освободившимся от колониальной зависимости. Сейчас же она действует в стране с 250-миллионным населением.

Американский историк Артур М. Шлезинджер в предисловии к своей нашумевшей книге "Имперское президентство" писал, что в американской политической истории вечной проблемой остается вопрос о том, "как правительство, основанное на разделении властей, можно было заставить работать" <14>. А. Шлезинджер не без иронии замечает, что "отцы-основатели", будучи добрыми ньютонианцами, уповали на то, что задуманный ими механизм сдержек и противовесов будет работать в силу инерции. Однако история показала: этот механизм функционирует не благодаря действию сил инерции, а вследствие его изменчивости и приспособляемости. Он видоизменялся, по словам Вудро Вильсона, "под давлением жизни". Керимов Д. А, Философские проблемы права. М., 2002

разделение власть государственный конституционный

Глава 2. Система сдержек и противовесов в системе разделения власти в России

Сегодня практически всеми уже признано, что разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную необходимо для демократического общества, в котором единственным источником власти является народ. Разделение власти по своей сути призвано обеспечить наибольшую эффективность народовластия. Недаром же в конституциях всех стран, даже тех, в которых и теоретически не признается разделение власти (Великобритания и некоторые страны Британского содружества), оно фактически существует. Разделены и самостоятельно функционируют законодательная, исполнительная и судебная власти.

В подавляющем большинстве государств предусмотрены также меры, которые позволяют органам одной ветви государственной власти, прежде всего законодательной и исполнительной, сдерживать органы другой власти с тем, чтобы она ограничивалась собственными полномочиями и, в конечном счете, не нарушались бы полномочия каждого органа власти.

При этом, конечно, следует учитывать, что соотношение между полномочиями органов всех ветвей государственной власти устанавливаются в конституциях и иных основных законах каждого государства в соответствии с господствующим в нем пониманием сущности демократии и народоправства. Конституционное право / Под ред. В. В. Лазарева. М.: Новый Юрист, 2008

Однако на практике иногда приходится встречаться с такими перекосами в разграничении полномочий органов государственной власти, которые приводят в итоге к безвластию некоторых властных структур. Естественно, что такого рода усиление органов одной ветви государственной власти за счет органов, принадлежащих к другой ее ветви, чаще всего наносит серьезный ущерб всей системе демократического правления, противоречит основам народовластия и в результате неизбежно приводит к конфликтам между государственными органами и между ними и избирателями.

Коренная перестройка российского общества на демократических основах нашла законодательное закрепление в принятой 12 декабря 1993 года всенародным голосованием новой российской Конституции. Эта Конституция, по существу, впервые в истории российского государства установила, что система органов государственной власти Российской Федерации, как на федеральном уровне, так и на уровне ее субъектов, должна строиться на основе разделения власти. В ст. 10 Конституции Российской Федерации, помещенной в главе "Основы конституционного строя", установлено: "Государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны". Чиркин В. Е. О некоторых проблемах реформы российской конституции // Государство и право. 2000. № 6. 9-10;

На этой основе построена прежде всего система федеральных органов государственной власти - законодательных, исполнительных и судебных. Они разделены и самостоятельны, наделены такими полномочиями, что органы одной ветви федеральной государственной власти имеют возможность в случае необходимости воздействовать на органы другой ветви федеральной власти, и последние вынуждены ограничить свои действия пределами полномочий, установленных для них Конституцией РФ.

Эта система, которую вслед за американскими государствоведами иногда и мы называем системой сдержек и противовесов, направлена на рационализацию всей системы государственной власти. Вместе с тем она не ограничивает законных полномочий органов и тем более не прерывает их деятельности.

Последнее принципиально важно. Разделение власти призвано упорядочивать работу всего государственного механизма, но не прекращать ее даже на минимальный срок.

Чаще всего проблема разделения власти возникает в деятельности законодательных и исполнительных органов. Имея один общий объект, а именно управление (в широком смысле этого понятия), каждый из них нередко вторгается в сферу полномочий, относимых, как правило, к полномочиям другой ветви власти.

Конечно, возможны и бывают случаи, когда проблема разделения власти затрагивает и судебные органы. Но это скорее исключение, в значительной мере обусловленное спецификой деятельности судебных органов.

Поэтому в данной статье внимание сосредоточено на проблеме взаимного сдерживания в отношениях только между органами законодательной и исполнительной власти. Особенности распределения государственной власти между ее ветвями, то есть их полномочий, и будут предметом нашего рассмотрения.

Общепринятым средством воздействия органов одной ветви государственной власти на органы другой ветви является предоставление права распускать орган либо отрешать от должности его должностное лицо. Но при этом приходится учитывать ряд принципиально важных обстоятельств.

Как правило, законодательный и исполнительный органы государственной власти вправе самостоятельно принять решение о самороспуске. Этот акт предполагает как бы обращение к избирателям, обязанным провести выборы лица или лиц, которые заменят тех, кто решил добровольно оставить свой пост. Роспуск органа или освобождение от исполнения обязанностей должностного лица, принадлежащих к одной ветви государственной власти, под влиянием или по решению органа, принадлежащего к другой, также будто бы преследует цель уяснения отношения избирателей к работе распущенного органа или отрешенного от должности лица. Но на деле нередко само наличие права роспуска является средством давления, удерживающим орган, который может быть распущен, или лицо, которое может быть отрешено от должности, от конфронтации с органом, обладающим правом роспуска или отрешения.

Однако последствия роспуска законодательного органа и отрешения от должности главы исполнительной власти далеко не одинаковы. Прекращение деятельности главы исполнительной власти по собственной его инициативе или по решению законодательного органа не прерывает самой этой деятельности, поскольку отрешенное от исполнения обязанностей лицо сразу же заменяется иным лицом, временно исполняющим его обязанности. Таким образом, деятельность органов исполнительной власти в целом продолжается.

Досрочный же роспуск законодательного органа всегда приводит к перерыву его деятельности, по крайней мере, на время, необходимое для проведения новых или повторных выборов.

Возможность досрочного прекращения деятельности органа государства, законодательного или исполнительного, в принципе не противоречит правилу о разделении власти и самостоятельности ее органов, ибо вытекает из действия правила сдержек и противовесов. Более того, оно как бы обеспечивает невмешательство самостоятельных государственных органов в дела друг друга. Однако самостоятельность органов государственной власти - законодательных и исполнительных - должна содержать гарантии того, что роспуск всегда будет направлен на совершенствование их работы, и прежде всего распускаемого органа. При этом необходимо исключить возможность какой-то перекачки его полномочий к инициировавшему роспуск органу.

Вместе с тем действие принципа разделения власти вовсе не обязательно предполагает возможность какого-то принудительного воздействия органов одной ветви государственной власти на органы, принадлежащие к другой ветви. Напротив, оно обязательно предполагает невмешательство органов в дела друг друга. Призыв или решение о роспуске какого-либо органа государственной власти является как бы знаком тревоги и проявлением ответственности за точное исполнение всеми органами власти принадлежащих им полномочий. Чиркин В. Е. О некоторых проблемах реформы российской конституции // Государство и право. 2000. № 6. 9-10;

Обратимся к Конституции Российской Федерации и рассмотрим вопросы, относящиеся к праву Президента Российской Федерации распускать Государственную Думу и к праву Совета Федерации отрешать от должности Президента Российской Федерации.

Начнем с последнего. Президент Российской Федерации может быть отрешен от должности, как следует из ст. 93 Конституции Российской Федерации, только в соответствии с весьма сложной процедурой, в которой участвуют обе палаты Федерального Собрания, то есть представительного и законодательного органа Российской Федерации, и два высших федеральных судебных органа Российской Федерации: Верховный Суд и Конституционный Суд.

Основанием для выдвижения Государственной Думой обвинения в адрес Президента могут быть только государственная измена или совершение им другого тяжкого преступления. Решение Государственной Думы о выдвижении обвинения и решение Совета Федерации об отрешении Президента от должности должны быть приняты двумя третями голосов от общего числа членов в каждой из палат по инициативе не менее одной трети депутатов Государственной Думы и при наличии заключения образованной ею специальной комиссии.

Как видим, процедура отрешения Президента Российской Федерации от должности очень непроста. При этом следует подчеркнуть такой принципиальный момент, что отрешение Президента от должности не прерывает по существу исполнения президентских функций. Конституция в ч. 3 ст. 92 предусматривает, что во всех случаях, когда Президент Российской Федерации не в состоянии выполнять свои обязанности, их временно исполняет Председатель Правительства Российской Федерации. Причем практически в полном объеме, за исключением лишь права распускать Государственную Думу, назначать референдум и вносить предложения о поправках и пересмотре положений Конституции Российской Федерации.

Что же касается роспуска органа законодательной власти Российской Федерации, ее парламента, то он вообще не может иметь места. Точнее говоря, как это следует из Конституции, Президент Российской Федерации может распустить лишь одну из палат парламента - Государственную Думу. Причем только "в случаях и порядке, предусмотренных Конституцией Российской Федерации". Конституция устанавливает, что основанием для роспуска Государственной Думы может быть либо трехкратное отклонение ею представленных Президентом кандидатур Председателя Правительства, либо выражение Государственной Думой недоверия Правительству. Таким образом, роспуск Государственной Думы всегда направлен на предотвращение нарушений нормальной деятельности Правительства - органа, осуществляющего в стране исполнительную власть.