Особенности расследования преступлений, совершенных в состоянии аффекта
Общая характеристика аффекта и поведения участников преступления, совершенного в этом состоянии. Уголовно-правовая оценка аффективных деяний. Особенности следственных действий в отношении преступлений такого рода: анализ материалов уголовных дел.
| Рубрика | Государство и право |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 27.04.2013 |
| Размер файла | 76,5 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Сужение сферы восприятия и ослабление самоконтроля, собственно, и служат основаниями смягчения уголовной ответственности за преступление, совершенное в состоянии аффекта. При этом аффектированный умысел может рассматриваться как смягчающее ответственность обстоятельство не сам по себе, не самостоятельно, а как элемент субъективной стороны преступления, которое задумано и выполнено в состоянии «оправданного» аффекта. Решающее значение, таким образом, имеет не столько внезапный, сколько аффективный характер этого умысла и вызвавшие его обстоятельства.
Несмотря на разнообразие мнений на вопрос о том, с прямым или косвенным умыслом совершается аффектированное убийство, все позиции по данному вопросу можно разделить на 4 основных направления.
Авторы первой точки зрения утверждают, что убийство в состоянии аффекта может быть совершено только с прямым аффектированным умыслом. К ним, среди прочих ученых, относится В.В. Сидоров, который говорит, что «виновный, находясь в состоянии аффекта, сознает общественную опасность деяния, прилагая определенное волевое усилие для выполнения каких-то преступных действий, не только предвидит, но и желает причинить потерпевшему вред. Иначе трудно объяснить поведение лица, совершающего преступление в состоянии аффекта. Суть, однако, в том, что этот вред не всегда конкретизируется относительно конечного результата посягательства на жизнь или здоровье потерпевшего». Сидоров считает, что в таких случаях аффектированный умысел имеет признаки прямого, неопределенного или неконкретизированного умысла. См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 78-79.
Сторонники второй точки зрения, в корне противоположной первой позиции на этот вопрос, полагают, что рассматриваемое убийство можно совершить только с косвенным, но не с прямым умыслом. Такой точки зрения придерживаются В.И. Ткаченко, Ткаченко В.И Ткаченко В.И. Преступление, совершенное в состоянии аффекта // Российская юстиция. - 1996.- N 11.- С. 52-53. Т. Ткаченко. Ткаченко Т. Ответственность за преступления против жизни и здоровья , совершаемые в состоянии аффекта.// Законность, 1996г.-- N7.-- С.31.
В.И. Ткаченко, к примеру, считает, что «представление о цели является, как известно составной частью такого волевого процесса, как, желание. И если при совершении деяния в психике отсутствует представление о цели, то деяние совершается не с прямым умыслом. Кроме того, при аффекте сужается сознание. Человек смутно сознает характер совершаемых действий. Если же он смутно понимает совершаемое, то еще смутнее предвидит его последствия. Разумеется, что последствия, которые предвидятся смутно, не могут быть желаемыми. Отсюда следует, что преступление, предусмотренное ст.107, может быть совершено только с косвенным умыслом».
Третью позицию разделяют те ученые, которые полагают, что аффектированное убийство может быть совершено как с косвенным умыслом, так и с прямым. Такая точка зрения получила наибольшее распространение. Ее разделяют авторы нового учебника по Уголовному Праву России под редакцией А.И. Рагора. Уголовное Право России. Особенная часть: Учебник под ред. проф. А.И. Рагора -- М.: Триада Лтд, 1996. С.30. Возможность совершения рассматриваемого убийства с тем и другим умыслом высказана и в Комментарии к Уголовному Кодексу РФ (1996г.). Такой же позиции придерживается и С.В. Бородин. Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву.-- М.: Юрист, 1999. С.19. Такая точка зрения по данному вопросу является, в принципе, официальной.
И, наконец, последняя позиция по вопросу о том, какой умысел характерен для убийства в состоянии аффекта, заключается в следующем. Отношение виновного к своим действиям, которые совершаются им с целью причинения какого-либо физического вреда потерпевшему, характеризуется прямым умыслом. Это объясняется тем, что виновный, находясь в состоянии аффекта, желает и стремится, во что бы то ни стало причинить вред «обидчику». В этом состоянии виновный способен преодолеть значительные препятствия к достижению цели -- причинить вред любого характера, отомстить за нанесенную обиду. В состоянии сильного волнения виновным движет аффект, которому нужна «разрядка в действии», в этот момент виновный не думает о том, какой конкретный вред он желает причинить потерпевшему, а тем более не думает и не сознает какие последствия могут наступить от такого вреда. Его действия носят характер «аффективной разрядки», совершая их, виновный желает получать известное облегчение и даже удовлетворение от самого факта нанесения ударов или ранений обидчику. Другими словами, причиняя какой-либо вред потерпевшему, виновный в момент аффективной вспышки, поглотившей его целиком, преследует цель получить удовлетворение оттого, что он отомстит обидчику за причиненное ему или его близким «зло». В таких случаях виновного полностью поглощает аффект гнева (ярости).
Таким образом, можно сказать, что для убийства в состоянии аффекта характерен косвенный умысел, т.к. именно этот вид умысла определяет отношение виновного к последствиям в виде смерти потерпевшего: виновный не желает и относится безразлично к такому последствию.
Психическое состояние виновного влияет не только на умысел в момент совершения преступления, но и определяет мотив и цель аффектированного убийства.
Мотив рассматриваемого преступления носит ситуационный, неустойчивый, скоротечный характер. При этом процесс его осознания виновным свернут и, как правило, ограничивается актуализацией потребностей, детерминируемых конфликтной ситуацией. Мотив в таких случаях возникает внезапно и тут же порождает умысел, оказывая существенное влияние на его динамику и реализацию.
Доминирующим мотивом при совершении убийства в состоянии аффекта является мотив мести, который предполагает «намеренное причинение зла, неприятностей с целью отплатить за оскорбление, обиду или страдания».
Мотив мести порождается самой конфликтной ситуацией между виновным и потерпевшим, он вытекает из неправильного разрешения такого конфликта. Мотив этот возникает на почве внешнего повода, но сам этот повод не может выступать в роли мотива человеческого поведения. Однако надо отметить, что хотя мотив мести сам по себе относится к числу низменных побуждений, в рассматриваемых случаях он носит извинительный характер, поскольку во многом обусловлен противоправным (либо аморальным) поведением потерпевшего и вызванным им состоянием аффекта.
Цель, как и мотив данного преступления, носит сугубо ситуационный характер, она генерируется конкретной конфликтной ситуацией. Виновный, находясь в состоянии аффекта, преследует цель -- причинить вред обидчику, отомстить за причиненное ему зло, обиду. Такая преступная цель порождается непосредственно самим аффектом и под его воздействием. Скляров С.В. Мотивы преступлений, совершаемых в состоянии аффекта // Вестник Иркутской государственной экономической академии. - 1999.- N 3. - С. 129-136.
Субъектом любого преступления, в том числе и убийства в состоянии аффекта может быть лицо, которое совершило общественно опасное деяние и способно в соответствии с уголовным законом нести за него уголовную ответственность.
Субъект преступления должен обладать следующими признаками:
1) субъектом может быть только физическое лицо, т.е. человек;
2) вменяемость лица;
3) достижение определенного законом возраста. Эти наиболее существенные и основные признаки всех субъектов преступлений составляют научное понятие общего субъекта преступления. Такие общие признаки субъекта являются обязательными для всех составов преступлений и необходимыми для квалификации любого уголовно наказуемого деяния.
Возраст, с которого наступает уголовная ответственность для лица за убийство в состоянии аффекта, определяется законом в 16 лет (п.1 ст. 20 УК РФ), хотя в ранее действующем Уголовном Кодексе РСФСР ответственность за такое убийство наступала с 14 лет. Такими признаками должен обладать и субъект преступления, предусмотренного ст.107 УК РФ. Постатейный Комментарий к Уголовному кодексу РФ 1996 г. / Под ред. Наумова А.В.- СПС «Гарант». Ст. 20.
2.2 Отграничение аффективных деяний от смежных составов преступлений
Проблема квалификации аффектированного убийства состоит во многом в правильном разграничении данного преступления с другими составами преступлений, в частности со ст.105, ст.108 УК РФ. В свою очередь решающее значение в разграничении указанных составов имеет содержание субъективной стороны преступления, вернее те качественные изменения, которые вносит в него состояние аффекта, в особенности, в содержание и характер проявления побуждений и целей преступного поведения в этом состоянии. Для того чтобы правильно отграничить аффектированное убийство от простого убийства, т.е. без отягчающих и смягчающих обстоятельств (п.1 ст.105 УК РФ), надо хорошо изучить объективную сторону убийства в состоянии аффекта. Во-первых, для того чтобы квалифицировать действия виновного по ст.107 УК РФ, необходимо, чтобы состояние аффекта было вызвано конкретным неправомерным (либо аморальным) действием или бездействием потерпевшего, т.е. для применения ст.107 УК РФ необходимо, чтобы потерпевшим было действительно совершено насилие, издевательство, тяжкое оскорбление или другое противоправное (или аморальное) действие (бездействие) в отношении виновного или его близких. Если же действия (бездействия) со стороны потерпевшего носили вполне правомерный характер, не носили характер действий, глубоко и болезненно ранящих психику виновного, не задевали в нем нравственное начало или другие высшие чувства, то аффект, возникший у виновного, не будет в таких случаях являться конструктивным элементом ст.107 УК РФ. Действия виновного в отношении потерпевшего, даже если они были совершены первым в состоянии аффекта, следует квалифицировать как убийство без смягчающих обстоятельств, т.е. по п.1 ст.105 УК РФ (если в действиях виновного не содержатся признаки необходимой обороны или отягчающих его вину обстоятельств). То же самое произойдет, если инициатором (зачинщиком) ссоры будет сам виновный, а ответные действия потерпевшего, совершенные в такой обстановке, не могут рассматриваться как неправомерные и достаточные, чтобы вызвать аффект. Действия потерпевшего в подобной ситуации не могут вызвать состояние «оправданного» аффекта и не должны рассматриваться в качества повода, указанного в ст.107 УК РФ. Нельзя, например, считать таковым, насилие, примененное в состоянии необходимой обороны, при задержании преступника, крайней необходимости или при выполнении приказа.
Также исключается применение ст. 107 УК РФ, если между обстоятельствами, вызвавшими аффект виновного и самим убийством в этом состоянии, был длительный промежуток времени. См.: Бюллетень Верховного Суда СССР, 1968.-- N2.-- С.6.
На практике часто встречаются случаи, когда действия виновного в состоянии аффекта носят характер особой жестокости, которая проявляется в нанесении потерпевшему множества ударов и ранений. Этот факт является, по сути, отражением необычайно сильного возбуждения и крайнего озлобления виновного. В связи с этим обстоятельством на практике возникают проблемы при квалификации таких действий виновного. Дело в том, что Уголовный Кодекс предусматривает ответственность за убийство, совершенное с особой жестокостью (ч.2 п.д. ст.105 УК РФ). Однако для применения этой статьи по смыслу закона необходимо установить, что виновный сознавал характер своих действий, их особую жестокость и желал совершить убийство таким способом. Между тем, в преступлениях, совершаемых в состоянии аффекта, способ посягательства является, прежде всего, обстоятельством, характеризующим эмоциональное состояние виновного.
В связи с этим наличие только объективных признаков «особой жестокости», «мучений или истязания» при совершении аффектированного убийства, не исключает применение ст.107 УК РФ. По этому вопросу дал разъяснение Пленум Верховного Суда СССР в 1975 году, где в п.9 этого постановления сказано, что если убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего, хотя бы и содержащее такие признаки особой жестокости, как причинение большого количества телесных повреждений или совершение убийства в присутствии близких потерпевшего, следует квалифицировать по ст.104 (ст.104 соответствует ст.107 УК РФ).
Если виновный при совершении преступления использовал способ, опасный для жизни многих людей (ч.2.п.е. ст.105 УК РФ), если он совершил убийство женщины, которая заведомого для виновного находилась в состоянии беременности (ч. 2.п.г. ст.105), или убийство совершено лицом, уже ранее совершавшим умышленное убийство (ч.2.п. н. ст.105), но во всех перечисленных случаях виновный находился в состоянии аффекта, такие действия должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ как убийство в состоянии аффекта. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.12.92. п.16; Бюллетень Верховного Суда РФ, 1993.-- N2.-- С.6.
Вопросы разграничения аффектированного убийства и убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, вызывают еще более серьезные затруднения в судебной практике, чем рассматривавшиеся до этого вопросы разграничения преступлений. К сожалению, суды не всегда обращают должное внимание на эти вопросы. Так, по данным, приведенным Б.В. Сидоровым в своей работе, из 57% дел о преступлениях, предусмотренных ст.107 УК, в которых содержались отдельные признаки превышения пределов необходимой обороны, лишь в 3% из них дана определенная оценка действиям виновного и потерпевшего в плане разграничения указанных преступлений. Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 98.
Если в подобных случаях у суда есть сомнения в квалификации действия виновного по ст.107 или ст.108 УК РФ, особое внимание следует обращать на то, нет ли оснований для привлечения его к ответственности за преступление, совершенное при превышении пределов необходимой обороны. Пленум Верховного Суда СССР в своем постановлении «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне» рекомендует проводить разграничение данных преступлений главным образом по цели совершения действий и признаку сильного душевного волнения (аффекта). Сборник постановлений Пленумов ВС СССР и РСФСР по уголовным делам. М.: 1996. С.245.
Нередко случается так, что преступление, начавшееся в состоянии необходимой обороны (или с ее превышением) перерастает в преступление в состоянии аффекта и требует квалификации по ст.107 УК РФ. А также на практике встречаются случаи, когда насилие со стороны нападающего, носящее характер опасный для жизни и здоровья обороняющегося или другого лица, способно вызвать и вызывает состояние аффекта и приводит к превышению пределов необходимой обороны.
Все это свидетельствует о сложности разграничения данных составов, поэтому этот вопрос в юридической литературе вызывает к себе большое внимание и в настоящее время достаточно хорошо изучен учеными.
Прежде всего, следует начать разграничение преступлений, предусмотренных ст.107-й ч.1 ст.108 УК РФ с самого повода совершения этих преступлений.
Насилие со стороны потерпевшего -- наиболее распространенный повод аффектированных убийств, в то время как в преступлениях, связанных с превышением пределов необходимой обороны, оно выступает в качестве обязательного условия. Поэтому тщательная и глубокая оценка этого насилия играет важную, если не основную роль в установлении истинных целей ответных действий виновного. Само насилие как повод преступления, совершаемого в состоянии аффекта, и как обстоятельство, создающее состояние обороны, существенно отличается по своему характеру, направленности и степени интенсивности. Если в первом случае, применяя насилие, потерпевший стремится, как правило, уязвить самолюбие виновного, унизить его достоинство, обидеть, оскорбить ударом, пощечиной, то во втором он применяет насилие, которое по своему характеру и степени интенсивности может рассматриваться как нападение. Из этого вытекает, что цель ответных действий виновного в состоянии аффекта составляет причинение вреда (физического) потерпевшему. Ответные действия виновного в таких случаях носят вынужденный характер, но не являются необходимым и единственным выходом из сложившейся ситуации, в то время как насилие со стороны обороняющегося преследует цель защиты личных или каких-либо других интересов, а причинение вреда нападающему является лишь средством, способным обеспечить такую защиту.
Насилие потерпевшего -- это непосредственный повод аффектированного убийства, оно выглядит как «провокация» преступления. Само же убийство в состоянии аффекта является результатом фактически учиненного и уже оконченного насилия.
Насилие в смысле в ст.108 УК РФ порождает состояние необходимой обороны. Совершение такого преступления всегда связано с продолжаемым насилием потерпевшего.
При совершении преступлений с превышением пределов необходимой обороны в содержание мотива входят такие побуждения, как сознание морального долга, жалость и сочувствие жертве нападения, чувство самосохранения. В содержание мотива при совершении аффектированного убийства входят чувство обиды, оскорбленной чести и достоинства и т.п. Юсупов Р. Соотношение аффекта и превышение пределов необходимой обороны // Российская юстиция.- 1999.- N 5. - С. 51-54.
Это далеко не все отличия между рассматриваемыми преступлениями. Суд при квалификации конкретного общественно опасного деяния, с учетом конкретных обстоятельств дела должен проводить разграничение между ст.107 и ч.1 ст.108 УК РФ, если в таком разграничении есть необходимость.
В связи с этим интересен следующий случай. Ишимбайский городской суд оправдал Л. по ст. 105 УК РСФСР (ст.108 ч.1 УК РФ) за отсутствием в его действиях состава преступления. Прокурор республики Башкортостан внес по данному делу протест в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного суда РБ, в своем протесте он просит квалифицировать действия Паршинцева с.в. по ст.107 УК РФ. Органами предварительного следствия по этому делу установлено, «что 28 октября 1996 года Л. и М. в доме Л. распивали спиртное. В процессе распития спиртного Л. обозвал отца М. ревнивцем. В связи с этим между Л. и М. возникла ссора. В ходе ссоры М. повалил Л. на пол, причинив при этом ссадины. При этом М. схватил Л. за шею и стал душить Л.. в другой руке М. держал топор. В этот момент Л., находясь в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, выхватил из рук М. топор и нанес последнему не менее трех ударов по голове. Затем, сбросив М. с себя, нанес ему не менее 26 ударов топором по голове, не менее 8 ударов по шее, не менее 5 ударов по левой руке. От полученных повреждений М. скончался на месте происшествия». В судебном заседании Л. вину не признал и показал, что М. убил, защищая свою жизнь.
Прокурор в кассационном протесте с доводами городского суда не согласился и просит действия Л. квалифицировать по ст.107 УК РФ по тем основаниям, что «после того как Л. перехватил у М. топор, нанес ему удары топором и скинул с себя. М. никакого сопротивления против Л. не оказывал, однако Л., встав на ноги, стал наносить М. еще удары топором, отчего наступила смерть последнего. К тому же в деле Л. имеется заключение судебно-психологической экспертизы о том, что в момент совершения убийства Л. действовал в состоянии физиологического аффекта». Архив Ишимбайского городского суда за 1999 г., уголовное дело N22-522/99. Данный случай показывает, что виновный Л. поначалу находился в состоянии необходимой обороны (как посчитал суд), затем его действия перерастают в преступление в состоянии аффекта и требуют квалификации по ст.107 УК РФ. Это доказывает тот факт, что Л. наносил множество ударов топором потерпевшему М., в то время как последний уже не оказывал Л. сопротивлений, т.е. насилие со стороны М. уже окончилось, но Л. все же продолжал совершать удары по голове, шее, рукам М. в состоянии аффекта, при этом его действия носили характер автоматизмов, были беспорядочны и носили особо жестокий характер (более 30 ударов топором). Все эти обстоятельства свидетельствуют о наличии состояния аффекта у виновного, поэтому с доводами прокурора, изложенными в кассационном протесте можно согласиться. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РБ приговор Ишимбайского городского суда от 16.01.97 г. в отношении Л. отменила, и дело направила на новое судебное рассмотрение.
По прежнему Уголовному Кодексу РСФСР противозаконные действия потерпевшего должны были повлечь наступление или создать реальную угрозу наступления тяжких последствий для виновного или его близких. Какие именно последствия противозаконного поведения считались тяжкими по своему характеру зависело от конкретных обстоятельств дела. Считалось также, что те последствия противоправного поведения потерпевшего, причинение которых образовывал состав ст.104 УК РСФСР, признавались по общему правилу тяжкими.
Ныне действующий Уголовный кодекс РФ от 24 мая 1996 года не закрепил это обстоятельство в ст.107 УК РФ. Думается, что это упущения законодателя. В уголовно-правовую норму следует поместить следующую фразу «если действия (бездействие) потерпевшего были направлены против самого виновного или его близких». Упоминание в этой норме о тяжелых последствиях для них было бы излишним, поскольку данная категория является оценочной и нет единого критерия тяжести таких последствий для виновного или его близких.
Неправомерное (или аморальное) поведение потерпевшего должно быть направлено либо в отношении самого виновного, либо в отношении его близких, что, по-моему мнению должно быть отображено в уголовно-правовой норме, ибо незакрепление этого обстоятельства в законе влечет за собой расширительное толкование данной статьи.
Многие авторы предлагают ввести такое понятие, характеризующее противоправное поведение потерпевшего как, « действия, носящие извинительный характер». Фаргиев И. Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны // Российская юстиция. -2001. -N 1.-С. 55-56. Они считают, что круг обстоятельств, способных вызвать у виновного аффект значительно шире, чем те, что указаны в специальных нормах УК РФ. Аффект может быть вызван индифферентными действиями потерпевшего или другими негативными источниками для виновного (мать в состоянии аффекта, вызванного сильной физической болью при родах, убивает родившегося ребенка). Сторонники этой позиции утверждают, что указанные случаи должны квалифицироваться по ст.107 УК РФ, т.к. обстоятельства, возбудившие аффект виновного и умысел на совершение убийства с точки зрения как воздействия аффекта на психику виновного, так и общественной морали носят в целом извинительный характер. Однако с такой позицией вряд ли можно согласиться, поскольку перечень, конкретизация в уголовно-правовой норме возможных действий потерпевшего, носящих неправомерный или аморальный характер и явившихся поводом аффекта имеет целью ограничить случаи признания аффекта в качестве смягчающего обстоятельства и в целом применение ст.107 УК РФ. Само по себе аффективное состояние виновного еще не может свидетельствовать о том, что его поведение в конкретной обстановке носило извинительный характер, поскольку не было вызвано неправомерным (либо аморальным) поведением потерпевшего.
Введение в закон понятия «действия, носящие извинительный характер» повлечет за собой расширенное применение данной уголовно-правовой нормы, что следует избегать.
В новом Уголовном кодексе закреплено понятие «длительная психотравмирующая ситуация». Прежний уголовный закон не знал такого понятия, хотя практика шла по пути признания длительной травмирующей психику виновного ситуации в качестве непосредственного повода возникновения аффекта.
Следует отметить, что общественная опасность виновного, который совершил аффектированное убийство под воздействием психотравмирующей обстановки, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего меньше, чем общественная опасность виновного, который совершил тоже преступление, но в связи с однократным (единичным) противоправным или аморальный поступком потерпевшего. Это объясняется тем, что виновный в первом случае не склонен к насильственному разрешению конфликтных ситуаций, более долготерпим к наносимым обидам, причинение в таком случае смерти потерпевшему -- это результат воздействия на психику виновного накопившихся отрицательных эмоций, «способных вывести из строя любую до этого вполне здоровую нервную систему, в том числе принадлежащую к сильному типу».
В то время как виновный во втором случае характеризуется нетерпимостью к различным обидам, стремлением к скорому и насильственному разрешению конфликтов.
Как отмечает Б.В. Сидоров См.: Сидоров В.В. Указ. раб. С.111., к первому типу преступников относятся чаще женщины, ко второму -- мужчины, что объясняется многими причинами, среди которых «различие социальных связей со средой, в которой развивается личность, различие в характере и соотношении типичных конфликтных ситуаций, в восприятии их субъектами».
Подводя итоги написанного, хочу отметить, что при работе по делам о преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, необходимо обладать дополнительными познаниями не только в области права, но и в области, лежащей на первый взгляд далеко за рамками права - в области психологии. Именно поэтому следует следить за работами по психологии, и, в частности, за различиями в точках зрения по вопросам, связанным с состоянием аффекта.
Таким образом, разграничение преступлений, предусмотренных ст. ст. 107, 113 и 108, 114 УК РФ, следует проводить с учетом всех объективных и субъективных признаков содеянного. Считаю, что Пленуму Верховного Суда РФ целесообразно было бы дать разъяснения как по вопросам, затронутым в настоящей статье, так и по обстоятельствам, исключающим преступность деяния, принимая во внимание, что такие разъяснения последний раз давались правоприменителю более 15 лет назад в период действия УК 1960 года. Попов В. Состояние аффекта и превышение пределов необходимой обороны: Вопросы разграничения составов// Российская юстиция. - 2001. - N 1.- С. 55-56.
Глава 3. Особенности следственных действий в отношении преступлений, совершенных в состоянии аффекта
3.1 Судебно-психологическая экспертиза при расследовании преступлений, совершенных в состоянии аффекта
Наиболее распространенным видом судебно-психологической и комплексной психолого-психиатрической экспертизы является экспертиза эмоциональных реакций и состояний обвиняемых (подсудимых). Основные сложности, связанные с судебно-психологической оценкой аффекта, обусловлены тем, что в новом Уголовном кодексе Российской Федерации, действующим с 1 января 1997 г., содержится ряд изменений, значимых для практики судебно-психологической и комплексной судебной психолого-психиатрической экспертиз, - и особо важное значение имеет новая редакция статей УК РФ, касающихся квалификации так называемых «аффективных» преступлений, т.е. преступлений, совершенных виновным под влиянием выраженных эмоциональных реакций. Актуальность дифференцированного правового подхода к оценке таких правонарушений не вызывает сомнений - криминологи отмечают, что число убийств, совершенных в состоянии «сильного душевного волнения» увеличивается в последние годы опережающими темпами, и связывают это с ростом противозаконных посягательств на правомерно ведущих себя граждан. Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе // Психологический журнал. -1997. - № 2. - С. 66.
Основной вопрос судебно-следственных органов, который решается при данном виде судебно-психологической экспертизы: «Находился ли обвиняемый (подсудимый) в момент совершения инкриминируемых ему действий в состоянии аффекта?»
Судебно-экспертное заключение о наличии состояния аффекта должно основываться на психологической квалификации тех эмоциональных реакций и состояний, которые существенным образом ограничивают способность обвиняемого при совершении преступления в полной мере осознавать характер и значение своих действий и осуществлять их произвольный волевой контроль. При этом эксперт-психолог должен проводить дифференциальную диагностику между аффектом и эмоциональными состояниями, не достигающими степени выраженности аффекта и не оказывающими существенное влияние на сознание и поведение.
Утвердительный ответ на данный вопрос, возможный при экспертном установлении физиологического аффекта и его вариантов (кумулятивного аффекта и аффекта на фоне легкого алкогольного опьянения) или эмоционального состояния (возбуждения, напряжения), оказывающего существенное влияние на сознание и деятельность обвиняемого, имеет определенное юридическое значение - квалификацию преступления по статьям УК РФ, предусматривающих смягчение наказания. Савченко А. Оценка заключения судебно-медицинского эксперта // Законность. - №2. - 2001. стр. 22.
Юридическое значение судебно-психологической экспертизы аффекта (эмоциональных реакций и состояний) обвиняемого (подсудимого) определяется возможностью квалификации следствием или судом ст. 107 УК РФ («Убийство, совершенное в состоянии аффекта») и ст. 113 УК РФ («Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта»). Юридическая квалификация указанных статей наступает при экспертном установлении аффекта у подэкспертного в момент совершения инкриминируемых ему действий и наличии таких юридически значимых признаков, как умышленное совершение преступления, а также спровоцированность возникновения аффекта насилием, издевательством, тяжким оскорблением либо иными противоправными или аморальными действиями потерпевшего, а равно длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с противоправным или аморальным поведением потерпевшего. Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе // Психологический журнал. -1997.- № 2.- С. 72-73.
В судебной практике для решения вопроса о наличии у виновного в момент совершения преступления аффекта все настойчивее внедряется проведение комплексной психолого-психиатрической экспертизы (далее по тексту КППЭ).
При диагностике физиологического аффекта перед экспертами встают две важные задачи: отграничить исследуемую аффективную реакцию, с одной стороны, от патологического аффекта или иных временных болезненных расстройств психики, а с другой -- от обычных состояний эмоциональной напряженности или эмоциональных реакций, не достигших глубины физиологического аффекта. Для разрешения этих вопросов назначается комплексная психолого-психиатрическая экспертиза, которая основывается на анализе и экспертной оценке ситуации, личности, индивидных качеств субъекта, его актуального психофизиологического состояния к моменту эмоционального реагирования, а также особенностей поведения в период и после аффективного деяния.
В этом случае эксперты нередко выходят за пределы своей компетенции, подменяя психологические аспекты анализа юридическими, что вызывает обоснованную критику со стороны правоведов.
Как известно, доказательственное значение имеют не: только экспертные выводы, но и установленные экспертами факты, на основе которых были сделаны эти выводы. Поэтому целью экспертов должно быть раскрытие в, описательной части заключения таких психологически зависимостей, которые бы освещали наиболее важные аспекты центрального юридического вопроса при определении судом внезапно возникшего сильного душевного волнения-- установление действительной и непосредственной причинной связи между насилием, тяжким оскорблением и аффектом.52 Чтобы выполнить это требование, следует решить две задачи, вытекающие из содержания (смысла) ст. ст. 107, 113 УК РФ: во-первых, установить, что инкриминируемые действия были совершены в границах (внутри) состояния аффекта, т. е. связаны причинно именно с данным извинительным аффектом; во-вторых, определить «вызванность» этого аффекта насилием или тяжким оскорблением со стороны потерпевшего. В связи с чрезвычайной динамичностью аффективного процесса в обоих случаях возникает важный вопрос о допустимой длительности временного интервала, в пределах которого сохраняется прямая связь между психотравмирующей причиной и аффективным следствием. По мнению многих авторов, продолжительность аффекта не может быть свыше нескольких минут. Это положение не вызывает возражений, поскольку сопряженный с интенсивной тратой энергии аффективный взрыв в норме не может длиться долго.
Таким образом, в обязанность и сферу компетенции экспертов входит необходимость освещения только психологических предпосылок и качеств (составляющих) таких важных юридических признаков, как внезапность, тяжесть, непосредственность и действительность причины эффективного взрыва. Не подменяя психологических оценок правовыми, эксперты могут и должны показать в своем заключении действительную и непрерывную психологическую связь между травмирующей ситуацией, непосредственным поводом в фазе накопления эмоционального напряжения и аффективной разрядкой. Нагаев В.В. Основы судебно-психологической экспертизы. М.: Медицина, 2000. С. 275.
Другим важным организационным вопросом является распределение функций (ролей) экспертов при производстве КППЭ эмоциональных состояний, что в свою очередь связано с установлением пределов их компетенции.
В обязанности и компетенцию экспертов-психиатров входят:
· исключение патологического аффекта и других транзиторных психотических (так называемых исключительных) состояний, а также острых реактивных состояний;
· оценка влияния на развитие и феноменологию аффекта биологической («организменной») патологии почвы (органических заболеваний головного мозга, конституциональных психопатических аномалий, транзиторных патологических состояний: алкогольного опьянения, соматических болезней и др.);
· оценка процессов психической компенсации и механизмов их нарушения (декомпенсации, гиперкомпенсации, псевдокомпенсации) в подготовительной стадии аффекта, установление динамики биологического и психического фона (психопатических реакций, фаз, стадий алкогольного и наркотического опьянения и др.);
· оценка постаффективного состояния с обращением специального внимания на исключение его психотической глубины (острого реактивного психоза). Случаи остро развивающегося реактивного возбуждения встречались в нашей практике и вели к вторичной генерализации психотической агрессии, требовавшей специальной экспертной оценки (экскульпации). Психиатрия. Учебник под ред. Корниной М.В., Лакосиной Н.Д., Личко А.Е.-- М.: Медицина, 1995. С. 204.
В обязанности и сферу компетенции экспертов-психологов в КППЭ эмоциональных состояний входят:
· оценка ситуации, личности и феноменологии аффективного взрыва;
· установление психологических механизмов, лежащих в основе особенностей развития (течения) и своеобразия внешних проявлений аффекта, констатация их отклонения от типичных закономерностей аффективного реагирования;
· разграничение физиологического аффекта с эмоциональными состояниями (стресс, фрустрация) и эмоциональными реакциями («вспышками»), не достигшими аффективной глубины.
Как следует из сопоставления ролевых функций, предметом совместного экспертного рассмотрения психологов и психиатров могут быть все узловые моменты диагностики аффекта.
При этом результаты психологической и психиатрической оценки взаимно дополняют и уточняют друг друга, позволяя составить полное представление об индивидуальном психотравмирующем, эмоциогенном эффекте конкретного ситуационного воздействия и всей ситуации в целом. Они дают возможность правильно оценивать парадоксальность аффективного реагирования аномальных и акцентуированных личностей, выяснить механизмы канализации и (или) кумуляции эмоционального напряжения, их баланс в ходе взаимодействия личности и ситуации, разрешают полнее раскрыть особенности феноменологии аффективного взрыва и постаффективного состояния, что облегчает формулирование интегративных выводов.
Таким образом, при КППЭ эмоциональных состояний комплексный экспертный подход может быть реализован особенно полно и последовательно. Это определяет наибольшую эффективность именно этого вида КППЭ. Кудрявцев И.А. Судебная психолого-психиатрическая экспертиза. - М.: 1998. С. 115.
Более широкое распространение в ближайшее время может получить посмертная судебно-психологическая экспертиза. В следственной и судебной практике встречаются случая инсценировок убийств под самоубийства и сознательного доведения до самоубийства. Именно с этими двумя категориями уголовных дел мы связываем главные перспективы развития посмертной судебно-психологической экспертизы. Современная психиатрия считает несостоятельным высказывавшееся в прошлом некоторыми психиатрами и социологами мнение о том, что всякое самоубийство совершается под влиянием психической болезни. Известно, что и психически здоровые люди под влиянием тяжелых конфликтных переживаний, глубокого разочарования, сильного потрясения или в силу каких-то иных обстоятельств могут покушаться на свою жизнь.
Самоубийство психически здорового человека следует считать актом произвольного сознательного волевого поведения. Оно может осуществляться как заранее запланированное действие или в состоянии внезапно возникшего физиологического аффекта. Основная задача посмертной судебно-психологической экспертизы сводится к тому, чтобы ответить на вопрос, было ли психическое состояние человека (не болезненное) в период, предшествовавший смерти, предрасполагающим к самоубийству и, если оно таковым было, чем это состояние вызывалось.
Посмертная судебно-психологическая экспертиза назначается в отношении лиц, психическое здоровье которых не вызывает сомнения или подтверждено заключением судебно-психиатрической экспертизы.
В Ленинграде проводилось расследование в связи с самоубийством 12-летнего мальчика С. Мать мальчика, вернувшись вечером с работы, обнаружила труп сына, висящий на дверной ручке кухонной двери на брючном ремне. Хотя мальчик, как было установлено, рос и развивался в нормальных условиях, была назначена судебно-психологическая экспертиза, перед которой был поставлен вопрос: «Можно ли предположить наличие какой-либо конфликтной ситуации, которая могла бы послужить причиной появления у потерпевшего идеи самоубийства»?31 Формулировка вопроса не безупречна. Правильнее было бы ориентировать эксперта на исследование психического состояния мальчика в период, предшествовавший смерти, что, очевидно, и представляло наибольший интерес для следователя.
Эксперт тщательно изучил все материалы, характеризующие личность мальчика, его интересы, увлечения, условия жизни, отношения с родителями, учителями, товарищами. Он обратил внимание на рассказы одноклассников С., что мальчик был охвачен желанием воспитать сильную волю, но, понимая пути самовоспитания очень по-детски, совершал время от времени опасные для жизни действия. Зная, какой силы иногда достигает у детей мотив «самоусовершенствования», эксперт отметил в заключении: «В материалах дела нет данных о какой-либо конфликтной ситуации, которая могла бы явиться причиной появления у С. идеи о самоубийстве. Допустимо предположить, что самоубийство произошло случайно, во время одного из «опытов» мальчика по «воспитанию» сильной воли». Заключение судебно-психологической экспертизы послужило одним из оснований для прекращения дела. Громов Н., Смородинова А., Соловьев В. Заключения эксперта: от мнения правоведа до выводов медика (обзор практики)// Российская юстиция. - №8. - 1998.
Подводя итоги написанного, хочу отметить, что при работе по делам о преступлениях, совершенных в состоянии аффекта, необходимо обладать дополнительными познаниями не только в области права, но и в области, лежащей на первый взгляд далеко за рамками права - в области психологии. Именно поэтому следует следить за работами по психологии, и, в частности, за различиями в точках зрения по вопросам, связанным с состоянием аффекта.
3.2 Результаты анализа материалов уголовных дел в отношении лиц, совершивших преступления в состоянии аффекта
Изучая материалы уголовного дела, необходимо проанализировать имеющиеся в его распоряжении данные, чтобы сделать первоначальный вывод о том, возможно ли ставить вопрос о наличии аффекта у обвиняемого, чтобы определить свою позицию по делу.
Во-первых, по делам, в которых убийца находился в состоянии аффекта, может ставить вопрос о переквалификации его действий на ст. 107 УК РФ только в том случае, когда совершению преступления предшествовало противоправное или аморальное поведение потерпевшего, а равно длительная психотравмирующая ситуация. О том, что это означает, мы поговорим ниже.
Во-вторых, следует иметь в виду того, что при аффективных состояниях (исключая патологический аффект), умысел на убийство или причинение вреда здоровью возникает до окончания внезапно возникшего сильного душевного волнения. Если же умысел и его исполнение происходят позже, то нет оснований о переквалификации действий обвиняемого на ст. 107 или 113 УК РФ соответственно. Анализ уголовных дел показывает, что большинство убийств в состоянии аффекта совершаются в семейно-бытовой сфере, в отношении супругов, бывших супругов, сожителей, родственников, с которыми обвиняемый поддерживал постоянные и тесные контакты.
Изучение проблемы квалификации преступлений, совершенных по мотиву ревности, свидетельствует, что наибольшие трудности возникают при убийствах и причинении телесных повреждений. Основной дискутируемой проблемой следует считать оценку измены в качестве тяжкого оскорбления, которое лежит в основе возникновения физиологического аффекта. В литературе высказаны различные соображения по этому вопросу. Например, Э. Побегайло Побегайло Э.Ф. Умышленные убийства и борьба с ними.-- Воронеж, 1975. считает, что факт супружеской неверности должен рассматриваться как тяжкое оскорбление, отмечая, что именно так воспринимается он большинством людей. Этот взгляд широко распространен и на практике. Автор настоящей статьи провел опрос 200 работников правоохранительных органов Ивановской области (прокуроров, следователей и судей): 41% респондентов разделяют такую точку зрения.
Другие считают, что измена может рассматриваться как тяжкое оскорбление лишь при определенных условиях, например, если она произошла в присутствии другого супруга или сопровождалась особым цинизмом. Этими же соображениями руководствуются и 46% опрошенных судей, следователей и прокуроров Ивановской области.
Наконец, третьи полагают, что супружеская неверность унижает честь и достоинство не другого партнера, а того, кто неверен брачному союзу, даже в случае, если измена произошла в присутствии супруга. Этот взгляд поддерживают 13% опрошенных.
Если учитывать лишь субъективное восприятие виновным измены, то она в большинстве случаев должна признаваться тяжким оскорблением. Автор в 1999 г. проводил анкетирование лиц, осужденных за преступление по мотиву ревности и отбывающих наказание в исправительно-трудовых колониях Ивановской области. Только 5% респондентов не сочли измену оскорблением. Однако для тяжкого оскорбления недостаточно исходить лишь из субъективной оценки виновным действий потерпевшего, ибо она во многом зависит от особенностей личности. У разных людей и в разное время она может быть различной.
Оценка виновным действий потерпевшего как оскорбительных должна подвергаться проверке судом. В любом случае оскорблением может быть признано лишь умышленное унижение чести и достоинства лица. Оскорбить по неосторожности в уголовно-правовом смысле невозможно. В большинстве же случаев при совершении измены лицо, допустившее неверность, не преследует цели унизить достоинство человека, а рассчитывает, что факт измены останется неизвестным виновному и окружающим. В итоге получалось, что даже если факт измены был причиной внезапно возникшего сильного душевного волнения виновного, убийство или причинение телесных повреждений, совершенные в таком состоянии, не могут квалифицироваться по ст. ст. 107 или 113 УК РФ. Ибо действия потерпевшего не относились к тем, которые законодатель указал в диспозициях рассматриваемых уголовно-правовых норм. И лишь в тех случаях, когда лицо изменяло с целью "досадить", "задеть" самолюбие, унизить, действия потерпевшего могли быть признаны тяжким оскорблением, а преступление можно было квалифицировать по ст. ст. 107 или 113 УК РФ.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ квалифицировала умышленное убийство, совершенное Б., по ст. 107 УК РФ, указав, что состояние аффекта было вызвано тяжким оскорблением со стороны потерпевшего. Б. у себя дома вместе с женой, соседом Г. и супругами К. в праздник распивали спиртные напитки. После того, как Б. уснул, его жена и Г., которые ранее состояли в интимных отношениях, уединились в доме супругов К., куда через некоторое время пришел Б. Застав жену и Г. в обнаженном виде, он схватил лежавший на столе кухонный нож, с криком рванулся к ним и нанес сильный удар Г. в область грудной клетки. От полученных повреждений потерпевший скончался.
Действия Г. нельзя признать тяжким оскорблением, ибо они не были направлены на унижение чести и достоинства виновного.
С позиций действующего законодательства (ст. 107 УК РФ) такую квалификацию действий Б. следовало бы признать неверной. Однако она представляется наиболее целесообразной. Думается, что аморальное поведение потерпевшего (измена), не только вызвавшее состояние физиологического аффекта, но и в какой-то мере спровоцировавшее совершение преступления, должно смягчать ответственность виновного.
Анализ уголовных дел рассматриваемой категории свидетельствует, что немало судебных ошибок допускается при установлении факта нахождения виновного в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения.
По данным психологии роль своеобразных доказательств аффекта могут выполнять объективные признаки, проявившиеся в особенностях поведения: хаотичность, непрерывность движений; их стремительный, недостаточно продуманный характер; поглощенность своими действиями; концентрация внимания исключительно на источнике переживаний, в силу чего восприятие конфликтной ситуации является избирательно фрагментарным, отрывочным; постаффективное состояние оцепенения, глубокого раскаяния, а также амнезии (нарушение припоминания содеянного) и др.
Нахождение лица в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения только затрудняет, но не устраняет вовсе сознательного поведения, способности руководить своими поступками. Человек полностью не лишается контакта с окружающей средой. У него не наблюдается глубокого помрачения сознания. Лицо признается вменяемым.
Представляется, что для исключения ошибок необходимо по каждому уголовному делу для установления состояния аффекта проводить судебно-психологическую экспертизу. Ибо только специалист, обладающий познаниями в области психологии и психофизиологии, способен дать научно обоснованное и правильное заключение по этому вопросу. Анализ же уголовных дел этой категории, рассмотренных судами г. Иваново в 1996-2001 гг., свидетельствует, что ни по одному делу судебно-психологическая экспертиза не проводилась и вопрос о наличии состояния аффекта у виновного решался в большинстве случаев судьями по внутреннему убеждению. Степанова И. Квалификация преступлений из ревности, совершенных в состоянии аффекта // Законность. - 2002.- N 10.- С. 41-43.
Однако далеко не все юристы единодушны при решении вопроса о возможности возникновения аффекта в том случае, если сомнения в верности возникли давно и измена не была неожиданной для виновного. Например, С. Бородин полагает, что, если чувство ревности развивалось постепенно, убийство из ревности не может быть признано совершенным в состоянии аффекта. Такая квалификация имеет место, лишь, если ревность возникла внезапно, вслед за психотравмирующими обстоятельствами. Такая точка зрения чрезвычайно широко распространена на практике. По результатам проведенного исследования, 78% прокуроров, следователей и судей Ивановской области отрицают возможность возникновения аффекта, если факт измены не был неожиданным для виновного.
Так, если человек систематически сталкивается с аморальным поведением (изменами) партнера, то это приводит к накоплению обид, разочарований, что вызывает стремительный рост эмоциональной напряженности, расшатывает даже сильную нервную систему. И в определенный момент очередная измена может сыграть роль "последней капли", привести к аффективной развязке.
Причем в практике судебной психолого-психиатрической экспертизы аффекты редко являются результатом единственного экстремального воздействия, с которым личность не может справиться. Обычно криминальному аффекту предшествовала довольно длительная драматическая история развития конфликтных отношений.
К сожалению, практические работники следствия и суда не обращают должного внимания на выяснение указанных обстоятельств по делам данной категории. Нередко вместо того, чтобы подробнее остановиться на выяснении «физиономических» признаков и особенностей поведения виновного, отразить в протоколах допроса участников происшествия какие-то детали, способствующие выяснению его действительного психического состояния в момент совершения преступления, судьи, следователи и работники дознания отделываются общими, мало что говорящими фразами. Вот, например, какими словами описал следователь психическое состояние виновного в протоколе допроса одного из свидетелей по делу Ю.:» По его (Ю.) виду я понял, что случилось что-то нехорошее». См.: Сидоров Б.В. Указ. раб. С. 85. Столь же ограничены бывают в деле сведения, характеризующие поведение виновного в момент совершения преступления и непосредственно после него. Если в протоколах допросов свидетелей, обвиняемых, в протоколах судебных заседаний еще можно встретить сведения о том, что виновный после причиненной ему обиды «чуть не задохнулся от возмущения», «побледнел и задрожал» «его всего трясло», и т.п., то в итоговых документах (обвинительном заключении, приговоре) слабо, как правило, исследуются, не анализируются и не оцениваются в качестве доказательств аффективного состояния виновного не только внешние физиологические проявления, но и другие признаки этого состояния. Не дается в этом плане и достаточно глубокой оценки действиям виновного непосредственно после неправомерных действий (бездействия) потерпевшего на протяжении всей конфликтной ситуации. Например, Судебная коллегия по уголовным делам в своем определении на приговор суда по делу Е., который обвиняется за убийство своей жены, пояснила, что «состояние Е. до совершения преступления и после него судом надлежащим образом также не исследовано. Не исследовался судом вопрос о характере взаимоотношений супругов до случившегося». Из архива Ленинского районного суда г. УФА, за 1999г., уголовное дело N 22-376/99.
Подобные документы
Аффект как уголовно–правовая категория. Преступления, совершенные в состоянии аффекта: исторический аспект. Определение субъекта и субъективной стороны преступлений против жизни, совершенных в состоянии аффекта: теоретический и практический аспекты.
дипломная работа [81,1 K], добавлен 14.08.2009Понятие и определение аффекта с психологической и юридической точки зрения. Характеристика причин для аффекта. Разграничение видов состояния аффекта и их влияние на уголовную ответственность. Состав наиболее характерных преступлений в состоянии аффекта.
курсовая работа [43,3 K], добавлен 22.02.2012Комплексное исследование преступлений против жизни, совершенных в состоянии аффекта с точки зрения российского уголовного права. Понятие аффекта как психологической и уголовно-правовой категории, его признаки. Особенности уголовно-правовой нормы.
курсовая работа [363,6 K], добавлен 25.04.2012Становление понятия "внезапно возникшего сильного душевного волнения" (аффекта) в уголовном праве. Понятие, виды и признаки аффекта. Уголовно-правовое содержание физиологического аффекта. Особенности преступлений, совершенных в состоянии аффекта.
курсовая работа [56,9 K], добавлен 15.12.2014Понятие, виды и признаки аффекта. Основания возникновения состояния сильного душевного волнения у виновного, доказательство его наличия. Объективная и субъективная сторона преступления. Уголовно-правовые последствия преступления в состоянии аффекта.
курсовая работа [44,3 K], добавлен 10.06.2011Аффектированный умысел в системе признаков субъективной стороны состава преступления. Уголовно-правовое значение аффекта и проблемы квалификации деяний, совершенных в состоянии аффекта. Зарубежный опыт правового понимания аффекта в уголовном праве.
курсовая работа [48,2 K], добавлен 22.03.2016Характеристика аффективного состояния и причины его возникновения. Социально-психологические особенности убийства в состоянии аффекта, уголовно-правовая ответственность за его совершение. Отграничение убийства в состоянии аффекта от смежных составов.
дипломная работа [203,2 K], добавлен 12.03.2011Признаки аффекта в уголовном праве. Уголовно–правовая характеристика причинения тяжкого или средней тяжести вреда здоровью в состоянии аффекта. Проблемы применения законодательства об ответственности за убийство в состоянии аффекта в судебной практике.
курсовая работа [88,3 K], добавлен 12.03.2015История формирования уголовного законодательства об ответственности за преступления против жизни и здоровья, совершенные в состоянии аффекта. Объект и субъективные признаки преступления преступления против здоровья, совершенного в состоянии аффекта.
дипломная работа [84,0 K], добавлен 28.07.2010Понятие убийства по российскому уголовному праву. Характеристика убийства в состоянии сильного душевного волнения. Отличие преступлений, совершаемых в состоянии физиологического аффекта от смежных составов преступлений. Значение поведения потерпевшего.
дипломная работа [126,3 K], добавлен 05.12.2014
