История отечественных органов внутренних дел

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание (план)

1. Организация работы МВД в новых условиях

2. Создание специализированной сыскной полиции Петербурга в 1866 году и организация работы сыскных отделений по Закону от 6 июля 1908 г

3. Конвойная стража России

Список литературы

1. Организация работы МВД в новых условиях

дореволюционный сыскная полиция конвойная стража

В конце XIX - начале ХХ вв. в развитии местных полицейских органов происходили определенные структурно-организационные и штатные изменения.

Положение дел в дореволюционной полиции чаще всего оценивалось критически. Проведенные МВД в 1847 году проверки городской полиции в 27 губернских городах показали, что лишь в трех из них (Вологда, Владимир и Пермь) она была в надлежащем порядке. В остальных городах состояние полиции было признано неудовлетворительным. Как свидетельствовал отчет МВД за 1845 год, даже Санкт-Петербургская управа благочиния (полицейское учреждение) работала крайне плохо, о чем свидетельствовали ежедневные жалобы населения.

Реформа 1880 года превратила МВД в главенствующее звено госаппарата, в роли которого оно пребывало практически до падения самодержавия. Министр внутренних дел превратился в ключевую правительственную фигуру с уникальной компетенцией (помимо управления большей частью экономики первенство министра подтверждалось сосредоточием в его руках значительной власти). Лидерство министра нашло юридическое закрепление в сложившейся позже практике наделения его по совместительству полномочиями Председателя Совета Министров.

Принятое после убийства Александра II Положение “О мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия” позволяло ему в случае необходимости объявлять территории Империи состоящими в положении “усиленной охраны” (до 1 года), а с согласия комитета министров - в положении “чрезвычайной охраны” (до 6 месяцев).

Положение расширяло и полномочия полицейских органов. Местные начальники полиции, а также начальники жандармских управлений и их помощники могли производить предварительное задержание подозрительных лиц на срок до 14 дней, производить в любое время обыски во всех без исключения помещениях, накладывать аресты на всякого рода имущество.

Вследствие огромной нагрузки министра по руководству подчиненными учреждениями функции управления полицией безопасности исполнял его заместитель - “товарищ министра, заведующий полицией и командир отдельного корпуса жандармов”. Он осуществлял непосредственное руководство Департаментом полиции.

Включавший Директора, Вице-Директоров, чиновников для особых поручений, секретаря, делопроизводителей, старших и младших их помощников, казначея с помощником, начальника архива, Департамент, в соответствии со Сводом Законов Российской Империи, решал задачи борьбы с преступностью и поддержания правопорядка, обеспечения приграничных сообщений, демаркации государственной границы, заботы о сиротах, надзора за правилами торговли, регистрации организаций и обществ, контроля за соблюдением паспортного режима, законодательства о евреях и т.п.

Организационно Департамент Полиции состоял из семи делопроизводств, двух отделов и агентурной части.

Распорядительное делопроизводство вело кадровую работу. Законодательное - ведало строительством полицейских органов по всей территории страны, предупреждением антиобщественного поведения обывателей (пьянства, нищенства, “разврата”).

Третье - занималось негласным сбором информации о гражданах, желающих поступить на государственную службу, а также о ведущих активную общественную деятельность. Кроме того, на него возлагался контроль за розыском преступников.

Четвертое - контролировало проведение дознаний по делам о государственных преступлениях.

Пятое - наблюдало за исполнением решений, принятых в отношении государственных преступников.

Шестое - наблюдало за производством и хранением взрывчатых веществ, контролировало соблюдение законов о винной монополии и евреях, регулировало отношения между предпринимателями и рабочими.

Седьмое делопроизводство руководило деятельностью сыскных отделений.

Особый отдел (организован в 1898 году) обобщал результаты перлюстрации писем, а также вел агентурную работу за пределами Империи. С образованием в России политических партий его подразделяют на два самостоятельных подразделения: первый отдел (сбор сведений о деятельности партий) и второй отдел (сбор сведений, касающихся общественных организаций).

Местные полицейские органы во второй половине XIX века также реформируются. В декабре 1862 года уездная и городская полиция объединяются в одну структуру - уездное полицейское управление (“Временные правила об устройстве полиции”). Глава полиции - уездный исправник - теперь назначался министром, а не избирался, как ранее.

Уезды подразделялись на станы, возглавляемые становыми приставами. Города контролировались городскими и участковыми приставами, а также полицейскими надзирателями. Институт сотских и десятских преобразования не затронули. Однако объединение не коснулось столиц и крупных городов, в которых городская полиция сохранялась.

Полицейские учреждения облагались двойным контролем: “по вертикали” - со стороны Департамента полиции и “по горизонтали” - со стороны губернатора и губернского правления, поскольку уездный исправник рассматривался как официальный представитель губернской власти (отсюда помимо борьбы с преступностью на него возлагалось выполнение множества административных функций).

Непосредственная ответственность за состояние общественной безопасности возлагалась на станового пристава. Он проводил дознание по уголовным преступлениям, собирал сведения о проживающих на подконтрольной территории, обеспечивал безопасное прохождение по стану войск, арестантов и пр.

В 1878 году приставы получили помощников в лице урядников. На этих полицейских чиновников и легла основная тяжесть производства дознаний по уголовным делам и многие, многие другие обязанности: наблюдение за поведением обывателей во время церковных служб, пресечение антиправительственных действий и слухов, контроль за ношением оружия, исполнением правил питейной торговли (продажа спиртного с 7 утра и до 22 (в селах) - 23 часов вечера (в городах) в будние дни, в праздничные и воскресные - по окончании литургии; в местах реализации спиртного не допускались музыка, азартные игры (даже шашки); интересно, что категорически запрещалась продажа спиртного в долг, а также до окончания волостных и сельских сходов) и пр. В распоряжении урядников находились сотские и десятские.

Законченное урядниками дознание начальник уездной полиции передавал судебному следователю с сообщением об этом прокурору. Основной формой работы урядников являлось патрулирование (объезд) обслуживаемой территории, с уделением особого внимания наиболее посещаемым (базары, площади и пр.) и “глухим” местам. Не менее сложной задачей являлся негласный надзор за “официальными” и ”неофициальными” (ведущими подозрительный образ жизни, еще не пресеченный компетентными органами) подопечными. Проживающие на территории вверенного им участка урядники отлучались с него только с разрешения непосредственного начальника.

Учитывая постоянно возрастающий объем работы, выполняемой данным институтом, в уездную полицию вводится дополнительная категория нижних чинов - стражники. Организационно объединенные со своим непосредственным начальством - урядниками, они составляли полицейскую стражу (1903 г.). Должность урядника вводилась в каждой волости, а общее количество стражников определялось из расчета не более одного на 2,5 тысячи жителей.

Стражники отбирались из русских подданных, старше 25 лет, “здорового телосложения”, грамотных и имеющих “общее достаточное развитие”. Преимущества при назначении предоставлялись отставным или запасным нижним воинским чинам. На вооружении у стражи находились револьверы и холодное оружие (урядники) и шашки (стражники; хотя они имели право ношения огнестрельного оружия, но приобретенного за свой счет). Общее руководство стражей осуществлялось по цепочке: становой пристав - уездный исправник - губернатор - Директор Департамента полиции - министр.

Городская полиция (сохраняющаяся в соответствии с “Временными правилами” 1862г.) практически не менялась ни организационно, ни функционально. Высшим полицейским чиновником города был градоначальник, являвшийся одновременно и главным администратором.

В столичных городах действовал обер-полицмейстер, руководивший частными приставами (город делился на участки). Низовой полицейской структурой являлся околоток, возглавляемый надзирателями, которым приходилось исполнять широкий спектр обязанностей: непосредственное представление органов власти и полиции перед обывателями, надзор за соблюдением общественного порядка и пресечение нарушений, проведение дознаний по уголовным делам с принятием самостоятельного решения о его производстве. Но их розыскной инструментарий ограничивался негласным сбором информации. Выемки, осмотры, обыски и т.п. производились только с санкции участкового пристава. Околоточные самостоятельно производили задержание преступников, пойманных с поличным, обывателей, не имеющих удостоверяющих личность документов, постоянного места жительства, а также нарушителей общественного порядка и лиц, виновность которых подтверждалась потерпевшим или свидетелями, а также совершающих побег из-под стражи или покушающихся на него.

В каждый околоток назначалось два надзирателя: один для руководства наружной службой, другой - для проведения негласного надзора за жителями, предупреждения и пресечения преступлений. Наружная полиция опиралась на городовых и подчастков, выставляемых соответствующим околоточным надзирателем на постоянные и подвижные посты с целью несения сменного дежурства. От них требовалось обеспечивать чистоту и порядок на улицах, соблюдение санитарных и торговых норм (отсюда берет начало “тесное” сотрудничество трактирщиков, дворников и т.п. с силами охраны порядка), обеспечивать порядок и сохранность имущества граждан во время пожаров и стихийных бедствий, оказывать помощь в тушении огня, первыми прибывать на место происшествия, восстанавливая порядок, задерживая виновных, оказывая защиту и помощь нуждающимся; надзирать за освещением лестниц и территорий, “благоприятных” для совершения противоправных деяний, пресекать нарушения.

Так называемым околоточным “внутреннего надзора” вменялось в обязанность знать обывателей, проживающих на подведомственной территории, их качества и “особенности”, контролировать их отъезды, переезды и другие перемещения, постоянно собирать (негласно) сведения об образе жизни и поведении лиц, состоящих под надзором полиции. С этой целью им настойчиво рекомендовалось знать в своем околотке всех хозяев, управляющих имуществом, дворников, швейцаров, содержателей гостиниц, меблированных квартир и постоялых дворов, их поверенных и конторщиков, старост, извозчиков и содержателей рабочих артелей.

Материалы дознаний, оконченных полицией, передавались судебному ведомству (окружным судам или мировым судьям). Состоявшие при нем судебные следователи получали их для дальнейшего следственного производства (“Учреждение судебных установлений” 1864 г.). По его окончании следователь, сделав о том сообщение обвиняемому и другим участвующим в процессе официальным сторонам, передавал производство прокурору, обладавшему исключительным правом привлечения к суду на основе составляемого им заключения - обвинительного акта.

“Устав уголовного судопроизводства” (1864 г.) запрещал полиции самостоятельное производство обысков и выемок. Основная нагрузка подобного рода ложилась на судебного следователя, до прибытия которого принимались меры сохранения в неприкосновенности места происшествия. Только в случаях поимки с поличным, а также реальной перспективы утраты оставленных следов, полиция уполномочивалась на проведение всех неотложных следственных действий: осмотров, освидетельствований, обысков, выемок, допросов (исключительно лиц, находящихся в тяжелом состоянии, близком к физической смерти).

Необходимость создания специальных органов, занимающихся исключительно уголовным розыском, была осознана в России к началу XX века. В июле 1908 года принимается закон об организации сыскной части, в соответствии с которым в городских и уездных полицейских управлениях создаются сыскные отделения. В их задачу входило производство дознаний по уголовным делам с поддержанием необходимыми оперативно-розыскными мероприятиями.

В начале XX века российский уголовный розыск признавался одним из лучших в мире, поскольку использовал в своей практике новейшие методики. Например, систему регистрации, основанную на систематизации информации о лицах по 30 специальным категориям. Активно использовались альбомы фотографий нарушителей (первый российский кабинет фотографии был организован еще в 1889 году). В то время, когда на западе методы фотографии и дактилоскопии только осваивались спецслужбами, российская полиция уже имела в своем распоряжении более 2 млн. фотографий и 3 млн. дактилокарт. Более того, система централизованного циркулярного розыска преступников, внедренная в уголовном сыске Российской империи к 1 января 1915 года, была заимствована сначала Скотланд-Ярдом, а затем получила всеобщее признание.

В борьбе с рецидивной преступностью использовались отряды агентов, специализирующихся на различных направлениях розыска. Среди них были и крайне “узкие” специалисты: “лошадники”, “кошатники”, “собачники” и т.д.

Однако к 1917 году по объективным причинам эффективность работы уголовного розыска заметно снизилась. Тем не менее, это не помешало Советской власти использовать дореволюционные наработки в розыскных аппаратах рабоче-крестьянской милиции.

Для желающих попасть в сыскные и охранные отделения устанавливались строжайшие критерии отбора: отсутствие судимости и компрометирующих материалов в компетентных органах. Работа сыскных отделений по производству дознаний осуществлялась под контролем и руководством прокурора местного окружного суда. Более того, он регулярно получал информацию начальников отделений о проведении негласных оперативных мероприятий предупредительного или профилактического характера. Сыскным чинам (полицейские надзиратели и городовые) запрещался сбор сведений частного характера (не имеющих отношения к расследуемым делам) в отношении семейного положения, коммерческой деятельности, кредитоспособности обывателей, особенно по просьбе третьих лиц. На вооружении чинов сыскных отделений находилось огнестрельное оружие - револьверы и специальные средства - “предупредительные связки” (облегченные наручники).

Политической полицией в России, с правом принятия руководящих решений, обязательных для сыскных и охранных отделений, и бременем ответственности за их законность и соответствие нормам морали и нравственности, являлся Отдельный Корпус Жандармов. На деле же выполняемые им функции были столь многообразны, что имеет смысл познакомиться с этим учреждением подробнее.

Функционально ОКЖ относился к Полиции безопасности и являлся неотъемлемой частью МВД. Но он был полностью независим от губернской администрации (губернатор - один из полицейских руководителей). Особый статус жандармов устанавливался Положением о корпусе от 9 сентября 1867 года.

Организационно ОКЖ включал в себя Главное управление, Управления округов (Варшавского, Кавказского, Сибирского), жандармское управление Московской губернии, губернские жандармские управления I категории (всего 10), губернские жандармские управления II категории (45), уездные жандармские управления Северо-Западного края (50), наблюдательный состав корпуса, жандармские кавалерийские дивизионы (в Санкт-Петербурге и Москве), городские конные команды (в Вильно, Гельсингфорсе, Иркутске, Казани, Киеве, Кронштадте, Нижнем Новгороде, Одессе, Омске, Риге, Саратове, Харькове, Царском Селе), жандармские управления железных дорог. Руководил этой сложной и разветвленной сетью подразделений Шеф Корпуса Жандармов.

Помимо преследования политических преступников ОКЖ собирал информацию о внутриполитическом положении Империи и общественных настроениях. Дважды в год готовился доклад, в котором отражались ситуация в войсках, состояние учебных заведений, поведение чиновников и духовенства, состояние торговли, работа земских учреждений, эффективность работы полиции, оценка деятельности губернской администрации. Обзоры жандармов были объективны и содержали ценные сведения. Первичная информация поставлялась наблюдательным составом корпуса (унтер-офицерами), объединяющим равномерно рассредоточенные по территории Российского государства наблюдательные пункты.

Несмотря на то, что полиция в дни революции в целом сохраняла нейтралитет, полицейские учреждения страны подверглись уничтожению, а служащие, особенно городовые и околоточные, настоящей “охоте”. Безусловно, Временное правительство не могло доверить безопасность государства царским “учреждениям” и они упраздняются (Департамент полиции - 11 марта; отдельный корпус жандармов - 6 апреля 1917 г.).

Но реально российское буржуазное государство не смогло обойтись без “органов” и недели. Уже 11 марта 1917 года Постановлением Временного правительства учреждается милиция. Деятельность ее регламентировалась “Временным положением”. Так же, как и раньше, милиция подразделяется на уездную и городскую. В остальном же производятся серьезные изменения. Становится выборной городской или уездной управой должность руководителя милиции. Вводятся новые штаты: начальник милиции, его помощники, участковые начальники милиции, их помощники, старшие милиционеры, милиционеры. Начальник милиции, кроме того, располагает секретарем, канцелярией, архивом и рассыльными, а также помещением для арестуемых. “Временное положение” фактически передает все полномочия охраны правопорядка местным органам власти: управы определяли необходимое им количество штатных милицейских единиц, их номенклатуру, а также уровень окладов денежного содержания сотрудников. Роль МВД, декларируемая в объеме общего руководства, издания нормативных актов, производства ревизий, на деле была номинальной. Столичному руководству отводились функции консультанта и, в лучшем случае, координатора деятельности подчиненных подразделений.

В октябре 1917 года в стране происходит очередная передача власти из рук в руки: второй Всероссийский съезд Советов заявляет о ликвидации Временного правительства и создании нового - Совета Народных Комиссаров, его аппарата в центре и на местах. Данное решение предполагало немедленное упразднение Министерства внутренних дел и Главного управления по делам милиции со всеми подчиненными ему структурными подразделениями. Однако окончательное упразднение центрального аппарата “старой” (просуществовавшей менее одного года) милиции произошло лишь 2 декабря 1917 года, поэтому формально до этого времени в России одновременно существовали два ведомства внутренних дел: Временного правительства и Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Функции последнего выполнял народный комиссариат внутренних дел - один из 13 наркоматов первого правительства РСФСР.

При его строительстве активно использовался опыт работы дореволюционного Министерства внутренних дел, предполагавший наделение данного ведомства широким кругом полномочий по управлению внутригосударственной жизнью.

В результате НКВД при Совнаркоме РСФСР сложился как орган, наделенный обширной компетенцией. Его структура предусматривала наличие в качестве базовых подразделений следующих отделов: местного управления и местного хозяйства; финансового, иностранного, беженцев, ветеринарного, управления медицинской частью; а также бюро печати и контрольно-ревизионной комиссии.

Но важнейшей функцией НКВД являлась охрана общественного порядка и борьба с преступностью. Первоначально охрана общественного порядка была поручена рабочей милиции, которая хоть и образовывалась первое время Советами, но, тем не менее, не являлась государственным органом до момента принятия постановления НКВД “О рабочей милиции” от 28 октября (10 ноября) 1917 года (именно поэтому сотрудники органов внутренних дел ежегодно отмечают свой профессиональный праздник - День милиции 10 ноября).

2. Создание специализированной сыскной полиции Петербурга в 1866 году и организация работы сыскных отделений по Закону от 6 июля 1908 г.

Быстрый рост преступности и отсутствие эффективных мер борьбы с ней вызвали серьезное беспокойство в пореформенной России у наиболее дальновидных руководителей полицейского аппарата и заставили через двадцать лет вновь вернуться к вопросу о создании в столице специального органа для борьбы с общеуголовной преступностью. В 1863 г. был подготовлен проект В.Е.Фиша о преобразовании городской полиции Санкт-Петербурга, в которой предлагалось организовать уголовную полицию с возложением на нее оперативно-розыскных функций. Но уже лишь в 1866 году Петербургский обер-полицмейстер генерал-лейтенант Ф.Ф. Трепов направил Царю Александру-2 записку, в которой говорилось: "Существенный пробел в учреждении столичной полиции составляло отсутствие особой части со специальной целью производства исследований для раскрытия преступлений, изыскания общих мер к предупреждению и пресечению преступлений. Обязанности эти лежали на чинах наружной полиции, которая, неся на себе всю тягость полицейской службы, не имела ни средств, ни возможности действовать с успехом в указанном отношении. Для устранения этого недостатка и предложено учредить сыскную полицию".

Записка сыграла свою роль, и 26 октября 1866 г. Высочайше было утверждено положение Комитета министров о создании Санкт-Петербургской сыскной полиции, а 31 декабря того же года издан приказ министра внутренних дел, который положил начало организации в столице Российской империи специального подразделения, занимавшегося общеуголовным сыском, предупреждением и пресечением преступлений, используя при этом специальные методы и средства.

Основные задачи общеуголовного сыска были определены в «Учреждении Санкт-Петербургской городской полиции», где указывалось:

«Сыскная полиция имеет своим назначением производство розысков и дознаний по делам уголовным, а равно исполнение приказаний градоначальника относительно мер по предупреждению и пресечению преступлений». Сыскная полиция действует на общих для полиции установленных основаниях в качестве исполнительного полицейского учреждения по специальной части. Подробный порядок действия сыскной полиции определялся инструкцией градоначальника».

Функции сыскной полиции в Петербурге определялись Указом об учреждении губерний, Уставом уголовного судопроизводства, Уставом о предупреждении и пресечении преступлений и Общим уставом счетным.

Согласно Уставу уголовного судопроизводства сыскная полиция занималась розыском обвиняемых, если не было известно место их пребывания, или в случае их побега. Такие розыски проводились по решению суда и по представлению судебного следователя или прокурора. По правилам Общего устава счетного, сыскная полиция разыскивала имущество, на которое было наложено взыскание по начетам, кроме розыскной деятельности на сыскную полицию были возложены обязанности ведения учета и наведения справок о лицах, которых задерживала участковая полиция, если у этих лиц не было паспорта или ни обвинялись в каких-либо преступлениях.

Первым начальником сыскной части стал Иван Дмитриевич Путилин.

Первоначально сыскная полиция, возглавляемая И.Д.Путилиным, состояла из его помощника,

-четырех чиновников по особым поручениям,

- двадцати полицейских надзирателей (сыщиков) и,

- двадцати вольнонаемных сыщиков.

Начальник сыскного отделения и его помощник назначались на должность и увольнялись по предварительному сношению губернатора с прокурором окружного суда. Разумеется, что такой малочисленный состав далеко не отвечал сыскной полиции, а в вопросе предупреждения преступлений и вовсе оказался несостоятельным. Большая часть совершенных в С-Петербурге преступлений оставалась нераскрытой и даже надлежащим образом не исследованной.

В виду своего ограниченного состава чины сыскной полиции не могли быть прикреплены к району или участку, где они могли бы действовать совместно с чинами наружной полиции. Сосредоточение всего личного состава в центральном управлении не отвечало нуждам такого большого города, как С-Петербург, и создавало, таким образом, формальные, чисто канцелярские отношения чинов сыскной полиции к своим обязанностям. Их работа сводилась к составлению розыскных статей и записями разыскиваемых вещей и лиц в особые справочные книги. Исключениями были лишь некоторые преступления, как например, убийства и другие из ряда выходящие преступления, когда чины сыскной полиции, по сообщению наружной полиции или по требованию судебных властей, являлись на место преступления.

Численность сыскного отделения в первые два десятилетия его существования была крайне немногочисленной, и поэтому в условиях дефицита кадров весь личный состав сосредотачивался в центральном управлении. В сложившейся ситуации необходимо было сконцентрировать силы, чтобы успешно реагировать на проведение розысков, прежде всего по тяжким преступлениям, вызвавшим особый резонанс в обществе. При отсутствии дактилоскопии, экспертиз и прочих научно-технических достижений криминалистики сыщикам приходилось опираться только на личные способности в раскрытии преступлений, в чем И.Д.Путилину не было равных. Наиболее сложные и запутанные преступления начальник сыскного отделения брался раскрывать лично. На его счету были сотни пойманных убийц и грабителей. Еще при жизни И.Д. Путилина сравнивали с великими литературными сыщиками Лекоком, Пинкертоном, Шерлоком Холмсом. Переодевшись и загримировавшись, он умел проникнуть в преступную среду, в которой имел многочисленных осведомителей. Это было крайне опасно, так как в тот период в Санкт-Петербурге существовали не только отдельные дома, но и целые кварталы, куда даже полиция не решалась заходить (например, так называемый Стеклянный флигель Вяземской лавры, где обосновалось городское '"дно"). Уже в 45 лет за свои заслуги на поприще уголовного сыска он получил генеральский чин.

В сохранившихся мемуарных рассказах И.Д.Путилина или рассказах о нем людей, его окружавших, сыскная деятельность выглядела подчас как цепь случайностей. Но комментируя роль случая в деятельности сыскной полиции, И.Д.Путилин писал: «Случайность случайности рознь. Действительно, нам всегда помогает "случай", но дело в том, что мы сами ищем этот случай, - мы гоняемся за ним и в долгих, неустанных поисках, наконец, натыкаемся на него. Мы знаем места темные, трущобные места, где могут проговориться и дать косвенное указание; мы знаем места, где разыскиваемый может ненароком попасться, - и в этих местах беспрерывно дежурим, часто с опасностью для жизни, напрягая и слух, и зрение. И "случай" оказывается. Но насколько удача наших поисков будет обязана случайности - это еще вопрос, и я склонен думать, что не будет нескромностью приписать что-нибудь и нашим способностям, и энергии».

Создание Санкт-Петербургской сыскной полиции совпало с проведением реформ столичной полиции в 1866-1867 гг., которые и сказались на ее организации. Устройство Петербургской полиции подвергалось множеству преобразований. Еще при существовании управления военного генерал-губернатора в 1862 году были утверждены распоряжения о преобразовании команд при Санкт-Петербургской полиции. Согласно этим правилам, для усиления наружного надзора, в дополнение к штатным чинам, разрешалось набирать вольнонаемный состав.

Увеличение численности сотрудников общеуголовного сыска еще в конце 20 в. дало возможность организовать деятельность сыскной полиции в соответствии с нуждами такого большого города, как Санкт-Петербург В 1896 г. по распоряжению градоначальника генерал-майора Н.В.Клейгельса в основу деятельности местной сыскной полиции был положен территориальный принцип. Чиновники для поручений были распределены по отделениям города, а полицейские надзиратели - по участкам. Таким образом, не отдельные громкие преступления, а вся территория Санкт-Петербурга оказалась под наблюдением чиновников сыскного отделения.

Постепенно сложилась внутренняя структура сыскной полиции. Она состояла из канцелярии и четырех отделов: стола привода, антропометрического бюро и фотографии, стола находок, стола о дворниках.

По Закону «Об организации сыскной части» 1908 года сыскные отделения создавались в 89-ти губернских и других крупных городах России.

Представляет интерес принцип, по которому определялся разряд и штаты того или иного сыскного отделения. В качестве образца был принят утвержденный в 1908 г. штат Киевского сыскного отделения.

Население Киева в это время составляло 320 тысяч человек. По числу ежегодно совершаемых преступлений город занимал первое место в России. На каждые 10 тысяч жителей здесь совершалось 649,8 уголовных преступлений. В то же время средняя норма в крупных городах равнялась 562,1, а в целом по стране -- 177,9 преступлений в год. Штат Киевского сыскного отделения состоял из начальника, его помощника и 18 оперативных работников.

По такому же штату были сформированы сыскные отделения I разряда в Харькове (210 тысяч жителей) и Тифлисе (190 тысяч жителей). Сыскные отделения второго разряда создавались в городах, население которых составляла примерно половину жителей городов, отнесенных к первому разряду, и их штат состоял из 11 человек. В городах с населением от 35 до 90 тысяч человек организовались сыскные отделения третьего разряда численностью в 8 человек. И, наконец, отделения четвертого разряда со штатом в 6 человек открывались в городах с населением до 35 тысяч жителей. Дополнительным условием для таких небольших городов являлось наличие высших административных, судебных, воинских учреждений или таких предприятий, "которые притягивают к себе наиболее беспокойные элементы населения" (заводы, фабрики, железнодорожные узлы и т. д.).

Учитывая многонациональный состав населения Российской империи, Закон учреждал при сыскных отделениях 29 должностей переводчиков. Их распределение по конкретным подразделениям было предоставлено министру внутренних дел.

На создание и оборудование сыскных отделений из средств государственного казначейства предусматривалось единовременно выделить семьдесят одну тысячу восемьсот сорок пять рублей. Законом определялись также суммы ежегодных расходов на содержание вновь созданных подразделений и размеры затрат «на предмет розыска вне мест нахождения сыскных отделений».

Закон от 6 июля 1908 года предоставлял начальникам сыскных подразделений, их помощникам, полицейским надзирателям и городовым все права и обязанности, присвоенные полиции по исследованию преступных деяний, то есть права и обязанности чинов общей полиции в области производства дознания по уголовным делам. Устанавливалось, что начальники отделений и их помощники назначаются на должность и увольняются со службы губернаторами по согласованию с прокурорами окружных судов. Прокуроры наделялись правом надзирать за работой сыскных отделений и давать их чинам поручения в отношении производства розыскных действий.

Закон «Об организации сыскной части» решал лишь общие структурные, штатные и финансовые вопросы формирования новых полицейских подразделений со специальными розыскными функциями. Их внутренняя структура, компетенция, порядок деятельности и ряд других важных организационных положений не получили в нем правового регламентирования. В результате сыскные отделения на первых порах (в течение двух лет) работали без соответствующего нормативного акта, который определял бы единые для всех правила их нормального функционирования; как говорится, они варились в собственном соку. Только 10 августа 1910 года Министерство внутренних дел издало Инструкцию чинам сыскных отделений. Документ этот состоял из 4-х разделов и нескольких приложений.

В нем конкретизировались общие предписания Закона от 6 июля 1908 года, определялись права и обязанности чинов сыскной полиции, внутренняя структура отделений, регламентировался порядок их деятельности, производства оперативно-розыскных действий.

Инструкция определяла, что задачей деятельности сыскных отделений является негласное расследование и производство дознания в целях предупреждения, устранения, разоблачения и преследования преступных деяний общеуголовного характера, для чего чины сыска обязывались осуществлять «систематический надзор за преступными и прочими элементами путем негласной агентуры и наружного наблюдения». Другими словами, работа с негласными сотрудниками и наружное наблюдение устанавливались в качестве основных методов деятельности сыскных отделений.

Любая деятельность чинов сыскной полиции по политическим преступлениям запрещалась. Сведения политического характера, полученные сыскной полицией, начальник отделения обязан был немедленно сообщать руководителям губернских жандармских управлений или охранных отделений, не принимая никаких мер по таким сообщениям.

Чинам сыскных отделений запрещалось также производить розыск и собирать любые сведения частного характера, не имеющие отношения к обязанностям полиции по предупреждению, пресечению и расследованию преступлений. К примеру, нельзя было заниматься наведением справок по личным, семейным, бракоразводным или коммерческим делам частных лиц, собирать сведения о кредитоспособности и поведении кого бы то ни было по просьбе заинтересованных в том лиц.

Материальное обеспечение и размеры денежного содержания чинов сыскной полиции были более низкими в сравнении с материальным достатком многих других категорий населения России, что приводило к большой текучести кадров -- наиболее грамотные и способные служащие переходили в другие учреждения.

Стала очевидной необходимость реформы сыскной службы. И в 1914 г. Департамент полиции приступил к ее проведению. Реформа коснулась личного состава, денежного содержания, организационных форм работы сыскных отделений -- системы регистрации преступников, опознания неизвестных лиц, циркулярного (общегосударственного) розыска.

3. Конвойная стража России

Военная реформа, проводившаяся Александром III, коснулась и внутренней стражи. Вместо нее в мае 1886 года была сформирована конвойная стража в составе 567 конвойных команд, а местные войска освобождались от обязанностей конвоирования арестантов.

Наметившаяся тенденция к либерализации жизни общества в результате великих реформ 60-70-х гг. XIX в. существенно повлияла на состояние охранительных функций государства. Было ликвидировано пресловутое III отделение канцелярии его императорского величества (Указ Александра II от 6 августа 1880 г.), его дела переданы учрежденному при Министерстве внутренних дел Департаменту государственной полиции, преобразованному с 1883 г. в Департамент полиции, что, безусловно, повысило роль и авторитет МВД. Этому ведомству подчинялся Отдельный корпус жандармов. Командиром корпуса являлся один из товарищей (по-нынешнему - заместитель) министра, а высшим руководителем считался министр внутренних дел, именовавшийся шефом жандармов. Отдельный корпус жандармов был одним из инструментов политической власти, важным звеном военно-охранительной системы государства, хотя его численность сегодня нам кажется весьма скромной. В составе корпуса было всего три дивизиона (в Санкт-Петербурге, Варшаве и Москве) и сравнительно небольшое число жандармских команд.

Во второй половине XIX в. Россия прочно вступает на путь капиталистического развития. Преобразования охватили социально-экономическую, политическую и культурно-просветительную сферы. Освобождение крестьян, решение аграрного вопроса, введение местного самоуправления, реформы военная, судебная, в области образования - такого гигантского скачка предшествующая российская история не знала.

Но все эти процессы проходили небезболезненно. Продвижение осложнялось недостаточными радикализмом и последовательностью реформ, нетерпеливостью и бескомпромиссностью крайнего фланга оппозиции, прибегшего к террористическим методам борьбы, упорством и нежеланием самодержавной власти идти на известные уступки, даровать стране хотя бы умеренную конституцию, которая могла позволить либеральным слоям больше влиять на политическую и экономическую жизнь общества.

В то время в России имелось 767 мест заключения (помимо полицейских арестных помещений). Потребность в них росла. Возникли крупные тюрьмы центрального подчинения («централы»). Наряду с каторжными тюрьмами Нерчинской каторги появились такого рода карательные учреждения в Якутии и на острове Сахалин. Через места заключения только за 1862 г. прошло 596 380 мужчин и женщин, 30 796 детей. Если в последний период существования внутренней стражи препровождалось в среднем до 200 тыс. арестантов в год, для чего наряжалось 15 тыс. нижних чинов, то спустя 20 лет, в середине 80-х гг., этапировалось 320 тыс. арестантов.

Для конвоирования лиц, содержащихся под стражей, в составе местных войск имелось 63 конвойные команды, в которых состояло 86 офицеров и 3347 нижних чинов. Конечно, этого было явно недостаточно. Поэтому дополнительная часть сил для конвоирования арестантов и охраны тюрем выделялась из местных войск. Но дело осложнялось тем, что после русско-турецкой войны сами эти войска были сокращены на 188 офицеров и 32 тыс. нижних чинов. Это дало экономию в 3,5 млн. рублей, но непомерно увеличивало нагрузку на резервные батальоны, сводя на нет основную их задачу - быть кадрами для полевых войск. Все силы поглощала караульная и конвойная служба.

20 января 1886 г. по высочайшему повелению было предписано сформировать в течение этого года 567 конвойных команд с включением в их состав имевшихся 63 команд. Местные войска освобождались от обязанности сопровождать арестантов (приказы по военному ведомству №№ 110 и 278 за 1886 г.). На расходы на содержание конвойных команд по смете Министерства внутренних дел отпускалось 1 571 238 руб. 10 коп. (больше, чем предполагалось истратить по предварительному подсчету). Из войск понадобилось перевести на первом этапе в конвойную стражу 7 офицеров и около 4500 нижних чинов.

Таким образом, в отличие от всего предыдущего периода развития этапных и конвойных команд, конвойная стража становилась детищем двух ведомств:

-Военного министерства и,

- Министерства внутренних дел.

Первое осуществляет свое руководство посредством этапно-пересыльной части Главного штаба и соответствующих органов военного управления на местах, второе - через Главное тюремное управление. Конкретно это выражалось в следующем: в строевом и хозяйственном отношениях конвойные команды подчинялись Военному министерству, по части службы они выполняли указания и директивы Главного тюремного управления, начальник которого по отношению к чинам конвойной стражи пользовался правами командира отдельного корпуса.

Согласно приказу по военному ведомству № 110 от 16 мая 1886 г. на конвойную стражу возлагались следующие задачи:

-сопровождение арестантов всех категорий, пересылаемых этапным порядком по территории европейской России (за исключением Финляндии и Кавказа) и по Главному ссыльному тракту в Сибири;

-сопровождение арестантов гражданского ведомства на внешние работы и в присутственные места; содействие тюремному начальству при производстве внезапных обысков и подавлении беспорядков в местах заключения;

-наружная охрана тюрем там, где это будет признано необходимым.

Конвойная стража организационно состояла из двух категорий конвойных команд: имевших в своем штате начальников из офицеров, пользовавшихся правами командира отдельного батальона, и таких, в штатах которых офицерской должности предусмотрено не было. В зависимости от этого находилась подчиненность указанных команд по отношению к местным войскам. Команды, в которых не было офицеров, подчинялись либо уездным воинским начальникам (в местностях, где они имелись), либо начальникам местных команд, расположенных в одном с ними населенном пункте (при отсутствии уездных воинских начальников). В строевом и хозяйственном отношениях конвойные команды состояли в ведении местных бригад и подчинялись начальникам гарнизонов и комендантам.

Комплектование конвойных команд производилось новобранцами на общем основании, убыль пополнялась из войск. Срок службы, как и полагалось по закону, - 6 лет на действительной службе и 9 лет в запасе. Офицерский состав отнесен к категории нестроевых с зачислением по армейской пехоте.

Главный инспектор по пересылке арестантов пользовался правами начальника дивизии. Он руководил службой, комплектованием, инспектировал команды, отдавал приказы и издавал циркуляры (иногда совместно с начальником Главного тюремного управления). Он же представлял к наградам (один раз в год, из расчета: одна награда на 12 штаб- и обер-офицеров). Разрешение на вступление офицеру в брак давал начальник местных войск.

В экстренных случаях для конвоирования арестантов разрешалось использовать местные войска. Если продолжительность службы при этом превышала три дня, то содержание выделенной команды шло за счет МВД. Обучение конвойных команд осуществлялось по специальной программе, утвержденной императором 16 мая 1883 г. На них распространялись все армейские права и преимущества. Порядок прохождения службы офицерским составом такой же, как в армии. Выслуга лет в чинах обер-офицеров установлена следующая: подпоручик - 4 года, поручик - 3 года и штабс-капитан - 4 года. Чин прапорщика был исключен из всех войск приказом по военному ведомству № 244 за 1884 г. (оставлен только для военного времени). В том же году в русской армии был исключен и чин майора. Производство из капитанского чина в подполковники (в категорию штаб-офицера, т.е. старшего офицера) разрешалось только при наличии вакансии.

Обмундирование и снаряжение конвойных команд устанавливалось согласно утвержденному 26 августа 1874 г. Временному положению об управлении местными войсками. Но им была присвоена своя форма одежды («для наглядного отличия конвойных команд от полевых и местных войск»). Довольствие осуществлялось на основании Положения от 16 октября 1883 г., коим руководствовались местные войска.

В конвойной страже многое делается для поднятия грамотности конвоиров, их воспитания и обучения, повышения уровня подготовки унтер-офицеров и офицерского состава команд.

В директиве от 24 июня 1888 г. рекомендуется офицерам конвойной стражи и тем, в чьем подчинении состоят конвойные команды, поинтересоваться «Памятной книжкой для унтер-офицера пехоты» полковника А.И. Верещака: «Ознакомившись с содержанием этой книги, признавая ее весьма пригодной для руководства при обучении нижних чинов конвойных команд, я считаю своим долгом обратить внимание г. начальников этих команд и начальников местных команд, в ведении коих состоят конвойные команды, на это полезное издание».

В это время выходят издания, специально посвященные конвойной службе. Это различные пособия, написанные или составленные офицерами конвойной стражи Н. Третьяковым, Н. Квицинским и др. В предисловии к «Руководству для конвойных команд» (С.-Петербург, 1891) составитель штабс-капитан С.-Петербургской конвойной команды Николай Квицинский замечает, что по прошествии пяти лет со времени учреждения конвойной стражи не издано ни одной инструкции или другого подобного документа о конвойной службе, особенно чувствуется отсутствие их в тех командах, где нет своих офицеров (подчиненных местным командам или уездному воинскому начальнику). Ради справедливости следует уточнить, что основополагающий документ все же был - это Положение о конвойных командах, высочайше утвержденное 4 ноября 1886 г. (приказ по военному ведомству № 278).

13 декабря 1895 г. Главное тюремное управление было передано из Министерства внутренних дел в состав Министерства юстиции с целью «сближения тюремного дела, в его законодательной постановке и практическом осуществлении, с важнейшими интересами уголовного правосудии».

Передача ГТУ в другое ведомство внесла изменение в статус руководителя конвойной стражи, но двойственность подчиненности последнего осталась. Сохранилась и двоякая подчиненность конвойных команд. Переход их через ГТУ в ведение Министерства юстиции активизировал разработку норм, составивших правовую базу конвойной службы в новых осложнившихся условиях, потребовавших большего внимания к этому роду служебной деятельности.

В начале нового века в армии состояло 39 138 офицеров и 1 024 268 низших чинов (1900 г.). Из числящегося на 1 января 1901 г. списочного состава нижних чинов регулярных войск приходилось: на резервные войска - 9 %, на крепостные - 8,8 %, на местные - 2,3 %, на запасные - 1 %, на вспомогательные (сюда по статистической отчетности стали относить обозные батальоны, учебные части, чины учреждений и управлений военного ведомства, а также Отдельный корпус жандармов и конвойную стражу) - 6,3 %. Общая штатная численность конвойной стражи почти не изменилась. Но в организационной структуре ее происходят изменения, связанные с перераспределением конвойных команд, сокращением одних, пополнением и формированием других. Одновременно идет процесс укрепления и усиления их путем более строгого отбора для укомплектования и перевооружения. С 1900 г. началось обеспечение команд трехлинейными винтовками. По указанию начальника Главного штаба (октябрь 1902 г.) определен порядок комплектования конвойных команд, содержащий следующие требования: направлять в конвойную стражу новобранцев с хорошим зрением и крепкого телосложения; евреев не брать, дворян не назначать; если новобранец будет признан физически неполноценным, то отправлять его в конвойную команду того уезда, откуда он был призван (правда, последнее требование вскоре отменили).

Главный инспектор ставит вопрос о создании специальных конвойных команд в Финляндском и Кавказском военных округах, где конвоированием арестантов по-прежнему занимаются строевые части.

По ходатайствам ряда военных округов увеличены штаты Петербургской, Варшавской, Новоладожской, Псковской, Валдайской, Юрьевской, Вольмарской, Рязанской. Воронежской, Угличской, Николаевской, Царицынской, Астраханской и Тюменской конвойных команд и соответственно уменьшена штатная численность 25 конвойных команд (циркуляры Главного штаба от 8 мая и 9 сентября 1902 г.).