Принципы и задачи уголовного права

Под принципами уголовного права понимаются основные начала, руководящие идеи, закрепленные в уголовно-правовых нормах, обязательные для законодателя, правоприменительных органов и граждан в сфере борьбы с преступностью.

Принципы уголовного права обязывают законодателя учитывать их при криминализации и декриминализации деяний, введении новых уголовно-правовых институтов и отдельных норм, т.е. при осуществлении государственной уголовной политики.

Значение принципов уголовного права состоит также в том, что ими руководствуются судебно-следственные и иные правоохранительные органы в осуществлении своей деятельности. Например, принцип вины обязывает суд установить и доказать вину подсудимого и ее форму (умысел или неосторожность). Принцип гуманизма требует от суда при назначении наказания обдумать вначале возможность применения наименее строгого вида наказания из тех, что предусмотрены в санкции конкретной нормы Особенной части, а лишь затем переходить к более строгому виду наказания. Принципами уголовного права должны руководствоваться и граждане при защите своих законных прав и интересов, при противодействии преступности.

Как уже отмечалось выше, принципы уголовного права зафиксированы в главе первой УК РФ 1996 г. Законодатель называет пять принципов: законности (ст.3), равенства граждан перед законом (ст.4), вины (ст.5), справедливости (ст.6), гуманизма (ст.7).

Статья 15 Конституции гласит: "Органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностные лица, граждане и их объединения обязаны соблюдать Конституцию Российской Федерации и законы". Согласно ч.2 ст.54 Конституции никто не может нести ответственность за деяние, которое на момент его совершения не признавалось правонарушением. Принцип законности означает, что преступность и наказуемость деяния, а также иные уголовно-правовые последствия совершения преступления определяются только Уголовным кодексом. Из этого следует, что уголовно-правовой запрет и наказание за его нарушение должны быть установлены только законом (издаваемым высшими органами государственной власти Российской Федерации нормативно-правовым актом), а не каким-либо иным источником права (подзаконным актом, судебным прецедентом или обычаем). Из формулировки принципа законности следует также, что привлечь к уголовной ответственности за общественно опасное деяние, не предусмотренное в уголовном законе, или назначить наказание, отсутствующее в системе наказаний или соответствующей санкции УК, нельзя.

В этом аспекте принцип законности можно выразить латинской формулой: "nullum crimen, nulla poena sine lege" (нет ни преступления, ни наказания без указания о том в законе).

Однако к этим общим требованиям, вытекающим из принципа законности, предусмотренного в ст.3 УК РФ, ученые-юристы добавляют ряд других требований, напрямую связанных с первыми Уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. Ф.Р. Сундурова. - Казань, 2003. - С. 47..

Одно из главных правовых требований, связанных с принципом законности, состоит в том, что приоритетом над внутригосударственным правом обладают нормы международного права. Это положение прямо следует из содержания Конституции РФ 1993 г., согласно которой общепризнанные принципы и нормы международного права являются составной частью правовой системы Российской Федерации.

Помимо этого в ч.2 ст.1 УК РФ говорится о том, что правовой основой кодекса являются Конституция РФ, а также общепризнанные принципы и нормы международного права.

Принцип законности применительно к правовой системе Российской Федерации предполагает полную кодификацию уголовно-правовых норм и запрет применения уголовного закона по аналогии.

Кодификация представляет собой систематизацию правовых норм, осуществляемую по определенным правилам. Полная кодификация означает, что все уголовно-правовые нормы объединяются в едином правовом документе - кодифицированном акте, или кодексе.

Применение норм по аналогии - это применение одной и той же нормы к разным правовым случаям, имеющим определенное сходство. Использование норм по аналогии допускается, например, в гражданском праве, однако полностью исключено в уголовном праве.

Восполнение любых пробелов в уголовном праве относится к исключительной компетенции законодателя. Суд, прокурор, следователь, органы дознания не вправе признавать преступлением деяние, находящееся за рамками УК, в том числе путем применения наиболее близкой к совершенному деянию статьи УК.

Судебно-следственная практика может столкнуться с достаточно опасными видами поведения человека, но если такое поведение прямо не запрещено уголовным законом, привлечение к уголовной ответственности за него невозможно. Так, например, по статьям 121 и 122 УК РФ нельзя привлечь к уголовной ответственности больного за заражение им другого лица опасной болезнью (гепатитом, гриппом, холерой и пр), поскольку в них предусмотрена ответственность за заражение лишь венерической болезнью или ВИЧ-инфекцией.

Невозможно привлечение к уголовной ответственности лиц, не являющихся должностными, за получение ими незаконного вознаграждения, например, в случае, когда слесарь-сантехник требует денег за работу, которую он должен выполнить бесплатно для жильца, или когда учитель средней школы принимает денежную сумму за обещание выставить в четверти хорошие и отличные оценки.

Принцип законности имеет свою конституционную основу. В ст. 19 Конституции провозглашается всеобщее равенство перед законом и судом и закрепляется гарантия этого равенства со стороны государства, одним из проявлений которой является уголовно-правовая защита этого равенства. Запрещаются любые формы ограничения прав граждан по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности. Однако в УК РФ принцип равенства отличается от конституционного принципа равенства своим специфическим уголовно-правовым содержанием. Как следует из ее текста, равенство граждан проявляется в том, что все лица, совершившие преступления, независимо от указанных в ней характеристик (пол, раса, национальность и т.д.), равным образом подлежат уголовной ответственности.

Принцип законности также включает в себя такое положение, как неотвратимость ответственности. Неотвратимость ответственности означает: каждое лицо, совершившее преступление, подлежит уголовной ответственности или иным мерам уголовно-правового характера.

Принцип равенства граждан перед законом, предусмотренный в ст.4 УК РФ, означает, что лица, совершившие преступления, подлежат уголовной ответственности независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Нередко этот принцип толкуется более широко и понимается как равенство перед законом не только преступников, но и потерпевших, которые имеют полное право на равную защиту своих интересов. Кроме того, согласно этому подходу, принцип равенства обязывает законодателя таким образом криминализировать (т.е. объявлять преступными) деяния, чтобы это не ставило вне ответственности определенные категории правонарушителей Уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. Ф.Р. Сундурова. - Казань, 2003. - С. 71..

Уголовно-правовой принцип равенства не означает равных (в смысле одинаковых) ответственности и наказания граждан, т.е. равных пределов и содержания уголовной ответственности и наказания. Более того, различие в этом может быть существенным. Оно может заключаться, например, в поле или возрасте лица, в его служебном положении. Так, например, к женщинам в отличие от мужчин не может быть применена смертная казнь (то же наказание не может применяться к мужчинам, достигшим к моменту вынесения судом приговора 65-летнего возраста, а также к лицам, совершившим преступления в возрасте до 18 лет (ст.59 УК)). Совершение преступления лицом с использованием своего служебного положения может влечь повышенное наказание (например, в соответствии с ч.3 ст.160 УК наказание усиливается, если присвоение или растрата чужого имущества, вверенного виновному, совершается лицом с использованием своего служебного положения).

Исключение из правила о равенстве всех перед законом и судом предусмотрено в самой Конституции РФ (ст.91, 98, ч.2 ст.122). Оно относится к неприкосновенности Президента, членов Совета Федерации, депутатов Государственной Думы и судей. В отношении депутатов и судей установлен особый порядок привлечения их к уголовной ответственности. Неприкосновенность парламентария, закрепленная в ст.98 Конституции РФ, как и судейская неприкосновенность, о которой говорится в ст.122, - необходимые исключения из принципа равенства всех перед законом и судом. Они выходят за пределы личной неприкосновенности, закрепленной в ст.122 Конституции РФ, и не являются личной привилегией, а призваны служить публичным интересам. Кроме того, неприкосновенность этих категорий лиц не означает освобождения их от уголовной ответственности за совершенные преступления.

Постановка вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении судьи возможна при наличии на это согласия соответствующей коллегии судей. Отказ коллегии дать согласие может быть обжалован в высшую квалификационную коллегию судей РФ. Решение квалификационной коллегии судей об отказе от дачи согласия на возбуждение уголовного дела в отношении судьи может быть обжаловано в суд, поскольку этим решением затрагиваются права, как самого судьи, так и гражданина, пострадавшего от его действий.

Принцип вины, согласно ст.5 УК РФ, означает, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Этот принцип закреплен и в ст.49 Конституции РФ. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31.10 95 №8 "О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия" обращается внимание судов на то, что "при рассмотрении уголовных дел должен соблюдаться закрепленный в ст.49 Конституции РФ принцип презумпции невиновности, согласно которому каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом с учетом положений данной конституционной нормы недопустимо возлагать на обвиняемого (подсудимого) доказывание своей невиновности".

Ныне действующий УК РФ не включает определения вины. Однако проект УК РФ 1994 г. в отличие от других законопроектов содержал определение вины. Статья 27 "Вина и ее формы" этого проекта гласила: "Вина - это сознательно-волевое психическое состояние лица, совершившего преступление, выраженное в форме умысла или неосторожности". Приведенное определение, на наш взгляд, не совсем удачно. Трактовка вины в ст.27 как психического состояния не отражает психологических реалий, ибо вина не состояние, а процесс, в ходе которого возникает решимость совершить опасное деяние. Кроме того, редакция статьи содержит неточность, которая дает возможность трактовать вину как "преступление, выраженное в форме умысла или неосторожности".

В уголовно-правовой теории существуют различные определения вины: концепция опасного состояния, когда вина лица за совершенное деяние подменяется опасностью личности как таковой, а само деяние воспринимается как проявившийся симптом такого опасного состояния; оценочная (нормативная) концепция, при которой вина лица за совершенное деяние сводится к оценочной характеристике ее судом; психологическая концепция, когда вина считается субъективным (одобрительным) отношением лица к своим общественно опасным и противоправным действиям и к вредным последствиям совершения преступления. УК РСФСР 1960 г. и УК РФ 1996 г. законодательно закрепили последнюю из перечисленных концепций. Более того, в нашем государстве она стала общепризнанной в теории и на практике.

Вина лица всегда материализуется в совершении определенных общественно опасных действий (или в бездействии). Поэтому объективные признаки преступления выступают в единстве с его субъективными признаками. Вместе с тем вину как психологическую категорию не следует отождествлять с виновностью. Доказать виновность лица означает установить в его действиях (бездействии) наличие конкретного состава преступления. Поэтому определение субъективной стороны преступления является завершающим моментом установления состава преступления в действиях лица и, следовательно, в решении вопроса о его виновности. Специфическая особенность субъективной стороны состава преступления состоит в том, что она не только предшествует исполнению преступления, формируясь в виде мотива, умысла, плана преступного поведения, но и "сопровождает" его от начала и до самого конца преступного деяния, представляя собой своеобразный самоконтроль за совершаемыми действиями. В связи с этим в широком смысле субъективная сторона преступления, не переставая быть субъективным отношением к содеянному, понимается как проявление негативной установки личности, обусловленной социальной средой, а также выработанными у личности ценностными ориентациями и отдельными антисоциальными мотивами поведения. Такой аспект субъективной стороны служит основанием для разработки общих и специальных профилактических мер по предотвращению субъективных причин совершения преступления.

Согласно этой точке зрения содержание вины составляет психический процесс, происходящий в сознании преступника при совершении преступления и заключающийся в определенном психическом отношении лица к общественно опасному деянию и его последствиям. В конечном счете, он образует субъективную сторону преступления. Исследуя обстоятельства дела, суд дает оценку психическому отношению субъекта к совершенному им деянию, а также личности виновного. Таким образом, оценочный момент в определении вины, не изменяя ее сущности, помогает раскрыть социально-политическое содержание вины, отражающее антиобщественную установку и ориентацию преступника.

Есть мнение, что понятие вины вообще адекватно понятию любого недозволенного, предосудительного поступка, что вина в уголовном праве сложилась как оценочное понятие, стоящее между преступлением и ответственностью; это понятие является связующим их звеном: субъект несет уголовную ответственность не непосредственно за совершение преступления, а за вину, заключающуюся в совершении преступления.

Представляется, что изложенные точки зрения неприемлемы. Первая из них превращает вину в аморфную и к тому же объективную, а не субъективную категорию. Вторая не соответствует ни сути вины как субъективного отношения к общественно опасному деянию (что закреплено в уголовном законе), ни ее месту в составе преступления. В связи с этим, на наш взгляд, ошибочно утверждение, что "основанием применения наказания является вина преступника, проявленная в совершенном преступлении".

Заслуживает одобрения позиция В.И. Ткаченко, считающего, что "определить вину можно было бы как психическое отношение лица к объективным признакам совершаемого им преступления". Установление вины лица позволяет выяснить причины выбора субъектом преступного варианта поведения, способа совершения действий и использования внешних условий их совершения, т.е. определить степень субъективного контроля преступного поведения. При этом необходимо избегать крайностей. По данному вопросу О.Д. Ситковская пишет, что "избыточность попыток обогатить определение законодателем умысла или неосторожности использованием психической терминологии наглядно иллюстрирует неудача авторов проекта УК 1993 г., которые первоначально предложили следующее определение: "вина - это сознательно-волевое психическое состояние лица, совершившего преступление, выраженное в форме умысла или неосторожности". Не говоря о том, что непонятно, к чему относятся последние слова - к состоянию субъекта или к преступлению, это определение было подвергнуто единодушной критике на всех обсуждениях проекта как не имеющее преимуществ в правоприменении по сравнению с традиционным. Поэтому в процессе работы над проектом был восстановлен первоначальный текст, достаточный для целей уголовно-правового регулирования.

Российское уголовное право стоит на позиции субъективного вменения. Последнее означает, что уголовно наказуемым закон признает только такое общественно опасное деяние, которое совершено виновно. Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Ни одно деяние, совершенное невиновно, какие бы тяжкие последствия оно ни причинило, не может рассматриваться как преступление. Вменение в вину деяния, общественную опасность которого лицо не предвидело и не могло предвидеть, было бы лишено справедливости и какого-либо предупредительного значения и поэтому отвергается правосудием. Президиум ВС РФ отменил обвинительный приговор по делу Т. и прекратил производство по этому делу ввиду отсутствия доказательств вины лица в совершении преступления.

Объективное вменение существует, к примеру, в американском уголовном праве в виде "строгой", или "абсолютной" ответственности Примерный Уголовный кодекс США. - М., 1969. - С. 51.. Основанием уголовной ответственности в подобных случаях является сам факт совершения запрещенного законом действия (бездействия), т.е. объективная сторона деяния, и судебно-следственные органы не обязаны доказывать конкретную форму вины лица. Опровержение "презумпции виновности" лежит на самом обвиняемом. К преступлениям "строгой" ответственности относятся незаконное распространение наркотиков, продажа недоброкачественных продуктов питания, посягательства на окружающую природную среду и др.

Однако, несмотря на прямой запрет объективного вменения, оно в определенных границах существует и в российском уголовном праве Крылова Н.В. Уголовное право. Общая часть. - М., 2000. - С. 32.. Так, например, УК РФ предусматривает ответственность за кражу с причинением значительного ущерба потерпевшему (ч.2 ст.158 УК РФ). При этом понятие значительного ущерба в законе не раскрывается и, следовательно, является оценочной категорией, устанавливаемой судом. Суд определяет, является ли ущерб значительным для данного конкретного гражданина, руководствуясь самыми разными обстоятельствами, в том числе имущественным положением собственника, включая доходы и имущественные обязанности потерпевшего. Очевидно, что в момент совершения кражи похититель мог и не знать обо всех этих обстоятельствах, которые впоследствии будут установлены судом (например, о том, что потерпевший платит алименты на содержание троих несовершеннолетних детей или, что потерял работу и не имеет средств к существованию). Таким образом, лицу объективно вменяется причинение значительного ущерба потерпевшему без учета осознания виновным в краже такого отягчающего обстоятельства.

Указание в ст.5 УК РФ на личную и виновную ответственность - крупный шаг вперед в направлении дальнейшего совершенствования законодательства, поскольку он возводит краеугольную правовую категорию субъективного вменения в ранг его руководящего начала, основополагающей идеи. Следует приветствовать внесение в определение преступления признака виновности. Ранее в теоретической литературе по уголовному праву давалось определение понятия преступления с добавлением, указывающим на виновность как на необходимый (конструктивный) признак, характеризующий преступление. В ст.3 Основ уголовного законодательства и УК РСФСР вина называлась обязательным основанием уголовной ответственности, что создавало определенное противоречие между нормой об основаниях уголовной ответственности и понятием преступления. В понятии преступления, данном в ст.14 УК РФ 1996 г., этот недостаток устранен путем указания на виновность как на один из признаков преступления.

Принцип вины предполагает только личную ответственность. К уголовной ответственности может быть привлечено только то лицо, которое само совершило преступление в качестве исполнителя либо являлось его организатором, пособником или подстрекателем. В связи с принципом вины и личной ответственности в действующем УК отсутствует ответственность юридических лиц. Следует уточнить, что многие цивилизованные в правовом отношении страны (Швейцария, Испания, Япония и др.) также не разделяют мнение о возможности признания юридических лиц субъектами уголовной ответственности.

В тоже время законодательство ряда стран, в отличие от российского законодательства, предусматривает возможность привлечения к уголовной ответственности юридического лица. Опыт некоторых зарубежных стран демонстрирует возможность и целесообразность уголовной ответственности юридических лиц. Как справедливо указывается в юридической литературе, "движение общества по пути технократизации, развитие информационных технологий предопределяют высокую степень зависимости соблюдения интересов, охраняемых уголовным законом, от деятельности не только отдельных индивидуумов, но и организаций, как нелегальных, так и зарегистрированных в установленном порядке". Так ответственность юридических лиц, согласно Уголовному кодексу Французской Республики, обусловлена двумя обстоятельствами: преступление должно быть совершено в пользу юридического лица; преступление совершено его руководителем или представителем.

В первом варианте проекта УК РФ 1994 г. мировой опыт был учтен: уголовной ответственности юридических лиц была посвящена отдельная глава, но в последующем ее исключили. Аргументы против законодательной регламентации института уголовной ответственности юридических лиц свелись к следующему:

1) объективное выражение воля находит только в целенаправленных деяниях, то есть поступок человека является единственной формой, в которой воля может найти свое объективное выражение;

2) уголовная ответственность юридических лиц противоречит принципу личной виновной ответственности и принципу индивидуализации ответственности и наказания;

3) при привлечении юридического лица к уголовной ответственности невозможно будет установить вину как психическое отношение лица к общественно опасному деянию и его последствиям;

4) признание юридических лиц субъектами преступления приведет к образованию в уголовном законодательстве двух систем принципов и оснований уголовной ответственности;

5) усилить материальную ответственность за незаконную деятельность юридического лица можно в рамках других отраслей права (гражданского, административного).

Содержание института вины в действующем УК раскрывается в статьях 24-27. Различное соотношение интеллектуального и волевого элементов вины служит критерием ее подразделения в ст.24 УК РФ на умысел и неосторожность. В свою очередь, умышленная форма вины выступает в виде прямого и косвенного умысла (ст.25 УК РФ), а неосторожность - в виде легкомыслия и небрежности (ст.26 УК РФ).

Обязательным элементом умысла является осознание лицом не только фактических обстоятельств совершаемого им деяния (действия или бездействия), но и его общественной опасности, т.е. способности причинить вред охраняемым законом общественным отношениям. Законодатель не включил в число признаков умышленной вины осознание уголовной противоправности совершаемого деяния (наличия именно уголовной ответственности за данное деяние). Однако общественная опасность целого ряда деяний, предусмотренных в УК в качестве преступлений, связана в первую очередь с тем, что лицо нарушает какое-либо правило, запрет, действует незаконно (например, ст.127, 128, 139, 223, 256, 258, 260 УК и др.). Поэтому в подобных случаях осознание лицом общественной опасности своего действия (бездействия) при умышленной вине включает понимание им совершения запрещенного деяния.

Лицо, действующее с косвенным умыслом, предвидит только лишь реальную возможность наступления общественно опасных последствий как результат своего действия или бездействия, понимая, однако, что эти последствия могут и не наступить. В случае совершения преступления с прямым умыслом виновный предвидит не только реальную возможность наступления общественно опасных последствий, но и очень часто, как подчеркивается в ч.2 ст.26 УК, неизбежность наступления таких последствий.

Органы следствия и суд, решая вопрос о виде и направленности умысла, должны исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного. В частности, при установлении содержания и направленности умысла, что необходимо для разграничения преступлений против жизни и преступлений против здоровья, Пленум ВС РФ рекомендует обращать внимание на способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (п.3 Постановления Пленума ВС РФ от 27.01.99 №1).

УК, как и УК РСФСР, предусматривает два вида неосторожной вины: легкомыслие (ранее этот вид неосторожной вины в теории уголовного права назывался самонадеянностью) и небрежность.

Неосторожная вина в виде легкомыслия также характеризуется предвидением возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия). Однако в отличие от косвенного умысла, когда виновное лицо предвидит реальную возможность причинения вреда, т.е. возможность причинения общественно опасных последствий именно его соответствующим действием (бездействием) в данной конкретной обстановке, при преступном легкомыслии виновный предвидит лишь абстрактную опасность своего деяния. Иначе говоря, он понимает, что действие (бездействие), подобное тому, что он совершает (нарушение правил дорожного движения, правил безопасности производства различных работ и т.п.), способно повлечь наступление общественно опасных последствий, но не сейчас, не его деяние, поскольку в данном конкретном случае он рассчитывает избежать таких последствий.

Важно подчеркнуть, что подобный расчет должен быть основан не на везении, надежде на удачу, а на достаточно реальных факторах, связанных с профессиональными качествами, опытом и умением самого виновного лица, особенностях используемых им технических средств, орудий, приспособлений, конкретных особенностях обстановки, в которой он действовал, и т.д. В итоге этот расчет оказался самонадеянным, неудачным, когда виновный какие-то обстоятельства недооценил или переоценил, но такое представление у виновного лица было, что и позволяет характеризовать его вину не как умысел, а как легкомыслие.

Особенностью небрежности как вида вины является то, что в этом случае лицо, причинившее или не предотвратившее наступление общественно опасных последствий, совершая то или иное деяние, не предвидело эти последствия, не представляло, что такое может случиться. Однако если лицо должно было их предвидеть (объективный критерий небрежности) и к тому же могло предвидеть и, соответственно, не допустить наступления данных последствий (субъективный критерий небрежности), но не сделало этого и общественно опасные последствия наступили, имеются все основания утверждать о совершении преступления по небрежности.

Обязанность предвидения последствий своего поведения для того или иного лица устанавливается исходя из требований к поведению, предъявляемых к лицам определенной профессии, занимающимся соответствующей деятельностью, или же на основе правил предусмотрительности, которые должны соблюдаться любым вменяемым человеком.

Наличие возможности предвидения и предотвращения общественно опасных последствий устанавливается применительно к конкретному лицу, обвиняемому в совершении преступления по небрежности, с учетом его индивидуальных психологических особенностей, жизненного и профессионального опыта, уровня образования, состояния здоровья в момент деяния и т.п., а также конкретной объективной ситуации, в которой оказалось данное лицо.

Возможна также ситуация, когда причинитель вреда действовал в целом настолько неосторожно, что все совершаемые им опасные действия с высокой степенью вероятности могли повлечь за собой различные вредные последствия.

В этом смысле показательно дело Левжинского Определение Судебной коллегии Верховного Суда РФ от 21 апреля 1993 года // БВС РФ. 1994. №4. С.3-4..

3 ноября 1989 года несовершеннолетние Левжинский, Малахов, Заев, Рубаник, Харюзов и Салахов приехали в охотничье зимовье. За ужином они выпили бутылку вина, после чего около зимовья по очереди стали стрелять по пустым банкам и бутылкам из самодельного пистолета. Около 18 час., в сумерках, Левжинский, будучи близоруким и находясь в нетрезвом состоянии, зарядил пистолет и со взведенным курком стал бегать в поисках более крупной мишени. Пробегая мимо окна зимовья, Левжинский споткнулся и, падая, непроизвольно нажал на курок пистолета. Произошел выстрел. Сидевшему в зимовье напротив окна Салахову было причинено огнестрельное ранение, от которого наступила смерть.

Дело рассматривалось в первой, кассационной инстанции и дважды в порядке надзора. Все эти инстанции пришли к выводу об отсутствии вины в действиях Левжинского.

Между тем заместитель Генерального прокурора РФ в протесте справедливо указал, что обращение с огнестрельным оружием и тем более в непосредственной близости от людей предполагает соблюдение повышенных мер предосторожности. Левжинский эти требования знал, однако грубо пренебрег ими. Находясь в нетрезвом состоянии и передвигаясь в сумерках с заряженным пистолетом в положении спускового крючка на боевом взводе, он не соблюдал элементарных мер предосторожности, допустил преступную самонадеянность. В непосредственной близости от окна зимовья, за которым находились люди, стал прыгать через ведро, наполненное водой, споткнулся, в результате чего и произошел выстрел, которым был убит Салахов. Хотя наступление этих последствий Левжинский не предвидел, однако по обстоятельствам дела должен был и мог их предвидеть.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ протест оставила без удовлетворения, указав следующее: "Левжинский не предполагал, что упадет и произойдет непроизвольный выстрел. Однако Левжинский должен был предполагать общую возможность наступления каких угодно вредных последствий своего опасного противоправного поведения, а не конкретную возможность причинения им вреда Салахову".

Отметим, однако, что данное решение Судебной коллегии Верховного Суда подверглось критике рядом ученых.

В подавляющем большинстве случаев преступления совершаются с какой-то одной формой вины. Но иногда законодатель усиливает ответственность за умышленное преступление, если оно по неосторожности причинило последствие, которому придается значение квалифицирующего признака. В таких случаях возможно параллельное существование двух разных форм вины в одном преступлении, которое выделено в статье 27 УК. Данная статья гласит: "Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому основании самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий. В целом такое преступление признается совершенным умышленно".

Некоторыми учеными искажается законодательное толкование преступлений с двумя формами вины. Так, В.Д. Иванов и С.Х. Мазуков пишут: "Особенность рассматриваемых преступлений состоит в том, что при их совершении наблюдается неоднородное психическое отношение лица к совершаемым действиям (бездействию) и к наступившим последствиям в материальных составах преступлений, которые содержат последствия в качестве самостоятельного признака объективной стороны. В формальных составах преступлений последствие неотделимо от действия, слито с ним, а поэтому психическое отношение к действию (бездействию) и последствию является только однородным". Хотя в ст.27 действующего УК и терминологически, и по существу разрешена проблема сочетания умысла и неосторожности в одном умышленном преступлении, некоторые ученые (Р.И. Михеев, В.А. Ширяев) продолжают утверждать, что в подобных случаях имеет место некая третья форма вины, совмещающая некоторые признаки обеих форм вины, но при этом отличающаяся и от умысла, и от неосторожности.