Вместе с тем, считаем, что правовым последствием невменяемости является то, что невменяемое лицо не подлежит уголовной ответственности, что не связано с поставлением ему в вину общественно опасного деяния. Процессуально поставление в вину именуется процедурой предъявления лицу обвинения. Исходя из особенностей расследования уголовных дел об общественно опасных действиях, совершенных невменяемыми, на первоначальном этапе следствия таким лицам все же предъявляется первоначальное обвинение и лишь после этого назначается и проводится экспертиза его психического состояния. Лишь установив, что во время совершения общественно опасного деяния лицо было невменяемым, орган следствия и далее суд принимают решение о том, что лицо уголовной ответственности не подлежит (несмотря на то, что обвинение на тот момент уже предъявлено, то есть содеянное уже ранее поставлено в вину). Считаем, что прямой связи между поставлением или непоставлением содеянного в вину и результатом невменяемости, его правовым последствием нет. Полагаем, что более важно в уголовном законе отразить именно правовое последствие невменяемости, состоящее в том, что невменяемый не подлежит уголовной ответственности, как итоговый вывод правоохранительных органов по уголовному делу в отношении конкретного лица.

Имеется представление о том, что "уголовно-правовая невменяемость... - это предусмотренное уголовным законом обстоятельство, исключающее субъекта преступления и имеющее своим содержанием факт совершения объективно-противоправного общественно опасного деяния лицом, которое во время его совершения не могло сознавать общественной опасности своего деяния или руководить им вследствие психической болезни либо иного болезненного состояния" Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки.// Советское государство и право. 1989. № 4. С. 108; Власов Ю. Квалификация деяния, совершенного с лицом, не обладающим признаками субъекта // Уголовное право. 2007. № 2. С. 11..

В приведённом определении автор допустил сокращение интеллектуального момента психологического критерия невменяемости, состоящего в том, что "опущена" его часть, заключающаяся в осознании лицом фактического характера наряду с общественной опасностью своих действий (бездействии). Возражая против этого, считаем также, что правовым последствием невменяемости является не исключение субъекта преступления, а исключение для лица уголовной ответственности, что прямо следует из текста ст.21 УК РФ.

Пределы компетенции эксперта при решении вопросов вменяемости-невменяемости.

Комплексная проблема невменяемости не может быть решена успещно без помощи судебных экспертов. Однако здесь возникает масса вопросов о пределах компетенции юристов и экспертов, об их взаимодействии при определении невменяемости.

Высказано мнение о том, что заключение экспертов о вменяемости-невменяемости не является вторжением в права судьи, так как необходимые для этого обстоятельства и факты познаны наукой с помощью психиатрических приемов Луни Д.Р. Указ. соч. С. 94..

В вопросе о том, что конкретно должны устанавливать эксперты при проведении экспертизы, целый ряд авторов убеждены, что "функции психиатра-эксперта ограничиваются здесь дачей заключения, соответствующего его профессиональным знаниям, - о состоянии психики лица во время совершения деяния...", иное означало бы выход его за пределы своей компетенции Протченко Б., Рудяков А. Больная тема. // Коммунист. 1989. № 3. С. 53; Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т.1. М.: Юридическая литература. 1968. С.440-442; Степичев С.С, Хомовский А.А. Особенности производства по применению принудительных мер медицинского характера. // Социалистическая законность. 1967. № 5. С. 57..

С учётом вышеизложенного понимания невменяемости как юридической категории, полагаем, что его установление входит в компетенцию юристов, а именно - органов следствия и суда. В связи с этим, в заключении экспертизы, соответствующем требованиям ст. 25 Федерального закона "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" от 31 мая 2001 года Собрание законодательства. 2001. № 23. Ст. 2291., эксперт не должен делать вывод о невменяемости. Установив наличие психического расстройства, которое лишало лица способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, он должен рекомендовать признать лицо невменяемым. В практической деятельности автор настоящего дипломного исследования встречался со случаями, когда в заключении экспертизы однозначно указывалось на то, что данное лицо экспертами признается вменяемым или невменяемым; довольно часто в заключениях экспертов используется некорректная (с нашей точки зрения) формулировка, предложенная в ст.21 УК РФ, о том, что лицо "находилось в состоянии невменяемости". Об этом свидетельствуют и результаты анкетирования, проведённого среди практических работников правоохранительных органов. Так, к примеру, до 90% следователей прокуратуры Рязанской области сталкиваются с ситуациями (и, кстати говоря, согласны с этим), когда вывод о наличии вменяемости или невменяемости лица делается врачами-психиатрами, а суд просто соглашается с этим.

По данному вопросу даже высказано, что "функции следствия и суда по установлению невменяемости фактически перешли к судебно-психиатрической экспертизе" Богомягков Ю.С. Уголовно-правовая невменяемость: критерии и признаки.// Советское государство и право. 1989. № 4. С. 108..

Примечателен факт, что такое положение вещей вполне устраивает юристов - следователей, назначавших и проводивших психиатрическую экспертизу, и далее суд. Практические работники зачастую забывают, что заключение психиатрической экспертизы - это доказательство, которое подлежит оценке в совокупности с иными добытыми доказательствами. Получив заключение экспертизы, работник правоохранительного органа должен оценить его в совокупности с другими доказательствами по делу и лишь потом сам должен принять решение о том, было ли исследуемое лицо вменяемым или невменяемым.

Как считает С.Н. Шишков, эксперт должен дать заключение относительно каких-то фактических обстоятельств, но "никак не "рекомендации" по вопросам, входящим в компетенцию следователя и суда". Автор отмечает также что "термины "вменяемость" и "невменяемость" в экспертном заключении ... присутствовать не должны" Шишков С. Понятия "вменяемость" и "невменяемость" и следственной, судебной и экспертной практике // Законность. 2001. № 2. С. 17.. Именно эта позиция, как отмечает С.Н. Шишков, позволяет экспертам оставаться в пределах своих специальных познаний.

В данном вопросе автор настоящего исследования вполне согласен с мнением Ю.С. Богомягкова о том, что "эксперты не должны констатировать невменяемость, так как они не компетентны устанавливать факт совершения общественно опасного деяния данным лицом и другие юридические признаки невменяемости. Только суд, оценив все доказательства... и установив все юридически значимые обстоятельства по делу, имеет законные основания сделать вывод о невменяемости, которая до вынесения определения судом только предполагается" Богомягков Ю.С. Указ. соч. С. 108..

Таким образом, наше мнение в данном вопросе сводится к следующему: в заключении экспертизы не должно быть императивно указано, было ли лицо вменяемым или невменяемым во время совершения деяния. Эксперт должен установить наличие медицинского критерия невменяемости (болезни) и юридического (насколько она повлияла на способность осознавать и руководить).

Однако об этом в литературе высказано следующее: "Наивно полагать, что изъятие из заключения эксперта фразы о возможности признания лица вменяемым (невменяемым) существенно повысит качество ведения предварительного следствия и отправления правосудия" Первомайский Б.В. Критерии невменяемости и пределы компетенции психиатра-эксперта. // Советское государство и право. 1991. № 5. С. 69.. Вместе с тем полагаем, что оспариваемое положение не столь уж и наивно, а является принципиальным моментом, на котором основывается положение о том, что юридическое понятие "невменяемость" должен устанавливать юрист.

В.Б. Первомайский отмечает также, что суд должен оценить заключение эксперта наряду с другими доказательствами, но выполнить данное требование закона "следствие и суд не могут в полной мере..., поскольку они не владеют клиническим методом исследования и не обладают специальными знаниями" Первомайский Б.В. Указ. соч. С.71..

Вместе с тем, результаты проведённого нами анкетирования свидетельствуют, что подавляющее большинство опрошенных практических работников (в данном примере - 89,1% всех опрошенных работников прокуратур субъектов РФ) на вопрос: "Были ли в Вашей практической деятельности случаи, когда суд (орган следствия) не соглашался с мнением эксперта о психическом состоянии лица и принимал противоположное решение?", указали, что таких ситуаций не возникало. Также высказаны мнения о том, что юристы не просто автоматически должны соглашаться с мнением эксперта; в случаях возникновения сомнений в компетентности эксперта, они назначают дополнительные и повторные экспертизы.

Поэтому полагаем, что в случаях, когда суд не доверяет заключению первоначальной экспертизы, он должен назначить дополнительную, либо повторную экспертизу. Если суду необходимо прибегнуть к специальным познаниям в данной области, чтобы полно исследовать проблему, он может вызвать и допросить в судебном заседании эксперта, сам разобраться во всех деталях вопроса. Окончательный вывод о вменяемости-невменяемости должен делать суд, не перекладывая его решение на экспертов.

Более интересным и дискуссионным представляется другой вопрос, поднятый Б.В. Первомайским, который утверждает, что эксперт при проведении экспертизы выходит за пределы своих полномочий, так как он подтверждает факт совершения деяния именно данным лицом, причем констатирует совпадение во времени совершения деяния и психического состояния Первомайский Б.В. Указ. соч. С.76..

Автор предлагает в данной ситуации два варианта преодоления указанного противоречия, считая, что:

1. Выводы эксперта относительно психического состояния и способности лица отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими во время совершения деяния являются предположительным. Суд же, исследовав все доказательства, превращает предположение в утверждение, приходя, таким образом, к заключению о вменяемости-невменяемости субъекта.

2. Эксперт должен делать вывод о состоянии лица не во время совершения общественно опасного деяния, а в период времени, к которому относится инкриминируемое ему деяние.

Г.В. Назаренко полагает, что в первом случае заключение эксперта рассматривается как неприемлемый вывод о "гипотетической невменяемости" Назаренко Г.В. Невменяемость в уголовном праве. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. юр. наук. Орел. 1992. С.45.. Действительно, предположение о невменяемости ставит под сомнение доказательственную силу данного заключения, в котором не дается четкого ответа на вопросы, поставленные перед экспертом. Однако считаем, что В.Б. Первомайский вполне обоснованно отмечает, что самим заключением не решается вопрос о факте совершения обследуемым лицом какого-либо общественно опасного деяния, ибо решение подобных вопросов (как и решение вопросов о виновности лица, наличии причинной связи между деянием и последствиями и др.) не входит в компетенцию эксперта. В первом предложении автора следует изменить акценты таким образом, чтобы предположительный характер носил не вывод эксперта о психическом состоянии лица и способностей интеллектуальной и волевой сфер его психики, а сам факт совершения данным лицом общественно опасного деяния. Последнее относится целиком и полностью к компетенции органов следствия и суда. Окончательное решение по данному вопросу принимает все же суд, а до этого момента действует принцип презумпции невиновности: никто не может быть признан виновным иначе, как на основании вступившего в законную силу приговора суда. Однако эксперты, отвечая на поставленные перед ними вопросы, должны исходить из того, что обследуемый совершил общественно-опасное деяние, доверяя в этом на 100% органу следствия. Поэтому выводы экспертов по вопросу вменяемости или невменяемости должны быть совершенно определёнными.

Так, Давыдов совместно с Дергузовой в период примерно с 1990 года пропагандировали и развивали так называемую "теорию общественного счастья", согласно которой современное общество нуждается в усовершенствовании путем воспитания нового поколения людей не с помощью старого поколения, а с помощью специально разработанных новых воспитательных методов, которые будут использовать избранные люди-воспитатели. Пропагандируя свои идеи, Давыдов и Дергузова приехали в г. Калугу, познакомились с Приваловым и впоследствии из собравшихся вокруг них единомышленников создали общественную организацию "Б.К.Н.Л. "ПОРТОС" (братство кандидатов в настоящие люди поэтизированного объединения разработки теории общественного счастья). Устав организации зарегистрирован управлением юстиции Калужской области в ноябре 1993 г. Целью создания организации явилось воспитание нового поколения людей в соответствии с названной теорией. При этом Давыдов и Дергузова приняли на себя роль избранных воспитателей. Организация имела сеть незарегистрированных подразделений на территории России и Украины. В конце 1999 - начале 2000 г. "избранные воспитатели" и другие лица арендовали территорию бывшей базы завода "Салют" и постоянно проживали в расположенных там складских помещениях, члены их организации поставили ограду и охрану.

Давыдов совместно с другими лицами стал насаждать в так называемые "воспитательные" методы элементы насилия, включая все более широкое применение физических наказаний к вовлекаемым в организацию лицам, преобразовав в результате организацию "Б.К.Н.Л. "ПОРТОС" в общественное объединение, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами, т.е. объединение, посягающее на личность и права граждан, использовав ранее существующую "теорию общественного счастья", привнеся в нее элементы человеконенавистничества и насилия.

Для обеспечения постоянного притока денежных средств на нужды этой организации Давыдов совместно с другими руководителями создали общество с ограниченной ответственностью "Организация помощи инвалидам, ветеранам и пенсионерам" с использованием наемных рабочих. С целью пропаганды и вербовки новых членов, а также наемных рабочих основные положения их теории печатались типографским способом и распространялись в виде газет и листовок. При этом обещаниями предоставить высокооплачиваемую престижную работу и возможность обучения в престижных учебных заведениях г. Москвы привлекались как несовершеннолетние, в основном из неблагополучных семей, так и другие лица, используемые впоследствии на работах для обеспечения финансирования организации.

Организация "ПОРТОС" имела четкую структуру, основанную на жесткой дисциплине и безусловном подчинении рядовых членов и наемных рабочих ее руководителям.

У несовершеннолетних руководители организации отбирали удостоверяющие личность документы, и таким образом подростки удерживались на территории базы.

Для охраны своей территории Давыдов и его сторонники создали из членов своей организации вооруженное формирование, в состав которого вошли также Привалов и другие лица, и руководили им. Вооруженное формирование было снабжено приобретенным на законных основаниях огнестрельным оружием (ружья, пистолеты), а также иным оружием (пневматическое и газовое оружие). Огороженная территория базы охранялась не только людьми, но и собаками. Выход по собственной инициативе за пределы территории несовершеннолетним был запрещен под страхом применения физических наказаний. Передвигаться за пределами охраняемой территории они могли лишь в сопровождении членов формирования. Телефонные разговоры контролировались, письма проверялись. Насильно удерживая несовершеннолетних на территории базы, Давыдов и другие лица принуждали их к тяжелой работе, применяли унижающие достоинство физические наказания за нарушение требований.

Так, в третьей декаде сентября 2000 г. Давыдов несколько раз ударил по лицу Хакимова и нанес ему три удара ногой в область таза, после чего другие лица с участием Давыдова и Привалова привязали его к лавке и поочередно нанесли 89 ударов кожаной плетью по ягодицам. Побои наносились также несовершеннолетним Лукьянову и Изотовой.

22 ноября 2000 г. Давыдов и другие лица за нарушение режима (курение) организовали приведение в исполнение наказания в отношении Хакимова: кожаной плетью ему было нанесено 50 ударов.

Согласно акту судебной психолого-психиатрической экспертизы Давыдов и Привалов страдают хроническими психическими расстройствами в форме шизофрении. Поэтому в период, относящийся к совершению ими инкриминируемых деяний, они не могли осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

С учетом конкретных обстоятельств дела и заключений судебно-психиатрической экспертизы суд обоснованно назначил Давыдову принудительное лечение в психиатрическом стационаре специализированного типа, а Привалову - в психиатрическом стационаре общего типа Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30 марта 2004 года по делу № 4-о04-37//Бюллетень Верховного Суда РФ.2005.№6.С.27..

Поскольку установление факта совершения лицом общественно опасного деяния, порицаемого уголовным законом, виновности лица и причинной связи между деянием и наступившими общественно опасными последствиями, входит в компетенцию органов следствия и суда, последние своими решениями могут "нейтрализовать" выводы экспертов о признании лица вменяемым или невменяемым в исследуемой ситуации. Так, уголовно-процессуальный закон предусматривает для органов следствия и суда возможности прекращения уголовного дела при определенных основаниях. Некоторые из этих оснований прекращения уголовного дела, не связанные с правовыми последствиями признания лица невменяемым, являются "реабилитирующими обстоятельствами" (скажем, за отсутствием в действиях лица состава преступления при неподтверждении обвинения). В данном случае заключение, исходящее из утверждений органа следствия о совершении обследуемым лицом преступления, сводится "на нет", так как в результате следствия отрицается сам факт совершения данным лицом преступления. Категории "вменяемость" и "невменяемость" же могут иметь место лишь в случае совершения конкретного общественно опасного деяния, порицаемого уголовным законом, и не существуют сами по себе. Иными словами, эти категории могут быть исследованы лишь в рамках уголовного дела и не могут существовать за его пределами. В случаях прекращения уголовного дела по "нереабилитирующим" основаниям, то есть, с признанием вины, со стороны органов следствия и суда возможно принятие решения о вменяемости-невменяемости лица, так как факт совершения преступления не отрицается, а уголовное дело прекращается в силу иных предусмотренных законом оснований. В связи с изложенным, представляется более верным говорить не о "предположительной" или "гипотетической" невменяемости, а о "предварительно установленной" невменяемости или о невменяемости под условием совершения данным лицом данного деяния. В целом данное обстоятельство еще раз позволяет убедиться в том, что вменяемость и невменяемость - это юридические категории, юридические формулы, а не медицинское определения.

Считаем, что вторая точка зрения Б.В. Первомайского, заключающаяся в том, что эксперт должен делать вывод о состоянии лица не во время совершения общественно опасного деяния, а в период времени, к которому относится инкриминируемое ему деяние, приемлемой быть не может. Уголовный закон отмечает, что при невменяемости лицо вследствие психического заболевания лишается известных способностей именно во время совершения общественно опасного деяния, а не в период, относящийся к нему, включая промежутки времени до совершения деяния или после него. Действительно, целый ряд преступлений совершается не одномоментно, состояние совершения преступления может длиться значительный промежуток времени, что встречается в продолжаемых и длящихся преступлениях. Следовательно, предметом экспертного исследования должно быть психическое состояние лица во время совершения деяния, а не в другие моменты его деятельности. Только тогда суд может обоснованно признать заключение экспертизы одним из доказательств по уголовному делу.

В дискуссии о том, каким понятием является невменяемость, достаточно указать на следующие признаки, подтверждающие правовую природу этой категории: невменяемость, согласно уголовному закону, влечет за собой определенные правовые последствия - исключает уголовную ответственность и наказание и может служить основанием для применения принудительных мер медицинского характера; только орган следствия и суд может признать лицо невменяемым; сама экспертиза по данному вопросу не может быть проведена иначе как на основании мотивированного постановления органа следствия и суда; лицо может быть признано невменяемым не само по себе, а в связи с совершением конкретного деяния и в целях решения вопросов уголовной ответственности.

С учётом изложенного, полагаем, что эксперт должен высказать своё мнение не только о том, имеется ли у лица психическое расстройство, но и том, как оно повлияло на его способность фактическую сторону и социальный смысл содеянного и руководить своими действиями (бездействием) в данный промежуток времени, а не просто указать наличие психической болезни. В последнем варианте заключение эксперта без установления юридического критерия не может быть использовано органами следствия и судом для вывода о вменяемости-невменяемости.

1.3 Соотношение понятий невменяемости и недееспособности

1) признанный судом недееспособным в порядке гражданского судопроизводства (ст. 29 ГК РФ Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ (в ред. от 26.06.2007) // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301., ст. 285 ГПК РФ 2002 г. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 г. № 138-ФЗ (с изм. от 18.10.2007) // Собрание законодательства РФ. 2002. № 46. Ст. 4532.);

2) хотя и не признанный судом недееспособным, но находящийся в момент совершения сделки в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, что является основанием для признания недействительными сделок (ч. 1 п. 2 ст. 177 ГК РФ), брака (ст. 27 Семейного кодекса РФ Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 г. № 223-ФЗ (в ред. от 21.07.2007) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 1. Ст. 16.), завещания;

3) невменяемый, признанный таковым судом в отношении общественно опасного деяния при рассмотрении уголовного дела (ст. 21 УК РФ Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 г. № 63-ФЗ (в ред. от 24.07.2007) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.);

4) имеющий психическое расстройство, не исключающее вменяемости в отношении совершенного преступления, если лицо не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ст. 22 УК РФ) Сафуанов Ф.С. Криминальная агрессия лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости: судебно-экспертные оценки // Юридическая психология. 2007. № 4. С. 23.;

5) получивший психическое расстройство после совершения преступления, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (ст. 81 УК РФ);

6) хотя и не признанный судом недееспособным, но находящийся в момент заключения брака в состоянии психического расстройства, не позволившего лицу совершать осознанные волевые действия (порок воли) по выполнению такого условия вступления в брак, как "взаимное добровольное согласие мужчины и женщины" (ст. 12, 27 Семейного кодекса РФ);

7) и наконец, ограниченный в своем правовом положении в связи с признанием непригодным вследствие психического расстройства к выполнению определенных видов профессиональной деятельности, связанной с источником повышенной опасности. Такое решение принимается врачебной комиссией, уполномоченной на то органом здравоохранения, на основании оценки состояния психического здоровья гражданина в соответствии с Перечнем медицинских психиатрических противопоказаний, утверждаемым Правительством Российской Федерации (ст. 6 Закона РФ "О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании" от 2 июля 1992 г. Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 33. Ст. 1913.).

Понятие невменяемости относится к уголовному праву и уголовному судопроизводству (ст. 21 УК РФ, ст. 300, 433 УПК РФ Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 02.10.2007) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.). В главе 4 Уголовного кодекса РФ "Лица, подлежащие уголовной ответственности" невменяемость определяется следующим образом:

"1. Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики.

2. Лицу, совершившему предусмотренное законом общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, судом могут быть назначены принудительные меры медицинского характера, предусмотренные настоящим Кодексом" (ст. 21, 99 УК РФ). Эти меры осуществляются в психиатрических учреждениях органов здравоохранения (ст. 13 Закона РФ от 2 июля 1992 г. "О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании").

Невменяемость является обстоятельством, исключающим "преступность" деяния. Не случайно в отношении невменяемых в законе употребляется понятие "предусмотренное уголовным законом общественно опасное деяние", а не "преступление". Признание лица невменяемым является основанием для прекращения уголовного дела и направления лица на принудительное лечение (ч. 2 ст. 11, 97 УК РФ). Принудительные меры медицинского характера назначаются в случае, когда психическое расстройство лица связано с опасностью для него или других лиц либо возможностью причинения им иного имущественного вреда (ст. 433 УПК РФ 2002 г.). Данные меры не преследуют цели наказания, их задача - лечение лица с тем, чтобы не допустить совершения им повторного общественно опасного деяния Уголовный процесс: Учебник для вузов. / Под общ. ред. Радченко В.И. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юстицинформ. 2006. С. 416..

В отношении других лиц, которые, заведомо зная о психических болезнях гражданина, вовлекли его в преступную деятельность с использованием его физической силы или иного способа, должна быть установлена повышенная ответственность. Уголовный кодекс РФ к числу обстоятельств, отягчающих наказание, относит "привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами" (п. "д" ст. 63 УК РФ) Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) (издание 5-е, дополненное и исправленное) / Отв. ред. Лебедев В.М. М.: Юрайт-Издат. 2005. С. 176..

Понятие "невменяемость" применялось ранее исключительно в уголовном судопроизводстве. Однако Кодекс об административных правонарушениях 2002 г. ввел понятие "невменяемость" как одно из оснований освобождения от административной ответственности, которая применяется за виновные противоправные действия (бездействие). Статья 2.8 КоАП РФ предусматривает, что "не подлежит административной ответственности физическое лицо, которое во время совершения противоправных действий (бездействия) находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и противоправность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия или иного болезненного состояния психики" Собрание законодательства РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1..

В отличие от вменяемости (невменяемости) лица как понятия уголовного и административного права дееспособность означает юридическую характеристику зрелости волевых качеств, определяющую лично своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности, исполнять их (ст. 21 ГК РФ), а также нести ответственность за совершенные правонарушения (деликтоспособность) Борисов А.Н. Административные правонарушения. // Российская юстиция. 2007. № 3. С. 16.. Зрелость воли определяется в первую очередь возрастом лица, поэтому закон различает несколько уровней дееспособности (недееспособности): до 6 лет, от 6 до 14 лет, от 14 до 18 лет. В отношении взрослых совершеннолетних граждан (с 18 лет) разные степени отклонения уровня развития воли от усредненного в ту или иную сторону могут быть установлены только в судебном порядке Российская юридическая энциклопедия / Гл. ред. Сухарев А.Я. М., Инфра-М.: 1999. С. 231..

В отличие от невменяемости и состояния лица в момент совершения сделки, признание гражданина недееспособным по ст. 29 ГК РФ определяется судом не на момент совершения какого-то конкретного действия в прошлом, а на основе оценки стойкого хронического психического расстройства с возможностью планомерной, рассудительной деятельности человека на день рассмотрения дела в суде и, более того, с прогностической оценкой его психического состояния на будущее Усталова А.В. Невменяемость и недееспособность: соотношение понятий // Нотариус. 2007. № 4. С. 25..

Некоторые психопатические личности могут быть признаны невменяемыми при определенных неблагоприятных для их психического здоровья ситуациях. Но в обычной обстановке они могут рассудительно осуществлять свои права и нести обязанности.

Помимо фактора времени и характера действий лица для разграничения невменяемости и недееспособности нужно учитывать различия в медицинском критерии: если признание недееспособным допускается только при хроническом стойком психическом расстройстве, то ст. 21 УК РФ указывает и на временное психическое расстройство. Для определения состояния лица в момент совершения гражданско-правовой сделки может быть достаточным наличие только юридического критерия.

Признание гражданина недееспособным - это не только определенное состояние здоровья, а сложное юридическое понятие, сочетающее в себе два критерия: медицинский и юридический. Под медицинским критерием понимается "психическое расстройство" лица. Данная формулировка введена ст. 29 Гражданского кодекса РФ 1995 г., как и ст. 97 Уголовного кодекса РФ 1996 г. взамен употреблявшегося ранее ст. 15 ГК РСФСР словосочетания "душевной болезни или слабоумия". "Психическое расстройство" как более точная обобщающая формулировка изменений психического здоровья лица введена разработчиками кодексов с учетом мнения консультантов-психиатров.

В новом ГПК РФ 2002 г. указанные формулировки приведены в соответствие с новым ГК РФ: "В заявлении о признании гражданина недееспособным должны быть изложены обстоятельства, свидетельствующие о наличии у гражданина психического расстройства, вследствие чего он не может понимать значение своих действий или руководить ими" (ч. 2 ст. 282 ГПК РФ).

Не всякое психическое расстройство влечет неспособность лица к разумному участию в гражданском обороте, а только такая его глубина (степень), которая пагубно влияет на волю и интеллект больного. Для признания гражданина недееспособным недостаточно установить только диагноз заболевания. Существенное значение имеет установление степени наступивших в результате этой болезни изменений личности. Грань между дееспособностью и недееспособностью психически больного, таким образом, определяется по юридическому критерию. Именно он является "эталоном" для измерения глубины качественных изменений психической деятельности Холодковская Е.М. Дееспособность психически больных в судебно-психиатрической практике. М.: Медицина. 1967. С. 68..

Юридический критерий подразделяется на два признака: интеллектуальный (как невозможность отдавать отчет в своих действиях) и волевой (невозможность руководить своими действиями) Луни Д.Р. Проблема невменяемости в теории и практике судебной психиатрии. М.: Медицина. 1966. С. 68.. В законе эти признаки сформулированы альтернативно. Поэтому признание психически больного гражданина недееспособным возможно не только при наличии обоих признаков, но и при наличии одного из них (интеллектуального или волевого).

Признание гражданина недееспособным является, по существу, правовым оформлением указанных изменений психики человека как явления, выражающего проявление сил природы независимо от действий и сознания лица. Задача суда - констатировать это явление и оценить его с точки зрения права, то есть признать гражданина недееспособным или, напротив, отклонить заявление о признании его недееспособным.

Различия между невменяемостью и недееспособностью проводятся также по процессуальному порядку объявления лиц таковыми. Вопрос о признании невменяемым возникает в уже возбужденном уголовном деле в отношении лица, привлеченного в качестве обвиняемого или подсудимого в связи с конкретным общественно опасным деянием. В отличие от этого признание лица недееспособным происходит по специально возбужденному гражданскому делу, и совсем не обязательно, чтобы потребность обратиться в суд была связана с какими-то правонарушениями этого лица или его правоотношениями с другими лицами. Более того, никакие вопросы, затрагивающие права и обязанности данного лица, не могут быть рассмотрены одновременно с признанием его недееспособным, ибо в таком случае стороной фактически могло бы оказаться лицо, неспособное по своему психическому состоянию здоровья самостоятельно защищать свои права и не имеющее еще законного представителя. Поэтому материально-правовая природа дел о признании гражданина недееспособным обусловливает их процессуально-правовой характер как дел неисковых, в которых отсутствует спор о праве гражданском, где нет сторон, нет требования (иска) одного лица к другому, нет ответчика как конкретного нарушителя прав заявителя (особое производство).

Другое различие в порядке признания лица невменяемым или недееспособным заключается в основаниях назначения судебно-психиатрической экспертизы и формулировании вопросов перед экспертами. Признание гражданина невменяемым, как и признание недееспособным, возможно только на основании заключения судебно-психиатрической экспертизы, ибо для определения психического состояния и степени его тяжести нужны специальные познания. Однако предшествующие назначению экспертизы условия по уголовному и гражданскому делу различны.

В уголовном деле сначала должен быть установлен целый ряд фактов предмета доказывания: событие преступления, факт совершения его данным лицом. И только лишь после этого при исследовании субъективной стороны преступления (вины, формы вины, мотивов) надо устранять возникшие сомнения в отношении психической полноценности лица, в отношении которого расследуется уголовной дело, что и является основанием назначения судебно-психиатрической экспертизы.

По гражданскому делу о признании гражданина недееспособным основание для назначения экспертизы изложено в законе в самой общей форме - "при наличии достаточных данных о психическом расстройстве" (ст. 283 ГПК РФ).

Судебное решение о признании гражданина недееспособным вступает в законную силу по общим правилам и приобретает определенные правовые свойства (ст. 209 ГПК РФ). В соответствии с темой настоящей статьи интерес представляет анализ такого правового последствия законной силы решения, как преюдициальность.

При преюдициальности вступившего в законную силу решения суда о признании гражданина недееспособным означает, что закрепленные в этом решении выводы о его правовом состоянии являются обязательными для суда, рассматривающего другие дела с участием данного гражданина. В качестве предмета преюдиции, как правило, указывают на факты и правоотношения - "стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут... оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения" (ст. 209 ГПК РФ).

Думается, предмет преюдиции должен быть расширен за счет включения в него также и установленных судом правовых состояний гражданина или имущества.

Решение о признании гражданина недееспособным, вынесенное в порядке особого производства, может иметь преюдициальное значение для гражданских дел с участием этого лица в исковом производстве. К их числу могут быть отнесены дела о признании сделки недействительной, признании брака недействительным, признании завещания недействительным и другие. Недееспособность лица является по указанным делам одним из юридических фактов, с которым гипотезы юридических норм материального права связывают определенные правовые последствия, в частности, этот факт - правовое состояние препятствует возникновению правоотношений, прав и обязанностей.

По общим правилам процесса взаимная связь судебных постановлений существует не только между двумя решениями по гражданским делам (в том числе решениям арбитражного суда), но и между решением по гражданскому делу и приговором по уголовному делу (ст. 61 ГПК, ст. 69 АПК, ст. 90 УПК). Однако дела, связанные с недееспособностью или невменяемостью, настолько своеобразны, что вопрос об их преюдициальной связи решается весьма специфично. Прежде всего представляет интерес возможность преюдициальной связи определения суда о прекращении уголовного дела и направлении гражданина, признанного невменяемым, на принудительное лечение и последующего решения суда о признании гражданина недееспособным для назначения над ним опеки после снятия принудительного лечения (если это требуется по характеру его хронического психического расстройства).

Требует анализа и другой вопрос: об обратной связи между решением суда о признании гражданина недееспособным и последующим рассмотрением дела о невменяемости этого гражданина, если он, будучи признан судом недееспособным, совершил уголовно наказуемое деяние. Может ли дееспособный быть признан вменяемым или, наоборот, предопределяет ли невменяемость последующее признание гражданина недееспособным?

Нужно сразу ответить, что преюдициальная связь между решением суда по гражданскому делу о признании гражданина недееспособным и судебным постановлением по уголовному делу в отношении невменяемого лица отсутствует. Объяснение этому кроется в различиях понятий невменяемости и недееспособности. Смешение или отождествление данных понятий приводит к нарушениям закона. Одной из судебных ошибок при рассмотрении дела о признании гражданина недееспособным является то, что суд основывает свое решение только на истребованных из уголовных дел актах судебно-психиатрической экспертизы о невменяемости лица в отношении инкриминируемого ему правонарушения и определении суда о направлении лица на принудительное лечение. Так, гражданин Г. был признан судом недееспособным на основании истребованного из прекращенного уголовного дела акта с направлением его на принудительное лечение 10 месяцев назад. В другом случае суд признал К. недееспособным на основании безграмотного письма заместителя главного врача одной из психиатрических больниц о том, что гражданин К. четыре года назад находился у них на принудительном лечении, следовательно, по делу о расторжении с ним брака должен быть признан недееспособным, хотя в деле был ответ психиатрической больницы о том, что К. выписан в связи со снятием принудительного лечения, поэтому стационарная экспертная комиссия не может выполнить определение суда о назначении экспертизы по делу о признании его недееспособным.

Гражданский процессуальный кодекс РФ, как и ранее действовавший ГПК РСФСР, предусматривает обязательное и специально назначаемое по делу о признании гражданина недееспособным заключение судебно-психиатрической экспертизы (ст. 283 ГПК). Перед экспертами-психиатрами ставятся вопросы: 1) страдает ли гражданин такой-то в настоящее время хроническим психическим расстройством и 2) может ли он вследствие этого отдавать отчет в своих действиях или руководить ими? Один из судов вынес несколько решений без назначения экспертизы, мотивируя это тем, что "факты недееспособности достаточно ясны, поэтому нет необходимости назначать по делу психиатрическую экспертизу". Между тем закон не ставит вопрос о назначении экспертизы в зависимость от усмотрения судьи. Принципиальные указания на этот счет давал Верховный Суд РСФСР по конкретным делам.

Обязательное назначение судебно-психиатрической экспертизы по делу о признании гражданина недееспособным вовсе не исключает исследований других обстоятельств по делу, в частности предшествующее заключение экспертов-психиатров из уголовного дела в связи с невменяемостью этого лица, заключений по другим гражданским делам, связанным с психическим состоянием лица, других доказательств. Однако они могут быть использованы только в совокупности со всеми доказательствами и для оценки основного и обязательного доказательства - заключения судебно-психиатрической экспертизы по данному делу.

Подытоживая все приведенные выше аргументы и различия понятий недееспособности и невменяемости, подчеркнем, что невменяемость является узконаправленным понятием, употребляемым только по уголовному или административному делу в отношении совершенного лицом преступления или административного правонарушения, определяемым на прошлое время на момент совершения общественно опасного деяния или административного правонарушения. Признание лица недееспособным, напротив, рассчитано на будущее время, на то, что и после вступления решения суда в законную силу какой-то неопределенно длительный период времени гражданин не сможет совершать осмысленные действия в сфере гражданского оборота и будет нуждаться в опеке.

Четкое разграничение понятий недееспособности и невменяемости способствует законному и обоснованному разрешению уголовных, административных и гражданских дел.

Выводы по 1 главе

1. На основе историко-правового и сравнительно-правового анализа мы пришли к выводу, что в настоящее время точных критериев для оценки риска будущего общественно опасного поведения лиц с психическими расстройствами нет.

2. Юридический факт совершения общественно опасного деяния лицом, которое во время его совершения находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический характер и (или) общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного расстройства психики (при этом действует ряд норм Общей части УК РФ, например, ст. 1- 9, 14 и др.). До восстановления способности этого лица к осознанно волевой регуляции поведения правоотношение носит специфический охранительный характер.

3. Юридический факт совершения преступления вменяемым лицом, которое во время его совершения не могло в полной мере осознавать фактический характер и (или) общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия либо иного расстройства психики. Правоотношение имеет обычный уголовно-правовой характер. Субъектами такого правоотношения становятся, с одной стороны, лицо, страдающее психическим расстройством, совершившее преступление, с другой -- государство в лице; специально уполномоченных органов. Содержанием правоотношений становятся права и обязанности их субъектов. Содержание такого правоотношения связано с уголовной ответственностью и наказанием лица, совершившего преступление. При этом, если на поведение субъекта в момент совершения преступления оказало влияние имеющееся психическое расстройство, то суд вправе назначить лицу принудительные меры медицинского характера, соединенные с исполнением наказания, а лицо, совершившее преступление, обязано подвергнуться наказанию и сопряженным с ним принудительным мерам медицинского характера.

4. Юридический факт совершения преступления субъектом, который во время его совершения мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение или исполнение наказания.

Глава 2. Критерии невменяемости

Уголовный кодекс РФ в действующей редакции сохранил формулировку медицинского критерия невменяемости, состоящего из четырех видов психических расстройств: хронического психического расстройства, временного психического расстройства, слабоумия, иного болезненного состояния психики. Указывая на четыре группы психических расстройств, законодатель, очевидно, имел намерение показать, что степень и характер психических расстройств могут быть различными.

Вместе с тем едва ли данную формулировку медицинского критерия невменяемости можно назвать удачной. По нашему мнению, дифференциация психических расстройств по группам не способствует ни совершенствованию нормы уголовного закона, ни созданию для экспертов каких-либо чётких критериев при определении медицинского критерия невменяемости. В литературе уже были высказаны взгляды о том, что перечень всех видов расстройств в ст. 21 УК РФ является "архитектурным излишеством" Шишков С.Н. Правовое значение психических расстройств при производстве по уголовным делам. // Советское государство и право. 1988. № 12. С. 58; Шишков С.Н. Уголовный кодекс России и проблемы невменяемости. // Журнал Российского права. 1998. № 1. С. 35., и о том, что "в ст. 20, 21 и 22 УК следует использовать единый термин "психическое расстройство" Цымбал Е., Дьяченко А. Возрастная невменяемость: теория и практика применения. // Уголовное право. 2000. № 3. С. 50..

Разделение психических расстройств на четыре группы излишне, необходимости в этом нет. Действующее законодательство (к примеру. Закон РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" Ведомости СНД и ВС РФ. 1992. № 33. Ст. 1913.. Гражданский кодекс РФ) содержит понятие "психическое расстройство", не разделяя его на группы.

Полагаем, что следует согласиться с предложением С.И. Шишкова, изложенном в его последних работах, посвященных проблемам невменяемости, о введении в текст уголовного закона формулировки "психическое расстройство" взамен существующего перечня Михеев Р.И. Проблемы вменяемости, вины и уголовной ответственности (Теория и практика). Автореф. дисс. на соиск. уч. степ. докт. юр. наук. М.: 1995. С. 35..

Имеется мнение о том, что "в настоящее время преждевременно ставить перед законодателем вопрос о пересмотре медицинского критерия невменяемости в уголовном законе, поскольку психиатры еще сами не пришли к определенному мнению на этот счет" Сирожидинов Д.В. Ограниченная вменяемость: вопросы теории и практики. Дисс. на соиск. уч. степ. канд. юр. наук. Екатеринбург. 1998. С. 124..

Как установлено судом, Г., находясь в состоянии невменяемости, совершил запрещенное уголовным законом общественно опасное деяние - убийство потерпевшей Б., а затем убийство двух лиц - потерпевших К.А. и К.Л. на почве личных неприязненных взаимоотношений и с целью скрыть факт ранее совершенного убийства Б.

Из заключения комиссии экспертов-психиатров следует, что в момент совершения указанного, запрещенного уголовным законом общественно опасного деяния Г. страдал хроническим психическим расстройством в виде параноидной формы шизофрении с приступообразно-прогредиентным типом течения.

Указанное психическое расстройство лишало Г. способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. Это психическое расстройство у Г. имеет место и в настоящее время, оснований не доверять выводам указанной экспертизы у суда не имелось.

Выводы суда о совершении Г. в состоянии невменяемости запрещенного уголовным законом деяния - убийства потерпевших Б., К.А., К.Л. являются обоснованными и подтверждаются совокупностью доказательств: показаниями потерпевших и свидетелей, протоколом осмотра места происшествия, заключениями судебно-медицинских, судебно-психиатрической, криминалистических экспертиз и другими доказательствами, которые исследованы в суде и получили правильную оценку в их совокупности.

Из заключения комиссии экспертов-психиатров следует, что у Г. выявлено хроническое психиатрическое расстройство в виде параноидной формы шизофрении с приступообразным прогредиентным типом течения.

Это подтверждается анамнестическими сведениями и данными медицинского наблюдения о наличии у него в прошлом аффективно-бредовых состояний, результатами настоящего клинического психиатрического обследования, которое выявило у Г. наличие параноидного (бредового) синдрома с бредовой трактовкой анамнеза, типичные для шизофренического процесса изменения эмоциональности, мышления, грубые нарушения критики.

Указанное хроническое психическое расстройство в момент совершения инкриминируемого деяния лишало Г. способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Действия Г. были обусловлены психическими переживаниями болезненного характера.

Принимая во внимание характер содеянного и клиническую картину заболевания, комиссия пришла к заключению, что и в настоящее время, вследствие имеющегося у него хронического психического расстройства Г. не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, нуждается в применении принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специального типа с интенсивным наблюдением.