Полицейские проблемы домашнего насилия: анализ зарубежной и отечественной практики

УДК 343.91-057.36(477)

А.Б.БЛАГА, канд.юрид.наук

Национальный университет внутренних дел

ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ДОМАШНЕГО НАСИЛИЯ: АНАЛИЗ ЗАРУБЕЖНОЙ И ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПРАКТИКИ

Проведен анализ проблем, возникающих в деятельности подразделений полиции США по превенции домашнего насилия. Рассмотрены случаи из практики органов внутренних дел Украины.

Проблема превенции домашнего насилия, получившая свое первоначальное развитие в работах американских криминологов, в немалой степени была инициирована недостатками реагирования полиции на случаи семейных конфликтов. Первоначально руководство полиции аргументировало возрастающее число жалоб женщин-потерпевших на действия своих сотрудников факторами объективного свойства и спецификой совершения данного рода правонарушений.

Действительно, семейно-бытовые конфликты в большинстве своем начинаются и происходят без присутствия свидетелей. Характер повреждений, нанесенных в ходе драк и побоев (синяки, ссадины, отеки), часто не имеют специфических отличий, что не позволяет судебно-медицинским экспертам достоверно говорить именно об имевшем место насилии, а не о факте, скажем, бытового травматизма. Нельзя не принимать во внимание такие особенности самих потерпевших, как провокационное поведение, нежелание предавать дело огласке в силу чувства стыда или страха, противоречивые показания и ситуативная мотивация. Перечисленные факторы, бесспорно, значительно затрудняли расследование и доказательство вины правонарушителей, учитывая к тому же недостатки нормативной базы криминальной юстиции США 1970-х гг. В силу данных причин полиция крайне неохотно реагировала на вызовы, связанные с семейными скандалами и ссорами, пытаясь всеми силами отклонить заявления потерпевших и замять производство по фактам домашнего насилия.

Последующее усовершенствование законодательной базы, переориентация полиции на сервисный, социально-ориентированный стиль (community policing) должны были кардинально изменить положение с превенцией домашнего насилия. Однако вскоре американское общество с удивлением обнаружило, что позитивные изменения происходят не так быстро, как это ожидалось. Серия проведенных криминологических исследований установила, что основной причиной на этот раз явилось наличие устаревших стереотипов в сознании полицейского персонала и его неготовность действовать в соответствии с новым законодательством. Поскольку полицейские в силу своих убеждений продолжали не придавать должного значения жалобам женщин на поведение мужей или сожителей, «закон в действии» сильно разнился от «закона в книгах», что приводило к определенному ущемлению прав женщин-потерпевших [1].

Не менее актуальной и шокирующей для американской общественности оказалась и проблема распространенности домашнего насилия в семьях самих полицейских, вскрытая в 1998 г. масштабной ревизией полицейских департаментов 14 наиболее “проблемных” городов Всемирной организацией по наблюдению за правами человека (Human Rights Watch) [2].

Так, бостонский отдел внутренних расследований был подвергнут жесткой критике за пассивность в регистрации и рассмотрении жалоб о домашнем насилии полицейских в отношении своих жен (сожительниц). В одном из рассмотренных дел в июле 1994 года сержант полиции обвинялся в том, что преследовал свою бывшую сожительницу, угрожая убить ее и ее детей. В течении своей 15-летней полицейской карьеры сержант имел 6 жалоб в послужном списке со стороны граждан: две жалобы за словесное оскорбление женщин, одну - за злоупотребление алкоголем и три - за использование чрезмерной силы. Суперинтендант отдела внутренних расследований Доэрти признала, что наиболее частой причиной ареста бостонских полицейских являются обвинения их в совершении домашнего насилия, хотя часто расследования и не приводят к вынесению обвинительного заключения.

Отвечая на критику в адрес полиции, Доэрти отметила, что «Мы (полицейские) чрезвычайно чувствительны к любым фактам домашнего насилия, поэтому агрессивно расследуем все случаи - как внутри полиции, так и вне ее» [3]. Вместе с тем суперинтендант признала, что ей не известно точное количество дел о домашнем насилии в отношении полицейских, поскольку такая категория правонарушений попросту отсутствует в официальной статистике департамента. Обычно случаи домашнего насилия классифицируются и регистрируются как «поведение, недостойное полицейского» либо как иное нарушение дисциплины. Кроме того, часть дел в отношении полицейских может быть скрыта от официального учета, если полицейский живет не в самом Бостоне, а в пригороде, поскольку в этом случае решение местного суда направляется не по месту работы полицейского, а по месту его жительства.

Департаментом полиции Лос-Анжелеса на протяжении 1990-1997 гг. было расследовано 227 дел по фактам домашнего насилия в семьях полицейских. Из них 31% обвиняемых полицейских совершали акты домашнего насилия повторно. Согласно отчета Генерального инспектора, многие расследования страдали серьезными недостатками в объективности и искажениями фактов с целью ведомственной защиты полицейских от наказания. В служебных характеристиках и аттестациях 75% полицейских, в отношении которых были вынесены обвинительные приговоры суда, отсутствовали какие-либо упоминания о том, что полицейские стали объектом жалоб со стороны родственников. В одном из таких дел полицейский повалил потерпевшую на пол и избил кулаками. В предоставленной характеристике было указано, что «офицер всегда демонстрировал спокойствие и выдержку даже в наиболее стрессовых ситуациях», но ничего не было сказано об инциденте, в результате которого и предоставлялась данная характеристика в суд [4]. Только в середине 1997 г. в департаменте полиции был учрежден Отдел по борьбе с домашним насилием, что повлекло за собой увеличение числа полицейских, арестованных за совершение данного вида правонарушений [5].

После проведенного в 1996 г. журналистского расследования проблема домашнего насилия была признана актуальной и в семьях полицейских Вашингтона. Расследование показало, что во многих случаях руководство полицейских подразделений крайне неохотно расследует жалобы на своих подчиненных, а сами виновники, помимо дачи ложных показаний и фальсификации материалов, запугивают женщин, их новых мужей и сожителей с целью отказаться от выдвинутых обвинений. Один из таких офицеров, указывая бывшей сожительнице на тщетность всех ее попыток добиться официального рассмотрения ее жалобы, цинично заявлял: “Я полицейский, крошка… Все полицейские стоят друг за друга” [6].

Дело вашингтонского полицейского Джорджа Батисты показало, насколько длительным бывает процесс правосудия в таких случаях. Д.Батиста, несколько раз избивавший свою жену на протяжении 1994 г., был обвинен в совершении домашнего насилия, однако жена впоследствии отказалась давать показания, развелась с Батистой и не участвовала в процессе. Только благодаря качественно проведенному предварительному следствию и сбору всех улик, включая фотографии со следами побоев, суд счел возможным продолжить уголовное преследование Батисты без участия его бывшей жены в зале суда. Батиста был осужден, однако после нескольких апелляций адвоката судья пересмотрел дело и снял обвинения с Батисты. Федеральный суд, однако, не утвердил его решения и назначил повторное расследование, закончившееся увольнением Д.Батисты из рядов полиции только в 1997 г., сопровождавшееся активной кампанией в поддержку Батисты со стороны его коллег-полицейских [7].

Двое заместителей шефа вашингтонской полиции на протяжении нескольких лет также были в центре громких скандалов по обвинению их в домашнем насилии и сексуальных оскорблениях. Один из них пытался застрелить свою сожительницу, однако был оправдан, т.к. потерпевшая отказалась дать показания. Ранее он обвинялся еще одной своей бывшей сожительницей в попытке покушения на нее [8]. Второй заместитель обвинялся в том, что изнасиловал свою подчиненную-сержанта, однако суд закрыл дело ввиду незначительности улик [9].

В 1997 г. шеф полиции Вашингтона Л.Солсби инициировал ревизионный анализ всех жалоб, поступивших к тому времени на его подчиненных, поскольку новый федеральный закон запрещал ношение оружия лицам, уличенным в совершении домашнего насилия. Солсби заявил, что из полиции будут уволены не только те, кто уже признан судом виновным в совершении домашнего насилия, но также и те полицейские, против которых вообще были выдвинуты обвинения, либо чьи дела были прекращены, закрыты или ограничены административным наказанием. К моменту этого заявления в полиции Вашингтона насчитывалось около сотни полицейских, против которых в прошлом выдвигались обвинения и еще 14 человек ожидали решения суда.

По признанию Л.Солсби, домашнее насилие «…является одной из злободневных проблем поведения полицейских» [7]. Такая позиция шефа полиции была воспринята крайне враждебно и встретила ожесточенную критику со стороны полицейского профсоюза, председатель которого, Рон Робертсон, заявил, в свою очередь: «Если бы мы взялись увольнять всех людей, кто совершает это, работать было бы некому. В какой еще профессии людей лишают работы только за то, что они бьют своих жен?» [6].

К сожалению, в отечественной судебной и дисциплинарной практике также имеют место как случаи предубежденного отношения к женщинам-потерпевшим со стороны работников милиции, так и факты насилия в семьях сотрудников.

Один из резонансных случаев произошел в Луганской области в 1999 г., когда участковый инспектор Н. на территории больничного городка Рубежанского ТМО на почве внезапно возникших неприязненных отношений набросился с кухонным ножом для разделки мяса на свою жену. Несмотря на ее активное сопротивление и своевременную доставку в хирургическое отделение, потерпевшая скончалась в тот же день от потери крови. В общей сложности ей было нанесено 10 рубленых ран лица и 2 рубленных раны кистей рук. Участковый Н. с места преступления скрылся и на сегодняшний день находится в розыске [10, c.184].

Подобный случай имел место и в столичном подразделении службы охраны в 2001 г., когда командир отделения П., после празднования Рождества в гостях пришел с приятелем домой, где они, вместе с женой П., продолжали употреблять спиртное до 00.20 ч. После ухода приятеля между супругами вспыхнула ссора на почве ревности, в ходе которой П. нанес жене несколько ударов руками по голове и лег спать. Проснувшись на следующий день около 12.00 ч., П. обнаружил жену без сознания. Вызванная «Скорая помощь» констатировала смерть от нанесенных побоев [11, с.317].

В отечественной практике встречаются и факты недобросовестного отношения должностных лиц милиции к защите потерпевших от семейного насилия, когда заявления потерпевших не регистрируются, оперативно-следственные действия проводятся некачественно и с нарушением сроков. Зафиксированы и попытки вымогательства со стороны работников милиции. Так, участковый инспектор Г. под угрозой «постановки на учет» и уголовного преследования шантажировал женщину, вступившую в физическое противоборство с мужем, вымогая от нее взятку в размере 120 долларов США за непринятие мер административного воздействия. Приговором Каменец-Подольского горсуда Хмельницкой области в 2001 г. участковый инспектор был признан виновным по ст.165 ч.2 и ст. 143 ч.2 УК Украины и был осужден к 5 годам лишения свободы с конфискацией имущества [12, c.19].

Прошедшее десятилетие активной реформаторской работы на американском и европейском континентах привело к достижению адекватного понимания полицейскими проблемы профилактики домашнего насилия. В свою очередь, достигнутые результаты ставят перед украинским обществом аналогичные задачи осознания важности рассматриваемой проблемы и соответствующего усовершенствования превентивной деятельности правоохранительных органов Украины.

ЛИТЕРАТУРА

1. 1.Stanko E.A., Intimate Intrusions Women's Experience of Male Violence. London, Routledge, 1985

2. Shielded from Justice: Police brutality and accountability in the United States, The Human Rights Watch, N.Y., June 1998

3. Sally Jacobs, “Women say their abusers had badges”, Boston Globe, July 3, 1994

4. Office of Inspector General, “Domestic Violence in the Los Angeles Police Department: the Report of the domestic Violence Task Force”, July 22, 1997

5. Scott Glover, “ Arrests of accused abusers in LAPD soar”, Los Angeles Times, February 20, 1998

6. Stephanie Mencimer, “Battered Blue”, Washington City Paper, August 23-29, 1996

7. Avis Thomas-Lester, “D.C. police to rid ranks of spouse abusers”, Washington Post, September 10, 1997

8. 8. Carl T.Roman, Jr., “Who's Policing D.C. Cops?” Washington Post, October 8, 1995 9. Avis Thomas-Lester, “D.C. reverses suspension of police commander”, Washington Post, July 24, 1995

9. Наглядова справа по НП №78, 2003р. Архів УВБ ГУБОЗ МВС України.

10. Наглядова справа по НП №140, т.3, 2001р. Архів УВБ ГУБОЗ МВС України.

11. Наглядова справа по НП №153, 2001р. Архів УВБ ГУБОЗ МВС України.

А.Б.БЛАГА ПОЛІЦЕЙСЬКІ ПРОБЛЕМИ ДОМАШНЬОГО НАСИЛЬСТВА: АНАЛІЗ ЗАРУБІЖНОЇ ТА ВІТЧИЗНЯНОЇ ПРАКТИКИ

Національний університет внутрішніх справ, м.Харків

Проведено аналіз проблем, що виникають у діяльності підрозділів поліції США щодо превенції домашнього насильства. Розглянуто випадки із практики органів внутрішніх справ України.

А.Б.БЛАГАЯ ПОЛИЦЕЙСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ДОМАШНЕГО НАСИЛИЯ:

АНАЛИЗ ЗАРУБЕЖНОЙ И ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ПРАКТИКИ

Национальный университет внутренних дел, г.Харьков

Проведен анализ проблем, возникающий в деятельности подразделений полиции США по превенции домашнего насилия. Рассмотрены случаи из практики органов внутренних дел Украины.

A.B.BLAGAYA POLICE PROBLEMS IN DOMESTIC VIOLENCE: THE FOREIGN AND UKRAINIAN CASE STUDY

National University of Interior, Kharkov

The problems in police activity, concerning the domestic violence prevention, are analyzed on the base of the American and Ukrainian cases study.