Принудительные меры медицинского характера

Из материалов дела следует, что комиссией экспертов Д. признан нуждающимся в применении принудительных мер медицинского характера до выхода из болезненного состояния с последующим проведением судебно-психиатрической экспертизы для разрешения соответствующих экспертных вопросов.

При этом вывода о том, что на момент совершения деяния, запрещенного уголовным законом, Д. являлся невменяемым, экспертами сделано не было.

Таким образом, с учетом положений ст. ст. 433, 434, 442, 443 УПК РФ, 22, 81 УК РФ Д. подлежал освобождению от назначения наказания и направлению в психиатрический стационар для применения принудительных мер медицинского характера.

Как следует из представленного Советским районным судом г. Челябинска акта психиатрического освидетельствования за N 27 от 19 января 2005 года, Д., 1959 г. рождения, находился на принудительном лечении в Челябинской областной клинической специализированной психиатрической больнице N 1 с 15 июля 2004 года.

В настоящее время Д. признаков психоза или слабоумия не обнаруживает. Имевшее место временное болезненное расстройство психической деятельности закончилось выздоровлением. Указывается, что Д. в принудительных мерах медицинского характера не нуждается. Может предстать перед судом для решения в последующем вопроса относительно психического состояния в момент инкриминируемого ему деяния.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия полагает, что в ходе последующего рассмотрения настоящего дела суду надлежит руководствоваться положениями ст. ст. 445, 446 УПК РФ.

Вместе с тем ссылки в постановлении президиума Челябинского областного суда от 6 октября 2004 года о том, что постановление судьи от 5 августа 2003 года не могло быть отменено в надзорном порядке в связи с недопустимостью поворота к худшему, Судебная коллегия находит ошибочными.

Из содержания ст. 405 УПК РФ следует, что пересмотр в порядке надзора не допускается: обвинительного приговора, определения и постановления суда в связи с необходимостью применения уголовного закона о более тяжком преступлении, ввиду мягкости наказания или по иным основаниям, влекущим за собой ухудшение положения осужденного, оправдательного приговора либо определения или постановления суда о прекращении дела.

Судебные решения, постановленные в соответствии с положениями ст. ст. 443 - 446 УПК РФ, в ст. 405 УПК РФ не указаны.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 407, 408 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

надзорное представление заместителя Генерального прокурора Российской Федерации Фридинского С.Н. удовлетворить частично.

Постановление судьи Советского районного суда г. Челябинска от 5 августа 2003 года и постановление президиума Челябинского областного суда от 6 октября 2004 года в отношении Д. в части освобождения его от уголовной ответственности за совершение общественно опасного деяния, подпадающего под признаки преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 131 ч. 2 п. "в" УК РФ отменить.

В остальном постановление судьи и постановление президиума Челябинского областного суда в отношении Д. оставить без изменения.

Дело для рассмотрения направить в тот же суд, в ином составе судей СПС КонсультантПлюс.

Председательствующий

В.А.ЖУРАВЛЕВ

Судьи

В.С.ХИНКИН

А.К.МЕЗЕНЦЕВА

Приложение № 5

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 24 мая 2007 года

Дело N 35-о07-25

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Магомедова М.М.,

судей Нестерова В.В.,

Подминогина В.Н.

рассмотрела в судебном заседании кассационную жалобу потерпевшего Т. на постановление Тверского областного суда от 16 марта 2007 года, которым

С., родившийся 13 февраля 1986 года в г. Кува Ферганской области, судимый 29 апреля 2005 года по ст. 146 ч. 1 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком в 3 года, освобожден от наказания за совершение общественно опасных деяний, предусмотренных ст. ст. 105 ч. 2 п. "а", 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "к", 158 ч. 2 п. "в" УК РФ.

К нему применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением до выхода из болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов.

Мера пресечения в виде заключения под стражу отменена с момента помещения его в психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением.

Производство по уголовному делу приостановлено до его выздоровления.

Заслушав доклад судьи Нестерова В.В., объяснения потерпевших Т., Б., адвоката Горгадзе Ш.О. по доводам жалобы, мнение прокурора Хомицкой Т.П. об оставлении постановления без изменения, а кассационной жалобы без удовлетворения, Судебная коллегия

установила:

согласно материалам дела, С. совершил общественно опасные деяния, запрещенные уголовным законом и содержащие признаки преступлений, предусмотренных ст. 105 ч. 2 п. "а" УК РФ, - убийство, то есть умышленное причинение смерти двум лицам; ст. 105 ч. 2 п. п. "а", "в", "к" УК РФ - умышленное причинение смерти двум и более лицам, заведомо находившимся в беспомощном состоянии, с целью скрыть другое преступление; ст. 158 ч. 2 п. "в" УК РФ - кражу чужого имущества с причинением значительного ущерба гражданину, при обстоятельствах, указанных в постановлении.

По заключению стационарной судебной психиатрической экспертизы, проведенной в ГНЦССП имени профессора Сербского 19 июня 2006 года, С. после совершения преступлений обнаруживает признаки временного психического расстройства в форме "депрессивного эпизода средней степени" и по своему психическому состоянию в настоящее время не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа до выхода из указанного болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов. С учетом заключения экспертов судом вынесено указанное выше постановление.

Потерпевший Т. в кассационной жалобе просит отменить постановление суда и направить дело на новое судебное разбирательство. По его мнению, суд не выполнил указаний суда кассационной инстанции о необходимости проверки доводов потерпевших о более полном исследовании психического состояния С., не удовлетворил их ходатайств о проведении повторной экспертизы, о допросе специалиста - эксперта, составлявшего заключение о необходимости направления С. на экспертизу, об экспертизе писем, написанных им своей матери, экспертиза могла бы устранить сомнения в его психической невменяемости.

Государственный обвинитель Трифонов А.А. в возражениях на кассационную жалобу просит оставить ее без удовлетворения, а постановление суда без изменения. Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений на нее, Судебная коллегия считает, что оснований для ее удовлетворения не имеется.

Принимая решение по делу, суд, как усматривается из постановления, правильно руководствовался требованиями ст. ст. 21, 81, 97, 99, 101 УК РФ и ст. ст. 442, 443 УПК РФ.

Согласно ч. 1 ст. 443 УПК РФ, признав доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено данным лицом в состоянии невменяемости или что у этого лица после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания или его исполнение, суд выносит постановление в соответствии со статьями 21 и 81 УК РФ об освобождении этого лица от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера. Ст. 21 УК РФ установлено, что не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного деяния находилось в состоянии невменяемости.

Суд обоснованно, со ссылкой на заключение судебно-психиатрической экспертизы, признал, что С. в настоящее время обнаруживает признаки временного психического расстройства в форме "депрессивного эпизода средней степени" и по своему психическому состоянию не может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими и нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрический стационар специализированного типа до выхода из указанного болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов.

В соответствии с ч. 1 ст. 81 УК РФ лицо, у которого после совершения преступления наступило психическое расстройство, лишающее его возможности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими, освобождается от наказания. Такое лицо, как предусмотрено ч. 4 ст. 81 УК РФ, в случае выздоровления может подлежать уголовной ответственности и наказанию, если не истекли сроки давности, предусмотренные статьями 78 и 83 УК РФ. Однако в настоящее время С. находится в состоянии невменяемости и в силу ст. 97 ч. 1 п. "б" УК РФ ему невозможно назначить наказание.

При таких обстоятельствах суд правильно принял решение о применении к С. принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением до выхода из болезненного состояния с последующим направлением на экспертизу для решения диагностических и экспертных вопросов.

По указанным выше основаниям Судебная коллегия не может согласиться с доводами кассационной жалобы потерпевшего о недостаточно полном исследовании судом материалов дела.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

постановление Тверского областного суда от 16 марта 2007 года в отношении С. оставить без изменения, а кассационную жалобу потерпевшего Т. без удовлетворения СПС КонсультантПлюс.

Приложение № 6

ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

от 11 января 2007 года

Дело N 67-о06-94

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Разумова С.А.,

судей Глазуновой Л.И.,

Коннова В.С.

рассмотрела в судебном заседании от 11 января 2007 г. кассационное представление прокурора Привалихина Н.П. на постановление Новосибирского областного суда от 5 октября 2006 г., которым принудительные меры медицинского характера в отношении

Г., родившегося 11 февраля 1969 года в г. Татарске Новосибирской области, со средним техническим образованием, несудимого, освобожденного от уголовной ответственности за совершение общественно опасного деяния, предусмотренного п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ, с назначением принудительной меры медицинского характера в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре специализированного типа с интенсивным наблюдением;

в виде принудительного лечения в психиатрическом стационаре общего типа - отменены.

Заслушав доклад судьи Коннова В.С., выступление прокурора Костюченко В.В., поддержавшего кассационное представление по изложенным в нем основаниям и просившего об отмене постановления суда, Судебная коллегия

установила:

в кассационном представлении прокурор Привалихин Н.П. просит отменить постановление суда и направить дело на новое судебное рассмотрение, ссылаясь на противоречивость выводов суда; на несоответствие выводов, изложенных в постановлении, фактическим обстоятельствам. Считает, что в отношении Г. следовало изменить принудительную меру медицинского характера и направить его на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра по месту жительства.

Проверив материалы дела и обсудив доводы кассационного представления, Судебная коллегия находит постановление суда подлежащим отмене по следующим основаниям:

Согласно ч. 6 ст. 445 УПК РФ суд прекращает или изменяет применение принудительной меры медицинского характера в случае такого психического состояния лица, при котором отпадает необходимость в назначении иной принудительной меры медицинского характера.

Отменяя применение принудительной меры медицинского характера в отношении Г., суд не в полной мере выполнил требования указанного закона. Часть 6 ст. 445 УПК РФ, а также - ст. 102 УК РФ не предусматривают возможности принятия судом решения в виде отмены принудительной меры медицинского характера.

В соответствии со ст. 98 УК РФ целями применения принудительных мер медицинского характера являются излечение лиц, указанных в ч. 1 ст. 97 настоящего Кодекса, или улучшение их психического состояния, а также предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части настоящего Кодекса.

Как следует из определения Новосибирского областного суда от 2 октября 2000 г., общественно опасное деяние совершено Г. при следующих обстоятельствах:

В 17-ом часу 11 марта 2000 г. Г. вместе с четырехлетней дочерью Нелли находился в своей квартире. Вследствие нахождения во временном болезненном расстройстве психической деятельности в форме острого полиморфного психопатического расстройства с симптомами шизофрении, Г., полагая, что жизни и здоровью дочери что-то угрожает, с целью избавить ее от мучений, решил совершить ее убийство. В этих целях он взял в кухне нож и, заведомо зная о беспомощном состоянии малолетнего ребенка, нанес дочери Нелли четыре удара ножом в область грудной клетки, отчего наступила ее смерть.

В психиатрический стационар специализированного типа с интенсивным наблюдением Г. поступил 11 декабря 2000 г.

Постановлением Судиславского районного суда Костромской области от 28 апреля 2003 г. принудительные меры медицинского характера в отношении Г. были изменены - ему было назначено принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего типа, куда он поступил 16 мая 2003 г.

Постановлением Новосибирского областного суда от 9 августа 2004 г. было удовлетворено представление главного врача Государственной Новосибирской областной психиатрической больницы N 5 и принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения Г. в психиатрическом стационаре общего типа были продлены на шесть месяцев.

Постановлениями того же суда от 28 марта 2005 г. и от 9 ноября 2005 г. были удовлетворены аналогичные представления главного врача больницы и принудительная мера медицинского характера того же вида была продлена Г. на шесть месяцев каждый раз.

8 февраля 2006 г. главный врач больницы обратился в суд с представлением об отмене принудительного лечения Г. в условиях психиатрического стационара общего типа, но постановлением того же суда от 3 марта 2006 г. в удовлетворении представления было отказано и принудительная мера медицинского характера того же вида была продлена на шесть месяцев.

Аналогичное представление было внесено исполнявшим обязанности главного врача больницы и 8 августа 2006 г. и судом были отменены принудительные меры медицинского характера в отношении Г.

Из акта судебно-психиатрического освидетельствования Г. от 8 августа 2006 г. следует, что излечения Г. не произошло, он обнаруживает признаки хронического психического расстройства в форме "параноидной шизофрении с эпизодическим типом течения, состояние стойкой стационарной медикаментозной ремиссии".

Как указано в постановлении суда от 5 октября 2006 г., Г., кроме того, обнаруживает признаки "галлюцинаторно-параноидного синдрома". В акте освидетельствования от 8 августа 2006 г. данного синдрома не указано.

Наличие признаков галлюцинаторно-параноидного синдрома у Г. указывалось в актах судебно-психиатрических освидетельствований от 31 мая 2004 г., 2 февраля 2005 г. и 8 сентября 2005 г.

Как видно из протокола судебного заседания, суд не выяснял причин отсутствия в акте освидетельствования от 8 августа 2006 г. признаков галлюцинаторно-параноидного синдрома у Г., излечен он от него, либо это связано с какими-либо другими обстоятельствами.

В судебном заседании представитель больницы, врач-докладчик при освидетельствовании Г., Каширцева М.А. поясняла, что болезненное состояние, приведшее Г. к деликту, было спровоцировано его длительной алкоголизацией. Примерно год назад, находясь на принудительном лечении в психиатрическом стационаре, Г. употреблял спиртное, хотя употреблять спиртное в больнице запрещено.

Данному обстоятельству оценки в постановлении суда не дано.

Врач-психиатр Каширцева М.А. также поясняла в судебном заседании, что у Г., находящегося в их больнице в течение трех лет, в первые два года были галлюцинации, депрессия, замкнутость и при соответствующем лечении эти явления не купировались. Отсутствие обострения состояния, ремиссия у Г. наблюдается в течение последнего года. В данное время и сам Г. и его родственники (она говорила об этом с матерью Г.) понимают, что необходимо продолжать медикаментозное лечение Г. В случае выписки Г. из стационара они сделают ему инъекцию пролонгированного действия и каждые шесть месяцев Г. будут назначаться пролонгаторы, которые дадут стойкую медикаментозную ремиссию. Матери Г. они объяснили симптоматику начала обострения: нарушение сна, прекращение общения, замкнутость, депрессивные состояния. Приведенные показания врача-психиатра Каширцевой свидетельствуют, что необходимость дальнейшего медикаментозного лечения Г. не отпала, он нуждается в продолжении такого лечения и не исключена возможность обострения заболевания Г. (согласно акта освидетельствования, у Г. параноидная шизофрения с эпизодическим типом течения). Отменяя при таких данных принудительные меры медицинского характера, суд не дал этим данным надлежащей оценки и не исследовал вопроса о том, имеет ли право Г. отказаться от добровольного предлагаемого лечения, прекратить его согласно Закона РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании".

Как поясняла врач-психиатр Каширцева, Г. находится в стационаре уже 6 лет, а они (психиатры) "не приветствуют такие длительные сроки нахождения в стационаре".

Указывая в постановлении о том, что выводы комиссии психиатров не вызывают у суда сомнений в их правильности, суд в постановлении не дал оценки приведенному заявлению врача-психиатра Каширцевой с учетом необходимости соблюдения баланса между интересами больного и обеспечения безопасности общества, достижения целей применения принудительных мер медицинского характера - излечения больного или такого улучшения состояния его здоровья, которое предупреждало бы совершение им новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ.

Принимая решение, как видно из постановления, суд учитывал, что после отмены принудительного лечения Г. будет проживать в семье своей матери, которая будет осуществлять контроль за ним.

Врач-психиатр Каширцева поясняла в судебном заседании, что мама Г. имеет престарелый возраст и Г. будет пытаться адаптироваться к новой жизни, он, в общем-то, понимает, что это произойдет не сразу, а постепенно.

Суд, как видно из протокола, не выяснял, не вызовет ли попытка адаптации Г. к новой жизни обострения его заболевания, в чем это может проявиться и не дал оценки этим обстоятельствам.

Из материалов дела следует, что мать Г. - Г.Н. - вдова, пенсионерка, 1941 года рождения, в нарушение требований ч. 3 ст. 445 УПК РФ суд ее как законного представителя лица, к которому применена принудительная мера медицинского характера (или иное лицо в качестве законного представителя), о рассмотрении представления не извещал и у нее не выяснял, согласна ли она на проживание сына с нею, осуществление контроля за сыном и способна ли контролировать его поведение.

При таких данных учет судом при отмене принудительных мер медицинского характера того, что Г. будет проживать с матерью, которая будет осуществлять контроль за ним - не основан на материалах дела.

Как разъяснил в п. 19 Пленум Верховного Суда СССР "О судебной практике по применению, изменению и отмене принудительных мер медицинского характера" от 26 апреля 1984 г. с последующими изменениями, рассматривая вопрос об отмене или изменении принудительной меры медицинского характера, суды должны тщательно проверять обоснованность представления администрации медицинского учреждения или возбужденного ходатайства. Для этого судам надлежит выяснять результаты проведенного лечения и условия, в которых это лицо будет находиться после отмены принудительной меры медицинского характера, а также необходимость дальнейшего медицинского наблюдения и лечения.

Приведенные обстоятельства свидетельствуют, что суд надлежащим образом не проверил обоснованность представления, не в полной мере выяснил результаты проведенного лечения и условия, в которых Г. будет находиться в случае отмены принудительной меры медицинского характера.

Как видно из протокола судебного заседания, прокурор просил суд частично удовлетворить представление, вместо отмены принудительной меры медицинского характера изменить ее и перевести Г. на амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра по месту жительства в связи с необходимостью лечения Г. и нуждаемости в адаптации.

Суд не согласился с прокурором, но надлежащих мотивов своего несогласия, основанных на всех материалах дела, не привел.

При таких данных постановление суда об отмене принудительных мер медицинского характера в отношении Г. не может быть признано законным и обоснованным и в соответствии с требованиями ч. 1 ст. 381 и п. п. 1, 2 ст. 380 УПК РФ подлежит отмене, а дело - направлено на новое судебное разбирательство.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, Судебная коллегия

определила:

постановление Новосибирского областного суда от 5 октября 2006 г. об отмене принудительных мер медицинского характера в отношении Г. отменить и уголовное дело в отношении него направить на новое судебное разбирательство в тот же суд СПС КонсультантПлюс.

Председательствующий

С.А.РАЗУМОВ

Судьи

Л.И.ГЛАЗУНОВА

В.С.КОННОВ