Термин «вещь» многозначен и имеет, по мнению Н.Н. Аверченко, бытовую, философскую и юридическую интерпретации. С привычных нам позиций вещи воспринимаются как отдельные предметы, изделия.

Вещи в освещении различных философских школ именовались, в основном, как явления, которые имели под собой действительное и самостоятельное существование. Все, что считалось мнимым и не имеющим реального и собственно индивидуального бытия, вещью считаться не может.

Это важный принцип, который подчинил себе и методику юридического обозначения вещей. Еще при рассвете нормативной регуляции, когда самыми сильными были приёмы казуистического регулирования общественных отношений, вещи, в особенности, применялись как очевидный предмет в пояснении модели подобающего поведения. К примеру, юристы Древнего Рима своими примерами с вещами демонстрировали характерные особенности тех или иных сделок, обычаев, правовых предписаний. Но, несмотря на свою общеизвестность, группа вещи в античном праве не обрела статус позитивного определения. Только путем анализа серии казусов, сопоставления различных положений Дигест и Институций - историки права нашего времени, пытаются определить общую дефиницию вещи, которая использовалась в Древнем Риме. Так, А.А. Подопригора указывает, что с позиций частного права Древнего Рима вещи - это всё, что могло окружать человека, а также быть объектом самого вещного права и несло в себе конкретную ценность.

Рассмотрим признаки вещей, если говорить о юридическом смысле данного понятия.

Самый первый юридический признак вещи - доступность обладанию.

В римском праве одной из особо важных характеристик вещи объявлялась популярная формула Дигест: «Dominium rerum» («господство над вещью»). Её основное качество - быть доступным обладанию человека - вызвано общим состоянием знаний, хозяйственных допустимостей и потребностей, всеобщих факторов процветания и развития общественной жизни.

Цивилистика дореволюционной России также многократно акцентировала своё внимание на данном признаке.

Д.И. Мейер образно выделял, что лишь застреленная или посаженная в клетку птица может стать объектом обладания человека, а следовательно, и вещью в гражданско-правовом смысле. Авторы-составители популярного энциклопедического словаря товарищества «Гранат» говорили, что юридическая способность вещи заключается в том, чтобы быть доступной нашему обладанию:»… Исключенная теперь, например, в отношении к солнцу, звездам и другим недоступным для нашего господства предметам, она может возникнуть тогда, когда нам удастся установить, хотя бы путем электричества, воздействие на небесные тела и воспользоваться его последствиями на земле».

Нынешняя учебная литература также утверждает, что предметы, на данном этапе развития человека для него недостижимые, интеллектуально и физически им не контролируемые, вещами с точки зрения права не являются.

Общая тенденция такова, что вследствие развития технических возможностей общества многие явления окружающего мира постепенно входят в сферу господства людей и поэтому становятся объектами прав - вещами. Хрестоматийный пример таких «метаморфоз» приводил в свое время Е.Н. Трубецкой: «В древности, когда электрическая энергия была известна человеку лишь в виде ниспосылаемой Зевсом молнии, она не могла быть объектом права; теперь же, когда электричеством освещаются дома, улицы, устраиваются электрические трамваи, оно, несомненно, является объектом права, и возникают даже судебные дела о краже электричества».

Такие заключения наш современный век только подтверждает. В Германии вещами традиционно признаются предметы в любом агрегатном состоянии, поэтому установлена ответственность за кражу воды, проходящей по трубам, пара из системы отопления, сжиженного газа в баллоне. Главное, чтобы вещь была конкретной и материально обособленной от внешнего мира. Таким образом, отмечается, что нельзя украсть, например, морскую воду или часть атмосферного воздуха.

Даже на международно-правовом уровне зафиксировано, что, т.к. дикие животные, например морские биоресурсы, находятся в естественной среде обитания и не отделены от неё, то они не являются вещами, фактически - объектами чьего-нибудь права.

Таким образом, первым критерием вещи в гражданском праве выступает её общедоступность владению человека.

Второй юридический критерий вещи - это материальность.

Этот критерий, в отличие от первого, является едва ли не самым главным поводом для всех дискуссий. Связано это, прежде всего, с установлением в отечественной науке гражданского права двух противоположных друг другу концепций вещи: 1. Широкой (т.е. вещами признаются и материальные предметы, и нематериальные блага). 2. Узкой (т.е. вещами признаются исключительно материальные предметы).

Первый (широкий) подход берёт своё начало еще в римском праве, где, так называемое, слово «res» (вещь) имело в себе двоякий смысл. Этим понятием выступали как материальные предметы, так и юридические отношения, а также имущественные права.

Государства с континентальным правопорядком избрали другой путь. Вещь в их гражданском праве мыслится лишь в одном качестве - как осязаемый объект внешнего мира. Так, в уже упоминавшемся параграфе 90 Германского гражданского уложения прямо указано: «Вещами в смысле закона признаются лишь материальные предметы».

В последнее время возросло количество дискуссий о возможности существования в российском гражданском праве так называемых бестелесных вещей. Особенно настоящий всплеск обсуждений дефиниции вещи пришелся на момент последней кодификации гражданского законодательства. К сожалению, сам Гражданский кодекс РФ в силу неправильной, на наш взгляд, редакции определённых норм (ст. 128) дал веский повод для подобного рода споров.

Вернёмся к вопросу об обязательности других юридических признаков вещи.

Следует заметить, что перечисленные выше два критерия позволяют делить вещи в кругу других объектов гражданских прав (открытость и доступность обладанию человека, а также материальность) и являются достаточными. Никаких других признаков для этого не требуется.

Однако в литературе можно встретить и иную позицию. Так, А.П. Сергеев пишет: «Важнейший признак вещей, благодаря которому они и становятся объектами гражданских прав, заключается в их способности удовлетворять те или иные потребности людей. Предметы, не обладающие полезными качествами либо полезные качества которых еще не открыты людьми: объектами гражданско-правовых отношений не выступают».

Данная позиция выражает потребность в выделении еще одного конститутивного признака вещи - ее ценности (полезности). Условно это можно назвать аксиологическим подходом к вещи. Суть его состоит в том, что предметы, не обладающие ценностью (полезностью), вещами не признаются.

Такая мысль теоретически верна, однако, необходимо учитывать, как правило, три следующих обстоятельства.

Во-первых, сама категория «ценность» носит личностный, субъективный оттенок. Это, согласно терминологии теории аргументации, оценочное, ситуативное понятие, не могущее быть эффективным критерием. Как справедливо полагал Е.Н. Трубецкой, «ценность вещи есть величина, в высшей степени изменчивая, а потому представляет шаткий критерий для отличия того, что есть и что не есть объект права: то, что сегодня не имело цены, завтра оказывается ценностью». В подтверждение он приводил такой хрестоматийный пример: вчера ваш речной песок не представлял ценности, служил для вас только помехой, и вы дозволяли брать его кому угодно, а сегодня изобретен способ делать из речного песка чрезвычайно твердый и дешевый кирпич, и песок внезапно становится большой ценностью. Если говорить о материальных предметах, нам нужно не забывать, что ценность - это предмет, субъективно осмысленный из соображений и интересов самого человека.

Во-вторых, в нашем быту есть огромное количество предметов, не пользующихся очевидной для многих людей ценностью: любительские фотографии, старая ветошь, черновики, сломанная шкатулка, никому не нужная деловая переписка. Все эти предметы, безоговорочно, вправе расцениваться точно такими же объектами права, а именно - вещами, как какое-либо доходное предприятие, если на то есть желание их исключительно законного владельца.

Наконец, в-третьих, ГК РФ уже в первой статье выделяет то, что гражданское законодательство исходит из свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав. Утверждается, что граждане и организации приобретают и осуществляют их по своей воле и в своих личных интересах. Они абсолютно свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора, а также в определении любых, не противоречащих законодательству, его основных условий. Из этого следует, например, что никто не вправе запретить продать, скажем, старый поношенный ботинок, если у кого-то имеется на него хоть какой-то потребительский спрос.

Вывод: все вещи являются результатами труда, имеющими в себе определенную материальную (экономическую) ценность. К ним относятся не только традиционные орудия, средства производства, разнообразные предметы потребления, но и многое другое.

1.2 Вопросы оборотоспособности вещей

Оборотоспособность вещей означает допустимость совершения сделок и иных действий, направленных на передачу этих вещей в рамках гражданско-правовых отношений. В зависимости от указанного качества все вещи подразделяются на три группы: свободные в обороте, ограниченные и изъятые из оборота.

По общему правилу вещи могут без каких-либо запретов или ограничений отчуждаться (продаваться, дариться, обмениваться или переходить из собственности одного лица в собственность другого иным способом) либо переходить от одного лица к другому в порядке универсального правопреемства (по наследству или в процессе реорганизации юридического лица) или иным способом (передаваться во временное пользование по договору аренды). Такие объекты считаются свободными в обороте. Они могут принадлежать любым субъектам гражданского права и с ними могут совершаться любые сделки.

Объекты, изъятые из оборота или ограниченные в обороте исключение. Поскольку в отношении таких объектов гражданские права ограничиваются, это ограничение в соответствии со ст. 1 ГК РФ может иметь место только в целях защиты конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства и возможно только на основании федерального закона.

Объекты, изъятые из оборота, должны быть прямо названы в законе. Какого-либо общего закона об объектах, изъятых из оборота, не существует. В настоящее время применяется Указ Президента РФ от 22.02.92 №179 «О видах продукции (работ, услуг) и отходов производства, свободная реализация которых запрещена».

Правовое значение изъятия объектов из оборота заключается в том, что сделки, предметом которых они являются, ничтожны. Анализ судебной практики показал, что достаточно часто сторона требующая признания сделки ничтожной, не представляет доказательства изъятия предмета сделки из оборота.

Объекты, ограниченные в обороте, определяются в порядке, установленном законом. Это означает, что в законе должны предусматриваться критерии отнесения объектов к ограниченно оборотоспособным и указываться государственные органы, уполномоченные определять конкретные их виды.

Ограничение оборотоспособности заключается в том, что отдельные объекты могут принадлежать лишь определенным участникам гражданского оборота либо их приобретение и (или) отчуждение допускается только на основании специальных разрешений. Так, например, прокурор г. Новосибирска в защиту государственных и общественных интересов обратился в Арбитражный суд Новосибирской области с иском к межрегиональному отделению Российского фонда федерального имущества и ОАО «Техника для Вас» о признании недействительной сделки купли-продажи картин алтайского художника Ваднина И.С., представляющих историческую ценность, поскольку данные картины являются объектом ограниченным в обороте. ОАО «Техника для Вас» приобрела картины, чтобы вывесить их в качестве элемента дизайна в торговом зале, где не соблюдаются правила хранения картин подобного уровня. Иск был удовлетворен. Поскольку коллекция картин является объектом ограниченным обороте и для обладания ими на праве собственности необходимо соблюдать требования, установленные законодательством.

В случае недоказанности отнесения предмета сделки к объектам ограниченным в обороте, сделка не может быть признана недействительной.

В нашем российском гражданском законодательстве существуют свои особые правила оборотоспособности, которые именуются законодателем как специальные. Специальные правила оборотоспособности установлены для таких объектов, как земля и иные природные ресурсы. В п. 3 статьи 129 ГК РФ содержится специальная норма об оборотоспособности земли и других природных ресурсов. Данная норма имеет отсылочный характер. В соответствии с ней вопросы, связанные с объемом оборотоспособности указанных объектов, должны решаться в законах о земле и других природных ресурсах. Что же касается правового механизма, используемого при отчуждении и переходе земли и других природных ресурсов от одного лица к другому, то таковой полностью сохраняет свою гражданско-правовую природу. В настоящее время вопросы об объеме оборотоспособности земли и ряда других природных ресурсов в значительной мере решаются земельным законодательством и законодательством о природных ресурсах, а именно такими нормативными актами как: Земельный кодекс РФ, Водный кодекс РФ, Федеральный закон от 14 марта 1995 г. №33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», Закон РФ от 21 февраля 1992 г. №2395-1 «О недрах» и другими. Таким образом, в определении их оборотоспособности ГК РФ отдает приоритет специальным законам. Оборот указанных объектов допускается в той мере, в какой это предусмотрено законами о земле и других природных ресурсах.

Итак, по общему правилу, вещи могут свободно обращаться. Основу правовой регламентации режима объектов изъятых из оборота и ограниченных в обороте составляет Гражданский кодекс РФ. Изъятые из оборота объекты должны быть прямо указаны в законе. К группе объектов ограниченной оборотоспособности относятся объекты, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота.

2. Классификация вещей

2.1 Движимые и недвижимые вещи

Само понятие «недвижимое имущество» появилось в законодательстве Российской Федерации сравнительно недавно, а его легального определения никогда не существовало.

На сегодняшнее время позиция законодателя резко изменилась. Это выразилось, в первую очередь, в том, что в ГК РФ впервые в истории российской цивилистики было закреплено понятие недвижимости. Так, согласно п. 1 ст. 130 ГК РФ, к недвижимым вещам (недвижимому имуществу, недвижимости) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе здания, сооружения и объекты незавершенного строительства. Также к ним относятся подлежащие государственной регистрации воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания и космические объекты.

По своему содержанию данное понятие достаточно развернутое и объемное. Однако не все его основные положения понимаются однозначно и одинаково, из-за этого, в свою очередь, порождается огромное множество научных споров.

Представители других отраслей науки (философии, экономики и др.) предлагают варианты определения недвижимости с учетом своей отраслевой специфики. Так, И.Т. Балабанов рассматривает недвижимость как финансовую категорию, определяя ее как участок территории с принадлежащими ему природными ресурсами (почвой, водой и др.), а также зданиями и сооружениями. При пристальном изучении можно сделать вывод, что в основе данного определения лежит формулировка ГК РФ, с той лишь разницей, что здесь предпринята попытка уйти от излишней детализации Кодекса. В то же время И.Т. Балабанов допускает некоторые противоречия. По его мнению, недвижимость - это участок территории с соответствующими принадлежностями, среди которых называются природные ресурсы, здания, сооружения. В качестве одной из составных частей указывается и земельный участок. В данном случае неясно, что же такое «территория»? Возникает представление, что это некая абстрактная категория, не имеющая конкретных признаков. Хотя если учитывать общепризнанное значение, то территория и есть прежде всего земельный участок. Применив приемы языкового толкования обратимся к толковому словарю русского языка. «Территория - это земельное пространство с определенными границами». Значит то, что земельный участок одновременно является и самой недвижимостью, и её непосредственной составной частью, что, по сути дела, невозможно.

В.А. Горемыкин считает, что недвижимость - это товар. Причем само понятие недвижимости отсутствует. Названы лишь ее характерные признаки, такие как стационарность, материальность, полезность, долговечность, износ, разнородность, уникальность и неповторимость. Но данное понятие не отражает всю специфику недвижимого имущества, а все перечисленные признаки подходят для характеристики абсолютно всех видов имущества - как движимого, так и недвижимого.

Статья 130 ГК РФ, разбирая понятие недвижимости, одновременно, в качестве синонимов, использует три правовых понятия: 1) недвижимая вещь; 2) недвижимое имущество; 3) недвижимость. Однако в теории гражданского права они несут в себе различную смысловую нагрузку и было бы не совсем правильно отождествлять их друг с другом.

Сам термин «недвижимое имущество» в русском законодательстве появился довольно поздно и заменил прежние выражения, например «вотчина», «имение» и др. Использование в определении категории «недвижимая вещь» вполне закономерно, поскольку, по мнению большинства цивилистов, лишь вещь может быть объектом права собственности. Е.А. Суханов указывает, что объектами вещных прав в российском праве, как и в целом в континентальной правовой системе, не могут выступать имущественные права - права требования, права пользования и т.п.

И. Гумаров полагает, что «общеупотребительное значение слова «вещь» не совпадает с ее юридическим, более широким пониманием. В отличие от распространенного в быту понятия вещей, законодательство относит к последним, например, представителей животного мира, искусственные космические объекты, земельные участки». На основании анализа ст. 132 ГК РФ, предусматривающей, что предприятие как имущественный комплекс включает в себя не только здания, сооружения и другие вещи, но и права требования, долги, исключительные права, И. Гумаров делает весьма своеобразный вывод, что закон, помимо вещей, как предметов материального мира, параллельно допускает существование нематериальных вещей.

В ст. 132 ГК РФ говорится о том, что «предприятие» является имущественным комплексом, а не совокупностью вещей. Само по себе упоминание об «имуществе» дает законодателю некое основание для проведения столь обширного перечня объектов, которые входят, в частности, в его состав, в права требования, долги и т.п.

Характеристика предприятия как объекта недвижимости (имущественного комплекса) в рамках ст. 132 ГК РФ является исключением. Именно поэтому ориентироваться на этот объект в определении статуса недвижимости нецелесообразно. Употребление в данной статье третьего термина - «недвижимость» совершенно излишне, потому что и «вещь», и «имущество» в принципе охватывают отмеченное явление целиком. Последняя категория, по всей видимости, призвана указать на связь с зарубежным законодательством, где деление имущества на недвижимое и движимое является основным. Этим же обосновывается особое отношение российского законодателя к тем видам объектов, которые перечислены в ст. 130 ГК РФ и выражаются в установлении более жесткого правового режима, к примеру, государственной регистрации.

Следовательно, стоило бы исключить из ст. 130 ГК РФ упоминание о «недвижимом имуществе» и «недвижимости», усложняющее определение недвижимости, и больше сконцентрировать внимание на категории «недвижимая вещь», тем самым подчёркивая, что объектом права на недвижимость выступают только те предметы, которые имеют материальную форму.

Повышенного внимания при анализе данного понятия требуют признаки или, иначе говоря, критерии отнесения тех или иных объектов к указанной группе вещей.

Первый признак создан на естественной природе происхождения вещей. Например, таких вещей, как участок земли.

Другой мерой определения недвижимости является прочная связь вещей с землей, причём, таким образом, что перемещение этих объектов в пространстве невозможно без несоразмерного ущерба их прямому назначению.

Признак прочной связи с землей является определяющим, и это особенность российской правовой системы. Однако такое понятие до сих пор остаётся довольно спорным. У некоторых современных ученых названный критерий также вызывает несогласие. Так, Е.А. Дорожинская считает, что «определение, данное в Гражданском кодексе РФ, весьма уязвимо, поскольку сомнителен установленный для определения недвижимых вещей оценочный критерий - «перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно». Свое мнение она поясняет ссылкой на высказывание Н.А. Сыродоева: «Современные технические достижения, - пишет он, - позволяют перемещать даже монументальные здания на значительные расстояния не только без «несоразмерного», но и без всякого ущерба их назначению.».

И в самом деле, дома можно переносить, не причиняя им ущерба. В отношении леса и многолетних насаждений данное понятие абсолютно неприменимо и неприемлемо.

В российском же законодательстве первый признак не оговаривается, а второй - распространяется на более широкий круг вещей. В результате чего теряется чёткость в самом понятии.

Помимо перечисленных признаков, которые обычно именуют материальными, ст. 130 ГК РФ использует также и юридический критерий, в результате чего относит к недвижимым вещам те объекты, которые по своей природе движимы, но роль их в гражданском обороте настолько велика, что законодатель распространил на них правовой режим недвижимости. К такой недвижимости относятся: воздушные, морские суда и суда внутреннего плавания, космические объекты, подлежащие государственной регистрации.

2.2 Вещи, определенные родовыми признаками, и индивидуально-определенные вещи

Индивидуально-определенными всегда являются недвижимые вещи, а также вещи уникальные, единственные в своем роде. Вещи, определяемые мерой, весом, числом, являются родовыми.

Грань между индивидуально-определенными и родовыми вещами не является незыблемой, раз и навсегда установленной. Статус вещи как индивидуально-определенной или родовой во многом зависит от того, предметом каких отношений она выступает. Субъекты этих отношений могут своей волей индивидуализировать вещь, выделив ее из числа родовых, к примеру, при необходимости совершения с ней сделки. Так, автомобили марки «Волга» являются родовыми вещами, а приобретаемый лицом автомобиль «Волга» с определенным номером и цветом кузова - индивидуально-определенной вещью. Покупатель может выделить из всего объема зерна, имеющегося у продавца, необходимую ему часть и поместить в определенную упаковку (мешки, ящики) с тем, чтобы приобрести именно выбранное зерно; такое зерно может быть названо индивидуально-определенной вещью. Индивидуально-определенная вещь в той или иной сделке может выступать как вещь, определяемая родовыми признаками. К примеру, принципал может поручить агенту приобрести для него конкретную указанную им автомашину (индивидуально-определенную вещь), а может - любую из автомашин, отвечающих определенному набору характеристик (родовую вещь).

Юридическое значение различия индивидуально-определенных и родовых вещей состоит в том, что индивидуально-определенные вещи являются незаменимыми: их гибель прекращает обязательство должника по передаче вещей кредитору ввиду невозможности исполнения. Гибель родовой вещи обязательство не прекращает: исходя из принципа, имеющего корни в римском праве, «род не может погибнуть»; передаче в таком случае подлежит такое же количество вещей того же рода и качества. Если предметом сделки является родовая вещь, то независимо от того, какая именно из существующей совокупности вещей будет передана по этой сделке, обязательство будет считаться надлежаще исполненным. Если же предметом обязательства является индивидуально-определенная вещь, надлежащим его исполнением будет признана передача именно этой вещи. Лишь индивидуальные вещи могут быть истребованы у обязанного лица в натуре посредством иска, основанного на обязательстве, или вещно-правового (виндикационного) иска.

2.3 Потребляемые и непотребляемые вещи. Делимые и неделимые вещи