Понятие и признаки института управленческого представительства в гражданском праве

Размещено на http://www.allbest.ru/

ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ИНСТИТУТА УПРАВЛЕНЧЕСКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ

Проблема обоснования понятия института управленческого представительства в гражданском праве как особого вида представительства, опосредующего социально-экономические отношения, несколько "упрощается", так как снято то противоречие, которое существовало при формировании юридического института представительства в период его становления. Благодаря научному вкладу таких известных ученых юристов, как Н.О.Нерсесов, Ф.К.Савеньи, Ю.Барон, А.Гордон, Л.Казанцев, А.А.Евецкий, Е.В.Васьковский, Д.И.Мейер, О.С.Иоффе, О.А.Красавчиков, В.А.Рясенцев, В.К.Андреев и другие, отношения представительства общепризнаны, нашли свое юридическое оформление и полноценно опосредуют социальные, экономические и другие общественные отношения. Гражданским кодексом Республики Беларусь закреплены основные юридические формы социальных связей добровольного представительства, которые получили свое выражение в виде договора поручения (ст. 861), доверенности (ст. 186), коммерческого представительства (ст. 185) в части договора агентирования в Российской Федерации (ст. 1005, ГК РФ) и др. Однако наличие указанных правовых форм далеко не полно отражает социально-экономические связи и потребности гражданского оборота, возникающие в результате деятельности одних лиц на основании полномочий, от имени и в интересах других. Обоснованию подлежат те факты и обстоятельства социально-экономического и юридического порядка, которые указывают на возможность появления нового вида представительского отношения, которое возможно именовать как управленческое представительство.

В.К.Андреев, исследуя институт представительства, указал, что научно построенное определение представляет собой первый шаг на пути установления содержания понятия представительства. Это содержание образуется не только из данных в определении признаков, указывающих на ближайшее родовое свойство и видовое отличие, но и из признаков, характеризующих все отдельные правоотношения, которые объемлет понятие представительства [1, с. 19]. М.И.Кулагин в свое время справедливо отметил, что во множестве отдельных определений, относящихся к одному какому-либо предмету, лежит одно основное начало, которое и составляет сущность учреждения; отдельные же определения - только логические выводы из основного начала. Раскрыть начала различных учреждений, показать отношение отдельных определений к этим началам и есть дело науки [2].

Целью настоящей статьи является исследование института управленческого представительства в гражданском праве, позволяющее определить его понятие и признаки.

Рассматривая институт управленческого представительства в гражданском праве как видовое явление, можно сказать, что его существо подчинено и раскрывается в первую очередь теми общими (родовыми) чертами, которые характерны для гражданско-правового представительства в классической форме. В частности, это понятие юридическое, так как деятельность представителя - совершение юридических актов. Во-вторых, имеет место совершение лицом юридических актов не от своего имени, а от имени другого лица представляемого. В третьих, юридический эффект деятельности представителя сводится к непосредственному переходу прав и обязанностей из актов, совершенных представителем, на представляемое лицо. И последнее, наличие у представителя полномочий для совершения юридических актов от имени представляемого лица. Указанные признаки общегражданского представительства, являясь общими (родовыми) для представительского отношения, изменяются или дополняются видовыми чертами, характеризующими самостоятельные виды представительства. Так, например, коммерческое представительство в дополнение к общим чертам характеризуется особым статусом коммерческого представителя, а также сферой предмета правового регулирования (предпринимательская деятельность). Представительство из договора поручения, агентского договора также имеет свои видовые отличия (в основании возникновения такого представительства лежит договорное обязательство) и др.

Аналогичная ситуация характерна и для управленческого представительства, свойства которого не во всем согласуются с юридической сущностью принятого в гражданском праве определения представительства. Институт управленческого представительства выделяет из представительских отношений специфические признаки. Последние обусловлены особенностями предмета правового регулирования, характером межсубъектных связей, содержанием и объемом предоставляемых представителю прав (полномочий) и их осуществлением.

1. Характер социальных связей, возникающих между участниками управленческого представительства, представляет собой относительно-абсолютное отношение. Этот признак указывает на особенность социально-правовой природы отношения управленческого представительства. Отношения между представляемым (собственником) и представителем возникают в рамках договорной (обязательственной) относительной природы. Стороны, вступая в правовые отношения, принимают на себя взаимные права и обязанности. Предметом такого обязательства выступают, с одной стороны, действия представляемого по наделению правом (полномочием) представителя осуществлять имущественный интерес представляемого в отношениях с третьими лицами, а также обязанность уплачивать представителю вознаграждение, с другой стороны, действия представителя, направленные не только на реализацию предоставленных прав (полномочий), но и корреспондирующая данному праву обязанность осуществлять управление имущественным интересом представляемого от его имени.

Таким образом, вполне возможно говорить, что внутреннее отношение управленческого представительства носит по своей субъективной природе относительный характер и строится в рамках договорного обязательства. Абсолютность характеру отношений управленческого представительства придает его внешняя сторона. Представитель осуществляет права и обязанности представляемого в гражданском обороте по отношению к неопределенному кругу лиц. При этом права представителя, в отличие от общегражданского и иных видов представительств, предметно (в указаниях доверителя) не определены. Существует так называемая "хозяйственная возможность" при осуществлении представителем прав и обязанностей от имени представляемого. В отличие от общегражданского представительства, волевые действия представителя, представительства из договора поручения, агентирования не ограничены рамками определенной воли представляемого, формально зафиксированной в полномочии или договоре, а также указаниях (поручении) представляемого (собственника). Наглядно это можно увидеть на примере таких отношений представительства, как договор поручения, в котором поверенный (представитель) в силу положений ст. 861 Гражданского кодекса Республики Беларусь осуществляет "от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия". Последние также в силу прямого указания нормы ст. 863 Гражданского кодекса Республики Беларусь должны быть осуществлены в соответствии с указаниями доверителя.

Управленческое представительство обладает двойственной относительно-абсолютной природой: с одной стороны, между собственником и его представителем имеют место относительные (договорные) правоотношения, с другой стороны, представитель собственника обладает определенными правомочиями собственника во внешнем обороте к неопределенному кругу лиц, а это уже абсолютные правоотношения.

2. Особенность содержания полномочий представителя связана с осуществлением права, которое находит свое отражение в праве управления или управленческом правомочии. Попытки выделить и установить юридическое содержание права управления предпринимались в различное время, особенно во времена реформирования экономических отношений. Право управления на доктринальном уровне рассматривалось Н.Варадиновым. Ученый, раскрывая содержание права собственности через общеизвестную триаду, дополнял ее, включая власть владения, пользования, распоряжения и управления имуществом [4, с. 11-12]. А.А.Рубанов также в праве собственности выделяет право, правомочие управления [5, с. 106-107]. Сущность такой модели, как указывает сам автор, заключается в разделении права собственности на вещь и права управления вещью, т.е. в дихотомии: право собственности - право управления. Последнее выступает производным правом от права собственности. В практической плоскости такая модель правового (юридического) управления представлена в институтах вещного (право хозяйственного ведения и право оперативного управления) и обязательственного права (договор доверительного управления имуществом). Аналогичной точки зрения придерживается и В.П.Мозолин [6, с. 35]. Однако целью настоящей статьи не является обосновать самостоятельность права (полномочия) управления наряду с правом собственности. Анализ сводится к установлению содержания права управления у управленческого представителя, а также существованию такого явления в гражданских правоотношениях. Очевидно, что управление как действие и его результат в юридической плоскости имеет место в гражданских правоотношениях. Соответственно должно быть и объяснение содержания права (полномочия) управления.

Попытки ученых дополнить существующую триаду правомочий собственника правомочием управления пока осуществлены только на доктринальном уровне (предлагалось рассматривать от 11 (С.А.Зинченко, В.В.Галлов) до 26 (Н.Варадинов) видов правомочий собственника, однако все они при анализе практически вписывались в классическую конструктивную триаду правомочий собственника). В то же время существующие институты гражданского права допускают с юридической точки зрения для субъекта гражданского права осуществление актов управленческого характера. При этом происходит наделение уполномоченного лица (не собственника) уже известной триадой правомочий по владению, пользованию и распоряжению имуществом, имущественным правом. Обращаясь к действующему законодательству, содержание которого оперирует правом управления, следует отметить в первую очередь такие его институты, как право хозяйственного ведения и договор доверительного управления. В обоих случаях законодательство, закрепляя право управления, привязывает его к управленческой деятельности лица управляющего (не собственника). Последний юридически наделяется возможностью осуществлять правомочия собственника. Так, ст. 903 Гражданского кодекса Республики Беларусь в части прав и обязанностей доверительного управляющего допускает, что он осуществляет в пределах, предусмотренных законодательством и договором доверительного управления имуществом, правомочия собственника в отношении имущества, переданного в доверительное управление. В этом смысле определенная аналогия усматривается и для вещных прав "хозяйственного ведения" и "оперативного управления". В силу ст. 276 Гражданского кодекса Республики Беларусь унитарное предприятие также в отношении переданного ему имущества осуществляет правомочия собственника, владеет, пользуется и распоряжается этим имуществом в пределах, определяемых в соответствии с законодательством.

Таким образом, можно сказать, что право (полномочие) управления указывает не на особенность (дополнительность) каких либо прав (правомочий) лица, а на особенность в их осуществлении. Такие права носят управленческий (конкретно-целевой или функциональный) характер, тем самым наполняя правовое содержание (правомочие владения, пользования и распоряжения) специфической материальной составляющей - управлением.

Полномочие управленческого представителя, обладая спецификой на уровне правового содержания, имеет определенные отличия и с точки зрения своей фактической реализации (осуществления права). Так, принятие решений управленческим представителем на основании полномочия означает для него хозяйственную возможность самостоятельно и своей волей определять основания и условия (содержание) правового отношения, в которое он вступает с третьими лицами от имени и в интересах как представляемого, так и в своих собственных.

Собственный интерес представителя обусловлен внутренней природой отношения (основанием управленческого представительства), где управленческий представитель имеет право на вознаграждение за эффективное управление имуществом, имущественными правами и обязанностями представляемого. Самостоятельность в принятии решения (как акте волевого действия) отражается в характере деятельности представителя - процессе организации и управления имущественными интересами представляемого (умении организовывать, регулировать, распределять, планировать, контролировать - социально-экономическая составляющая), юридически, как уже было отмечено, - возможности осуществления представителем правомочий по владению, пользованию и распоряжению имуществом, имущественными правами и обязанностями представляемого. Ввиду изложенного, можно сказать, что полномочие (право) представителя по управлению во внешнем, абсолютном отношении обладает чертами имущественного права, производного от права собственности. Производность таких прав обусловлена тем, что их объем не тождественен правам собственника (представитель не обладает той полнотой власти, которая принадлежит собственнику, а действует по праву, предоставленному ему собственником). Если в обычном представительском договоре речь идет о конкретных обязанностях на совершение тех или иных действий, то в управленческом представительстве передаются хозяйственные возможности по владению, пользованию и распоряжению имуществом собственника (опосредованного собственника) [3, с. 211-212]. Такое положение не противоречит общей теории представительства. Исследуя структуру представительского правоотношения, Е.Л.Невзгодина характеризует внутреннее отношение между представителем и представляемым как относительное, а внешнее - при реализации полномочий следующим образом: "Полномочие, как и любое другое право на собственные положительные действия, одновременно является и элементом абсолютного правоотношения" [7, с. 95-96].

3. Следующая черта, характеризующая особенность управленческого представительства в гражданском праве, - это установление возможного объема полномочий управленческого представителя и юридическая основа его закрепления. Действующее законодательство не дает прямого ответа на данный вопрос (для института представительства), ввиду чего говорить об объеме полномочий управленческого представителя в гражданско-правовом представительстве (как юридическом действии) можно только с точки зрения общетеоретических начал либо путем сравнения с однотипными правовыми институтами. По общему правилу объем полномочий зависит от основания полномочия (сделка, закон, договор и др.). Однако формально определенный объем полномочий не всегда может предметно отразить характер предстоящей деятельности уполномоченного лица. В.А.Рясенцев, разрешая данную ситуацию, справедливо относит к объему полномочий представителя те юридические действия, которые необходимы для реализации полномочия, а также связанные с содержанием такой деятельности. Объем полномочий не определяется только теми действиями, которые предусмотрены в доверенности, в ином уполномочии или указаны в законе. В границах полномочия окажутся также юридические действия, требующиеся для реализации полномочия, а потому с необходимостью вытекающие из его содержания, и далее остаются в границах полномочия действия представителя, не упомянутые в доверенности, ином уполномочии или законе, но связанные с содержанием такой деятельности, к которой уполномочен представитель [8, с. 104-105]. На такое состояние полномочий представителя (прокуриста) в коммерческом праве Германии в свое время обращал внимание и А.Гордон. Он утверждал, что прокура уполномочивает на все торговые и юридические действия, которые оказываются нужными для оборотов коммерческого предприятия; она заменяет все требуемые законом специальные полномочия [9, с. 128].

А.А.Евецкий также допускал возможность установления объема и границ полномочий исходя из содержания деятельности представителя. Принципал, дающий полномочие, не может предвидеть детально всех обстоятельств и фактов, которые могут повлиять на всю сумму предпринимаемых представителем действий, но он неизбежно должен оставить представителю известную степень свободы для самостоятельного расположения его действий, и далее, в тех случаях, когда представитель получает общее полномочие и когда свобода его действий очевидна, отношения представительства могут быть объяснены только предварительной ратигабицией, которую заранее дает принципал относительно всех действий, предпринятых представителем в духе общего полномочия [10, с. 14-15].

На наш взгляд, указанные на доктринальном уровне обстоятельства обуславливают специфику деятельности управленческого представителя, которая по существу связана с хозяйственными возможностями. Деятельность управленческого представителя, с одной стороны, носит дискретный характер - когда полномочия лица четко не определены в уполномочивающем акте. С другой стороны, такая деятельность носит алеаторный характер - когда участники отношения не могут достаточно четко описать или спрогнозировать, определить будущий результат осуществления полномочий. Учитывая данную специфику в деятельности управленческого представителя, можно говорить об объеме представляемых управленческих полномочий, который должен предусматриваться на нескольких уровнях правового установления. Во-первых, предусмотрен законом, во-вторых, условиями договора, в-третьих, в объем полномочий входят действия, требующиеся для реализации полномочий, а также действия, которые связаны с содержанием той деятельности, к которой уполномочен управленческий представитель.

Характер деятельности управленческого представителя предполагает осуществление от имени представляемого ряда правомочий, которые затрагивают имущественную сферу и интересы последнего. Такое положение обуславливает необходимость на уровне закона выбора адекватного способа правового регулирования в части установления объема и границ полномочий управленческого представителя, а также последствий решения вопросов не в пользу представляемого, а в свою пользу (злоупотребление правом управленческим представителем). На уровне закона целесообразно закрепить в рамках общего запрета или дозволения перечень действий управленческого представителя, которые допустимы исключительно только при наличии полномочий, указанных в уполномочивающем акте (законе, договоре). Таким способом может стать юридическая конструкция общего запрета как средства правового регулирования, выражающегося в обязанностях воздерживаться от совершения действий известного рода [11, с. 48]. Предусмотрев таким образом обязанность в действиях управленческого представителя по осуществлению полномочий, на которые необходимо недвусмысленное разрешение представляемого (собственника). Правовой режим таких правомочий по аналогии можно проследить в ряде институтов гражданского права, где специально уполномоченное лицо осуществляет юридические действия с чужим имуществом, имущественным правом.

Сегодня полномочиями по управлению, включающие правомочие распоряжения, для лиц, не являющихся собственниками имущества и выступающих в предпринимательской деятельности на ином вещном праве, выступают предприятия, основанные на праве хозяйственного ведения или оперативного управления. Так, согласно ст. 276 Гражданского кодекса Республики Беларусь унитарное предприятие, обладающее имуществом на праве хозяйственного ведения, вправе распоряжаться принадлежащим ему имуществом самостоятельно. Исключение составляет ряд сделок, который напрямую запрещен законом, без согласия собственника. Это сделки с недвижимым имуществом, принадлежащим такому предприятию на праве хозяйственного ведения.

Другой вид отношений, предусматривающий уже в рамках обязательства осуществлять деятельность в интересах собственника, с правомочием распоряжения предусмотрен в нормах, регулирующих деятельность доверительного управляющего. Последний в силу ст. 903 Гражданского кодекса Республики Беларусь осуществляет в пределах, предусмотренных законодательством или договором доверительного управления, правомочия собственника. Пункт 2 ст. 895 Гражданского кодекса Республики Беларусь предусматривает, что он вправе совершать любые юридические и фактические действия с имуществом, переданным в доверительное управление, а законодательством или договором могут быть предусмотрены ограничения в отношении отдельных действий доверительного управляющего.

Европейское законодательство (Германии, Польши и др.) закрепляет институт прокуры. Последний объективно наделяет такого субъекта коммерческой деятельности, как прокурист, правомочиями абсолютного характера по отношению к третьим лицам действовать от имени представляемого. Как указывал А.Гордон: "Полномочие прокуриста вполне объективно". При этом германский закон устанавливает ряд принципиальных положений. Во-первых, перечень действий (сделок), на которые прокурист должен иметь прямое полномочие представляемого, устанавливается законом. Во-вторых, все остальные сделки (торгового характера, хозяйственной сферы представляемого) возможны, а ограничения из этого правила ничтожны [10, с. 129-130].

Рассмотренные институты с точки зрения установления объема и границ полномочий управленческого представителя имеют определенный интерес. Все они, в принципе, построены по одной юридической конструкции, модели управления чужим имуществом, имущественным правом. Такая модель устанавливает для не собственника широкий круг правомочий, который благодаря законодательно закрепленному перечню ограничений (запретов) позволяет ему осуществлять хозяйственную (предпринимательскую) деятельность в широком диапазоне в имущественном интересе и от имени представляемого. Установление на уровне закона определенности в границах правомочий позволяет третьим лицам не беспокоиться о вступлении с таким представителем в правовые отношения, зная, что любые сделки, за исключением ограничений, предусмотренных законом, будут рассматриваться при спорном объеме полномочий в их пользу. На наш взгляд, при закреплении объема полномочий управленческого представителя необходимо на уровне закона в дополнение к общему запрету, предусмотренному нормами Гражданского кодекса о представительстве (запрет на совершение сделок от имени представляемого в отношении себя лично, а также недопущение совершения через представителя сделки, которая по своему характеру может быть совершена только лично), следует предусмотреть норму о недопущении совершения сделок с недвижимым имуществом и совершения действий по изменению характера деятельности представляемого (осуществление предоставленного полномочия в соответствии с его назначением) без прямого согласия представляемого (собственника).

Последующим уровнем в установлении объема полномочий управленческого представителя выступают условия договора. Условия договора об объеме полномочий управленческого представителя вполне могут быть подчинены заложенному в гражданском праве принципу. Ст. 391 Гражданского кодекса Республики Беларусь закрепляет, что стороны договора свободны в определении любых не противоречащих законодательству условий, в свободе установления своих прав и обязанностей на основании договора. Однако при предоставлении полномочий по договору их объем с необходимостью подчинен и другому принципу: лицо не может предоставить другому лицу большего объема полномочий (прав), чем те, которыми оно само обладает. Е.В.Васьковский определяет это положение следующим образом: "Так как дать другому можно только то, что сам имеешь, то передача прав происходит согласно правилу: никто не может передать другому больше прав, чем сам имеет (nemo plus juris ad alterum transferre potest, quam ipse habet)" [12]. В связи с чем изначальный (возможный) объем полномочий управленческого представителя зависит от совокупности субъективных имущественных прав и обязанностей представляемого в той сфере, для управления которой предполагается предоставление полномочий.

Третий уровень установления объема и границ полномочий управленческого представителя - это действия, необходимые для реализации полномочий, а также связанные с содержанием той деятельности, к которой уполномочен управленческий представитель. Данный уровень в большей степени носит фактический характер, связан с юридической деятельностью представителя. Действия, необходимые для реализации полномочий, - это волевые акты представителя, направленные на организацию и управление имущественным интересом представляемого. Например, действия по заключению договоров и опосредующие данный факт отношений (ведение переговоров, подготовка содержания договора и др.). Действия, связанные с содержанием той деятельности, к которой уполномочен управленческий представитель, обусловлены сферой имущественного интереса представляемого. Например, в сферу объема полномочий представителя по управлению авторскими правами будут входить все необходимые действия, направленные на использование произведения, введение его в гражданский оборот, защиту и охрану имущественных прав автора.

4. Центральной фигурой представительского отношения выступает представитель как участник определенного рода или вида гражданского правоотношения. Возможность быть представителем напрямую зависит от объема правоспособности такого лица, а также определенных юридических фактов и фактических обстоятельств, лежащих в основании представительского отношения. Действующее законодательство предусматривает возможность осуществления управленческой деятельности представителя в таких сферах гражданских отношений, как вещные, обязательственные, управление исключительными правами в сфере интеллектуальной собственности. Обращаясь к действующему гражданскому законодательству, регулирующему деятельность, связанную с управленческим полномочием, следует отметить ряд правовых отношений, допускающих возможность управленческого представительства. На наш взгляд, наиболее распространенной формой правоотношения управленческого представительства, которое на сегодня имеет серьезную дискуссионную почву, является передача по договору полномочий единоличного исполнительного органа общества другому лицу (управляющему). Такое право предусмотрено ст. 53 Закона Республики Беларусь "О хозяйственных обществах". Аналогичная норма предусмотрена и для целей управления унитарными предприятиями. Полномочия руководителя унитарного предприятия по решению собственника имущества могут быть переданы по договору другой коммерческой организации (управляющей организации) либо индивидуальному предпринимателю (управляющему) (п. 4 ст. 113 Гражданского кодекса Республики Беларусь) [13]. В указанных положениях правовой статус управляющего (управляющей организации) определен как коммерческая организация либо индивидуальный предприниматель. Однако возникает вопрос: любые ли коммерческие организации могут выступать в роли управляющей организации? По общему правилу юридические лица могут выступать представителями в зависимости от содержания их правоспособности. Так, коммерческие организации (за исключением унитарных предприятий), обладающие общей правоспособностью, могут осуществлять любые виды деятельности, не запрещенные законом, в том числе представлять других лиц при заключении сделок. Некоммерческие юридические лица и унитарные предприятия, имеющие специальную правоспособность, могут быть представителями только в случаях, если это соответствует целям их деятельности, закрепленным в учредительных документах. Таким образом, действующее законодательство не предусматривает какой-либо специальной (дополнительной) правосубъектности у управляющей организации или управляющего предпринимателя.

Еще одна сфера, которой характерна управленческая деятельность в рамках представительских правоотношений, - это коллективное управление имущественными правами авторов. Ст. 42 Закона Республики Беларусь "Об авторском праве и смежных правах" допускает возможность создания организаций, которые осуществляли бы коллективное управление авторскими и смежными правами. Правовой статус такой организации по закону некоммерческий. Управление осуществляется некоммерческой организацией со специальной правоспособностью от имени ее членов, а также других авторов и правообладателей, которые передали осуществление своих имущественных прав на основании договора с такой организацией. Закон не определяет правовой природы такого договора. В то же время анализ формы договора об управлении имущественными правами автора на коллективной основе, утвержденного Национальным центром интеллектуальной собственности от 5 июля 2007 г. № 107, позволяет говорить о том, что отношения между автором и управляющей организацией носят управленческо-представительский характер. А сфера участия представителя требует от него уже специальную правосубъектность, которая закрепляется в его учредительных документах.

Несколько иная ситуация складывается в сфере обязательственных отношений, предметом которых может стать предоставление полномочий по управлению. Специфика проявляется в том, что отношение по управленческому представительству выступает в качестве производного от основного обязательственного отношения. В качестве примера можно обратиться к договору о совместной деятельности (договору простого товарищества), предметом которого является совместное ведение общих дел с целью достижения поставленной в договоре цели. Отношения же, связанные с управлением, организацией, ведением общих дел, являются для данного обязательства следствием. Они могут и не возникнуть по причине, что каждый из участников договора может осуществлять деятельность от имени товарищества самостоятельно.

Иная ситуация складывается в случае, если ведение общих дел будет поручено одному из участников договора. Особенность правового статуса участников простого товарищества предопределена целью их совместной деятельности. Соответственно участниками могут быть как субъекты предпринимательской деятельности, так и просто граждане, некоммерческие организации. По сути, для отношений представительства это существенного значения не имеет. Управление или ведение общих дел в обязательстве из простого товарищества может осуществляться несколькими способами, один из которых допускает полномочия товарища совершать сделки от имени всех товарищей. В последнем случае необходима доверенность от всех товарищей либо основания для предоставления интересов всех товарищей (полномочия) должны быть предусмотрены договором о совместной деятельности (п. 2 ст. 914 Гражданского кодекса Республики Беларусь).

На наш взгляд, правовой статус управленческого представителя должен быть предопределен наряду с общими критериями, характерными для общегражданского представительства, а также его спецификой. Характер деятельности управленческого представителя обуславливает наделение его специальной правоспособностью. Последняя должна найти отражение в учредительных документах юридического лица, свидетельстве индивидуального предпринимателя, договорном обязательстве, являющемся основанием возникновения такого представительства. Широта сферы отношений управленческого представительства, а также специфика полномочия (права) представителя позволяет говорить об управленческом представителе как лице, специально уполномоченном или созданном с целью осуществления функций по управлению имуществом, имущественными правами и обязанностями представляемого (собственника).

Исходя из вышеизложенного, предлагается дать следующее общетеоретическое определение управленческому представительству в гражданском праве.

Представительство, в силу которого управленческий представитель в пределах предоставленных полномочий, от имени и в интересах представляемого своей волей осуществляет владение, пользование и распоряжение имуществом (имущественными правами и обязанностями) представляемого в отношениях с третьими лицами, результатом которых является возникновение, изменение или прекращение имущественных прав и обязанностей у представляемого, именуется управленческим представительством.

ЛИТЕРАТУРА

управленческий представительство законодательство прокура

1. Андреев, В.К. Представительство в гражданском праве / В.К. Андреев. - Калинин, 1978. - С. 19.

2. Кулагин, М.И. Избранные труды по акционерному и торговому праву [Электронный ресурс] / М.И. Кулагин. - Режим доступа: http://civil.Consultant.ru/books/Classic of Russian Civilistic/elib/3.

3. Веленто, И.И. Теория экономического права / И.И. Веленто, В.С. Елисеев. - Гродно, 2004. - С. 211.

4. Варадинов, Н. Исследования об имущественных или вещественных правах по законам русским. Ст. I: О праве собственности / Н. Варадинов. - СПб., 1855. - С. 11-12.

5. Рубанов, А.А. Проблемы совершенствования теоретической модели права собственности / А.А. Рубанов // Развитие советского гражданского права на современном этапе; под ред.: Н.С. Малеина [и др.]. - М., 1986. - С. 106-107.

6. Мозолин, В.П. Право собственности в Российской Федерации в период перехода к рыночной экономике / В.П. Мозолин. - М., 1992. - С. 35.

7. Невзгодина, Е.Л. Представительство и доверенность по гражданскому праву России: проблемы теории / Е.Л. Невзгодина // Законодательство Российской Федерации. Вопросы правоприменительной практики; под ред. В.Л. Слесарева. - Омск, 2005. - С. 95-96.

8. Рясенцев, В.А. Представительство и сделки в современном гражданском праве / В.А. Рясенцев. - М., 2006. - С. 104-105.

9. Гордон, А. Представительство в гражданском праве / А. Гордон. - СПб., 1879.

10. Евецкий, А.А. О представительстве при заключении юридических сделок / А.А. Евецкий. - Харьков, 1877. - С. 14-15.

11. Алексеев, С.С. Общие дозволения и общие запреты в советском праве / С.С. Алексеев. - М., 1987. - С. 48.

12. Васьковский, Е.В. Учебник гражданского права, 1897 [Электронный ресурс] / Е.В. Васьковский - Режим доступа: http://civil.Consultant.ru/elib/books/24/.

13. О внесении изменений и дополнений в Гражданский кодекс Республики Беларусь: Закон Респ. Беларусь, 28 дек. 2009 г., № 97-З // Эталон 6.0 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://ncpi.gov/by.

Размещено на Allbest.ru