Права и свободы человека и гражданина в философском измерении

Размещено на http://www.allbest.ru/

Контрольная работа

Права и свободы человека и гражданина в философском измерении



Содержание

1. Свобода как неотъемлемая часть человеческого бытия и социальное явление

2. Гражданское общество: генезис и основные черты

3. Развитие идеи правового государства

Литература



1. Свобода как неотъемлемая часть человеческого бытия и социальное явление

Если следовать законам логики, то понятие права можно попытаться объяснить через род и видовое отличие. На определенном этапе философско-правовых исследований всегда требовалось "соотнесение права как видового понятия с чем-то еще более фундаментальным - понятием родовым. Многие исследователи пытались в качестве такого родового понятия приспособить: волю, правило, интерес, порядок и т. п. Однако, ни одно из них не могло выдержать обрушивавшейся на него нагрузки, стать тем стержнем, на котором можно было бы собрать воедино все основы, создать теорию права".

Таким понятием стало понятие свободы. Следует отметить, что если право является объектом изучения преимущественно юридической науки, то изучением свободы в различной ее интерпретации наряду с юристами занимаются представители многих наук. Свобода, "при всей кажущейся ее простоте, - предмет сложный и для понимания и тем более для практического воплощения в формах, нормах, институтах, процедурах и отношениях общественной жизни". Указанное обстоятельство предопределяет и возникновение различных вопросов взаимодействия свободы с таким сложным явлением как право.

Прежде всего, необходимо учитывать, что наряду с широким, философским пониманием свободы существует специально-юридическое понимание свободы, имеющие отражение в позитивном праве. Различные понимания свободы не следует смешивать между собой, ведь путаница в них связана изначально с особенностями русского языка. В английском языке, например, существует смысловое различие между терминами "liberty" и "freedom", которые имеют одинаковый русский перевод. Нет единого понятия свободы, едино только термин, подразумевающий самые различные явления.

Философия права опирается не на специально-юридическое, а именно философское понимание свободы. Следовательно, чтобы отграничить философское понимание свободы, необходимо определить, как используется понятие "свобода" в праве. Первоначально термин "свобода" (например, Гай в 1-й книге "Институций") использовался в позитивном праве для описания правового положения личности. Основное деление, относящееся к праву лиц, заключается в том, что все люди суть или свободные, или рабы". Действительно, первоначальное и наиболее знакомое понятие свободы - это понятие физической свободы. Именно о ней идет речь в Конституции Российской Федерации: "Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность".

В международных актах и национальном законодательстве утвердилась формула "права и свободы человека". Юридически обе правовые дефиниции взаимозаменяемы. Категория "свобода" используется для определения прав человека и гражданина в области духовной, творческой деятельности и личной неприкосновенности. Посредством категории свободы сформулированы статьи Конституции Российской Федерации, провозгласившие свободу передвижения, свободу совести, мысли и слова, свободное использование способностей и имущества, свободу труда и участия в культурной жизни общества. В формулировках остальных прав человека и гражданина используется понятие "право".

Кроме того, термин "свобода" используется в позитивном праве для формулирования принципов права, которые в свою очередь подразумевают признание определенных субъективных прав. Например, принцип "свободы договора" в российском гражданском праве. Свобода как принцип находит выражение и в международном праве, например, в закреплении свободы открытого моря и т.д.

Как мы видим, термин "свобода" довольно широко используется в позитивном праве. Однако нашей задачей является рассмотрение философского понимания, опираясь на идеи видных представителей философско-правовой мысли. Философское понимание свободы также неоднозначно. Это объясняется тем, что в науке и в жизни понятие "свобода" употребляется очень широко: применительно ко многим явлениям и процессам действительности. "Мы говорим о свободном падении тел, свободе электрона. Однако, несмотря на все это понятие свободы является сугубо человеческим понятием в том смысле, что оно применяется для характеристики определенных действий только человека.

В прямом смысле слова свобода присуща только человеку".

Среди многих других существенных характеристик природы человека свобода занимает ключевое место. Свобода как способность и возможность человека действовать в соответствии со своими потребностями, интересами и целями, является, по справедливому замечанию Сартра, не свойством, а субстанцией человека. Она имеет фундаментальное значение в определении человека как мыслящего и самостоятельно действующего субъекта, обладающего возможностью выбора в соответствии со своей волей. В силу этого определение права через свободу и посредством ее есть оптимальный путь познания права. Как свобода для человека составляет субстанцию, так и для права она есть его субстанция и общее начало". Свобода - это неотъемлемая черта человеческого бытия.

Кроме того, свобода понимается нами не только как специфически человеческое, но и как социальное явление. Аналитическое определение свободы в социальном смысле дано Феликсом Оппенгеймом. Если один индивид свободен по отношению к другому индивиду делать то или иное, следовательно, социальная свобода на данном уровне содержит одновременно свободу "от" и свободу "для". Если человек свободен, например, идти в церковь в воскресенье или не идти туда, то он пользуется свободой веры, то есть другие члены общества не могут помешать ему участвовать в отправлении культа по выбору. Возможность выбирать между двумя действиями, не будучи остановленным другими и не будучи наказанным за сделанный выбор, означает освобождение от зависимости в определенной области.

Философский парадокс свободы заключается в том, что свобода может быть осознана человеком только в системе социальных связей: "Свобода есть ценность лишь в отношениях между людьми: для Робинзона Крузо, сидящего на пустынном острове она лишена всякого смысла. На своем острове Робинзон Крузо испытывает "ущемления", "власть" его ограничена, как ограничен круг имеющихся у него альтернатив, однако в том смысле, в котором она берется в нашем рассмотрении, проблема свободы перед ним не стоит. Точно также в применении к обществу принцип свободы ничего не говорит о том, как именно индивид должен пользоваться предоставленной ему свободой. По-настоящему важные этические проблемы - это те, что стоят перед индивидом в свободном обществе: что делать ему со своей свободой?". Допустимая реализация свободы человека в обществе - это один из ключевых вопросов ее философско-правового осмысления.

Таким образом, свобода в философском понимании предстает в двояком виде. С одной стороны, как явление антропологического порядка, с другой стороны - как общественное явление. Поэтому свобода в философском понимании выступает в двух основных смыслах: как внутренняя свобода и как свобода внешняя.

Право немыслимо и невозможно помимо субъекта права, то есть человека, чьим правом оно является и через которого оно существует. Создавая право, человек должен нуждаться в нем и ощущать как необходимый атрибут своего бытия. И эта необходимость должна диктоваться не только прагматическими соображениями, но и осознаваться как потребность духа. Человек должен быть достоин права, и чтобы он был его достоин, необходимы двусторонние усилия: как со стороны воли индивида, так и со стороны общества. Эти усилия должны опирать на умение относится к другим людям как к равным по праву, что обеспечивается развитым правосознанием, чувством собственного достоинства и автономной волей субъекта.

О сущности правосознания уже говорилось выше. Другим отправным пунктом при выяснении идентификационной природы прав человека является рассмотрение его достоинства. Достоинство (или осознанная самоценность) человека означает такое самовосприятие человека, когда он считает себя по экономическим социальным или политическим условиям жизни самодостаточным субъектом. П. Хаберле считает достоинство человека базисным понятием, "объясняющим как формируется персональная идентичность в конкретном обществе и в какой мере можно исходить из общей для разных культур и поэтому универсальной концепции идентичной личности". Ф. Люшер выделяет право на достоинство как однопорядковое с правом на равенство, собственность и демократию. По мнению К. Штерн, "человеческое достонство и индивидуальность придают человеку качество субъекта права, который в силу самого своего бытия обладает определенными правами".

Иметь право может только свободный человек, обладающий автономией воли, то есть способностью самому решать, что есть добро, а что есть зло. Но способен ли человек на это? Вопрос о том является ли человек в своих действиях неизбежно детерминированным психическими, социальными и иными данностями или у него, несмотря ни на что, сохраняется свобода выбора, в философии является одним из интереснейших. Необходимо обратиться к решению антиномии свободы, предложенное в свое время И. Кантом.

Кантовское учение об антиномиях - это учение о противоречиях законов чистого разума. Хотя И. Кант утверждал, что наше знание основано на опыте, но оно не целиком из него происходит. Например, И. Кант считал, что суждение типа "прямая - это кратчайшее расстояние между двумя точками" нельзя объяснить только из опыта. Такое знание, которое в своей значимости не зависит от всякого опыта, И. Кант назвал априорным. Если к априорному представлению вовсе не примешивается ничего из ощущения, оно называется у И. Канта чистым. То, что занимается исследованием возможности или применения априорного познания, И. Кант определил как трансцендентальное. Понятие "трансцендентального" - ключевое в философии этого великого мыслителя.

И. Кант дал четыре противоречия законов чистого разума. Нас же интересует третья антиномия - антиномия свободы. Тезис этой антиномии гласит, что в мире существует свободная причинность. Антитезис утверждает, что нет никакой свободы, а все совершается по законам, от человека не зависящим. И. Кант дал поразительное истолкование, согласно, которому оба утверждения могут быть истинными, то есть мы должны понимать себя в своих действиях одновременно и детерминированными и свободными.

Для И. Канта мир является не вещью самой по себе, а нашей трансцендентальной идеей. То есть, мы познаем вещи не такими, какие они сами по себе, а лишь такими, какими они являются нам во времени и пространстве. Вещи вне человеческих априорных форм мы познать не можем.

Как вещь сама по себе человек свободен от природной необходимости, его свобода состоит в самозаконодательстве и подчинении собственному закону. Свобода является необходимым условием этики, без нее человеку нельзя было бы вменить в ответственность его поступки. Следуя своему долгу, человек как вещь сама по себе, избавляется от господствующей причинности, и оказывается личностью, свобода которой не зависит от времени.

Но из этого вытекает, что собственным полем свободного выбора являются не отдельные действия человека, а высшие максимы, исходя из которых, он способен по ту сторону всех временных условий, руководствоваться в своих действиях, как добром, так и злом. Человек осознает моральный закон, но принимает в свою максиму и случайное отклонение от него. Человек ответственен за свои действия только потому, что он ответственен за свои убеждения. Свободой же разорвать природную связь, в которую он включен, человек не обладает.

И.Г. Фихте не соглашался с Кантом, что в истории человечества нет места свободе. Все назначение, весь смысл человеческой истории состоит в прогрессе свободы. История общества подчинена строгой необходимости, но человек, утверждал Фихте, не может довольствоваться констатацией необходимости, он должен принимать деятельное участие в историческом процессе. Суть свободы философ усматривает в добровольном, основанном на ясном познании необходимости подчинении последней. Фихте считал, что исследованием индивидуальной свободы ограничиваться нельзя, так как индивида нельзя рассматривать в отрыве от рода. Процесс осознания индивидом своей зависимости от рода и добровольное подчинение им своих стремлений интересам рода, мыслитель называет возвышением от необходимости к свободе.

Другой величайший немецкий мыслитель, Г. Гегель, рассматривал свободу не как произвол индивида, индивид является орудием в руках мирового духа и следует его целям, даже если этого и не осознает. Из этого следует, что история - это есть "прогресс в создании свободы".

К. Маркс видел одно из важнейших условий свободы в совпадении исторической деятельности людей с исторической необходимостью как прогрессивной закономерностью развития. Свободные действия людей, по К. Марксу, не могут отменить историческую необходимость, но они способны преодолеть инерцию исторической необходимости, разрушить устаревшую форму общественной жизни и заменить ее новой. Старые общественные отношения могут быть устранены только при строго определенных условиях: "Ни одна общественная формация, - писал К. Маркс, - не погибнет раньше, чем разовьются производительные силы, для которых она дает достаточно простора, и новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования".

В англосаксонских странах призывы политиков и мыслителей к свободе не противоречили, а лишь следовали за волей большинства людей, стремившихся к праву. Это показывает, что человек, не сумевший освободить себя внутренне, не может быть и творцом внешней свободы.

Так, для Джеймса Мэдисона объектом внимания было не законодательство, а право. Право, свобода и справедливость для него - неразделимые понятия. Мэдисон рассматривал справедливость не как использование власти в целях перераспределения дохода, а как защиту естественных прав на жизнь, свободу и собственность. "Только это и есть справедливое государство, которое беспристрастно гарантирует индивиду защиту того, что ему принадлежит". Мэдисон придерживался идеи, что справедливость предполагает защиту собственности, а не передел ее в ущерб остальным. Никто не имеет право на чужую собственность, поскольку благотворительность - это не общественное благо, а частное. Дж. Мэдисон, А. Смит и другие их современники проводили четкую грань между правами, которые согласуются со свободой ("идеальными правами") и правами, которые с ней не согласуются. Идеальные права не противоречат принципу "обоюдной справедливости", или идеи согласия, в то время как "неидеальные права" нарушают их, так как ассоциируются с "распределительной справедливостью".

В 1963 году в Калифорнийском университете Беркли французским философом и политологом Реймоном Ароном был прочитан курс лекций, посвященный теме свободы. Ученый обратился к давнему спору о соотношении свобод формальных и свобод реальных. По мнению Р.Арона, современный опыт говорит не только о том, что формальные и реальные свободы не являются несовместимыми, но и о том, что в постиндустриальную эпоху в западных обществах свободы первого и второго рода реализованы наименее совершенным способом. Но это не означает, что выражение "свободное общество" лишено смысла. Режимы, которые мы именуем "демократическими" - это те режимы, которые принимают диалектику свободы, то есть признают, что единой и универсальной формулы свободы не существует.

Р. Арон сопоставил между собой и с реалиями XX века доктрины Алексиса де Токвиля и Карла Маркса. По его мнению, будущее предугадал не К. Маркс с его детерминизмом и катастрофизмом, а А. Токвиль, который определял современное ему общество не через экономику и капитализм, а через равенство условий, через демократию в социальном смысле.

Из всего вышесказанного мы можем сделать вывод, что человек не может быть свободен более, чем он сам себя осознает. Но свобода имеет какой-то практический смысл лишь в том случае, если она объективирована в социальном пространстве. Каждой ступени в историческом развитии права и государства присуща своя концепция человека как субъекта права и соответствующие представления о его правах и обязанностях, о его свободе или несвободе.

История прав человека - это история прогрессирующего расширения правового признания в качестве человека тех или иных людей для того или иного круга отношений. Например, раб в позитивно-правовом измерении был не субъектом, а объектом права, а в средние века поляризацию между правосубъектностью свободного и раба заменила более детализированная структура права в соответствие с необходимостью функционирования феодального строя. То есть, на различных ступенях исторического пути мы имеем дело с тем или иным вариантом привилегированного человека. Последним историческим типом такого человека является гражданин.

Свобода со стороны личности и со стороны общества граждан взаимно обуславливают друг друга. Нельзя освободить человека внешне более того, чем он свободен внутренне. В общественных науках широко известна мысль А. Токвиля, что самый быстрый путь к свободе означает верный путь к рабству.

2. Гражданское общество: генезис и основные черты

Трудно сказать, когда возник термин "гражданское общество". В той или иной степени о гражданском обществе говорили уже античные авторы, хотя в то время политическое охватывало всю общественную жизнь: семью, религию, образование и т.п. "Цивитас" и "полис" рассматривались как единое целое.

В европейском средневековье гражданское общество реализовалась в нескольких традициях. В традиции итальянских республик, в отношении которых Н. Макиавелли отстаивал такие ценности как мир, безопасность, право на имущество. В традиции континентальной Европы, где гражданское общество реализовалось в гильдиях и цехах немецких, фламандских и французских городов - коммун. Но наибольшую известность, конечно, имеет англосаксонская модель гражданского общества, которая развивалась последовательно на протяжении всего Средневековья и Нового времени.

Эта традиция развивалась примерно по следующей схеме. Феодальные междоусобицы, религиозные и коалиционные войны XV- начала XVIII века несли Европе бесчисленные бедствия. В этот период общественным доверием пользовалось понимание права, которое определялось как совокупность установленных или санкционированных государством обязательных правил. В этом случае право и государев указ отождествлялись. Полноценное воплощение права видели в "едином уложении о наказаниях". Свод права жестко регламентировал поступки поданных и как бы устанавливал предварительную цензуру их поведения.

Предполагалось, что государственные постановления и предписания в принципе охватывают всю гражданскую жизнь, и поэтому любая новая инициатива в области свободы должна быть санкционирована в виде личной или корпоративной привилегии.

Правом именовалось инструктивное ограничение произвола, а свободы выступали в качестве пожалованных вольностей (например, "Указ о вольностях благородному российскому дворянству"). В практике управления и надзора господствовал принцип: "Все что не разрешено, запрещено", что вело к запретительному пониманию правовой нормы и обвинительному истолкованию задач правосудия.

Однако, кризис феодально-абсолютистской государственности обнаружил, что запретительная, указная и моралистическая законность, от которой так много ждали в начале Нового времени, не только не способствует оздоровлению общества, но и оказывает разрушительное воздействие на экономическую жизнь и общественные нравы. Стало ясно, что в государстве, где право является возведенной в закон волей правителя, жизнь, свобода и собственность поданных гарантированы не в большей степени, чем в условиях феодальной вольницы.

Так, количество преступлений, совершаемых частными лицами, значительно меньше преступлений, организуемых самой властью. Суды измышляют преступления (например, заговоры) и выносят приговоры с государственным заказом на осужденных (надо же кого-то посылать на государственные работы). Общая масса низменных инстинктов маргиналов, которые государство пресекает, опираясь на законодательство, значительно меньше тех, которые государство плодит, прибегая к услугам доносчиков и тайных осведомителей. При этом эрозии подвергается вследствие коррупции и сам государственный аппарат.

Стало ясно, что неограниченная репрессия государства подавляет не столько преступную волю, сколько волю как таковою. Люди просто начинают остерегаться инициативы и риска, всякого неординарного поведения. Люди делаются скрытными и замкнутыми. Ш. Монтескье отмечал этот факт, говоря, что высшая мудрость поданного состоит в понимании того, что для него лучше, если должностные лица вовсе не знают о его существовании, что безопасность личности зависит от его ничтожества. Общество костенеет, все что в нем еще делается - делается под давлением.

Осознание данных фактов позволило преодолеть позитивистское понимание права и развить либеральное его истолкование. Новое толкование права стало основой гражданского общества.

Идея гражданского общества является одной из важнейших политических идей Нового времени. Возникнув в середине XVII века в Европе, понятие "гражданское общество" прошло известную эволюцию, породив несколько концепций и интерпретаций. Однако оно неизменно рассматривается в противопоставлении понятию "государство".

Процессы дифференциации различных сфер общества, освобождения их из-под всеохватывающей государственной власти, обособления автономного индивида потребовали отражения в общественном сознании и науке двух тенденций социального прогресса. С одной стороны, потребность в упорядочении, обеспечении целостности общества, интеграции устремлений индивидов и групп выразило понятие "государство". С другой стороны, нарастание спонтанности в социальном развитии было отражением стремления к свободе и автономии от государства и форм коллективной жизни. Процесс становления автономных от государства сфер жизнедеятельности человека отразило понятие "гражданское общество".

Либеральная трактовка гражданского общества восходит к временам Т. Гоббса и Д. Локка. Это понятие было ведено ими для отражения исторического развития общества, перехода человека от природного состояния к цивилизованному. Но если Т. Гоббс считал, что только в государственном состоянии "владычество разума, безопасность, богатство, изысканность и знание", то Д. Локк поставил личность выше общества и государства. Свободу он понимал как свободу от вмешательства извне, и, прежде всего - со стороны государства. Будучи разумными, люди заключают между собой общественный договор, т.е. создают гражданское общество. Оно образует ряд защитных структур между индивидом и государством.

Большой вклад в становление англосаксонской традиции гражданского общества внес А. Смитт, подчеркнувший роль саморегуляции гражданского общества.

Как научное понятие "гражданское общество" становится достоянием западной правовой и политической литературы в XIX веке, и с тех пор употребляется в различных значениях.

Гражданское общество как сфера, отличная от государства. В этом смысле гражданское общество рассматривается как сфера абсолютной свободы частных лиц в отношении друг с другом, а государство как пространство регламентированных отношений политически организованных субъектов. Например, В.С. Нерсесянц считает, что гражданское общество - это система внегосударственных общественных отношений и институтов, которая формируется на основе реализации принципов индивидуальной свободы, правового равенства граждан, их самодеятельности и самоорганизации.

Это разграничение между гражданским обществом и государством сопровождается различными оценками.

У видного представителя англосаксонской традиции гражданского общества Т. Пейна оно возвышается над государством, и чем меньше государства, тем, - считал Т. Пейн, - лучше.

Г. Гегель в своей работе "Философия права" выделил разделы о семье, гражданском обществе и государстве. В семье единичное связывается в целое через чувство и существует примат целого над единичным. В гражданском обществе, единичное связывается в целое на основе рационального размышления, с приоритетом индивида. В государстве общее существует на основе разумного понимания, с приоритетом общего над единичным. То есть, у Г. Гегеля гражданское общество занимает позицию где-то между семьей и государством.

Разумеется, это противопоставление гражданского общества и государства условно, в реальном мире они тесно взаимосвязаны. Они даже генетически связаны: например, городской автономии в Западной Европе активно содействовала королевская власть, в свою очередь гражданское общество стало одним из главных факторов строительства демократического государства.

Другое теоретическое различие - это различие между узким и широким пониманием гражданского общества. В узком понимании гражданское общество основывается на ценностях личной независимости, обеспечения прав человека и его собственности. Ж.Ж Руссо сказал: "Первый, кто, отгородив участок земли, заявил "Это мое!", и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, стал подлинным основателем гражданского общества". В этом смысле, гражданское общество тесно связывается с англосаксонской традицией: оно носитель исключительно индивидуального интереса, противопоставляемый общественному.

Так же оценивал гражданское общество и Г. Гегель. По его мнению, в гражданском обществе "каждый для себя цель, другие же для него ничто". Г. Гегель рассматривал гражданское общество как совокупность индивидов, удовлетворяющих с помощью труда свои повседневные потребности. Однако не оно, а государство является движущей силой исторического прогресса. Различая гражданское общество и политическое государство, Гегель под гражданским обществом по существу имеет ввиду общество буржуазное. "Гражданское общество, создано лишь в современном мире, который всем определениям идеи предоставляет их право".

Гражданское общество - это сфера реализации особенных, частных целей и интересов отдельной личности. С точки зрения развития понятия права - это необходимый этап, так как здесь демонстрируется взаимосвязь общего и особенного. Но на ступени гражданского общества еще не достигнута подлинная свобода, так как стихия столкновений частных интересов ограничивается властью всеобщего случайным образом, а не разумно. Высшие интересы гражданского общества, ведут по логике развития понятия права, за пределы этой сферы - в область государства. Именно государство воплощает "Мировой Дух", а гражданское общество есть инобытие "Духа - Идеи".

Данный подход частично воспринял и К. Маркс, который писал, что в гражданском обществе человек "рассматривает других как средство, низводит себя до роли средства и сам становится игрушкой чужих сил". К. Маркс считал, что гражданское общество создается, прежде всего, экономическими интересами в сфере производства и обмена, и в этом он следовал Гегелю, который тоже считал, что в основе гражданского общества лежит частная собственность.

Однако К. Маркс делал вывод, что именно поэтому человек от общества отчуждается. Он также отвергал тезис Гегеля о первичности государства по отношению к гражданскому обществу. Это вытекало из материалистического понимания истории, согласно которому, эволюция общества является результатом эволюции материальных условий жизни.

Широкое понимание гражданского общества не соотносит его только с индивидуалистической традицией. Многочисленные исследования доказывают, что становление гражданского общества проходило через различного вида коллективные структуры: свободные города, коммуны, ремесленные гильдии и корпорации. Эти институты постепенно и сформировали естественную среду политической демократии "снизу".

Каковы же предпосылки возникновения гражданского общества? Оно исторически пришло на смену обществу традиционному, где государство практически совпадало с имущими классами и было обособлено от массы населения. Социальное неравенство было закреплено в праве, государство регламентировало многие стороны экономической и духовной жизни.

Элементы гражданского общества сложились в Западной Европе уже в зрелом средневековье. В них входили следующие представления: свобода от доминирования с чьей-либо стороны; принцип равенства всех перед законом; право на собственность; право на частную жизнь (privacy); институт контрактных отношений между индивидом и группой. В этом наборе структурообразующими являются два элемента: личность и собственность.

В результате на Западе сложилась система независимых от государства общественных институтов и отношений, которые призваны обеспечить условия для самореализации отдельных индивидуумов и коллективов, реализуемых частных интересов и потребностей. Это определение гражданского общества дано К.С. Гаджиевым.

Гражданское общество по сути своей - буржуазное, основанное не столько на вертикальных структурах, сколько на горизонтальных связях, юридическом равенстве и договорных началах. Начало данному процессу положило формирование представительного государства, для чего стало необходимым признать юридическое равенство людей на основе наделения их правами и свободами. Свобода человека органически связана с его материальным благополучием и наличием собственности. Уже в "Философии права" Г. Гегеля мы находим рассуждения о том, что крайняя нужда делает человека рабом не только в узкоэкономическом, но и частноправовом смысле.

Значение института частной собственности в формировании гражданского самосознания человека и становлении гражданского общества подчеркивал И.А. Ильин. Он полагал, что частная собственность соответствует индивидуальному способу бытия, который дан человеку от природы. В.С. Нерсесянц считал, что собственность является не просто одной из исходных и важных форм выражения прав и свобод людей, но она образует собой почву для свободы и права вообще.

Необходимо, однако, отметить, что, несмотря на вечные разговоры о необходимости гражданского общества и т.п. в настоящее время в западной литературе существует достаточно пессимистический взгляд на него. Гражданское общество в подлинном смысле существовало на Западе лишь на раннеиндустриальном этапе. Затем, личные интересы все более вступали в противоречие с общественными, и гражданское общество постепенно превратилось в общество массовое, в котором связи между индивидуумами безличны и формальны.

Дело в том, что гражданское общество предполагает относительно немногочисленное общество, в котором жизнь людей находится более или менее на виду, и которые могут доверять друг другу. Но такого общества больше нет.

Но и подобное массовое общество можно рассматривать как гражданское, главным признаком и основой которого является законодательное закрепление юридического равенства людей, на основе наделения их правами и свободами. В гражданском обществе нет места предрассудку, согласно которому безнравственные деяния тем быстрее искореняются, чем беспощаднее наказуются. В гражданском обществе преступление отграничено от проступка (сколь угодно предосудительного) и заранее объявлено в законе в качестве наказуемого деяния. Господствует принцип: "Все что не запрещено - разрешено". Наказанию подлежит лишь уличенное и оказанное преступное действие, а не опасный образ мысли, делающий преступление в высшей степени вероятным. Превентивные, профилактические наказания категорически запрещены. Лучше десять не отомщенных злодеяний, чем наказание хотя бы одного невиновного.

В гражданском обществе любым государственным запретам и требованиям предшествует первоначальное признание - дозволение. Каждый член общества признается за интеллектуально, граждански и нравственно совершеннолетнее существо, которое не нуждается в чужой подсказке при определении того, что для него желательно, выгодно и ценно. Никто не обращается с человеком как с ребенком, которого надо опекать, вторгаясь в сферу его самостоятельных практических суждений. Отсюда следует, что людям категорически дозволено думать так, как они думают, и открыто выражать то, что они думают. Человек свободен в распоряжении своими силами и имуществом.

Там, где общество решило данную задачу, там государство становиться правовым.

3. Развитие идеи правового государства

Правовое государство - это одновременно и практика организации политической власти и определенная философско-правовая теория. Сам термин "правовое государство" утвердился в юридической литературе Германии первой трети XIX века в работах К.Т. Велькера и Р. фон Моля, то есть довольно поздно. В дальнейшем этот термин получил широкое распространение в юридической и философской литературе, в том числе и в дореволюционной России, где среди видных сторонников теории правового государства были Б.Н. Чичерин, Б.А. Кистяковский, П.И. Новгородцев, П.А. Покровский, В.М. Гессен др.

Сама концепция правовой государственности, разработанная в Новое время, опиралась на исторически сложившиеся общеевропейские ценности, традиции гуманизма, правовые идеи и институты Античности, античный опыт демократии, республиканизма и правопорядка.

Важным теоретическим моментом, несомненно оказавшим влияние на формирование теории разделения властей в Новое время является трактовка Платоном принципа разделения труда, высказанного им в проекте идеального государства. Впрочем, следует признать, что подобные идеи Платона в дальнейшем стали базисом и для совершенно противоположных по смыслу коммунистических проектов, совершенно отрицающих подобное разделение.

Другое дело - идеи Аристотеля. Аристотель отмечал, что во всяком государственном строе имеется три элемента: законосовещательный орган о делах государства, магистратуры и судебные органы. Конечно, в духе теории правового государства, эти мысли Аристотеля еще не содержат концепции разделения властей, так как он отмечает только различие организации вышеназванных элементов, а не форму их взаимосвязи.

В античной концепции, эффект, достигаемый в современности посредством надлежащего распределения власти среди различных общественных слоев и государственных органов, осуществляется путем сочетания в неком единстве различных форм правления. Аристотель, Полибий, Цицерон высказывают мысли о различии "правильных" форм правления (то есть там, где господствует правовой закон), неправильных форм и, так называемых, "смешанных" форм. Последние - самые лучшие, поскольку объединяют достоинства различных правильных форм. Образцом, разумеется, здесь является Рим, где различные элементы (демократическое, аристократическое и монархическое начала) взаимно сдерживают друг друга, благодаря чему обеспечивается стабильность политического строя.

У Полибия, особо высоко оценивающего римскую государственность, довольно четко прослеживается связь между традиционно античным и современным пониманием теории разделения властей. У него монархическое начало - это консулы, аристократическое - сенат, демократическое - комиции. Эти три власти могут, как мешать друг другу (не допуская усиления одной), так и оказывать взаимную поддержку.

Весьма значительным представляется вклад римских авторов в предысторию теории правового государства в плане раскрытия взаимосвязи политики и закона. Так Цицерон трактует государство как публично-правовую общность. Государство у него предстает не только как выражение общего интереса, что характерно для эллинов, но и как согласованное правовое общение людей, как общий правопорядок. Это очень важное достижение Цицерона на пути к уяснению правового смысла государственности. У него государство - это правовая организация дела народа, где присутствует и идея республики (общего дела) и идея народного суверенитета.

Идеи античных авторов были востребованы в Новое время, когда в контексте правового преобразования феодальной монархии в конституционную монархию, концепция разделения властей была теоретически развита.

Для ранних теоретиков разделения властей, таких как Дж. Локк и Ш. Монтескье, идея правового государства представляла на практике ограничение власти монарха, путем рассредоточения власти среди различных социальных слоев и представляющих их интересы правовых институтов. Монтескье в связи с этим отмечает, что поскольку греки не знали практики разделения властей в условиях монархии, они не могли составить о ней верного представления. "Они дошли до этого представления только в применении к правлению многих и назвали государственный строй такого рода политией".

В Новое время существенные преобразования претерпела и трактовка человеческой свободы. Мыслители Нового времени, противопоставляя свободу людей античности и современников, отмечали, что в древности под свободой подразумевалась свобода политическая, в форме доступа граждан к участию в государственных делах, а в Новое время под свободой имеется ввиду свобода личная или гражданская, понимаемая как определенная независимость личности от государства. В принципе, свобода может быть реальной и полной только в условиях сочетания двух тесно взаимосвязанных аспектов: правовом оформлении разделения властей и гражданских прав и свобод.

В связи с этим Д. Юм пишет: "Важнейшая задача состоит в том, чтобы ради собственного сохранения проявлять бдительность по отношению к правителям, устранять всякую неограниченную власть и охранять жизнь и состояние каждого при помощи всеобщих и обязательных законов".

С философским обоснованием либеральной теории правового государства выступил И. Кант. И. Кант считал, что благо государства состоит в высшей степени согласованности государственного устройства с правовыми принципами и стремиться к такой согласованности нас обязывает разум через категорический императив "Поступай внешне так, чтобы свободное проявление твоего произвола было совместимо со свободой каждого, сообразной со всеобщим законом".

В духе регулятивной идеи разума Кант раскрывает и идею республики (то, что потом стали называть правовым государством). Реализация требований категорического императива в сфере государственности предстает у него как правовая организация государства с разделением властей. Нет разделения властей - нет и правового государства, а есть деспотия. В своем учении о разделении властей Кант отвергает идею их "равновесия" и отстаивает верховенство законодательной власти, как выразительницы народной воли. При этом, Кант формулирует следующий ограничительный принцип ее деятельности: то, что народ не может решить относительно самого себя, то и законодатель не может решить относительно народа. Власти, исходя из единой воли народа должны действовать согласованно и в общем направлении. Кант пишет: "Воля законодателя безупречна, способность к исполнению у верховного правителя неодолима, а приговор судьи неизменяем".

Считается, что соблюдение этих принципов возможно в рамках разных форм правления, в том числе и монархии. Однако, в литературе конца XVIII века ясно прослеживается мысль, что наилучшим воплощением идеи правовой государственности является демократическая республика. Дело в том, что при любых других формах правления лимит закона налагается на государство извне, со стороны противостоящего ей народа. Все государственное устройство оказывается как бы "двусуверенным". На нем, говоря языком И. Канта, лежит печать "гетерономии" ("чужезакония"). И только в том случае, если народ в качестве единственного неоспоримого суверена связывает себя священной клятвой конституции, политическая организация получает достоинство и прочность автономного установления.

XVIII - это время быстрого вызревания новоевропейской философии права и решительной перестройки в правосознании. Все начиналось с определения, что нет иного права, чем право королей, а закончилось пониманием того, что высшая мудрость власти заключается в том, чтобы всячески подавлять в себе необузданное желание править - самую пагубную болезнь современных государств.

Мыслители кантианской закалки убедительно разъяснили достоинства правовой свободы, как свободы формальной и подвели под различные категории личных прав единое этическое обоснование. Исходя из этого, кантовская концепция правового государства выступает не как эмпирическая реальность, а как идеальная конструкция, которой следует руководствоваться. При этом возможно лишь приближение в историческом будущем к этому состоянию, но никак не полное его осуществление. Вместе с тем, жестокие условия генезиса капитализма все настоятельнее задавали проблему материально-экономического обеспечения формальных свобод.

Если у И. Канта правовое государство - это долженствование, то у Г. Гегеля - действительность, практическая реализация разума в определенных формах наличного бытия людей. Всем известна фраза Г.Гегеля "Что разумно, то действительно, а что действительно, то разумно". Однако, в качестве действительного по Гегелю выступает не всякое случайное бытие той или иной вещи. Цель Г. Гегеля - это познание вечного. Не все что существует, является действительным и разумным.

Свободу индивида Г. Гегель понимал как совпадение с всеобщей разумной волей. Право по Гегелю - это царство осуществляющейся свободы. В гегелевской трактовке государство - как идея разума и действительность конкретной свободы в своем развитом виде, представляет собой конституционную монархию, основанную на разделении властей. Г. Гегель, как и Дж. Локк считает, что разделение властей есть гарантия свободы, однако мысль об их взаимном ограничении считает ложной, поскольку в этом случае предполагается их противодействие. Гегель выступает за органическое единство властей, при котором, все власти являются органическими частями целого.

Государство, согласно Гегелю, это тоже право, наиболее содержательное и богатое право, вся система права, включающая в себя более абстрактные права: личности, семьи и общества. Гегель превозносит государство, но государство правовое, как наиболее развитую действительность свободы.

Концепция правового государства, с одной стороны стоит в одном ряду с утопическими проектами, но с другой носит весьма заметный отпечаток реализма, который сказывается в том, что:

1) Принцип правового государства опирается на многовековую научную традицию и обширный практический опыт.

2) Правовое государство не претендует на окончательное усовершенствование общества, а выступает лишь в качестве пути движения к искомому идеалу. Идея правового государства особенно актуальна в нашей стране, где долгое время использовались различные способы достижения социального идеала, только не правовые. Так, известный советский теоретик 20-х - 30-х годов Пашуканис писал: "Правовое государство - это мираж весьма удобный для буржуазии, потому что он заменяет выветрившуюся религиозную идеологию, заслоняет от масс факт господства буржуазии".

В самом общем виде, правовое государство можно определить как государство, в котором господствует право. Согласно же более конкретному определению - правовое государство - это правовая форма организации и деятельности публично-правовой власти и ее взаимодействий с индивидами как субъектами права.

Конечно, в любой цивилизации сила очерчена правом и в этом смысле любое государство связано правом в меру его цивилизованности. Но концепция правого государства предполагает достаточно высокий уровень развитости права как исходную базу для сознательной разработки, конституционного закрепления и практической реализации государственности. Из этого исходят ученые, считающие, что верховенства закона, и даже связанность государства законами еще не достаточно для характеристики государства как правового.

Целью правового государства является защита прав и интересов граждан в соответствие с общечеловеческими ценностями в рамках устоявшихся представлений о справедливости. При таком подходе В.С. Нерсесянц выделяет следующие компоненты правового государства:

1) юридическо-нормативный;

2) индивидуально-правовой;

3) институцуионально-правовой.

Первый из названных компонентов заключается в такой форме правопонимания, в рамках которой, так или иначе проводится различие между правом и законом. При этом, под правом понимается особый, независимый от воли законодателя социальный феномен со своими объективными свойствами, а под законом - вся совокупность властных установлений.

Второй компонент теории и практики правового государства состоит в утверждении правовой формы и правового характера взаимоотношений между публичной властью и подвластными как субъектами права, в признании формального равенства и свободы всех индивидов. Предполагается, что правосубъектность индивидов, их права и свободы не дар власти, а объективно сложившееся в данном обществе право.

Реализация этих 2-х компонентов возможна только при наличии третьего - разделения властей, исключающей концентрацию власти в одних руках. свобода гражданский общество правовой государство

Это точка зрения либертарно-юридической концепции права. Однако, уже Г. Гегелю принадлежит идея о материальной обеспеченности формальной свободы граждан. В самом деле, бедняк, которого нужда обрекла на кабально-зависимое существование, скорее всего, будет изъявлять не свою собственную волю, а волю работодателя. Толпу всегда можно купить по недорогой цене. Половинчатое и сомнительное решение этих трудностей, известное с середины XVII века, а именно - ведение имущественного ценза, Г. Гегеля не удовлетворяет, он вплотную подходит к проекту смягчения крайней нужды с помощью государственных мер, имеющих смысл реализации всеобщего права нового типа.

Эти идеи Г. Г егеля в дальнейшем стали развиваться по двум путям. Первый представил К. Маркс, который, оттолкнувшись от гегелевской идеи частной собственности, стал эволюционировать в сторону полного отказа от нее как источника отчуждения. Второй подход получил свое развитие в трудах гегельянца Лоренца Штейна в сочинении "Социализм и коммунизм в современной Франции", вышедшем в 1842 году, то есть почти одновременно с "Критикой гегелевской философии права" К. Маркса.

Л. Штейну совершено чужд радикальный способ рассуждения: раз бедность сводит на нет гражданские права, надо отложить борьбу за эти права как преждевременную, сугубо элитарную задачу и любыми способами вырвать народ из нищеты. Л. Штейн настаивает на том, что успешное преодоление бедности возможно лишь в качестве продолжения и увенчания двухвековой борьбы за формальные права. Идея правового государства, подчеркивал он, "не только не исключает, а логически требует устранения социальной несправедливости, защиты слабых и обездоленных и борьбы с эгоизмом сильных".

В 1897 году, В.С. Соловьев в своей работе "Оправдание добра" выдвигает требование "минимального обеспечения достойного существования", которое государство, считающее себя нравственным, обязано проводить неукоснительно и, если потребуется, в принудительном порядке (то есть так, как если бы прожиточный минимум был "правом от рождения").

П.И. Новгородцев и его школа настаивает на том, что:

1) с одной стороны, гражданские и политические права обладают идеально-смысловым приоритетом по отношению к задаче обеспечения "минимальных условий достойного существования": в обществе, где не существует свободы совести, свободы перемещения, выбора занятий и гражданского волеизъявления, предоставление прожиточного минимума не может иметь значения правовой формы. В таком государстве право будет лишь формой опеки, зависящих от произвола;

2) с другой стороны - гарантия "минимальных условий достойного существования" рассматривается как необходимая предпосылка всего комплекса гуманитарных прав. Самый радикальный кодекс свобод может остаться простой декларацией, если не будет включать в себя прав социальных. Права человека в этом случае не смогут образовать и целостной нормативной системы.

Позитивное право и естественное право различаются в том, чему корреспондирует внешняя свобода индивида: обществу или государству. Сущность естественного права составляет общественно оправданная свобода, сущность же позитивного права - государственно оправданная свобода. Через философское понимание свободы проводится также и разграничение права частного и права публичного, а также соответствующих им основных методов правового регулирования.

По словам Б. Н. Чичерина, полным выражением юридических начал, без всякой посторонней примеси, является право частное, или гражданское. Здесь человек представляется как свободное, самостоятельное лицо, которому присваивается известная область материальных отношений, и которое состоит в определенных юридических отношениях к другим, таковым же лицам. По самой природе этих отношений в этой сфере господствует индивидуализм; здесь находится главный центр человеческой свободы.

Философия, утверждая в праве выражение свободы, не может не признавать, что истинный источник свободы лежит в отдельном лице, в его внутреннем самоопределении, а не в таком безличном явлении как государство. Поэтому и она не может допустить, чтобы частное право поглощалось публичным. И с метафизической точки зрения истинная область свободы есть частное право; публичное же право воздвигается над ним как высшая область, но не с тем, чтобы его уничтожить, а напротив, с тем, чтобы охранять его от нарушения.

Однако, в XXI веке и гражданское общество и государство можно рассматривать как понятия абстрактно-инструментальные, в реальности они как бы погружены в общество в широком смысле слова. Не надо думать, что гражданское общество основано на принципе свободы, а государство на принципах порядка и прогресса. На самом деле эти части общества живут одной жизнью и дополняют друг друга. Постепенно, различия между гражданским обществом и государством становятся несущественными. Групповой характер одного и силовая природа другого заменяются системой плюрализма интересов, что является современным вариантом правового государства.

Идеал правового государства нигде, ни в одной стране мира не осуществлен полностью. Есть даже основание утверждать, что к нему можно лишь бесконечно приближаться. Вместе с тем - это идеал современного нам мира: он не лежит где-то за чертой новой социальной или культурной революции, коренного переворота в технологиях и образе жизни. Это не идеал - мечта, а идеал - норма, которому граждански ответственный член общества должен следовать.



Литература

Алексеев С.С. Философия права: история и современность. Проблемы, тенденции, перспективы. М.: Норма, 2008. Гл. 3-4.

История политических и правовых учений под ред. О.Э. Лейста. М., "Юрид. Лит", 2007, С. - 550.