Правовое сознание и правовая культура

Размещено на http://www.allbest.ru/

Контрольная работа по теме:

Правовое сознание и правовая культура



1. Способность правового суждения

Право невозможно без субъекта права - человека, чьим правом оно является и через которого оно существует. Право само не действует, действуют люди, которые в своих взаимоотношениях выступают как субъекты права.

Каждый человек «имеет право», но не каждый человек сознает право как таковое. Философия исходит из положения, что каждый человек должен быть достоин права. Это достоинство проявляется в способности его нравственного сознания, в готовности создавать право, которое отвечало бы его статусу существа, обладающего достоинством.

Право представляет собой фундамент общественных институтов, и потому решение социальных и политических проблем в целом при непременном условии действенности, эффективности права, в противном случае будет торжествовать несправедливость.

В рамках философии права одной из важнейших проблем является проблема способности к правовому суждению, поскольку в каждом случае неисполнения закона мы имеем дело с государственным служащим, в сознании которого правовая норма не является императивной. Возникает вопрос о сущности правового суждения: акт действия права может трактоваться как подведение частного случая под действие общей нормы. В таком случае возникает вопрос о том, есть ли у законодателя веские основания полагать, что те, кто применяет право будут делать выводы в рамках формальной логики.

Решение этого вопроса происходит в рамках проблемы правосознания и рассматривается как фактор, способствующий формированию у человека необходимого набора полезных качеств.

Система культурных ценностей, характерная для того или иного общества оказывает значительное влияние на формирование человека во всех его характерных качествах. Но также весьма большое значение имеет и волевая компонента человека, определяющая нравственный выбор личности. Понятие «способность суждения» связано с И. Кантом. В его интерпретации, способность суждения - это способность мыслить особенное как подчинение общему.

И. Кант писал: Имеет ли также и способность суждения, составляющая в ряду наших познавательных способностей среднее звено между рассудком и разумом, свои априорные принципы, конститутивны ли эти принципы или только регулятивны (и, следовательно, обнаруживают, что у них нет собственной области) и дают ли они a priori правило чувству удовольствия и неудовольствия как среднему звену между познавательной способностью и способностью желания (точно так же, как рассудок a priori предписывает законы первой, а разум -- последней), -- вот чем занимается предлежащая критика способности суждения.

И. Кант также утверждал, что критика чистого разума, т. е. нашей способности судить по априорным принципам, была не до конца основательной, если бы критика способности суждения, которая как познавательная способность претендует на это, не была изложена как особая часть критики. Из этих размышлений следует, что из природы «способности суждения (правильное применение которой требуется столь необходимо и столь всеобщим образом, что под именем здравого смысла понимают как раз эту способность) легко заключить, что очень сложно найти ее отличительный принцип (ведь какой-нибудь принцип она должна содержать в себе a priori, иначе она не была бы предметом даже самой обыденной критики как особая познавательная способность), который, однако, не должен быть производным от априорных понятий: ведь они принадлежат к рассудку, а способность суждения имеет дело только с их применением». Таким образом, рационально возникшее понятие, посредством которого никакая вещь, не может быть познана, базируется на способности суждения, но для каждого понятия это суждение может быть только одно.

Любой здравомыслящий человек способен взять мысленно любой объект как нечто особенное и подогнать его под нечто уже известное. Но гораздо труднее найти общее для особенного, в качестве которого выступает конкретный поступок или событие. Здесь требуется способность к рефлексии, которая проявляется в способности осмысливать свои собственные мысли. Именно способность к рефлексии отличает философское мышление от научного. Способность суждения включает и способность к критическому мышлению, возможность оценивать происходящее с точки зрения, выходящей за рамки частного взгляда на мир.

Способность суждения, таким образом, представляет собой сложное образование, включающее автономную волю индивида, чувство собственного достоинства и способность относится к другим людям как равным по праву.

Способность правового суждения выражается в символической, языковой форме написания норм, а для повседневных значений язык важен как гарантия стабильности смыслов, и потому объектом правовой защиты выступают не только чьи-либо интересы, но и основные представления и понятия о должном. Сокрушение нормы влечет ситуацию неопределенности, когда о справедливости чего бы то ни было говорить не приходится. Поэтому, можно сказать, что специфика и назначение правового суждения заключается не в его аксиологическом содержании, а в определении формы, в рамках которой может возникнуть и существовать ценностное суждение. В этом случае суждение о праве не будет тождественно суждению о морали.

Современные исследователи проблем способности к правовому суждению говорят о том, что право нельзя вслед за Владимиром Соловьевым трактовать как минимум нравственности - оно не нравственность, но язык, на котором можно что-то сказать в защиту нравственности, и делается вывод, что право в своем законченном и нормативно оформленном виде имморально. И именно вследствие этого оно приобретает моральный смысл: право создает предпосылку для диалога культур, религий и охраны ценностей .

Внутри культуры право имеет собственные основания: моральное суждение, облеченное в правовую форму, приобретает признаки истинного и императивного суждения о должном. На территории, контролируемой государственной властью, правовые суждения приобретают юридическую силу. Правовые суждения могут высказать все, но все равно это суждение будет заранее исходить от власти. И оно соответствует тому типу власти, который объективно существует: в официальном правовом суждении декларируется уровень легитимности власти, которая не сможет исполнить свое предназначение, оставаясь анонимной. Власть, не способная к официальному суждению, утрачивает свою легитимность. Ее распоряжения лишены принудительного характера, поскольку отсутствие доверия к политическим учреждениям не может быть восполнено внешними атрибутами.

Ю.Е. Пермяков полагает, что в основании правовых суждений может лежать особый транцендентный мир, который сам по себе имеет особую структуру. Справедливость, инстанция, умысел, вина, субъект ответственности, возмездие - все это по его мнению, категории метафизики, с помощью которых осмысливается долженствование как условие самого бытия. Правовые суждения ввергают субъекта в подчиненное положение: долженствование поступка проистекает из постигнутого смысла бытия, за пределами которого субъект лишен возможности поступка . И потому право, как требование определенности и соразмерности, внедряется в нашу жизнь не извне, не со стороны государственной власти, а как экзистенциальная потребность самого человека в доверительных отношениях с реальностью.

В античную эпоху начали формироваться представления об истоках правового суждения, в них присутствовала идея гармонии и равновесия. Пифагорейцы в своих выводах упоминали о власти числа и «надлежащей мере» в человеческих взаимоотношениях. Для последующего теоретического познания права важны представления пифагорейцев о соразмерности всего сущего (идея всеобщего равенства) и идея созвучия и пропорции, по отношению к которой равенство, как применение единой меры, является частным случаем, который может быть, и не связан с единым контекстом. Можно сказать, что Пифагор полагал, что для обретения человеку гармонии нужно войти в соприкосновение с миром как объектом измерения, необходимо исходить не только из идеи о мире как о числе, но и самому быть посвященному в его тайну.

Сократ в своих диалогах, говорил о том, что всякое представление о чем бы то ни было, включая и справедливость, установленную по мудрости богов, нуждается в согласовании с разумной мыслью. Божественное, воплощаясь в человеческих делах, должно быть разумным, а человек, согласно Сократу, может принять, ощутить и осознать божественное начало божественное, для этого у него есть разум, который способен сконструировать представление о добродетели. Платон, говоря о воле богов, как об основе справедливого человеческого общежития взывал к проявлению человеком разумной заботы о себе самом, тем самым утверждая человеческие добродетели - рассудительность, мужество, справедливость - как основу существования человеческого общества.

Платон в своих произведениях проводил линию об особых началах в человеческой душе, которые могут служить основанием такого порядка, когда не знающий и неразумный должен в поступках и действиях следовать за тем, кому открылась идея блага. В его системе восприятие идеи блага возможно только через понимание этой идеи лучшими людьми, поэтому в обществе и должны править лучшие - философы, - именно им известен путь благостного врастания в истине человеческого бытия . Обязанности, налагаемые на подвластных публичной властью, по мысли Платона, могут быть объяснены самим законом, подобно тому, как врач может рассказать больному насчет целебных свойств того или иного лекарства. В свою очередь, законы, исполнение которых опирается не только на насилие посвященных в истину правителей, но и убеждение подвластных, Платон называл законами, основанными на двойном способе.

Начиная с Аристотеля, фундаментальные основания права из области внутренней созерцательной деятельности мыслителя не связанного напрямую с внешним миром трансформируются и перемещаются в область общественного. Логические основания человеческих суждений Аристотель считает главным условием совершения разумных и справедливых дел, достижения общественной гармонии. Человеческое единомыслие придает справедливости статус общественной ценности, которая не может быть реализована усилием единичной воли. Человек укоренен в социуме, субстанциально с ним связан тем, что способен следовать норме и укреплять общественные устои благодаря отрицанию в себе всего того, что неразумно. В борьбе с собственными страстями человек опирается на рассудительность, подчиняя этой добродетели все остальные качества.

В целом, можно сказать, что первым принципом правового суждения от принципа автономии воли зависит возможность и способность субъекта к осознанному выбору между добром и злом. Только если государство признает у своих граждан свободу воли, можно говорить о наличии в обществе права.

По этому поводу Аристотель высказался следующим образом: «Раб от природы тот, кто причастен разуму лишь настолько, чтобы понимать чужие мысли, но не настолько, чтобы иметь свои». В учении Аристотеля сформулировано представление о том, что законы мышления и законы бытия определяют друг друга, и по сути дела совпадают. Понятие гражданина и частного интереса послужило более глубокому пониманию справедливости и объяснению вариативности социального мира, правильных и неправильных форм правления. Можно сказать, что в античную эпоху человеческая мысль впервые поднялась до высот гражданского состояния, и сформулировала метафизические представления об идеале права .

В XVII веке эта идея трансформировалась в идею «утилитарной автономии», то есть самостоятельного преследования личного интереса. Т. Гоббс писал: «Никто не может домогаться права (в значении привилегии) быть советчиком другого».

А советский философ Э.Ю. Соловьев в 80-годы писал, что законодательное признание за каждым человеком его нравственной и интеллектуальной независимости, способности самостоятельно решать, что для него, безусловно значимо ценно и выгодно, есть первоначало права. Право это «принципиальная антитеза патернализма».

Другой компонент правового суждения - это чувство собственного достоинства, которое появляется в результате духовной рефлексии и заключается в том, что человек осознает себя как ценность, которую необходимо отстоять. В уважении к себе существует по крайней мере два ориентира: фундаментальные права, которые делают человека человеком и от которых нельзя отступать и видение границы своих прав за которыми их отстаивание невозможно. Чувство собственного достоинства зарождается через волевые усилия человека по преодолению жизненных препятствий и является итогом столкновения духа человека с противостоящим миром.

Третья составляющая часть способности правового суждения - способность относиться к другим людям как равным по праву, ставить себя на место другого человека.

По поводу поиска истоков и оснований для правовых суждений высказывался русский мыслитель Л.П. Петражицкий, основоположник психологической теории права, размышляя о проблеме и сущности правовых эмоций и переживаний человека. Он писал: «. весьма сильные правовые эмоции (и соответственные диспозиции) развиваются подчас у людей, отстаивающих свое право путем продолжительных и проходящих разные судебные инстанции и разные фазисы развития с переменным счастьем процессов.

На этой почве развиваются и укореняются подчас такие сильные диспозиции к соответственным правовым переживаниям и появляются такие страстные и бурные актуальные правовые эмоции, что подавляется и уничтожается действие прочего психического контрольного и сдерживающего аппарата (т. н. «разума», или «здравого смысла»), и субъект, «ослепленный» правовою страстью, совершает действия, представляющиеся спокойному наблюдателю ненормальными, безумными, действиями сумасшедшего, психопата, напр., сознательно разоряет себя и свою семью, чтобы не уступить и вести процесс дальше». И далее он заключает, что императивность и атрибутивность представляют два отдельные и самостоятельные свойства правовых эмоций и вообще правовых явлений. Действительное отношение между императивностью и атрибутивностью правовых явлений состоит в том, что императивность их не имеет самостоятельного характера, а выступает только как рефлекс атрибутивной природы.

Это так называемый «рефлекторный характер императивности правовых импульсий по отношению к их атрибутивности отражается в правовой жизни, в той форме, что в области интеллектуального состава правовых переживаний на ряду с представлениями тех действий, которые требуются от обязанных, большую роль играют представления тех положительных эффектов и благ для управомоченных, тех получений, которые им причитаются, и что с точки зрения правовой психики важным и решающим является не совершение подлежащего действия со стороны обязанного, как таковое».

Кроме всего вышесказаннного можно выделить следующую проблему правового суждения. Ю.Е. Пермяков отмечает, что совокупность четко сформулированных правовых суждений неким образом выталкивает из правового пространства тех, кто поименован, единичен, к кому невозможно найти точное системное определение. В целом получается, что «в области права с каждым может случиться лишь то, что может произойти со всеми. Единичное, уникальное такой строгой и системной регламентации не подлежит. Суждение о единичном в праве невозможно: заключенная вами сделка признается судом недействительной из соображений о том, что всякую иную сделку, совершенную с нарушением закона, постигла бы та же участь. Если человек рассчитывает на снисхождение суда, то его надежды оправданы лишь в том случае, если такое снисхождение может быть оказано любому, кто оказался бы на моем месте».

Отсюда следует, что, «официально установленное право по своей сути имеет дело только с понятиями, т.е. абстрактными определениями вещей и людей, тогда как внутреннее сознательное притязание каждого из нас ориентировано на «то» или «это», посредством определения уникальных характеристик идеала который может соединить субъекта с внешним миром. Человек, готовый произнести правовое суждение, вынужден проститься со своей уникальностью. В праве ничего нельзя сказать о себе, не сказав о другом».

Способность суждения нельзя привить человеку насильно. Вся современная практика говорит о том, что принудительно «окультурить» невозможно. Способность суждения вырабатывается совместными усилиями человека, который имеет волю и общества, которое заинтересовано в свободе граждан.

2. Правосознание как показатель способности суждения

Правовое сознание является важнейшим фактором осуществления права. Существует несколько подходов к определению правосознания.

Ученые, стоящие на материалистических позициях, например А. Спиркин определяют правосознание как одну из форм общественного сознания, это представления и понятия, выражающие отношения людей к действующему праву, знание границ и меры в поведении людей. Материи присуща особенность по мысли В.И. Ленина сродни ощущению, называемая отражением. Как известно, сознание - это свойство отражения социальной материи, опережающее отражение. Предметом отражения правосознания являются общественные отношения, требующие правового регулирования, или уже отрегулированные нормами права.

С.Г. Чукин, В.П. Сальников, В.В. Балахонский определяют правосознание как систему знаний, оценок и представлений, выражающих отношение людей к позитивному и естественному праву. Или, согласно мысли русского религиозного мыслителя И.А. Ильина, правосознание - это переживание права в его основной идее и видоизменениях (институтах).

Человеку невозможно внутри себя не иметь правосознания, его имеет каждый, кто сознает, что кроме него на свете есть и другие люди. Человек имеет правосознание независимо от того, знает он об этом или нет, вопрос может стоять об его уровне и степени содержания.

С.Г. Чукин, В.П. Сальников, В.В. Балахонский полагают, что зачатки правосознания присущи человеку от рождения как интуитивное понимание разницы между добром и злом, справедливым и несправедливым. Это утверждение спорное, так как одним из предельных философских вопросов является вопрос о том, возможно ли вообще априорное знание. В любом случае, интуитивным это знание вряд ли можно считать, поскольку интуиция (если стоять на позициях материализма) есть порождение опыта. Но человек, разумеется, как живое существо, отрицает то, что не способствует жизни (зло) и стремиться к тому, что жизни способствует (добро).

И.А. Ильин пишет по этому поводу, что в основе всякого обычая и всякого закона лежит наивное и полусознательное убеждение человека в том, что не все внешние деяния (а сразу после рождения человек ничего делать не умеет) одинаково допустимы, что есть «невыносимые» поступки и «несправедливые» исходы и решения. И даже в тех случаях, когда содержание закона определяется интересом сильного, когда право является несправедливым (отличие от В.С. Нерсесянца), - в основании его лежит убеждение в необходимости отличать допустимое поведение от недопустимого.

Оригинальную и очень интересную трактовку понятия правосознания дает современный отечественный мыслитель В.П. Малахов. Он полагает, что указание на то, что предметом правосознания является право, ничего существенного не дает для представления о специфике правосознания. Как только право выражается в неком предмете, оно вполне может стать предметом и любой другой формы отражения и выражения действительности: политического или морального сознания, философского или научного познания, поэтому при таком условии мы не можем выйти за пределы отражательной способности общественного сознания. В этом случае неразрешимым остается вопрос, почему те или иные институты, отношения или действия выделяются и характеризуются в качестве правовых.

В.П. Малахов определяет, что содержанием правосознания непосредственно являются его смысловые единицы. Причем это: «не понятия как сгустки свойств предмета, представляющие собой содержание мысли о нем, а понятия как концепты, т.е. как условия и средства структурирования нашей мысли о реальности, придания ей правового смысла. Изучая содержание правосознания первого рода, мы обращены к праву как к реальности; изучая содержание второго рода, мы обращены к самому правосознанию. В первом случае мы рассматриваем правосознание с точки зрения отражения им социально-духовной реальности, во втором - характеризуем его с точки зрения его активного отношения к этой реальности. В первом случае оно вторично по отношению к реальности права и является ее отражением, во втором - должно быть понято как «замысел» права, практической деятельности людей, как их основание. Содержание первого рода подвластно научному познанию, как говорят, «непредвзятому взгляду со стороны»; содержание второго рода может быть увидено и понято лишь самим правовым существом».

Данный подход позволяет рассматривать правосознание как особого рода надпредметную сущностную реальность, которая предстает как мыслимая строго теоретически действительность.

Развитое правосознание формируется (как и в целом способность суждения) в результате социализации с помощью волевых усилий индивида и влияние общества.

Одним из важных моментов при анализе актуальных теоретических проблем правосознания является соотношение правосознания и особого правового менталитета. Как отмечает в своих исследованиях Р.С. Баянизов, правосознание имеет определенную автономную правокультурную идентификацию, которая обусловливает самобытный, оригинальный культурный путь духовно-нравственного развития права. Представителям законодательной власти необходимо учитывать, что в правовой менталитет общества содержит в себе исходные культурно-исторические и этнические основы национальной правовой культуры. Духовная культурная жизнь таких юридических феноменов в огромной мере детерминированы особенностью правового менталитета, алгоритмом его действия в контексте общей культуры и общественного сознания.

Р.С. Баянизов говорит о том, что «для познания национальных особенностей правосознания законодателю не достаточно одного лишь правового интеллекта. Если законодатель не понял или не захотел понять правовую душу народа, он получит политическую, нравственную, правовую «пощечину» от гражданского общества. Внутренне гражданское противостояние со стороны правового менталитета неправомерной политике государства есть закономерный итог действий власти, следствием которой является правовой паллиатив, юридический конформизм в поведении граждан, психологически и ментально не приемлющих правоимитационной деятельности государственной власти».

В отличие от абстрактного представления о правосознании в целом, основания юридической ментальности требует большей основательности, содержательности и способности адекватно отражать существующую действительность. Хотя правовой менталитет является в целом консервативным явлением со своим специфичным набором стереотипов, установок, идей, моделей поведения, тем не менее, ментальность предполагает и живой отклик на социальные изменения. Это очень важный структурный элемент менталитета, позволяющий ему должным образом развивать соответствующие культурные возможности.

В данном процессе юридический менталитет тесно взаимодействует с логическим правосознанием, ибо ему необходимы интеллектуальные ресурсы последнего. Правосознание в целом исполняет роль кормчего развивающегося в правовом контексте этноса в нужное (с точки зрения государственной власти) русло. Правовая ментальность сохраняет и приобретенных в прошлом этноисторических правовых ценностей, их самобытности и социокультурной идентичности.

Говоря о структуре правосознания, ученые, стоящие на позициях материализма выделяют в нем два элемента: правовую идеологию и социально-правовую психологию (в этой интерпретации структура правосознания и структура политического сознания ничем друг от друга не отличаются). Идеология неотделима от социальной структуры общества, психология имеет больше вариантов, но в любом случае согласно марксизму, определяется социальным статусом индивида.

Правосознание выступает весьма независимое, целостное явление, требующее изучения в качестве особого объекта правовой теории, через которое теория права может рассматривать такие важные вопросы, как сущность права, его генезис, культурная специфика юридического регулирования в рамках той или иной цивилизации, деформации правового поведения, источники и причины преступности и иной девиации и т.д.

Правосознание наиболее полно и разносторонне отражает идеальную, духовную сущность права как элемента культуры, своеобразной модели жизненного уклада данного народа. Замечено, что в разных типах цивилизации, различных культурно-исторических сообществах существуют весьма неоднозначные представления о нормах поведения, о должном, о способах регулирования тех или иных ситуаций и т.д.

Важным моментом также является рассмотрение этноправовых закономерностей социального регулирования, выявить которые можно, только рассматривая правосознание как феномен, образующийся в контексте определенной внутренней логике своего развития, которая детерминируется не приказами государственной власти и экономическими решениями, а прежде всего накопленным культурой духовным, мыслительным потенциалом мирового и национального права.

Итак, как уже говорилось выше, правосознание имеет сложную компонентную структуру. В науке выработано понятие структуры правосознания. Структурно правосознание складывается из двух основных элементов: правовой психологии и правовой идеологии. Охарактеризуем их.

Правовая психология - это система правовых чувств, эмоций, настроений, иллюзий, привычек, выражающих отношение людей как к действующему праву, так и к желаемым правовым явлениям. Одним словом, правовая психология представляет собой эмоциональное восприятие людьми правовых явлений (например, чувство уверенности в справедливости закона, прочности правопорядка, нетерпимое отношение к правонарушителям). При этом отражение общественного бытия конкретизировано, связано с конкретными правовыми реальностями. Наибольшее значение психологические элементы имеют на уровне индивидуального правосознания. На основе психологических элементов формируются идеологические.

Иногда в структуру правосознания включают и поведенческие элементы, под которыми понимаются юридические мотивы поведения, внутренние установки, готовность действовать. Идеологические и психологические элементы служат базой, предпосылкой поведения субъектов правоотношений.

Как утверждают ученые-материалисты, Правовая психология соответствует эмпирическому, обыденному уровню общественного сознания, формирующемуся в результате повседневной человеческой практики как отдельных людей, так и социальных групп. Содержанием правовой психологии выступают чувства, эмоции, переживания, настроения, привычки, стереотипы, которые возникают у людей в связи с существующими юридическими нормами и практикой их реализации. Правовая психология - своего рода стихийный, «несистематизированный» слой правового сознания, выражающийся в отдельных психологических реакциях любого человека или той или иной социальной группы на государство, право, законодательство, другие юридические феномены.

Радость или огорчение по поводу принятия нового или отмены старого закона, чувство удовлетворения или недовольства практикой применения юридических норм, действий правоохранительных органов, нетерпимое или равнодушное отношение к нарушениям юридических запретов -- все это правовые чувства (эмоции) и в совокупности они образуют в общественном сознании сферу правовой психологии.

Не следует думать, что правовая психология как отражение обыденного уровня жизни играет второстепенную роль в структуре правосознания. Правовая психология -- это наиболее эффективная форма осознания права, присущая в той или иной степени всем общественным отношениям, возникшим с участием юридического элемента.

Именно в среде психологических реакций право осуществляете ведущие определения своей социальной сущности - формальное равенство субъектов гуманизм, справедливость, и т.д. Эти характеристики права выражают человеческие чувства и оценки: от их адекватности законодательству, психологическому настрою людей во многом зависит эффективность действующих актов, всей юридической практики.

Более того, правовая психология представляется как наиболее глубинная, сокрытая от непосредственного восприятия и понимания сфера правового отражения, которая дает подчас такие типы индивидуальных и массовых реакций на право, законодательство, которые могут эффективно определить успех или неудачу тех или иных законодательных программ. Непринятие в психологии населения тех или иных запретов как реально необходимых, а дозволений - как социально оправданных, приводит к серьезным проблемам в реализации нового законодательства, порождает многочисленные трудности в деятельности правоохранительных органов. Недооценка юридической психологии населения в правовой политике государства не раз оборачивалось провалом тех или иных государственных мероприятий, с точки зрения своих социальных целей часто общественно полезных.

Кроме этого, юридическая психология, будучи сама по себе сложным, объективно-регуляторным явлением, включает значительную область бессознательного - целый мир психических явлений и процессов, обусловленных фактами действительности, во влиянии которых субъект не отдает себе отчета. Сфера бессознательного активно вовлечена в генезис правовых представлений, участвует в формировании как правового (стереотипы, привычки, автоматизмы и т.д.), так и противоправного поведения личности. Бессознательное как явление правовой психологии находит выражение в таких формах познания действительности, как интуиция, психологический аффект (при совершении тех или иных противоправных поступков), привычные действия, социальное возбуждение, а также в стремлениях, действиях и установках, причины которых не осознаются человеком.

Таким образом, правовая психология - принципиально значимая для правового регулирования сфера общественного сознания, на изучение которой направлены усилия, как теоретиков права, так и специалистов отраслевых юридических наук.

Кроме правовой психологии в структуру правосознания включается правовая идеология, которая, в отличие от психологического восприятия окружающего мира, соответствует уровню научно-теоретического отражения и освоения действительности.

Правовая идеология - это систематизированное, научно обоснованное, теоретизированное отражение правовых явлений (правовые знания, понятия, категории, принципы, убеждения, идеи, оценки перспектив развития права). Правовая идеология формируется путем более глубокого, рационального осмысления правовой действительности, а иногда и путем научного обобщения политико-правового развития общества. Однако правовая психология в структуре правосознания имеет первичный характер, поскольку правовые чувства и эмоции зачастую возникают ранее правовых идей.

Правовая идеология может также пониматься как совокупность юридических идей, теорий, взглядов, которые в концептуальном, систематизированном виде отражают и оценивают правовую реальность.

По сравнению с правовой психологией, в основании которой выступают внутренние психологические переживания людей, идеология характеризуется целенаправленным, как правило, научным либо философским осмыслением права как целостного общественного института, не в отдельных его проявлениях, а в качестве самостоятельного самодостаточного элемента общества.

В рамках идеологии раскрываются потребности и интересы отдельных социальных групп, классов, народов, государства, мирового сообщества в целом. Конечно, элемент индивидуального, личностного присутствует и в идеологическом отражении правовой действительности: та или иная идеологическая доктрина создается и формулируется, как правило, отдельными людьми - учеными, философами, общественно-политическими деятелями, а далее становится достоянием многих также конкретных людей, которые достигают в своем сознании системного целостного отражения государства и права.

Однако правовая идеология значительно превосходит правовую психологию по степени и характеру познания права. Если правовая психология фиксирует во многом внешний, часто поверхностно-чувственный аспект, срез правовых явлений, вполне умещающийся в повседневный человеческий опыт, то правовая идеология стремится к выявлению сущности, социального смысла, природы права, пытается, как правило, представить его в виде законченной культурно-исторической философии и догмы.

Примерами правовой идеологии как способа правового осознания действительности могут служить гегелевская философия права, естественно-правовая, позитивистская, марксистская доктрина государства и права, многие современные концепции познания права. Кроме этого, сфера наибольшего действия правовой идеологии -- не индивидуальные и стихийно-массовые отношения людей, что характерно для правовой психологии, а нацеленность на выражение интересов, потребностей достаточно оформленных, институционализированных социальных сообществ: классов, политических партий, общественных движений, государства, межгосударственных объединений.

Например, те или иные политические организации, участвующие в современных властных проявлениях, создаются, как правило, на основе какой-либо политико-правовой идеологии - консервативной, либеральной, марксистской и т.д. В этом случае правовая идеология выполняет свое основное предназначение: она служит своеобразным социальным планом- программой деятельности организованных в партию, движение, в целом политическую систему людей, позволяет им поступать осознанно и целесообразно для достижения определенных социальных и правовых идеалов.

Примером конкретной, весьма сложной, противоречивой деятельности целого сообщества людей может служить постепенный процесс формирования в России правового государства, которое должно соответствовать как общечеловеческим, так и национальным представлениям о демократии, обеспечении прав человека, гуманном и справедливом правопорядке. В данном случае доктрина правового государства служит идеологической основой для развития российской государственности.

Однако нужно отметить, что сознание, в том числе и правовое, не терпит пустоты - какая-то, часто далеко не лучшая, система взглядов его всегда заполнит. В результате механической деидеологизации возникло опаснейшее, даже в сравнении с последствиями экономического кризиса, положение: усиливающееся ощущение духовной пустоты, бессмысленности, бесперспективности, временности всего происходящего, которое зримо охватывает все новые и новые слои населения. На такой зыбкой духовной почве правовое государство и прочный правопорядок невозможны. Поэтому идеологическая составляющая имеет огромное значение в контексте становления правового государства. Принципы и механизмы воспроизводства такой идеологии в общественном сознании должны быть отличны от прошлого.

Правовая идеология это особый синтез правовых знаний, в целом правовой культуры, который в концептуальном виде доступен не только специалистам, но и широким слоям населения, конкретно каждому человеку, пропагандируя смысл жизни, работы, ориентируя их в современном мире. В этом случае национальная правовая доктрина выступает как показатель степени правового сознания общества, она раскрывает важнейшие культурно-правовые ценности, которые будут способствовать дальнейшей интеграции на политическом пространстве.

Стоит отметить, что, по мнению большинства современных ученых, отечественная правовая идеология не должна строиться на идее социального и политического раскола, противопоставления одной социальной группы другой. Напротив, теория должна разрабатывать такие положения, которые способствуют максимальному духовному объединению страны, достижению ею состояния нравственной и духовной соборности, необходимой степени политической консолидации. Право должно в максимальной степени способствовать реализации этой задачи.

Правовая идеология должна быть открытой для учета и восприятия исторического опыта, какой бы идеологической принадлежности он ни был. Правовая идеология должна вбирать все конструктивное и полезное из теории и практики прошлого и настоящего для любого государства, и должна опираться на принцип укрепления и защиты государства, которое должно быть сильным и эффективным, но действовать в рамках максимальной полезности для общества и отдельной личности.

Надо также считать, что недооценка административно-командных методов в условиях правовой государственности просто неприемлема и влечет лишь разрушение существующего правопорядка и массовый произвол. Без грамотных и компетентных администраторов, без эффективной исполнительной власти с армией, с оснащенными правоохранительными органами и органами, защищающими внешнюю безопасность, ни одно правовое государство мира не может существовать. Государственное управление без угрозы применения насилия или применения насилия в случай угрозы национальной безопасности страны не может сохраниться.

Теперь необходимо перейти к рассмотрению основных форм бытия правосознания. В современной философско-правовой литературе выделяют институциональную и неинституциональную формы бытия правосознания.

Институциональная форма бытия правосознания, присутствует в виде документов, является формой живого процесса мышления юристов-профессионалов, согласующейся с общеообязательной нормой и всецело ей подчиняющейся. Это область «законоположений», «юридического закона», то есть законосообразности суждений и решений

Неинституциональная форма бытия правосознания, выступает как недокументальная и неофициальная форма правового мышления, единение воли и чувств, существует в виде живого процесса или акта сознания в его внепредметном виде, фиксируемого в письменной форме задним числом (теоретических трудах, художественной литературе, личных документах).

Неинституциональная форма бытия права может быть представлена в двух основных аспектах:

обыденное правосознание, включающее представления, чувства и волеизъявления массы людей, их субъективное отношение к действующему праву, знания о существующих законах и их оценку, убеждения в правомерности или неправомерности судебных действий, в справедливости или несправедливости самих законов; эта сфера образует массовое общественное мнения вокруг действующего права.

Данная форма включает в себя и правовой менталитет, о котором говорилось выше: нижние этажи общественной и индивидуальной психологии, которые в большинстве своем формируются спонтанно, стихийно, бессистемно. В ней главными составными частями выступают чувства и эмоции, а не понятийные, символические формы выражения действительности ;

теоретическое правосознание, куда можно отнести юридические «доктрины», создаваемые теоретиками права, а также обсуждение вопросов о праве, законности, справедливости, о взаимных правах и обязанностях общества и личности, об основополагающих институтах законодательства. Это сфера деятельности мыслителей- теоретиков.

Нужно подчеркнуть, что в том смысле, который вкладывают авторы в понятие теоретического правосознания, его следует отличать от правоведения, юриспруденции как специальной дисциплины, ориентированной на исключительно действующее право и его законоположения, в основном на нем и основывающейся.

Теоретическое правосознание задается вопросами о происхождении юридических установлений, об их смысле и назначении, о социальной целесообразности и правомочности регулировать и контролировать человеческую жизнь, ограничивать свободу индивида, об «оправдании» существующего права, о его «гуманности» и «справедливости», соответствии «исконным правам» человека. Эта область рассуждения о праве, когда она приобретает теоретически завершенный и систематический вид, называется также «философией права».

Если следовать давнему различию «позитивного» и «естественного» права, эти сферы правосознания можно также обозначить как «позитивное» и «естественное» правосознание. О.Г. Данильян и ряд других ученых подчеркивают, что обыденное правовое сознание представляет собой практическое сознание, то есть сознание «здравого смысла», которое позволяет ориентироваться в повседневной жизни; институциональное или профессионально-юридическое сознание -- это теоретико-практическое, специализированное.

Теперь необходимо перейти к характеристике основных видов правосознания.

По субъектам правосознание может быть индивидуальным, групповым и общественным. Общественное правосознание включает в себя правовые взгляды, идеи, теории, которые отражают типичные свойства правовой действительности того или иного общества. Под групповым правосознанием понимают отношение к праву различных групп и коллективов. Внутри группового можно выделить корпоративное правосознание, носителем которого выступают представители различных профессий (работники правоохранительных органов, учителя и др.). В результате усвоения и активной переработки на основе личного опыта системы ценностей общественного и группового правосознания складывается индивидуальное правосознание отдельного человека. Однако, как уже подчеркивалось, связь между ними не односторонняя: индивидуальное правосознание оказывает активное обратное воздействие на групповое и общественное правосознание.

В зависимости от уровня, глубины отражения правовой действительности правосознание можно разделить на эмпирическое, профессиональное и научное.

Эмпирическое правосознание складывается стихийно, под влиянием конкретных жизненных условий людей, их личного опыта и правового образования. Обыденное правосознание отражает непосредственно воспринимаемые конкретные правовые явления. Оно обычно индивидуально, хотя бывает и групповым, и общественным, отражая массовые представления людей о праве.

Профессиональным правосознанием обладают юристы, специалисты-практики. Оно характеризуется тем, что идеологические и психологические элементы гармонично сочетаются в нем с умением и навыками познавать право и применять его при анализе и решении конкретных юридических вопросов. Профессиональное правосознание реализуется в решении конкретных юридических дел.

На основе глубокого и специального исследования правовой действительности, выявления закономерностей ее развития, сопровождающегося правовыми обобщениями, формируется научное правосознание. Его содержание - правовая идеология, а форма выражения нормативно-правовые акты, то есть сама юридическая наука. Этот уровень является непосредственным источником правотворчества.

Нужно рассмотреть и определить основную проблематику, связанную с функциями правосознания. Отечественный исследователь А.И. Абрамов отмечает, что правосознание как часть, разновидность сознания специфическое явление, имеющее определенные, лишь ему свойственные черты, оригинальную внутреннюю структуру и собственное уникальное назначение (ценность), что позволяет говорить о нем как о вполне целостном и самодостаточном феномене. Как и любому другому явлению объективной реальности, правосознанию для реализации сущностных свойств, внутреннего потенциала требуется постоянное функционирование.

Означенной дефиниции функций правосознания созвучно их понимание в качестве способов идеального бытия человека и общества, которые способствуют осуществлению основных направлений и целей права, сохранению и развитию общественного права как системы. Важность этого определения состоит в том, что в нем одновременно отражается специфика правосознания как самостоятельного и самодостаточного феномена и его значение в реализации функций самого права.

Если исходить из представлений о функции как особого феномена в данной системе отношений, можно утверждать, что функции правосознания представляют собой роль последнего в социальной жизни. А.И. Абрамов говорит в своих работах о том, что главное назначение правосознания, очевидно, заключается в том, что оно выступает формой отражения и познания общественного бытия. Из этого его свойства ученые традиционно выводят три основные функции правосознания: познавательную, оценочную, регулятивную. Даже без какого-либо общего описания данных функций нетрудно заметить, что все они полностью ориентированы на субъекта -- они выражают ту роль, которую играет правосознание.

Осуществление правосознанием названных функций обусловлено его структурой. Традиционная структура правосознания заключает в себе правовую идеологию и правовую психологию. В первой происходит накопление сведений о правовой реальности, составляющих основу для формирования соответствующего отношения к праву, выработки правовых установок, нацеленности на эти или иные варианты человеческого поведения. Здесь можно говорить о гносеологической или по-другому, познавательной функции.

Познавательная функция правосознания реализуется в правосознании посредством познания права, которая в свою очередь есть исторически развивающаяся социально обусловленная индивидуальная или коллективная познавательную деятельность. Субъекты, познающие право, отличаются друг от друга профессией, образованием, общим уровнем интеллектуального развития, социальными позициями и ролями позициями и ролями, имущественным положением, этническими признаками, мировоззренческой позицией и т. д. и т. п . Отсюда многообразие общих и специальных приемов и процедур, объемов и уровней познания права у разных субъектов (индивидов, групп, классов).

Оценочная функция вызывает к жизни определенное эмоциональное отношение человека к разным сторонам и явлениям правовой действительности на основе опыта и правовой практики. Данная функция реализуется в контексте правовой психологии. Она направлена на формирование целеполагающих правовых установок личности.

О.Г. Данильян считает, что оценочная функция правосознания осуществляется, прежде всего, при помощи системы аксиологических категорий («благо», «добро», «польза», «выгода», «вред», «зло», а на уровнях антиномического противопоставления «справедливо - несправедливо», «правомерно - неправомерно» и т. п.). Оценивающий субъект может позитивно или негативно воспринимать право как таковое в зависимости от того, отвечают или противоречат императивные требования, заключенные в праве, его субъективным интересам и целям.

Оценка права предполагает знания. От полноты и глубины правовых знаний, которыми располагает субъект, зависит степень точности оценки права, которую он производит.

Регулятивная функция позволяет транслировать и передавать информацию о сущности и специфике правовой нормы превращая ее в знание-предписание, в свою очередь это позволяет индивиду объективно оценить правовое предписание, осознать его общеобязательность и полезность. Особенную роль в механизме реализации регулятивной функции правосознания выполняет самосознание субъекта как участника правового общения.

На основании изложенного можно также выделить важную функцию правосознания как преобразующую, которая характеризует его участие в формировании права. Условно назовем ее правообразующей функцией. В отличие от указанных трех функций, носящих сугубо субъективный характер, данная функция в известной степени объективна, поскольку объектом ее воздействия является не субъект (личность) и не его действия и поступки, а объективные отношения, складывающиеся в процессе образования права.

В целом, функции правосознания, безусловно, можно рассматривать и с точки зрения направлений его воздействия на поведение человека, поскольку основное назначение правосознания в функциональном плане заключается именно в воздействии на поведение людей, его регулировании в соответствии с предписаниями правовых норм. Однако, из трех основных функций правосознания - познавательной, оценочной, регулятивной - по данному отвечает только регулятивная функция. Так, вряд ли можно сказать, что познавательная функция правосознания есть одно из направлений его воздействия на поведение личности. Здесь мы имеем дело с влиянием на внутренний мир человека, обогащающим его знаниями в области права, что, бесспорно, является необходимым условием для регулятивного воздействия правосознания на поведение субъекта, но непосредственно на него не воздействует. Аналогичное суждение будет уместным и в отношении оценочной функции правосознания, основное содержание которой - формирование соответствующего отношения к правовым нормам.

На уровне индивидуального субъекта правосознание охватывает различные сферы духовной деятельности: познавательную (эмпирический правовой опыт, правовые представления, правовое мышление); оценочную (правовые эмоции и чувства, в которых выражаются нерефлексивные оценки правовой реальности, а также правовые ценности, получившие рефлексивное обоснование и ценностные ориентации); мотивационноволевую (установки правосознания, выступающие непосредственным мотивом правового поведения, и воля как способность к самоконтролю и саморегуляции, а самое главное -- как воля к праву), а также сферу бессознательного правового опыта.

Разнообразие функций правосознания и, главное, множественность сторон, углов зрения, под которыми они могут быть исследованы, создает серьезные трудности для выработки общего, универсального определения. Можно сказать, что фактически все существующие определения функций правосознания несут в себе рациональное зерно. Каждое из них является вполне обоснованным и методологически верным, т. е. правильно логически построено и точно отражает суть определяемого явления (или одну из его сторон).

Необходимо также отметить, что оригинальная структура правового сознания была разработана русским мыслителем И.А. Ильиным в работе «О сущности правосознания». Она включает в себя следующие элементы:

знание положительного (позитивного) права;

волю к праву;

правовые эмоции и чувства.

Рассмотрим их последовательно.

Знание права.

Правосознание не сводится к знанию позитивного права, но, тем не менее, это знание необходимо. Народ, не знающий законов своей страны, довольствуется лишь неустойчивыми зачатками права.

Развитому правосознанию всегда присуща уверенность в том, что право имеет свое определенное содержание, то есть вид нормы, устанавливающий порядок внешнего поведения. Более того, позитивное право переживается как имеющее объективное значение, то есть указывает людям объективно лучший способ поведения.

И. А. Ильин пишет, что любой фальшивомонетчик или вор, не могут своим несогласием с законом, погасить его и сделать свое поведение правомерным. Международное право сохраняет свое значение, несмотря на то, что его часто обходят во время войны.

То поведение, которого требует норма, возможно несоблюсти, над нормой можно и посмеяться, но значение нормы от этого не поколеблется. Уклонист от налога по-прежнему должен его уплатить, а уклонист от армии подлежит призыву.