Русская природа в поэзии Есенина

Бурной и печальной была судьба Есенина. Яркая и беспокойная жизнь во мно-гом способствовала неимоверной популярности его стихов -- задушевных и музыкальных, близких и понятных самым разным людям. О ней ещё при жизни поэта стали складываться легенды.

Родившийся в семье крестьянина Александра Никитича Есенина в селе Константинове Рязанской области, мальчик очень скоро лишился ро-дительского крова. Его мать, Татьяна Титова, вышла замуж по воле своенравного отца. Вскоре, не выдержав вражды со свекровью и не желая по-коряться нелюбимому мужу, она с трёхлетним Сергеем на руках ушла к родителям. Дед с бабушкой взяли внука на воспитание, а дочь послали в Рязань на заработки. Так и получи-лось, что Есенин рос на попечении бабушки.

«Стихи начал слагать рано, -- на-пишет позже Есенин в своей авто-биографии. -- Толчки давала к этому бабка. Она рассказывала сказки. Неко-торые сказки с плохими концами мне не нравились, и я их переделывал на свой лад. Стихи начал писать, подражая частушкам». Бабушка суме-ла передать любимому внуку всю прелесть народной устной и песен-ной речи. «Омут розовых туманов», «осеннее золото лип», «рдяный мак за-ката», «Русь -- малиновое поле» -- всю эту поэтическую живописную азбуку Сергей Есенин постигал в просини рязанского полевого и берёзового раздолья, в шуме тростников над реч-ными заводями, в семье деда-книжни-ка, знатока житий святых и Евангелия, и бабушки-песенницы. В дом часто захаживали «слепцы, странствующие по сёлам», которые «пели духовные стихи о прекрасном рае, о Лазаре... о женихе, светлом госте из града неве-домого», т. е. о Христе и Небесном Ие-русалиме, городе праведников.

...Но вот проходит время, и в 1904 г. уже подросшего Серёжу Есенина определяют в Константиновское земское четырёхгодичное училище, затем -- в церковно-учительскую школу в маленьком город-ке Спас-Клепиках.

После Константинова, где его дет-ство «прошло среди полей и степей», четырнадцатилетний подросток ока-зывается вдали от дома, в закрытой двухклассной школе-интернате. Един-ственным его утешением становится дружба с товарищем по классу Гришей Панфиловым. Долгими вечерами заси-живались они с приятелями в доме Панфиловых допоздна -- пели, игра-ли, танцевали, а иногда читали друг другу стихи, среди которых есенин-ские отличались особой лёгкостью.

Склонность к сочинительству, од-нако, не прибавляли юноше автори-тета в глазах ребят. Всё больше и больше он начинал чувствовать себя «белой вороной», впрочем не без скрытой гордости ощущая свою ис-ключительность, избранность.

Через несколько лет, работая над составлением первого сборника «Ра-дуница» (1916 г.), поэт пометил неко-торые из входящих в него стихов 1911 --1912 гг. Хотя кто знает, может быть, они в действительности напи-саны позже, в пору большей творче-ской зрелости поэта? Но если верить есенинским датировкам, то и самые ранние стихи (во всяком случае, те из них, что автор отобрал как наиболее достойные), бесхитростные и чис-тые, уже при первом чтении захлё-стывают душу своим певучим слогом.

Читая написанное поэтом в эти годы, невольно испытываешь щемя-щую жалость ко всему живому, кото-рое одновременно и прекрасно, и скоротечно-непрочно.

2.1 Своеобразие мироощущения лирического героя.

К вершинам поэзии Сергей Есенин поднялся из глубин народной жизни. «Рязанские поля, где мужики косили, где сеяли свой хлеб», были страной его детства.

Мир народно - поэтических образов окружал его с первых дней жизни:

Родился я с песнями в травном одеяле.

Зори меня вешние в радугу свивали.

Вырос я до зрелости, внук купальской ночи,

Сутемень колдовная счастье мне пророчит.

(1912)

Лирический герой - это образ того героя в лирическом произведении, переживания, мысли и чувства которого в нём выражены .

Лирический герой поэта -- современник эпохи гранди-озной ломки человеческих отношений; мир его дум, чувств, страстей сложен и противоречив, характер драматичен.

Есенин обладал неповторимым даром глубокого поэти-ческого самораскрытия, даром улавливать и передавать тон-чайшие оттенки самых нежнейших, самых интимнейших настроений, которые возникали в его душе.

В поэзии Есенина нас покоряет и захватывает в «песен-ный плен» удивительная гармония чувства и слова, мысли и образа, единство внешнего рисунка стиха с внутренней эмоциональностью, душевностью. «В стихах моих,-- писал поэт в 1924 году,-- читатель должен главным образом обра-щать внимание на лирическое чувствование и ту образность, которая указала пути многим и многим молодым по-этам и беллетристам. Не я выдумал этот образ, он был и есть основа русского духа и глаза, но я первый развил его и положил основным камнем в своих стихах.

Он живет во мне органически так же, как мои страсти и чувства. Это моя особенность, и этому у меня можно учить-ся так же, как я могу учиться чему-нибудь другому у дру-гих» .

«Лирическим чувствованием» проникнуто все творчест-во поэта: его раздумья о судьбах родины, стихи о любимой, волнующие рассказы о четвероногих друзьях.

Подобно шишкинскому лесу или левитановской осени, нам бесконечно дороги и близки и «зеленокосая» есенин-ская березка -- самый любимый образ поэта; и его старый клен «на одной ноге», стерегущий «голубую Русь», и цветы, низко склонившие в весенний вечер к поэту свои головки.

Все богатство словесной живописи у Есенина подчинено единственной цели -- дать читателю почувствовать красоту и животворящую силу природы:

Сыплет черемуха снегом,

Зелень в цвету и росе.

В поле, склоняясь к побегам,

Ходят грачи в полосе.

Никнут шелковые травы,

Пахнет смолистой сосной.

Ой вы, луга и дубравы, --

Я одурманен весной.

(1910)

В стихах Есенина природа живет богатой поэтической жизнью. Она вся в вечном движении, в бесконечном развитии и изменении. Подобно человеку, она рождается, растет и умирает, поет и шепчет, грустит и радуется. В изображении природы Есенин использует богатый опыт народной по-эзии.

Он часто прибегает к приему олицетворения. Черемуха у него «спит в белой накидке», вербы плачут, тополи шепчут, «туча кружево в роще связала», «пригорюнились девуш-ки-ели», «улыбнулась солнцу сонная земля», «словно белою косынкой подвязалася сосна», «заря окликает другую», «пла-чет метель, как цыганская скрипка», «и березы в белом плачут по лесам», «клененочек маленький матке зеленое вымя сосет», «тихо в чаще можжевеля по обрыву. Осень -- рыжая кобыла -- чешет гриву». Природа у Есенина много-цветна, многокрасочна.

Любимые цвета поэта -- синий и голубой. Эти цветовые тона усиливают ощущение необъятности просторов России («только синь сосет глаза», «солнца струганные дранки за-гораживают синь», «вечером синим, вечером лунным», «предрассветное, синее, раннее», «синий май, заревая теп-лынь», «синь, упавшая в реку»); выражают чувство любви и нежности («заметался пожар голубой», «голубая кофта, синие глаза», «парень синеглазый», «разве ты не хочешь, персиянка, увидать далекий синий край?» и т. п.).

Эпитеты, сравнения, метафоры в лирике Есенина суще-ствуют не сами по себе, ради красоты формы, а для того, чтобы полнее и глубже выразить отношение к миру. «Искус-ство для меня, -- отмечал Есенин в 1924 году, -- не затейли-вость узоров, а самое необходимое слово того языка, кото-рым я хочу себя выразить». Реальность, конкретность, осязаемость характерны для образного строя поэта. Стрем-ление к овеществлению образа -- один из важных моментов своеобразия его стиля. Есенин часто обращается к месяц. Он резвится в поле: «ягненочек кудрявый -- ме-сяц гуляет в голубой траве»; радуется скорому приходу зимы: «Рыжий месяц жеребенком запрягался в наши сани»; купается в реке: «а месяц будет плыть и плыть, роняя вес-ла по озерам»; как птица, кружит в небе: «посмотри: во мгле сырой месяц, словно желтый ворон... вьется над зем-лей».

Природа у Есенина -- не застывший пейзажный фон: она живет, действует, горячо реагирует на судьбы людей, события истории. Она -- любимый герой поэта, она неотде-лима от человека, от его настроения, от его мыслей и чувств.

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

^{…………………………………………}

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон дум о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава.

Как дерево роняет тихо листья,

Так я роняю грустные слова.

С. Есенина.

Основы поэтики Есенина - народные. Фольклор - это искусство, создаваемое народом и бытующее в широких народных массах. Поэзия Сергея Есенина и фольклор имеют очень тесную связь. Есенин сам неоднократно отмечал, что образность его поэзии восходит к народной. «Не я выдумал этот образ, он был и есть основа русского духа и глаза, но я первый развил его и положил основным камнем в своих стихах», - писал поэт в предисловии к собранию сочинений 1924 года .

Дед и бабка Есенина были богомольны, придерживались старых религиозных обрядов. В их добротной избе царил «хомутный запах дёгтя» и высилась «божница старая», излучавшая лампады кроткий свет», как это описано в стихотворении Есенина «Мой путь». Они также были знатоками народной песни и религиозного фольклора. Души они не чаяли в малыше, обхаживали его и приобщали к своим духовным интересам.

«…Я рос, - рассказывал Есенин, - в атмосфере народной поэзии. Бабка, которая меня очень баловала, была очень набожна, собирала нищих и калек, которые распевали духовные стихи. Ещё большее значение имел дед, который сам знал множество духовных стихов наизусть и хорошо разбирался в них». В долгие зимние вечера бабушка рассказывала внуку сказки, пела песни, духовные стихи, унося его воображение в мир старинных преданий и легенд:

Под окнами

Костёр метели белой.

Мне девять лет.

Лежанка, бабка, кот…

И бабка что-то грустное,

Степное пела,

Порой зевая

И крестя свой рот.

(1915)

Есенин не только слушал с интересом, но иногда и сам под впечатлением рассказанного начинал фантазировать, и «сочинять». «Толчки давала бабка. Она рассказывала сказки. Некоторые сказки с плохими концами мне не нравились, и я их переделывал на свой лад», - писал Есенин

Опостылеют салазки,

И садимся в два рядка

Слушать бабушкины сказки

Про Ивана-дурака.

И сидим мы, еле дышим…

(1915)

До мальчика доходили и произведения поэзии, лишённые религиозного содержания. Дед, обладавший прекрасной памятью, знал кроме духовных стихов великое множество народных песен и часто их напевал; старуха приживальщица, ухаживавшая за малышом, рассказывала ему народные сказки.

Народные песни слышал он из уст матери. Каких только песен она не знала: и шуточных, и величальных, и игровых, и обрядовых, и полюбовных! Задушевно пела Татьяна Фёдоровна и о тяжёлой беспросветной женской доле. Щемящей болью отзывались в песнях густые думы «терпеливой матери», которой судьба послала не одно суровое испытание в её нелёгкой жизни.

Сергей Есенин и его сёстры, постоянным спутником которых с колыбели была материнская песня, незаметно сами приобщались к «песенному слову». Сестра Шура рассказывает: «Приезжая в деревню, Сергей очень любил слушать, как пела мать, а мы с сестрой ей подпевали. <…> Песни, которые ему нравились, мы с сестрой часто напевали и в Москве. Отсюда и возникло название стихотворения «Ты запой мне ту песню, что прежде…» .

Пяти лет Сергей научился читать, и это наполнило новым содержанием его мальчишескую жизнь. «Книга не была у нас исключительным и редким явлением, как в других избах, - вспоминал поэт. - Насколько я себя помню, помню и толстые книги в кожаных переплётах». Поначалу это были фолианты духовных писаний, но потом пошли книги для домашнего чтения, и произведения русских классиков.

Стилевое своеобразие поэзии Есенина связано с ориентацией на устную, песенную традицию. Она мелодична, обладает гибким ритмом, характеризуется близкой к разговорной интонацией, по-этому многие стихотворения Есенина стали песнями, легли на му-зыкальную мелодию. В области поэтической формы Есенин про-должил традицию, идущую от Блока и Белого. Есенин следует клас-сическому стиху с четкой метрической схемой и, кроме того, обо-гащает классическую ритмику разговорными интонациями, тяго-теет к тонике. Поэт широко вводит народную лексику, диалектиз-мы, создающие особый колорит. Фольклорные образы, разговор-ные формы слов придают его поэтике своеобразную экзотичность. Он часто использует неточные рифмы, как это делал Маяковский или как это свойственно народной поэзии, которая в основном вообще не рифмовалась, а строилась на ассонансах, создавая не-повторимую индивидуальность стиха, поэтики в целом.

Красота родных рязанских раздолий и русского слова, песни матери и сказки бабушки, Библия деда и духовные стихи странников, деревенская улица и земская школа, лирика Кольцова и Лермонтова, частушки и книги - все эти, порой крайне противоречивые, влияния способствовали раннему поэтическому пробуждению Есенина, которого мать-природа столь щедро наделила драгоценным даром песенного слова.

2.3 Особенности метафоры в поэзии Есенина.

Отсюда стремление к всеобщей гармонии, к единству всего сущего на земле. Поэтому один из основных законов мира Есенина - это всеобщий метафоризм. Люди, животные, растения, стихии и предметы - все это, по Есенину, дети одной матери - природы.

Строй сравнений, образов, метафор, всех словесных средств взят из крестьянской жизни, родной и понятной.

Тянусь к теплу, вдыхаю мягкость хлеба

И с хрустом мысленно кусая огурцы,

За ровной гладью вздрогнувшее небо

Выводит облако из стойла под уздцы.

Здесь даже мельница - бревенчатая птица

С крылом единственным - стоит, глаза смежив.

(1916)

Солнце сравнивается с сохой, месяц - с ягненком или с пастушьим рожком. Такие метафоры и сравнения насыщают почти каждое стихотворение.

Есенинская метафора бывает именной и глагольной, каждая из которых, в свою очередь, подразделяется на не олицетворяющуюся и олицетворяющуюся. Именная не олицетворяющая: «снег черемухи» - цветы и олицетворяющая: «желтый лик» - диск месяца, глагольная не олицетворяющая: «сокроюсь могилой» - умру и олицетворяющая: «колокола заплакали» - зазвонили.

Таким образом, существительное является основой есенинской метафоры, а олицетворения и сравнения «держатся» на глаголе. Есенинское олицетворение наряду с общими для метафоры и сравнения формами (глагольная: «прибрела весна»; именная: «подол вечера»; эпитетная; «сонная тишина») имеет и свои специфические. Например, эпитет иногда выступает в форме наречия («Плывет задумчиво луна») или краткого прилагательного («Осенний день пуглив и дик»).

В ранних стихах Есенина есть немало привычных слуху метафор, созвучий и других элементов поэтического орнамента, а вместе с тем порой удачно найденные слова, аллитерации придают простому сопоставлению, образу какую - то первозданность. Например: