Денди и дендизм в русской культуре XIX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ПУТЕЙ СООБЩЕНИЯ»

КУРСОВОЙ ПРОЕКТ

Тема: Денди и дендизм в русской культуре XIX века

Выполнил:

Денежкин А.С.

Москва



Оглавление

Введение

1. Возникновение и развитие дендизма в Европе, основные принципы дендизма

1.1 Определение и история происхождения слова

1.2 История возникновения дендизма, как явления

1.3 История жизни Джорджа Брамелла

2. История Дендизма в русской культуре

2.1 История возникновения, детали гардероба, поведения и мировоззрения

2.2 Дендизм сквозь призму личностей Пушкина и Чаадаева

Заключение

Список литературы



Введение

Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что в своей работе я рассматриваю одно из самых популярных социальных явлений девятнадцатого века-дендизм. Лишь изучив быт дворянства, его мысли и чувства, самые мельчайшие детали, можно понять душу русского человека того времени, понять многие поступки и литературные сочинения. Ведь дендизм в этом контексте рассматривается не как модное «течение», а как образ жизни и особое мировоззрение. Моя тема, как ни странно, является злободневной, ведь меняются лишь поколения, проблемы же людей остаются прежними. И именно история помогает нам избежать ошибок прошлого.

Объектом моего исследования является дендизм как социальное явление, повлиявшее не только на моду и русскую литературы, но и на всю русскую культуру в целом.

Предметом исследования служат процесс возникновения явления дендизма в русской культуре.

Избранная тема уже привлекала внимание многих исследователей, среди которых следует отметить работы О. Вайнштейн, Ю. Лотмана. В их работах очень подробно описана история возникновения и развития дендизма, в мельчайших подробностях рассмотрены детали характера денди, его туалета и его образа мышления.

Исследовательские задачи:

1. Понять сущность возникновения дендизма

2. Дать основные сведения и моменты протекания дендизма, как социального явления.

3. Показать, какую роль сыграл дендизм в русской культуре.

4. Зафиксировать место денди и дендизма в культуре.

5. Рассмотреть основные принципы мышления и поведения денди через призму литературы.

Цель:

В своей работе я преследовал несколько целей. Первая из них заключалась в том, чтобы опробовать силы и самостоятельно научиться писать научные работы, вторая же цель была раскрыть тему своей курсовой работы и донести свои мысли в надлежащем виде.

В качестве источников базы в курсовой работе были использованы такие виды письменных источников, как: публицистика, художественная литература, научная печать и источники личного происхождения.



1. Возникновение и развитие дендизма в Европе, основные принципы дендизма

1.1 Определение и история происхождения слова

Чтобы начать говорить о денди в русской культуре, для начала нужно постараться дать определение, кто же такие денди и вернуться к истокам зарождения дендизма, как стиля жизни.

Как писал Ю.М. Лотман, этому слову трудно найти эквивалент в русском языке. Словарь Larousse, однако, дает следующее определение денди: «Элегантный щеголь, главное занятие которого - блистать своими туалетами». Но можно ли так поверхностно судить их? Можно ли сказать, что дендизм - это всего лишь искусство красиво выделяться из толпы и одеваться по последней моде? В этих и других вопросах я постараюсь разобраться по ходу своей курсовой работы.

Перед тем как обратиться к истории такого явления, как дендизм, обратимся к истокам самого слово «денди». Происхождение слово «денди» имеет много историй и легенд и до сих пор не понятно, какая из них верная.

1. «jack-a-dandy» - красавчик (перевод.англ.). Английские этимологические словари обычно отсылают к этой версии, происхождения слова. “Jack” - выполняет нарицательное значение слова мужчина, а “Dandy”, считается производным от “Andy”, которое в свою очередь является производной имени “Andrew”. Версия подразумевает, что когда-то существовал очень красивый молодой человек “Andrew”, любящий стильно одеваться.

2. Так же это слово приводили к названию монеты XVI века «dandiprat», равной трем с половиной пенсам, что в переносном плане означало «ничтожный, никчемный, маленький человек».

3. Так же существует и французская версия происхождения этого слова.“Dandin” - маленький колокольчик. Что в переносном смысле обозначает - “пустозвон, балабол”. Во французской версии слово денди имеет явно негативный оттенок.

Мы видим, что существовало множество версий происхождения этого слова. Но впервые слово “денди”, в смысле “модник, франт”, вводит Байрон, в письме к Томасу Муру: «The season has closed with a dandy ball» («Сезон завершился балом денди»).

В России это слово вошло в обиход в конце десятых-в начале двадцатых годов девятнадцатого века и употреблялось в английском варианте написания «Dandy». Так, в романе “Евгений Онегин”, мы видим еще английский вариант, но уже к середине девятнадцатого века, слово попадает в словари и начинает использоваться в привычном нам смысле.

1.2 История возникновения дендизма, как явления

Итак, собственно история возникновения явления, называемого “Дендизм”. Дендизм появляется в Англии в XVIII и начале XIX в. как форма борьбы аристократии с буржуазией на поприще жизненных ориентиров и быта. Стремлению буржуа считаться с общепринятыми моральными нормами и художественными вкусами денди противопоставляют культ свободной личности, неприязненной к обычной жизни, семейственному комфорту и многим другим ценностям, которых буржуа придерживались в то время. Они противопоставляли всему этому свою отчужденность, свободу, аморальность вкупе с изысканными манерами, с определенным стилем одежды. Дендизм нельзя назвать лишь позерством, дендизм - это сложившееся мировоззрение с определенными понятиями о том, как нужно жить, общаться, проводить время.

«На рубеже XVIII-XIX веков начинает складываться парадигма европейского модерна. Избежав военных и революционных потрясений, Лондон обгоняет Париж и становится новой столицей моды». «Именно в это время происходит расцвет портновского ремесла: непревзойденной репутацией пользуются Швейцер и Дэвидсон, а также Вестон и Мейер, позднее лидером становится Стульц. Самый модный район в Лондоне - Вест-Энд. Здесь сосредоточены основные дендистские маршруты: на Сэвил Роу расположены портновские мастерские; на Бонд-стрит - продавцы чулок, духов и галантереи, на Сент-Джеймс-стрит - знаменитые клубы, а также винные и табачные магазины. Берлингтонская аркада, находящаяся в центре Вест Энда, всегда являлась излюбленным местом прогулок лондонских денди». Основной социальный пласт дендизма составляли аристократы и средний класс. «Благодаря демократическим завоеваниям Французской революции третье сословие в Европе получило возможность проявлять инициативу во всех сферах деятельности.» А в Англии, где чуть раньше произошла промышленная революция, сложились благоприятные условия для свободы выражения индивида. У людей была возможность выделиться, вне зависимости от социального статуса и положения. Ярким примером такого человека, является Джордж Браммелл-первый денди.Дендизм приобретает статус «изысканного бунтарства». Эти люди с весьма развязной манерой держаться, с особым стилем и отношением жизни, противопоставляли себя всей людской массе. Денди имели статус романтических героев своего времени. Из-за такого позиционирования в обществе между денди и остальным обществом, наблюдались частые конфликты и разногласия, но эти проблемы для денди и являлись видом и стилем общения. Одним из негласных правил денди была непредсказуемость. Именно такими неожиданными поступками, дерзкими действиями, надменным стилем общения денди пытались выделиться из толпы и абстрагировать себя от остальных «обычных» людей.

Во времена восемнадцатых-девятнадцатых веков воцарилась мода на романтизм и свободу личности. Культ свободной личности возводил индивида-свободного от всех социальных оков на пьедестал, позволяя этой личности диктовать условия всей остальной массе. Модным было стремление идти наперекор толпе и не считаться с мнением других. Так же меланхоличность и апатия считались признаками зрелости, собственно поэтому многие «модники» и «щеголи», наигрывали эти чувства и разыгрывали искусственную пресыщенность и разочарованность жизнью.

Эта поза придает ее носителю какие -то демонические оттенки. И этот демон внутри скрывается под идеальным фраком и цепляет всех своей острой сатирой и неожиданными поступками. Мы постоянно можем наблюдать эти образы в литературе того времени. Одним из ярчайших примеров является «Печорин» в романе «Герой нашего времени», написанной М.Ю. Лермонтовым. Герой Лермонтова представляет собой человека романтического, с добрым сердцем, но при этом его поступки говорят об обратном. Вечные рассуждения о добро и зле, копания в своей душе и своих поступках. Все эти качества делают его типичным героем романов тех времен.

Примером вышесказанного может послужить следующий отрывок из вышеупомянутого произведения: «Все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали - и они родились. Я был скромен - меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть. Моя бесцветная молодость протекала в борьбе с собой и светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли. Я говорил правду мне не верили: я начал обманывать; узнав хорошо свет и пружины общества, я стал искусен в науке жизни и видел, как другие без искусства счастливы, пользуясь даром теми выгодами, которых я так неутомимо добивался. И тогда в груди моей родилось отчаяние - не то отчаяние, которое лечат дулом пистолета, но холодное, бессильное отчаяние, прикрытое любезностью и добродушной улыбкой. Я сделался нравственным калекой: одна половина души моей не существовала, она высохла, испарилась, умерла, я ее отрезал и бросил, - тогда как другая шевелилась и жила к услугам каждого, и этого никто не заметил, потому что никто не знал о существовании погибшей ее половины».

«Сознание собственной исключительности у романтического героя диктует изощренные формы косвенного выражения своего превосходства: среди них - ирония и сарказм; жизнетворчество (включающее, между прочим, и стилистику внешности); критика дурного вкуса». Протест против общественного мнения и пошлости вкуса людей, отделяет денди от остального общества, дистанцирует его от толп подражателей. Денди не шли за новыми веяниями моды, они и были этой модой. «Денди были обречены непрерывно изобретать все новые, бесконечно новые отличительные черты: то они делают ставку на роскошь, чтобы отстраниться от бедных, то стремятся к поношенности платья, чтобы отстраниться от богатых». Все модники стремились походить на денди, но денди всегда их опережали, создавая все новые и новые модные структуры. «В этом духе Ю.М. Лотман замечал, что «П.Я. Чаадаев может быть примером утонченной моды. Его дендизм заключается не в стремлении гнаться за модой, а в твердой уверенности, что ему принадлежит ее установление».

1.3 История жизни Джорджа Брамелла

Когда мы говорим о «денди», нельзя не упомянуть самого первого денди-основателя - Джордж Браммелл (1778-1840). У Браммела была интереснейшая жизнь. Он испробовал все искушения богемной жизни и так же испил из горькой чаши бедности. От лучшего друга принца и премьер-министра моды до бедной жизни в изгнании, тюрьмы и безумия. Сама его жизнь напоминает «модные романы» того времени. Его судьба пропитана духом романтизма и благородного бунтарства. Но начнем по порядку.

Джорджа Браммела воспевали почти все его современники-денди. Он являлся прототипом главного героя во многих книгах. Сам лорд Байрон воспевал его подвиги и преклонялся перед ним, он говорил: «В XIX веке есть три великих человека - Браммелл, Наполеон и я». Этот человек стал легендой, ведь именно он предопределил мужскую моду на два века вперед, сумев создать образ современного мужского костюма, который мы можем наблюдать и в данный момент.

Он ввел новые стандарты гигиены, непривычные для того времени. Вместо париков или напудренных и завитых причесок, Браммел носил подстриженные, начисто вымытые волосы. По утрам он принимал молочные ванны. Костюмы его всегда были идеально подобраны, ведь он по несколько часов проводил с портными, подбирая ткани и покрой костюма. Днем он носил костюмы в светлых тонах, к вечеру он сменял их на более темные тона, меняя сапоги на бальные туфли. Ходят легенды, что сапоги он чистил шампанским. Свои перчатки он менял шесть раз в день. Чтобы перчатки идеально сидели, их шили специально под размеры и форму его пальцев. Даже шейный платок он носил не так как все. Его узел был особенным, с виду могло показаться, что он завязан слегка небрежно, как будто на бегу, но при этом он выглядел элегантно. Именно эту элегантную небрежность пытались повторить многие «щеголи» того времени, но их попытки были тщетны. Казалось бы все предельно просто, пара сшитых на заказ костюмов, соблюдение особых правил гигиены и ты денди, но нет, денди не был бы денди, если бы все было так просто. Особое мировоззрение, стиль поведения и неповторимая манера общаться, вот что делало Браммела «светским львом, столпом» высшего общества.

Природа наградила Браммела превосходной, аристократической внешностью. Его тело было стройным и подтянутым. В его улыбки всегда читался намек на сарказм и даже когда он говорил что-то с серьезнейшим видом, в его глазах читались скрытые нотки насмешки.

Дед Джорджа сумел накопить неплохое состояние и купил дом в центре Лондона. Там он сдал комнату молодому члену парламента и политику Чарльзу Дженкинсону. Дженкинс сумел подружиться с семьей старшего Браммела и это повлияло на судьбу семьи Браммелов.

В 1786 году, когда Джорджу было 8 лет, его дед сумел устроить его и его брата в Итон. Элитное образовательное заведение для детей из аристократических семей. Неплохое начало, для внука лакея.

Джордж был «хитрым малым». В то время как остальные дети получали порку, Джорджу удавалось избегать ее. Он был всеобщим любимцем и завел дружбу с начальником, угощая его сырными тостами. Уже в те годы он тщательно соблюдал все правила гигиены и аккуратно носил свои костюмы. В 1794 году умер его отец, оставив наследство в шестьдесят тысяч фунтов. Джордж проучился один семестр в Ориэл-колледже, в Оксфорде. Учеба быстро наскучила Браммелу и он поступил в 10-й драгунский полк, по старым связям своего отца с Джоном Макферсоном. Его назначили корнетом. И тут Браммел отличался своей экстравагантностью манер и небрежностью. Он постоянно пренебрегал занятиями военной подготовки, ссылаясь на более важные дела. И один раз он попал в некий конфуз: свой полк он узнавал по одному солдату с синим носом и однажды он шел на построение и, завидев солдата с синим носом, он встал в строй с этим солдатом. Капитан закричал ему, что тот ошибся частью, оказалось, что «синеносого» перевели в другой полк.

Свой первый светский успех и по сути переломный момент в его жизни случился на приеме у Джорджианы Девонширской. Попав на этот прием, Браммел сумел очаровать всех присутствующих своим стилем и тонким юмором. Но главной его победой, на время пребывания в Лондоне стало его знакомство с принцем Уельским, с которым он стал приятелем на многие года. Вот версия их встречи из уст Барбе д'Оревильи: «Он был представлен принцу на знаменитой Виндзорской террасе в присутствии самого взыскательного светского общества. Там он выказал все то, что принц Уэльский должен был ценить больше всего на свете: цветущую юность наряду с уверенностью человека, который знает жизнь и может быть ее господином; самое тонкое и смелое сочетание дерзости и почтительности; наконец, гениальное умение одеваться, удачно сочетавшееся с находчивостью и остроумием».

Версий знакомств его с принцем предостаточно, собственно, как и версий всей жизни Браммела. Браммел был художником своей собственной жизни, и на пустой холст своей жизни, он наносил краски приключений и авантюр, светских триумфов и разочарований. Его легенды часто расходятся с версиями людей, занимающихся его биографией.

Однако вернемся к истории нашего героя и принца. Принц Уеэльский был первым джентльменом Европы и известным «гулякой». Его балы получили огласку далеко за пределами Лондона. В 1794 году, будучи тридцатидвухлетнем, принц познакомился с шестнадцатилетнем, Джорджем. У них сразу завязалась дружба. В 1798 году полк Брамелла должны были перевести в Манчестер, для подавления голодных бунтов. Недовольный таким исходом дел, Джордж пошел к принцу и намекнул ему о своем нежелании туда ехать: «Я слышал, Ваше Высочество, что наш полк переводят в Манчестер. Представьте себе, как мне это неприятно. Подумайте, Ваше Высочество, Манчестер! И, помимо всего прочего, Вас там не будет... Я, с Вашего разрешения, подаю в отставку». - «Разумеется, Браммелл, - сказал польщенный принц, - делайте, как Вам угодно».

С тех пор их отношения еще более сблизились. Принц приходил в прелестный дом Брамаелла, которой тот снял в модном Лондонском квартале, на Честерфилд стрит. Часть отцовского наследства, Джордж потратил на обустройство дома. Свой капитал Брамелл мог положить в банк под проценты и вполне спокойно жить оставшуюся жизнь. Но как типичный денди, он не считал деньги и рассчитывал только на свой высокий социальный статус и дружбу с принцем. Принц следил за Браммелом, его туалетом, его внешним видом и одеждой.

Но как и в любом романе, в жизни Джорджа настал драматический момент. Его дружеские отношения с принцем достигли критической точки. Дружба прекратилась, и версий их разрыва опять же множество, но мы не будем углубляться в подробности этого момента жизни «денди». Приняв факт разрыва принца и Брамелла, мы продолжим его историю. Как только Джордж перестал быть фаворитом принца, кредиторы сразу же навалились на денди. И у него оставался лишь один выход-бежать. И он бежал во Францию.

Даже после побега, Брамелл оставался собой. Вещи из его дома выставили на аукцион, и в одной из шкатулок нашли записку, которая гласила: «Эту табакерку я предназначал в подарок моему другу Георгу, если бы он был более галантен со мной».

Во Франции он быстро обрел популярность и стал звездой светских раутов. Он снова жил шикарной жизнью, а его дом был обставлен с, присущей ему изысканностью.

Первые годы он жил шикарной жизнью, но позже его финансы не позволяли ему вернуться к прежней жизни. Он стал сокращать расходы. Экономя даже на ежедневной стирке, Браммел сменил белый шейный платок на черный.

Друзья его пытались найти Джорджу хорошее место, но пока правил Георг IV, это было невозможно, и он занялся своей рукописью, которая называлась «Мужской и женский костюм», впрочем, она увидела свет, только через сто десять лет после написания.

В 1830 году Георг умер и друзья Браммела сумели выхлопотать ему должность английского посла в Кане. Дав расписки о выплате долгов, Браммел покинул Кане и поселился в самом дорогом отеле, заказав себе самую дорогую еду и вино.

Прожив в состоянии благоденствия, в 1832 году, в ответ на официальный запрос со стороны Англии, о состоянии консульских дел, Браммел ответил правду, что посол тут совершенно не нужен и не делает ничего. Конечно, он делал это в надежде на перевод, которому не суждено было сбыться.

После смещения с поста консула, он какое-то время жил на преподавании английского языка. Но в 1835 году, его все-таки отправили в тюрьму. Три месяца он провел там и однажды он едва не погиб в пожаре. Все предыдущие события, привели к помутнению рассудка. Его отправили в дом для умалишенных. 30 марта 1840 года Брамелла настигла смерть. Похоронили его на кладбище в Кане.

Браммел был легендой при жизни и умер окутанный легендами и тайнами. У него было много последователей, как и при жизни, так и после его смерти. Щеголи всей Европы были заинтересованы в Брамелле, в том, что он носит и как он себя ведет. Эта модная тенденция не обошла и Россию.

Говорить в дальнейшем о истории дендизма в Англии будет неуместно, так как основная тема моей работы дендизм в русской культуре. В России он зарождался примерно в те же года, в которых еще был жив основатель дендизма-Браммел. Поэтому основной фундамент истории дендизма мы уже имеем и теперь приступим к основной части работы-истории дендизма в России.



2. История Дендизма в русской культуре

2.1 История возникновения, детали гардероба, поведения и мировоззрения

Щеголи существовали в России, как и везде. Хочу заметить, что говорить я в начале буду не о денди, а именно о щеголях. Как нам известно, Петр I был знаменитым реформатором. Его реформы не обошли и моду. По приказу Петра, «всех чинов людям» брить бороды, носить немецкое и венгерское платье по будням и французское - по праздникам. Эта мода распространилась среди аристократов. Именно эти события привели к тому, что в России люди стали самовыражаться через одежду. Мода еще не раз менялась, но манера выражения «своего я» через одежду осталась.

Павел I, будучи ярым противником Франции и ее либеральной идеи французской революции, в первый же день своего царствования издал указ о запрете современного европейского платья. «Павел вооружился против круглых шляп, фраков, жилетов, панталон, ботинок и сапог с отворотами, строго запретил носить их и велел заменить однобортными кафтанами со стоячим воротником, треугольными шляпами, камзолами, коротким нижним платьем и ботфортами». Он привлек к исполнению своего указа полицию. Полицейские снимали с «модников» неправильную одежду, оставляя их полуголыми.

В 1801 году Павел скончался. И буквально через пару дней, на улицах стали появляться люди в панталонах и круглых шляпах. Лишь люди бедные не способны были так быстро менять платья.

После этих событий мода стала развиваться своим чередом. В десятых годах девятнадцатого века в Россию вошел в моду минималистический костюм Лондонского денди. Отличие было лишь в том, что у нас еще оставались так полюбившиеся нам украшения в костюмах.

В предыстории русского дендизма можно заметить несколько отдельных интереснейших персонажей, к примеру «хрипуны». Грибоедов в «Горе от ума» называет Скалозуба: «Хрипун, удавленник, фагот». Многие читатели наверняка не понимали смысл этого высказывания, читая произведение Грибоедова. Но мы можем разобраться в нем. В дендизме одним из модных веяний была женственность. Некоторые денди проповедовали ее. И одним из отличительных средств этого веяния была узкая талия. Многие денди специально перетягивали поясом свою талию, дабы создать иллюзию узкой талии. Еще несколько десятилетий после узкая талия была модной. Даже Николай I перетягивал свою талию. Но мода эта касалась не только одних военных. Гражданские так же, соревновались в узости талии. Даже всем нам хорошо известный писатель А.С. Пушкин был сторонником моды на узкую талию. В письмах его своему брату мы можем видеть такие слова: «На днях я мерился поясом с Евпраксией и тальи наши нашлись одинаковы. Следовательно из двух дно: или я имею талью 15-летней девушки, или она талью 25-летнего мущины».

Так же одной из важнейших деталей денди, как русских, так и английских были очки, монокль. В России, как и в Англии, была мода на близорукость. У нас взгляд из-под очков на человека являлся очень дерзким поступком, а там где дерзость, там и дендизм. Поэтому младшим по чину запрещали смотреть сквозь очки на старших по званию. «Дельвиг вспоминал, что в Лицее запрещали носить очки и что поэтому ему все женщины казались красавицами, иронически добавляя, что, окончив Лицей и приобретя очки, он был сильно разочарован».

Появился и лорнет. Пушкин в «Евгении Онегине» писал:

«Одессу звучными стихами Наш друг Туманский описал...Приехав, он прямым поэтом Пошел бродить с своим лорнетом...».

Среди денди было модным использовать лорнет не по прямому назначению, а для того, чтобы наблюдать за ложами, занятыми дамами.

«Двойной лорнет скосясь наводит. На ложи незнакомых дам...».

В Россию вошла так называемая «нагая мода», которую привнес, уже знакомый денди-Джордж Браммел. Панталоны шились в обтяжку. Фраков должно было быть по меньшей мере три. Деталей было множество, но почти все эти детали я описывал в предыдущей главе, а об отличиях я хотел бы поговорить чуть позже.

В девятнадцатом веке на русских модников очень повлиял спор «западников и славянофилов». Приверженцы запада, предпочитали европейский стиль одежды и одним из самых знаменитых западников, а по совместительству и один из главных русских денди был-Петр Чаадаев. По свидетельству М.И. Жихарева, он выделялся «необычайным изяществом» костюма: «Одевался он, можно положительно сказать, как никто. Нельзя сказать, чтобы его одежда была дорога, напротив того, никаких драгоценностей, всего того, что люди зовут "bijou", на нем никогда не было. Очень много я видел людей, одетых несравненно богаче, но никогда, ни после, ни прежде, не видал никого, кто был бы одет прекраснее и кто умел бы достоинством и грацией своей особы придавать значение своему платью. В этой его особенности было что-то, что, не стесняясь, можно назвать неуловимым. На нем все было безукоризненно модно, и ничто не только не напоминало модной картинки, но и отдаляло всякое об ней помышление». Чаадаев следовал одному из главных правил дендизма- «заметная- незаметность». «Область же экстравагантности его одежды заключалась в дерзком отсутствии экстравагантности», - отмечает Лотман.

Но, как и в любом противостоянии, и в любой моде, у западников были противники в лице славянофилов, которые проповедовали исконно русские платья и призывали народ к ним вернуться. И.И. Панаев, будучи представителем славянофилов, однажды «наделал в Москве большого шуму, появляясь в смазных сапогах, красной рубахе и в мурмолке». Также он предлагал не брить бороды, а дамам ходить в сарафанах. Эти меры были юмористичны. Его действия служили причиной шуток и саркастических замечаний. К примеру, однажды, К. Аксаков уговаривал одну даму одеть сарафан: «Сбросьте это немецкое платье, - сказал он ей, - что Вам за охота носить его? Подайте пример всем нашим дамам, наденьте сарафан. Как он пойдет к Вашему прекрасному лицу!» В то время как он с жаром говорил ей это, к ней подошел тогдашний московский военный губернатор князь Щербатов. Она заметила ему, что Аксаков уговаривает ее постоянно носить сарафан. Князь Щербатов улыбнулся... «Тогда и нам надо будет нарядиться в кафтаны?» - возразил он не без иронии, взглянув на Аксакова. «Да! - сказал К. Аксаков торжественным голосом, сверкнув глазами и сжав кулак. - Скоро наступит время, когда мы все наденем кафтаны!» Князь Щербатов, при таком энтузиазме, поспешил удалиться. «Что такое у Щербатова произошло с Аксаковым?» - спросил кто-то у Чаадаева, бывшего свидетелем этой сцены. «Право, не знаю хорошенько, - отвечал Чаадаев, слегка улыбаясь, - кажется, Константин Сергеич уговаривал военного губернатора надеть сарафан... что-то вроде этого». Таким образом мы видим, как Чаадаев с легкой надменностью, присущей ему, как денди, холодно пошутил.

Но западная тенденция соперничала не только в сфере костюма. В девятнадцатом веке мы видим новое веяние-«фланирование». Его задача - «пройти весь Невский проспект, не сбившись с усвоенной себе франтами иноходи, не вынув ни разу руки из заднего кармана пальто и не выронив из глаза искусно вставленной лорнетки».

В целом, дендизм получил наибольшую популярность, в двадцатых годах, девятнадцатого века. В основном это были молодые модники из аристократических семей. Но как и любую моду, дендизм в России поднимали на смех. Люди видели в дендизме слишком много женственного, отчего и ходили многие слухи про денди. Вот как Пыляев описывал их: «Молодые модники ходили зимой в белых шляпах и при самых бледных лучах солнца спешили открыть зонтики; светские кавалеры тех времен носили из трико в обтяжку брюки и гусарские с кисточками сапожки; жабо у них было пышное, шляпа горшком, на фраках - ясные золотые пуговицы, воротники в аршин. У часов висели огромные печати на цепочках, у других виднелись небольшие серьги в ушах».

В целом, мы видим те же тенденции, что и сейчас: мужская мода приветствуется лишь тогда, когда она указывает на мужественность, но при любом намеке на женоподобность, она становиться предметом для осуждений.

Тогда в моду входит ношение мундира, который явно указывает на мужественность его хозяина. Молодые дворяне служили в представительных элитных полках. Мода на мундиры была популярна только для России. В Англии денди считали, что это убивает всю индивидуальность. У нас же мундиры быстро нашли свою популярность. У офицеров высокого звания было даже несколько мундиров, которые они меняли в зависимости от мероприятия. Такая практика называлась «любезничать» мундирами. Все русские императоры так же появлялись на людях лишь в мундире.

У многих солдат того времени появилась мода на серьги. Эта женоподобность раздражала многих офицеров, к примеру, генерал Кульнев из Павлоградского гусарского полка-приказал собрать у солдат все серьги.

Говоря о форме, нельзя не сказать об уловках, на которые шли военные для красоты. Как я уже говорил, рейтузы должны были быть в обтяжку. Для этого многие одевали рейтузы из лосиной кожи на тело мокрыми, чтобы те облипали тело. Так же к таким уловкам можно отнести и утягивание пояса и корсеты. Николай I, бывало, по несколько дней не выходил из дворца из-за потертостей от мундира.

Но углубляясь в моду, мы совсем забыли о внутренней составляющей дендизма. Итак, отойдя от внешнего вида, вернемся к культуре поведения и мировоззрению. Посмотрим, что осталось по-прежнему и что нового привнесли в дендизм русские денди.

Денди остается таким же дерзким и находчивым, с присущими ему аристократическими манерами человеком. Холодный блуждающий, ничем не интересующийся взгляд. Движения должны быть ленивыми, но при этом отточенные. У денди не может быть проблем с деньгами. Туалет его идеален. Жизнь ему надоела, все для денди уже слишком обыденно и отвечает денди редко, лениво, но при этом столь метко, что его слова потом записывают в отдельные книги. Таково должно быть каждодневное поведение, которое в своей повести «Барышня крестьянка» и описывает Пушкин: «Легко вообразить, какое впечатление Алексей должен был произвести в кругу наших барышень. Он первый перед ними явился мрачным и разочарованным, первый говорил им об утраченных радостях и об увядшей своей юности; сверх того носил он черное кольцо с изображением мертвой головы».

В 1840 году Гончаров описал систему классификации модных типов людей. Я хотел бы написать о ней здесь, дабы лучше представлять «модников» того времени.

Первый тип его классификации-это «франт». Это человек, высшая ценность которого хороший костюм. Он готов плохо обедать, лишь бы хорошо одеваться.

Следующий тип-это «лев». К этому типу мы с уверенностью можем отнести Браммела. «Лев» всегда уверен в своих действиях и в превосходности своего внешнего вида. Он ест лучшую еду, курит лучшие сигары и у него все самое лучшее. И он просто обязан всегда быть в центре внимания.

Последним типом является человек хорошего тона. Этот человек может слегка отступить от общих правил моды. Он делает все не для показа, а для своего комфорта, в этом его главное отличие от предыдущих лиц.

2.2 Дендизм сквозь призму личностей Пушкина и Чаадаева

Я заметил, что каждый человек, которому я говорил о теме своей курсовой работы, постоянно упоминал Пушкина, его роман «Евгений Онегин» и фразу: «Как денди Лондонский одет». Поэтому к истории дендизма я бы хотел обратиться сквозь призму жизни писателя.

Спросить у каждого, кто является символом русского дендизма, все ответят Пушкин и Чаадаев. О Чаадаеве я бы поговорил попозже, а сейчас разговор я бы завел о Пушкине, о денди, который сам себя таковым не считал.

Александр Сергеевич был всегда одет по последней моде, на его столике вы всегда могли наблюдать туалетный набор настоящего модника. Ему присущи были все черты денди, начиная с цинизма и юмора, заканчивая узкой талией. В его странных выходках и его словах, можно найти отголоски Байрона. И при этом, Байрон также не отождествлял себя с денди.

Но при этом мы все понимаем, что отслеживание модных «трендов», апатия и замкнутое поведение, могут позаимствовать и обычные «щеголи». Денди же, как мы помним на примере Браммела, был настоящим центром социального круга. Он не следил за модой, «он был модой». Все смотрели на него и копировали его стиль одежды и общения. Пушкину же не были присущи эти вещи.

Однако, сам Пушкин слишком неоднозначная личность, чтобы сразу присваивать или отбирать у него статус «денди». Он был завсегдатым салонов и кутилой того времени. В его шутках можно было уличить холодный сарказм, в его образе читалась непокорность судьбе. «Эпиграмма была его кинжалом», - свидетельствует Вельтман.

Всю свою жизнь Пушкин пытался сделать шикарным романом. Нельзя не сказать о литературном вкусе Александра Сергеевича. В его библиотеке в большом количестве имелись книги, в которых явно читается оттенок дендизма. Здесь мемуары Казановы и Альфонса Kappа, «Физиология вкуса» или «Энциклопедия светского человека», Стендаль, Бальзак. Как свидетельствует князь П. Вяземский «он (т.е. Пушкин) постоянно давал мне наставления об обращении с женщинами, приправляя свои нравоучения циническими цитатами из Шамфора».

Разумеется, нельзя не упомянуть о пристрастии Пушкина к Байрону. Это его пристрастие разбирается не в одной работе. Наряду с произведениями Байрона, Пушкин так же изучал его биографию, письма и подобные вещи связанные с лордом Байроном, который оказал немалое влияние на творчество Александра Сергеевича. Байрон проходит красной нитью, через все творчество Пушкина, пронизывая быт и карьеру писателя, строчка за строчкой, сплетая воедино образ того Пушкина, которого мы знаем.

Этот образ денди не раз встречается в строчках его произведений, но полный, законченный образ мы видим в его произведении «Евгений Онегин».

Евгений Онегин, без сомнений, является неоднозначной личностью. Я думаю, что он есть русская адаптация и в то же время пародия на денди и дендизм в целом. Вся его поэма пропитана духом пародии, но именно в этой пародии можно понять сложную сущность русского дендизма.

«Онегин - гастроном, игрок, театрал и дуэлист. Любитель балов, поклонник балета, педант в одежде, скептик в литературе, он являет в Петербурге самое законченное выражение нового европейского героя».

Онегин является представителем умирающего рода аристократов. Пушкин рисует нам слегка женоподобного героя, который в духе модных романов того времени уже был пресыщен жизнью и утехами того времени. Он был «мод воспитанник примерный», «забав и роскоши дитя»…

Как известно, Онегин был невероятно эрудирован и не упускал в разговорах показать это. Пушкин очень интересно описывает этот момент:

«Он рыться не имел охоты

В хронологической пыли

Бытописания земли:

Но дней минувших анекдоты,

От Ромула до наших дней,

Хранил он в памяти своей»



Такое же было и отношение Онегина к литературе, он не обращался к огромным томам трудов, довольствуясь модными рецензиями и отзывами о книгах.

Одной из основных черт денди были странности. И Пушкин явственно подчеркивал эти черты в своем герое: «Спутник странный», «пасмурный чудак», «чудак печальный и опасный- созданье ада иль небес». Так он на протяжении своей работы выделяет образ русского денди.

Но в VIII главе, мы все-таки наблюдаем падение дендизма, его крах. И причиной этому послужила любовь. Мы видим, что его образ, все это было лишь позой, и стоило лишь настоящей любви коснуться Онегина, как весь его образ, выстраеваемый годами, посыпался. Недаром Онегин записывает в свой альбом:

«Цветок полей, листок дубрав

В ручье кавказском каменеет.

В волненьи жизни так мертвеет

И ветреный, и нежный нрав»

Пушкин создал образ нового денди-русского денди. В нем читались слегка гипертрофированная пресыщенность и хладнокровный сарказм. Но все же это и были герои нашего времени. Онегин был противоречив, в его образе явно читались манеры денди, но наружу постоянно «вырывалось сердце», которое он так тщательно скрывал за масками лжи и безразличия. Подобно «Степному волку» из одноименного произведения Германа Гессе, Онегин копался в себе, и не в силах найти собственное я, он жил не своей жизнью. Проводя время в модных клубах, внешне он был весел, но в душе его все было наоборот. Видим ли мы привычного для нас денди в Пушкине? - нет. Видим ли мы в нем денди? - Безусловно, да.

Вторым примером русского дендизма, я бы хотел разобрать личность, которую безусловно представляют все при упоминании дендизма в России. Его называли «премьер-министром русского дендизма»-Петр Чаадаев.

Как писал Э. Радзинский, когда умер Чаадаев «не сообщить в газете о его смерти было положительно невозможно, ибо, не занимая никакой должности на Государевой службе, отставной ротмистр Петр Чаадаев занимал особое, даже исключительное место в жизни как московского, так и петербургского общества».

Петр происходил из состоятельной семьи. Родителей он потерял в детстве. Сначала Чаадаева воспитывала крепостная нянюшка, затем ее сменил француз, но в конце концов, пришел англичанин. Он привнес в жизнь Петра «англоманию» и «любовь к грогу». А дальше все пошло как по стихам Пушкина:

«Острижен по последней моде,Как dandy лондонский одет -И наконец увидел свет».

«Галломанию» сменила «англомания» и на престол встала империя «дендизма». Как и у любого представителя дендизма, у Чаадаева были особые странности, к которым все относились почтительно, и пока Пушкин и его друзья устраивали шалости в своих кругах, Чаадаев снисходительно смотрел на них и оставался в тени, окутанным тайной до конца жизни. Но тайна эта была благоговейная.

«Приятно дерзкой эпиграммой

Взбесить оплошного врага,

Приятно зреть, как он, упрямо

Склонив бодливые рога,

Невольно в зеркало глядится

И узнавать себя стыдится…Но отослать его к отцам

Едва ль приятно будет вам».



Так Пушкин воспевал свою молодость, Чаадаев же в это время утонченно проводил время, вне досягаемости от общих слухов и сплетен.

Примечательно, что у Чаадаева было прозвище, схожее с прозвищем Джорджа Браммела. «Красавчик-Чаадаев»-очень схоже с прозвищем Браммела-Beau Brummell, что в переводе с французского значит «Красавчик Браммел». Схоже было и не только их прозвище, но и их положение в обществе.

Петр закончив Московский университет, поступает в Семеновский полк, но, пройдя французскую компанию, он переходит в Ахтырский. Как я уже говорил, мундир в то время был моден, и про него ходили такие шутки, что он как истинный денди сменил свой Семеновский мундир на более изысканный.

В двадцать четыре года, у него был пик его карьеры он был адъютантом командира Петербургского гвардейского корпуса и при этом членом Московской масонской ложи, что естественно давало ему множество знакомств с высшими лицами, такими как император Константин и брат императора Александр. Но в 1820 году происходит его отставка. Существует множество сплетней, но мы не будем вдаваться в подробности, а просто примем его отставку как факт.

В 1823 году Чаадаев покидает родину. Предшествовало этому множество разговоров о личностной свободе. Но запад не понравился Петру Яковлевичу и он вернулся на родину. По возвращении, его стали обыскивать с пристрастием на границе, но так ничего и не нашли.

В 1830 году, после его затворничества Чаадаев вновь появляется в свете, в новом образе. В его глазах читается усталость, в уголках его рта читается скрытый сарказм, а в мыслях присутствовал лишь холодный расчет.

Чаадаев, как и следует истинному денди, «вскружил» сердце не одной даме, но при том в их отношениях не было и намека даже на крепкую дружбу, что опять же является отсылками, я бы даже сказал некими аллюзиями, к законодателю дендизма-Браммелу. Он надсмехался не только над дамами, но и над всем обществом в целом.

«Русский посол в Париже после падения Бонапарта, корсиканец-эмигрант, Поццо ди Борго говорил, что если бы он был властью в России, то непременно и часто посылал Чаадаева за границу, чтобы все могли увидеть этого русского и при этом абсолютно порядочного человека».

Как мы видим из всего вышесказанного, Чаадаев был истинным денди, таким, каким этот образ создавали английские первопроходцы: со своим стилем, своими причудами, с превосходными аристократичными манерами, особым складом ума и безусловно с язвительным характером, который так пытались перенять его современники.

До самой смерти он оставался-законодателем мод и его личная жизнь оставалась под покровом тайны.

Таким образом, сквозь призму этих двух великих личностей мы видим два образа денди, которые были так похожи, но в них одновременно улавливались совершенно разные нотки дендизма. Чаадаев был приверженцем старой школы дендизма, Пушкин же в свою очередь открыл совершенно новый вид и привнес в русские дендизм свои ценности и понятия.

В своих нарядах Пушкин полагался на модные течения, а Чаадаев в свою очередь являлся законодателем этих тенденций. В увлечениях дамами Пушкин был неумолим и был похожим на одну из своих любимых исторических личностей-Казанову. Чаадаев же был любим всеми, но всех он отвергал и любые намеки на отношения он прерывал на корню. Своей таинственностью он будто бы оставлял нам самим додумывать чем он занимается и какие были его предпочтения.

Но в конечном итоге, мы получаем двух состоявшихся личностей, которые сильно повлияли на культуру дендизма и русскую культуру в целом.

Дендизм в русской культуре был попыткой придать русской взбалмошной жизни, с ее хаотическими поступками, некую огранку, отточить ее, словно холодное оружие, и обрамить ее, словно алмаз. Сквозь отдельные личности денди, мы можем прочувствовать всю тревогу, всю боль и печаль того времени, можем увидеть лоск и роскошную жизнь, но в то же самое время, бесконечное одиночество вкупе с апатией, которая была присуща людям тех времен.

Это были года бунтарства и цинизма, года Байроновских писем и журналов о способах повязки галстука, года разбитых сердец и разрушенных судеб, года взлетов и падений. Люди могли предвзято относиться к дендизму, могли надсмехаться над ним, но отрицать факт его влияния на русскую культуру никто не мог.

Закончить эту главу я бы хотел словами о русском дендизме знаменитого писателя и поэта Александра Блока: «Его пожирающее пламя затеплилось когда-то в малой части байроновской души; во весь тревожный предшествующий нам век оно тлело в разных Бреммелях, вдруг вспыхивая и опаляя крылья крылатых: Эдгара По, Бодлера, Уайльда; в нем был велик соблазн - соблазн антимещанства…».



Заключение

дендизм брамелл пушкин чаадаев

В итоге дендизм повлиял на русскую культуру не только тех веков, но и на историю России, в том числе и до современного времени. В процессе написания курсового проекта я изучил не только развитие моды, но и также целое социальное явление, представляющее собой особый подход к жизни, манеру поведения, нашедшую отображение в целом литературном жанре. Отголоски событий тех времен можно найти и в современности.

Подведя черту, можно сказать, что характерными чертами эпохи дендизма были апатичные и меланхоличные черты поведения, культ индивидуализма и благородный бунт. Сквозь призму дендизма, мы можем исследовать быт и нравы людей девятнадцатого века. Из таких деталей и складывается история.

Почему нужно изучать историю? Историю можно и нужно изучать, потому что, прежде всего, она является совокупностью накопленного предыдущими поколениями опыта; применимо к моей теме, мы проследили, как дендизм повлиял на развитие отечественной истории и общества.



Список литературы

1. Лотман Ю. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства, XVIII-начало XIX века //Электронный доступ

2. Вайнштейн О. Денди. Мода. Литература. Стиль жизни //Электронный доступ

3. Радзинский Э. На Руси от ума одно горе //Электронный доступ

4. Гроссман Л. Литературные биографии //Электронный доступ

5. Пушкин А. Евгений Онегин //Электронный доступ

6. Лермонтов М. Герой нашего времени //Электронный доступ

7. Пушкин А. Барышня-крестьянка //Электронный доступ

8. М. Лермонтов. Герой нашего времени //электронный доступ:

Размещено на Allbest.ru