Критика монашества и проблема духовного освобождения человека от средневековых страхов в сборнике новелл Дж. Бокаччо "Декамерон"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Министерство образования и науки Украины

Днепропетровский национальный университет им. О. Гончара

Факультет систем и средств массовой коммуникации

Кафедра издательского дела и межкультурной коммуникации

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

ПО МИРОВОЙ ЛИТЕРАТУРЕ НА ТЕМУ:

Критика монашества и проблема духовного освобождения человека от средневековых страхов в сборнике новелл Дж. Бокаччо "Декамерон"

Выполнила Федорова Вероника

Гр.. ЗВ-10-1

Проверила:

К. филол.. н., доцент

Полишко Н. Е.

Днепропетровск 2011

План

Вступление

1. Эпоха Возрождения

2. Краткая биография Дж. Бокаччо

3. Немного о произведениях Бокаччо

4. Историческая основа "Декамерона"

5. Критика сборника

6. Анализ некоторых новелл сборника

7. Обзор существующих фильмов, снятых по мотивам "Декамерона" Бокаччо

Вывод

Список используемых материалов

Вступление

То, что я попытаюсь как можно более разносторонне и при том наиболее кратко и, по сути, рассмотреть в своей работе это:

1. Проблема раскрепощения человека и протест против средневековой морали в творчестве Италии XIV ст.

2. Критика монашества и духовное освобождение от средневековых страхов в некоторых новеллах сборника.

1. Эпоха Возрождения

Возрождение - это культурный переворот, стоящий в тесной связи с переворотом хозяйственным, выражающийся в росте индивидуализма и мирской точки зрения, в упадке церковной идеи и в усилении интереса к древности. Если вдуматься в эту формулу и принять во внимание общественный строй Европы в XIII-XIV веках, то сделается ясно, что этот переворот впервые мог сказаться в ярких и несомненных фактах только в Италии. Это объясняется двумя группами причин. Во-первых, Италия никогда не видела такого блестящего расцвета различных сторон средневековой культуры, как заальпийская Европа, и раньше создала условия, разлагавшие эту культуру; во-вторых, в заальпийской Европе не сохранились и не могли сохраниться такие переживания античной культуры, какие сохранились в Италии.

Феодализм привился в Италии слабо. Там целые области никогда не подпадали под продолжительное и прочное господство германских завоевателей. Но даже и в остальных ее частях, где господство длилось долго, и было организованно, феодальный строй по многим причинам установился лишь отчасти. Поэтому он оказался более податливым и не мог, как на севере, оказать такого сопротивления, когда явились разлагающие его условия. А они, вдобавок, явились раньше, чем на севере.

По своему географическому положению Италия прежде, чем другие страны Европы, вступила в тесные торговые связи с Востоком (с Левантом, как говорили тогда) и прежде других воспользовалась выгодами этих связей. Особенно быстро пошло ее торговое развитие со времени крестовых походов. Крестоносцы перевозились на Восток в галерах итальянских городов; те же города пользовались случаем, чтобы основаться в завоеванных у мусульман сирийских портах, получали на месте почти даром лучшие продукты Востока, которые втридорога продавали в Европе. Их обороты росли, возбуждали аппетиты других городов, и мало-помалу главные приморские и многие не приморские города Италии обзавелись конторами в важнейших левантских портах. Торговля с Левантом оказывала влияние и на многие другие города. В городах появлялся вкус к комфорту, к реальным земным удобствам и благам; в городах люди привыкали жить не по указке, а так, как нравится им самим, привыкали управляться, думать и верить по-своему. В городах мало-помалу выросла свободная, цельная, сознающая себя личность.

Труден был процесс этого роста, а в Италии он был труднее, чем где бы то ни было. Страна давно успела разбиться на целый ряд раздельных политических существований. Развитию этих раздельных существований не мешали никакие сколько-нибудь значительные силы. Поэтому в итальянских городах-государствах, предоставленных самим себе, раньше, чем где-нибудь в новой Европе, начался процесс зарождения твердого государственного начала: феодальная дробность стала уступать место принципу политического единства. Единство власти сначала в форме республики, затем в форме абсолютизма мелких тиранов мало-помалу покончило с режимом мелких соединений наполовину корпоративного, наполовину политического характера, которые стояли между индивидуумом и государственным началом. Личность, освобожденная от групповых пут, оказалась предоставленной самой себе. То был факт, благоприятный для ее культурного роста, но рост личности благодаря тому же факту часто принимал уродливые формы.

Личность уже не находит опору и защиту в группе, к которой она раньше принадлежала и которая теперь доведена до полного упадка. Человек должен на собственный риск и страх вести борьбу за существование. Нет ничего удивительного, что в нем вспыхивают и разгораются страсти, которых раньше не было заметно, что учащаются преступления и насилия, что сила становится главным божеством, а успех - моментом, все оправдывающим. Понятия о нравственности и добродетели сильно изменяются.

То была другая сторона роста личного начала, столь же необходимая. Она только лишний раз подтверждает, что рост личности был основным фактом итальянского развития в эту эпоху, очень определенно окрашивавшим всю современную культуру.

В том же направлении действовали и другие моменты общественного развития. Например, теократическая идея и все ее последствия господствовали над сознанием итальянцев менее, чем в других европейских странах, хотя естественно было бы ожидать, что у подножия папского трона она будет властвовать, как нигде. Это и понятно. Для остальной Европы папа был понятием более или менее отвлеченным: в нем чтили святого, преемника апостола Петра, главу христианской церкви, облеченного властью разрешать от грехов и доставлять вечное блаженство. Словом, для Европы папа - идея, раз навсегда определенная и привычно импонирующая религиозному сознанию. Не то было по эту сторону Альп. Для итальянцев папа - свой. Они видели на близком расстоянии человека вполне реального, которого они помнили кардиналом часто и раньше; им трудно было связывать с ним отвлеченную идею; они знали по именам его любовниц, меню его пиров, все его слабости и недостатки. Фокусы, которые далекой Европе казались чудесами, были им видны очень хорошо и давно перестали их обманывать; ведь они жили за кулисами великого католического балагана.

К религии итальянец относился также иначе, чем немец или северный француз. Те почти всегда удовлетворялись той религией, которую давала им церковь, а церковь совсем позабыла о том, что у людей могут быть религиозные потребности, не предусмотренные церковными статутами. Формы богопочитания, которые церковь предлагала верующим, перестали удовлетворять людей, ибо верующие не видели Бога, заслоненного от них церковью. Когда в городах человек стал относиться более сознательно к жизни, он ясно формулировал себе потребность личного общения с Богом. Церковь ему в этом отказывала; он стал добиваться его собственными силами и обратился к Евангелию. Так возникли ереси. Они возникли в городах, потому что в городах люди стали развитее, лучше понимали и лучше умели выражать свои стремления. Вскоре стали возникать различные ереси. Церковь была занята и преследовала ереси очень снисходительно. Только в тех случаях, когда ересь порождала политическую и общественную смуту, за нее принимались вплотную.

Все ереси отличались двумя особенностями. Или они старались осуществить заветы Евангелия о нравственной жизни, либо были сплошь проникнуты мистицизмом, который пользовался популярностью потому, что уничтожал грозное, устрашающее величие Божества, сообщал ему чувствительную, сострадательную душу и приближал его к человеку.

Так, итальянская буржуазия создала себе религию. Она создала себе и литературу, создала и искусство, но, чтобы создать литературу и искусство, недостаточно было тех элементов, которыми люди воспользовались, чтобы реформировать свою религию: нужны были другие, которыми нельзя было воспользоваться при реформе религии, ибо они не только противоречили католической догме, но были враждебны христианству. Это - античная культура. Она не умерла на Западе после крушения западной империи, ее следы остались во многих других крупных переживаниях, но ни одна страна не находилась в этом отношении в таких благоприятных условиях, как Италия.

2. Краткая биография Дж. Бокаччо

Бокаччо родился в Чертальдо, недалеко от Флоренции (много кто считает, что Бокаччо родился в Париже, был внебрачным сыном флорентийского купца и француженки, но документального подтверждения этому нет). Его отцом был богатый купец, который поддерживал тесные связи с флорентийскими банками Барди и Перуцци (которые имели свои отделения во многих европейских странах), чем объяснялись поездки за границу, например во Францию. В возрасте 14 лет Бокаччо поехал в Неаполь, где должен был изучать коммерцию и юриспруденцию, но, с детства увлекаясь только литературой, он совсем не питал интереса к этим занятиям. Но годы, проведенные в Неаполе, стали плодотворным грунтом для развития поэтического дара Бокаччо, так как именно этот город был одной из колыбелей итальянской гуманистической культуры. При дворе короля Роберта Анжуйского - друга и покровителя Петрарки, в Неаполе, еще до приезда туда Бокаччо, образовался влиятельный круг писателей и ученых, в который он вскоре был принят. Там же Бокаччо познакомился с Марией д`Аквино, они полюбили друг-друга, и на долгие годы она стала его музой; во многих первых произведениях он приводил ее под именем Фьяметты.

Через некоторое время он был привлечен к активной социально-политической деятельности в правительстве Флорентийской республики, по поручению которого возглавлял дипломатический миссии и читал публичные лекции про Данте. Бокаччо был первым комментатором "Божественной Комедии" и первым биографом Данте.

В 1350 г. состоялась первая личная встреча с Петраркой, которая вскоре переросла в дружбу. Под влиянием Петрарки у Бокаччо усилился интерес к античности и филологических студий. Он выучил древнегреческий язык, который знал лучше Петрарки.

В конце жизни писатель пережил тяжелый духовный кризис и, проникнутый религиозно-мистическими настроями, отказался от художественного творчества, стал считать свои лучшие произведения (в том числе "Декамерон") "богопротивными" и "вредными". Умер писатель 21 декабря 1375 года в Чертальдо, в старом доме своего отца.

бокаччо декамерон сборник мораль

3. Немного о произведениях Бокаччо

Первое из них - прозаический роман "Филоколо" (1337), в основе которого - обработанный сюжет популярного средневекового романа "Флорис и Бланкафлор". Следующие произведения - написанные октавами поэмы "Филострато" (1338) и "Тезеида" (1339), сюжетные события которых отнесены в античные времена, но намекают на историю отношений их автора и его возлюбленной. Тему любви писатель развил в двух сочинениях, чьё содержание отчасти связано с "Комедией" Данте, - в стихотворно-прозаической повести-пасторали "Амето" (1341) и в написанной терцинами аллегорической поэме "Любовное видение" (1342). В 1345--46 гг. он сочинил - вновь октавами и вновь используя мифологический материал - поэму "Фьезоланские нимфы", одну из лучших пасторальных идиллий эпохи Возрождения.

Начальный период творчества, связанный с первой любовью Боккаччо, завершился блестящим образцом психологического повествования - повестью "Фьямметта" (1348), во многом автобиографической. Второй период творчества начался со времени личного знакомства с Ф. Петраркой (1350). В течение этого периода созданы несколько трактатов на латыни и завершено главное художественное творение Боккаччо - "Декамерон" (1348--51). Это образец цикла прозаических новелл с единым обрамлением. Персонажи обрамляющего сюжета - 10 молодых людей (трое юношей и семь девушек, имена некоторых заимствованы у героев ранних произведений писателя), которые, укрывшись на загородной вилле от чумы, свирепствовавшей во Флоренции в 1348 г., 10 дней развлекают друг друга занимательными историями. Ежедневно каждый из 10 рассказчиков сообщает друзьям одну историю на свободную или заранее определённую тему. Таким образом, в течение этих 10 дней рассказано 100 новелл. Каждый из дней герои "Декамерона" (название книги переводится с греческого как "Десятиднев") завершают сочинением канцоны, в которой подводят моральный итог услышанному.

"Декамерон" отличает идейное и тематическое разнообразие новелл. Здесь есть истории с драматическим сюжетом и фривольные комические рассказы, реалистические зарисовки современных нравов и условные ситуации, заимствованные из средневековых сюжетов народных сказаний. Писатель обработал занимательные сюжеты, почерпнутые из разных источников - из куртуазной литературы и анонимных фаблио, из восточных легенд и популярного сборника итальянских народных рассказов "Новеллино". Его повествовательная техника была признана совершенной европейскими прозаиками следующих поколений, а "Декамерон" спровоцировал длинный ряд подражаний. Кроме того, Боккаччо приобрёл известность как филолог, составивший первую биографию Данте и первый комментарий к его "Комедии".

4. Историческая основа "Декамерона"

Во Флоренции Б. написал и то произведение, к-рое ввело его в пантеон величайших мастеров мировой литературы, -- "Декамерон" ("Il Decameron"). "Декамерон" примыкает к тем итальянским произведениям Б., к-рые были начаты в Неаполе, а закончены во Флоренции. Только то, что там было не вполне созревшим, здесь достигло величайшего мастерства. По форме "Декамерон" для итальянской прозы является тем, чем являются "Божественная комедия" и сонеты Петрарки для поэзии: он дал ей художественный язык. Б. недаром выбрал форму новеллы. Уже до него новелла становилась наиболее типичным литературным жанром города. И до него она уже отражала настроения общественных групп, которым принадлежала в городе руководящая роль. В руках Б., типичного горожанина-республиканца, новелла отчеканилась как литературная форма, отвечающая классовым интересам республиканской буржуазии. И если она и в дальнейшем продолжала сохранять эти настроения даже тогда, когда города стали подчиняться тиранам, -- то этим новелла обязана могучему таланту своего первого настоящего классика. Только тогда, когда подкралась феодальная реакция, т. е. уже в XVI в., новелла начала уходить от типично-буржуазной, бокаччианской, окраски. Но в Италии она всегда оставалась связанной с городом и умерла, когда город в Италии перестал быть государством.

Художественным поводом для написания "Декамерона" Б. была "черная смерть" 1348. Она дала обрамление. Семь девушек и трое молодых людей, убегая от чумы, поселяются в загородной вилле и устраивают себе красивую жизнь, непрерывный праздник во время всеобщего бедствия. В течение десяти дней каждый из десяти рассказывает по новелле. Эти сто новелл дают чрезвычайно разнообразную и богатую, притом ярко реалистическую картину быта и настроений современного общества. Большинство сюжетов Б. заимствовал, но обработка материала, типы, характеры -- все это принадлежит самому Б. "Декамерон" -- книга о любви, о любви низменной и высоко-благородной, веселой и трагической, пошлой и нежной, но всегда земной и всегда победной. Уже в "Amorosa visione" Б. пришел к тому выводу, что аскетические христианские добродетели непосильны для человека. "Декамерон" этот тезис разрабатывает подробно и настолько ярко, что после него уже не будет больше принципиальных споров о праве человека на любовь. Сокрушая аскетизм, Б. не касался христианской религии как таковой, но он не боялся обрушиваться на ее служителей всякий раз, когда в этом являлась художественная необходимость. В этом отношении он опять-таки шел навстречу духу городской культуры: для города монах, проповедовавший против лихвы, т. е. против промысла банкиров, против роскоши и сытой жизни, против быта городской буржуазии, был всегда персонажем чрезвычайно неприятным, более неприятным, чем рыцарь, -- пугало ранних новеллистов, борьба с к-рым была уже позади, -- или крестьянин, антагонизм с которым в богатой Флоренции не имел большого значения. Победная проповедь индивидуализма, этого главного мотива гуманистической доктрины, пропитывает "Декамерон" от начала до конца.

5. Критика сборника

Слава, которую это произведение доставило своему автору, была громадна. Все, сколько было тогда в Италии ученых и знатоков, единогласно объявили, что гений итальянской прозы собрал в этой книге все сокровища языка, доведенного до величайшей чистоты и красоты. Восхищались и восхищаются не только содержанием и изложением самих новелл, но и той чудной рамкой, в которую они оправлены и которая, связывая их в одно целое, состоит из поэтических, художественных описаний природы и живых, занимательных диалогов между рассказчиками.

Но вместе со славой книга принесла и немало неприятностей своему автору, потому что на нее восстало тогдашнее духовенство, пороки которого осмеиваются в "Декамероне" самым беспощадным образом. Книга была объявлена безнравственной и считается таковой отчасти и поныне. Правда, в ней есть несколько рассказов и несколько выражений довольно фривольного характера; но надо заметить, что в этом отношении современная патолого-психиатрическая беллетристика ушла уже так далеко, что рассказы Боккаччо кажутся перед ней детски наивными. Притом нельзя же считать рассказы Боккаччо написанными только для праздного развлечения, как думали многие противники "Декамерона". Боккаччо осмеивает лицемерие духовенства, склонного, как и все люди, к слабостям и порокам; рисует и смешные, и вредные стороны корыстолюбия, скупости, ревности; клеймит жестокость, суеверия, сословные предрассудки, нерадивость судей; с другой стороны - преданная дружба и преданная любовь, щедрость, веротерпимость, ум, остроумие, веселость находят в нем горячего поклонника. Сила любви является у него всемогущим орудием, совершающим чудеса: в рассказе о Кимоне и Ифигении звероподобный идиот, влюбившись в молодую девушку, делается человеком и, желая понравиться своей возлюбленной, совершенствуется настолько, что превосходит всех окружающих своими умственными и нравственными качествами. [I.4] Для Боккаччо человек и его душевные свойства везде и всегда гораздо важнее положения этого человека. "Я скорее предпочитаю человека, нуждающегося в богатстве, - говорит у него богатая невеста о бедном женихе, - нежели богатство, нуждающееся в человеке". В знаменитом рассказе "Гризельда" дочь бедного крестьянина, сделавшись маркизой, является достойной этого нового положения и образцом нравственного совершенства, хотя надо заметить, что здесь взгляд Боккаччо на добродетельную покорность несколько односторонен. [I.4]

"Декамерон", будучи сатирическим произведением, замечателен тем, что здесь сатира нигде не является гневной, негодующей. Хотя права женщин и находят в Боккаччо защитника, но он не упускает случая выставить напоказ также и женское лукавство и малодушие. В отношении автора к его героям всегда как будто проглядывает мысль: если бы старость помнила, что и она была когда-то молода, она была бы снисходительнее ко многим грехам юности.

Нам может казаться теперь странным, что подобное произведение могло быть вызвано и одобрено принцессой, что в нем молодые и образованные дамы не только слушают, но и сами рассказывают вещи, мало подходящие современным понятиям о приличном и неприличном, и что, наконец, все произведение Боккаччо посвятил именно "дамам". Но мы найдем оправдание этому во флорентийских нравах того времени, а нравы эти объясняются, в свою очередь, влиянием опустошавшей Флоренцию чумы, и Боккаччо недаром начинает свой "Декамерон" с описания этой ужасной болезни. Описание это, в котором Боккаччо отчасти подражает Фукидиду, одно из замечательнейших литературных произведений. В нем Боккаччо не только поэт, но и историк, и философ. Признавая, подобно древним, родиной чумы восток, откуда она была занесена во Флоренцию, он много распространяется о симптомах болезни, о ее заразительности, и вот что говорит он о панике, сопровождавшей ее, и о влиянии ее на нравы общества:

"Каждый, как будто не надеясь более жить, не заботился ни о том, что ему принадлежало, ни о самом себе. Большая часть домов сделалась общими, чужой человек входил в них и пользовался всем, как хозяин. Избегали только встреч с больными.

Среди чрезмерного бедствия и скорби, в которые был повержен город, уважение к авторитету законов божеских и человеческих пало и как бы совсем исчезло; их представители и исполнители, как и прочие люди, были все или мертвы, или больны, или остались настолько одиноки, что не могли выполнять своего назначения; так что каждый мог позволить себе все, что ему вздумается. (…)

Граждане избегали встреч: почти ни один сосед не заботился о своем соседе; родные перестали посещать друг друга и виделись лишь изредка и издали. Паника доходила до того, что брат или сестра оставляли брата, дядя - племянника, муж - жену и, что еще важнее, отцы и матери боялись посещать и лечить своих детей, которые становились для них как бы чужими. Больные, масса которых была неисчислима, не получали, таким образом, помощи ни от кого, кроме небольшого круга преданных друзей или от прислуги, ухаживавшей из жадности, в надежде на большое вознаграждение. (…)

От этого оставления друг друга соседями, родными, друзьями и от редкости прислуги явился неслыханный дотоле обычай, что ни какая женщина, как бы она ни была красива, молода и какого бы ни была происхождения, не задумывалась при заболевании принять услуги мужчины, безразлично - молодого или старого, и раздеться перед ним без стыда, как бы она сделала это пред женщиной, если болезнь ее этого требовала. Следствием этого было то, что у выздоровевших сохранилось меньше целомудрия и несомненно меньше стыдливости. От этих и от других причин появились между теми, кто остался в живых, привычки, совсем противоположные прежним нравам флорентийцев". [I.5]

Далее Боккаччо описывает, как отразилось это народное бедствие на обрядах похорон: за весьма редкими исключениями, ни родственники, ни друзья покойников не сопровождали их гробов на кладбище; за недостатком гробов случалось, что клали в один гроб по два и по три человека; священники наскоро читали похоронную молитву над несколькими гробами сразу; присутствующие при погребении старались быть веселыми, чтоб этим предохранить себя от заразы. Таким образом, развилось полное равнодушие к жизни и смерти человека. Смертность была так велика, что в одной Флоренции в течение четырех или пяти месяцев погибло более ста тысяч человек. Положение окрестных местностей было не лучше.

Замечательно, что Фукидид в своем описании чумы в Афинах, указывает на такой же точно упадок нравов и в те времена, только с разницей в обычаях и в верованиях древних афинян.

Начав "Декамерон" описанием флорентийской чумы и заканчивая его в последний, десятый, день исключительно нравственными и нравоучительными рассказами, из которых последний - о добродетельной Гризельде, Боккаччо этим как бы подстраховал себя от нападок со стороны слишком суровых читателей, могущих упрекнуть его в излишней вольности содержания других новелл.

Не все новеллы "Декамерона" составляют плод свободного творчества Боккаччо; многие из них заимствованы им из рассказов восточных, народных, французских и других, и впоследствии появились целые исследования об источниках "Декамерона"; но даже и эти заимствованные рассказы обработаны им настолько самостоятельно и облечены в такую форму, что их нельзя не считать его неотъемлемой собственностью. [I.3]

"Декамерон" сделался, в свою очередь, источником, из которого черпали многие позднейшие писатели разных национальностей и в особенности Мольер ("Школа мужей", "Жорж Данден" взяты целиком из "Декамерона"). Явились даже подражания самой форме.

Если большая часть тогдашнего распущенного католического духовенства, осмеянного в "Декамероне", нападала на книгу Боккаччо, то, с другой стороны, в той же самой среде духовенства находились и тогда, и позднее люди, достойные всякого уважения, которые защищали "Декамерон", доказывая, что от самих монахов зависит сделать все написанное про них в "Декамероне" клеветой: стоит только вести такую жизнь, какая подобает их сану. Ведь все позднейшее движение Реформации было вызвано распущенными нравами католического духовенства. Одним из самых смелых апологетов "Декамерона" был монсиньор Боттари, ученый прелат, читавший в академии в Круске лекции в защиту рассказов, в которых Боккаччо нападал на духовенство, на его шарлатанство и распущенность.

Невзирая на всякие нападки, "Декамерон", выпущенный автором в свет около 1353 года, распространился свободно по всей Италии в бесчисленном множестве копий и нашел место во всех библиотеках. С изобретением книгопечатания он появился в нескольких изданиях. Но, по мере увеличения числа изданий, он стал благодаря стараниям монахов подвергаться сокращениям и искажениям. Когда же возбужденные проповедями Савонаролы флорентийцы в 1497 году сжигали на кострах предметы роскоши и искусства, погибла и большая часть книг и списков "Декамерона", и теперь первоначальные издания его чрезвычайно редки.

Но власти никогда не препятствовали печатанию "Декамерона". Папы сменялись один за другим и ни один из них не запрещал ни издавать, ни читать эту книгу. Однако издание за изданием появлялось все в более и более искаженном виде. Не раз собирались ученые комиссии для исправления "Декамерона"; лучшее издание его было сделано в 1573 году. Были также попытки очистить его от скабрезных слов и подробностей, но они ни к чему не привели, и "Декамерон", конечно, никогда не будет книгой для молодых девиц. "Но в тот возраст, когда все позволено читать, - говорит Ginguene,- „Декамерон" может сделаться одной из любимых книг, полезной для изучения языка, для ознакомления с нравами известного века и с людьми всех веков". "Декамерон" давно переведен почти на все европейские языки.

6. Анализ некоторых новелл

Я хотела бы проанализировать и детальнее остановиться на таких новеллах как "Про архангела Гавриила" (IV, 2), (VI, 10), "Про сэра Чеппарелло" (I, 1), "Про дочку вавилонского султана Алатиэль" (II, 7) и "Про девицу Алибек в пустыне" (III, 10).

Начнем с первого дня. Новелла "Про сэра Чепарелло" (в некоторых источниках Чапалетто), которую рассказывает нам Панфило, повествует о мессере Чепарелло из Прато, которого во Франции называют Шалелето. Тот промышляет изготовлением фальшивых документов и лжесвидетельствует; он склочник, скандалист, убийца, богохульник, пьяница, содомит, вор, грабитель, шулер и злостный игрок в кости. "Худшего человека, чем он, может быть, и не родилось". Богатый и именитый купец Мушьятто Францези, получив дворянство, переезжает из Парижа в Тоскану вместе с братом французского короля Карлом Безземельным, которого вызывает туда пала Бонифаций. Ему требуется человек, чтобы взыскать долг с бургундцев, славящихся несговорчивостью, злонравием и нечестностью, который мог бы противопоставить их коварству свое, и выбор его падает на мессера Чеппарелло. В благодарность за службу Мушьятто обещает замолвить за Шапелето слово во дворце и выдать изрядную часть суммы, которую тот взыщет. Поскольку дел у Шапелето нет, средства кончаются, а покровитель его покидает, он "в силу необходимости" соглашается - отправляется в Бургундию, где его никто не знает, и поселяется у выходцев из Флоренции, братьев-ростовщиков. Внезапно он заболевает, и братья, чувствуя, что конец его близок, обсуждают, как им быть. Выгнать на улицу больного старика нельзя, а между тем он может отказаться от исповеди, и тогда его нельзя будет похоронить по-христиански. Если же он исповедуется, то вскроются такие грехи, которые ни один священник не отпустит, и результат будет тот же. Это может сильно озлобить местных жителей, не одобряющих их промысел, и привести к погрому. Мессер Шапелето слышит разговор братьев и обещает наилучшим образом устроить и их, и свои дела. К умирающему приводят славящегося "святой жизнью" старца, и Шапелето приступает к исповеди. Шапелето врет на исповеди, называя себя богобоязненным праведником, девственником, каится в несущественных грехах, и священник, потрясенный его исповедью, видя его "искреннее раскаяние", отпускает ему все его прегрешения. После смерти гроб с телом покойного переносят в монастырскую церковь, где духовник расписывает прихожанам его святость, а когда его хоронят в склепе, туда со всех сторон спешат паломники. Называют его святой Шалелето и "утверждают, что Господь через него явил уже много чудес и продолжает ежедневно являть их всем, кто с верою прибегает к нему". [III.3] В этой новелле мы видим жесткую сатиру, направленную на священников и богослужителей того времени.

Новелла "Про дочку вавилонского султана Алатиэль" дает завершение боккаччевской философии любви: дочь вавилонского султана, предназначенная в жены мавританскому царю, застигнута бурей прямо на пути к жениху. [III.4] Прежде чем попасть к нему, она, благодаря капризу судьбы, побывала в объятиях восьми других мужчин; жениху она этого не сообщила, и он навсегда остался в уверенности, что взял в жены невинную девушку. Новелла заканчивается назидательной поговоркой, вероятно, бывшей в ходу среди флорентийцев: уста от поцелуя не умаляются, а как месяц обновляются Культурно-исторический смысл новеллы тот, что платоническая точка зрения и клятвы в верности возлюбленных объявляются совершенно несостоятельными. [II.2] Здесь ярко проявляется проблема раскрепощения человека и протест против средневековой морали.

Новелла "Про девицу Алибек в пустыне" рассказывает нам о девушке, которая, желая приобщиться к христианской вере, по совету слуг направляется в пустыню, к отшельникам. Отшельник Рустико берется научить ее, как служить Богу, но соблазняется юною девушкой и под видом особого обряда лишает ее невинности. Он комментировал это так: "нет дела более богоугодного, чем загнать дьявола в ад, где ему самим всевышним определено находиться". Думаю, все понимают, что он называл дьяволом и куда собирался его загонять… Эта шутливая на первый взгляд новелла описывает пороки даже самых преданных богослужителей и служит ярким примером критики монашества в "Декамероне".

И, напоследок, две новеллы "Про архангела Гавриила". Новелла, рассказанная на 4 дне повествует о "разбойнике, своднике, фальшивомонетчике и убийце", который, переехав в Венецию, становится монахом. И так случается, что этот монах влюбляется в девушку Лизетту, красивую, но глупую и самовлюбленную. В начале новеллы на исповеди он корит ее в самовлюбленности, но через несколько дней, задумав овладеть ею, сокрушается в сказанном, уверяя, что его избил архангел Гавриил, якобы влюбленный в неземной красоты Лизетту. Горделивая девушка верит словам монаха, а тот сообщает ей, что ангел хотел бы встретиться с ней в человеческом обличье и подговаривает Лизетту, чтобы это обличье было его, монаха, потому как, пока ангел будет находиться в его теле, его душа будет в раю. Так, переодетый ангелом, монах неоднократно наведывается к Лизетте, проводя с ней ночи, но однажды девушка оговаривается об этом подругам и родичи девушки решают подстеречь "ангела". Монаху удается сбежать, переплыв через реку, но, приютивший его человек, догадывается о случившемся и, осмеивая его, выводит на площадь с криками "Взгляните только на архангела Гавриила!" Эта новелла опять же осмеивает нерадивых богослужителей. Следующая новелла "Про архангела Гавриила" рассказывает об очень красноречивом и находчивом иноке, который приманивает на свою паству людей обещанием показать им перо архангела Гавриила. Два его друга, решая подшутить над ним, подменяют перо попугая (в то время об этой птице мало кто знал, а потому вполне могли принять за ангельское) на угли, но инок выкручивается из ситуации, выдавая угли за те, на которых был сожжен святой Лаврентий. Мы снова видим критику и шутки над богослужителями.

7. Обзор существующих фильмов, снятых по мотивам "Декамерона" Бокаччо

Как своеобразный бонус к своей работе, хочу предоставить небольшой обзор двух фильмов.

Один из них был снят итальянским режиссером Пьером Паоло Пазолини в 1971 году (точно не известно, так как в некоторых источниках указывают и 1970 и 1973). Этот фильм, как мне кажется, очень хорошо показывает атмосферу произведения. Блестяще подобраны актеры, местность для съемок. В этом фильме мы видим девять новелл, среди которых и рассмотренная в моем докладе новелла "Про сэра Чепарелло". Истории отдельные, некоторые грустные, некоторые веселые, но во всех присутствует манера Бокаччо. На мой взгляд, П. Пазолини великолепно воплотил в фильме "Декамерон".

Второй же фильм был снят в не таком далеком 2004 году в США режиссером Дэвидом Лилэндом. Эта попытка более отдалена от оригинала - сборника новелл. Героями фильма являются не простые жители Италии, а те 10 юношей и девушек, что у Бокаччо выступали рассказчиками. Здесь истории героев практически не отделены друг от друга, а ключевой является история Пампинеи (девушки из богатой семьи) и Лоренцо (юноши-игрока, который сбегает из Флоренции, чтобы спастись от чумы и преследования). Лоренцо устраивается садовником в женский монастырь, притворившись глухонемым (любопытно, что ранее эта же история с садовником, только отдельным сюжетом, освещалась и в "Декамероне" Пазолини). Проезжая мимо монастыря, Пампинея видит прекрасного Лоренцо и влюбляется в него. Именно вокруг этой любви плетутся и остальные истории, происходящие с героями во время их пути на виллу, где должна состояться свадьба Пампинеи с выбранным ей отцом женихом. Мне кажется, эта история слишком опошлена режиссером. Несмотря на многочисленные сцены эротического характера в "Декамероне" Пазолини, он сохранял атмосферу целомудренности и нравов того времени. В этом же фильме мы видим скорее безнравственность и жестокость. Много здесь и несовпадений и несоответствий сюжета фильма нравам 14 столетия. Например, в одном из моментов фильма злодей Джербино де ла Ратта поднимает оружие на священника, что навряд ли могли бы себе позволить люди того времени, которые смеялись над церковью, но не смели спорить с нею. В другом эпизоде двух леди, приглашенных на свадьбу Пампинеи, похищают разбойники, заставляя танцевать для них, а они обманули похитителей и сбежали, чего опять же просто не могло быть в то время, когда девушки скорее смирились бы со своей судьбой и покорились ей.

Итого: более близкой к оригиналу является версия Пьера Паоло Пазолини, снятая в 1970-х годах.

Вывод

В то время как в обрамляющих новеллах Боккаччо показывает идеальное культурное общество, в рассказах проявляется реальная жизнь с многообразием характеров и житейских обстоятельств. Персонажи новелл принадлежат к различным социальным слоям. Характерная черта прозы -- подчеркивание возвышающей нравственной стороны любви. Кроме того, Боккаччо осмеивает лицемерие духовенства, склонного, как и все люди, к слабостям и порокам; ("Про сэра Чеппарелло", "Про архангела Гавриила", "Про девицу Алибек в пустыне"); рисует и смешные, и вредные стороны корыстолюбия, скупости, ревности; клеймит жестокость, суеверия, сословные предрассудки, нерадивость судей ("Про сэра Чеппарелло"); с другой стороны - преданная дружба и преданная любовь, щедрость, веротерпимость, ум, остроумие, веселость находят в нем горячего поклонника ("Гризельда"). Сила любви является у него всемогущим орудием, совершающим чудеса ("О Кимоне и Ифигении"). Отдельно следует сказать о проблеме раскрепощения человека, поднятой в сборнике. До Бокаччо никто не говорил так открыто о человеческих грехах, показывая каждый из них на определенных примерах. Чревоугодие, гнев, зависть, похоть, алчность, гордость и лень так ярко и четко показаны в некоторых его героях, что очевиден протест против средневековой морали, в которой допускались такие черты как у простых людей, так и у богослужителей, которые должны были быть образцом нравственности и чистоты. Отдельно хочу извиниться, но я не нашла информации о том, были ли римские папы Александр III, Бонифаций VIII, а также основатель монашества св. Антоний прототипами образов сборника ни в одном из источников. Мы имеем два воплощения в кинематографе знаменитого "Декамерона", но более близкой к оригиналу является версия Пьера Паоло Пазолини, снятая в 1970-х годах.

Список используемых материалов

I. Литература:

1. Зарубіжна література ранніх епох. Античність. Середні віки. Відродження. - К.: Вища шк., 1994

2. Итальянская литература. Краткая литературная энциклопедия

3. История западноевропейской литературы: Средние века и Возрождение. Издание четвертое. Под ред. М. П. Алексеева, В. М. Жирмунского, С. С. Мокульского и др. - М., 1987

4. История зарубежной литературы. Средние века. Возрождение. Издание третье. Под ред. М. П. Алексеева, В. М. Жирмунского, С. С. Мокульского и др. - М., 1978

5. Цитаты текста взяты из издания "Декамерона" пер. Н. Любимова под ред. Н. Томашевского, издательства "Художественная литература", М., 1970

II. Критические статьи:

1. Чекалов К. А. Боккаччо барочный

2. А. К. Дживелегов: Начало итальянского Возрождения

III. Интернет-ресурсы:

1. dic.academic.ru

2. lib.rus.ec

3. ukrlib.com.ua

4. cn.com.ua

Размещено на Allbest.ru