Сборник стихотворений "Колымские тетради" как контекст постижения творческой личности В.Т. Шаламова

«Колымские тетради» очень бедны любовной лирикой, но прослеживается любовь к животным и растениям; в запредельных условиях человек не в состоянии спастись уходом в мир любовных страстей. Но там, где этот мотив прорывается, он звучит пронзительно и правдиво: «Мне не надоело любить животных, / Рук человеческих надо мне, / Прикосновений горячих, потных, / Рукопожатий наедине» [18]. У Шаламова вообще нельзя найти поэтизации страстишек, мелкого поэтического греховодничества, стремящегося выдать несбывшуюся похоть за высшее проявление духа. Вот его программные стихи: «Мы вмешиваем быт в стихи, / И от того, наверно, / В стихах так много чепухи, / Житейской всякой скверны. / Но нам простятся все грехи, / Когда поймем искусство / В наш быт примешивать стихи, / Обогащая чувство» [18]. И вот стихотворение - одна из вершин шаламовской любовной лирики, - проникнутое обжигающей нежностью к любимой женщине: «Незащищенность бытия, / Где горя слишком много, / И кажется душа твоя / Поверхностью ожога» [18].

Символы В. Шаламова онтологичны, архетипичны, психологичны. Их можно рассматривать как символы линейные, спиралевидные и сетчатые, а также уделить особое внимание символам камня, снега, бумаги в его поэзии. Символ камня переходит и в прозаическое повествование: хранящий тайну невинно убиенных и обнаруживающий эту тайну, когда открылись «подземные кладовые». Если бумага в стихах - символ культуры, искусства и поэзии, как противостоящих жизни, природе, бытию, так и являющихся их знаком и выражением, то в художественной прозе происходит десакрализация бумаги это с трудом добываемые клочки или рулоны, не более того. А вот простой карандаш, графит поднимается в прозе до многозначного символа.

В поэзии, символико-онтологический смысл приобретает гора, с вершины которой можно уцепиться за звездное небо, вглядеться в солнце, укрепив при этом топографическую треногу, указывающую место на карте. «И от этих надежных, библейских опор тянется измерение тайги, измерение Колымы, измерение тюрьмы» [18], крест нитей напоминает другой крест, то страдание, к которому невольно приобщились миллионы. Подъем на гору - это и глоток свободы, «как будто все дурное в мире исчезло», но это и «крутизна подъема, разреженность воздуха» [18], это крики конвоиров, которые «подбодряли нас, как плети» [18] - вариации Голгофы.

Границы стихотворения могут «пересекать» [18] персонажи, которые носят одно и тоже имя, а также в чем-то сходные персонажи, но наделенные разными именами. Подобное «перетекание» [18] фрагментов текста относится в «Колымских тетрадях» и к глубоко очеловеченному животному, и к растительному миру. Такие повторы совершают свое движение чаще всего в двух направлениях: от периферийного положения в одном тексте к центру в другом или - наоборот. Повторяются тропы, парадоксы, символы, мотивы, представленные как система усложненной многоступенчатой вариативности. Подобные повторы не обедняют, а обогащают текст, генерируют новые, неожиданные смыслы и выполняют функцию одновременной универсализации и предельной конкретизации художественно воссоздаваемого миропорядка; создают особое шаламовское взаимопроникновение архаичного и современного, экзистенциального и социального, неизменного и «стрелы» времени, мифологемы и газетного репортажа. Несмотря на невозможность печататься, В. Шаламов формировал свои циклы в высшей степени целенаправленно, о чем он сам говорил, и о чем писали его интерпретаторы: писатель старался сберечь все спонтанное в творчестве, при этом предельно организуя его результаты. В. Шаламов вводил для характеристики такие оскюмороны, как «затвердевшая текучесть» [18], «структурированная неизмеримость» [18], «ограниченная безграничность» [18], такие символы, как круг и спираль-пружина. Близко к этим определениям мнение Ф. Апановича о центробежной, разрушительной и центростремительной, объединяющей тенденциях в построении прозы В. Шаламова.

Наиболее глубинные свойства художественного текста, по словам Лотмана, есть «способность элементов входить в несколько контекстных структур и получать соответственно различные значения. Будучи обнажено в метафоре, это свойство имеет более общий характер» [19, с.32].

Рассмотрим с точки зрения повторов, генерирующих новые смыслы, но не отменяющих прежние, животный мир «Колымских тетрадей», притчево-стабильный и вариативно-подвижный. В стихотворениях появляются белки, медведи, ласка, собаки, лошади, утки, кошки, щенки, котята, бурундуки, следы куропаток и зайцев. Их страдания и существование по принципу, близкому человеку, - «жизнь есть жизнь» [19, с.32], с ее порывом к счастью, пусть и непрочному. Они разделяют у В.Шаламова судьбу, аналогичную судьбе людей, растоптанных и униженных: о лошадях - «умирали от Севера, от непосильной работы, плохой пищи и побоев» [19, с.32], о кошке «переломанный у ней позвоночник» [19, с.32]. Животные часто гибнут по вине людей. Но у них тоже есть право на «непрочное счастье» [19, с.32], к которому неумолимо приближается осень и разлука, есть право «каждого на эту непрочность: зверя, человека, птицы» [19, с.32]: у самозабвенно играющих медведей, у порхающих с ветки на ветку «синих» белок, у дочери кошки с перебитым хребтом, которая «усыновила» щенка, у крошечной ласки «на сносях» [19, с.32]. Лакомство стланика-кедрача, мелкие орехи «делили между собой люди, кедровки, медведи, белки и бурундуки» [19, с.35]. Отсюда - олицетворения: о белке - «надо перебраться на соседнее дерево» [19, с.35], «ей казалось... что камень скоро кончится» [19, с.35]; «скоро белке стало ясно, что путь выбран неверно» [19, с.35] - подобно внутреннему монологу или же - «Две белки небесного цвета, черномордые, чернохвостые, увлеченно вглядывались в то, что творилось за серебряными лиственницами» [19, с.35].

Значение символов В.Шаламова не может быть определено посредством точных понятий: их смысловое наполнение многозначно, текуче, с трудом улавливается рациональным анализом. Это символы онтологические и архетипические (гора, земля, воздух, вода, камень, пещера, тропа, луна и лунный свет, хлеб, слово, тело и т.п.). Онтология трагической современности символизируется тачкой, одиночным замером, отпечаткой человеческой кожи, трапом, биркой, шурфом и т.п. Символом российской ментальности является дорога. Растительный мир Колымы становится - символом более универсального порядка: лиственница символ памяти, смерти и возрождения, тления и стойкости, стланик - символ реальной надежды и человеческих иллюзий.

Широко использует Шаламов прием умолчания. Это многочисленные пропуски - отточия, которыми изобилуют тексты; в них свобода для работы и игры читательского воображения. Стоит отметить колебания смысла, утверждение-опровержение, создаваемое с помощью неожиданного «впрочем», завершающего абзац.

В сборнике запечатление картин колымской природы явно биполярно. С одной стороны, это деформированный универсум с «чуть скошенной… картой звездного неба» [19, с.38], это природа-враг, заявляющая о себе и «буреломом» [19, с.38], встающим на пути героев к свободе, и «ослепительной колымской весной, без единого дождя, без ледохода, без пения птиц» [19, с.38], и «лопнувшей в пальцах» [19, с.38], оказавшейся «безвкусной, как снеговая вода» [19, с.38] брусникой. С другой - это страждущее мироздание, отражение человеческой трагедии, существующее в неустанном стремлении ухватиться «гигантскими когтями» [19, с.38] за жизнь, не поддаться власти небытия: «Деревья на Севере умирали лежа, как люди…» [19, с.38].

Природа для Шаламова принципиально доброкачественна в своих самых суровых проявлениях. В ней нет дьявольской силы - ее используют во зло только бесы в образе людей, устраивающие лагеря для узников в этих гибельных местах. В поэзии Шаламова природа не выступает ни обиталищем бесовских страстей, ни последним источником умиротворения, ни гибельной угрозой. У Шаламова не языческое, но скорее христианское представление о природе как об эталоне независимости от зла, внесенного в мир падшим человечеством. И потому природа служит опорой в обретении независимости духовной.

Природа порой предстает у Шаламова высшим одушевленным существом: «В природы грубом красноречье / Я утешение найду, / У ней душа-то человечья / И распахнется на ходу» [19, с.38]. В сущности, задача поэзии для Шаламова состоит в выражении этой природной души: «А мы? - Мы пишем протоколы, / Склонясь над письменным столом, / Ее язык, простой и голый, / На наш язык переведем» [19, с.38]. Душа природы понимается как Единое, подчиненное высшей цели: «Тогда отчаянная зелень, / Толкая грязный, липкий снег, / Явит служенье высшим целям / И зашумит, как человек» [19, с.38]. Про эту душу не придет в голову, что «имя ей легион» [19, с.39], она для человека не источник соблазнов, но надежный духовный ориентир.

Заключение

В данной курсовой работе были рассмотрены стихотворения из сборника «Колымских тетрадей» В.Т. Шаламова как контекст постижения его творческой личности.

В первом разделе представлена документальная основа стихотворений, а также влияние лагерного прошлого на становление личности автора. Сплав документализма и художественного видения мира, который открыл путь к постижению человека в нечеловеческих обстоятельствах, сам лагерь осознан у Шаламова как своеобразная модель исторического, социального бытия и миропорядка в целом. Также было выявлено, что лагерная тема трактуется Шаламовым как путь к широкому осмыслению исторического опыта индивидуального и народного бытия в ХХ столетии. Смысловым и сюжетно-композиционным центром стихотворений становится судьба заключенных. Жизнь писателя и поэта показывает нам соотнесение военной и лагерной реальности - в воспоминаниях, которые часто встречаются в стихотворениях. Автор из последних сил стремится устоять, сберечь человечность. Героика судьбы автора окрашена в «Колымских тетрадях» как в возвышенные, так и в безысходно-трагические тона. Вместе с тем ощущение обреченности сквозит в интонациях, в которых сокрыто отчаянное переживание человеком своей отверженности Высшими силами.

Второй раздел рассматривает речевой ритм, в котором преобладают повторы слов, фразеологических оборотов, нагнетание слов-синонимов. Это сознательный прием подчеркивания важного смысла и множества его вариаций. В художественной поэзии В. Шаламова встречаются куски ритмической прозы. В колымских сериях словесный текст обладает всеми признаками ритма, анти-зыбкостью поэтических приёмов, причудливостью точности образов, в которых прослеживается страх, сострадание и облегчение, преображение и катарсис. Трагико-иронические, трагико-лирические, трагико-саркастические парадоксы шаламовской поэзии выражают глубокий метафизический смысл в темах и символах свободы и несвободы, памяти и забвения, спасения и блага. Сильно и ярко показаны христианские мотивы, а также цветопись. Довольно широкий семантико-эмоциональный разброс имеет «черный» цвет. Особо значительна в шаламовской поэзии грозная природа Севера.

В поэзии, символико-онтологический смысл приобретает гора. Библейский опор тянется измерением тайги, измерением Колымы, измерением тюрьмы. Повторы не обедняют, а обогащают текст, генерируют новые, неожиданные смыслы и выполняют функцию одновременной универсализации и предельной конкретизации художественно воссоздаваемого миропорядка; создают особое шаламовское взаимопроникновение архаичного и современного, экзистенциального и социального, неизменного. Природа порой предстает у Шаламова высшим одушевленным существом.

Необходимо сделать также некоторые выводы по результатам исследования. Важное место в художественном мире «Колымских тетрадей» занимают концепты христианские музыкальные и цветописные, а также уделяется большое внимание миру животному и растительному. Мир Колымы предстаёт в стихотворениях Шаламова как подлинный «театр абсурда». Повторяются тропы, парадоксы, символы, мотивы, представленные как система усложненной многоступенчатой вариативности. Было выявлено, что поэзия фонетически организованная и представлена амфибрахическим и дактилическим типами, которые берут свои истоки в ораторской античной традиции. Таким образом, представляется возможным развитие данной темы или некоторых ее направлений.

Список использованных источников

1 Шкловский, Е. Варлам Шаламов - 2008.

2 Волкова Е.В. «Лиловый мед» Варлама Шаламова (поэтический дневник «Колымских тетрадей») / Е.В. Волкова // Филология. - 2001.

3 Шаламов В.Т. Шелест листьев: Стихи / В.Т.Шаламов. - М.: Сов. писатель, 1989. - с. 15-62

4 Аношина А.В. Художественный мир Варлама Шаламова - 2008.

5 Сухих И.Н. Жить после Колымы / И.Н. Сухих. - М: Звезда, 2001. - 228 с.

6 Шкловский Е.А. Варлам Шаламов - М.: Знание, 1991. - 62 с.

7 Шаламов В.Т. Точка кипения - М.: Сов. писатель, 1977. - 141 с.

8 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. - 4-е изд. - М.: ООО «ИТИ Технологии», 2003. - 944 с.

9 Нефагина Г.Л. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов XX века / Г.Л. Нефагина. - Мн: Экономпресс, 1998. - 231 с.

10 Парадоксы катарсиса Варлама Шаламова / Е.В. Волкова // Вопросы философии. - 1996. - №11. - С. 43-56.

11 Некрасова И.В. Варлам Шаламов: Проблематика и поэтика - 2008.

12 Варлам Шаламов: Поединок слова с абсурдом / Е.В. Волкова // Вопросы литературы. - 1997. - №6. - С. 15-24.

13 Лейдерман, Н.Л. Современная русская литература: в 3 кн. / Н.Л. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М.: Академия, 2001. - Кн.1: Литература Оттепели. - 2001. - 290 с.

14 Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. - М.: Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

15 Сиротинская, И.П. Автобиографические заметки: вступление и публикации / И.П. Сиротинская // Варлам Шаламов - 2008.

16 Некрасова И. Судьба и творчество Варлама Шаламова / И. Некрасова - 2008.

17 Шаламов В.Т. Воспоминания. Записные книжки. Переписка. Следственные дела / В. Шаламов, И.П. Сиротинская; под ред. И.П. Сиротинской- М.: ЭКСМО, 2004.- 1066с.

18 Михеев М. О «новой» прозе. Проблемы поэзии Варлама Шаламова / М.Михеев // Журнальный зал - 2003.

19 Журавина Л.В. Природоописание Варлама Шаламова - Волгоград, 2001. - с. 32-41

Приложение

Двухтомник в одинаковых красных переплетах хранится в архиве Леонида Ефимовича Пинского, близкого друга В.Т. Шаламова, его помощника и адресата дарственной надписи на двухтомнике

Размещено на Allbest.ru