Способы циклической организации в сборнике Н.В. Гоголя "Миргород"

подлинное лицо антинародной действительности», которое «противостоит фольклору».

Гоголевский Петербург - город отщепенцев. Таковыми являются Башмачкин, Пискарев, Поприщин, Чартков… И сам Гоголь, оторванный от родной земли, в Петербурге является отщепенцем. Андрей Белый утверждает, что писатель проецирует на психику своих героев самого себя:

«герои Гоголя движимы лишь условным рефлексом да традицией рода; в одной точке, принадлежащей не им, а Гоголю, они «психичны»: в раздвое, корень которого - страх; а корень страха - отрыв от рода»84. Петербург пугает Гоголя, а потому «страх уже серой кошечкой проникает в страницы

«Старосветских помещиков» и разливается паническим чувством, охватывающим Гоголя и в безоблачном полдне»85 (ведь «Миргород» тоже писался в Петербурге). Описывая Петербург, Гоголь, по наблюдению Гуковского, «совершенно не дает никаких черт архитектуры города, вообще его внешнего вида». В гоголевском Петербурге «есть только люди и их социальное положение». Образ Петербурга в творчестве Гоголя формируют, прежде всего, его жители: художники и чиновники всех мастей. Но при этом писатель изображает «не столько личность, растущую на почве среды, сколько самое среду, включающую в себе личность»8. По мнению Гуковского, персонажи петербургских повестей являются не следствиями среды, а его «частицами» и «жертвами» (справедливо это и по отношению к предшествующим циклам произведений писателя).

Несмотря на то, что обитатели Петербурга представляют собой некую общность, объединённую средой обитания, каждый в этом городе сам по себе. В одном из изданий «Петербургских повестей» предисловие содержало следующие слова автора: «Трудно схватить общение выражение Петербурга потому что в городе этом царит разобщение: как будто бы приехал в трактир огромный дилижанс, в котором каждый пассажир сидел во всю дорогу закрывшись и вошел в общую залу потому только, что не было другого места». Именно разобщение было магистральной идеей «Миргорода» и является мостком, соединяющим его с повестями о Петербурге.

В петербургских повестях уже нет коллективной, родовой жизни, за которую бился писатель в предыдущих сборниках, так убедительно демонстрируя, к чему приводит отрыв от корней и преступление против рода. Оторвана личность - раздроблен род - у Гоголя, почитателя патриархальной культуры, уже готов приговор: смерть и забвение. Характеризуя обитателей гоголевского Петербурга, М.И. Виролайнен резюмирует: «На петербургском пространстве открытых перспектив Гоголь обнаружил одетую в цивильное платье нечисть, которая не прячется больше в глубинах земли (как это было в описанном им украинском мире), а свободно гуляет на просторе». Исследовательница называет пространство

Санкт-Петербурга у Гоголя «вымороченным и призрачным».

С каждым последующим сборником всё печальней и обреченней взгляд Гоголя на мир. На смену «чему быть, того не миновать» («Вий»), в петербургских повестях приходит новая, более пессимистичная установка -

«что уже было, того нельзя переменить» («Невский проспект»). Образ женщины, этого «прекраснейшего украшения» мира, оказывается окончательно дискредитированным. Если охваченная тёмными силами

панночка ещё просит о спасении души, то погрязшая в пороке петербургская красавица не просто от спасения отказывается, но и почитает его за оскорбление. В «Миргороде» мечта несовместима с действительностью. В Петербурге мечта уничтожает действительность, доводя до отчаяния и бреда того, кем она овладела, стирает его с лица земли, с улиц города, «как будто бы в нем его и никогда не было».

Выводы по 4-ой главе

Итак, на основании вышесказанного подведём итог. Образ столицы фигурировал в текстах Гоголя и до написания повестей о Петербурге. Хотя от «Вечеров» до «Петербургских повестей» чётко прослеживается эволюция образа Петербурга от второстепенного экзотического пространства до первостепенного художественного образа, однако основные черты в описании города остаются неизменными, что наглядно доказывает преемственность гоголевского творчества.

Наличие связи между «Миргородом» и «Петербургскими повестями» подтверждает тот факт, что работа над текстами этих книг протекала параллельно. Это свидетельствует о том, что два сборника в своём внутреннем единстве были соотнесены в творческом сознании Гоголя, ибо в противном случае, как заметил Г.А. Гуковский, создаваться одновременно они не могли бы.

Идея разобщения, которая для «Миргорода» была магистральной, фигурирует также в цикле повестей о Петербурге. Это отмечал ещё сам Гоголь в авторском предисловии к сборнику, говоря о том, «что в городе этом царит разобщение». Если в «Миргороде» писатель показывал распад родовой, коллективной жизни, то в «Петербургских повестях» - печальные

последствия этого распада. О необратимости этих последствий говорит смена фаталистичной установки «чему быть, того не миновать» («Вий») на более пессимистичную «что уже было, того нельзя переменить» («Невский проспект»).

Эволюционируют взгляды Гоголя, нашедшие отражение в повестях предшествующих сборников. Писатель смотрит на мир всё печальней и обречённей. В том числе об этом свидетельствует окончательная дискредитация образа женщины. Если в миргородском «Вие» панночка, охваченная тёмными силами, просит о спасении души, то порочная красавица из «Невского проспекта» от спасения отказывается, почитая его за оскорбление.

Таким образом, можно говорить о том, что изменяя географию событий, Гоголь в «Петербургских повестях» не изменяет идеям, лежащим в основе предыдущего сборника. Более того, осуществляя работу над двумя книгами, он находится в том же «идейном состоянии», которое исходит «из одного духовного стремления». По мнению Гуковского, всё творчество Гоголя - «это творения одного довольно краткого периода жизни и развития

<…> между «Вечерами» и сложным переломом», который пережил писатель в начале 40-х годов. Хотя и назван «Миргород» продолжением «Вечеров», однако повестям о Петербурге «идейно и творчески» он гораздо ближе.

Таким образом, петербургские повести и «Миргород» в идейном плане едины «как первое и второе действие <…> великой драмы».

Заключение

Проведя филологический анализ текстов повестей, входящих в состав сборника «Миргород», нами были выявлены способы, организующие его как цикл. Ведущая роль в циклической организации сборника отведена антитезе. Впервые антитеза появляется уже в открывающей цикл повести

«Старосветские помещики» в виде противопоставления «дерзких мечтаний» «низменной буколической жизни». Именно это противопоставление является сквозной темой сборника.

Сюжет цикла образует идейно-тематическое единство, заключающееся в нескольких сквозных мотивах, которые контрастируют по отношению друг к другу. Так, например, из первой части сборника («Старосветские помещики» и «Тарас Бульба») мотив высоких чувств и отношений переходит во вторую в виде мотива мести и разобщённости («Вий» и «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»). Контрастируют повести и внутри себя: общность и товарищество козачьего братства противопоставляются уединённому и замкнутому на себе существованию помещиков. Тема вражды, получающее трагическое и высокое выражение в «Вие», в « Повести о том, как…» выглядит шаржем.

Мы считаем, что в идейном плане повести наиболее очевидно

«рифмуются» смежно, т.е. первая со второй, а третья с четвертой. В композиционном же отношении, по нашему мнению, наиболее близкими друг другу повестями является первая с четвертой, а вторая с третьей. Мы пришли к этому выводу, выявив две параллели сюжетного развития повестей сборника. Первый сюжет: изображение идиллического существования главных героев -> незначительное происшествие, влекущее за собой необратимые последствия -> разрушение идиллии. Этот сюжет лежит в основе повестей «Старосветские помещики» и «Повесть о том, как…».

Второй сюжет - сюжет «Тараса Бульбы» и «Вия»: отбытие из бурсы -> путешествие -> встреча с женщиной -> гибель. Персонажи «Миргорода», по нашему мнению, тоже соотносятся смежно: старички Товстогубы с двумя Иванами, Хома Брут - с Андрием.

Принцип контраста, усиливаемый соотношением и расположением частей сборника, выступает не только для демонстрации и раскрытия красоты идеала, но также для демонстрации того, насколько этот идеал несовместим с действительностью. Благодаря этому принципу становится ещё более наглядным переход от целостной и гармоничной модели мира, представленной в «Вечерах», к осознанию бессмысленности и тупиковости человеческого бытия в «Миргороде».

Поскольку в каждой повести присутствует мотив разобщения и разрушения привычного миропорядка, утраты гармонии, мы заключаем, что единым сюжетом сборника является утрата человеком земного рая, а также бессмертия, которое человек способен обрести через своё потомство.

На этом основании мы можем с уверенностью сказать, что «Миргород» представляет собой циклическое единство.

Помимо тесных связей между повестями внутри цикла, «Миргород» находится в не менее тесной связи с другими произведениями писателя. Преемственность между «Вечерами на хуторе близ Диканьки» и

«Миргородом» доказывает наличие общих мотивов и образных рядов, трансформация и развитие которых прослеживаются от сборника к сборнику. Так, например, фигурирующий в «Вечерах» мотив сиротства в следующем сборнике трансформируется в мотив бездетности, образуя собой общий мотив украинских циклов - разрушение семейных уз. Единый для обоих циклов сюжет - отрыв особи от рода - достигает своего апогея в «Тарасе Бульбе», показывая полное уничтожение рода.

Магистральным для творчества Гоголя образом является образ соседской общины, товарищества и братства, возводимый в идеал. Этот идеал в полной мере оказывается воплощённым в «Вечерах», но находит своё место и в «Миргороде». В основе сюжетов украинских циклов писателя лежит сознание человека, который не отделяет себя от своей земли, своих корней и своей культуры.

В «Миргороде» писателю открывается, что причиной смерти души может стать не только воздействие тёмных сил. Поэтому олицетворением зла во втором сборнике Гоголя выступает богопротивность бездуховного существования. Даже в «Вие» губительным для главного героя оказывает не демон, а собственное маловерие и страх. Впрочем, данный переход был намечен ещё в заключительных повестях «Вечеров на хуторе близ Диканьки». Ни в «Иване Федоровиче Шпоньке и его тетушке», ни в

«Заколдованном месте» потусторонних сил мы не находим. Зато Шпонька и его бесцельная, бесплодная жизнь стал первым, кто пополнил собой копилку гоголевских «мёртвых» душ.

Показав преемственность между первым циклом Гоголя «Вечера» и более поздним по времени создания «Миргородом», нам удалось также проследить трансформацию основных мотивов и образных рядов

«Миргорода» в последующем сборнике писателя «Петербургские повести».

Мы выяснили, что образ столицы фигурировал в текстах Гоголя и до написания повестей о Петербурге. Хотя от «Вечеров» до «Петербургских повестей» чётко прослеживается эволюция образа Петербурга от второстепенного экзотического пространства до первостепенного художественного образа, однако основные черты в описании города остаются неизменными, что наглядно доказывает преемственность гоголевского творчества.

Наличие связи между «Миргородом» и «Петербургскими повестями» подтверждает тот факт, что работа над текстами этих книг протекала параллельно. Это свидетельствует о том, что два сборника в своём внутреннем единстве были соотнесены в творческом сознании Гоголя, ибо в противном случае, как заметил Г.А. Гуковский94, создаваться одновременно они не могли бы.

Идея разобщения, которая намечалась в «Вечерах» и была магистральной для «Миргорода», фигурирует также в цикле повестей о Петербурге. Это отмечал ещё сам Гоголь в авторском предисловии к сборнику, говоря о том, «что в городе этом царит разобщение». Если в

«Миргороде» писатель показывал распад родовой, коллективной жизни, то в «Петербургских повестях» - печальные последствия этого распада. О необратимости этих последствий говорит смена фаталистичной установки «чему быть, того не миновать» («Вий») на более пессимистичную «что уже было, того нельзя переменить» («Невский проспект»).

От сборника к сборнику эволюционируют взгляды Гоголя. Писатель смотрит на мир всё печальней и обречённей. В том числе об этом свидетельствует окончательная дискредитация образа женщины. Если в миргородском «Вие» панночка, охваченная тёмными силами, просит о спасении души, то порочная красавица из «Невского проспекта» от спасения отказывается, почитая его за оскорбление.

Таким образом, можно говорить о том, что изменяя географию событий, Гоголь в «Петербургских повестях» не изменяет идеям, лежащим в основе предыдущего сборника. Более того, осуществляя работу над двумя книгами, он находится в том же «идейном состоянии», которое исходит «из

одного духовного стремления»95. Хотя и назван «Миргород» продолжением

«Вечеров», однако повестям о Петербурге «идейно и творчески»96 он гораздо ближе.

На основе вышеизложенного можно заключить, что «Миргород» является не просто циклическим единством, но также играет важную роль в преемственности гоголевских текстов и представляет собой идейное связующее звено между предшествующим циклом «Вечера на хуторе близ Диканьки» и последующим сборником «Петербургские повести». Это даёт основания для нового, более детального и глубоко исследования циклизации в творчестве Гоголя.

Библиография

Агаева И.И. Соотношение субъективного и объективного в "Вечерах на хуторе близ Диканьки" и "Миргороде" Н.В. Гоголя: Автореф. дис. … канд. филол. наук. - Баку, 1971. -25 с.

Барбашова Л., Гуминский В. гоголь и четыре урока "Миргорода" // Литературная учеба. - 1983. - № 2. - С. 158-166.

Бахтин М.М. Рабле и Гоголь (Искусство слова и народная смеховая культура) // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. - М.: Художественная литература, 1975. - 504 с.

Белинский В.Г. О русской повести и повестях г. Гоголя // Белинский В.Г. Избранные эстетические работы: в 2 т. - М.: Искусство, 1986. - 462 с.

Белый. А. Мастерство Гоголя. Исследование. - М.: Книговек, 2011. - 416 с.

Беспрозванный М. «Миргород» Н.В. Гоголя: цикл как текст [электронный ресурс] // Ruthenia. Объединенное гуманитарное издательство. Кафедра русской литературы тартуского университета. 2011. Июль. URL: http://www.ruthenia.ru/document/551053.

Бочаров С. «Красавица мира». Женская красота у Гоголя // Гоголь как явление мировой литературы. По материалам международной конференции, посвящённой 150-летию со дня смерти Н.В. Гоголя. 31 октября - 2 ноября 2002 г. - М., 2003. - С.15 - 35.

Вайскопф М.Я. Сюжет Гоголя: Морфология. Идеология. Контекст. - М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2002. - 686 с.

Вересаев В. Гоголь в жизни. Систематический свод подлинных свидетельств современников. - М.: Книжный Клуб Книговек, 1990. - 470 с.

.Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы. - М.: Наука, 1976. - 512 с.

.Виролайнен М.Н. «Миргород» Н.В. Гоголя (проблемы стиля): Автореф. дис. … канд. филол. наук. Л.,1980. - 25 с.

.Гареева Л. Н. Вопросы теории цикла (лирического и прозаического).

«Стихотворения в прозе» И. С. Тургенева: Вопросы поэтики. - Ижевск: УдГУ, 2004. - С. 19-27; 81-82.

.Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В четырех томах. Т3. - М.: Искусство, 1971. - 623 с.

.Гин М.М. О своеобразии русского реализма Некрасова. - Петрозаводск, 1966. - 160 с.

.Гиршман М.М. Еще о целостности литературного произведения // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1979. - Т.38. - No5. - 450 с.

.Гоголь Н. В. Полное собрание сочинений: [В 14 т.] / АН СССР; Ин-т рус. лит. (Пушкин. Дом); Гл. ред. Н. Л. Мещеряков; Ред.: В. В. Гиппиус (зам. гл. ред.), В. А. Десницкий, В. Я. Кирпотин, Н. Л. Мещеряков, Н. К. Пиксанов, Б. М. Эйхенбаум. -- [М.; Л.]: Изд-во АН СССР, 1937 -- 1952.

Т. 1. Ганц Кюхельгартен; Вечера на хуторе близ Диканьки / Ред. М. К. Клеман. -- 1940. -- 556 с.

Т. 2. Миргород / Ред. В. В. Гиппиус. -- 1937. -- 764 с. Т. 3. Повести / Ред. В. Л. Комарович. -- 1938. -- 728 с.

Т. 8. Статьи / Ред.: Н. Ф. Бельчиков, Б. В. Томашевский. -- 1952. -- 816 с.

Т. 10. Письма, 1820--1835 / Ред. В. В. Гиппиус. -- 1940. -- 540 с.

Т. 11. Письма, 1836--1841 / Ред. изд.: Н. Ф. Бельчиков, Н. И. Мордовченко, Б. В. Томашевский; Ред. Б. П. Городецкий. -- 1952. -- 484 с.

Т. 12. Письма, 1842--1845 / Ред. изд.: Н. Ф. Бельчиков, Б. В. Томашевский; Ред. тома Г. М. Фридлендер. -- 1952. -- 720 с.

Т. 13. Письма, 1846--1847 / Ред. изд.: Н. Ф. Бельчиков, Б. В. Томашевский; Ред. А. Н. Михайлова. -- М.: Изд-во АН СССР, 1952. -- 564 с.

Т. 14. Письма, 1848--1852 / Ред. изд.: Н. Ф. Бельчиков, Б. В. Томашевский; Ред. А. Н. Михайлова. -- 1952. -- 487 с.

.Голембовская А.В. Почему Хома - Брут, а Тиберий - Горобец? [Электронный ресурс] // Фонд гуманитарных исследований и инициатив «Азбука». 2014. Сентябрь. URL: http://azbuka.in.ua/wp- content/uploads/2014/09/Gole mbovskaya-A.-V..pdf.

.Грамзина Т.А. Фантастическая повесть «Вий» и ее место в сборнике

«Миргород» // Вопросы русской литературы XIX и XX вв. Учен.зап. Волгоградского гос. пед. ин-та им. А.С. Серафимовича. Вып. 17. Волгоград, 1964. - С. 107-134.

.Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. - М.-Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1959. - 530 с.

.Гус М. С. Гоголь и николаевская Россия. - М.: Гослитиздат, 1957. - 374 с.

.Гус. М.С. Живая Россия и «Мёртвые души». - М.: Советский писатель.

Москва, 1981. - 340 с.

.Давыдов А. Душа Гоголя. Опыт социокультурного анализа. - М.: Новый хронограф, АИРО-XXI, 2008. - 365 с.

.Дарвин М.Н. Циклизация в лирике. Исторические пути и художественные формы: автореф. дис….д-ра филолол.наук. - Екатеринбург, 1996. - 9 с.

.Дарвин М.Н. Цикл // Литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины. Под. Ред. Л.В. Цернец. - М.: Высшая школа: Академия, 1997. - 556 с.

.Джулиани Р. Рим в жизни и творчестве Гоголя, или Потерянный рай - М.: Новое литературное обозрение, 2009. - 281 с.

.Есаулов И.А. Спектр адекватности в истолковании литературного произведения («Миргород» Н.В. Гоголя). - М.: Рос.гос.гуманит.ун-т, 1995. - 100 с.

.Зарецкий В.А. О лирическом сюжете «Миргорода» Н.В. Гоголя // Вопросы сюжетосложения. 5. - Рига, 1978. - С. 29-41.

.Золотусский И.П. Поэзия прозы. - М.: Советский писатель, 1987. - 240 с.

.Золотусский И.П. Гоголь. - М.: Молодая гвардия, 1979. - 527 с. 30.Карташова И.В. Гоголь и романтизм. Калинин, 1975. - 123 с.

.Кривонос В.Ш. Мотивы художественной прозы Гоголя. - Спб, 1999. - 251 с.

.Кулиш П.А. Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя, составленные из воспоминаний его друзей и знакомых и из его собственных писем. - М.: ИМЛИ РАН, 2003. - 704 с.

.Литературная энциклопедия: Словарь литературных терминов: В 2-х т.

-- М.; Л.: Изд-во Л. Д. Френкель. Под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина, В. Львова-Рогачевского, М. Розанова, В. Чешихина-Ветринского, 1925. - 576 с.

.Лотман Ю.М. Проблема художественного пространства в прозе Гоголя

// Учен.зап. Тартуского гос. Ун-та. Вып. 209. - Тарту, 1968. - С. 21-38. 35.Ляпина Л.Е. Жанровая специфика литературного цикла как проблема

исторической поэтики. Проблемы исторической поэтики, 1990. № 1. - С. 220-230.

.Ляпина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. - СПб, 1999. - 279 с.

.Машинский С.И. Художественный мир Гоголя. - М.: Просвещение, 1979. - 512 с.

Размещено на Allbest.ru