Календарные праздники, обряды и их поэзия

Размещено на http://www.allbest.ru

ГОУ СПО Курганский Областной колледж культуры

ПЦК Социально-культурная деятельность

Курсовая работа

Тема: «Календарные праздники, обряды и их поэзия»

По предмету: Социально-культурная деятельность

План курсовой работы

1.1 Актуальность темы

1.2 Цели и задачи курсовой работы

1.3 Анализ литературы и периодических изданий по данной теме

II Основная часть « Календарные праздники, обряды и их поэзия »

2.1 Понятие «обряд», специфика обряда, « праздничная культура »

2.2 Праздник и обряд: общее и особенное

2.3 Праздник, как феномен культуры

2.4 Обрядовая поэзия в праздниках

Заключение

Список литературы

1.1 Актуальность темы

В Давние времена человек познавал себя через природу, а природу наделял человеческими свойствами. Он одухотворял и придавал особую магическую силу солнцу и огню, земле и временам года, разнообразным природным процессам, стихиям и животным. Земля, вода, лес заселялись добрыми и злыми духами. Вера в загробную жизнь и взаимосвязь живых и мертвых способствовала возникновению культа предков.

Почти все языческие божества, полубожества, духи обладали общей «чертой характера»: они были привередливы и не постоянны. В одних случаях «помогали», в других «вредили» человечеству, поэтому их нужно было задобрить, расположить к себе жертвоприношениями и магическими действиями - обрядами, сопровождавшимися определенными словами и песнопениями. Обряды сопутствовали каждому шагу человека от рождения до смерти, организуя его трудовую, социальную и личную жизнь. Обязательные для всего общества, обряды духовно сплачивали народ: общественный, общинный характер принимали и радостные праздники святок, масленицы, троицы, свадеб и горе похорон. Особенностью обрядов является их удивительная устойчивость, основанная на вере в магическую силу ритуалов. Бережно передаваемые из рода в род, обряды выполняли роль исторической памяти, осуществлял связь поколений. В обрядах воплотилось не только народное мировоззрение, но и народная психология и этика, эстетический вкус и практическая мудрость, наконец, трудовые навыки.

В фольклористике принято народную обрядность делить как бы на два раздела: обряды, обусловленные хозяйской деятельностью людей (земледелием, животноводством, рыболовством, охотой.) и обряды семейные, связанные с главными этапами жизни человека - с рождением, вступлением в брак, проводами в армию, смертью.

Основным занятием русского крестьянства было земледелие, оно и обусловило большинство трудовых обрядов. Земледельческие ( аграрные ) обряды приурочены к работам крестьянина в течении всего года, поэтому их принято называть календарными.

Обряды календаря в течение многих веков существовали в устной традиции. Собирателями Фольклора они были зафиксированы лишь в первой трети XIX века, когда, вследствие постепенного изменения социально - экономического уклада деревенской жизни, в земледельческой обрядности уже наблюдаются явные черты разрушения: исконная религиозно - магическая функция многих обрядов становиться для исполнителей непонятной, в них все более и более видится игра и развлечения так возникают характерные для русской деревни XIX - ХX веков календарные праздники. В них причудливо сочетались как обрядовые ритуалы и песни, так и не обрядовые песни, игры, пляски, которые усиливали атмосферу праздничности.

Исполнялись на календарных праздниках и лирические песни. Для некоторых из них подобная приуроченность была случайной, но для большинства - включение в то или иное празднество вызывалось устойчивой местной традицией. Тем не менее, эти песни не могут считаться календарными и в сборниках не публикуются. К календарным, или обрядовым песням принято относить лишь те, в которых имеют место элементы заклинания и магии, а также песни-описания обряда.

Сложнее обстоит дело с хороводными песнями. Генетически они восходят к песням календарного цикла и связаны с культом солнца (недаром их обычно водят кругами), но с течением времени многие хороводные песни полностью утратили свой магический смысл и перешли в внеобрядовую лирику. Более того, к хороводным примкнули песни других жанров. Поэтому хороводные песни не вошли в наш сборник, за исключением ряда весеннее -- летних хороводов, исполнение которых сопровождалось завиванием березки, венков, гаданием на венках. Эти песни подробно описывают последовательность обрядов. Но даже в календарной обрядности XIX - XX веках нельзя не увидеть ее древнейшую сущность - веру в особую магическую силу, и пения и слова.

1.2 Цели и задачи курсовой работы

Цель курсовой работы: Раскрыть календарные праздники, обряды их поэзию.

Задачи:

- изучить и проанализировать литературу и периодические издания по данной теме;

- показать общие и особенные праздники и обряды;

- рассмотреть праздник как феномен культуры;

- выявить обрядовую поэзию в праздниках и обрядах.

1.3 Анализ литературы и периодических изданий по данной теме

Забылин М.

Русский народ: его обычаи, предания, обряды. - М.: издательство Эксмо. 2003 - 608 с.

Эта книга о преданиях и обычаях русского народа - плод кропотливых усилий М.Забылина, видного знатока русской старины и собирателя славянских древностей. Описания обрядов и поверий, сказки, былины, заговоры и гадания таят в себе неизъяснимое очарование, доступное сердцу каждого, в ком живет любовь к Отечеству и верованиям наших предков.

Труды М.Забылина дополнены материалами, которые сохранили для нас выдающиеся этнографы и исследователи культуры русского народа XIX-XX столетия. С их помощью книга дарит читателям богатства великой русской души, притягательную тайну, которая веками очаровывала всех, кто хотел бы немного соприкоснуться с ней.

Обрядовая поэзия / Сост., предисловие, примечания, подготовка текстов В. И. Жекулиной, А.Н. Розова; художник Т.М. Чиркова. - М.: Современник, 1989 - 735 с. - (Классическая б- ка «Современник»)

Трудовая и семейная жизнь крестьянина была неразрывно связана со словом поющимся: календарные праздники годового земледельческого круга - с колядками, веснянками, масленичными, купальскими песнями; полевые работы - с покосными, жатвенными; рождение и свадьба - с колыбельными, свадебными; смерть - с похоронными плачами и причитаниями. Все это составляет календарный и обрядовый фольклор, древнейшую форму народно-поэтического творчества наших предков. Многие из этих творений, утратив свою обрядность, стали хорошо известными и любимыми нами народными песнями. Предлагаемый сборник объединил все основные жанры русской обрядовой поэзии, с особенностями бытования.

Для того чтобы мир песни раскрылся полнее, перед каждым жанром даются дополнительные этнографические сведения, а сами песни и причитания, по возможности, помещаются в обрядовый контекст и даются связанными «блоками»: зимние календарные праздники и обряды, масленичные и весенние праздники, купальские жнивные обряды.

Снегирев Н.М.

Русские простонародные праздники и суеверные обряды/ Под. Ред. А.Г. Кифишина. - подготовка текста и предисловие Л.И. Акимовой. - М.: Сов. Россия, 1990 - 160 с. (Б-чка «В помощь клубному работнику»; № 11.Русская мифология; вып.2.)

Первой в России поэмой народной жизни по праву можно считать вышедшую в свет в 1839 году книгу И.М. Снегирева «Русские простонародные праздники и суеверные обряды». Ее переиздание рассчитано на то, что она позволит не только заглянуть в мудрый мир предков, но и быть может, восстановить отлаживаемый веками сбитый нами ритм народной жизни, основу которого составляли именно праздники. Праздники не в нынешнем их значении сплошного отдыха и свободы от трудов, а как дни, которые регулируют жизнь в природе и обществе, запрещая человеку вмешиваться в их установленный порядок.

Угринович Д.М.

Обряды: за и против. М., Политиздат, 1975.

Доктор философских наук Д.М.Угринович, автор многих книг, посвященных социологии и психологии религии, в данной работе стремится выявить социальную сущность обряда, показать, что безрелигиозные обряды на протяжении веков играли важную роль в передаче социального опыта новым поколениям. Значительное место в книге занимает рассказ о новых традициях, новых ритуалах, которые входят в жизнь людей.

Русское народное творчество. Хрестоматия для философских факультетов пед. институтов/ Под. ред. Н.И.Кривцова. М.: просвещение, 1971, 415 с.

В хрестоматию включены тексты произведений устного народного творчества, которые представляют собой классические образцы русского фольклора, богатые своим жизненным содержанием.

II. Основная часть « Календарные праздники, обряды и их поэзия »

2.1 Понятие «обряд», специфика обряда, «праздничная культура»

Выявляя специфику праздничной культуры, заметим, что в структуре художественной культуры она занимает особое место. Его весьма точно определил когда-то М.Бахтин, утвердивший формулу, признанную сегодня не только у нас, но и за рубежом и являющуюся исходной в любом разговоре о проблеме праздничной культуры.

Почему именно праздник, а вместе с ним и обряд являются специфическими элементами человеческой культуры, а праздник, по Бахтину, даже "первичной формой" этой культуры?

Говоря о празднике, не станем забывать, что он - детище улицы и площади. Он возникал тогда, когда человеку необходимо было отметить какое-либо значительное событие в ряду трудовых буден: приход весны, начало сева, победу над врагом и т.п. Праздника ожидали с нетерпением; он был торжественен, разнообразен, весел. Он был торжеством, подводящим черту под сделанным, одновременно являясь увертюрой к делам грядущим. Праздник - явление общественное, всеобщее и потому захватывающее в своем круговороте всех жителей города, села, поселка и т.п.

Как специфическое явление он сочетает в себе всё, что накоплено в культуре народа. Его нельзя свести к красочному и шумному карнавальному действу или - к увлекательному представлению. Или - к танцам, пению, в которых участвуют громадные массы людей. Праздник это история и культура народа, ибо именно здесь продолжают жить его традиции.

Обряд, как и праздник - специфическое явление художественной культуры, зародившейся на самых ранних ступенях развития человеческого общества, еще в первобытный период его существования. Он, также как и праздник, часть нашей истории и культуры, хранитель традиций и обычаев1.

Говоря об обряде, не станем забывать, что это особый вид человеческих действий, действий-символов, к помощи которых прибегали для того, чтобы зафиксировать в сознании и чувствах то или иное событие личной жизни человека. Все действия в обряде его участников приобретают символический характер (в свадебном обряде, например, - церемония подписания документа о бракосочетании, обмен кольцами и т.д.).

И праздник, и обряд первичны в своей основе, в сравнении с любым явлением художественной культуры, прежде всего, искусством. В то время как любое из искусств (литература, музыка и т.п.) в своем развитии опирается на народное творчество, общие (сходные) сюжеты, достигнутый и "перелопаченный" опыт предшествующих поколений писателей, поэтов, композиторов и т.д., праздники и обряды - фрагменты реальной жизни, воплощающие и отражающие те или иные социальные идеи, небезразличные как для общества, так и для конкретного человека. В этом смысле, праздничная культура, включающая в себя и всевозможные праздники и разнообразные обряды - первична, а художественная культура (произведения искусства) вторична.

"Праздник... есть свободная жизнедеятельность, протекающая в чувственно-обозримых границах места и времени и посредством живого контакта людей, собравшихся добровольно"2.

И действительно: праздник не может существовать вне свободного добровольного выбора форм времяпрепровождения, ибо он всегда "коммуникация по поводу свободы"3. Он немыслим вне прямых контактов с окружающими людьми. Собственно "праздновать" и означает совместное переживание какого-либо события, затрагивающего эмоциональную сферу собравшихся.

И наконец, праздник - не вечен: он всегда имеет и начало, и конец; его время и место проведения всегда конкретны. Он всегда своеобразный рубеж в привычном течении жизни. Именно таким он и был всегда для всякого русского. И.Снегирев - один из самых первых русских исследователей проблем праздничной культуры писал, что русский мужик «ждет праздника как дня жизненной отрады, и, являясь на оном в праздничном кафтане, веселится с упоением, оправдывая свою отечественную поговорку: кто празднику рад, тот до свету пьян. В его понятии праздник есть льгота и веселье, в коих он почерпает новые силы к тягостным трудам».

Эту же мысль высказывал и историк Н.И.Костомаров, замечая, что праздники «были временем отклонения от обычного порядка ежедневной жизни».

Существует немало определений и того, что следует называть обрядом, который, повторим еще раз, является естественной частью праздничной культуры. ОБРЯД есть способ передачи новым поколениям традиций отечественной культуры, норм поведения, духовных ценностей и т.п. Его психологическая ценность также весьма велика.

Во-первых, потому, что он дает мощный эмоционально-психологический заряд всем, кто присутствует на обрядовом действии и, прежде всего, его непосредственным участникам (вступающим в брак, получающим аттестат зрелости или первый студенческий билет и т.п.). Во-вторых, потому, что он формирует ценностные ориентации и нравственные качества личности, влияет на стереотип ее поведения, выработку ее привычек и т.п.

В обществе сложилась определенная система обрядов. Это, во-первых, общественно-политические обряды, являющиеся частью официальных государственных праздников и общенациональных памятных дат. К числу таких обрядов относятся демонстрации, возложение венков к памятникам и мемориалам, торжественные похороны государственных и общественных деятелей, деятелей литературы, искусства, науки.

Еще одна группа обрядов - профессиональные и трудовые посвящение в профессию; обряды, связанные с производственной деятельностью (уборкой урожая, выпуском продукции и т.п.)

Особая группа обрядов - воинские обряды и ритуалы. К их числу относятся парады, принятие присяги, награждение орденами и медалями и пр. Нельзя не обратить внимание на группу детских и юношеских обрядов, имеющих особую педагогическую значимость как средство приобщения к культуре народа, его традициям. Трудно переоценить, например, значимость таких обрядов, как "Посвящение в детство", "Прощайте, куклы!", "Первый звонок", "Последний звонок" и т.п.

Значительное место в системе обрядности занимают семейные обряды, ориентированные на создание торжественного, художественно-выразительного действа, в честь важных событий в жизни человека (например, свадьба, наречение имени, похороны и пр.).

И хотя праздник Масленицы тесно связан с русскими народными обычаями и обрядами, нельзя не заметить и его определенную интернациональность, доказывающую, что традиции культуры разных народов имеют один общий корень. Вспомним в этой связи, что в Библии рассказано о том, как царь Давид раздавал по случаю праздника млины сковрадные (очевидно, блины, печеные на сковороде); вспомним, что на празднике встречи весны в ряде стран Европы пекут оладьи или кренделя. Вспомним, наконец, что многие путешественники, бывавшие в России, сравнивали масленую неделю с неделей Римского карнавала, отмечая такое же пиршество красок, буйное веселье, разгул и даже "всеобщий разврат".

Вспомним и об еще одной детали: Масленица в России традиционно завершается сжиганием соломенного чучела; аналогичное же действо, между прочим, встречается и в Саксонии (Германия), и в Богемии (Чехия), и в Польше - с той лишь разницей, что здесь чучело, изображающее смерть, не сжигается, а бросается в воду. Еще ранее, точно также в реку Тибр римляне сбрасывали в знак окончания одного из своих праздников тростниковых болванов.

Во всех этих действах ощутимо проявление язычества, когда люди стремились обожествить природу. И Масленица у россиян была одним из таких мостов, чтобы умилостивить Зимушку-зиму, создать тем самым условия для теплой, доброй весны, когда придет черед приступить к полевым работам.

Под ОБЫЧАЕМ следует понимать такой стереотип человеческой деятельности, такую общественную норму поведения, основанную на менталитете данной нации, которая стала общепризнанной, вошла в жизненный обиход, стала у многих людей привычкой. Обычай формируется в процессе реальной человеческой практики, он неотделим от этой практики. Вот почему именно обычай всегда был основным способом передачи трудовых навыков новым поколениям. Традиция и обычай не синонимы, как это иногда понимают. Обычай отличается от традиции значительно более узкой сферой существования. Если традиция может быть обнаружена как в материальной, так и в духовной сфере, то обычай существует лишь в сфере быта, общения, помимо сферы труда, о чем уже было упомянуто.

Но обычай еще далеко и не обряд, как опять же порой их трактуют. Обычай - это практической действие, суть которого показать, как следует поступить, что надлежит сделать, чтобы унаследовать сложившиеся навыки труда, нормы поведения и пр. Обряд же, напомню - способ закрепления в сознании человека, в его чувствах, с помощью символов, символических действий существенных для определенного общества гражданских идеалов.

Традиции и обычаи, праздники и обряды, естественно, специфические в каждой стране, и составляют ее праздничную культуру. В России, благодаря ее многонациональному составу, она уникально разнообразна. Впрочем, вряд ли можно говорить о каких-либо жестких градациях праздников. Подобная градация может быть только весьма условной. Известно, как тесно переплелись народные праздники и праздники русской православной церкви. Известно, что и многие революционные праздники, проводимые в те дни, когда издавна отмечались традиционные народные праздники, воспринимали невольно многое из копилки народной культуры.

Вот почему глубоко прав выдающийся русский этнограф И.П.Сахаров, не мыслящий праздника вне творчества самого народа. "Отнимите, - утверждал он, - у русского народа поэзию, уничтожьте его веселый разгул, лишите его игр, и наша народность останется без творчества, без жизни. Этим-то отличается русская жизнь от всех других славянских поколений, от всего мира"1.

Прекрасно сказано, прекрасно! С глубоким пониманием значимости праздничной культуры как части художественной культуры России. Праздничная культура, равно как и досуговая культура, есть, к тому же, равнозначные части единого культурного процесса. Но, повторим еще раз, не равновеликие, ибо праздник - первичная, изначальная форма существования культуры.

2.2 Праздник и обряд: общее и особенное

Требует особого рассмотрения вопрос о специфике праздника и обряда. Во-первых, потому, что существует на страницах специальной литературы терминологическая разноголосица в оценке существа этих родственных, но не идентичных феноменов. Авторы, порой, легко ставят знак равенства между понятиями "праздник" и "обряд"; выводят "обряд" из "праздника" и, наоборот, "праздник" из "обряда" и т.п.

Кроме того, в ряде публикаций явно преувеличена роль праздников и обрядов как средств воспитания. Так, Д.М.Генкин в работе "Массовые праздники" писал: "Можно утверждать, что суть массового праздника... в организации художественными средствами человеческого общения на таком уровне, какого не может достигнуть ни театр, ни все другие формы искусства и культурно-просветительной работы"'. По его словам, "массовый праздник выступает едва ли не как самая всеобъемлющая форма", включающая в себя и представление, и зрелище, и игры, и встречи с друзьями3. Праздник, по Генкину, есть целая "педагогическая система", которая "всесторонне использует выразительные средства искусств а"4 .

Столь же категоричен и Вс.Вильчек, называющий обряд ведущей формой общественного самосознания, понимающий его как "систему, объединяющую в себе события реальности, существующую у народа традицию искусства"5 . Так же, как и Генкин, он полагает, что в драматургию обряда как его составные части входят карнавалы, мистерии, театрализованные игры и другие зрелища, действа, не отделяющиеся от жизни, от праздника, от календаря1.

Трудно согласиться с таким неоправданно широким пониманием как роли праздников, так и роли обрядов, выступающих, по сути, синонимом понятия "культурно-досуговая деятельность". Очевидно, что и праздник, равно и обряд, являясь достаточно различными формами, имеют какие-то общие черты. Но они, естественно, должны быть выявлены и аргументированно доказаны.

И, наконец, в-третьих: выявление специфики праздника и обряда необходимы еще и потому, что некоторые авторы явно преувеличивают место искусства в их драматургии. А это, в конечном счете, приводит к превращению этих форм культурно-досуговой деятельности исключительно в зрелищные действа, что не только противоречит сущности и праздника, и обряда, но попросту абсурдно.

Как иначе, например, можно расценить рассуждение директора Дворца культуры "Кировец" (г. Санкт-Петербург), заявившего, что свадьба - это "зрелище, требующее хорошей режиссуры, драматургии, профессио-нального исполнения", для чего автор предлагает создавать в каждому клубе "постоянные актерские труппы" ?! Вряд ли кто станет отрицать значимость использования искусства драматургии праздника или обряда. И праздник, и обряд, конечно же, требуют драматургической разработки. Но, если праздник совершенно немыслим без режиссера, то обряд (та же свадьба, скажем) создается по иным законам; о режиссуре здесь можно говорить весьма осторожно.

Если праздник нередко выигрывает от того, что он задумывается и делается (создается) как яркое театрализованное действие, в котором широко используется музыка, хореография, театр, разнообразные игры, состязания, встречи и т.п., то обряд не следует отождествлять с театральным представлением. Прежде всего, потому, что он не предполагает какого-либо деления на зрителей и участников; обрядовое действо всегда носит "жестко фиксированный характер".

И это закономерно: ведь обряд (особенно личный - свадьба, крещение или наречение имени и пр.) предполагает не массовый, а глубоко интимный подход к организации. Отсюда - и выбор музыки (ее количество, характер исполнения и пр.), и построение монологов, диалогов, и использование иных выразительных средств. Там, где необходима нежноголосая скрипка, вряд ли уместны громоподобные литавры!

И прав, глубоко прав драматург В.Розов, который писал некогда; "Для меня бесспорно, что свадьба - не театральное зрелище, рассчитанное на публику, а глубоко личное дело двух людей, пожелавших вступить в союз" Принципиальное и глубоко важное замечание, имеющее отношение, разумеется, не только к свадебным обрядам, но и к иным обрядам, связанным с л и ч н о и жизнью человека.

Итак, искусство как существенный выразительный компонент праздника и обряда, равно как и театрализация, - прием, помогающий воплощению творческого замысла, весьма неоднозначно представлены в драматургии праздника и обряда. Не может быть и речи о каком бы то ни было превалированном использовании искусства в этих формах. В обрядовом действии использование искусства весьма зависимо от специфики того или иного ритуала; сравните использование музыки на свадьбе или на похоронах. В праздничном же действии происходит непременное сочетание средств искусства (той же музыки, скажем) с такими не театрализованными формами организации досуга, как общение, конкурсы шахматистов или шашистов, игры, массовое пение, танцы и т.п.

Итак, бесспорно, что праздники и обряды взаимосвязаны между собой. Но каким образом? Эту взаимосвязь следует искать не в родстве их

структур (они-то как раз чрезвычайно различны), не в акценте на зрелищность (мера ее использованности в драматургии праздников и обрядов также далеко не однозначна).

Источником взаимосвязи, некоей, скажем, родственности, общности, праздников и обрядов следует считать неодолимое стремление человека к красоте, способное возбуждать в людях постоянное удивление, восхищение и радость. Это стремление объединяет и организаторов праздников (обрядов), и всех присутствующих, превращающихся, в идеальном случае, в активных соучастников действия.

Еще один момент, объединяющий праздник и обряд - наличие в их структуре такого компонента, как ритуал. Нельзя не согласиться с авторами монографии "Советская гражданская обрядность", определявшими ритуал как "определенный, установленный порядок (распорядок) действий". Причем, очевидно, не всяких действий, а лишь традиционных, устойчи вых, символических (например, использование ритуальных песен; вручение - "хлеба и соли", "ключа от знаний", "последнего снопа" и пр.). Справедливо в этом смысле их замечание о том, что "каждый праздник обязательно имеет... свой ритуал".

Частью ритуала, подчеркну, частью, его наиболее волнующим моментом (в сценарии праздника или обряда - кульминацией) является церемония, т.е. особо торжественный, официальный акт (исполнение Государственного гимна, подъем флага, вручение наград или свидетельств, подписание официальных документов и пр.).

Третий момент общности праздника и обряда следует искать в существующих традициях. Они не только наследуются, как мы выяснили, но и создаются заново, исходя из новых условий, новых, соответствующих данному обществу, норм взаимоотношений

Итак, постоянное стремление к преобразованию окружающей действительности "по законам красоты" (К.Маркс); созидательный, творческий характер отношения к традициям; наличие в драматургии праздника и обряда такого единого структурного компонента, как ритуал -вот то общее, что позволяет говорить о единстве праздников и обрядов.

Для выявления особенного в праздниках и обрядах полезно вспомнить одно из самых первых в русской науке и, думается, весьма полное и точное определение понятий "праздник" и "обряд", принадлежащее И.Снегиреву. Определение, по непонятным причинам, проигнорированное последующими исследователями. Однако именно в этом определении весьма точно подмечена субординация этих понятий.

"Самое слово праздник, - писал И.Снегирев, - выражает упразднение, свободу от будничных трудов, соединенную с веселием и радостью. Праздник есть свободное время, обряд - знаменательное действие, принятый способ совершения торжественных действий; последний содержится в первом"1. Думается, точнее не скажешь: выявлено существо праздника и обряда (свободное время - в одном случае; знаменательное действие - в другом); подчеркнуто вхождение обряда в праздник, а не наоборот.

Особенности же праздника и обряда мы может распознать, применив "критерий специфичности", гранями которого являются; целевая установка, конкретный адрес, характеристика содержания, структуры и особенностей организации праздника или обряда. Тем самым мы наметим, определим, вычленим такие существенные черты праздников и обрядов, которые позволят нам максимально выявить природу каждого из них. Сделать это необходимо не только для определения специфики этих форм работы, но и для выявления таких выразительных средств, которые содействовали бы особенно эффективному их влиянию на зрителя.

Итак, во-первых, праздники и обряды не однозначны прежде всего по своим целям. Цель любого праздника, организуемого в честь какого-либо общественно-значимого события, - достижение, как уже отмечалось, всеми присутствующими "праздничного мироощущения" и "праздничной свободы" в условиях "праздничного времени", иначе говоря, своеобразный феномен, предлагающий уникальные возможности для самопроявления каждой личности;

своеобразная "коммуникация по поводу свободы". Звучит возможно несколько неожиданно, резко, но, по существу, весьма справедливо и точно.

Нигде, как на празднике, человек не может ощутить столь ярко радость бытия. Нигде, как на празднике, человек не может ощутить свое единство

с людьми своего города (села или поселка). Нигде, как на празднике, у человека нет столь уникальных возможностей для всемерного проявления своих способностей в результате вовлечения в яркие насыщенные мажорные действия

Эти праздничные действия, содействующие превращению праздничного настроения в праздничное мироощущение, имеют весьма значительный диапазон: от бурно активных (участие в играх, танцевальном марафоне) до активно созерцательных ("наблюдаю", "присутствую", "присматриваюсь", "беседую", "спорю" и т.д.). Все эти действа предполагают максимальное раскрепощение личности, создают условия для полнейшего проявления ее (личности) энергии. Иначе говоря, создают условия для полноценного, увлекательного, эмоционального, концентрированного досуга.

Все сказанное означает, что праздник немыслим, невозможен не только без зрительского сопереживания, но и без активнейшего, деятельного зрительского сотворчества. Или, если говорить точнее, без зрителя-участника, ибо именно он и становится, таким образом, активной фигурой процесса прямого и непосредственного действия на празднике, который удается в полной мере лишь тогда, когда поет и ликует, веселится и танцует, действует вся собравшаяся масса людей.

Иная цель у обряда. Его суть - официально зафиксировать свершившееся торжественное (радостное или траурное) событие, имеющее значимость для определенного контингента людей (коллектива предприятия, родственников, друзей и пр.).

В обряде нет той массовой, раскованной праздничной свободы, того массового праздничного мироощущения, которое, напомню еще раз, определялось как стихия эмоционально-чувственного, противостоящая всему

рационально-деловому. Пожалуй, при выявлении цели обряда правильнее говорить о возникновении гражданского мироощущения; оно предполагает понимание всякой личностью, участвующей в обряде, гражданской значимости свершаемого акта; ощущение каждой личностью высокого достоинства человека, ответственного за судьбу страны.

Итак, если целью праздника считать достижение у всей массы соучастников праздничного мироощущения, праздничной свободы, то целью обряда является достижение у определенной группы заинтересованных людей, участвующих в обряде, прежде всего гражданского мироощущения.

Следует заметить, что в ряде случаев при проведении обрядовых действий (обряда бракосочетания, например) гражданское мировоззрение дополняется и ощущением праздничности, что естественно. По крайней мере, у главных действующих лиц, их друзей и родственников. Точно также, впрочем, как в ряде праздников праздничное мироощущение рождает у присутствующих гражданское мироощущение.

Происходит это потому, что ритуал, входящий в драматургию и праздника, и обряда, выступает как некое символическое действие, воплощающее в себе, с одной стороны, те или иные социальные идеи, представления, образы, но вызывающие, с другой стороны, достаточно сильные эмоциональные чувства у присутствующих.

Праздники и обряды неоднозначны, во-вторых, и потому, что имеют разный конкретный адрес.

Праздник всегда - явление всеобщее и всенародное. Это всегда такие торжества, которые непременно имеют значительный общественный резонанс. Это означает, писал А.В.Луначарский, что огромная масса населения имеет действительное "желание... откликнуться всем сердцем на событие, которое празднуется'". Именно в этом смысле и следует понимать, что такое для праздника всеобщность, всенародность.

Иное дело - обряд, который, как отмечалось, связан с событиями, переживаемыми какой-либо определенной, к о н к р е т н о й личностью, т.е. с его рождением, имянаречением, приходом в школу, поступлением на работу и пр. Иначе говоря, обряд свидетельствует прежде всего об определенных изменениях, происшедших в гражданском состоянии личности, о включении ее в какие-либо новые формы общественных взаимосвязей.

Существенно также заметить, что если праздник требует всеобщности, то обряд всегда ориентирован на определенную социальную группу, отмечающую какое-либо знаменательное событие. Такой "социальной группой" является и семья, и коллектив (класса, школы, цеха, предприятия и т.п.).

Если для праздника характерным является его всеобщность, всенародность, массовость, для обряда же важным и существенным следует считать определенную камерность всего действа. Здесь более проявляется личная заинтересованность участвующих в событии, взволнованность, присущая каждому члену той или иной социальной группы (семьи, скажем).

Если праздник предназначен для соучастия в нем массы людей, то обряд предполагает вовлечение в орбиту своего действия только лишь группы заинтересованных лиц. Разумеется, мы не говорим о тех народных или православных обрядах (например, масленице или пасхе), которые, имея обрядовую основу, давно стали народными праздниками.

Отмеченные цель и адрес праздника (обряда) должным образом определяют и их содержание. И это третья грань неоднозначности праздников и обрядов. Если под праздником принято понимать день или несколько дней всеобщего торжества, установленных в честь какого-либо выдающегося общественно-политического, исторического события, то обряд - е нечто иное, а именно - разовый официальный акт, с состоящий из совокупности условных и символических действий, обусловленных традицией, обычаем, законом, имеющий непременно гражданскую значимость, но при четко выраженном личностном характере.

Весьма своеобразны и различны праздник и обряд, в-четвертых, и по своей структуре. Если праздник предусматривает комплекс официальных, художественных, спортивных мероприятий, которые, к тему же, ни в коем случае не могут быть постоянными, стабильными, то обряд, напротив, всегда имеет определенную устойчивую и стабильную форму, изменяемую лишь в деталях, но не в главном.

Так, например, праздник детства, который проводится в ряде регионов в связи с 5-летием жизни малышей, включает в себя, помимо эпизода с символическими качелями, на которых ребенка раскачивают в жизнь" Белоснежка и ее друзья - гномы, встречи с героями других сказок, церемонию торжественного утверждения кума и кумы (нареченных родителей), вручение памятного свидетельства о событии, получение памятного подарка и многое другое.

Обряд же наречения имени, к примеру, имеет более строгую структуру: объявление о начале обряда, напутственное слово, церемонию подписания официального документа и его вручение, объявление о свершившимся обряде.

Даже из сравнения этих двух структур видно, что структура праздника более разнообразна; она предполагает замены и перестановки эпизодов, возникновение новых эпизодов и пр. Структура обряда всегда более жестка. Однако устойчивость и стабильность формы в обряде не следует сводить к шаблону, к единому, раз навсегда данному, стандарту в его проведении. Речь, строго говоря, может идти о какой-то определенной сложившейся системе, в которой всякий раз новое содержание раскрывается через уже известные ритуалы и церемонии. Именно этим постоянным повторением знакомых элементов сильны и впечатляющи обряды. Устойчивость и стабильность формы в обряде тем более важна, что она, говоря словами известного русского писателя В.В.Вересаева - страстного пропагандиста обрядовой культуры, "дает уже готовое русло для проявления теснившихся в душе чувств, избавляя человека от необходимости искать в минуту сильной эмоции путей для ее проявления".

Стало быть, если праздник, скажем, День строителя, будет в этом году организован точно так же, как и в прошлом году - он не вызовет у массы людей, присутствующих на нем, ни желания активно откликнуться на отмечаемое событие, ни того "минимума праздничного настроения", без которого, по мысли А.В.Луначарского, праздник вообще немыслим.

И напротив, если из обряда (любого!) изъять его постоянную, устойчивую, стабильную форму, он потеряет свою значимость, растворится в том многообразии форм, которое существует в деятельности современных учреждений культуры. Стабильность формы в обряде - едва ли не самая примечательная сторона обряда.

В соответствии со сказанным следует отметить, в-пятых, и особенности организации как праздников, так и обрядов.

Бесспорно, что без организатора (на празднике это - режиссер) не может возникнуть ни праздник, ни обряд. Суждение Луначарского о том, что "настоящий праздник должен быть организован"2, существенно и для организации праздника, и для организации обряда. И в том, и в другом

случае талантливые организаторы нужны не только как полководцы , размышляющие "над общим стратегическом планом"3, но и как группа помощников, стремящихся добиться того, чтобы "естественный порыв масс, с одной стороны, и полный энтузиазма, насквозь искренний замысел руководителей, с другой, слились между собой" .

Праздник при этом всегда требует создания многочисленных очагов действия на нескольких сценических площадках; он не может быть ограничен какими-то временными рамками; он немыслим без самого широкого, самого активного, самого деятельного участия всех присутствующих.

В целях привлечения возможно большего числа присутствующих для участия в празднике организуют выпуск красочной рекламы, распространение пригласительных листовок-анонсов и пр. Подобному привлечению потенциальных участников способствуют и различного рода шествия, карнавалы, организованные за один-два часа до открытия праздника. Примечательно, что такого рода шествия часто проводятся непосредственно в местах, связанных с какими-либо общественно-политическими, художественными, короче - памятными событиями. Такими своеобразными сценическими площадками во время праздников бывали в разное время -Дворцовая площадь и Пискаревское кладбище в Ленинграде (Петербурге), и "партизанская стоянка" в лесу под Брянском, и "деревня Берендеев" в Костроме и т.п.

Без этого откровенного, публицистически подчеркнутого документализма, действие на празднике теряет свою выразительность, свою эмоционально-романтическую приподнятость.

Есть свои особенности и у драматургического построения сценария праздника. При наличии многочисленных очагов действия, сценарист должен знать о трех основных точках в организации праздника. Это -открытие праздника (фанфары; подъем флага; торжественный парад; вступительная интермедия и пр.), кульминация (театрализованное представление, галла-концерт и т.п. и, наконец, закрытие праздника (спуск флага; фейерверк; заключительная интермедия и пр.). Знание этих трех ударных точек необходимо для того, чтобы собрать всех присутствующих в необходимое время воедино.

Иначе обстоит дело с особенностями организации обряда, который всегда, как уже отмечалось, тяготеет к камерности. Поэтому его организация

требует непременно локальной площадки (сцены клуба, фойе, специально оборудованной комнаты и пр.), обеспечивающей наличие единственного постоянного объекта внимания.

Следует также подчеркнуть, что обряд, в отличие от праздника, имеет и определенный лимит времени. В этом смысле в каждом обряде всегда различимы четыре эпизода, теснейшим образом связанные между собой. Это, во-первых, начальная часть обряда, т.е. время до его официального открытия. Она обычно заполняется встречей кортежа (свадьба, похороны), шествий ("посвящение в культработники" или "студенты" и пр.), а также организацией шуточных соревнований ("посвящение в земледельцы", скажем) и т.п.

Во-вторых, сам момент открытия обряда - наиболее краткий в его общей структуре, который обычно начинается либо с торжественной музыкальной темы, выноса знамени, ритуального появления "именинников" (например, новобрачных). Непременным компонентом этого эпизода является вступительное слово официального лица, свершающего гражданский акт.

Третий эпизод обряда - торжественное свершение официального акта: вручение официального документа (свидетельства о рождении, браке и пр.), почетного свидетельства или диплома, символического свидетельства (макета "студенческой зачетки", скажем) и т.д.

И наконец, четвертый эпизод обряда - чествование по случаю свершившегося обряда (коллективное приветствие, здравицы, напутствия, пожелания и т.п.). Известно, что пожелания и напутствия нередко сопровождаются вручением символических даров: кисетов - при проводах в армию, домашней утвари - на свадьбе и т.д.

Подобная структура обряда является своеобразным "каркасом" различных действий. Разумеется, здесь возможны импровизации, но только в строго очерченных границах ритуалов. Обряду противопоказаны такие кардинальные уточнения, как, например, перестановка эпизодов, замена одного эпизода другим. Здесь обычно всё подчинено одной цели - организации фиксации какого-либо события. Отсюда и каноничность образной формы обряда, его традиционность, постоянность. Именно это обуславливает эмоционально-психологическое воздействие на людей. Определенная консервативность, характерная для обряда, является, по сути, его своеобразной "одеждой".

2.3 Праздник как феномен культуры

Выявляя существо праздника как феномена культуры, следует понять, как писал М.Бахтин, специфичность "праздничности праздника". Прежде всего заметим, что праздник немыслим вне праздничного времени.. Благодаря "праздничному времени" человек как бы впадает "в состояние

вневременного существования". Время (реальное, жизненное) для него останавливается; он оказывается во власти, так сказать, "отдыхающего" времени. Праздник "как бы вообще приостанавливает прогрессирующий поток времени, так как выделяет в его необозримой бесконечности нечто вполне ощутимое"3. "Ощутимое" именно в этот период -период праздничного времени.

Итак, "праздничное время" - "праздничное мировоззрение" "праздничная свобода". И возникает закономерный вопрос: а в чем существо праздничности? И как связаны между собой понятия "праздник" и "праздничность"?

Понятия "праздник" и "праздничность" связаны между собой диалектически. На это справедливо указывали многие исследователи, в частности, Д.М.Генкин. Однако он был не прав, когда утверждал, что праздничность есть следствие конкретного праздника. Она (праздничность) действительно включает в себя, как пишет Генкин, и ощущение личной причастности, и стремление к широкому общению, и особый эмоциональный настрой, вызванный общественным настроением2. Но вместе с тем, праздничность, как особое эмоциональное состояние человека, есть прежде всего, и непременное ожидание праздника. Иначе говоря, это возникшее желание, стремление обрести и личную причастность к праздничному событию, и глубокое эстетическое переживание, и предчувствие эмоционального восторга и полнейшей раскованности. В этом ожидании праздника и случившимся наслаждении его атмосферой -психологическая значимость праздника. Праздник способствует смене психологического стереотипа: от однообразных будней к праздничному действию или бездействию ("ничегонеделанью").

Праздничность, во-вторых, активизирует социальную значимость праздника. Анонимность атмосферы праздника создает условия для временного ослабления традиционных норм, принятых в обществе, выхода -опять же временного, на период праздника, из-под жесткого социального контроля. Кроме того, на празднике возникает возможность самостоятельного, добровольного выбора форм праздничного действа, что, естественно, создает максимальные условия для индивидуальной реализации своих способностей, желаний и пр. Момент - немаловажный для понимания социальной значимости праздника.

И, наконец, еще одно: праздничность есть, в то же самое время, выражение коллективности. Здесь создаются уникальные возможности для «роскоши человеческого общения» по словам А. Сент-Экзюпери. Многие исследователи природы праздника, праздничного действа отличают социальную его значимость как наиважнейшую. Так, по мысли Платона, праздники регулируют всю общественную жизнь. "Пусть празднеств будет не менее трехсот шестидесяти пяти, чтобы всегда какое-нибудь одно должностное лицо совершало жертвоприношение какому-нибудь богу или гению за государство, за граждан и за их достояние", - писал он в своих

"Законах". В суждении Платона, явно несколько преувеличенном (365 дней праздника!), тем не менее, четко просматривается тенденция к превращению праздника в государственный пропагандистский инструмент.

В тоталитарных государствах - и при фашизме (Италия, Германия), и
при социализме казарменного образца (СССР, страны социалистического
содружества) праздники были именно такими формами идеологического
воздействия на массы людей. Демонстрации и * парады, традиционное
оформление, массовые песнопения, призывы и лозунги - всё это, в совокупности, воспринималось правящей верхушкой как народное волеизъявление, народная поддержка популярного на все века лозунга
"Народ и партия едины!" Праздничность, в-третьих, способствует удовлетворению неутоленной потребности человека в красоте, в гармонии. Иначе говоря, праздничность есть такое эстетическое состояние человека, которое позволяет совокупность звуковых и цветовых явлений, равно как и художественную выразительность пространственно-временных явлений, и при самом активном их восприятии, определить как возвышенное, вызывающее у каждого участника праздничного действия
глубочайшее внутреннее сопереживание.

Людям же, благодаря их соучастию в праздничных хороводах и песнопениях, даровано это чувство ритма и гармонии, вызывающие удовольствие и наслаждение, рождающие глубочайшее внутреннее сопереживание. В этом и состоит эстетическая значимость праздника

И, наконец, еще один аспект праздничности, который нельзя не подчеркнуть. Каждый праздник обладает воспитательной, педаго-гической значимостью, на том основании, что он является способом передачи накопленного опыта, традиций. Праздник формирует наши чувства и наш разум. Не случайно еще Аристотель полагал, что именно праздник может создать идеальные условия для нравственного и эстетического совершенствования личности. Наслаждение праздником, в конечном счете, формирует, по мысли Аристотеля, "гармонического" человека. Праздничная жизнедеятельность, утверждал он, служит духовному отдыху: "высокому досугу" и познанию истинного счастья. Этому, однако, надо научиться. Поэтому Аристотель, в отличии от Платона, считавшего, как мы отмечали, ведущей чертой праздника его социальность, полагал ведущим качеством праздника воспитательный момент. Основанием для такой оценки, по мысли Аристотеля, является то, что "природа требует от нас не только умения хорошо трудиться, но и способности быть праздными".

2.4 Обрядовая поэзия в праздниках

Обряд представляет собой «традиционную» форму передачи культуры новым поколениям. Система специфических действий, именуемых обрядом, «копируется» каждым новым поколением. Обряд требует жесткого стереотипа действий, неуклонного соблюдения установленного ритуала. Всякая «отсебятина» в обряде неизбежно разрушает его социальный смысл, препятствует его воздействию на участников.

Главное отличие обряда от обычая состоит в том, что он включает в себя не непосредственно целесообразные, а символические действия.

Целью обряда является не достижение какого-либо материального, вещественного результата, а формирование у его участников определенных мыслей, образов, представлений, чувств и настроений. Хотя обрядовые действия и имеют своим истоком различные формы трудовой, или социальной деятельности, однако они становятся обрядовыми только в том случае, если отделяются от обычной материальной или общественной практики и приобретают значение действий-символов.

Специфика обряда по сравнению с другими «традиционными» формами передачи культуры новым поколениям состоит в том, что обрядовые действия всегда выступают как символы, воплощающие в себе те или иные социальные идеи, представления, образы и вызывающие соответствующие чувства. Символ есть особая разновидность знака.

В обряде мы имеем дело с особым типом знаков -- знаками-символами. Символ, так же как и любой иной знак, выступает в процессе познания в качестве своеобразного заместителя реальных предметов, процессов и явлений. Однако, в отличие от всех иных знаков, символ обладает частичным сходством с обозначаемым объектом. На эту особенность символов справедливо указывал в свое время еще Гегель. Он писал: «Льва, например, берут как символ великодушия, лисицу -- как символ хитрости, круг -- как символ вечности, треугольник -- как символ триединства... Символ, взятый в этом более широком смысле, является не просто безразличным знаком, а таким знаком, который уже в своей внешней форме заключает в себе содержание выявляемого им представления».

Символ не обязан воспроизводить все или даже главные свойства объекта, который он выражает. Для него достаточно обнаруживать хотя бы отдаленное сходство с представляемым объектом, чтобы вызвать тем самым определенные ассоциации. Например, символом земледельческого труда издавна является серп, а индустриального -- молот. Их сочетание стало символом союза рабочих и крестьян.

Советские обряды включают в себя такие государственные и револю-ционные символы, как серп и молот, красное знамя, красная звезда и т. п. Однако при этом не всегда указывается на то, что собственно символы еще не создают обряда. Обряд возникает лишь тогда, когда само коллективное действие приобретает символическое значение. Так, используемые для ряжения маски представляют определенные символы, которые включаются в обряд и становятся элементами обрядового действа лишь тогда, когда их надевают люди и совершают в них определенные телодвижения, сопровождаемые соответствующими словами, заклинаниями, песнями. Знамя есть символ доблести и традиций воинской части, но само по себе обряда не создает. Лишь торжественный вынос знамени становится центральным моментом многих воинских обрядов (парад, принятие присяги и т. п.). Во всех этих случаях действия людей воспринимаются не в их «естественном», обычном, а в символическом содержании.

Встретились два человека на улице. Сняли головные уборы. Почему они сделали это? Этим жестом они поздоровались, выразили обоюдное уваже-ние. И сейчас уже никому не приходит в голову доискиваться реальных, практических истоков этой формы приветствия. По мнению некоторых исследователей, она восходит к рыцарским временам и возникла потому, что рыцари перед сражением в турнирах снимали шлемы, чтобы показать свое лицо и увидеть лицо соперника. Ныне истоки этого обряда, как и многих иных, забыты. Обрядовые действия воспринимаются, как правило, лишь в их символическом значении.

Символическая трактовка людьми того или иного действия не связана с какими-либо аналогиями и даже ассоциациями. Возьмем, к примеру, повсеместно распространенный в настоящее время обряд аплодисментов (хлопанье в ладоши), с помощью которого собравшиеся люди выражают свое одобрение тому или иному человеку (его словам, действиям и т. п.). Очевидно, что в данном случае символический смысл обрядовых действий носит чисто условный (конвенциональный) характер.

Интересной и сложной проблемой является вопрос о месте слова в обряде. Известно, что во многих обрядах присутствуют и словесные, речевые компоненты. В религиозных обрядах это заговоры, заклинания, молитвы; в безрелигиозных -- слова обрядовых песен, текст присяги, торжественного обещания, ритуального приветствия. Речевые компоненты обряда неразрывно связаны с символикой ритуальных действий; они дополняют эти действия, разъясняя их символический смысл. Слово в обря-де важно не само по себе, а лишь в общем контексте ритуальных действий, как их специфический компонент. Советский фольклорист Г. А. Левинтон