Ученые-востоковеды Казанского университета первой половины XIX века

30 августа 1830 года миссия отправилась из Кяхты в Китай. Интересными наблюдениями пестрят дневниковые записи О.М. Ковалевского, сделанные в Монголии - на пути в Пекин и по приезде в китайскую столицу. Характерный тому пример - запись, оставленная им 7 ноября 1830 г. в Калгане (Чжанцякоу), откуда путь россиян шел по китайской земле в направлении Пекина. «Сегодня (8 ноября) с приставом ходил я осматривать южную часть города. Почти весь Калган состоит из купеческих лавок, где размещенные в порядке и по сортам товары предлагаются каждому прохожему. На улицах перед домами ремесленники занимаются своим делом. Здесь находим мы рядом кузницы, столики с готовыми китайскими трубками, далее шкафчики с табакерками, старыми башмаками… сено и прочее. Улицы вымощены каменными плитками. В конце улиц стоят красивые деревянные ворота, коих отделка и точность делают честь китайскими мастеровым. Находя во многих местах русские изделия, мы любопытствовали о их цене. Сукна и меха наши здесь вовсе не дороже продаются, чем в России». По прибытии в китайскую столицу О.М. Ковалевский под впечатлением увиденного в Калгане и услышанного в Пекине оставляет в своем дневнике такую запись: «Правительство китайское, чрезвычайно подозрительное к европейцам, удаляется от всяких ближайших с ними сношений. Цинские чиновники говорят, что для них иностранная торговля вовсе не нужна и что Китай удовлетворяет все нужды внутреннею, а иностранные товары служат предметом роскоши и средствами к разврату в народе».

О.М. Ковалевский принял на себя обязанность вести статистические и исторические записи. Кроме того, О.М. Ковалевский помогал проводить астрономические и барометрические наблюдения, исследовать флору и фауну Монголии и Китая. Он стал собирать для университета ботанические и энтомологические коллекции, лекарственные растения и т.п.

Все время находясь при миссии О.М. Ковалевский работал много и увлеченно. Сфера его интересов была необычайно широка: помимо изучения языка он интересовался историей и литературой Китая и Тибета, бытом и культурой как простого населения, так и царской верхушки, даже способом производство сальных сальных свеч. Контакты О.М. Ковалевского с членами старого состава Пекинской духовной миссии позволили ему занести в свой дневник то, что он смог узнать от российских миссионеров путем ознакомления с их черновым переводами из китайской газеты «Цзинь-бао». Об этом явно свидетельствуют записи О.М. Ковалевского в дневнике: «В 1826 г. в газете помещен доклад, из которого видно, что один крестьянин принес жалобу на неслыханное грабительство чиновников. В 4-е лето правления Дао-гуан по случаю разорению крестьян от бывшего наводнения, велено каждому выдать ежедневно взаимообразно около 1.5 золотников серебра, но секретарь и казначей выдали только по 70 чохов, что и половины пожалованного не составляет…».

Он старался дать наиболее полные ответы на вопросы, изложенные в программе университета. Исследователь приобретает книги, рукописи, картины, предметы культа и домашнего обихода, образцы ткани, бумаги, туши, монеты. Все эти предметы, в дальнейшем, составляет великолепную коллекцию в музее Казанского университета.

Всего О.М. Ковалевский прибыл в Китае около 7 месяцев. За это время была проделана огромная работа. О научной деятельности исследователя позволяет судить отзыв М.В. Ладыженского в письме от 26 мая 1832 г. направленном из Троицкосавска генерал-губернатору Восточной Сибири А.С. Лавинскому (в Иркутск). В этом письме, в частности, говорилось «Во все время, с самого выступления новой духовной миссии и до прибытия нашего в Кяхту, О.М. Ковалевский был лучшим моим посредником в ежедневных моих сношениях с монголами. В Пекине, неусыпно занимались главным своим предметом - усовершенствованием себя в языке монгольском и приобретением разных редких исторических материалов, в том числе, по части буддийской религии, он не менее того весьма усердно помогал при переписке с начальством миссии: участвовал при приеме и описи обширной библиотеке португальских миссионеров и пр.» При этом пристав подчеркивал, что О.М. Ковалевский «снискал особенное расположение португальского епископа Пирета, который сообщил ему многие весьма любопытные материалы для истории о католических миссионеров в Китае и другие, а равно и благоволении просвещенного хутухты Мин-чжу(л), который собственноручно написал для него по-тибетски одну богословскую книгу и в разговорах со мной отзывался о нем с отличною похвалою».

Поездка в китайскую столицу с новыми членами Пекинской духовной миссии и возвращение в Кяхту с прежним ее составом в течении 1830-1831 гг. позволили О.М. Ковалевскому лично познакомится с многими впоследствии известными китаеведами и прежде всего с родоначальником отечественной синологии Н.Я. Бичуриным (1777-1853), более известным тогда современникам под монашеским именем Иоакинф. Сотрудники русской миссии О.П. Войцеховский, Д.П. Севилов, А.И. Сосницкий впоследствии были приглашены О.М. Ковалевским в Казань в качестве профессоров китайского и маньчжурского языков.

В Китае О.М. Ковалевский начинает писать историю буддизма в Тибете. «Все, что только возможно было приобрести в Пекине для истории монголов, Китая и Тибета, находится в моих руках», - писал О.М. Ковалевский после завершения поездки. Всего О.М. Ковалевский привез из Забайкалья, Монголии и Китая для университетской библиотеки 189 сочинений в 1433 томах, в том числе 48 рукописных. Главную ценность этой коллекции составляют словари «Ганджур» и «Данджур». Это собрание книг сделало университетскую библиотеку одной из богатейших хранилищ литературы по Востоку в Европе. Около 5 лет находился О.М. Ковалевский в экспедиции, во время которой он постоянно вел дневник наблюдений, часть которого была опубликовано в «Казанском вестнике», а также в журнале «Сын Отечества» и в «Ученых записках Казанского университета».

После прибытия в г. Казань О.М. Ковалевский представляет отчет о проделанной в экспедиции работе Совету университета, который состоит из 2-х частей:

1. «По части изучения языка и составления учебных пособий»

2. «Что сделано по инструкциям»

На основании этого отчета можно увидеть, что им были составлены такие учебные пособия, как: «Краткая грамматика монгольского языка», два «Монгольско-русского словаря» (полный - 40.000 слов, краткий - 8.000 слов), разговорники монгольского и бурятского языка, пособия для изучения основ маньчжурского и тибетских языков.

В мае 1833 года О.М. Ковалевский выезжает в Петербург, где блестяще выдерживает экзамен у академика Шмидта на знание монгольского языка. 25 июля 1833 года О.М. Ковалевский был утвержден адъютантом Казанского университета и поставлен во главе монгольской кафедры. С него снимается особый надзор полиции. В сентябре 1834 года он избирается экстраординарным, а в августе 1837 года ординарным профессором кафедры монгольского языка.

О.М. Ковалевский разработал план преподавания монгольского языка в университете, в основе которого лежал принцип постепенности. Особое внимание уделялось чтению на живом разговорном языке. Основным затруднением в изучении монгольского языка по-прежнему оставалось отсутствие современных и доступных учебников и пособий. Те словари и грамматики, которое были опубликованы академиком Шмидтом являлось не полным, в них имелось неточности, к тому же написаны они были на немецком языке. Создание таких доступных и более полных пособий определило на значительный период времени направление научной деятельности О.М. Ковалевского, тем более, что основная работа по их созданию была начата им уже в годы пребывания в Сибири. Фундаментальным трудом О.М. Ковалевского, уводившего свет, можно по праву считать знаменитую «Монгольскую хрестоматию», которая, по замыслу автора, должна была составить из четырех томов. Вышло только два тома: в 1836 году вышел в свет первый том, в 1837 - второй. Представляя краткий обзор этого сочинения попечителю Казанского учебного округа 7 октября 1835 г., ученый писал: «Два начальных тома…послужат руководством к практическому познанию механизма языка и вместе с тем познакомят читателей с духом и свойствами довольно разнообразных сочинений, составляющих столь богатую литературу». В обзоре О.М. Ковалевский излагает структуру построения первого и второго томов «Монгольской хрестоматии», их содержание, указывает на источники, из которых почерпнуты сочинения: «Статьи были выбираемы мною назидательные и разнообразием своим завлекающие к чтению, во-вторых, соблюдена, по возможности, постепенность в переходе от легкого к труднейшему, и наконец, что выбором предлагаемых сочинений, различающихся временем и содержанием своим, способствовать развитию сведений о буддизме, с помощью коих учащиеся могут скорее и успешнее продолжать чтение полных сочинений для ученной разработки столь обширного и трудного предмета».

В первом томе «Монгольской хрестоматии» содержались различные монгольские тексты, расположенные по степени трудности. Далее были помещены десять повестей и легенд исторического и религиозного характера. Во втором томе были собраны, главным образом, легенды о Шакьямуни и сведения о распространении буддизма в Тибете, Монголии, Китае, извлеченные. В большинстве своем, из старых ксилографов и рукописей. Тексты были точно сняты с подлинника. О.М. Ковалевский всегда в своей работе придерживался правила: никогда произвольно не изменять ни слов. Ни выражений. Большое значение в «Монгольской хрестоматии» имели примечания, которые содержали разнообразный исторический и филологический материал.

В неизданных третьем и четвертых томах «Монгольской хрестоматии» были помещены: буддийские катехизис, тексты, комментарии, извлечения из монгольской летописи Юань, древняя история монгольских и бурятских племен, народные повести, сказки, песни, стихотворения, загадки и т.п.

«Монгольская хрестоматия» О.М. Ковалевского была открытием в российском востоковедении, она была отмечена Российской Академией наук полной Демидовской премией, а ее автор избран членом-корреспондентом Российской Академии наук и награжден орденом св. Анны 3-ей степени.

Этот труд был оценен и зарубежными специалистами. Так например, преподавание монгольского языка в Берлинском университете проводились на основе учебников О.М. Ковалевского. Учебник был награжден золотой медалью Пресского короля. Таким образом, имя О.М. Ковалевского приобрело европейскую известность и признательность.

Одновременно с «Монгольской хрестоматией» выходит в свет книга О.М. Ковалевского «Буддийская космология» (1837 год). О.М. Ковалевский считал космологию наиболее важной частью буддизма. По его высказыванию: «Космология, по своему содержанию, без сомнения, должна почитаться древнейшим памятником философии, определяющим круг познаний и умственные силы народа, исповедующего какую-либо веру. Здесь проявляется история духовной жизни человека, достойный внимания каждого исследователя древностей». Опираясь на тибетские, монгольские и китайские источники О.М. Ковалевский попытался изложить представления буддистов о космосе, о сотворении мира, о земле, солнце, звездах, воле и воздухе, а также борьбе между духом и материей и «неизбежности торжества духа над материей. Особенно подробно он разбирает учение буддистов о «трех мирах», являющихся местопребыванием духа и материи. Сам термин «буддийская космология» был введен в научный оборот О.М. Ковалевский и употребляется в литературе до настоящего времени.

В этой работе О.М. Ковалевский показал, что родиной буддизма является Индия, и эта религия возникла, вероятно, прежде всего в виде философской секты и лишь потом это учение переродилось в религию, поэтому и философия, по утверждению ученого, была неразлучной спутницей буддизма. Распространяясь в страны Азии буддизм несколько видоизменился, обогащался различными прибавлениями, появились новые формы буддизма, как например, при проникновении буддизма на Север, где основной религией является шаманизм, возникает ламаизм. «Поэтому и космологические сведения жителей Цейлона, Китая, Тибета и Монголии - пишет О.М. Ковалевский - не сходны с собой и отличаются от первоначальных индийских».

Хотя работы О.М. Ковалевского о буддизме и устарели, но они до сих пор служат ценным источником при изучении буддийских представлений о возникновении мира. Кроме «Буддийской космологии» О.М. Ковалевским были написаны еще несколько трудов о буддийской религии, к сожалению, они так и не были изданы и погибли во время пожара в Польше.

Следующей работой в области монгольского языкознания был знаменитый «Монгольско-русско-французский словарь». Первоначально словарь был задуман как монгольско-русский, но в дальнейшем О.М. Ковалевский решил в нем дать объяснения и на французском, т.к. зарубежные ученые не раз высказывали сожаление по поводу того, что исследователь писал свои работы только на русском языке, хотя владел он около двадцатью языками. Первый том вышел в 1844 году, второй - в 1846, третий - в 1849 году. Потребность в «Монголо-русско-французском словаре» Ковалевского была значительной: его приобретали училища и степенные инородческие думы Восточной Сибири, библиотеки С.-Петербурга, Московского, Харьковского университетов и библиотеки Франции, наконец Берлинский университет, где монгольский язык преподавался по учебникам Ковалевского. Созданный О.М. Ковалевским словарь долгое время оставался самым полным и наилучшим словарем, вплоть до выхода в свет в 1893-1896 гг. «Монгольско-русского словаря» К.Ф. Голстунского. В 1933 году «Монгольско-русско-французский словарь» О.М. Ковалевского был переиздан в Шанхае. Высочайшую оценку данному труду дал академик Я.И. Шмидт: «О.М. Ковалевский изданием своего словаря приобретает себе прочную заслугу по части дальнейшего распространения познания монгольской письменности ученым путем и вместе с тем благодарность не только любителей этого направления восточного языкоучения, но и отечества, которому такое учения приносит славу и постоянную пользу». За этот труд О.М. Ковалевский был удостоен полной премии Демидова.

Кроме вышеперечисленных работ О.М. Ковалевским были написаны такие работы в области языкознания, как «Сравнительная грамматика монголо-тюрко-финская», «Опыт монгольской семантики», «Опыт монгольского корнеслова» и др. К сожалению, опубликовать их не удалось, а сохранился, в рукописи, лишь «Опыт монгольского корнеслова».

Помимо работ в языкознании О.М. Ковалевский много занимался историей монгольской литературы историей народов Азии. Знание языка он считал основным ключом при изучении истории культуры Востока. Им была разработана и изложена программа изучения истории и современного состояния народов Азии. В речи. Произнесенной О.М. Ковалевским 3 августа 1837 года на торжественном собрании преподавателей и студентов Казанского университета, он выступил против обвинения народов Востока в «диком варварстве» неподвижности и застойности. О.М. Ковалевский утверждал: «В Азии, как и в Европе, нет утомительного однообразия и неподвижности народной и многие изобретения были созданы народами Востока - бумага, компас, порох, игральные карты, шахматы. И каждый народ, будь то европейский или азиатский, вносят свою лепту в единый процесс всеобщей истории и культуры человечества». Решающим фактором в жизни и истории народов являлось по его мнению географическая среда. Она определяла направление развития хозяйства, быта, культуры и являлась основным моментом в формировании национального характера.

Кроме географической среды большое влияние на историю народа, по мнению О.М. Ковалевского. Оказывало просвещение. В странах, в которых развивается просвещение процветают ремесла, торговля, промышленность, литература и искусство.

Важнейшей задачей исторической науки О.М. Ковалевский считал проблему происхождения народов, в данном случае, народов Востока. Таким образом, он одним из первых обозначил проблему этногенеза народов Азии. Сам он занимался происхождением таких народов, как: монголы, буряты, киргизы, уйгуры и т.д.

Помимо научной деятельности, О.М. Ковалевский много времени уделял административной деятельности. Он принимал активное участие во всех мероприятиях, проводимых Н. Лобачевским по развитию ориенталистики в университете и улучшению преподавания восточных языков. По рекомендациям О.М. Ковалевского были приглашены на работу в Казанский университет в качестве профессоров китайского и маньчжурского языков Севиллов и Войцеховский. Он ходатайствовал перед попечителем и ректором об отправке в Китай в составе очередной духовной миссии В.П. Васильева, Навроцкого и Рушко. Он считал что в России только в Казанском университете имеются самые благоприятные условия для развития востоковедения, важным аргументом в его пользу служило и то, что в это время библиотека университета являлась одной из крупнейших хранилищ книг по восточной словесности в Европе.

Свыше 20 лет О.М. Ковалевский был секретарем издательского комитета «Ученых записок Казанского университета». Это был наиболее плодотворный период в издательской работе «Ученых записок». Именно в это время публикуются интересные и передовые материалы в области естественных наук, ориенталистики, медицины. истории и литературе; а когда пошли разговоры о закрытии в Казанском университете восточного разряда, О.М. Ковалевский стоял за его сохранение и считал нецелесообразным перевод востоковедных кафедр в Петербург.

В 1844 году, помимо профессорской должности в университете, О.М. Ковалевский назначается директором второй Казанской гимназии и управляющим школами Казанской губернии. Три раза О.М. Ковалевский избирался деканом факультета. В 1852 году он принимал участие в разработке проекта создания в Петербурге специализированного Восточного института. В 1847 году. О.М. Ковалевскому представилась возможность стать академиком Академии наук России, но Николай I лично вычеркнул его из списка. Тем не менее его заслуги в области востоковедения были высоко оценены учеными России, Западной Европы и царским правительством. Он неоднократно избирался почетным членом различных научных обществ и университетов. Русские и зарубежные коллеги О.М. Ковалевского часто просили его прислать свои труды, приглашения поработать в книгохранилищах в фондах Парижа, Лондона, Берлина и других городов Европы, обращались к нему также с просьбой изложить свою точку зрения относительно тех или иных книг и рукописей, разъяснить непонятные выражения и слова, встречающиеся в различных восточных текстах.

Много сил и времени уделял О.М. Ковалевский педагогической деятельности. Под его руководством учились такие знаменитые ученые, как первый бурятский ученый Д.У. Банзаров, китаевед и буддолог В.П. Васильев, А.А. Бобровников и др. Вся эта административная и педагогическая работа отнимала у О.М. Ковалевского много времени, поэтому он почти ничего не публикует из своих трудов.

Несомненной заслугой О.М. Ковалевского явилось пополнение университетской библиотеки ценными книгами и древними рукописями, приобретенными им во время путешествия в Иркутске, Забайкалье, Пекина. В 1833 г. О.М. Ковалевский представил в правлении университета каталог восточных книг, включающий 189 наименований, в т.ч. 92 купленных книг, 69 книг, пожертвованных библиотеке разными лицами, 16 книг; перепечатанных при разных бурятских кумирнях, и 13 книг, переписанных для библиотеке университета.

В начале 50-ых годов XIX века положение с изучением восточных языков в Казанском университете кардинально меняется. Интерес к развитию ориенталистики заметно ослаб. Положение восточного разряда к середине XIX века оказалось весьма сложным и тяжелым: количество восточных кафедр и специальностей продолжало увеличиваться, а количество студентов сокращаться. Абитуриентов сдерживали трудности изучения восточных языков и бесперспективность в трудоустройстве по своей будущей специальности. Вскоре вышел указ Сената о прекращении преподавания восточных языков в Казанском университете и первой гимназии (22 октября 1854 года). Восточные кафедры, с основной частью рукописей и книг, переводились в Петербуржский университет. Сам О.М. Ковалевский хотел остаться в Казани и заняться подготовкой к печати своих трудов т.к. его неопубликованные труды год от года морально устаревали.

После смерти Симонова, профессор О.М. Ковалевский был утвержден 3 мая 1855 года на посту ректора университета, на котором он пробыл до 1860 года. Как пишет Г.Ф. Шамов о деятельности О.М. Ковалевского на посту ректора дошли до нас противоречивые сведения. Но сам факт вступления в эту должность человека, состоящего под полицейским надзором, является неординарным событием. В феврали 1860 года О.М. Ковалевский, как не сумевший, предотвратить волнения среди студентов, был отстранен от должности ректора и уволен из университета с причислением к министерству.

Почти два года после этого О.М. Ковалевский провел в Казани. В 1862 году он уезжает в Варшаву и забирает с собой основную часть своей библиотеке. В 1869 год профессор О.М. Ковалевский избран деканом историко-филологического факультета Варшавского университета. 9 октября 1878 года О.М. Ковалевский скончался в здании этого университета.

Итак, созданная О.М. Ковалевским казанская школа монголоведения была ведущей в России на протяжении всего XIX века. Все последующие ученые-монголоведы ХIX столетия связывают свое научное становление с именем О.М. Ковалевского. Он внес фундаментальный вклад в развитие монгольского языкознания, так и в развитие ориенталистики в целом.

3. В.П. Васильев - представитель казанской школы Востоковедения

В.П. Васильев всю свою жизнь посвятил изучению Китая. Огромное количество работ В.П. Васильева по буддологии, по истории и географии Китая и сопредельных с ним стран, китайской и маньчжурской филологии по сей день привлекают внимание многих исследователей. В 1856 году З.И. Горбачев, Н.А. Петров, Г.Ф. Смыкалов, Б.И. Панкратов в коллективной статье одними из первых попытались создать наиболее полную биографию В.П. Васильева. Они дали разностороннюю характеристику научно-педагогической деятельности ученого. Эта работа дает предоставление о В.П. Васильеве как об ученом широкого научного диапазона, плодотворно трудившимся над сложными проблемами буддизма и других религиозных систем, над историей и географией Китая, китайской классической литературы и китайским языком. Но, в то же время, авторы статьи лишь мимоходом касаются этнографических и археологических изысканий ученого. Недостаточно в работе и освещены нижегородский, казанский, а также пекинский периоды жизни ученого.

Василий Павлович Васильев родился 22 февраля 1818 года в Нижнем Новгороде в семье мелкого чиновника. Родители ученого были из духовного сословия. В семье было пять детей, и В.П. Васильев был самым младшим.

Когда В.П. Васильев исполнилось семь лет, его приняли в уездное училище. Это училище он закончил в 1827 году с похвальным листом. В 1828 году В.П. Васильев был принят в нижегородскую гимназию. В 1832 году В.П. Васильев успешно окончил гимназию, но поскольку к моменту окончания гимназии ему было немногим более 14 лет, а в университет принимали только с 16. В.П. Васильеву пришлось подыскивать работу. Он начал давать частные уроки. Занимаясь репетиторством, он в то же время готовился к поступлению в Казанский университет. Часть заработанных им денег откладывались его матерью для предстоящей поездки в Казань.

В 1834 году, успешно сдав вступительные экзамены в университет, он был, согласно заявлению, зачислен на медицинский факультет. Но в связи с тем, что на этом факультете нужно было платить за учебу и жилье, В.П. Васильев подал прошение о переводе его на отделение словесных наук. Совет университета удовлетворил просьбу В.П. Васильева, определив его на казенное содержание. По окончанию университета В.П. Васильев должен был отработать шесть лет по направлению университета.

Став, таким образом, студентом восточного отделения историко-филологического факультета В.П. Васильев начал заниматься монгольским языком. Своими способностями он сразу же обратил на себя внимание попечителя Казанского учебного округа М.Н. Мусина-Пушкина. По его указанию, в январе 1835 года, он был поселен в Первую казанскую гимназию для «практических упражнений» в монгольском языке с ламою Галсаном Никитуевым.

Еще до окончания университета В.П. Васильева было намечено послать в Китай для усовершенствования в восточных языках. Его рекомендовал лично О.М. Ковалевский. Он так писал о нем «…свободно переводит монгольские сочинения на русский язык, а в переводах с русского на монгольский и в разговорном монгольском языке приобрел навыки для дальнейшего совершенствования…кроме того В.П. Васильев беспрерывно продвигается в изучении тибетского языка, который является главным предметом его занятий. Мне кажется, что В.П. Васильеву, кроме изучения тибетского языка, можно поставить в обязанность изучение санскритского».

Пока шла переписка министерства народного образования с министерством иностранных дел по поводу числа лиц, посылаемых от Казанского университета. В.П. Васильев успешно окончил университет и после написания и защиты сочинения, посвященного разбору буддийских сутры, входящий в «Ганчжур» («Алтын Гаралту сулур») получил звание кандидата монгольской словесности. В конце 1838 года он сдал экзамен на степень магистра.

Готовясь к длительной командировке в Пекин В.П. Васильев изучал китайский язык, посещая занятия Данила Савиллова в Казанском университете.

Между тем министр иностранных дел К.В. Нессельроде уведомил министерство народного образования о своем согласии послать в Пекин в составе новой Духовной миссии только одного человека от Казанского университета. Кандидатом был назван В.П. Васильев.

Для него О.М. Ковалевским была составлена программа научных занятий. Главной целью этой программы ставилось изучение тибетского языка. В связи с этим ему предлагалось после ознакомления с тибетской литературой приступит к составлению словаря. «После изучения и составления учебных для него пособий, - говорилось в инструкции, - первое место занимает изучение истории Тибета, его литературы и древностей народов, имевших влияние на судьбу Тибета или находившихся в непосредственной близости с ним». При этом особое внимание обращалось на то, что «еще не все китайские летописи были рассмотрены ориенталистами, а тибетские и монгольские еще скрываются во мраке монастырей или коптеют юртах намодических племен ждут опытного европейского взора». При разработке исторических проблем В.П. Васильеву предполагалось «изыскать истинное значение географических наименований, определить их и исходить до их источника».

Кроме истории Тибета, В.П. Васильев должен был заниматься изучением истории Монголии, особенно периода «разных племен, образовавших потом Чингисову империю, и состояние монголов по изгнанию их из Китая». В.П. Васильеву также предлагалось проследить исторические судьбы народов, населяющих Среднюю Азию и другие, смежные с Китаем регионы, сыгравших большую роль в политической истории Китая в различные эпохи его существования.

Также ученый должен был ознакомится с характером материальной и духовной культурой народов этих стран в разные исторические эпохи, с уровнем цивилизации в Китае, Индии и Тибете. «Само собрание достоверных сведений о состоянии наук, художеств, фабрик, ремесел, земледелия, рукоделия и торговли у китайцев при каждой династии может принести пользу собственным наукам».

Кроме этого В.П. Васильеву предписывалось обращать внимание на статистику, на характер официальных и неофициальных известий о деятельности правительства, состоянии народного хозяйства Китая. С этой целью он должен был записывать в свой дневник сведения об отдельных происшествиях в столице, постановлениях правительства и все то, что могло характеризовать страну и ее народ. При этом в качестве возможного источника называлось, выпускаемая цинским правительством, единственная в Китае газета «Цзинбао» (Столичный вестник), в котором было «много любопытных материалов для наблюдательного взора».

Предупреждая об опасности предвзятого толкования фактов и требуя беспристрастного, обязательного подхода к научным явлениям, О.М. Ковалевский в заключительной части инструкции написал: «Некоторые европейцы, бывшие в Китае, проникнутые любовью ко всему китайскому, сделавшись, так сказать, китайскими патриотами, были столь вредны для науки, сколько и те, которые вывезли оттуда записки, исполнением презрением к виденному или к народу. Одни и другие преувеличивали или уменьшали сведения, смотря по предубеждению, с каким они взирали на предмет».

Академия наук России решила назначить В.П. Васильева своим агентом-корреспондентом как для приобретения книг на тибетском и монгольских языках, так и для исполнения других поручений по научной части.

В начале ноября 1839 года В.П. Васильев был срочно вызван из Нижнего Новгорода в Казань, где ему сообщили о зачислении с состав духовной и об отправки в Сибирь в ближайшее время. Вот так описывает этот момент в жизни В.П. Васильева П.И. Мельников в письме к А.А. Краевскому, редактору «Отечественных записок»: «Мой университетский товарищ Василий Павлович Васильев занимался монгольскими, тибетскими и китайскими языками….теперь выдержал экзамен на магистра монгольской словесности и отправляется на 10 лет в Пекин…с целью стать профессором тибетского и санскритского языка. Может быть, Вы скоро уведете его рассуждения «О философии буддизма» - кажется оно уже готовится в печать в Казани. Но дело не в этом, мы распрощались с ним и он дал мне слово, что будет писать из Пекина обо всем, что найдет там замечательного. Письма его, вероятно, найдет там замечательного. Письма его, вероятно, найдут для себя поприще в Вашем журнале и тем более будут интересны своими самыми новейшими сведениями о полуизвестном нам царстве серединном».

В Казань В.П. Васильев приехал с подготовленной диссертацией «Об основаниях буддийской философии». Рассмотрев представленную им рукопись и отметив «начитанность автора в источниках», философский факультет ее к защите, назначив оппонентом известного монголоведа А.В. Попова. Защита диссертации на степень магистра монгольской словесности прошла с большим успехом и была важным событием для русского востоковедения, поскольку свидетельствовала о рождении ученого-монголоведа, сделавшего большой вклад в изучение основ буддийской философии.

17 января 1840 года в Казань прибыли члены нового состава духовной миссии. В тот же день В.П. Васильев был представлен новому начальнику и через два дня, вместе с другими членами миссии, отправились в Китай.

Более девяти лет провел В.П. Васильев в китайской столице. Это были годы кропотливого труда, сбора и изучения материалов по истории буддизма в Тибете и сопредельных с ним стран, настойчивых поисков и обработки китайских источников, раскрывающих сложные взаимосвязи Китайской империи с соседними народами и племенами; скрупулезной работы над созданием исторических карт Китая со времен глубокой древности до позднего средневековья; усвоения образцов китайской классической литературы и маньчжурской философии. Огромное трудолюбие, упорство и твердость характера помогли В.П. Васильеву добиться серьезных успехов.

Однако миссию, по словам В.П. Васильева, возглавил человек преследовавший лишь верноподданнические и карьеристские цели. Поэтому ученный попал по существу на 10 лет в условиях монастырского заточения, полного бесправия, принужденный подчиняться монастырским порядкам и причудам властолюбивого начальника. «Если бы не предаваться мечтам о величии и назначении Отечества…то не было бы возможности сохранить жизнь», - так писал об ужасных условиях, в которых ему пришлось провести эти годы В.П. Васильев.

Большое влияние на формирование мировоззрения В.П. Васильева оказал профессора Казанского университета О.М. Ковалевский, он привил своему ученику интерес к науке, верность ориенталистике. Ему были близки взгляды О.М. Ковалевского, касающиеся истории развития Китая, как историю династии.

Несмотря на все сложности работы в Пекине В.П. Васильевым была проделана гигантская работа: он не только изучал в совершенстве несколько языков, но и перевел множество разнообразных источников, стремясь максимально их использовать, молодой ученый все свое внимание обратил на накопленный черновых материалов, отложив их обработку до возвращения на родину. В сущности, вся последующая полувековая деятельность В.П. Васильева, в значительной мере, являлась обработкой, осмыслением и публикацией материалов, собранных в Китае.

Еще в период учебы в Казанском университете у В.П. Васильева возник особый интерес к проблемами идеологии и религиозных верований, поэтому он весьма плодотворно трудился над источниками по истории буддизма. Занимаясь этим, В.П. Васильев работал по собственному плану, в отличии от своих коллег, составленному О.М. Ковалевским, что позволило ему более углубленно работать над принципиально важными проблемами истории буддизма.

Приобретение коллекции буддийских книг Пекинской миссией и ее отдельными членами, в частности В.П. Васильевым, способствовало дальнейшей активизации исследований по буддизму. Так знаменательным событием в жизни Пекинской миссии явилось получение в мае 1844 года от цинского правительства собрания буддийских книг на тибетском языке, известных под названием «Ганчжур» и «Ланчжур».

Постепенно приобретая книги по буддизму, В.П. Васильев занялся составлением словаря буддийских терминов и в течении 1847-1848 годов, вчерне, подготовил два тома.

В начале июля 1850 года В.П. Васильев вернулся из Китая в Россию. К этому времени он был уже вполне сложившимся ученым, создавшим обширные труды по буддизму и другим отраслям востоковедческой науки. Еще в Пекине им вчерне им был подготовлен многотомный труд под общим названием «Буддизм. Его догматы, история и литература». Достаточно известными стали его работы по географии, истории и литературе Востока.

По части географии восточной Азии в бытность свою в Пекине издал большую карту китайских владений на китайском языке и, помимо того, составил особые исторические карты Китая при 12 различных царствовавших в нем династиях. Здесь, рядом с нынешним названием местностей, показано название их в каждую данную эпоху; древние и несуществующие ныне города подписаны красною тушью. В 1852 г. поместил в «Журнале Министерства народного просвещения» статью: «Центральная Азия и главные хребты гор в китайских владениях», а в следующие за сим года, до 1857, напечатал в Записках Географического Общества «Описание Маньчжурии», «Записку о Нингуте», «О реках, впадающих в Амур», и «О существовании огнедышащей горы в Маньчжурии». Как кропотливый историк В.П. Васильев проявил себя в работах «История и древности восточной части Средней Азии с Ч по XIII в., с приложением перевода китайских известий о киданях, чжурчженях и монголо-татарах» (1861 г.); «Сведения о маньчжурах во времена династий Юань и Мин» (1861 г.); «Русско-китайские трактаты» (1861 г.); «О движении магометанства в Китае» (1867 г.). В области литературы и филологии в 1856 г. в бюллетенях Имп. Акад. Наук были напечатаны: «Die auf den Buddismus bezuglichen Werke der Universitats-Bibliothek zu Kazan» и «Notice sur les ouvrages en langues de l'Asie orientale, qui se trouvent dans la bibliotheque de l'Universite de St. Petersbourg». Статья эта была перепечатана потом в «Institut» и, в переводе на русский язык, в журнале «Русский вестник». Не менее важны также его статьи в «Журнале Министерства народного просвещения»: «Графическая система китайских иероглифов» и «Об отношении китайского языка к среднеазиатским».

Совет Казанского университета, учитывая огромную важность научной работы, проделанной В.П. Васильевым в Китае, утвердил его в звании экстраординарного профессора китайской и маньчжурской словесности. Ознакомившись с результатами командировки В.П. Васильева. О.М. Ковалевский признал, что его ученик не только оправдал, но в ряде случаев превзошел его ожидания.

Педагогическая деятельность В.П. Васильева в Казанском университете была насыщенной и разносторонней. Как следует из расписаний занятий, составленного на 1851-1852 учебный год, В.П. Васильев преподавал студентам первого курса разряда китайской и маньчжурской словесности грамматику китайского языка. Со студентами третьего и четвертого курсов он занимался переводом с китайских книг исторического содержания, художественных произведений и официальных документов, а также переводом с маньчжурского. Для студентов, учившихся у него, В.П. Васильевым были изданы: «Маньчжурско-Русский словарь» (литограф. 1866 г.); «Анализ китайских иероглифов» (1866 г.); «Китайская хрестоматия», в трёх томах (1868); «Графическая система китайских иероглифов. Опыт первого китайско-русского словаря» (1867); «Примечания на третий выпуск китайской хрестоматии. Перевод и толкования Шицзина» (1882); «Примечания на второй выпуск китайской хрестоматии. Перевод и толковании Лунь-юй'я» (1884); «Анализ китайских иероглифов. Ч. II. Элементы китайской письменности» (1884 г.); «Очерки истории китайской литературы» (1885); «Материалы по истории китайской литературы».

Много сделал В.П. Васильев и для организации в университете практических занятий по китайскому языку. С этой целью он в 1863 году, в порядке опыта, привлек к работе со студентами китайского мусульманина Абу-Каримова, служившего надзирателем в Первой казанской гимназии и преподававшего там китайский язык.

Событием в жизни ученого явилась женитьба на дочери ректора Казанского университета И.М. Симонова - Софье Ивановне, что несколько укрепило его материальное положение. Вскоре В.П. Васильев вместе с детьми был внесен в списки потомственных дворян Казанской губернии. Несмотря на то что В.П. Васильев был сыном мелкого чиновника, пожалованный ему орден Св. Станислава 3-й степени «За долговременное пребывание в Пекине и примерное трудолюбие в ученых занятиях» давал ему на право на получение потомственного дворянства.

Благоприятно сказалась на научно-педагогическую деятельность В.П. Васильева поездка в Петербург в период зимних каникул 1853-1854 учебного года. Эта поездка была тесно связана с работой ученого над составлением каталога китайских, маньчжурских и тибетских книг, находившихся в библиотеке Казанского университета, значительная часть которых (327 названий) была приобретена В.П. Васильевым в Пекине. Работая над созданием каталога, В.П. Васильев задался целью сделать его максимально полным, включив в него сведения о китайских, маньчжурских и тибетских книгах, находившихся в других крупных хранилищах России. Так же в Петербурге В.П. Васильев познакомился со многими учеными - ориенталистами. Ему удалось завязать знакомства в научном мире, особенно в Русском Географическом обществе, которому казанских востоковедов передал в дар составленные им 12 исторических карт Китая, начиная с времен династии Цинь до монгольской династии Юань.

Несмотря на переезд, в связи с переводом восточного факультета из Казанского университета в Петербург, В.П. Васильев не порывал связей с Казанью. Он почти ежегодно проводил отпуск в своем имении в селе Каинки Казанской губернии. В 1886 году стал академиком Петербуржской АН. Умер В.П. Васильев 27 апреля 1900 года и был похоронен в селе Каинки, рядом с могилой жены возле Крестовоздвиженской церкви. На этом месте был сооружен памятник, который, однако, не сохранился.

Таким образом, В.П. Васильев стал достойным продолжателем славных традиции казанского востоковедения, сочетающим в себе талант языковеда, литературоведа, этнографа и историка. Он до сих пор считается крупнейшим российским ученым - китаистам, прославившим российскую ориенталистику.

Заключение

Первая половина XIX века было временем расцвета востоковедения в Казанском университете. В 30-50-х годах XIX века восточный разряд стал крупнейшим в стране центром по подготовке кадров востоковедения. Целая плеяда выдающихся русских востоковедов Казанского университета положила начало научному изучению стран Востока. Расцвет ориентализма в Казани связывают с ученными-востоковедами как Х.Д. Френ, И. Халфин, А.К. Казем-Бек, О.М. Ковалевский, В.П. Васильев и др. Благодаря их научной деятельности Казанский университет во второй четверти XIX века становится центром ориенталистики. Заслуга ученых-востоковедов казанского университета состоит в том, что они заложили основы развития и традиции востоковедческой науки. Казанские востоковеды накопили большой опыт исследования стран Востока. Они были сторонниками комплексного, всестороннего изучения стран Востока, поэтому кругозор их интересов не только изучением восточных языков. Они глубоко и серьезно занимались историей, литературой и культурой народов Востока, хорошо знали и разбирались в религиях. Казанские востоковеды были против противопоставления народов Европы и Азии. Они с уважением относились к их древнейшей и самобытной культуре, их национальным обычаям, традициям, стремились научно доказать возможность дальнейшего прогрессивного развития стран Азии. Они являются одними из создателей традиции научной принципиальности, уважения к культуре, языкам и быту народов Востока.

На долю профессоров и преподавателей Казанского университета выпала честь организации первых полноценных университетских кафедр по востоковедению, создания первых учебных пособий по восточным языкам, начало разработки учебных планов и программ, организации и проведению научных путешествии в страны Востока.

Многие начинания профессоров и преподавателей Казанского университета были впоследствии развиты ориенталистами России и заслужили высокой оценки.

Благодаря стараниям казанских востоковедов и руководств университета была собрана богатейшая и одна из крупнейших в Европе библиотека восточных книг, рукописей и ксилографов.

Таким образом, успешная научная и педагогическая деятельность востоковедов Казанского университета, сделала Казань центром изучения стран Востока в России в первой половине ХIX веке.

Список литературы

1. Абдуллаев М.А. Казем-Бек - ученный и мыслитель (1802-1870) / М.А. Абдуллаев. Махачкала, 1963.

2. Барея-Стажиньска А. Буддийский трактат «Чихула хэрэглэгчи»: его изучение О.М. Ковалевским и современность / А. Барея-Стажиньска // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 9 -17.

3. Валеев Р.М. Изучение биографии и наследия О.М. Ковалевского в отечественной историографии/ Р.М. Валеев // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 17 - 22.

4. Валеев Р.М. Казанское востоковедение: Истоки и развитие (XIX - 20-е гг. XX в)/ Р.М. Валеев. Казань, 1998.

5. Валеев Р.М. Очерки истории Казанского университетского востоковедения / Р.М. Валеев. Казань, 2003.

6. Валеев Р.М. Преподавания восточных языков в Первой Казанской гимназии (1769-1855) / Р.М. Валеев // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань, 2004. С. 43 - 73.

7. Валеев Р.М. Формирование и развитие казанского университетского востоковедения: разряд восточной словесности Казанского университета (1807-1855) / Р.М. Валеев // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань, 2004. С. 73 - 95.

8. Васильев В.П. Буддизм. Его догматы, история и литература /В.П. Васильев. Спб., 1869.

9. Данциг Б.М. Ближний Восток в русской науке и литературе (дооктябрьский период)/ Б.М. Данциг. М., 1973.

10. Данциг Б.М. Русские путешественники на Ближнем Востоке / Б.М. Данциг М., 1965.

11. Ермакова Т.В.О.М. Ковалевский как религиовед-буддолог / Т.В. Ермакова // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань, 2004. С. 209 - 231.

12. Загоскин И.П. Библиографический словарь профессоров и преподавателей императорского Казанского университета (1804-1904)/ И.П. Загоскин. Казань, Ч. 1. 1904.

13. Загоскин И.П. История императорского Казанского университета за первые сто лет его существования (1804-1904) / И.П. Загоскин. Казань, Т.1. 1904.

14. Зайцев И. О книжном собрании Ф. Эрдмана, находящемся в отделе редких книг Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы/ И. Зайцев // Эхо веков. - 2003. - №1/2. - С. 28-30.

15. Закиев М.З. Влияние Казанского университета на развитие тюркологии в первой половине XIX века / М.З. Закиев // Вопросы татарского языкознания. Казань, 1965. С. 357 - 393.

16. Закиев М.З. Казанская школа тюркологов и первые филологи из татар/ М.З. Закиев // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 175 - 186.

17. История и культура Китая. М., 1974.

18. Кононов А.Н. Некоторые вопросы изучения истории отечественного востоковедения/ А.Н. Кононов. М. 1960.

19. Корбут М.К. Казанский государственный университет им. В.И. Ленина за 125 лет (1804/05 - 1929/30) / М.К. Корбут. Казань, 1930.

20. Мазитова Н.А. Изучение Ближнего и Среднего Востока в Казанском университете/ Н.А. Мазитова. Казань, 1972.

21. Муртазин А.А. Христиан Мартин Френ как педагог и востоковед/ А.А. Муртазин // Научный Татарстан. 2003. №3-4. С. 22-27

22. Ковалевский О.М. Буддийская космология / О.М. Ковалевский. Казань, 1837.

23. Ковалевский О.М. О знакомстве европейцев с Азией. / О.М. Ковалевский. Казань, 1837.

24. Ковалевский О.М. Обозрение хода и успехов преподавания азиатских языков в императорском Казанском университете до настоящего времени / О.М. Ковалевский. Казань, 1842.

25. Крачковскии И.Ю. Очерки по истории русской арабистики./ И.Ю. Крачковский. Л., 1950.

26. Михайлова С.М., О.М. Ковалевский как представитель казанской школы востоковедения/ С.М. Михайлова; О.Н. Коршунова // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 37-43.

27. Мухаметзянов Р.Р. Космология буддизма в интерпретации О.М. Ковалевского / Р.Р. Мухаметзянов // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 43 - 49.

28. Кульганек И.В. Труды и учебные пособия О.М. Ковалевского по монгольской филологии / И.В. Кульганек // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань. 2004. С. 177 - 209.

29. Полянская О.Н. Исторические взгляды профессора О.М. Ковалевского / О.Н. Полянская // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань, 2004. С. 165 - 177.

30. Полянская О.Н.О.М. Ковалевский в Забайкалье, Монголии и его путешествие с духовной миссией в Китай/ О.Н. Полянская // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие. Казань, 2004. С. 139 - 165.

31. Раднаев В.Э. Профессор О.М. Ковалевский как источниковед. Судьба его домашней библиотеки и личного архива / В.Э. Раднаев // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 67-74.

32. Рахим А Проект составление толкового словаря 100 лет тому назад/ А. Рахим. // Вестник научного общества татароведения. - 1930. - №9-10. - С. 88-104.

33. Рзаев А.К. Мухаммкд Али М. Казем-Бек /А.К. Рузаев М., 1989.

34. Талько-Гринцевич Ю. К 100-летию рождения О.М. Ковалевского /Ю. Талько - Гринцевич. Иркутск, 1902.

35. Тулисов Е. Основные этапы жизни О.М. Ковалевского: Вильнюс, Казань, Варшава / Е. Тулисов; Р.М. Валеев // Монголовед О.М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань. 2004. С. 95 - 139.

36. Улымжиев Д.Б.О.М. Ковалевский (1801-1878) / Д.Б. Улымжиев // Российские монголоведы (XVIII - начало XX века). Улан-Удэ, 1997. С. 24 - 31.

37. Успенский В.Л. Коллекция О.М. Ковалевского в собрании восточных рукописей и ксилографов библиотеки Санкт-Петербургского университета/ В.Л. Успенский // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 88 -108.

38. Френ Х.Д. Хронологический список ста сочинений, преимущественно исторического и географического содержания, на арабском, персидском и турецком языках, недостающих большей частью в европейских библиотеках, коих отысканием в оригиналах или в верных копиях следовало бы заняться для пользы наук особам, имеющим свое пребывание на Востоке / Х.Д. Френ. Спб., 1834.

39. Хохлов А.Н.В.П. Васильев в Нижнем Новгороде и Казани // История и культуры Китая. М., 1974. С. 8 - 22.

40. Хохлов А.Н.О.М. Ковалевский: поездка в Пекин в 1830 г. и связи с российским краеведами/ А.Н. Хохлов // Наследие монголоведа О.М. Ковалевского и современность. Казань, 2002. С. 109-129.

41. Шамов Г.Ф. Профессор О.М. Ковалевский: Очерк жизни и научной деятельности / Г.Ф. Шамов. Казань, 1983.