Фридрих Ницше "Казус Вагнера"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эссе-рецензия на произведение Фридриха Ницше

"Казус Вагнера"

Фридрих Ницше -- уникальная фигура в области философии. Его труды получили всемирное признание и до сих пор являются предметом горячих споров. Позиции Ницше применимы ко многим областям жизни, но вопрос об их правильности и универсальности решается каждым для себя.

Переосмыслив традиционное положение субъекта в философии, Ницше стал первооткрывателем, пионером оппозиционной философии, противопоставляющей себя остальным изысканиям.

Труды Фридриха Ницше охватывают различные области наук и не объединены в систему, что позволяет осмыслить позицию философа с нескольких сторон.

Ценности сострадания, милосердия были для Ницше признаком упадка и слабости. Лишь бесконечно рвущаяся вперед воля к жизни и к валсти способна стать той здоровой моралью, которая приведет к триумфу.

Ницше снискал себе славу превосходного стилиста, что помогает облечь его мысли в правильную форму. Восхваление "свободных умов", желание освободиться от всех принятых условностей в вопросах культуры, религии и многого другого, сформировал взгляды Фридриха Ницше. Его прагматический подход к жизни и морали выражал предельную ясность понятий и четкость определений.

Воля к власти, рассматриваемая как основной двигатель развития человека, является для Ницше той высшей ценностью, на которую должен опираться прогресс.

Прочитанный мной труд "О пользе и вреде истории для жизни" оставил у меня глубокое впечатление. Взгляды, выраженные в этом сочинении, способны заставить переосмыслить взгляды на роль истории в нашей жизни и задуматься о строении времени, о том, что есть прошлое и что есть будущее. Время -- одна из самых загадочных материй, а история, которая изучает время и развитие мира с течением времени -- одна из самых интересных и неисчерпаемых наук.

Я согласен с тем, что человек или целый народ не могут быть судьями прошлому, но могут лишь предать его забвению, чтобы с чистого листа строить будущее.

Как и Ницше, я считаю, что историк должен обладать одновременно точностью и глубиной мысли и простотой ее выражения.

Несмотря на некоторую сложность языка произведения, основные идеи сформулированы четко и изящно, что позволяет максимально осознанно вникнуть в их суть.

Мои мысли после прочтения данного труда приняли то же направление, что и у автора, я проникся идеями и позициями, выраженными в произведении. Вопросы и ответы, которые мы находим в "О пользе и вреде истории для жизни" достойны стать частью жизненной философии каждого человека.

Эссе Фридриха Ницше "Казус Вагнера" отражает трудный период в жизни философа. Недолгие, но проникнутые взаимопониманием дружеские отношения с Рихардом Вагнером чрезвычайно сильно повлияли на Ницше. Два друга сблизились благодаря одинаковым идеалам, стремлению к чистой истине и общим интересам, например, любви к творчеству Артура Шопенгауэра. Ницше стал для Вагнера практически членом семьи. Тем болезненнее был разрыв, произошедший между двумя выдающимися людьми уже через три года после знакомства. Ницше обвинял Вагнера в измене собственным принципам и ценностям, в потакании интересам широкой публики, в отречении от идеалов. Принятие Вагнером христианства также возмутило Фридриха Ницше и поспособствовало уничтожению дружбы. Резкая критика в адрес друг друга стала частым проявлением взаимного разочарования Ницше и Вагнера. Началом такой стадии вражды было высказывание композитора о том, что книга Ницше "Человеческое, слишком человеческое" является не чем иным, как печальным свидетельством болезни автора. Эссе Фридриха Ницше "Казус Вагнера" не является прямым ответом на такую критику. Ни Вагнер, ни Ницше не опустились бы до взаимных уничижительных высказываний в адрес друг друга, вызванных лишь желанием побольнее уколоть бывшего друга. Такое поведение недостойно великих умов, поэтому эссе "Казус Вагнера" - пример выдающегося самопожертвования и самоотречения автора. Нелегко признать, что человек, с которым ты недавно разделял общие идеалы, предал их. Нелегко принять собственное одиночество, когда еще недавно рядом с тобой был тот, кого ты считал своим союзником.

Эссе начинается с того, что автор восхваляет оперу Бизе "Кармен". Возвышает ее надо всем, что было услышано раньше. Сравнивает ее оркестровку с искусственным звучанием Вагнера, звучанием, которое провозглашает вредным для себя.

Ницше определяет музыку не просто как искусство, призванное услаждать слух и душу. Нет, автор приравнивает музыку к философии! "Заметили ли, что музыка делает свободным ум? Дает крылья мысли? Что становишься тем более философом, чем более становишься музыкантом?" Способность найти в музыке ответы на вопросы, сделать ее своим лекарством или, наоборот, ядом присуща немногим. Только выдающийся разум откликается на зов музыки, понимает все скрытые мотивы, читает между нотных строк.

"Не один Вагнер является спасителем". Из этого высказывания можно сделать вывод, что музыка Вагнера когда-то восхищала и спасала и самого Ницше, но от этого уже не осталось и следа. Автор возвышает храброго и гениального Бизе с его новой чувственностью и веселостью, пришедшего на смену рафинированной сентиментальности.

Важным моментом в эссе являются рассуждения автора о любви. Как же Ницше понимает любовь, что вкладывает в это понятие, о котором уже столько было сказано? Нас ждет потрясающее открытие, одно из тех откровений, которые даются при прочтении выдающихся трудов. Итак, любовь -- это ненависть! Этот оксюморон находит выражение и в опере "Кармен", где безумную страсть и убийство отделяет лишь тонкая грань. Любовь -- это не псевдожертвенность, под маской которой скрывается эгоизм и желание безраздельно владеть объектом своей страсти. Так понимают любовь многие художники, в том числе и Вагнер. Но Ницше отвергает эту идею как в корне неверную, утверждая девиз, что любовь -- это война. Она рождена самой природой и не подвластна корыстным и эгоистичным стремлениям. Она цинична, порой жестока, но никак не искусственна. Лишь такое понимание любви достойно философа.

Очередным обвинением, брошенным Ницше Вагнеру, является упрек в том, что Вагнер уводит слушателя из реального мира, затуманивает наш разум наивными иллюзиями. Ницше остерегается идей и проблем произведений Вагнера, считает их недопустимо стереотипными и сентиментальными. Ницше констатирует, что Вагнер защищает христианское понятие "ты должен и обязан верить". Фридрих Ницше был далек от религиозных догм и понятий, и в данном случае такая позиция Вагнера может вызвать у него лишь непонимание и негодование. Ясность и истина, обоснованность поступков -- те ценности, которым следовал Ницше, и отречение от знания является для него высшим преступлением. Философ задается вопросами, ответы на которые едва ли можно найти в произведениях Вагнера. Ницше уличает композитора в нелогичности, наивности, уходе от действительности в мир фантазий.

Интересно отношение Ницше к женщине, выраженное в эссе "Казус Вагнера". Приводя примеры из произведений Рихарда Вагнера, Ницше категорически отвергает возвеличивание образа Дамы в них. Философу глубоко претит слепое преклонение сильного мужского начала перед расплывчатым образом Вечно-Женственного.

Фридрих Ницше с иронией отзывается о возрождении творчества Гёте Вагнером. "Нечистый дух", которым считали Гёте, спасен Вагнером! Но спасен как? Не самотверженно поднят с глубин общественного презрения, а лишь освежен, ведь Вагнер все же принимает сторону "высшей девы"...

Что для Ницше "святость"? Это ориентир, который признает толпа, но не признает он сам. Идеал для близоруких -- вот что такое святость! Бесконечно далекий от философии.

Другим обвинением, брошенным Вагнеру, является вера того в спасительную революцию. Уничтожим старые порядки -- и бедствия исчезнут! Данная идея развивается в произведении Вагнера "Кольцо". Эмансипация женщины, объявление войны старым договорам, стремление ко всему нетрадиционному -- цели героя Зигфрида. Но здесь имеет место оптимизм, "нечестивый оптимизм", как называет его Шопенгауэр. Ницше с облегчением констатирует, что "Кольцо" Вагнера было спасено Шопенгауэром.

Фридрих Ницше задается вопросом: "Человек ли вообще Вагнер? Не болезнь ли он скорее?". Ведь "он сделал больною музыку". Он склонил на свою сторону отнюдь не нищих духом! Он склонил многих к собственным идеалам, снискал огромную славу, обрел невиданную мощь, окутывая людей иллюзиями!

Ницше недоумевает, почему люди не видят сути творчества Вагнера. Он видит в этом признак упадка и разложения общества, всеобщий европейский decadence! И это звучит, как обвинение. Обвинение в непомерном эгоизме, когда те, кто чтут Вагнера, удовлетворяют тем самым собственное тщеславие. Вагнер привлекает истощенных, потому что сам усиливает истощение. Выносит на сцену проблемы истеричных героев, воспевает непостоянство и гипертрофированные эффекты, выражает сверхчувствительность, несвойственную реальному миру с его несовершенствами. Вагнер -- главный протагонист декадентства, герой того времени, воспетый такими же больными и истощенными людьми, как он сам. "Вагнер -- великая порча для музыки", - утверждает Ницше. Критикуя само время, породившее такого героя, он критикует все: общество, искусство, нравы.

Красота по Ницше не найдет места в таком времени. Что делать ей в мире, где только возвышенное, возвеличенное и торжественное находит отклик в душах? В мире, в котором все нуждаются в чем-то глубоком и побуждающем и, получив это, не требуют ничего другого. В мире, в котором не нужна сама мысль, а нужно только ощущение, что она вот-вот родится. Так давайте будем торжественны! Величественны! Давайте возведем страсть в абсолют, заставим окружающих трепетать! Отвергнем то, что тяжело дается! казус вагнер ницше произведение

Ницше с иронией относится к идеализму. Он не понимает его, не видит в этом истины. Но время, воспевшее Вагнера, нуждается в идеализме. Нуждается, чтобы скрыть собственные пороки за высокими материями, за возвышенными чувствами и благородными мотивами.

"Не будем никогда допускать, чтобы музыка служила для отдохновения; чтобы она увеселяла; чтобы она доставляла удовольствие! - мы пропали, если об искусстве начнут думать гедонистически..." Эти слова в полной мере отражают отношение Ницше к музыке. Никакого отдыха, никакого расслабления! Философ ненавидит гедонизм. Тому есть веские причины, ведь идея о сверхчеловеке, выраженная Ницше, не предполагает получение удовольствий как смысл существования. Главная цель -- воля, стремление к истине.

Общий упадок искусства волнует Ницше. Превращение музыканта, который, по утверждению Ницше, должен быть философом, в актера, лицедея, примеряющего маски, - вот еще одна проблема общества, продукт новоприобретенной философии удовольствий. Развивается не само искусство, а умение лгать, возведенное в ранг искусства. В этом выражается увечность и неполноценность общества.

Даже в литературе настают тяжелые времена. Целое перестает быть целым. Ницше не был сторонником системы, считал, что великий ум способен ей не подчиниться, но в данном случае речь не идет не о системе, а о единстве и целостности. Именно цельность ведет к истине, если ее не будет, а будут только туманные рассуждение, затемняющие наше сознание и погружающие нас в бездну анархии, то что будет с литературой? Что произойдет с этим видом искусства, когда слово выпрыгнет из стройного ряда и станет независимым?

Бедность искусства Вагнера выражается в том, что он способен лишь на детали, но не на общую картину и смысл. Но, какими бы точными не были мелочи, главной должна быть Идея, которая определит сам смысл создания произведения. Вагнер не способен на органическое творчество, не способен на стиль. Ницше упрекает Вагнера в применении принципов там, где нет способностей, но здесь я позволю себе с ним не согласиться. Как бы не воспевалось стремление к идеалу, оно бесконечно и недостижимо, так как идеала не существует. Не существует идеального гения. Так стоит ли обвинять кого-либо в замене способностей принципами, если сама идея о том, что есть некий всесторонне одаренный человек, способный на все, противоречит самой природе и самому пониманию человека?

Внезапно Ницше, после всей высказанной в адрес Вагнера критики, признает и другую грань композитора. Не того Вагнера, который создал нарочито и фальшиво торжественное искусство, а того, который стал ювелиром, создавшим шедевр для музыки. Впервые за все эссе Фридрих Ницше открыто признает добродетель Вагнера, его талант, его сильные стороны в творчестве. Именно актерскую натуру Вагнера Ницше признает главенствущей, и этот вывод, увы, не в пользу композитора. Ницше не принимает актеров, не принимает их искусства лгать, их стремление насильно вложить в голву нам несуществующие фантазии.

Но есть и Вагнер-актер, которого Ницше осуждает. За пафос, за тиранию, за тяжелый занавес своих произведений, за которым ничего нет.

Определение, играющее большую роль в эссе "Казус Вагнера" - вагнерианцы. Кто они? Ответ дает нам сам автор: это оцепенелые, бледные, бездыханные юноши! Романтики, не признающие свой романтизм, упивающиеся ядом собственноручно созданных иллюзий и возвеличивающие того, кто делает их лучше. Именно эти юноши и есть декаденты. Так что же такое декадентство?

Многие ученые определяют декадентство как обобщение кризисных явлений европейской культуры второй половины XIX века.

Декаденству были присущи такие явления как: уныние, пессимизм, безнадежность. Это сложное творческое явление проявилось практически во всех областях культуры и творчества. Именно из-за декадентства творчество во второй половине XIX века было наполнено субъективизмом и штампами, а именно эти штампы в оценке не только творчества Вагнера, но и в оценке творчества и культуры вообще и осуждает Фридрих Ницше.

Искусство отказалось в тот период от политической и гражданских тем. Художники-декаденты считали непременным условием свободы творчества свободу выбора темы для своих произведений. Постоянными темами являются мотивы небытия и смерти, отрицание исторически сложившихся духовных идеалов и ценностей.

Именно против декадентства и направлена критика Ницше. Он считает, что Вагнер принадлежит к декадентам и поэтому осуждает его, осуждает его творчество и его последователей.

Фридрих Ницше не признает природную способность Вагнера к музыке. Он считает, что композитор преодолел природу, отбросил законы. Стал новатором первого ранга, ввел столько нового в музыку, сколько не вводил никто. Но он превратил музыку в язык, сделал ее актерской и драматической. И Ницше осуждает этот драматизм. Осуждает элементарность музыки, стремление к непременному действию.

Он сравнивает Вагнера с Шиллером, осуждая присущую и Шиллеру, и Вагнеру бесцеремонность и презрение к миру, который они оба, как считал Ницше, повергают к своим ногам. Ницше считает, что музыка Вагнера не является истинной, но ее считают таковой его поклонники. Причем Вагнер по мнению Ницше не слишком утруждает себя детальным продумыванием и прорабатыванием сцен своих произведений. Как говорит Ницше "Ему приходит в голову какая-то сильная сцена, из нее он уже извлекает характеры...

...Вагнер, вероятно, судил о "едином на потребу" приблизительно так же, как судит нынче всякий другой актер: ряд сильных сцен, одна другой сильнее, - и вперемежку много умной глупости"

Ницше обвиняет Вагнера именно в желании только произвести впечатление на публику, шокировать ее и прославить таким образом себя.

Но Фридрих Ницше осуждает не только Вагнера как автора, но и ту публику, которая готова его боготворить, прослушав его произведения. Ницше считает, что творчество Вагнера еще и слишком мифологично и героично, не имеет особенной связи с реальностью. В качестве доказательства этого тезиса Ницше приводит Парсифаля из одноименной оперы Вагнера. Ницше считает этот сюжет слишком оторванным от реальности и осуждает это. Ведь такая оторванность сюжетов произведений Вагнера является типичным проявлением декадентства. Вагнер настолько отрывает своих героев и героинь от реальности, что не позволяет героиням рожать детей! Это не вписывается в концепцию героического эпоса по Вагнеру. Ницше осуждает именно такие детали, отдаляющие произведения Вагнера от жизни. Но было бы ошибочным считать, что Ницше осуждает только Вагнера за уход от реальности. Он осуждает через Вагнера всех декадентов, которые, по мнению Ницше слишком оторваны от реальности и абсолютно не способны вести нормальную жизнь. В этом я полностью согласен с Фридрихом Ницше, ведь и сейчас, в 21 веке существуют целые субкультуры, которые пропагандируют уход от реальности и замыкание в себе или в определенной субкультуре.

Ницше критикует и Шопенгауэра, которого прежде называл спасителем Вагнера. С иронией пишет об обвинениях Шопенгауэра, брошенных миру. Пессимизм Шопенгауэра, который когда-то был так близок Ницше, теперь видится философу несправедливой фальшью, лицемерием. А Гегель? Гегель -- это вкус! Неправильно понятый Вагнером, осмелившимся представить себя наследником Гегеля.

Для Вагнера музыка -- средство, а не философия. И покорил он людей идеей, а не музыкой. Увлек за собой умы, дав им призрачную надежду на понимание. Но этой музыке не хватает легкости, грации. Нет места в истории такой музыке. Это не прошлое и не будущее -- это испорченное настоящее, символ века декадентов, торжество актерства над мелодией. Лишь став актером, обретешь успех у толпы. И подлинность не нужна, было бы притворство - признак упадочности и испорченности времени. Пусть искусство развлекает нас, спасает от скуки, дает иллюзию самосовершенствования! Не нужен вкус, забыты дарования -- дайте нам сложность, драматизм, идеал!

Ницше обвиняет Вагнера, обвиняет время, воспитавшее такого героя. Но не обвиняет его почитателей. Признает право Вагнера на благородное воздействие на умы.

Вагнер -- командир. Он командует, диктует, воздействует. Он тиран и учитель. Он превзошел всех! Он заставил всех поверить в то, чего нет.

"Приверженность к Вагнеру обходится дорого". Эту мысль Ницше развивает уже в дополнении к эссе, как бы подводя итоги своих рассуждений. В воздухе витает туман смутного понимания, он не рассеивается, но люди просто научились его не замечать. Вагнер обходится дорого, но он победил! Вагнер ослабил инстинкты! Он заставил нас забыть о препонах! Сопротивления больше нет. Так почему немцы сдались? Уж не очередной ли это признак decadence?

Отдельного рассмотрения заслуживают рассуждения Ницше о Германии и о немцах. Философ наделяет немцев особенными качествами, разделяет их с французами, наивными последователями революции. Был ли Вагнер немцем, задается вопросом Ницше. Неужели он сын этого народа? Но справедливо ли утверждение Ницше о том, что немцы - "самый отсталый культурный народ Европы"? Можно ли осмелиться так говорить, когда Германия подарил миру Шопенгауэра, Гете, Гегель, Гейне, Шиллера и многих других?

В дополнении к своему эссе Фридрих Ницше использует анафору, или единоначалие, начиная каждый абзац словами "Приверженность к Вагнеру обходится дорого". Ницше обвиняет Вагнера в том, что он стал причиной заблуждения немцев такое серьезное обвинение, несомненно, требует доказательств, и Ницше предоставляет их нам в полной мере. Разве не Вагнер отодвинул на второй план служение искусству, возведя в культ веру в недостижимый идеал? Вагнер испортил культуру, сделал музыку больной. Когда композитора не стало, на его могилу положили венок со словами "Спасение для спасителя", и кто-то сразу же добавил поправку: "Спасение от спасителя". Это звучит цинично, но разве не такой должна быть настоящая философия? Как иначе увидеть суть вещей, когда взор затуманивает мораль и этика?

Спаситель ушел. Что осталось после него?

Главный вопрос, который рождает эссе: что же такое казус Вагнера? Ницше дает ответ на этот вопрос только в самом конце. Казус Вагнера состоит в том, что Вагнер испортил искусство! Испортил вкус, покорил толпу, проник в сознание людей. И люди спокойно это приняли, покорились актеру, добровольно испортились. А все благодаря лести и иллюзиям. Человеческая природа состоит в том, что мы считает хорошим то, что дает нам иллюзию лучшей жизни. В этом и заключается казус Вагнера, оставшийся тайной для времени декадентства и обличенный Ницше. Фридрих Ницше не призывает людей одуматься. Он лишь констатирует, что время, породившее подобного протагониста, не спасти и не переубедить. Люди сами сделали свой выбор в пользу торжественного и величественного, пошли по легкому пути. Такое поведение достойно не только критики, ведь оно естественно. Но как же трудно Ницше осознавать, что люди оказались слепы к последствиям! Позволили Вагнеру, чародею и старому разбойнику, околдовать и обокрасть себя! Провозгласили его высоким стилем и предали само понятие "высокий стиль"!

Все эссе наполнено болью и переживаниями философа. Он словно больной, находящийся в бреду и пытающийся выхватить ускользающие мысли из бездны предающего сознания. Такой стиль характерен для сочинений Фридриха Ницше, но здесь мы наблюдаем не только воинственное воззвание и обличение, но личную трагедию, самоотречение. Настоящий философ не страшится одиночества, но это всегда трудно и страшно, остаться один на один со своими идеалами в условиях жестокой эпохи упадка. Тем не менее такая выдающаяся личность, как Ницше, находит в себе силы двигаться дальше, гнаться за истиной, стремиться к недостижимому совершенству.

Прочитанное эссе оставило у меня глубокое впечатление, заставило задуматься и не только проанализировать описанные философов явления, но и по-новому взглянуть на современный мир, попытаться понять логику Ницше и применить ее в собственной жизни.

Размещено на Allbest.ru