Строго говоря, смерть М, в 1883 г. положила конец его систематическому изучению России, в то время как именно с этого момента начинается здесь наиболее интенсивное распространение его идей. В качестве душеприказчика Марксова наследия выступает ф. Энгельс, пытавшийся конкретизировать условия, при которых сельская община в России могла бы стать опорным пунктом в движении страны к социализму, минуя мучительную капиталистическую стадию. Первым необходимым условием он считал "толчок извне" -- антикапиталистическую революцию в Западной Европе. Расценивая в 90-е гг. подобную ситуацию как "маловероятную", он пришел к выводу, что крестьянская община обречена на гибель, превращается в мечту о невозвратном прошлом. К такому же выводу приходят первые российские марксисты, объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу "Освобождение труда" (Плеханов, В. И. Засулич, П. Б. Аксельрод, Л. Г. Дейч, В. Н. Игнатов). Глава этой группы Плеханов еще в 1882 г. перевел "Манифест Коммунистической партии", начав его распространение в России. В последующие годы члены группы развернули активную издательскую деятельность, опубликовав на рус. языке с 1883 по 1900 1. около 30 работ основоположников марксизма, в том число "Развитие социализма от утопии к науке" Энгельса (1884), "Нищету философии" М. (1886), "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии" Энгельса вместе с "Тезисами о Фейербахе" М. (1892). Плеханов стал также первым российским теоретиком-марксистом. Его направленные против народников работы "Социализм и политическая борьба" (1883) и "Наши разногласия" (1885) -- первые произведения русской марксистской литературы. Усилению влияния марксизма в России в кон. XIX в. способствовали вес более заметное развитие капитализма в стране, разочарование в идеях и тактике народничества, а также успехи рабочего и социал-демократического движения на Западе. Обращение к идеям Маркса означало: (это признавали и некоторые позднейшие его критики) поворот части российского общества к серьезному изучению последних достижений европейской науки. Слабее всего воздействие марксистских идей сказалось на наследниках народнических взглядов эсеровскою толка, сохранивших бакунинскую непримиримость по отношению к учению Маркса. Созданная Российская социал-демократическая рабочая партия, вставшая на марксистские позиции, в 1903 г. раскололась по организационно-тактическим вопросам па большевиков во главе с Лениным и меньшевиков во главе с Плехановым. Это расхождение постепенно увеличивалось, хотя и не успело дойти до раскола на революционеров и реформистов, характерного для рабочего движения Запада. И большевики, и меньшевики считали себя революционерами и спорили главным образом по вопросу о соотношении буржуазно-демократической и пролетарской революций в России. Именно в соответствии с революционной установкой на разрыв с существующим обществом они интерпретировали марксизм как глобальное философско-научное учение, противостоящее др. учениям. Если на Западе сразу же после смерти Энгельса был поставлен вопрос, есть ли у марксизма собственная философия, то у Плеханова в этом сомнений не было, такая философия есть, и это -- диалектический и исторический материализм. Создав ряд работ по философии марксизма, Плеханов в то же время выступил как самый активный критик ревизионизма на Западе (соединявшего марксизм с кантианской философией) и в России (соединявшего марксизм с философией эмпириокритицизма). И этом, при всех их разногласиях, с ним оказался солидарен Ленин, высоко оценивший именно философские труды Плеханова (" лучшее в марксистской литературе "). Есть все основания говорить о единой философской традиции, идущей от Плеханова через Ленина до советских марксистов последних десятилетий. Согласно этой традиции марксистская (позже - марксистско-ленинская) философия включала в себя учение о всеобщих диалектико-материалистических законах и принципах природы, общества и мышления (диалектический материализм), учение об обществе, его структуре и развитии (исторический материализм) и специальные философские дисциплины - этику, эстетику и др. Такая философия, долженствующая служите философским обоснованием и методологией двух других частей марксизма (политэкономии и научного коммунизма), а также всех др. наук и революционной практики, впоследствии стала официальной партийно-государственной философией в СССР. Данная традиция противостояла другой линии истолкования марксизма, согласно которой он сводится к научному (а не философскому) учению об обществе, могущему дополняться какой-либо другой (не марке и стекой) философией (К. Каутский, Э. Бернштейн, австромарксисты, российские сторонники эмпириокритицизма -- Богданов, Луначарский, Валентинов, Юшкевич и другие). Позже эта традиция противостояла также так называемому западному марксизму, идущему от Д, Лукача и К. Корша. В целом распространение в России философских взглядов Маркса проходило сложнее и медленнее, чем усвоение его экономического наследия. Для образованных слоев российскою общества материализм не являлся откровением ума уже со 2-й половины XVIII в. С работами французских просветителей, а затем немецких материалистов (Л. Фейербаха, Л. Бюхнера) были хорошо знакомы и те, кто испытал влияние материалистических идей, и те, кто остался им чужд. В Марксе поначалу увидели лишь одного из рядовых представителей материалистического направления в философии. Даже некоторые из русских критиков Маркса начала XX в. квалифицировали его философскую концепцию как "самый поздний и зрелый плод просветительства" (Булгаков), "объедки с философского стола XVIII и начала XIX в. " (Франк). Радикальная часть российской интеллигенции 70-х гг. встретила философско-исторические взгляды Маркса враждебно, так как они про-тиворечили се представлениям о сугубо специфическом характере социальных преобразований в России. Признание в марксистской философии нового этапа в истории материализма, который получил в ней свое логическое завершение, было обусловлено оформлением в оппозиционных кругах российского общества течения, воспринявшею марксизм не только как научную или политическую теорию, но и как учение мировоззренческого характера, приобретшее на определенной стадии черты квазирелигиозной доктрины. Философские воззрения русских последователей Маркса формировались в основном на базе произведений Энгельса (таких, например, как "Анти-Дюринг", "Диалектика природы" и т. д.), в которых марксизм предстает как законченная, цельная система взглядов, имеющая свою внутреннюю структуру, а затем под влиянием работ Плеханова и теоретиков российской социал-демократии как меньшевистского, так и большевистского крыла (Л. Мартова, Ленина, Бухарина и др.). Философия Маркса была провозглашена ими венцом исторического развития всей мировой мысли, учением, способным не только объяснить мир во всем его единстве и многообразии, но и указать пути его совершенствования. Признание ее преемственности по отношению к философским идеям прошлого сочеталось с утверждением ее принципиального отличия даже от тех концепций, которые рассматривались в качестве ее источников. Особенно подчеркивалось ее значение в практической революционной деятельности, а также классовая партийность материализма, его непримиримость к любым проявлениям идеалистических взглядов. Ясность, доступность для широкой аудитории, жесткая определенность выводов и исторический оптимизм делали российский вариант философии Маркса весьма привлекательным для той части отечественной интеллигенции, которая связала себя с рабочим движением. В то же время интеллектуальная элита воспринимала, как правило, философский аспект марксизма резко критически. Серьезной критике в русской общественной мысли подвергались все стороны марксистской философии. Некоторые оппоненты Маркса утверждали, что сам термин "диалектический материализм" не имеет права на существование, так как диалектика существует только в сфере мысли и духа, но не в материальном мире См.: Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1990. С. 82.. В первом десятилетии XX в. острые дискуссии по проблемам материалистической философии велись и в среде марксистов. Достаточно напомнить полемику между Плехановым и Лениным (стоявшими по данным вопросам на близких позициях) и Богдановым, Базаровым, Луначарским и другими. Заметные расхождения среди последователей Маркса существовали и в трактовках его философской концепции истории. Представители умеренного крыла российского марксизма ("легальные марксисты", меньшевики) упрекали своих оппонентов радикально-революционного толка (большевиков) в игнорировании законов, управляющих ходом исторического процесса, в волюнтаристском стремлении ускорить его течение, в нежелании считаться с уровнем подготовки общества к кардинальным преобразованиям. В ответ следовали обвинения в выхолащивании революционной сущности марксистской философии, в сползании на позиции идеализма, в проповеди пассивности, в конечном счете обрекающей рабочий класс и его союзников на поражение, превращающей его в охвостье буржуазии. Для принципиальных противником философии Маркса наиболее ярко представленных мыслителями "серебряного века" (Бердяев, Булгаков, Франк и др.), его идеи вообще лежали вне сферы научной философской мысли. Марксизм в этом плане представлял, с их точки зрения, вульгаризаторскую, лишенную оригинальности концепцию, что, однако, не снижало ее социального влияния. Критическое восприятие идей Маркса в российской общественной мысли можно условно разделить на два основных направления. Одно из них либо отвергало Марксово учение целиком, выводя его "ошибочность" из материализма и воинствующего атеизма, принципиально исключающих какое бы то ни было философское и этическое обоснование марксизма (Франк, С. А. Алексеев, Новгородцев, И. А. Ильин и др.), либо критиковало конкретные положения теории М. (Виппер, Карее в, Туган-Барановский, С. Н. Прокопович и другие). Утверждалось, в частности, что марксизм не более научен, чем утопический социализм, и поэтому неправомерно проводить между ними резкий рубеж, что основные положения экономической теории Маркса давно опровергнуты жизнью, что она базируется лишь на нравственном чувстве, а не на науке, что марксистская концепция крайне противоречива, что Маркс покидает почву материализма,

утверждая способность логических и этических норм управлять экономической жизнью, что его законы социального развития носят чисто механический характер, а его социализм является односторонне-индустриальным и отказывает в праве на будущее земледельческим народам. Другое направление рассматривало марксизм через призму его русского (преимущественно большевистского) варианта, с точки зрения его соответствия классическому образцу и условиям российской специфики. Некоторые из критиков российского марксизма, продолжающие причислять себя к социалистическому направлению, обвиняли большевизм в искажении теории Маркса (меньшевики, эсеры). Большевизм олицетворял, с их точки зрения, социализм нищеты, противостоящий здоровым началам равно марксистского и немарксистского, но революционного и демократического социализма. Особое место занимает точка зрения Бердяева. Относясь к марксизму достаточно критически, он в то же время утверждал, что большевистский марксизм не случайно одержал победу в России, так как, он лучше соответствует особенностям русского мышления и психологического склада. По его мнению, российские марксисты заимствовали у своего учителя не склонность его к детерминизму, а религиозную сторону учения, пролетарское мессианство, что марксизм в России подвергся существенной переработке в народническом духе. Признание в русском марксизме религиозною мотива присутствует и во взглядах некоторых других оппонентов М. Тихомиров, например, объявлял его идеи созданием еврейско-протестантских элементов современной культуры, а Федотов видел в их российской разновидности идеологию иудео-христианской апокалипсической секты. Кое-кто из русских критиков Маркса не отрицал определенных достоинств его учения, отмечая "широту научного построения" (Франк), тот факт, что Маркс "развил социалистическую систему в цельное мировоззрение, поставил политическую экономию на широкую научную основу" (Кареев), что благодаря его "гениальной тактике" социалистическое движение превратилось в рабочее движение, т. к. выросло в серьезную политическую силу (Туган-Барановский). В целом, однако, это не меняло их общекритического отношения к марксизму, особенно в его российском варианте. Что касается идейно-теоретической деятельности пришедшей к власти в 1917 г. большевистской партии, то она была направлена прежде всего на превращение марксизма и господствующую идеологию. В 20-е гг. развернулась работа по собиранию, изучению, изданию и переизданию произведений Маркса, Энгельса, их последователей и близких к марксизму теоретиков. Так, в 1925 г. была впервые опубликована извлеченная из зарубежных архивов "Диалектика природы" Энгельса, в 1927 г. - рукопись Маркса "К критике гегелевской философии права", в 1932 г. - "Немецкая идеология" Маркса и Энгельса (полностью), а также "Экономическо-философские рукописи 1844 г." Маркса (полностью -- на языке оригинала). В 1928--1947 гг. вышло 1-е изд. сочинений Маркса и Энгельса, в 1955 - 1981 гг. более полное 2-е изд. (50 т.). В 80-е гг. началась публикация полного 100-томного собрание сочинений Маркса и Энгельса на языке оригинала (прекратилась, в связи с ликвидацией ГДР и Института марксизма-ленинизма в Москве). В 20-е гг. создавались первые учебники по марксистской философии, шли дискуссии философского и политическою характера (дискуссии между "диалектиками" и "механистами", дискуссия между Сталиным и Троцким о возможности построения социализма в одной стране и другими). Утверждение на рубеже 20-30-х гг. командно-административной системы в СССР привело к прекращению дискуссии, схематизации и канонизации марксистской философии, закрепленной в работе Сталина "О диалектическом и историческом материализме" (1938). Философские дискуссии после смерчи Сталина (1953) возобновились, стали появляться новые темы исследований, отдельные оригинальные разработки (Ильенков, М, К. Мамардашвили и другие). Однако в целом развитие марксистской философии, как и других частей марксизма, сковывалось ее статусом официальной партийно-государственной идеологии, ориентированной на апологетику сложившегося в стране строя ("реального социализма"). В течение нескольких десятилетий теория Маркса господствовала в России как теория марксизма-ленинизма, в рамках которой ее развитие рассматривалось как последовательный процесс в единственно возможном направлении. Изменения в русле его допускались лишь в пределах, определяемых документами высших органов партии или руководящих структур международного коммунистического движения (до конца 30-х гг. -- Коминтерн, в 60 -- 70-е гг. -- Совещания коммунистических и рабочих партий). Расхождение с утвержденной трактовкой марксизма воспринималось как правый оппортунизм (еврокоммунизм) или левое сектантство (маоизм). Со 2-й пол. 80-х гг. создаются более благоприятные условия для научного изучения истории и теории марксизма, для объективного анализа его содержания, жизнеспособности его различных компонентом, для трезвой оценки уровня дискуссий вокруг учения Маркса. В эти годы появляются работы, выдержанные в критическом духе по отношению как к теории Маркса в целом, так и к ее трактовке Лениным, Сталиным и последующим руководством КПСС. Развитие этого процесса в 1991-1995 гг. происходило под заметным и неоднозначным влиянием политической жизни в стране, в частности исчезновения КПСС в качестве правящей партии, возникновения ряда политических и общественных организаций, отражающих широкий спектр отношения наследию Маркса и Энгельса, от исповедования его ортодоксально-большевистском (даже сталинском) варианте до полного неприятия марксистских идей, отрицательному влиянию которых приписываются едва ли не все беды России в нынешнем столетии; конъюнктуры на рынке печатной продукции, где критика марксизма превратилась в достаточно престижное и выгодное занятие. С о и реме иные варианты критического восприятия учения Маркса в российском обществе в основном не выходят за рамки тех взглядов, которые сложились в лагере его оппонентов в конце XIX начале XX в..

Заключение