Принцип демократии согласно К. Попперу

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Биография Карла Поппера

2. «Открытое общество» в понимании К. Поппера

3. Трактовка понятие «демократии»

3.1 Классическая теория демократии

3.2 Реалистическая теория демократии

3.3 Насколько теория демократии важна на практике

3.3.1 Роль партий

3.3.2 Критика пропорциональной системы

3.3.3 Двухпартийная система

3.3.4 Морально ошибочная теория

4. Трактовка понятие «легитимности»

4.1 Классическая теория о принципе легитимности

4.2 Трактовка законности в понимании К.Поппера

4.2 Типы и проблемы легитимности власти

Выводы

Список используемой литературы

Введение

Интеллектуальные основы современной демократии были заложены очень давно - в эпоху европейского Просвещения, философского направления 18 века, отмеченного отрицанием традиционных социальных, религиозных и политических идей и особым вниманием к рационализму.

Наиболее влиятельным современным мыслителем, одним из величайших в ХХ столетии защитников открытого общества по праву считается Карл Поппер.

В 1945 году в Лондоне вышел в свет его основной труд (2-х томное произведение) "Открытое общество и его враги". Существует точка зрения, что именно благодаря К. Попперу в Центральной и Восточной Европе началось доминирование открытого общества.

В К. Поппер в этой книге описывает некоторые трудности, с которыми сталкивается цивилизация, целью которой можно было бы, вероятно, назвать гуманность и разумность, свободу и равенство; цивилизация, которая, все еще пребывая в младенческом возрасте, продолжает взрослеть вопреки тому, что ее так часто предавали очень многие из интеллектуальных лидеров человечества.

А также К. Поппер пытался показать, что цивилизация еще не полностью оправилась от шока, вызванного ее рождением, -- переходом от племенного или «закрытого общества» с его подчиненностью магическим силам к «открытому обществу», освобождающему критические способности человека. В книге делается попытка показать, что шок, вызванный этим переходом, стал одним из факторов, сделавших возможным возникновение реакционных движений, пытавшихся и все еще пытающихся опрокинуть цивилизацию и возвратить человечество к племенному состоянию. В ней утверждается также, что тоталитаризм принадлежит традиции столь же старой или столь же юной, как и сама наша цивилизация.

Цель этой книги состоит в попытке углубить понимание сущности тоталитаризма и подчеркнуть значение непрекращающейся борьбы с ним.

Кроме того, в ней делается попытка исследовать возможности приложения критических и рациональных методов науки к проблемам открытого общества. В ней дается анализ принципов демократического переустройства общества -- принципов, которые Поппер называл «социальной инженерией частных решений» или «технологией постепенных социальных преобразований» в противовес «утопической социальной инженерии». Она пытается также расчистить путь для рационального подхода к проблемам общественного переустройства.

Концепция Карла Поппера чрезвычайно интересна и актуальна потому, что помогает ответить на главный вопрос, стоящий перед открытым обществом - как возможно организовать массы в сообщества без излишнего ограничения свободы личности под властью общества, без утраты этой свободы полностью в лабиринтах бюрократических структур.

1. Биография Карла Поппера

Карл Поппер родился в 1902 г. в Вене в семье юриста, убеждённого либерала, почитателя Э. Канта и Дж. Ст. Милля. Родители его по убеждениям были пацифистами.

Основная сфера интересов Поппера -- методология научного исследования, теория познания. Но наряду с философией его привлекала и общественная жизнь. Весной 1919 г. юный Поппер сотрудничал с Коммунистической партией Австрии, выполняя различные поручения. Но в июне того же года произошёл разрыв. Поппер, по его словам, “избежал марксистской ловушки” [1, 3].

Научная карьера Поппера началась в Вене. С 1937 по 1946 г. он работал в Новой Зеландии, а с 1946 г. до середины 70-х годов -- в Лондонской школе экономики. До конца своих дней Поппер оставался восторженным почитателем Англии и её политической системы. Получив широкое признание как философ и социолог, Поппер выступал с лекциями во многих крупнейших университетах мира. Он умер в 1994 г.

Общественный темперамент и потрясения, которые переживал мир, побудили Поппера обратиться к политическим проблемам. Сам он объяснял этот поворот в своих занятиях, случившийся в 30-40-е годы, неудовлетворённостью состоянием общественных наук: возник тоталита-ризм, а общественные науки не могут его осмыслить. Так появились два сочинения, в которых нашли выражение политические взгляды Поппера: “Нищета историцизма” и “Открытое общество и его враги”. Первая книга была задумана и в основном подготовлена ещё в 1936 г., но напечатать её (в журнальном варианте) удалось лишь в 1944-45 гг. К написанию “Открытого общества” Поппера подтолкнуло вторжение Гитлера в Австрию. Книга была написана в 1938-1943 гг. в Новой Зеландии. Её цель -- углубить понимание тоталитаризма. В 90-х годах обе книги были переведены на русский язык.

2. «Открытое общество» в понимании К. Поппера

«Открытое общество» К. Поппер рассматривал как наилучшую форму общественной жизни. Не как утопию, лучшую, безусловно, чем ее конкуренты, а как необходимую сверхзадачу, над которой необходимо неустанно работать, если не хотим, чтобы общество эволюционировало в противоположном направлении - к (худшей) альтернативной модели. При этом нам следует иметь в виду, что успех в решении этой задачи неминуемо относителен, ведь сама эта задача - фактически битва за сохранение нашей свободы [1, 3].

Битва за сохранение свободы всегда была и есть борьба в защиту прав личности (свободно) думать и говорить то, что она думает. Это борьба, которая всегда велась и ведется против нашего закабаления той или иной идеологией. Кроме того, это битва, которая всегда велась при помощи такого оружия как истина и рациональная аргументация и при поддержке такой простой идеи, согласно которой противоречие (в высказываниях) указывает на объективно ложное, независимое от чьей-либо убежденности в истинности (высказанного).

Задачей открытого общества является защита нашей свободы. Это следует особо подчеркнуть, так как не у всех сегодня сложилось ясное представление об этом понятии. Так, например, открытое общество отождествляют с демократией, с laissez faire капитализмом и даже с тем "политически выдержанным и корректным" идеалом свободы слова, когда каждый может говорить, что угодно, не опасаясь санкций, - при условии, что он не оскорбляет при этом других.

На самом деле, К. Поппер противопоставлял открытому обществу закрытое, никогда не отождествлял открытое общество с какой-либо политической или экономической системой. И признавая демократию наилучшей из известных человечеству политической системой, способной защитить открытое общество, он все же старался четко различать эти два понятия - открытое общество и демократия [1-3].

Открытое общество в понимании К. Поппера значительно меньше относится к государству и его экономике, чем к личности и ее свободе. "Государство должно существовать для человеческой личности - на благо его свободных граждан и их свободной общественной жизни, т.е. ради свободного общества, а не наоборот. Именно поэтому К. Поппер ратовал за то, чтобы каждый гражданин сочетал свой долг преданности государству с определенной настороженностью, даже некоторым недоверием к государству и его чиновникам, в его обязанности входит наблюдать и следить за тем, чтобы государство не преступало пределов своих законных функций. Ведь институты государства могущественны, а там, где есть сила, всегда существует опасность злоупотребления ею - угроза свободе. Любые сила и власть имеют тенденцию к самовозрастанию и тенденцию к коррумпирован-ности. В конце концов, только традиции свободного общества, в том числе традиция пристрастного контроля за властью со стороны граждан, смогут уравновесить силу государства за счет обеспечения соответствующих средств сдерживания и контроля, от которых зависит судьба всей свободы".

К. Поппер определял открытое общество как общество, "освобождающее критические силы человека", и противопоставлял его "закрытому", или "родоплеменному", обществу с его подчинением магическим силам. поппер легитимность власть демократия

Сам К. Поппер был склонен отождествлять открытое общество с научным или же рационально организованным сообществом. В этой связи К.Поппер писал: "Открытое общество (то есть общество, базирующееся на идее не только толерантности к инаковым, непривычным мнениям, но и на уважении к ним) и демократия (то есть форма правления, полностью предназначенная для защиты открытого общества) не могут существовать и успешно развиваться, если наука станет исключительно собственностью узкого круга специалистов".

Итак, чтобы разобраться и понять открытое общество как рациональное (и научное) сообщество, необходимо также понять науку и рациональность, как их понимал К. Поппер.

Науку следует считать не институционализированной партийной иерархией знатоков-экспертов, а незавершенным процессом поиска решений проблем во время, которого предлагаются промежуточные решения с дальнейшими попытками устранить замечания в решениях ошибки.

Рациональность следует понимать не с точки зрения (окончательного) обоснования, а в плане критики. Критику же важно считать не оскорблением или проявлением презрения, либо пренебрежения, а одним из наибольших проявлений уважения, которое один интеллект выказывает другому.

3. Трактовка понятие «демократии»

3.1 Классическая теория демократии

Классическая теория состоит в том, что демократия - это правление народа и что народ имеет право управлять. В обоснование того, что народ обладает этим правом, были приведены многочисленные и весьма разнообразные доводы [3].

Платон был первым теоретиком, который привел в систему различия между главными, по его мнению, формами городов-государств. Он разделил их на следующие типы:

1. Монархия, или правление одного хорошего человека, и тирания - искаженная форма монархии.

2. Аристократия, или правление нескольких хороших людей, и олигархия - ее искаженная форма;

3. Демократия, или правление многих, всего народа. У демократии он не выделил двух форм. Ибо многие всегда образуют толпу, так что демократия сама по себе есть искаженная форма правления.

Если присмотреться внимательнее к этой классификации и спросить себя, что, собственно, имел в виду Платон, занимаясь своими построениями, то обнаружится нечто общее между теорией Платона и теориями всех других авторов. От Платона до Карла Маркса и тех, кто пришел за ним, основным вопросом всегда был следующий: «кто должен править государством?» Ответ Платона был прост и наивен: править должны "лучшие". Если возможно - один, "самый лучший". Если нет, то несколько лучших, аристократы, но, безусловно, не многие, не толпа, не демос.

В Афинах же, задолго до рождения Платона, утвердилось нечто прямо противоположное: править должен народ, демос. Все важные политические решения - такие, как вопросы войны или мира - принимало собрание всех полноправных граждан. Сейчас это называется "прямой демократией". Однако никогда не следует забывать, что граждане составляли меньшинство населения - даже среди коренных жителей. Здесь важным для нас обстоятельством является то, что афиняне считали свою демократию альтернативой тирании - деспотическому правлению. В действительности же они хорошо знали, что народный вождь народным же голосованием может быть наделен властью тирана.

Так что им было известно, что глас народа может ошибаться даже в наиболее важных вопросах. Афиняне были правы: демократически принятые решения могут быть ошибочными, ошибкой может стать и наделение правительства властью путем демократического голосования. Трудно - если не невозможно - так составить конституцию, чтобы она гарантировала от ошибок. Таков один из сильнейших доводов в пользу выведения идеи демократии из практического принципа избежания тирании, а не из божественного, или из морально оправданного, права народа на управление.

3.2 Реалистическая теория демократии

Центром интереса для Поппера являлось природа, наука и, в частности, космология. С тех пор, как в июле 1919 он порвал с марксизмом, он заинтересовался политикой и ее теорией -- как гражданин и как демократ. Однако установление в некоторых странах в 20-е и в начале 30-х годов жестких тоталитарных режимов, правых или левых, и приход к власти Гитлера в Германии заставили его серьезно задуматься о природе демократии [1-4].

И хотя в его книге «Открытое общество и его враги» нет ни одного слова о Гитлере и нацизме, она была воспринята как его вклад в войну против Гитлера. Эта книга посвящена теории демократии и защите демократии от старых и новых ее врагов.

В этой книге Карл Поппер предложил рассматривать в качестве основной проблемы рациональной политической теории совершенно иной вопрос: «как должно быть устроено государство, чтобы от дурных правителей можно было избавиться без кровопролития, без насилия?»

В противоположность старому, новый вопрос представляет собой чисто практическую, почти техническую проблему. Современные так называемые демократии являются хорошим примером практического решения этой проблемы, хотя они вовсе не были сознательно сконструированы для этой цели. Ибо все они приняли простейшее решение этого нового вопроса - принцип, согласно которому правительство может быть свергнуто большинством голосов.

Карл Поппер считал, что следствие из этой простой практической теории правительства является постановка проблемы и простое ее решение, конечно, не вступают в противоречие с практикой западных демократий - ни с неписанной конституцией Великобритании, ни с многочисленными писаными конституциями, которые в большей или меньшей степени берут за образец британский парламент [1-4].

Теория Поппера пытается описать их практику, а отнюдь не идеологию. Поэтому я думаю, что вполне могу называть ее теорией "демократии", хотя, подчеркну еще раз, это вовсе не теория "народоправства", а, скорее, теория правления закона, который постулирует бескровный роспуск правительства простым большинством голосов.

Теория Поппера легко избегает противоречий и трудностей старой теории - например, такого вопроса: "Что делать, если однажды народ проголосует за установление диктатуры?" Конечно, маловероятно, что это случится, если голосование свободное. Но ведь это случалось! Что делать, если это случится опять? В большинстве конституций для их дополнения или изменения нужно набрать больше, чем простое большинство голосов, так что для голосования против демократии потребуется, скажем, две трети или даже три четверти голосов ("квалифицированное" большинство). Но само наличие этого требования показывает, что такое изменение в принципе возможно.

В то же самое время отвергается принцип, по которому воля "неквалифицированного" большинства является первичным источником власти, то есть что народ имеет право управлять, выражая свою волю простым большинством голосов.

Всех этих теоретических трудностей можно избежать, если отказаться от вопроса: "Кто должен править?" и заменить его новой и чисто практической проблемой: как лучше всего можно избежать ситуаций, в которых дурной правитель причиняет слишком много вреда? Когда мы говорим, что лучшим известным нам решением является конституция, позволяющая большинством голосов распустить правительство, мы не говорим при этом, что большинство всегда право. Мы даже не говорим, что оно обычно право. Мы говорим лишь, что эта несовершенная процедура - лучшее из изобретенного до сих пор.

Уинстон Черчилль однажды пошутил, что демократия - худшая из всех форм правления, за исключением всех остальных. В этом и заключается суть дела: каждый, кто когда-либо жил при другой форме правления - то есть при диктатуре, устранить которую нельзя без кровопролития, - знает, что за демократию, сколь бы она ни была несовершенна, стоит сражаться [1].

Поппер основывает свой выбор не на добродетелях демократии, которые могут оказаться сомнительными, а единственно лишь на пороках диктатуры, которые несомненны. Не только потому, что диктатура неизбежно употребляет свою силу во зло, но и потому, что диктатор, даже если он добр и милостив, лишает других людей их доли ответственности, а, следовательно, и их прав и обязанностей.

Возможность бескровной смены правительства предполагает свободу слова и критики, свободу выбора, наличие мирной и эффективно действующей оппозиции, уважение прав и свобод меньшинства (гарантии этих прав от произвола со стороны большинства). Оберегая права личности и меньшинства, демократия отвергает концепцию и практику неограниченного или неконтролируемого суверенитета, к которым склоняются те, кто считает вопрос “кому принадлежит власть” главным в политике и в политической теории. Только демократические институты позволяют проводить реформы без применения насилия [1-4].

Поппер не идеализирует демократию. Он констатирует, что и при демократии правит не народ, что большинство часто принимает ошибочные решения, что от демократии как таковой не следует ожидать каких-либо материальных благ для граждан, что она лишь создаёт рамки, в которых граждане могут действовать более или менее организованно и осознанно.

Поппер называет демократию “наименьшим злом из всех форм правления”. Но эта сдержанность оценок и некоторый вполне реалистический скепсис не мешают ему быть убеждённым сторонником демократии. Он объявляет преступлением не только попытки свергнуть демократию, но и “антиэгалитаристскую позицию в политической жизни” (II, 273). Он отвергает политический элитизм во всех его вариантах, от платоновского правления философов (кто будет оценивать качества правителей, интересуется Поппер) до антимарксистских фашистских элит, не уступающих в жестокости коммунистической диктатуре. Для него элита и клика на практике неразделимы, а антидемократическое правительство -- это опасная банда преступников.

Отрицание демократии большинством народа, или общественным мнением, не раз отдававшим в ряде стран предпочтение тиранам, свидетельствует не о пороках и нежизнеспособности этого политического стоя, говорит Поппер, а о том, что демократические традиции оказались недостаточно сильными.

Возможность мирных преобразований представляется Попперу одним из важнейших признаков демократии. Поэтому “обучение ненасилию” -- составная часть его программы (том II, с. 489). Но Поппер не абсолютизирует неприменение силы в политике. Граждане, говорит он, “имеют не просто право, это их долг -- сопротивляться антидемократическому правительству, и если необходимо, путём насилия”. Применение насилия оправдано только при тирании, которая исключает возможности ненасильственных реформ и с единственной целью создания ситуации, позволяющей проводить ненасильственные реформы. Признав, что “в последнее время в мире стало больше жестокости”, он говорит о необходимости “срочно предпринимать решительные меры, поскольку терпимость к жестокости… представляет собой угрозу цивилизации”. Поппер предлагает весьма решительную формулу: “во имя терпимости мы требуем права не проявлять терпимости к нетерпимости” [1].

В наследии Поппера немало привлекательных черт. К ним относятся критика тоталитаризма и попытка выявить его идейные истоки, поддержка принципов демократии и личной свободы, симпатия к угнетённым, к благородным целям революционеров (при непризнании их насильственных методов). Правда, всё это в теоретическом отношении не оригинально. Некоторую новизну политическим сочинениям Поппера придают исторические обстоятельства, вызвавшие их к жизни. Старую идею осуждения тирании он обогатил характеристикой тоталитаризма.

Поппер -- либерал и в представлениях о политической системе, и в понимании экономической роли государства. Его безоговорочная поддержка демократического режима и эгалитаризма в политике не типична для консерватизма, который обычно относится к демократии настороженно, скептически или даже враждебно. Зато тезис о невозможности установления справедливости, о несовершенстве всех человеческих дел и учреждений полностью соответствует консервативной традиции.

Характерный для консерватизма XX в. экономический либерализм проявляется у Поппера в весьма умеренных формах. Он не против государственного регулирования экономики в принципе, он одобряет цели государства благоденствия, но не приемлет прямого государственного управления хозяйством. В этом смысле он напоминает неолибералов начала века, отошедших от классического либерализма и сближавшихся с идеологами реформистского социализма [1-4].

Основная слабость политических сочинений Поппера -- их абстрактно-рационалистический характер. Поппер строит логическую схему наилучшей формы правления, почти полностью пренебрегая реальными социальными условиями. Столь легковесному подходу к политическим проблемам способствует попперовская наивная философия истории, согласно которой никаких закономерностей общественного развития нет, в истории всё возможно, всё зависит от воли людей.

Поппер перечёркивает достижения исторической науки и социологии XIX-XX вв. Он сознательно отвергает использование таких понятий, как классы, элиты, социальные группы, объявляет мифом идеи национального государства и самоопределения наций, связывая их с агрессивным национализмом. Для него существует только отдельный человек, индивид. В этом смысле Поппер возвращается к атомизму и рационализму эпохи Просвещения. Социальные интересы и политическая борьба в его рассуждениях практически отсутствуют, и это очень обедняет анализ тоталитаризма. Глубинные общественно-экономические причины этого явления остаются нераскрытыми. Отсюда и неоправданное сужение фронта борьбы с тоталитаризмом, сведение её к борьбе за демократию и пренебрежение социальными аспектами дела.

3.3 Насколько теория демократии важна на практике

3.3.1 Роль партий

Для того чтобы продемонстрировать, насколько теория демократии важна на практике, К. Поппер применил ее к проблеме пропорциональных выборов [5].

В большинстве западноевропейских демократий действующая система выборов отличается от избирательных систем Великобритании и США, в основе которых лежит идея местного представительства. В Великобритании каждый избирательный округ посылает в парламент одного представителя: того, кто получил большинство голосов, независимо от его партийной принадлежности. Он должен представлять интересы жителей избравшего его округа, независимо от их партийной принадлежности. Конечно, партии продолжают существовать и играют важную роль в формировании правительства, однако когда депутат от избирательного округа видит, что в интересах своего округа или даже всего народа ему необходимо проголосовать против своей партии или даже выйти из ее рядов, он должен это сделать.

Один из величайших государственных деятелей нашего века Уинстон Черчилль дважды менял партию и никогда не был послушным партийным активистом.

В континентальной Европе ситуация совершенно иная. При пропорциональной системе каждая партия посылает в парламент определенное число своих представителей, которые обязаны самым преданным образом отрабатывать полученные голоса. Для этого роль партий признается Конституцией, и право на их создание считается одним из фундаментальных прав. Депутат избирается как представитель той или иной партии. Ему не разрешается голосовать против своей партии. Он с ней морально связан, поскольку был избран лишь как представитель этой партии (в случае его ухода в оппозицию его моральным долгом считается подать в отставку, даже если конституция его к этому не обязывает) [5].

Однако Поппер осознавал необходимость существования партий, так как до сих пор никому не удавалось и не удается на сегодняшний день создать демократическую систему, способную обойтись вовсе без партий.

Политические партии являются не самым «приятным» феноменом. Вместе с тем, без них политическая жизнь останавливается: наши демократии являются не народными, а партийными демократиями, иными словами, правлением партийных лидеров. Поскольку, чем больше партия, тем она менее демократична, в результате голосующие за нее все меньше и меньше могут влиять на ее лидера и программу.

Неверным является убеждение, согласно которому парламент, избранный с помощью пропорциональной системы, наилучшим образом представляет интересы народа. Подобный парламент не представляет ни народ, ни его интересы, а лишь отражает пропагандистское влияние партий на население на момент выборов. Более того, это мешает превратить день выборов в то, чем он должен быть: днем народной оценки деятельности правительства.

Таким образом, не существует ни приемлемой теории демократии, ни теории, признающей необходимость пропорциональных выборов. Поэтому мы должны спросить себя, каким образом на практике пропорциональная система влияет на формирование правительства, что включает в себя также и вопрос о возможности отставки этого правительства?

3.3.2 Критика пропорциональной системы

Чем больше партий, тем сложнее сформировать правительство. Это неоспоримая реальность. При двухпартийной системе формирование правительства проходит очень легко. Но при пропорциональной системе даже крошечные партии могут иметь большое (и часто решающее) влияние на формирование правительства и, следовательно, на принятие политических решений [5].

С этим утверждением никто не станет спорить. И каждый знает, что пропорциональная система приводит к увеличению численности партий. Но до тех пор, пока мы считаем, что «сутью» демократии является народное правление, будучи демократами, мы вынуждены смириться с подобными сложностями, поскольку пропорциональная система, как представляется многим, в наибольшей степени соответствует этой «сути».

Однако пропорциональная система и многопартийность имеют еще один огромный недостаток, когда встает вопрос о смене правительства путем народного волеизъявления, например, путем проведения парламентских выборов. При большом количестве партий, трудно добиться того, чтобы одна из партий имела абсолютное большинство. И даже самые маргинальные партии не могут быть «уволены», независимо от полученного ими количества голосов [5].

Во-вторых, день выборов при этой системе не становится днем народной оценки деятельности правительства. Случается, что правительство оказывается правительством меньшинства. И по этой причине не может сделать то, что считает необходимым сделать. Оно вынуждено идти на уступки. Или же оно становится коалиционным правительством, в котором ни одна из участвующих в нем партий не несет никакой ответственности.

Таким образом, люди привыкают к тому, что ни правительство, ни политические партии и их лидеры не несут никакой ответственности. И никто не воспринимает потерю партией 5 или 10 процентов голосов как осуждающий вердикт. В этой связи думают лишь о временном падении популярности.

Поэтому, даже если большинство избирателей желает отставки правительства, это вовсе не значит, что отставка произойдет. Поскольку, даже если партия, имевшая до сих пор абсолютное большинство (и казалось бы, наибольшую ответственность), теряет это большинство, при пропорциональной системе она все равно остается наиболее влиятельной силой. Она может сформировать правительственную коалицию, опираясь на какую-либо небольшую партию. И даже если она проигрывает выборы, ее лидер продолжает править вопреки воле большинства, опираясь на решение небольшой партии, далекой от того, чтобы представлять «волю народа».

Кроме этого, небольшая партия может привести к падению правительства без проведения новых выборов и сформировать новое правительство с партиями оппозиции. Но это противоречит самой идее, лежащей в основе пропорциональной системы: идее о том, что влияние партии должно соответствовать числу ее избирателей [5].

Очень часто мы наблюдаем подобные ситуации. И там, где существует большое число партий, и там, где они формируют коалиции, такие ситуации более чем обычное явление.

3.3.3 Двухпартийная система

Схожие ситуации могут возникнуть и в странах, где нет пропорциональной системы. Но в таких странах, как Великобритания и США, существует тенденция к борьбе двух конкурирующих партий. В этой связи Уинстон Черчилль говорил: «Демократия является худшей формой правления, за исключением всех остальных». Этим он хотел подчеркнуть, что ни одна из форм правления не является идеальной и свободной от коррупции. И, тем не менее, демократия является оптимальной из всех до сих пор найденных форм правления [5].

Карл Поппер считал, что двухпартийная система является лучшей формой демократии. Поскольку она приводит партии к самокритичной оценке. Когда одна из двух больших партий терпит поражение, обычно она сама проводит у себя радикальные внутренние реформы. Это является следствием конкуренции и недвусмысленной позиции электората, на которую нельзя закрыть глаза. Благодаря этой системе партии вынуждены извлекать уроки из своих ошибок. Иначе, им конец.

3.3.4 Морально ошибочная теория демократии

Поппер не согласен с идеей, что пропорциональная система является более демократичной по сравнению с англо-американской системой, поскольку она опирается на устаревшую теорию понимания демократии как власти народа (которая отсылает нас в свою очередь к так называемой теории суверенитета государства). Эта теория -- морально ошибочная и устаревшая, поскольку ей на смену пришла теория возможности смещения, которое приводит к созданию нового большинства [5].

Моральный аргумент, Поппер считал, еще более важен, чем практический аргумент, согласно которому нет необходимости существования более двух партий, ответственных и конкурирующих друг с другом, чтобы дать избирателям возможность выносить вердикт правительству с помощью своих голосов.

Пропорциональная система несет в себе опасность того, что решение большинства будет сведено к минимуму и что партия, потерпевшая поражение на выборах, не извлечет из него необходимых уроков, что является необходимым для существования демократии. Для того же, чтобы большинство смогло принимать решения, важно наличие сильной и умелой политической оппозиции. В противном случае избиратели часто вынуждены сохранять плохое правительство единственно из-за отсутствия лучшей альтернативы.

4. Трактовка понятия легитимности

Понятие легитимности означает признание власти обществом, обоснованность и необходимость данной власти и её носителей. В узком смысле понятие легитимности характеризует законность власти.

Сам термин «легитимность» переводят с французского как «законность». Но перевод не совсем точен. Законность отражается термином «легальность». «Легитимность» и "легальность" - близкие, но не тождественные понятия. Первое носит более одиночный, этический характер, а второе -- юридический.

Легитимность может проявляться, например, как в добровольном принятии большинством конкретной формы правления, власти того или иного класса, так и в борьбе за господство определенных политических сил.

4.1 Классическая теория о принципе легитимности

Эти слова Поппер не просто относил к восхвалению Афин. Он считал, что эти слова выражают истинный дух Великого поколения. Они формулируют политическую программу великого эгалитарного индивидуалиста, демократа, который хорошо понимал, что демократия не может исчерпываться бессмысленным лозунгом, согласно которому «народ должен править», а должна основываться на вере в разум и на гуманизме. В то же время эти слова являются выражением истинного патриотизма, справедливой гордости городом-государством, который поставил своей задачей установить образец и стал школой не только Эллады, но, как мы теперь знаем, всех прошедших и будущих поколений человечества. 

4.3 Типы и проблемы легитимности власти

Принцип легитимности состоит в соответствии политической власти какой-либо страны ценностям, на которые опирается режим, чью деятельность этот принцип обеспечивает. М. Дюверже добавляет еще одну характеристику: легитимен всякий режим, с которым согласен народ. Последнее требование вписывается уже в демократический подход к легитимности. И в данном смысле легитимным признавался бы режим, не только действующий сообразно собственным ценностям, но также и тот, который отвечал бы, по меньшей мере, в неявной форме, народным устремлениям. Проблема определения легитимности, таким образом, усложняется. Для ее прояснения необходимо сослаться на признанного теоретика легитимности - немецкого социолога Макса Вебера. Он предложил различать три «идеальных типа» - три модели легитимности [6, 7].

В первую очередь, традиционная легитимность. Она опирается на совокупность обычаев, сила действия, которых признана с незапамятных времен, и на укорененную в человеке привычку придерживаться таких обычаев. В данном смысле легитимность могла бы быть проанализирована как верность традиции. Неудивительно, что именно в этих рамках находят оправдание легитимности монарха.

При Старом режиме во Франции (т.е. до 1789 г.) для обоснования легитимности королевской власти ссылались на традиционный принцип наследования в качестве исторического прецедента. До недавних времен во французском языке концепт легитимности использовался только в указанном аспекте.

«Легитимистами» называли сторонников старшей ветви Бурбонов, считавших, что только ее представители, в силу исторической традиции, могут отправлять королевскую власть, в их отличие от «орлеанистов», приверженцев графа Парижского.

Второй «идеальный тип» - харизматическая легитимность. Ее разъяснение позволяет лучше понять сегодняшнее содержание данного концепта. По Веберу, этот тип легитимности характеризуется всецело личной преданностью субъектов (подданных) делу какого-либо человека и их доверием только к его особе в силу того, что она выделяется необычайными качествами, героизмом или иными образцовыми свойствами, которые «делают» лидера.

Немудрено, что во времена «голлистской республики» многие авторы обратились к веберианскому понятию харизматической власти для объяснения феномена ее персонализации генералом Ш. де Голлем. Разумеется, Вебер имел в виду, прежде всего лидера-победителя, призванного историческими обстоятельствами основать новую династию.

Однако де Голль был первым во Франции, кто с момента учреждения в стране III Республики (1870 г.) вообще использовал понятие легитимности в отношении политической власти. До 1940 г. предыдущие Республики отказывались от легитимности в пользу концепта легальности.

Исторически легальность - это республиканское понятие и сам де Голль до того, как образовать в Париже в августе 1944 г. временное правительство, принял ордонанс (указ), возвещавший о восстановлении республиканской легальности. Но принцип легальности ограничен необходимостью формального соответствия нормативных актов политической власти и управления действующему позитивному праву.

Таким образом, де Голль ввел в республиканский политический словарь понятие легитимности с его «монархическим» происхождением. Вначале он пользовался этим словом в негативной «форме», постоянно заявляя о нелегитимности правительства Виши (1940 - 1944 гг.). Затем, когда вернулся к осуществлению верховной власти, в радиотелевыступлении 29 января 1960 г., обличавшем организаторов мятежной «недели баррикад» во французском Алжире и призывавшем граждан проявить солидарность с антинационалистической позицией президента, он употребил данный термин в позитивном смысле: «Я обращаюсь к Франции... В силу мандата, доверенного мне народом, и легитимности, которую я воплощаю более 20 лет, требую ото всех поддерживать меня, чтобы не происходило».

Естественно, что «легитимностью, воплощаемой более 20 лет», де Голль не мог обладать по итогам выборов. Президент говорил о легитимности как результате истории и того «харизматического влияния» своей личности в стране, из-за которого предыдущее правительство было вынуждено вновь призвать его к руководству Францией в тяжелейшие дни политического кризиса 1958 г. И, напротив, в речи, произнесенной по поводу путча генералов в 1961 г. глава французского государства, казалось бы, дал легитимности иное обоснование: «И сегодня, и завтра я утверждаю себя в пределах той французской легитимности, которую даровала мне нация, и я буду настаивать на своей позиции, чтобы не случилось». Тем самым де Голль указывал на убедительные результаты всенародного референдума в пользу предлагавшейся президентом политики алжирского самоопределения. То есть референдум усилил его демократическую легитимность.

Значит, теперь речь зашла о третьем «идеальном типе», выделенном Вебером: рациональная легитимность. Она проистекает из соответствия политической власти уже не традиции или актам исключительного исторического персонажа, но рациональному принципу, с помощью которого установлен правовой порядок действующего политического режима. Однако какой из режимов не претендует ныне на определение «демократический»?

На практике такая легитимность выражается через соответствие происхождение и действий политических властей требованиям демократии. В этом смысл рациональной легитимности. Подобное ее толкование в неявной форме присутствовало в текстах, легших в основание демократии, - от английской Великой хартии вольностей 1215 г. до американской Декларации о независимости 1776 г. и французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г. Рациональная легитимность в своем законченном виде сформулирована ныне в декларациях и преамбулах всех существующих демократических конституций [6, 7].

Нередко бывает так, что традиционная, харизматическая и рациональная легитимности сочетаются и взаимно усиливают друг друга. Однако эти же формы легитимности могут иногда и вступать в противоречие.

Исследователи выделяют несколько источников легитимности.

1. Участие граждан в управлении, что создает общую причастность людей к политике, проводимой властью, позволяет гражданам чувствовать себя в определенной мере ее субъектов.

2. Технократическая легитимность, т.е. легитимность посредством экономической, военной, образовательной и т.п. деятельности власти.

В этом случае легитимность находится в прямой зависимости от успехов такой деятельности. Неудачи ослабляют легитимность власти, а успехи укрепляют (например, Япония, Южная Корея, Сингапур и др.).

3. Легитимность через принуждение. Все направлено -- принуждение, но формы различны. Они проявляются в ограничении прав и свобод граждан. Чем сильнее принуждение, тем ниже уровень легитимности. Сила - это последний аргумент власти, с помощью которого она стремится повысить свою легитимность.

Важное место в функционировании власти занимают проблемы делегитимизации, обострение которой может вызвать кризис и даже крах политического режима [7].

Основными причинами делегитимизации являются следующие:

а) противоречие между универсальными ценностями, господствую-щими в обществе, и эгоистическими интересами властвующей элиты;

б) противоречие между идеей демократии и социально-политической практикой. Это проявляется в попытке решить проблемы силовым путем, нажимом на средства массовой информации;

в) отсутствие в политической системе механизма по защите интересов народных масс;

г) нарастание бюрократизации и коррумпированности;

д) национализм, этнический сепаратизм в многонациональных государствах, проявляющиеся в отвержении федеральной власти;