Взаимоотношения планировавшегося блока в Западной Европе с НАТО

Размещено на http://www.allbest.ru/

Взаимоотношения планировавшегося блока в Западной Европе с НАТО

американский империалистический европа даллес шуман

Ввдение

Стремясь убедить народы Западной Европы в том, что для них якобы выгодно создание предлагаемого блока, НПА рискнула даже открыто признать «зависимость большинства (западных континентальных стран от Соединенных Штатов». Сделано это было для оправдания фальшивого тезиса, будто бы «объединение» обеспечит континентальным западноевропейским странам «равный голос с Соединенными Штатами и Соединенным Королевством в делах НАТО» 38. А этот тезис, в свою очередь, пускался в ход для того, чтобы сделать американскую политику сколачивания блоков привлекательной.

Вместе с тем в докладе не скрывалась и заинтересованность американских правящих кругов в создании империалистических блоков. В нем отмечалось, что «в 1948 году и снова с еще большей силой в 1949 и 1950 годах конгресс Соединенных Штатов заявил, что экономическая интеграция и политическое объединение Западной Европы являются главными целями политики Соединенных Штатов...».

Признавалось и то, что создание империалистического блока в Европе под эгидой США прежде всего преследовало цель вооружить боннских реваншистов. Так, относительно создания ЕОУС, способствовавшего восстановлению военно-промышленного потенциала ФРГ и ее ремилитаризации, в брошюре говорилось: «Самой важной стороной плана Шумана является участие в нем Германии (Западной.-- Н. С.) в качестве полноправного члена». Что же касается плана создания «европейской армии», то прямо указывалось, что он появился в результате «американского предложения о перевооружении Западной Германии на независимой национальной основе в рамках НАТО».

Более того, по признанию авторов доклада, правительство США рассматривало «попытку создания европейской армии в качестве единственного пути получения французского согласия на германское перевооружение».

В период подготовки парижских соглашений американские правящие круги уделили особое внимание вопросу о взаимоотношениях планировавшегося блока в Западной Европе с НАТО. Этот вопрос не обошли молчанием и авторы брошюры. Причем их взгляды, как и следовало ожидать, полностью совпадали с политикой правительства США, стремившегося включить EOG в качестве составной части в НАТО.

Даже аргументация в пользу этой идеи была в докладе НПА та же, что в официальных заявлениях. Чтобы успокоить Францию и другие западноевропейские страны, где сильны были опасения по поводу последствий восстановления милитаризма в Западной Германии, авторы брошюры уверяли, что включение нового блока в НАТО якобы делает этот страх безосновательным.

Уже одно это показывает, что, говоря о препятствиях к «объединению Европы» и выдвигая при этом на первый план причины религиозного и лингвистического порядка, они все же не смогли скрыть наличие острых межимпериалистических противоречий. «В некоторых районах,-- говорилось в брошюре,-- производители, стоимость промышленной и сельскохозяйственной продукции которых высокая, боятся конкуренции более производительных соперников», т. е. западногерманских монополий.

Протест части буржуазии западноевропейских стран против ущемления национального и государственного суверенитета их стран изображался как «нежелание некоторых национальных бюрократов терять определенные функции и видеть свои полномочия ограниченными в результате роста новых наднациональных органов», как «боязнь некоторых членов существующих национальных парламентов сведения их роли к провинциальной в объединенной Европе». Констатируя, что «в каждой стране можно найти влиятельные группы, интересы которых ущемляются европейским союзом», составители доклада и тут дают свой «рецепт»: «...преодолеть или нейтрализовать оппозицию этих групп временными уступками, экономической помощью и искусной мобилизацией общественного мнения».

В брошюре, разумеется, умалчивалось о борьбе европейских народов против империалистического курса на сколачивание агрессивных блоков. Однако в ней была предпринята попытка определить «политические и психологические последствия продолжающейся или растущей зависимости» западноевропейских стран от Соединенных Штатов. Некоторым европейским правительством предсказывалась роль сателлитов США, зато другие, как отмечалось в докладе, «в результате роста нейтралистских и антиамериканских чувств среди их народов, возможно, попытаются освободиться от нас совершенно...»

По существу это и являлось вынужденным признанием силы народного протеста, способного заставить правительства западноевропейских стран порвать с американской политикой сколачивания агрессивных блоков. Правда, авторы брошюры, как бы спохватившись, тут же заявили: «...Нейтрализм и антиамериканизм на континенте (имеется в виду Западная Европа.-- Н. С.) являются главным образом реакцией со стороны многих европейцев на свою продолжающуюся неспособность удовлетворить естественное желание каждого уважающего себя народа быть хозяином своей собственной судьбы и независимым от заботы и покровительства других».

Но тут сказалась уже другая особенность американской империалистической политики. Подобно европейским колонизаторам, некогда «оправдавшим» колониальные войны и чудовищную эксплуатацию народов Азии и Африки «неполноценностью» этих народов, правящие круги США объявили «неспособными» европейские народы и на этом основании пытались лишить по независимости и права распоряжаться своей судьбой. «Только с нашей (т. е. американской.-- Н. С.) сильной государственной помощью и поддержкой,-- заявлялось в докладе НПА,-- такие далеко идущие предложения, как эти (создание ЕОУС и план «европейской армии».-- Н. С), могут осуществиться».

Вмешательство США в дела западноевропейских государств «обосновывалось» и шаткостью позиций их правительств, что по существу также являлось признанием непопулярности среди народов проамериканской политики агрессивных блоков. Помимо вышесказанного, авторы брошюры признали, что борьба рабочего класса против империалистической политики «объединения Европы» обусловлена тем, что его интересы прямо противоположны интересам монополистической буржуазии. «Некоторые профсоюзы,-- отмечалось, в частности, в публикации,-- страшатся прилива дешевой рабочей силы, особенно из районов с массовой безработицей...»

Таким образом, даже ярые проповедники агрессивной внешней политики США были вынуждены хотя бы косвенно признать противодействие народных масс американской политике сколачивания империалистических блоков.

«Призыв к величию»

Известный интерес для выяснения позиций демократической партии США по рассматриваемым вопросам представляет книга Эдлая Стивенсона «Призыв к величию». Она была издана в то время, когда он готовился повторить свою неудавшуюся в 1952 г. попытку добиться избрания в президенты США. Это обстоятельство наложило определенный отпечаток на его высказывания. В них, во-первых, содержалась критика некоторых аспектов внешней политики правившей в то время республиканской партии. Во-вторых, Стивенсон из предвыборных же соображений объявил себя сторонником более трезвого курса. В результате в ряде мест его книги объявлялась устаревшей «концепция мира, основанного на перевесе сил» (имелась в виду политика, основанная на временной атомной монополии Соединенных Штатов), а также говорилось о необходимости переговоров как средства мирного разрешения международных споров. Стивенсон и в дальнейшем выступал за то, чтобы «ужиться с русскими», «вести переговоры с русскими на всех уровнях», исходить во внешней политике США из реальных фактов.

Однако не следует переоценивать трезвость взглядов и преувеличивать объективность суждений Стивенсона. Многие его тирады были продиктованы главным образом дипломатическими соображениями.

Конечно, Стивенсон в качестве представителя американской крупной буржуазии и одной из партий вполне мог позволить себе критику (внешней политики другой реакционной партии, но лишь в части се методов. Содержание лее и цели этой политики стали общими для обеих партий, в равной мере представляющих и защищающих интересы американского монополистического капитала. Известно, что в первые годы после второй мировой войны, будучи помощником государственного секретаря, Стивенсон активно участвовал в формировании внешней политики США, которые именно в тот период взяли курс на восстановление западногерманского милитаризма. Наконец, не кто иной, как коллега Стивенсона по демократической партии Дин Ачесон поставил свою подпись под парижскими соглашениями 1952 г.

Истинную свою позицию демократ Стивенсон обнаружил на тех страницах книги «Призыв к величию», где он, подобно республиканцу Даллесу, на вое лады твердил о «русском империализме» и «большевистском заговоре», об «агрессивном коммунизме» и «ужасном замысле Кремля по установлению мирового господства».

Свою поддержку наиболее агрессивных целей американского империализма он и не скрывал, мотивируя ее, разумеется, выдумкой об «экспансии России». Объявив сооружение Соединенными Штатами вокруг Советского Союза военно-воздушных баз «оборонительной мерой». он попытался оправдать и американскую политику сколачивания военных блоков. И здесь, не расходясь с Даллесом, Стивенсон писал о несуществующей «экспансии России», которая-де «не может быть сдержана без активного участия и руководящей роли Соединенных Штатов», и даже уверял, что «эту задачу мы (США.-- Н. С.) взяли па себя не по собственному выбору, а в силу необходимости...»

Таким образом, по словам Стивенсона, американские империалисты якобы чуть ли не вопреки своему желанию занимались созданием агрессивных блоков. Они будто бы действовали в интересах западноевропейских стран.

Тщась выдать американские планы за европейские, Стивенсон вслед за официальными лицами США объявил создание ЕОУС и проект ЕОС французскими идеями. Однако, противореча самому себе и невольно раскрывая истинный характер внешней политики США, он тут же констатировал прямую связь этих планов с «настойчивыми англо-американскими требованиями о перевооружении немцев», поясняя: «ЕОС было задумано как план, позволяющий использовать германскую военную мощь...»

Говоря о методах так называемого «объединения Европы» в прошлом, «от Карла Великого до Гитлера», Стивенсон лицемерно сокрушался: «Бесчисленные войны, планы, группировки и блоки проходят через панораму европейской истории...». Но это не мешало ему одобрить такие, по его выражению, «позитивные шаги» американской внешней политики, как план Маршалла, создание НАТО, соглашение о ЕОС, т. е. новые «планы, группировки и блоки», ведущие к войне.

Не удалось и Стивенсону обойти молчанием империалистические противоречия, связанные с созданием западных блоков, а также протест народов западноевропейских стран против возрождения военно-промышленного потенциала ФРГ. Все это автор «Призыва к величию» назвал «тысячью и одной трудностью, возникающей на пути создания западноевропейской федерации». Жалуясь на «отсутствие единства... суверенных государств в некоммунистическом мире», он отмечал их «страх перед тем, что немцы подчинят своему господству военное сообщество», и «страх перед германским экономическим и политическим господством».

Более того, Стивенсон с неудовольствием констатировал, что «Европа теперь утверждает свою независимость и начинает нам (Соединенным Штатам.-- Я. С.) возражать». Опасаясь за судьбу ЕОС ввиду «бесчисленных трудностей» на пути к его созданию, Стивенсон не скрыл своего разочарования по этому поводу. «Судьба ЕОС, как мы знаем,-- писал он,-- висит на волоске... Осуществление европейского единства подвигается медленно... Я подозреваю, что нам в Америке суждено долго, с раздражением и нетерпением наблюдать медлительный процесс европейской интеграции».

Но автор рассматриваемой книги не только высказывал свои тревоги. Он выступал и как активный пропагандист американской политики создания агрессивных блоков. В частности, его усилия были направлены на то, чтобы «переубедить» тех в Западной Европе, кто с опасением относился к американскому вмешательству и возрождению милитаризма в Западной Германии. Чтобы сделать свои доводы более убедительными, он даже признал: «Нам, боровшимся за свою независимость от Европы, не следовало бы удивляться, когда Европа проявляет такое же отвращение к советам, указаниям и господству, исходящим из-за Атлантического океана». И только после этого обратился к своему главному «аргументу»: «Америка вернулась в Европу не с целью вмешаться в ее дела, а для того, чтобы восстановить равновесие сил и остановить продвижение коммунизма».

Таким образом, при известном отличии от вышеупомянутых статьи Даллеса и брошюры НПА, состоявших целиком из грубых антисоветских инсинуаций, книга Стивенсона -- не менее яркий образец апологетики агрессивной внешней политики американского империализма. Содержавшиеся же в ней критические замечания по отдельным аспектам этой политики были продиктованы лишь некоторой разницей во взглядах тех или иных группировок монополистической буржуазии США.

В настоящей работе уже упоминалась книга американского реакционного историка и публициста Михаила Флоринского «Интеграция Европы». Эта книга, как и ранее им написанные -- «Мировая революция и СССР», «Конец Российской империи», «Россия. История и ее интерпретация» и другие, а также его многочисленные статьи в периодической печати полны клеветы на Советский Союз и коммунистические партии всех стран.

Говоря о причинах возникновения ряда западноевропейских империалистических организаций, в том числе НАТО, ЕОС, ЗЕС, автор по существу пошел в своих объяснениях по тому же пути, что и Даллес, а также составители брошюр вышеупомянутого типа. «Коммунистическая угроза»,-- вновь и вновь заявляет Флоринский, нисколько не задумываясь над тем, что повторение в данном случае не делает достоверным лживое утверждение. С такой же «легкостью» решил он и другую свою задачу: «объяснить» причины вмешательства США в европейские дела и ответить на вопрос о том, почему в американской политике «идея объединения Европы играет такую важную роль».

По Флоринскому, чья точка зрения полностью соответствует взглядам всех остальных апологетов американской внешней политики, Западная Европа не может одна, без США, защитить себя от мнимой «коммунистической угрозы». Развивая этот тезис, автор заявляет: «...отказ... от наивных и ничем не оправданных иллюзий эры Рузвельта -- Гопкинса повлек за собой поддержку со стороны Америки идеи интеграции Европы».

Нельзя не обратить внимание на то, что в данном заявлении, во-первых, отразилась линия ультрареакционных кругов США, с раздражением воспринявших в свое время установление дипломатических отношений между Соединенными Штатами и СССР 16 ноября 1933 г., а также сотрудничество двух стран во время второй мировой войны в рамках антигитлеровской коалиции. Во-вторых, хотел того Флоринской или нет, но приведенная цитата из его книги-- не что иное, как констатация усиления агрессивности внешней политики США после второй мировой войны, проявляющейся и в сколачивании военных блоков, направленных в первую очередь против СССР и других социалистических стран.

Несомненный интерес представляет и тот факт, что ЕОС в книге Флоринского рассматривалось главным образом с точки зрения тех возможностей, которые оно создавало для ремилитаризации Западной Германии. Раздел «ЕОС» начинался прямо с изложения позиций западных держав в вопросе о вооружении ФРГ.

В частности, автор уверял, что западные державы «по вполне понятным причинам на первых порах (т. е. непосредственно после окончания второй мировой войны.-- Н. С.) не решились еще прямо признать необходимость перевооружения Германии. Поскольку демилитаризация Германии и уничтожение ее военного потенциала были провозглашены одной из главных целей в войне, торжественно утвержденных Ялтинским и Потсдамским соглашениями..., Вашингтон и Лондон не решались изменить политический курс, который они должны были проводить в силу взятых на себя обязательств. Франция решительно возражала против возрождения германской военной мощи, в которой многие французы видели гораздо большую опасность, нежели в советской экспансии. Эти опасения разделяли влиятельные круги всех западных стран, включая и Англию».

Незачем говорить, насколько не соответствовали действительности утверждения автора книги, будто бы США и Англия на определенном этапе придерживались в отношении Германии политики, определенной в Ялте и Потсдаме. Но в приведенной цитате в данном случае привлекает внимание и другое: в ней содержалось признание широкой оппозиции западногерманскому перевооружению не только со стороны народных масс, но и со стороны «влиятельных кругов всех западных стран». Именно массовое сопротивление политике возрождения германского милитаризма и привело к тому, что правящие круги США и Англии долго не решались открыто провозгласить такую политику.

Даже договор о ЕОС, подписанный 27 мая 1952 г., тоже должен был сослужить роль камуфляжа в деле воссоздания вермахта. «Образование Европейского оборонительного сообщества,-- признал Флоренский,-- являлось не чем иным, как ловким маневром, преследовавшим цель перевооружить Германию... Его заменили Западноевропейским союзом», который в свою очередь «сыграл роль полезного помощника, облегчившего перевооружение Германии».

Не менее откровенно писал автор книги «Интеграция Европы?» и о роли США в этом деле. «Инициатива,-- отмечал он,-- исходила от Соединенных Штатов... Государственный секретарь Ачесон на сессии совета НАТО, состоявшегося в сентябре 1950 г. в Нью-Йорке..., настаивал на необходимости участия германских воинских частей в предполагаемой объединенной европейской армии». Далее вновь подчеркивалось, что план ЕОС «был, несомненно, подсказан требованиями Ачесона о перевооружении Германии». И, наконец: «Вашингтон рассматривал ЕОС как краеугольный камень американской политики в Европе».

В книге Флоринского можно найти также характеристику хитроумных методов, применявшихся западной дипломатией при подготовке парижских соглашений как в 1952 г., так и в 1954 г. Отмечая «сложность документации», сопровождавшей переговоры западных держав, он писал: «Меня уверяли, что немногие из коллег Робера Шумана по кабинету нашли время или набрались мужества, чтобы внимательно прочесть важный документ, подписанный 27 мая 1952 г. То же самое можно сказать п о многих членах парламента, не говоря уже о широкой публике». Относительно итогов переговоров в 1954 г. он высказался подобным же образом: «Достигнутое соглашение крайне сложно».

Нарочитая усложненность текста соглашений, запутанность и туманность формулировок преследовали единственную цель -- воспрепятствовать пониманию общественностью истинных намерений западных держав, заключивших парижские соглашения. Но расчеты западных дипломатов не оправдались: опасность, таившаяся в парижских соглашениях, была понята народами, и соглашения 1952 г. с треском провалились.

Выражениями «неожиданный удар», «неожиданное потрясение», «взрыв, потрясший США», Флоринский характеризовал реакцию американских правящих кругов на отклонение Национальным собранием Франции парижских соглашений 1952 г. Затем, как он писал, началась «лихорадочная дипломатическая активность» правительств США, Западной Германии, Англии и Франции. В книге описаны поездки Даллеса, Идепа, Аденауэра и Мендес-Франса по столицам западноевропейских стран, лондонское и парижское совещания, «неожиданное извлечение на свет» полузабытого Брюссельского договора 1948 г., новые соглашения, в подготовке и заключении которых, как свидетельствовал Флоринский, «государственный секретарь Даллес играл ведущую роль».

Далее автор констатировал, что Даллес в результате лондонско-парижских соглашений добился по существу бесконтрольного перевооружения ФРГ, включения ее в НАТО, создания ЗЕС не в рамках Европейского совета, как па том настаивало английское правительство, а в рамках НАТО, а также отклонения французского проекта, предусматривавшего создание международного пула по производству и распределению вооружений. За этим следовало резюме: «По существу он (Даллес.-- Н. С.) имел все основания чувствовать себя удовлетворенным. Если движение за формальное объединение Европы..., которое поддерживается Страсбургом и Вашингтоном, испытывало серьезный и, может быть, гибельный регресс, то во всяком случае политика Соединенных Штатов в Европе достигла главных признанных целей».

Столь же откровенно писал Флоринский о надеждах, которые возлагали в Бонне на политику «объединения Европы». «После окончания второй мировой войны,-- отмечал он,-- Западная Германия постоянно была в первых рядах стран, выступавших за объединение Европы. Она воспользовалась первой же возможностью присоединиться к Европейскому совету, Организации европейского экономического сотрудничества и Европейскому платежному союзу; она является членом Европейского объединения угля и стали и проявила чрезвычайную активность в борьбе за создание Европейского оборонительного сообщества. Те, кто сомневается в честных побуждениях Германии, всегда не преминут заметить, что ее преданность идее европейского объединения не бескорыстна... Согласно утверждению одного ответственного сотрудника французского министерства иностранных дел, который долго работал в Германии и хорошо ее знает, Федеративная Республика, поддерживая планы объединения Европы, ничего при этом не теряет, а получает все. В этом утверждении много правды».

Приведенная цитата не означает, что Флоренский -- противник возрождения военно-промышленного потенциала и ремилитаризации Западной Германии. Напротив, он выступал за «возвращение Германии на ее прежнее место среди главных континентальных держав». Даже признавая наличие «огромной разницы» между мероприятиями, предусмотренными Ялтинским и Потсдамским соглашениями, и «восстановлением Западной Германии по плану Маршалла и включением ее государственным секретарем Даллесом в «клуб НАТО», автор «Интеграции Европы» целиком одобрил американскую политику отказа от договоров держав антигитлеровской коалиции с целью возрождения милитаризма в ФРГ под видом пресловутого «заполнения вакуума».

Отмечая «крайне неприязненное отношение к перевооружению Германии во Франции и в других странах», Флоринский не скрыл и то, что «перевооружение Германии и ее участие в обороне Запада встречает сильное организованное сопротивление со стороны влиятельной части общественных кругов Германии». Он, разумеется, далеко не симпатизировал этому сопротивлению, а потому и назвал его «огорчительным и потенциально опасным».

В целом, таким образом, «Интеграция Европы», написанная в антисоветском и в равной степени проимпериа-листическом духе, в этом отношении не отличается от подобных работ других реакционных авторов.

Почти одновременно с книгой Э. Стивенсона в США вышла в свет очередная работа института Брукингса «Основные проблемы внешней политики Соединенных Штатов в 1954 году». Следует отметить, что этот институт, основанный в 1927 г. в Вашингтоне как «независимая организация», получает дотации от фондов Рокфеллера и Карнеги. Уже одно это делает провозглашенную им «независимость» более чем сомнительной. В 1946 г. институт приступил к реализации программы исследований в области международных отношений. При этом он официально провозгласил в качестве своих основных целей «способствование созданию осведомленного общественного мнения, разбирающегося в вопросах американской внешней политики, и оказание помощи для более реалистичной подготовки специалистов по вопросам международных отношений...». В какой степени были выполнены эти обещания, можно судить и по книге о проблемах внешней политики США в 1954 г. Так, уже в предисловии, написанном президентом института Робертом Колкинсом, прямо заявлялось, что «подготовка годовых обзоров и дополнительных изданий состояла главным образом в том, что авторов и читателей ставили в положение правительственных чиновников, которые должны помнить об интересах и целях Соединенных Штатов». Несколько далее сами авторы подчеркивали, что рассматриваемые ими «проблемы сознательно сформулированы под американским углом зрения».

Книга, подготовленная на средства американских монополий, могла служить лишь пропаганде их политики. Такой она и была. Поэтому не удивительно, что в ней много общего с концепциями, изложенными в работах, о которых речь шла выше.

С тем в отличии от многих из них она претендовала на обстоятельность, выразившуюся главным образом в долгих рассуждениях о некоторых вопросах. Например, утверждение авторов относительно того, что «Америке предназначена деятельность не только на континенте, но и на международной арене», сопровождалось изложением «исторической эволюции» политики США, начиная чуть ли не с высадки первых европейцев на американском континенте и кончая 50-ми годами нынешнего столетия.

13 связи с этим следует отметить, что данной «эволюции» уделили большое внимание и Э. Стивенсон и Дж. Ф. Даллес в рассмотренных выше работах. Стивенсон, например, писал, что некогда Джордж Вашингтон предостерегал против «связывающих союзов», Джон Адаме говорил о «системе нейтралитета и беспристрастности», а Джефферсон -- о том, что США «милосердно отделены природой и широким океаном от истребительного хаоса, которым охвачена четверть земного шара». Тогда, по словам Стивенсона, «Соединенные Штаты могли стоять и действительно стояли в стороне». Однако,-- продолжал автор,-- те дни навсегда миновали. Им пришел конец, когда... началась первая мировая война».

Действительно, США до первой мировой войны не участвовали в международных военных и политических союзах. Что касается американской политики создания в мирное время агрессивных блоков, то начало ее относится к периоду после второй мировой войны.

Но Даллес и Стивенсон, вспоминая «доброе старое время», когда США, по их утверждению, «стояли в стороне», пытались убедить читателя в том, что США будто бы не участвовали не только в военно-политических блоках в мирное время, но и в целом в международных делах. Суть этой попытки заключалась в том, чтобы оправдать агрессивный курс американской политики после второй мировой войны (гонку вооружений, сколачивание блоков, строительство военных баз и т. д.) выдуманной «советской угрозой». Поскольку же этим нельзя было объяснить экспансионизм американского капитализма в период, когда не существовало Советского государства, то выход был найдены в том, чтобы объявить, будто бы до первой мировой войны американский капитализм стоял в стороне от международных конфликтов.

Подобные утверждения опровергаются историческими фактами, которые, кстати, в немалом количестве содержатся и в книге института Брукингса.

Размещено на Allbest.ru