Особенности квазигосударств в современном мире: геополитические и правовые аспекты (на примере Приднестровья)

Концепт представительства, имеющий глубокие исторические корни, проявляет понятие республики как особого типа современного государства, характеризуемого представительным правлением. Народный суверенитет позволяет обнаружить внешний по отношению к государству источник права, хотя по существу парадокс не разрешается, а лишь переносится из юридической сферы в политическую.

Чистая, непосредственная демократия оказывается невозможной в современном государстве, да и вообще она органична лишь для дополитических, чисто социетальных общностей-коммун. Однако прямая демократия, как и принцип народного суверенитета необходимы для средового наполнения и подкрепления современных государственных структур.

С распадом крупного государства особенно остро встает вопрос о государственной власти, ее легальности и легитимности, т.е. ее юридической обоснованности, с одной стороны, и справедливости, признании, поддержке ее населением - с другой. Острота проблемы усугубляется условиями формирования в некоторых сферах номенклатурно-мафиозного капитализма, нерасчлененностью в ряде случаев коммерческих, административных, а то и криминальных структур, противодействием со стороны местной номенклатуры, федеральной власти, частой некомпетентностью последней, авторитаристскими чертами федеральной конституции и некоторыми другими, в том числе персональными, факторами.

Легитимность власти в состоянии квазигосударственности - один из самых проблемных вопросов становления квазигосударства. Власть в таком политическом образовании нередко носит харизматический, а в последующем - традиционный (легитимно традиционный, когда само соблюдение законности становится традицией) характер с возможными «вспышками» харизматичности. Вождь стремится создать и утвердить необходимые государственные атрибуты - армию (дружину), систему судебных институтов (часто традиционалистского типа) и т.д. Однако на стадии квазигосударственности еще достаточно сложно обеспечить функционирование собственно государственных механизмов власти в силу ее кланового происхождения и изменчивости принципа наследования. Вождь (лидер) использует для осуществления властных функций сложившийся родоплеменной аппарат управления, который при этом может носить вполне цивилизованные названия.

Любая попытка прервать такую практику (или «перепрыгнуть» через нее) в конечном счете все равно приводит общество к возвращению в лоно клановых отношений, если это общество не прошло в своем историческом движении стадию квазигосударственности. Только в последующем, на стадии современного, «зрелого» государства, формируется отделенность аппарата управления от общества как имманентное свойство политической власти на стадии формирования бюрократического государства.

В квазигосударстве каждое из входящих в него этнических и субэтнических образований управляется по своим обычаям. Там же, где местные традиции пересекаются, не согласуясь друг с другом, вступая в противоречия, оказывается необходимым нисходящее правовое регулирование. Его осуществляет политический лидер, установки которого, по сути, становятся источником права; но сам он, обосновывая управленческие и судебные решения, апеллирует к традициям своего этноса, к опыту предшественников и к логике событий. В конце концов складываются самостоятельные традиции политического управления, которые могут быть затем фиксированы в законодательных актах. Квазигосударству свойственны попытки либо скоррелировать названные традиции с этнической психологией, либо отказаться от следования традициям, в т.ч. под предлогом формального согласия на это входящих в него этнических образований.

Определение ситуации с легитимацией государственной власти, даваемое Лукичевым П.Н. и Скориком А.П., фиксирует тенденцию к усилению этноцентрических и националистических настроений. Принимая во внимание усиление процессов интеграции в современном мире, такое геополитическое «дробление» крайне неблагоприятно скажется на ситуации в регионе и мире в целом.

Возникновение новых субъектов международного права в результате распада федеративных государств в начале 90-х показало, что применение института признания в отношении распадающихся частей данных государств имеет свою специфику и отличается от возможной ситуации с признанием в унитарных государствах. Специфика признания государств, образовавшихся в результате распада федераций в начале 90-х заключалась в том, что субъекты и советской, и югославской федераций, будучи в составе СССР и СФРЮ соответственно, обладали определенной международной правосубъектностью, хотя и формальной. Конституции СССР 1977 г. и Югославии 1974 г. предоставляли субъектам федерации формальное право выхода из федерации.

Процесс демократизации, охвативший в конце 80-х г.г. XX в всю Восточную Европу, способствовал республикам СССР и СФРЮ выдвинуть требования о превращении указанных прав в реальные и как конечный результат постановку вопроса о выходе из состава федерации и получении международного правового признания. Наличие компетентных органов власти, четко очерченных межреспубликанских границ, высокого статуса союзной республики создавали благоприятные условия для требований о международно-правовом признании. Очевидно, что таких условий не существует в ситуации с унитарным государством.

Правильное разрешение вопроса о правовом статусе квазигосударственных образований возможно в контексте норм и принципов международного права и, прежде всего, принципа сохранения территориальной целостности государств. Эта проблема неразрывно связана с принципом самоопределения народов (наций). Не отрицая в целом за национальными меньшинствами, населяющими квазигосударства, права на самоопределение, очевидно, что данный принцип должен проводиться в жизнь в приемлемых и цивилизованных формах, с учетом суверенных прав государств, частью которых они являются.

Своеобразный выход из этой непростой правовой и политической ситуации предлагает федералистское движение. Евразийский федерализм основан на традиционалистском теоретико-методологическом базисе, отрицающем безальтернативность государств-наций и присущих им либерально-демократических форм территориального устройства и национального суверенитета. Современный кризис национальной государственности в условиях глобализации интерпретируется в евразийском контексте как «исторический шанс» для перехода или возврата к иным, более традиционным, квазиимперским моделям политико-правовой организации публичной власти, одинаково противоположным как политико-правовым институтам государства-нации, так и глобального, космополитического мирового порядка.

Главными факторами стали тесно взаимосвязанные процессы однополярной глобализации и локального национализма. Возможности национального государства подрываются такими проявлениями, как транснациональность, возникновение космополитического права, формирование международных финансовых рынков и т.д. По афористическому выражению одного из англо-саксонских политологов, «национальные государства становятся слишком маленькими для больших житейских проблем и слишком большими для маленьких».

Для рационализации взаимоотношений между конфликтующими сторонами в процессе обретения квазигосударствами правового статуса и международного признания необходимо отказаться от жесткой ориентации на унитарное государство и широко задействовать принцип федерализма. Для этого необходимо переосмыслить и содержательно развить целый ряд устоявшихся понятий, например, таких, как понятие «субсидиарности» .

Анализ конституционного устройства современных федеративных государств Европы позволяет сделать вывод, что именно принципы добровольности, суверенитета и субсидиарности, лежат в основе конституционного устройства успешных федераций. По мнению члена президиума Академии парламентского корпуса РФ, автора многих аналитических статей на тему федерализма С.Е. Шилова правовое обеспечение постулатов федерализма базируется в РФ на следующих пяти принципах субсидиарности: «Народ первичен, государство производно»; «Народ - источник социально-правовых систем «История - это смена социально-правовых систем»; «Право, закон первичны, экономика производна»; «Международное право первично, межгосударственное право производно».

В своей статье «Федерализм и локальная демократия в ФРГ» Ю.Ю. Бальций обращает внимание на изложенные С.Е. Шиловым принципы и замечает, что упомянутые выше пять принципов субсидиарности являются тем прочным фундаментом, на котором возможно возведение федерации. Главное, по словам автора, на что нельзя не обратить внимание в связи с описанием принципов субсидиарности, состоит в том, что эти принципы на деле позволяют реально утвердить фундаментальные идеалы, ценности и нормы, выраженные опытом человечества в современной действительности. Прежде всего, пишет Ю.Ю. Бальций, это право народа (как единственного и главного субъекта мировой истории) на самоопределение в истории, право на саморазвитие, право на самоуправление, это равные права народов вне зависимости от занимаемой территории проживания, от государственной и территориальной разобщенности, от численности населения, от вероисповедания; право на устойчивое социальное и экономическое развитие, право на культуру, образование и язык, право на экологически устойчивое и безопасное развитие.

В новейшей литературе по проблемам федерализма субсидиарность называется в качестве одного из ключевых принципов федерализма. Так, С.М. Шахрай, анализируя феномен федеративного государства, пишет: «В качестве признаков, наличие которых необходимо и достаточно для вывода о том, что данное конкретное государство является федерацией, можно выделить следующие принципы федерализма: принцип единства федерации; принцип институциональной самостоятельности частей федерации; принцип участия субъектов федерации в реализации власти на федеративном уровне; принцип субсидиарности; принцип равенства прав субъектов федерации».

Как отметил в своей статье «Федерализм: российское измерение» д.ю.н., заведующий сектором сравнительного права Института государства и права РАН А.С. Автономов, в Европе признается, что классическое определение смысла принципа субсидиарности в современном его значении дал римский папа Пий XI в энциклике «Куадрагесимо Анно» (15 мая 1931 г.): «Было бы несправедливо и одновременно очень досадно нарушить социальный порядок, если забрать у объединений низового уровня функции, которые они способны выполнить сами, и поручить их выполнение более обширной группе, имеющей более высокий ранг».

Сегодня субсидиарность в основном рассматривается именно как принцип организации государственной власти в федеративной модели государства. Понятие субсидиарности является производным от понятия «субсидиарная ответственность», применяемого в гражданском праве. Как известно, гражданское право, в зависимости от характера распределения ответственности, различает долевую, солидарную и субсидиарную ответственность. «Субсидиарная ответственность имеет место тогда, когда в обязательстве участвуют два должника, один из которых является основным, а другой - дополнительным (субсидиарным). При этом субсидиарный должник несет ответственности перед кредитором дополнительно к ответственности основного должника».

Первоначально идея субсидиарности вне рамок гражданского права рассматривалась лишь применительно к опыту Европейского Союза и имела международно-правовой характер. В.Чиркин отмечает, что впервые официально этот термин был употреблен в заключении Комиссии по Европейскому Союзу в 1975 г. Затем, по предложению Европейского парламента в 1984 г. он стал рассматриваться как один из основных принципов системы Европейского сообщества.

В последние годы субсидиарность стала применяться также и для анализа системы внутригосударственных отношений в федеративном государстве. Субсидиарность теперь приобретает более четкий конституционно-правовой характер, обретает статус достаточно общепринятой или не слишком оспариваемой научной категории, широко используемой различными исследователями для анализа проблем теории государства и права, конституционного права и политологии.

В национальных Конституциях, даже новейших, этот принцип по-прежнему не используется для характеристики природы и сущности федеративного государства. Так, в статье 5 Конституции РФ констатируется, что федеративное устройство Российской Федерации основано на ее государственной целостности, единстве системы государственной власти, разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Принцип субсидиарности здесь прямо не упоминается, но он является производным из всех вышеназванных ключевых принципов федеративного устройства Российской Федерации, он здесь подразумевается.

Вместе с тем, следует отметить, что в литературе существует и несколько иное понимание субсидиарности - как принципа управления, согласно которому вопросы, которые могут быть решены на низовых уровнях управления, решаются именно здесь, а властные органы более высокого уровня вмешиваются в них лишь тогда, когда нижестоящие не в состоянии самостоятельно решить данную проблему. Это достаточно аксиоматично, и специально называть это субсидиарностью означало бы лишь изобретение очередного нового термина для обозначения вещи вполне очевидной и общепринятой. Представляется более правомерным понимать субсидиарность именно как некую форму взаимосвязи и взаимодействия разных уровней государственной власти - федеративной и субъектов федерации - для совместного выполнения принадлежащих одной из сторон полномочий, в том случае, если данная сторона в силу разных обстоятельств неспособна самостоятельно их выполнить. Субсидиарность в данном понимании неизбежно включает в себя право и федерации, и всех ее субъектов, иметь собственный круг полномочий, определенный конституцией государства. Но она предполагает уже и механизм взаимодействия различных уровней государственной власти федеративного государства в процессе их реализации.

Глава 2.Приднестровье: возникновение и становление квазигосударства

2.1 Краткая история конфликта и становления Приднестровской Молдавской республики (ПМР)

Следует отметить, что на протяжении всей истории территория Левобережного Днестра никогда не являлась не только частью Румынии (за исключением 2,5 лет фашистской оккупации), но и не ходила в состав Молдавского княжества, восточные пределы которого ограничивались р. Днестр. В середине Х века территория нынешнего Приднестровья принадлежала Киевской Руси, со второй половины 14 века - в составе Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского, с 1569 года, соответственно - в составе Речи Посполитой. В 1793 году-при втором разделе Польши эта территория отошла к России, а двумя годами ранее к Российской империи была присоединена южная часть Днестрово-Бугских земель.

В 1792 великий русский полководец граф Суворов основал крепость Тирасполь, которая являлась противовесом турецкой крепости Бендеры, и с тех пор Тирасполь считался русским городом. После 1917 года река Днестр превратилась во временную пограничную линию между СССР и Румынией, в 1924 году левобережное Приднестровье получает государственность в качестве Молдавской АССР в составе Украинской СССР. В 1940 г. происходит присоединение Бессарабии к СССР, создание Молдавской ССР, куда волюнтаристским путем была присоединена и часть районов бывшей МАССР. В июне 1990года парламент Молдовы объявил о самоликвидации Молдавской ССР, а 2.09. 1990 г. была провозглашена Приднестровская Молдавская Республика как новое государство на территории левобережного Днестра.

С 1988 года в Молдавии стремительно растут прорумынские настроения, появляются призывы к объединению с Румынией. На XIII сессии Верховного Совета МССР принимается Закон «О функционировании языков», которым вводится латинская графика и ущемляются гражданские права немолдавского населения.

Обострение национальной проблемы заставило поднять вопрос о проведении местных референдумов об автономии Приднестровья. В Рыбнице референдум прошел 3 декабря 1989 года, а в Тирасполе - 28 января 1990 года. За целесообразность создания Приднестровской АССР в Рыбнице проголосовало 91,1% (явка избирателей составила 81,8%), а в Тирасполе -96% (участие в голосовании приняли 92,3% от списочного состава).

Протесты против политики Кишинёва наиболее значительны среди гагаузов на юге Молдавии и в Приднестровье, где для защиты своих прав начинают формироваться Советы трудовых коллективов на предприятиях, а затем проходит I съезд Объединённого Совета трудовых коллективов (ОСТК). В июне 1990 года в с. Парканы состоялся I съезд народных депутатов Приднестровья всех уровней. На нём появляется идея о создании независимого государства в Приднестровье. 5 июня 1990 года молдавскими властями съезд был объявлен незаконным.

Уже на этом этапе (т.е. до распада СССР) официальная Москва занимала отстранённую позицию. Центральные СМИ назвав молдаван «демократами», а приднестровцев «коммунистами», тем самым «закрыли» понимание ситуации в этом регионе и для новоиспечённых российских властей, и для общества.

2 сентября 1990 года на II Чрезвычайном съезде народных депутатов Приднестровья принимается Декларация об образовании Приднестровской Молдавской Республики. Это решение обосновывается тем, что в момент образования МССР в 1940 году на территории Левобережного Поднестровья существовала Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика в составе Украинской ССР, созданная 12 октября 1924 года.

С осени 1990 года начинается вооруженное противостояние между ПМР и Молдавией. 2 ноября была предпринята попытка ликвидации местных органов власти в г. Дубоссары силами молдавского ОПОНа (отряд полиции особого назначения). По мнению Приднестровской стороны в вооруженных акциях участие принимали молдавские националисты с ведома, а часто и под руководством, кишинёвских силовых ведомств. В ПМР только осенью 1991 года появляется Республиканская гвардия и создаётся Комитет по Обороне и безопасности. А ещё через год, 8 сентября 1992 года постановлением Правительства ПМР была определена структура и сроки формирования вооруженных сил, 23 сентября назначается и.о. министра обороны полковник С.Г. Хажеев.

Основные события конфликта приходятся на март-июль 1992 года, когда противоборствующие стороны вели активные боевые действия. В частности, в районах Бендер и Дубоссар разворачиваются полномасштабные бои с применением артиллерии и танков. Только жёсткое вмешательство 14-й российской армии под командованием генерала Лебедя с участием офицеров Генштаба РФ, занявшей позицию «вооруженного нейтралитета», положило конец дальнейшей эскалации военного конфликта (скорее всего уже на этом этапе проявилось разногласие в оценки ситуации и соответственно стратегии действий между российскими военными и дипломатами).

В ходе вооруженной фазы конфликта в 1992 году со стороны Приднестровья погибло 284 военнослужащих (с учётом умерших от ранений - 364) и более 600 мирных жителей.

Интересен тот факт, что большинство жителей Молдавии ностальгируют по СССР и сожалеют о его распаде. К такому выводу пришли западные ученые, чьи изыскания вошли в опубликованный в Бухаресте сборник «Слабое государство, неопределенное гражданство - исследования о РМ». По их мнению, «…большинство населения, в том числе национальные меньшинства, сожалеют о развале СССР, единственном законном государстве для них».

Даже если никто не ставит проблему воссоединения с РФ, «победа коммунистов на выборах 2001 года стала следствием ностальгирующих чувств электората о стабильности, рабочих местах и социальных правах», отмечают ученые.

Рассматривая ПМР как квазигосударственное образование, необходимо отметить, что картина его становления вполне укладывается в схему предложенную А.П. Скориком и П.Н. Лукичевым. Территориально ПМР сложилась задолго до возникновения конфликта, когда в результате русско-турецких войн в 1792 г. к России отошлат территория между Южным Бугом и Днестром (Приднестровье). Через полтора века, в 1924 г. на Левобережье Днестра образована Молдавская Автономная ССР в составе Украинской ССР. Центробежные тенденции, возникающие при распаде крупного государства, здесь также присутствуют, но понятие «центр» включает не Россию, а Молдавию.

Это обусловлено ростом националистических настроений в стране и повсеместным грубым нарушением прав ее русскоязычных жителей, в первую очередь, а также представителей других народностей, не принадлежащих к «титульной» нации, что вызвало обострение внутриполитической обстановки в самой Молдавии и, особенно, в «немолдавских» регионах - на Левобережье, большинство населения которого составляли русские и украинцы, и на Юге, где компактно проживают гагаузы и болгары.

Эскалация конфликта со стороны РМ продолжается до сих пор. Так, 29 декабря 2006 года президент Молдовы совершил могущий иметь далеко идущие внутри- и внешнеполитические последствия шаг - демонстративно проигнорировал состоявшуюся в Комрате инаугурацию нового башкана АТО Гагауз Ери. Вопросы, связанные с правами и компетенцией Гагаузии, требуют дополнительного урегулирования, и осложняют и без того непростую ситуацию в регионе. Официальная Молдова занимает достаточно жесткую позицию по ряду вопросов, в том числе и касающихся национальных проблем.

Несомненно, сохранению и упрочению пророссийских настроений в ПМР способствует наличие харизматичного лидера, хотя осуществление его властных функций и не несет черт «клановости», которые фиксировались А.П. Скориком и П.Н. Лукичевым для кавказских республик. Состоявшиеся 10 декабря 2006 г. президентские выборы в Приднестровье закончились внушительной победой действующего главы Приднестровской Молдавской Республики Игоря Смирнова, который в четвертый раз был избран населением региона на высший государственный пост.

Необходимо отметить, что И.Н.Смирнов достаточно упорно отстаивает свою точку зрения по поводу государственности ПМР - он считает его реально существующим государством, а не квазигосударством. Так, на Международной научно-практической конференции «Международное право и реалии современного мира. Приднестровская Молдавская Республика как состоявшееся государство» 16 февраля 2006 г. И.Н. Смирнов заявил «…в результате торжества принципа права народов на самоопределение на политической карте мира может появиться еще 200 новых государств. Некоторые уже появились. И среди них - Приднестровская Молдавская Республика, реально 15 лет независимое и вполне самодостаточное государство - действительный факт мировой истории. И игнорировать этот объективный факт уже не может ни один из серьезных политологов».

Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что Приднестровская Молдавская Республика обладает всеми чертами квазигосударства, если исходить из определения, даваемого квазигосудаству А.П. Скориком и П.Н. Лукичевым. Эти черты выражаются в ярко выраженной центробежной тенденции, наличии территориальной целостности, отсутствии правового статуса самостоятельного государства, наличии харизматичного лидера. В экономическом плане ПМР также соответствует критериям выраженной сельскохозяйственной направленности в экономике, индустриальной отсталости и активной эксплуатации наследия «имперского» прошлого (что подтверждает, например, кризисная ситуация в энергетике ПМР). Нетипичными для квазигосударственного состояния можно считать отсутствие этнической целостности ПМР, выраженную ориентацию на соблюдение прав всех национальных меньшинств и общее стремление к решению проблемы признания исключительно в рамках норм международного права.

Для более подробного исследования проблемы квазигосударственности как динамичного догосударственного состояния, рассмотрим процесс становления приднестровской государственности - этому будет посвящен второй параграф настоящей главы.

2.2 Политическое и экономическое положение ПМР сегодня

В Приднестровской Молдавской Республике проживает около 730 тыс. человек, из них: 31% молдаван, 29% русских, 26% украинцев. Национальная политика ПМР опирается на равноправное отношение ко всем проживающим национальностям. В Приднестровье отсутствует понятие «государственный язык», согласно приднестровскому законодательству есть три официальных языка - русский, украинский и молдавский.

В гуманитарной области политика ПМР нацелена на интеграцию высшей школы в образовательное пространство России. В частности, приднестровцы добились того, что ряд специальностей Тираспольского университета лицензированы МГУ и его выпускники получат российские дипломы. Кроме того, намечено создание Славянского университета (с участием Софийского университета). Одновременно ежегодно 200 приднестровских юношей и девушек получают стипендии в украинских вузах. Таким образом, руководство ПМР изначально поставленное Россией в ситуацию неопределённости, предпочло ориентироваться на взаимодействие со всеми дружественно настроенными соседями.

Политическое и государственное устройство ПМР сохранило много элементов советского образца. В условиях военного противостояния и внешнеполитического давления ПМР как суверенное государство могло сохраниться на протяжении 10 лет только при высокой централизации власти и государственном контроле за многими сферами общественной жизни. По формальным признакам ПМР - демократическое государство с парламентом, Конституцией и сильной президентской властью. Значительных политических разногласий и явно выраженной оппозиции в Приднестровье нет. Всё руководство объединено с одной стороны «военным прошлым», а с другой - ориентацией на Россию.

Хотя, пророссийские настроения конкретных лиц в руководстве республики, скорее всего, связаны с личными интересами отдельных представителей приднестровской элиты и их ориентацией на определенные политические силы внутри России. Такое состояние властных структур в Приднестровье вписывается в обозначенные П.Н. Лукичевым и А.П. Скориком особенности властных отношений в квазигосударстве, однако обращает внимание отсутствие негативной «центробежной» тенденции по отношению к России, выделяемой как характерная при распаде крупного геополитического субъекта.

Наряду с этим, в республике велико разочарование по поводу политики России в отношении Украины и Молдовы, а также туманной позицией Москвы по Приднестровью. Для многих очевидно, что ресурсы самостоятельного существования практически исчерпаны и необходимо найти сильного внешнеполитического партнера. Близится кризис государственности ПМР. В последнее время, несмотря на отсутствие явной оппозиции, усиливается недовольство властями со стороны населения из-за сложного экономического положения и неопределенного статуса Приднестровья. Наибольшим влиянием пользуется директорский корпус, представителем которого является нынешний президент И.Н. Смирнов. В силу международной непризнанности ПМР и большому объёму внешнеполитической деятельности достаточно влиятелен руководитель Управления внешних связей В.А. Лицкай. Большим авторитетом пользуются военные и силовики, что сложилось ещё со времён вооруженного конфликта, а также постоянного противостояния с Молдовой, в частности, министр госбезопасности В. Антюфеев.

Основным общественно-политическим органом, представляющим интересы русского населения ПМР является Союз Русских Общин Приднестровья, возглавляемый народным депутатом ПМР Н.В. Авериной. Русские общины созданы во всех районах ПМР. Другим важным пророссийским фактором является политика Приднестровской епархии Московского Патриархата, возглавляемой епископом Юстинианом (Овчинниковым). В частности, в тесном сотрудничестве с епархией действует военно-спортивная молодежная организация «Лутич», занимающаяся консолидацией молодёжи Приднестровья на патриотических славянских идеалах.

ПМР имеет собственную банковскую систему и выпускает собственную валюту - рубль. В республике действует 14 банков (на 1999 г.). Сильные негативные последствия на финансы и экономику ПМР оказал финансовый кризис 1998 года в России, т.к. в ГКО РФ была размещена значительная часть государственных финансовых средств Приднестровья.

Основными экспортными предприятия ПМР, приносящими доход бюджету, являются ММЗ в г. Рыбница и коньячный завод «Квинт». Остальные крупные промышленные предприятия, расположенные в Тирасполе и Бендерах, переживают кризис. Хотя по утверждению госчиновников 11 предприятий ПМР отправляют свою продукцию на экспорт. Основные державы, с которыми поддерживаются экономические связи, это страны Балтии и СНГ, а из западных - Германия. Меры против импорта молдавских вин, принятые Россией, распространились и на продукцию Приднестровья, что нанесло экономике значительный ущерб.

Приднестровье полностью обеспечивает себя электроэнергией от Дубоссарской ГРЭС, которая работает на газе, получаемом из России. По заявлениям тираспольских чиновников ПМР старается исправно рассчитываться за поставки российского газа. В течение трёх лет действует трёхстороннее соглашение (РФ-РМ-ПМР) о самостоятельной оплате за поставки газа Кишинёвом и Тирасполем. Тем не менее, по данным Минпрома ПМР, на 1 января 2007 года задолженность республики перед «Газпромом» превысила 1,3 млрд. долл. США, при этом основной долг составил 684 млн. долл., а пеня - 670 млн. долларов. Таким образом, на каждого жителя Приднестровья приходится порядка 2 400 долларов «газового долга», что показывает явное неблагополучие приднестровской экономики.

Между Молдовой и Приднестровьем согласно взаимной договоренности существует «экономическая граница» с 30 таможенными постами. Перемещение товаров через границу из ПМР облагается пошлиной, приравненной к ввозу товаров из России.

В основном Приднестровье - это сельскохозяйственный регион. Благоприятные климатические условия (по два урожая в год многих видов овощей и фруктов) и хорошая аграрная культура в потенциале позволяет экспортировать большие объёмы продукции садоводчества и виноградарства. Государство ежегодно выделяет дотации для сельского хозяйства в размере около 17 млн. долларов. Однако за годы после распада СССР основные рынки сбыта были потеряны, а их восстановлению мешает сложное экономическое положение и неопределённость международного статуса ПМР. В Приднестровье ждут, когда российские финансы придут на местный рынок. Однако концентрация индустриальных предприятий, построенных до 1989 г. на территории ПМР делает ее более индустриально развитой, по сравнению с РМ.

Переговорный процесс реально начался в апреле 1994 года и обеспечил разработку и подписание более 40 документов между Молдовой и ПМР, при активном посредничестве, в первую очередь - Российской Федерации, а также Украины и Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).

Первое совместное соглашение о прекращении военной фазы конфликта было подписано в июле 1992-го. С той поры на высшем уровне принято более 50 различных документов. На первом этапе сторонам пришлось заниматься вопросами безопасности, в результате чего в 1995 году был подписан договор о неприменении силы. Затем стороны приступили к разработке первичных основ урегулирования. В меморандуме 1997 года появляются такие важные для приднестровской стороны понятия как «общее государство», «международная правосубъектность», «система гарантий», «экономическая самостоятельность» и др.

Сегодня стороны сходятся в том, что начинается некий новый этап переговорного процесса, при котором приднестровская сторона считает, что на первый план выходит проблема понимания что такое «общее государство», а молдавская выступает за принципиальное разрешение «главного вопроса» - о статусе Приднестровья в составе Республики Молдова. С точки зрения «внешнего обеспечения» переговорного процесса новым этапом можно считать и событие включения в формат переговорного процесса Украины.

В июле 1995 года подписано Соглашение о неприменении во взаимных отношениях военной силы и экономических санкций, которое стало первым международным документом и было одобрено на саммите ОБСЕ.

8 мая 1997 года в Москве был подписан Меморандум «Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем», определивший основные принципы во взаимоотношениях Приднестровской Молдавской Республики и Республикой Молдова. В ходе переговорного процесса стороны, на основании двустороннего обращения, выразили пожелание превратить посредников в гарантов выполнения достигнутых договоренностей. Российская Федерация и Украина стали гарантами выполнения достигнутых договоренностей, ОБСЕ, отказавшись от участия в переговорном процессе в качестве гаранта, сохранила за собой статус посредника.

4 июня 1997 года согласно подписанному протоколу от 24 мая 1997 года комиссии экспертов Сторон возобновили встречи с целью разрешения возникающих проблем в рабочем порядке.

До сентября 1997 года встречи экспертов проводились регулярно (12 июня, 3 июля, 10 июля, 17 июля, 14 августа, 21 августа). К сентябрю работа над предложенным ОБСЕ проектом Соглашения «По окончательному урегулированию конфликта и распределению полномочий между Республикой Молдова и Приднестровьем» зашла в тупик. Предлагаемые экспертами Приднестровья изменения не были учтены в проекте Соглашения. Без учета предложений приднестровской Стороны Соглашение не являлось взаимоприемлемым. Мнение экспертов приднестровской Стороны было выражено в Заключении по данному проекту Соглашения.

23 сентября 1997 года на встрече руководителей делегаций Российской Федерации, Республики Молдова и Приднестровья был подписан Протокол по итогам переговоров Заместителя Председателя Правительства Российской Федерации В.М. Серова с руководителем Приднестровья И.Н. Смирновым.

В конце января 1998 года представленный пакет предложений экспертов Приднестровья, в частности «О государственности ПМР», позволил сделать еще один шаг на пути к становлению государственно-правовых отношений ПМР с Республикой Молдова. 17 февраля 1998 года на очередной рабочей встрече руководства Республики Молдова и Приднестровья в присутствии представителей от Российской Федерации, Украины, ОБСЕ президентами Республики Молдова и Приднестровья был подписан протокол, где Стороны договорились подготовить проекты документов по вопросам внешнеэкономической деятельности, таможенной службы, образования и борьбы с преступностью. Стороны согласились с необходимостью ускорить разработку механизма участия Украины в миротворческой операции, а также о вводе в действие Дубоссарского автомобильного моста.

19-20 марта 1998 года в Одессе состоялась встреча руководства Российской Федерации, Украины, Республики Молдова, Приднестровья при участии ОБСЕ, на которой было принято Соглашение о мерах доверия и развития контактов между Республикой Молдова и Приднестровьем, а также был подписан Протокол о некоторых первоочередных шагах по активизации политического урегулирования приднестровской проблемы.

23 июля 1998 года руководством Приднестровья и Одесской областной государственной администрацией были подписаны Соглашение о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве, протокол к Соглашению.

Переговорный процесс между Приднестровской Молдавской Республикой и Республикой Молдова заметно активизировался с начала 1999 года, когда в Тирасполе была проведена встреча президентов. На январском саммите Приднестровье представило проект «Принципов построения Общего государства». 26 января 1999 года на встрече руководителей ПМР и РМ был подписан пакет документов, в основном экономического характера. Также подписано соглашение «Об основах взаимодействия Министерства Внутренних дел Республики Молдова и Руководством органов внутренних дел Приднестровья».

13 июля 1999 года в г. Кишинёве состоялась встреча делегаций РМ и ПМР на высшем уровне, на которой подписан пакет документов по сотрудничеству в социально-экономической области. 16 июля 1999 года в Киеве прошла встреча на уровне Президентов ПМР и РМ с участием посредников и гарантов в переговорном процессе. В результате встречи было подписано совместное заявление в котором, в частности отмечалось, что стороны согласились строить свои отношения на следующих принципах: общих границ, экономического, правового, оборонного и социального пространства.

Параллельно шла работа экспертов, возобновленная с 7 сентября 1998 года. Из-за правительственного кризиса в Молдове, работа экспертов была приостановлена, однако, парламентарии РМ и ПМР провели встречу в Тирасполе, в результате которой подписали Соглашение о сотрудничестве между Парламентом Республики Молдова и Верховным Советом Приднестровья. Данным соглашением предусмотрено установление каналов коммуникации между законодательными органами, а также решено установить парламентский контроль над переговорным процессом.

Главным и неизменным пунктом в позиции западных стран, международных организаций, является требование ликвидации российского военного присутствия в любой форме. Демилитаризация региона, вплотную подступающего к новым границам НАТО - ключевая задача Запада.

Первоначальная позиция Запада относительно статуса ПМР изложена в докладе №13 Миссии ОБСЕ в Молдове от 12 ноября 1993 года. В докладе предлагается создание Особого Региона Приднестровье со статусом автономии. Предусматривается единственный государственный язык - молдавский (де-факто - румынский), в «Особом регионе» - дополнительные официальные языки. Согласно докладу, к сфере юрисдикции Приднестровья относятся только вопросы культуры, образования, «основной закон», не противоречащий Конституции Молдовы, право на создание региональных общественно-политических структур.

Очевидно, что такой статус не может удовлетворить приднестровскую сторону. Но в случае объединения Молдовы с Румынией Особому району Приднестровье должно быть предоставлено право на «внешнее самоопределение». Особое место в истории переговоров по Приднестровскому урегулированию занимает проблема российского вооружения, находящегося на территории ПМР, а также присутствие российских войск. Для приднестровского руководства присутствие российского воинского контингента (около 2500 человек) и российских миротворцев (численность 500 человек) остаётся основной гарантией независимости ПМР.

В течение 2001 г. В.Воронин и И.Смирнов провели несколько встреч, в ходе которых был подписан ряд документов по приднестровскому урегулированию, отвечавшим интересам обеих сторон. Однако в августе 2001 г. между Кишиневом и Тирасполем последовало обострение отношений, в результате которого переговорный процесс оказался фактически блокированным. На встрече в Киеве 2-3 июля 2002 г. на рассмотрение сторон был предложен подготовленный посредниками проект соглашения об окончательном урегулировании отношений между РМ и Приднестровьем, предусматривающий, в частности, федеративное устройство воссоединенного государства. Однако в силу разных причин он, в конце концов, не устроил ни одну из сторон. Предложенный Кишиневу и Приднестровью российский план урегулирования молдавско-приднестровских отношений, получивший название «плана Козака», хотя и был ими одобрен, был отклонен Молдовой под нажимом Запада.

Кишинев ныне отказался от принципа федерализма и надеется с помощью США, ЕС, ОБСЕ, а также Украины решить приднестровский вопрос и вопрос воссоединения страны в рамках унитарного государства. Появившийся и одобренный сторонами (Кишиневом и Тирасполем) в принципе новый украинский план урегулирования проблемы Приднестровья дал Молдове основания для принятия 22 июля 2005 г. парламентом РМ в одностороннем порядке без какого-либо участия приднестровской стороны внутреннего закона об основных положениях статуса «левобережных районов Республики Молдова», т.е. Приднестровья.

Хотя к пятистороннему механизму переговоров по урегулированию (Молдова, Приднестровье, Россия, Украина, ОБСЕ) в октябре 2005 г. в качестве наблюдателей присоединились США, ЕС, пока не удалось добиться сдвига в решении приднестровской проблемы. Летом 2006 г. приднестровский Верховный Совет решил провести 17 сентября общенародный референдум. На него были вынесены 2 вопроса: «Поддерживаете ли Вы курс на независимость Приднестровской Молдавской Республики и последующее свободное присоединение Приднестровья к Российской Федерации?» и «Считаете ли Вы возможным отказ от независимости Приднестровской Молдавской Республики с последующим вхождением в состав Республики Молдова?». Примерно 97% проголосовавших решили оставаться независимыми и впоследствии «свободно присоединиться» к России. Черногорский прецедент заставляет прислушаться к волеизъявлению народа, тем более, что, по данным международных наблюдателей, референдум проведен демократично, организованно и прозрачно.

В силу увеличившихся разногласий между Кишиневом и Тирасполем по проблеме приднестровского урегулирования и односторонних действий молдавской стороны нет оснований полагать, что выход из сложившейся тупиковой ситуации будет найден в ближайшее время.

Однако такой выход мог бы быть найден, если отталкиваться от договорной концепции образования федерации с равным распределением полномочий между субъектами федерации. В своей статье «О механизме выстраивания федеративных отношений между Молдовой и Приднестровьем» доцент, к.ю.н., заведующий кафедрой гражданского права и процесса Приднестровского Государственного Университета Я.Ф. Федорчуков отметил, что формирование устойчивых и легитимных федеративных отношений должно опираться на четко выработанный механизм. В качестве наиболее подходящей для Молдовы и Приднестровья автор выдвигает договорную концепцию образования федерации с равным распределением полномочий между субъектами федерации.

В условиях процесса федерализации Приднестровская государственность находится на таком этапе развития, который заставляет переосмыслить понятие «субсидиарности». Ведется сложная и кропотливая работа по разработке Конституции Федеративного Государства, образуемого Приднестровской Молдавской Республикой и Республикой Молдова на договорной основе. Усилия полномочных представителей в Совместной Конституционной Комиссии направлены на отстаивание жизнеобразующего принципа этого государственного строительства - равноправие субъектов федерации, которые в свою очередь должны составить его государственно-правовой фундамент.

Исходя из сказанного в параграфе 1.3, субсидиарность в федеративном государстве зачастую понимается именно как право субъекта федерации самостоятельно решать определенный круг вопросов, предусматривающее, в то же время, возможность вмешательства центральной власти. Коллизия толкований этого понятия весьма актуальна и важна в процессе построения Общего государства (РМ-ПМР). Ведь действительно, основное отличие федерации от унитарного государства заключается именно в особом статусе ее субъектов, закрепленном в конституции федерации их праве иметь свой, собственный круг предметов ведения и полномочий.

Следует отметить, что позиция руководства Республики Молдова на протяжении многих лет базировалась на унитарной схеме построения отношений между сторонами, в то время как Приднестровская сторона уже в 1992 году выдвигала предложения о создании конфедерации, о чем свидетельствует Постановление Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики «Об образовании молдавской конфедерации» № 276 от 06 января 1992 года.

Затем 5 декабря 2002 года была подписана Декларация о намерениях, согласованная Постоянным совещанием по политическим вопросам в рамках переговорного процесса по приднестровскому урегулированию, согласно которой РМ и ПМР согласились строить демократическое правовое федеративное государство, создаваемое на договорной основе. Было вынесено решение принять за основу концепцию федерализации, предложенную июльским Соглашением.

28 февраля 2003 года в г. Кишинев участниками переговорного процесса был подписан Протокол о создании механизма разработки и утверждения Конституции Федеративного Государства. 15 апреля 2003 года в г.Тирасполь был подписан Протокол двусторонней встречи представителей по политическим вопросам от Республики Молдова и Приднестровья, на которой стороны провели консультации по вопросам, связанным с созданием СКК и предложили внести предложения о её численном составе. 17 апреля 2003 года Парламентом РМ принято Постановление №180-ХV «Об утверждении группы лиц, которые войдут в состав Комиссии по разработке проекта новой Конституции Республики Молдова», которым были утверждены кандидатуры полномочных представителей.

Таким образом, в Совместную Конституционную Комиссию от Приднестровья вошли 2 представителя Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики, 2 представителя исполнительных органов власти ПМР, 1 представитель судебной власти ПМР и 2 представителя Приднестровского Государственного Университета. Работа Совместной Конституционной Комиссии началась в июне 2003 года и до октября сего года сторонам удалось разработать и принять Регламент Совместной Конституционной Комиссии, согласовать проект Структуры Конституции Федеративного Государства, разработать и принять Раздел II «Основные права, свободы и обязанности». Тем не менее, работа экспертов обеих сторон продвигается не так быстро, как того ожидали многие наблюдатели. Особые сложности в деятельности Совместной Конституционной Комиссии возникли при разработке Раздела I «Основы конституционного строя».

В своем выступлении на пленарном заседании Сессии Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики сопредседатель Совместной Конституционной Комиссии от Приднестровья Е.В. Шевчук отметил: «Молдавская сторона выступает категорически против упоминания в проекте Конституции термина Федеративное Государство, что также находит отражение в проекте Декларации «Об основных принципах разграничений полномочий при разработке новой Конституции РМ», полученной 5-го сентября сего года. В нем в частности предлагается, что в ведении центральных органов власти Республики Молдова находятся: «…принятие и изменение Конституции и законов РМ, контроль за их выполнением; установление системы органов законодательной, исполнительной и судебной власти, порядка их организации и деятельности, формирование органов публичной власти и управления; общегосударственный бюджет, налоги и сборы; судоустройство: правоохранительные органы, уголовное, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное законодательство, амнистия и помилование, гражданское, гражданско-процессуальное и арбитражно-процессуальное законодательство, правовое регулирование, интеллектуальное право, и еще 14 групп полномочий, то есть к ведению центральных властей относится около 18 групп полномочий, а совместному ведению 10 групп, в частности вопросы ведения, пользования и распоряжения землей, недрами, водными и другими природными ресурсами».

К ведению Приднестровья относятся все другие вопросы, не находящиеся в ведении центральных органов власти Республики Молдова или совместном ведении. То есть при данной формулировке Законом центральных властей Республики Молдова возможно изъять все полномочия по предмету ведения Приднестровской Молдавской Республики».

На прошедших в Республике Молдова и Приднестровской Молдавской Республике семинарах по федерализму, организованных ПА ОБСЕ, международными экспертами неоднократно подчеркивалось, что особенность прочной не псевдофедерации заключается в том, что составляющие её субъекты обладают определенным суверенитетом, властью и автономией, действуя, тем не менее, в рамках федерального законодательства, а именно договорные федерации исторически отличаются большим уровнем самостоятельности входящих в них субъектов. Тем не менее, закрепление такого принципа в конституциях является «камнем преткновения» в ходе их разработки.

Таким образом, в настоящее время есть реальная правовая основа выхода ПМР из состояния квазигосударственности и обретения ею правового статуса в рамках автономной единицы совместного федеративного государства с РМ. Однако приверженность РМ принципу государственной унитарности и нежелание фактически предоставлять гарантии самоуправления ПМР заводят переговорный процесс в тупик. Необходимо отметить, что экономическое и политическое положение в РМ также достаточно шаткое и нестабильное, и упорство, проявляемое действующими лидерами в отношении приднестровской проблемы, заставляет предположить наличие постороннего влияния, реализацию иных геополитических интересов, помимо приднестровских и молдавских, в процессе обретения ПМР государственного правового статуса. Следующий параграф будет посвящен анализу положения ПМР в системе геополитических интересов стран, непосредственно принимающих участие в решении приднестровской проблемы.

2.3 Приднестровье в системе геополитических интересов

По мнению ряда экспертов, важнейшей задачей США и НАТО является ликвидация всякого российского присутствия в Приднестровье, в особенности - военного. Именно пророссийские настроения в руководстве ПМР и у населения Приднестровья не устраивают евроатлантических стратегов. Демилитаризация региона достигаемая через вывод российских войск позволит реализовать любые варианты, соответствующие интересам Запада. При этом при разрешении конфликтов, связанных с развитием квазигосударств и их стремлением обрести государственность США и ЕС очевидно придерживаются политики двойных стандартов. Референдумы в Косове и Черногории поддерживаются, а в Преднестровье, Южной Осетии - не замечаются.

План создания общего государства, своеобразной Молдавской конфедерации с большими правами у двух ее членов - ПМР и Молдовы. Этот вариант наиболее проработан, он аналогичен плану Карабахского урегулирования. Ведущей силой по продвижению и реализации этого плана являются представители ОБСЕ. Миссию ОБСЕ в Тирасполе уже третий срок возглавляет американец. Тирасполь готов двигаться в направлении реализации этого плана, но Молдова упорно стремится сохранить Приднестровье в своем составе и на уступки не идет.

Обсуждался также вариант присоединения ПМР к Украине (хотя ряд экспертов считает такое развитие событий маловероятным). Откровенное нежелание Украины быть субъектом геополитического процесса и вести себя с ПМР сообразно своим интересам, а не согласно чужим установкам достойно осуждения, особенно учитывая факт проживания в Приднестровье 200 тысяч украинцев и полускрытую агрессию по отношению к ним со стороны Румынии. В связи с проведением референдума в 2006 г. министерство иностранных дел Украины заявило, что Киев не станет признавать результаты голосования. 3 марта 2006 г. украинскими властями были введены новые таможенных правила, Украина согласилась пропускать грузы в/из Приднестровья только на основании таможенных документов, оформленных в соответствии с законодательством Республики Молдова. Законопроект был принят уже давно, но введение новых правил трижды откладывалось - в последний раз 25 января 2006 года. Этот шаг подчеркнул негативное отношение Украины к обретению самостоятельности ПМР и сделал возможность объединения еще более гипотетической.