Особенности квазигосударств в современном мире: геополитические и правовые аспекты (на примере Приднестровья)

Стремление приднестровцев отграничить свои политические и экономические интересы от Молдавии понятно. Молдавия сейчас значительно зависима от России, имеющей рычаги влияния на молдавскую экономику. Но при этом во властных структурах Молдавии весьма популярна идея вхождения в состав Румынии, и этим летом президент Бэсэску заявил о будущем слиянии совершенно открыто. Стремление руководства Молдовы к объединению с Румынией вполне устраивает ОБСЕ и стоящие за ним США. Вполне вероятно постепенное слияние Молдовы с Румынией под эгидой международных организаций в течение нескольких десятилетий, однако такой вариант крайне нежелателен для Приднестровья.

Все эти годы у России не было общегосударственной, общенациональной позиции по отношению к Приднестровью. Политика России в этом регионе складывалась из сложного комплекса ведомственных, корпоративных, личных взаимоотношений. Однако, можно проследить несколько центров принятия решений, непосредственно влиявших на ситуацию вокруг Приднестровья. Это МИД России, Генштаб ВС РФ, руководство Государственной Думы и позиция представленных в ней политических сил. Например, самостоятельная позиция Генштаба, в наибольшей мере соответствующая российским интересам, достаточно отчетливо проявилась во время во время вооруженного конфликта Приднестровья с Молдовой. Тогда МИД, руководимый Козыревым, проводил однозначно прозападную, а в данном случае - промолдавскую линию. Однако вмешательство 14 армии, открывшей ракетный огонь по молдавским позициям, не позволило ей занять стратегическую высоту, с которой простреливался Тирасполь. Это и решило исход вооруженной фазы конфликта, спасло Приднестровскую государственность. События 1999 года с марш-броском российских десантников в Косово, также считающиеся самостоятельным решением Генерального Штаба, предпринятым без согласования с МИД, позволяют провести параллель с событиями 1992 года в Приднестровье и утверждать, что решение о фактическом вмешательстве российской 14 армии в конфликт не было «самодеятельностью» генерала Лебедя.

С возглавлением МИДа Евгением Примаковым начинается новая линия этого ведомства в Приднестровском конфликте. Именно с его именем связывают появление в Меморандуме об основах взаимоотношений между Республикой Молдова и Приднестровьем от 8 мая 1997 года пункта 3, согласно которому «Приднестровье имеет право самостоятельно устанавливать и поддерживать международные контакты в экономической, научно-технической и культурной областях, а в других областях- по согласованию сторон», что интерпретируется в ПМР как важный рубеж в признании своей государственности, сначала де-факто. Считается, что с подачи Примакова появился термин «общее государство», который стал зацепкой именно для приднестровской стороны - его можно сколь угодно широко интерпретировать. Евгений Примаков является также инициатором идеи подключения Украины к переговорного процесса и привлечения ее в качестве государства-гаранта. При всей ее противоречивости, она находилась в русле интересов ПМР, была еще одой «зацепкой» для Приднестровья, препятствием для сдачи Приднестровья, особенно в контексте противоречивой и непоследовательной политики России. Линия МИД при преемнике Примакова Игоре Иванове характеризуется как выжидательная - раз в полгода в Приднестровье приходят просьбы «согласовать график вывода войск и вооружений», однако никаких реальных шагов к этому не предпринимается.

10 декабря 1998 года, Комитет ГД по делам СНГ принял решение рекомендовать Госдуме принять представленный группой депутатов проект постановления «О ходе выполнения Меморандума об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем и о рекомендации по заключению договора об основах межгосударственных отношений, о дружбе и сотрудничестве между Российской Федерацией и Приднестровской Молдавской Республикой», т. е. о признании ПМР де-юре. Однако дальнейшее прохождение этого проекта было заблокировано руководством Госдумы.

Надежда на улучшение отношений с Молдовой оказалась проигрышной - республика приняла активное участие в создании антироссийского блока ГУУАМ, а молдавские коммунисты не смогли остановить процесс тотальной дерусификации в республике (это при том, что 30% населения Молдовы - не молдаване, а, как правило, русскоязычные). Непоследовательность по отношению к Приднестровью привела к укреплению позиций Украины в регионе. Например, на празднование десятилетия ПМР в сентябре 2000 года приглашена делегация УНА_УНСО, где члены этой организации будут награждены медалями за оборону ПМР.

Однако можно предположить, что Россия не заинтересована в прохождении ПМР пути от квазигосударства до реального признанного государства. В результате недавнего референдума в Черногории появилось новое государство, ставшее членом ООН. Грядет голосование и в Косово, после которого может образоваться еще одно признанное государство на Балканах.

В 90-е годы федерация дробилась по линии союзных республик. Сегодня процесс продолжается на другом уровне - отделение от государства автономий. Речь идёт о Косове и Метохии. Это очень опасно для России, как, впрочем, и для Македонии, и Сербии. В вопросе Косова и Метохии российские интересы имеют двойственный характер. Предоставление Косову независимости при одновременном признании КиМ «особым случаем», на чём настаивают сегодня европейские структуры и США, не позволит поднимать вопрос о признании независимости самопровозглашённых республик на постсоветском и постюгославском пространстве. Если же добиться, чтобы Косово стало универсальным случаем международного права, то можно будет решать вопросы статуса Приднестровья, Южной Осетии, Нагорного Карабаха, Республики Сербской и т.д. Но одновременно возрастает опасность попытки отделения от РФ отдельных частей территорий.

Сегодня у сербов присутствует страх от того, что Россия будет торговаться: «за Косово - Южная Осетия и Абхазия». Но сербы нам напоминают, что в случае осетин и абхазцев речь идёт об исконных народах на этой территории, а в случае с Косовом, по их мнению, ситуация иная: албанцы «узурпировали сербскую землю». По их мнению, Косово и Метохия может быть сравнима лишь с Суздалем, Владимиром, Псковом, Москвой, Новгородом.

И все же при благоприятном разрешении косовская модель может оказаться весьма перспективной для стран, в которых развиваются «центробежные тенденции», где, в отличие от ПМР, центром выступит уже Россия. Правовой прецедент весьма важен в вопросе определения правового статуса квазигосударства - а квазигосударственность сейчас является актуальной геополитической проблемой для России.

Заключение

Приднестровье - уникальное русско-культурное квазигосударство. Несмотря на то, что русские являются в Приднестровье второй по численности этнической группой, данный регион был и остаётся российско-ориентированным. Здесь на протяжение 200 лет усилиями России - СССР формировался «форпост империи». Сегодня руководство Российской Федерации должно учитывать, что практически при любом развитии событий пророссийское квазигосударство невозможно вписать ни в какое региональное устройство без участия России. Эта русская республика (и в этом смысле она обречена) на протяжении 15 лет была и остаётся источником политической нестабильности и поводом для вооружённого противостояния. Отказываясь от своей исторической ответственности, Россия тем самым обрекает данное государственное образование и людей проживающих в нём на крайне непредсказуемое существование.

Военные столкновения начала 90-х имели под собой культурные (сегодня в Приднестровье любят говорить - «цивилизационные») противоречия. Вопрос о международном признании ПМР для России не является первостепенным. Для Москвы необходимы: внешнеполитическая стратегия и культурное самоопределение в отношении этого региона (и автоматически ряда других подобных регионов). Ведь культуре признание не нужно. С ней можно бороться только одним способом - тотально изменить этнический состав, например депортировать всё население, как это делал Сталин и как это происходит сегодня с сербами в Косово под «покровительством» сил КФОР.

Приднестровье является важным военно-стратегическим плацдармом России, обеспечивающим ей влияние в Юго-Восточной части Европы и на Балканах. Поэтому вопрос сохранения российского военного присутствия в ПМР как никогда актуален, особенно после ослабления российского военного присутствия в Крыму.

Следует помнить, что русская культура и российское присутствие в Приднестровье имеют глубокие исторические корни. В течение XVIII века именно на эти земли переселялась духовная и культурная элита Русской Православной Церкви, укрывавшаяся от гонений в послепетровскую эпоху и секуляризаторскую политику второй половины XVIII века. Выдающийся богослов той эпохи Паисий Величковский основал на этой территории сеть монастырей и духовных школ, внесших колоссальный вклад в «культурную колонизацию» этого края, а на втором шаге, вызвал новый духовный подъём XIX века в самой России.

Состояние «квазигосударственности», в котором оказалось Приднестровье сегодня, не может не сказаться негативно на экономическом, культурном, политическом состоянии региона. Очевидно, что Приднестровская Молдавская Республика обладает всеми чертами квазигосударства. Эти черты выражаются в ярко выраженной центробежной тенденции, наличии территориальной целостности, отсутствии правового статуса самостоятельного государства, наличии харизматичного лидера. В экономическом плане ПМР также соответствует критериям выраженной сельскохозяйственной направленности в экономике, индустриальной отсталости и активной эксплуатации наследия «имперского» прошлого (что подтверждает, например, кризисная ситуация в энергетике ПМР), хотя, по сравнению с РМ Приднестровье и обладает более развитым индустриальным потенциалом. Нетипичными для квазигосударственного состояния можно считать отсутствие этнической целостности ПМР, выраженную ориентацию на соблюдение прав всех национальных меньшинств и общее стремление к решению проблемы признания исключительно в рамках норм международного права.

Все заинтересованные стороны сегодня признают, что лучшим вариантом развития ситуации для ПМР может стать интеграция с Молдовой на федеральной основе при неукоснительном соблюдении принципа субсидиарности. Однако для Приднестровья осмысление содержания принципа субсидиарности сталкивается со сложившимися стереотипами закрепленными в таких понятиях, как: административно-территориальное деление, схемы расселения, размещение производительных сил в госплановском смысле, полномочия органов власти, взаимная ответственность. Поиск оптимальной модели приобретает особое значение для Приднестровской Молдавской Республики в условиях интеграционного процесса и построения новых для республики федеративных отношений.

Этот процесс осложняется предвзятым отношением европейских государств и США, представители которых осуществляют наблюдательные функции в регионе. Под влиянием этих стран правительство Молдовы стремится ограничить влияние России на территории ПМР и проводит собственную политику, направленную на формирование унитарного государства и ограничения самоуправления в Приднестровье. Это влияние никак не уравновешивается влиянием России, которая до сих пор не выработала четкой внешней политики по отношению к Приднестровью.

Однако события последних месяцев позволяют надеяться, что проблема ПМР, наконец, найдет устраивающее Россию и Молдавию разрешение. В конце апреля в «Независимой газете» появилось сообщение о скандале в Брюсселе, в центре которого оказались Москва, Кишинев и Тирасполь. Поводом для него послужило сообщение издания EUObserver о том, что между Россией и Молдавией существует некий секретный договор по урегулированию приднестровского конфликта, в который не посвятили других участников переговорного процесса - Украину, ОБСЕ, Евросоюз и США.

По данным журнала «The Economist» президент Владимир Воронин изложил новый подход, который предусматривает подписание совместно с приднестровским лидером Игорем Смирновым декларации, согласно которой Молдавия впервые признает правительство и руководство Приднестровья как законные структуры. Молдавский парламент будет выбираться избирателями по обе стороны. Приднестровье сохранит свой Верховный совет и будет иметь ведущих замминистров в национальном правительстве. Договор предусматривает проведение в ближайшие полгода параллельных перевыборов молдавского парламента и приднестровского Верховного совета. Если Молдавия пойдет на такую уступку, Россия обязуется вывести из региона остатки бывшей 14-й армии и все вооружения в течение 2 лет, и к 2009 году на смену войскам России придут невооруженные международные наблюдатели. Но и Молдавия обещает не менять статус нейтрального государства, что фактически исключает ее интеграцию в НАТО.

Заключение и выполнение такого договора было бы доказательством усиления российского геополитического влияния в этом регионе и создало бы прецедент для разрешения подобных ситуаций в будущем. Однако нельзя забывать, что приднестровско-молдавские переговоры уже не раз заходили в тупик. Сможет ли Россия употребить свое влияние для достижения соглашения - покажет время. ЕС и США такое соглашение, очевидно, не устроит, но учитывая результаты референдума в Приднестровье и событий в Косово, это лучший вариант решения проблемы.

Подытоживая, можно сказать, что осуществить переход от квазигосударственности к собственно государственному статусу (пусть даже в рамках объединенной РМ) ПМР мешает конфликт геополитических интересов, неразрешимый при сегодняшней непримиримой позиции сторон.

Библиографический список