Проблема обеспечения военной безопасности РФ в Азиатском регионе

С конца 1980-х гг. ситуация в Южной Азии отягощалась фактором исламского радикализма. Это отразилось на внутренней и внешней политике Пакистана, в том числе и на подходах к кашмирской проблеме. Если раньше в стычках на границе участвовали мусульмане, проживавшие в Кашмире по обе стороны от линии контроля, то теперь логику этой конфронтации все в большей степени определяли добровольцы-исламисты из других стран, рассматривавшие Кашмир как один из участков более масштабного фронта джихада против иноверцев, в данном случае индийцев. Именно они сыграли важную роль в привнесении в конфликт элементов терроризма.

После терактов в США 11 сентября 2001 г. ситуация изменилась лишь частично. Под давлением Соединенных Штатов Пакистану пришлось отказаться от поддержки режима талибов и даже содействовать операциям американских вооруженных сил по разгрому «Аль-Каиды» на территории Афганистана и в прилегающих к нему пакистанских провинциях. В январе 2002 г. президент Пакистана генерал П. Мушарраф ввел запрет на деятельность на территории страны ряда экстремистских исламистских организаций. Тем не менее, по оценкам многих независимых наблюдателей, руководство Пакистана не смогло или не захотело ограничить деятельность исламистских террористических организаций, развернувших борьбу против Индии.

Другим важнейшим фактором, придавшим конфликту вокруг Кашмира качественно новое измерение, стало появление у Индии и Пакистана в 1998 г. ядерного оружия (средствами его доставки они располагали и ранее). В этих условиях кашмирская проблема грозила превратиться в спусковой крючок ядерной войны в Южной Азии. Хотя обе стороны ежегодно обмениваются списками своих ядерных объектов с указанием мест их расположения с тем, чтобы не допустить случайного нападения на них в ходе возможных конфликтов с применением обычных вооружений, такие процедуры не снижали нового уровня опасности.

Это продемонстрировало новое обострение кашмирского конфликта в последние годы. Весной 1999 г. индийцы обнаружили в труднодоступном районе у горы Каргил на своей стороне группировку пакистанской армии, прикрывавшей инфильтрацию в этот район формально неправительственных диверсионно-террористических отрядов. В ходе двухмесячных боев с применением авиации и тяжелой артиллерии с обеих сторон погибло более 1 тыс. человек. Пакистанцы вынуждены были оставить занятые ими позиции.

Очередное обострение имело место в декабре 2001 г., когда группа исламских террористов, проникшая из Пакистана, совершила нападение на здание парламента в Дели. За этим последовали теракты против индийских военнослужащих и членов их семей на территории Кашмира. Индия обвинила Пакистан в пособничестве террористам и объявила о масштабной мобилизации своих вооруженных сил. Пакистан ответил такой же мобилизацией. Стороны обменялись угрозами применения ядерного оружия друг против друга. Пакистан произвел несколько демонстративных испытаний баллистических ракет. Эскалация этого кризиса поставила Индию и Пакистан на грань самого крупного в истории их противостояния вооруженного конфликта, который мог перерасти в полномасштабную войну с применением ядерного оружия.

Крупный террористический акт был произведен группой пакистанских террористов в ноябре 2008 г., которые захватили несколько крупных гостиниц и торговых центров в центре города Мумбаи. Это нападение имело явно демонстрационные цели и было направлено на дальнейшее разжигание конфликта между Индией и Пакистаном. Снова возникла вероятность вооруженного столкновения между двумя странами. На этот раз правительство Пакистана признало ответственность своих граждан и заявило о намерении ужесточить контроль за деятельностью радикальных группировок, выступавших за силовое решение кашмирского вопроса.

Открытое обзаведение Индией и Пакистаном ядерным оружием только частично можно объяснить конфронтацией между двумя странами. Идя на этот шаг, в Дели понимали, что Исламабад незамедлительно ответит испытаниями и развертыванием собственного ядерного потенциала. При этом ядерная патовая ситуация сведет на нет явное превосходство Индии в силах общего назначения, которое она реализовывала в ходе всех предшествовавших открытых вооруженных противоборств. Следовательно, это решение Индии имело и другие причины, преследовало и другие цели. Многие специалисты склонны рассматривать индийский ядерный потенциал как политическое оружие, позволяющее Индии претендовать на роль великой державы, соразмерной по статусу другой азиатской великой державе -- Китаю. Для Пакистана ядерное оружие явилось важным компенсатором отставания в силах общего назначения. Кроме того, ядерный статус значительно повышал престиж Исламабада в исламском мире, как обладателя первой «исламской бомбы».

В последнее время наблюдается существенная корректировка подходов США к Южной Азии. Традиционная линия на поддержку Пакистана начала ослабевать в начале 1990-х гг., после вывода советских войск из Афганистана, завершения холодной войны и появления неопровержимых доказательств развертывания пакистанской ядерной программы. В соответствии с действовавшем внутренним законодательством Соединенные Штаты должны были прекратить оказание военной помощи государствам, подозреваемым в осуществлении таких программ. После проведения ядерных испытаний Индией и Пакистаном Вашингтон ввел санкции на поставку вооружений в обе страны.

Ситуация изменилась после 11 сентября 2001 г. Пакистан стал важным и в то же самое время внутренне неустойчивым партнером в борьбе против терроризма, в частности в деле проведения операции в Афганистане. Вашингтон вынужден был простить Исламабаду его «ядерные грехи» и возобновил финансовую и военно-техническую помощь. Вместе с этим Соединенные Штаты начали налаживать более конструктивные отношения с Индией. Это объясняется рядом причин. Индия стала частью фронта борьбы с терроризмом и активным участником антитеррористической коалиции. Помимо этого Индия привлекала повышенное внимание как потенциальный противовес Китаю на случай обострения американо-китайских отношений. В 2008 году США подписали с Индией соглашение о сотрудничестве в области мирной ядерной энергетики. Оно предусматривало сотрудничество в поставках американских ядерных материалов и технологий. В нем содержалась оговорка относительно того, что соглашение не распространяется на военную сферу ядерной деятельности Индии. Но она носила формальный характер, поскольку на практике трудно провести такую разграничительную черту. Вслед за этим Индия подписала аналогичные соглашения о сотрудничестве в области мирной ядерной энергетики с Россией, Францией, Великобританией и Канадой.

После некоторого спада в отношениях на рубеже 1980--1990-х гг. позитивную динамику приобрели российско-индийские отношения, особенно сотрудничество в военно-технической области. Индия занимает первое место среди покупателей российских вооружений. Индийские вооруженные силы на 60--70% оснащены оружием российского производства. В 2005 году в Индии были проведены первые в истории совместные российско-индийские учения, в которых участвовала рота российских десантников. Российская сторона возлагает надежды на развитие сотрудничества с Индией по вопросам безопасности и в рамках Шанхайской организации сотрудничества.

Индийско-пакистанское противостояние является главным, но не единственным конфликтом в субрегионе. Сепаратизм в сочетании с терроризмом в Шри-Ланке, левое повстанческое движение в Непале дополняют напряженность в Южной Азии. Надо отметить, что параллельно с взаимодействием малых и средних стран субрегиона с Индией в их подходах к отношениям с этим гигантом проявляется настороженность. Периодически в отношениях Индии с ее соседями, например с Шри-Ланкой, Бангладеш, возникает напряженность. Соседи Индии попытались компенсировать свою одностороннюю зависимость от Дели и дистанцироваться от индийско-пакистанского конфликта путем создания публичного многостороннего форума. С 1985 года функционирует Ассоциация регионального сотрудничества стран Южной Азии (СААРК) в составе всех семи государств субрегиона. Однако существующие противоречия, особенно между Индией и Пакистаном, ограничивают эффективность этой организационной структуры.

2. Интересы и стратегия России в регионе

В связи с изменением общей военно-политической ситуации в мире, снижением напряженности ядерного глобального противостояния, изменением отношений России с США и блоком НАТО в целом значение АТР в общем раскладе внешней политики Российской Федерации, в ее политике национальной безопасности возрастает. И в той и в другой областях необходимо учитывать вес и значение этого региона, его особенности, искать дополнительные, кроме бывших традиционными для СССР чисто военных, параметры присутствия нашей страны в регионе. Только в случае рационального выбора таких параметров политика национальной безопасности, внешняя политика России смогут быть эффективными.

С этой целью необходима детальная разработка цельной и взаимоувязанной стратегии России в АТР. Интересы нашей страны заключаются в том, чтобы в регионе была создана такая система международных отношений, в которой проявлялась бы ее роль мировой и тихоокеанской державы, гарантировалась бы ее безопасность, обеспечивались условия для ее эффективного преобразования. Участие России в такой системе позволило бы снять те озабоченности, которые породила политика бывшего СССР и которые до сих пор еще бытуют у некоторых азиатских партнеров. Более того. Россия как ядерная держава получила бы возможность стать одним из гарантов безопасности в АТР, а учитывая ее географическое положение, - стать мостом между атлантической и тихоокеанской цивилизациями.

Вместе с тем одной из главных целей России - включиться в мировую экономику - можно достичь, проводя многовекторную внешнюю политику. И одним из таких векторов является Азиатско-тихоокеанский регион. Интеграция районов Сибири и Дальнего Востока с высокоразвитыми экономическими центрами АТР может благотворно сказаться на развитии всей страны. Ядром российской региональной внешней политики должна стать масштабная экономическая дипломатия, сокращение военного присутствия России в АТР должно компенсироваться расширением ее активности в политической и экономической областях. Немаловажным для России является развитие сотрудничества в масштабах региона и в таких областях, как экология, наука, культура, здравоохранение, борьба с преступностью, международным терроризмом, наркобизнесом и т.д.

«Деятельность России по обеспечению безопасности и сотрудничества в АТР могла бы, на наш взгляд, развиваться по следующим направлениям:

- придание динамизма и конструктивности двусторонним отношениям со всеми без исключения странами региона;

-активная стимуляция движения региона к созданию субрегиональных и региональной систем безопасности и сотрудничества;

- настойчивые действия по урегулированию региональных конфликтов в АТР;

- продвижение практических мер по снижению уровня военного противостояния, укреплению доверия, включению механизмов консультаций, диалогов.»«Безопасность в АТР: проблемы и перспективы» В. Владимиров информационно - аналитический журнал «Обозреватель - Observer» № 27 (31), под редакцией Штоля В.В.

Что касается двусторонних отношений, то Россия заинтересована в том, чтобы новые отношения партнерства с США материализовались в согласованных мерах разрядки не только на глобальном и двустороннем, но и на региональных - в том числе азиатско-тихоокеанском уровнях. Наша страна заинтересована в дальнейшем обоюдном с США и многостороннем сокращениях вооруженных сил и вооружений в АТР. Кроме того, партнерство с США ни в коем случае не должно подвергать сомнению самостоятельность действий России в своих национальных интересах.

Весьма важным представляется развитие добрососедских отношений с Китаем, преодоление сложностей в российско-японских отношениях. вывод на новый уровень сотрудничества с Канадой, Австралией, Новой Зеландией, Индией, Республикой Корея, странами АСЕАН.

Российская стратегия должна предусматривать сбалансированный подход ко всем государствам даже при наличии расхождении в тех или иных вопросах, отказ от идеологизированного восприятия того или иного партнера, готовность решать любые проблемы политическими средствами, на равноправной, взаимовыгодной основе.

При создании субрегиональных систем безопасности необходимо продвигать идею о нежелательности существования в АТР замкнутых военно-политических союзов и блоков. В то же время следовало бы активно поддерживать создание открытых систем коллективной безопасности или соответствующих структур и режимов. Конечная же цель российской дипломатии на этом направлении - создание в координации со странами региона аналога СБСЕ для АТР с учетом особенностей этого района мира.

Россия уже стала активным участником процессов разблокирования национальных конфликтов и в Камбодже, и на Корейском полуострове. Следовало бы заранее определить свои позиции для случаев возникновения других конфликтных ситуаций, в части ости, при обострении обстановки вокруг островов Спратли, на владение которыми, как уже говорилось, претендует несколько стран АТР. В этом плане нужно прилагать усилия по продвижению нашего предложения о создании в регионе Центра по предотвращению конфликтов.

Решение проблем ограничения и сокращения вооруженных сил и вооружений в АТР представляется чрезвычайно сложной задачей ввиду реально существующей многополярности региона и многообразия оснований для возникновения конфликтов. И тем не менее наша дипломатия должна предусматривать активные действия и в этой области. Вооруженные силы стран региона должны были бы подлежать ограничению в многостороннем зачете, а наилучшим вариантом такого зачета, видимо, могло бы стать квотирование или введение потолочных ограничений - различных для разных государств. Достижение квот пока можно считать лишь дальним перспективным результатом, однако, сам процесс многосторонних переговоров создал бы ситуацию большей предсказуемости и уверенности в военно-политической сфере. Переговорный процесс помог бы исключить варианты неконтролируемой гонки вооружений между средними и малыми странами, более точно найти компромиссы в области военных потенциалов.

Есть и задачи, которые можно было бы решать уже в ближайшем будущем. В первую очередь - это разработка и принятие комплекса мер доверия и контроля за военной активностью стран региона. Продвигаясь в данном направлении, можно постепенно вырваться из порочного круга взаимных опасений, страхов перед неожиданным нападением. Напомним, что на форуме стран АСЕАН Россия уже внесла ряд конкретных предложений: о мерах доверия в АТР; об ограничении масштабов военно-морских учений и полном отказе от них в международных проливах, в зонах интенсивного судоходства и рыболовства; о формировании международных морских сил по обеспечению свободы судоходства; о трансформации баз ВМС в опорные пункты материально-технического обеспечения военно-морской деятельности и др. Задача на будущее - конкретизация этих предложений, проработка их совместно с партнерами и продвижение по всем возможным каналам.

Таким образом, определенная база для разработки цельной стратегии, преследующей цель защиты национальных интересов России, уже есть. Необходимо широкое, всестороннее обсуждение уже выдвинутых или выдвигаемых концептуальных положений, завершение разработки стратегии в полном объеме и утверждение ее компетентными российскими органами.

Заключение

Анализ ситуации в Азиатско-Тихоокеанском регионе показывает, что, несмотря на актуальность проблем безопасности на Ближнем и Среднем Востоке сегодня и в краткосрочной перспективе, именно АТР в долгосрочной перспективе потенциально «заряжен» более масштабными угрозами международной безопасности. Они сочетают новые угрозы и традиционное старое соперничество между государствами, причем между государствами, которые выходят в первый ряд ведущих держав мира. Уже сейчас намечается перегруппировка сил в регионе, перспектива которой не совсем еще ясна.

Формирование "нового миропорядка" в АТР, видимо, будет длительным и сложным процессом, ибо субъектам мировой политики как на мировом, так и на региональном уровнях предстоит установить систему балансов интересов наряду с системой балансов сил. Это потребует скрупулезного учета ряда традиционных, а также новых геополитических, экономических и прочих базисных факторов, приведенных в действие смещением центра тяжести международной жизни из сферы военно-стратегических в сферу торгово-экономических проблем.

В возникающей системе новых международных военно-политических и экономических координат свое место мучительно ищет и Россия. При этом, судя по всему, она, с одной стороны, стремится преодолеть американо-западноевропейский крен, а с другой - на здоровой политической и экономической основе нормализовать свои отношения со странами АТР.

Изменение глобальной военно-политической ситуации, а также психологического настроя в странах АТР создает благоприятные возможности для нашей страны. Именно Россия как великая мировая и азиатская страна, остающаяся мощной в военном отношении, как постоянный член Совета Безопасности ООН могла бы сыграть одну из основных ролей в будущей системе безопасности в АТР - ив качестве участника, и в качестве гаранта договоренностей.

И хотя обстановка в Азии и в районе Тихого океана развивается довольно противоречиво, преобладающей, магистральной тенденцией является стремление к разрядке напряженности, оздоровлению обстановки. Все сильнее осознается потребность в разработке какой-то общей концепции безопасности и сотрудничества в регионе, которая отвечала бы национальным интересам всех стран АТР. Становится ясно, что новая обстановка, новые тенденции в развитии международных отношений требуют существенной корректировки и перестройки системы внешнеполитических и военных приоритетов государств региона. Такой процесс во многих странах уже идет, что дает надежды на продвижение вперед в деле укрепления стабильности и безопасности в АТР.

Список литературы

1. Кулагин В. М. Международная безопасность: учебное пособие. М.: 2007 г.

2. Торкунов А. В., Мальгина А. В. Современные международные отношения: учебник. М.: 2012 г. - 688 с.

3. Никоноров Г. А. О некоторых подходах к обеспечению военной безопасности Российской Федерации в современных - 2013

4. Добреньков В. И. (доктор философских наук; профессор; заведующий кафедрой; декан). Система и стратегия национальной безопасности России в XXI в - 2013

5. Комоедов, Владимир Петрович (Председатель Комитета по обороне Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации). "Военно-техническое превосходство - одно из условий обеспечения победы" - 2013.

6. Лебедев, Александр (кандидат военных наук). Россия в современном мире и основные приоритеты ее военной политики. Задачи личного состава по поддержанию боевой готовности, укреплению правопорядка и воинской дисциплины в подразделении - 2013

7. Головня, Александр Иванович (полковник). Слагаемые безопасности: историографические подходы к их артикуляции и концептуализации - 2014.

8. Ставицкий, Юрий Михайлович (начальник инженерных войск ВС РФ; генерал-лейтенант). "Наши войска необходимы и в мирное время - 2014.

9. Шель, Вячеслав (кандидат военных наук; капитан 2 ранга). Этапы большого - 2014.

Источники

1. Военная Доктрина Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации 5 февраля 2010года.

2. «Безопасность в АТР: проблемы и перспективы» В. Владимиров информационно - аналитический журнал «Обозреватель - Observer» № 27 (31), под редакцией Штоля В.В.

3. http://law.edu.ru/book/book.asp?bookID=1402783

4. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%B7%D0%B8%D0%B0%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE-%D0%A2%D0%B8%D1%85%D0%BE%D0%BE%D0%BA%D0%B5%D0%B0%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D1%80%D0%B5%D0%B3%D0%B8%D0%BE%D0%BD

5. http://eurasian-defence.ru/?q=node/24020

6. http://flot.com/publications/books/shelf/safety/6.htm

Размещено на Allbest.ru