Переживание потери в детском возрасте

2.2 Что воспринимается ребенком как потеря

Что же и в каких ситуациях может восприниматься и переживаться ребенком как потеря? Как потерю ребенок воспринимает и переживает смерть или болезнь близкого человека (это является самым "острым" случаем), разлуку вследствие развода родителей, отъезда близких (постоянного или временного), отлучение в силу других причин (например, госпитализация, помещение в детское учреждение, смена воспитательной заботы и т. д.), утрату привычной среды обитания, привычного образа жизни. Эмоционально значимой для ребенка утратой, требующей переживания, может оказаться событие, не столь трагичное на первый взгляд: гибель домашнего животного, потеря любимой игрушки. Это случаи физической утраты объекта любви. Как о переживании детской потери следует говорить, имея в виду потерю эмоционального контакта (как каждое нарушение привязанности ребенка к родителям). Подобная потеря может быть "острой", произошедшей вследствие каких-то событий, а также, очевидно, можно говорить о случаях "хронической потери", связанных с эмоциональной депривацией и имеющей в виду не разрыв, а скорее недостаточную сформированность или отсутствие вообще эмоционального контакта (эти последние случаи являются предметом отдельного разговора)[11,12].

Говоря о разных случаях потери, считаем необходимым разграничить понятия потери и депривации.

Психическая депривация - это психическое состояние, возникшее в результате таких жизненных ситуаций (называемых депривационными ситуациями), где субъекту не предоставляется возможности для удовлетворения некоторых его основных психических потребностей в достаточной мере в течение достаточно длительного времени[15].

Из вариантов депривационной ситуации применительно к нашей теме можно выделить сепарацию. Сепарация - прекращение уже создавшейся связи между ребенком и его социальной средой при оторванности ребенка от тех лиц, которые являлись для него источником эмоционального удовлетворения. Таким образом, сепарация - прекращение эмоциональной связи, природа которой - эмоциональная зависимость. Определенную форму сепарации ребенок переживает при переходе из одного учреждения в другое..., везде, где происходит чередование воспитательной заботы. Ребенок может переживать психическую сепарацию также иногда, когда он остается в семье (уход отца по причине службы в армии, рождение младшего брата)[11].

Крайний и особый случай сепарации - смерть близкого лица. М. Эйнсуортс рекомендует различать собственно депривацию, как обусловленную недостатком взаимодействия между ребенком и матерью, и нарушения, вызванные искажением данной связи, а также нарушения, вызванные ее прерыванием.

Ситуацией, вызывающей переживание потери у ребенка, может быть также развод родителей. Если развод для взрослых - это болезненное переживание, на которое они идут по собственной воле, то для ребенка расставание родителей - это разрушение среды обитания, его привычной социальной ситуации развития, логика первой общественной модели мира, деформация всей эмоциональной структуры семейных отношений. Разрушен привычный для ребенка мир - мир, в котором он чувствовал себя защищенным, любимым, ребенок утратил эмоциональные связи.

Развод родителей является далеко не единственной причиной внешнего распада семьи. Существуют другие случаи потери вследствие разлуки, когда родители вдали от детей: мама в больнице, папа ушел в армию, родители в отъезде, ребенок у бабушки и т. д. Нередко подобные ситуации становятся источником горького переживания для детей и для родителей.

Трудное испытание зачастую ждет ребенка, когда он оказывается вне семьи (прием в детсад, помещение ребенка в больницу, в интернат, смена воспитательного учреждения). При этом, чем ребенок меньше, тем зависимее от близких, тем тяжелее этот отрыв, в результате которого происходит ломка устоявшихся межличностных отношений.

Потеря дома - ситуация, которая также может быть источником переживания для детей. Что же означает чувство дома для ребенка? Защитная роль дома - это первое, что осознается детьми. Дом - пристанище, неизменное в жизни ребенка, оплот стабильности, место, куда он всегда возвращается и где ему всегда рады. Чувство дома для ребенка - это еще "дом как собственность". Такое явление, как вандализм, особенно выражено у детей, не имеющих с детства неприкосновенного личного имущества. Потеря дома в силу перемены места жительства сама по себе может являться для ребенка стрессогенным фактором.

Ситуации в связи с изменением состава семьи хотя и не предполагают физической разлуки ребенка с другими членами семьи, но часто переживаются им как потеря. Так, рождение брата или сестры часто драматично для ребенка, может переживаться им как потеря ощущения значимости, любимости, когда новый ребенок в семье забирает себе внимание матери, а старший становится изолированным, или данная ситуация кажется ему изоляцией по сравнению с предшествующим абсолютным правом на внимание.

Говоря о детской потере, необходимо отметить следующий чрезвычайно важный момент. Очевидно то, что психотравмирующая ситуация тогда переживается ребенком как потеря, когда происходит фрустрация определенной потребности, а именно потребности в эмоциональном контакте.

По утверждению А. С. Спиваковской, у человека, как существа общественного, имеется своеобразная форма ориентировки - направленность на психический облик другого человека. Потребность ориентации в эмоциональном настрое других людей и называется потребностью в эмоциональном контакте. Причем речь идет о существовании 2-стороннего контакта, в котором человек чувствует, что сам является предметом заинтересованности, что чувства его созвучны чувствам другого человека. В таком эмоциональном контакте и испытывает потребность каждый здоровый человек независимо от возраста. Такой контакт - это всегда некий диалог, взаимодействие ребенка и взрослого друг с другом. Очевидно, в сепарационных ситуациях фрустрируется именно потребность в эмоциональном контакте, вследствие чего и создается ситуация невозможности реализовать жизненную необходимость. Часто не сама разлука является определяющей, а прекращение эмоциональных связей между ребенком и средой, и тогда, как следствие, нарушение эмоциональных контактов, что, в свою очередь, приводит к потере безопасности, защищенности. Общей чертой разных ситуаций детской потери является утрата или снижение чувства защищенности [11].

Тяжелые переживания могут возникнуть у ребенка, когда он испытывает чувство вины. Кроме того, возникшее чувство вины впоследствии может привести к самым разнообразным отклонениям в развитии личности. Вина - это обязательно осуждение своего поступка и самого себя, ее сопровождают реакции раскаяния и снижения самооценки. В основе напряжения у детей часто лежит неосознаваемое ребенком чувство вины. Часто дети испытывают чувство вины в связи со смертью родителей: например, вспоминая о том, что им что-то не нравилось в умершем родителе. Травмирующая роль отлучения от отца проявляется иногда в формировании у ребенка чувства вины. В ситуации развода ребенок, в силу центрированности детского мышления, может прийти к выводу, что отец ушел из семьи из-за его плохого поведения. В представлении детей отцовская любовь как бы исходит из заслуг ребенка, следует принципу: "Я люблю тебя, потому что оправдываешь мои надежды, выполняешь свой долг". Поэтому первые чувства детей после ухода отца - это стыд, обвинения, страх, агрессия. В ситуации, когда ребенок вдали от семьи, он тоже может испытывать подобные чувства. Ребенок пытается понять, что же произошло, почему он вдруг остался один. Дети по-разному решают эту проблему. Существуют два пути внутренней "переработки", осмысления не удовлетворяющей ребенка ситуации. Первый путь: если ребенок склонен к переживанию чувства вины, то он как бы соглашается с фактом отвержения, отделения от семьи, в котором он видит наказание за свою "плохость", за плохие поступки или мысли (особенно у детей, которых пугали, что за непослушание отдадут в больницу и т.д.). У такого ребенка возникает очень тяжелое чувство, ведущее к потере самоуважения, побуждающее исправиться неизвестно в чем или избавить других от своего присутствия. Второй путь переработки травматической ситуации - признание "плохости" семьи, родителей. Ребенок приходит к выводу, что именно родители виноваты в том, что он оторван от семьи, оставлен один. Внутреннее эмоциональное состояние ребенка - смесь гнева, злости и любви к родителям. По отношению к родителям такие дети часто ведут себя агрессивно, специально их раздражают. Ребенок таким образом психологически защищается - избавляется от интенсивных эмоциональных переживаний посредством уменьшения значимости семьи.

Иногда в подобной ситуации - ситуации разлуки - ярко проявляются тяжелые переживания покинутости, чувство обиды. У ребенка появляются мысли о том, что он обманут, никому не нужен, нелюбим, что он совсем один в этом мире. Такие мысли провоцируют реакции протеста и последующее подавленное настроение. Ребенок может чувствовать сильное недоверие к взрослым, замыкается в себе - он как бы переваривает обиду в себе.

Чувства ревности и зависти (социально окрашенные формы гнева) также могут переживаться ребенком в ситуации потери. Дети могут испытывать чувство ревности по отношению к больному, приковавшему к себе внимание и любовь всех членов семьи. Часто дети испытывают по отношению к больному ребенку чувство ревности, жалости и гнева, после его смерти - чувство вины. У детей может возникнуть особенная проблема ревности из-за борьбы за внешнее внимание взрослого. Ребенок, не включенный в радостное ожидание и приготовления к приходу малыша, может почувствовать себя в стороне. Результат - ревность к воображаемому конкуренту. Когда в семье появляется новорожденный, даже у тех детей, которые ждали его, в душе часто начинают играть совсем иные струны - они могут чувствовать себя забытыми, отверженными, появляется зависть. Зависть к малышу и желание быть на его месте не осознается детьми. Неспособность ребенка продуктивно выразить свои чувства может привести к заболеванию и потере отношений с другими[11].

Особый случай представляет собой смерть брата или сестры. Когда умирает один ребенок, родители часто бывают настолько поглощены своим горем, что забывают об остальных своих детях. Хорошо, если осталось двое или больше детей: тогда они могут объединиться и поддержать друг друга, делиться друг с другом своими переживаниями. Однако, если у ребенка умирает единственный брат или сестра, ему будет особенно тяжело в этой ситуации: он теряет единственного из своих друзей, который был рядом на протяжении всей жизни, особенно если это старший брат или сестра.

Смерть сиблингов часто наводит детей на мысли о собственной смерти. Часто младший ребенок, достигнув возраста, в котором умер его брат, становится очень беспокойным [1].

Здесь мы перечислили разные ситуации, в котрых ребенок может переживать потерю, однако далее в работе речь пойдет о потере, связанной со смертью близкого человека. Именно это будет далее подразумеваться под словами "потеря", "утрата" и т.п.

2.3 Стадии переживания у ребенка

Выше уже были описаны стадии переживания горя для взрослого человека, в том варианте, в котором их рассматривает Ф.Е. Василюк. Говоря о прохождении этих стадий ребенком можно отметить следующие особенности. Первая стадия - эмоциональный шок - может выражаться как взрывом слез, так и молчаливым уходом. Эта стадия у ребенка короче, чем у взрослого. У очень маленького ребенка она может быть искажена: ребенок может испытывать очень болезненное чувство дискомфорта, но не шок. Он не понимает, что происходит в доме, но чувствует общую атмосферу; у ребенка оказывается фрусрированной не только потребность общения с ушедшим человеком, но и потребность понять происходящее [11].

Вторая стадия - отрицание - может протекать по-разному в зависимости от возраста ребенка. Она заключается в том, что ребенок знает, что человек умер, но не может поверить, что его больше нет рядом. Протекание стадии зависит от того, имеет ли ребенок представление о том, что такое смерть. Как уже отмечалось выше, это связано с осознанием себя во времени и просранстве, которое, как пишет А.И.Захаров, протекает в течение дошкольного возраста (5-7 лет). Эта стадия есть и у взрослого человека, вполне осознающего, что такое смерть, но ребенок, у которого еще не сформировались понятия времени и просранства, не понимает, что такое "навсегда". Поэтому он может не сразу осознать, что человек не вернется к нему и воспринимать ситуацию как игру, спрашивать, когда сможет снова увидеть этого человека, и если нельзя найти его здесь, то, может быть, где-то еще, он может просить написать ему письмо, навещать его по праздникам. Сложно сказать, стоит ли относить эти явления к стадии отрицания, ведь они связаны скорее с непониманием ситуации, но, как уже было сказано выше любое деление на стадии является условным, поэтому просто учтем наличие данного явления, не привязываясь к периодизации стадий переживания.

Учитывая вышесказанное, третья стадия - стадия поиска - особенно характерна для ребенка. Ребенок чувствует, что если он что-то потерял, это необходимо найти, невозможность найти порождает страх. Именно на этой стадии у ребенка возрастает тревожность за себя и за близких, появляются ночные кошмары, навязчивые образы, может также появиться регрессия, защитная реакция, наиболее характерная для ребенка, ведь невозможность найти близкого заставляет его острее почувствовать свою беспомощность. Поиск умершего для ребенка не игра, не уход от реальности и не жизнь в прошлом. Он (поиск) гармонично включен в окружающую действительность, он становится частью повседневной жизни. Эта фаза очень хорошо описана у Л.Н.Толстого в романе "Анна Каренина". Когда девятилетнему сыну Анны сообщают о ее смерти, он отказывается верить этому известию, и, хотя он ничего не рассказывает окружающим его взрослым, поиск матери становится с этого времени неотъемлемой частью его жизни: "В числе любимых занятий Сережи было отыскивание своей матери во время гулянья.Он не верил в смерть вообще, и в особенности в ее смерть, несмотря на то, что Лидия Ивановна сказала ему и отец подтвердил это, и потому и после того, как ему сказали, что она умерла, он во время гулянья отыскивал ее. Всякая женщина, полная, грациозная, с теными волосами была его мать. При виде такой женщины в душе его поднималось чувство нежности, такое, что он задыхался, и слезы выступали на глаза. И он вот- вот ждал что она подойдет к нему, поднимет вуаль. Все лицо ее будет видно, она улыбнется, обнимет его, он услышит ее запах, почувствует нежность ее руки и заплачет счастливо..."

Четвертая стадия - отчаяние - наиболее тяжелая стадия переживания. Ребенок вынужден осознать невозможность возвращения умершего, он испытывает гнев; на этой стадии дети могут проявлять агрессию, устраивать истерики. В этот период ребенку более всего нужна помощь взрослого. Задача этой стадии - выстроить новое отношение к умершему и перестроить свою жизнь в соответствии с новыми обстоятельствами. Именно эту задачу ребенку наиболее трудно решить самостоятельно[11].

2.4 Факторы, влияющие на интенсивность и особенности эмоциональлной окраски переживания

Не всякая сепарация дает травматические последствия, поскольку является лишь внешней ситуацией, фактором, психологическое воздействие которого весьма различно. Сама ситуация отрыва от родителей и другие ситуации потери не обязательно приводят к эмоциональным нарушениям, не всегда переживаются ребенком как потеря. Хотя подобные ситуации и находятся среди психотравмирующих факторов, которые нарушают привязанность, контакт, но не всегда это происходит. Патогенное влияние оказывает не само по себе внешнее воздействие, а его значимость для ребенка[11].

Рассмотрим некоторые факторы, оказывающие влияние на особенности переживания ребенка. Следует считаться с индивидуальными факторами: пол, возраст, личностные особенности, индивидуальные способы адаптации к стрессу и существовавшие до потери личные проблемы.

*Уровень эмоционального и когнитивного развития ребенка, его способность осознать происходящее

Роберт Фурман указывает, что нормальное решение всех задач переживания горя зависит с самого начала от способности ребенка иметь концепцию или понимание смерти как таковой. Он указывает, что в 2 - 3 года дети уже имеют общее представление о смерти, а в 3,5 - 4 года могут горевать [21]. Многочисленные исследования показали, что некоторые дошкольники имеют вполне взрослые представления о смерти и умирании. У младших подростков эта тема связана с темой жизненных перспектив, поэтому, пережив травмирующее событие, в результате которого они потеряли кого-то из близких, они часто переживают утрату жизненных перспектив: какой смысл планировать будущее, если жизнь так жестока и непредсказуема? [9] Говоря о возрасте, в котором у ребенка происходит осознание смерти, следует упомянуть о работе А.И.Захарова. Он считает, что осознание и связанный с ним страх смерти появляются у ребенка естественным образом в следтвие развития самосознания, осознания своего Я во времени и пространстве. С пяти лет интенсивно увеличивается познавательная активность, развивается абстрактное мышление, появляется понимание пространства и времени. Сталкиваясь с тем фактом, что все живущее однажды умирает, ребенок уже способен сделать вывод о неизбежности собственной смерти. Кроме того, он уже достаточно эмоционален, чтобы прочувствовать и пережить это открытие [13]. В работе Захарова речь идет о нормальном развитии ребенка и его естественных страхах, а не о случаях, когда ребенок сталкивается с таким травмирующим событием, как смерть близкого. Конечно, когда такое случается, изменяется естесвенный ход развития ребенка и столкновение лицом к лицу с фактом смерти может заставить ребенка раньше времени делать попытки осознать ее, постичь природу этого загадочного явления. Это может привести к состоянию фрустрации из-за неудовлетворенности познавательной потребности ребенка, когда резкая потребность осознать происходящее наталкивается на отсутсвие механизмов осознания данного явления, которыми являются чувство времени и пространства, еще не сформировавшиеся у ребенка.

X. Вернер, Л. С. Выготский и другие психологи описали основные признаки развития. Наиболее важные среди них: дифференциация, расчленение ранее бывшего единым элемента; появление новых сторон, новых элементов в самом развитии; перестройка связей между сторонами объекта. [19]. Развитие ребенка происходит в двух направлениях: это качественные и количественные измения, происходящие внутри его организма, анатомические, физиологические, психические. В обоих напрвлениях идет и развитие внутреннего мира ребенка. Количественные изменения здесь выражаются в способности к более глубокому, интенсивному и длительному переживанию одних и тех же чувств; качественные - в появлении у ребенка способности преживать новые чувства, способности более тонко дифференцировать свои эмоциональные состояния, которое сопровождается развитием языка эмоций, о чем еще пойдет речь ниже.

Важным моментом здесь является то, что уровень психического развития ребенка, а в особенности сфера эмоций, не связана напрямую с его биологическим возрастом. Биологический возраст накладывает определенные ограничения на уровень развития эмоциональной сферы ребенка, однако за пределами нижней границы этих ограничений можно наблюдать существенные индивидуальные различия, обусловленные влиянием среды. Л.С.Выготский выделял преформированный и непреформированный типы развития. Преформированный тип -- это такой тип, когда в самом начале заданы, закреплены, зафиксированы как те стадии, которые явление (организм) пройдет, так и тот конечный результат, который явление достигнет. Непреформированный путь развития не предопределен заранее. Процесс психического развития ребенка также относится к этому типу процессов. Дети разных эпох развиваются по-разному и достигают разных уровней развития. С самого начала, с момента рождения ребенка не даны ни те стадии, через которые он должен пройти, ни тот итог, который он должен достигнуть. Детское развитие -- это непреформированный тип развития, но это совершенно особый процесс -- процесс, который детерминирован не снизу, а сверху, той формой практической и теоретической деятельности, которая существует на данном уровне развития общества. Как сказал поэт: "Лишь рождены, уже нас ждет Шекспир". В этом особенность детского развития. Его конечные формы не даны, не заданы. Ни один процесс развития, кроме онтогенетического, не осуществляется по уже готовому образцу. Человеческое развитие происходит по образцу, который существует в обществе[19].

Это говорит о том, что от разных детей можно ожидать и разной глубины переживаний, и разной способности выразить их, способности проявить сочувствие к ближнему. Можно предположить, что именно по способности проявить эмпатию можно судить об уровне эмоционального развития ребенка, в частности о том, какие именно чувства он испытывает и насколько глубоки его переживания. Это особенно актуально в ситуации потери, ведь она постигает, как правило, не только ребенка, но и его близких. Проявляя сочувствие, душа ребенка как бы "отражается" в душе другого человека, и тогда становятся видны его скрытые чувства, которые он не желал, или не имел возможности проявить, находясь один на один со своим переживанием, а возможно, и не мог осознать их.

*Степень эмоциональной близости между ребенком и умершим человеком. Интенсивность и характер общения перед смертью.

Многое зависит от того, какие были отношения с ушедшим (чем интенсивнее связь, тем тяжелее разлука). Так, очень важна интенсивность общения перед смертью. [11].

Отечественные психологи, являющиеся стронниками деятельностного подхода, считают, что эмоциональная привязанность в дошкольном (5-7 лет) возрасте появляется в процессе совместной деятельности ребенка со взрослым. В силу большой подвижности нервных процессов у ребенка дошкольного возраста привязанность его к человеку может то усиливаться, то ослабевать, поэтому так важна интенсивность общения ребенка с близким человеком непосредственно перед разлукой [3].

Ребенок может испытывать сильное чувство вины, если незадолго до несчастья происходили какие-либо ссоры с любимым человеком или даже если он просто испытывал отрицательные эмоции по отношению к умершему (а при интенсивном общении отрицательные эмоции, как правило, бывают даже при очень близких и в целом бесконфликтных отношениях).

*Поддержка окружающих взрослых

Большое значение имеют обстоятельства эмоциональных связей, предшествующих ситуации или из нее вытекающих. Наиболее значимо качество эмоциональных связей, остающихся в распоряжении ребенка. Нарушение взаимных связей между всеми членами семьи препятствует ребенку в удовлетворении его основных психических потребностей. Хорошие связи, искренняя заинтересованность в том, что происходит в жизни ребенка (основа контакта) хотя бы со стороны одного из родителей могут уменьшить неблагоприятное воздействие[11].

Для развития переживания ребенка очень важно то, как к происшедшему относятся другие близкие люди. По мере развития первичной симпатии у ребенка возникает способность откликаться на эмоциональное состояние другого человека. Синтония (способность "присваивать" основные свойства эмоционального состояния другого человека и вчувствоваться в его жизненную ситуацию) как заражение эмоциональным состоянием появляется к концу первого года жизни. На данном этапе ребенок эмоциоанально зависим от окружающих его взрослых, в первую очередь от матери. Ее эмоции, выражаемые в мимике, жестах служат ребенку как бы ориентиром, подсказывающим, как себя вести. Не способный еще самостоятельно отреагировать на ситуацию, он непосредственно усваивает эмоции матери. В дошкольном детстве само по себе эмоциональное состояние другого человека уже не заражает ребенка. Чтобы сопереживать другому, ребенок должен активно включиться в ситуацию, породившую переживание, ознакомиться с причиной этого состояния. У дошкольника появляетя способность поставить себя в положение другого. Развитие эмоциональной сферы связано со становлением произвольной регуляции, которая на 5-6-ом годах переходит из игры в другие виды деятельности [3].

Важно отметить, что в общении с другим человеком ребенок прежде всего ориентируется не на слова, а на эмоциональную окраску общения, которую он усваивает через мимику, жесты, интонацию, громкость голоса. Поэтому общение с ребенком должно быть искренним, малейшая фальшь может оттолкнуть его и привести к потери эмоционального контакта.

*Способность выразить эмоции.

Это очень важный момент, поскольку от способности человека выразить эмоции зависит глубина и интенсивность эмоционального контакта между ним и другими людьми. Родители часто избегают разговоров о смерти со своими детьми, полагая, что они пока не могут понять этого. Когда несчастье уже произошло, они часто пытаются таким образом оградить ребенка от переживания, однако, в результате происходит так, что дети оказываются один на один со своими переживаниями. Не следует недооценивать способность ребенка понять и описать происходящее. Дети в возрасте 4-6 лет, если их попросить, могут довольно образно описать свои петеживания, обычно к полному удивлению родителей[9].

Может быть много причин, по которым способность выразить эмоции может быть у ребенка недоразвита. Сейчас известны многочисленные данные о том, что полученный в детстве неадекватный эмоциональный опыт ведет к недоразвитию аффективных схем, трудности вербализации своих эмоций, непониманию окружающих. Выражение эмоций тем лучше, чем чаще в разговоре взрослого с ребенком упоминаются эмоциональные состояния, чем богаче эмоциональный словарь взрослого. Зарубежные авторы в качестве предпосылок развития эмоционального выражения ребенка рассматривают эмоциональное развитие, в то время как отечественные ставят на первое место общение. Многие источники локализуют начало приобретения слов, обозначающих эмоции около 18-20-го мес. жизни с последующим быстрым ростом их числа в течение третьего года жизни. Между 13-м и 36-м мес. дети приходят к названию эмоций других так же хорошо, как и собственных, к обсуждению прошлых и будущих эмоций, к разговору о прошлом и последствиях эмоциональных состояний. И Брезертон и Д. Бигли в своих исследованиях получили, что слова, используемыые детьми в 28 мес. для выражения эмоций имеют отношение к счастью, развлечению, любви, гордости, удивлению, соответствию моральным нормам, страху, печали, гневу, отвращению, общему позитивному или негативному чувству. Д.Риджвей с коллегами было обнаружено, что возраст усвоения прилагательных, описывающих эмоции, значительно связан с частотой их употребления в речи. Авторы выделяют базисные эмоции, которые не могут быть обозначены через комбинацию других. Что касается количественного роста словаря эмоций, значительный скачок происходит между 10 и 12 годами. Нельзя забывать о том, что смысл, который вкладывают в одни и те же слова ребенок и взрослый, часто не совпадает. С возрастом у ребенка увеличивается число параметров, привлекаемых для анализа эмоций, причем категории, более значимые в дальнейшем, появляются раньше [7].

Кроме уровня развития языка эмоций на способность выразить свои чувства может повлиять боязнь ребенка еще больше огорчить своих близких, которые, как и он переживают утрату. Это характерно для детей на том уровне эмоционального развития, когда у ребенка уже появилась способность сопереживать другому человеку. Естественно предположить, что такая ситуация более характерна для ребенка с высоким чувством ответсвенности или ребенка, имеющего младших братьев и сестер, так как в случае потери близкого на него может лечь значительная часть ответственности за их благополучие. Следствием такого поведения ребенка может стать потеря эмоционального контакта с родителями. Пример такого случая приводится в статье Р.Джармен:

Шестилетняя девочка была во внутреннем дворике со своей младшей сестрой, когда произошел взрыв, серьезно ранивший обоих детей. Младшая девочка начала плакать, и когда старшая увидела полное ужаса лицо матери, выбежавшей из дома, она решила не плакать. Ее ноги были серьезно повреждены, в связи с чем ей была оказана медицинская помощь. Несмотря на сильную боль она не плакала и не говорила о боли. Мать привела ребенка к консультанту сказав, что она потеряла эмоциональный контакт с дочерью, и попросила о помощи. Консультант включила девочку в группу. Девочка сразу же пошла к месту, где лежали мягкие игрушки. Среди них она нашла маленькое животное с поврежденной ногой и начала заботиться о нем. Она перевязала ногу игрушки, положила ее в кровать, спрашивала, больно ли ей и просто говорила с ней. Консультант сидела рядом с девочкой, внимательно слушая, иногда спрашивая и комментируя происходящее. После нескольких такого рода сессий консультант осторожно спросила девочку о ее собственной боли. Постепенно девочка начала говорить о себе, признавать свою боль, смогла плакать. Через некоторое время консультант сказала, что мать хотела бы узнать, что она чувствует. Девочка возражала, говоря, что это может нанести ей вред. Когда же в конце концов девочка согласилась рассказать матери о своей боли, произошло сильное эмоциональное отреагирование; они обе плакали обнявшись [10].

*Предствление о смерти, имеющееся у ребенка на данный момент

Представление ребенка о смерти зависит, как уже говорилось от возраста ребенка и наличия у него представления о времени и просранстве. Однако отношение к смерти зависит в первую очередь от того, какое мировоззрение уже успело сформироваться у ребенка, от мировоззрения его родителей. Представление о жизни и смерти у ребенка из религиозной семьи сильно отличается от такового у ребенка из семьи неверующих людей. В религиозных семьях, как правило, с ребенком часто говорят на тему смерти, в этих семьях чаще обсуждаются вопросы о смысле земного существования, у ребенка складывается представление о себе как о существе вечном, поэтому страх смерти гораздо менее выражен у этих детей. Их не пугает неизвестность, следующая за концом земной жизни, не так сильно пугает их и вынужденная разлука с любимым человеком, ведь она представляется им не вечной, а лишь временной. Кроме того, ребенок склонен верить в способность общаться с умершим человеком, пусть даже он не услышит ответ от умершего, но он будет верить в то, что его послание обязательно будет услышано тем, кого он любил. Таким образом, разлука для него становится невечной, неабсолютной, она не является таким сильным ударом, как для ребенка, который чувствует отчаяние от того, что потерял любимого навсегда и который вдобавок вынужден решать вопрос о том, куда ушел любимый человек, почему это происходит, что будет дальше, после смерти? Это иллюстрирует пример, взятый из статьи митрополита Сурожского Антония, в которой он пишет: "Ребенок может познакомиться со смертью уродливым образом, и это искалечит его, -- или напротив, здраво, спокойно, как покажет следующий пример (он взят из жизни, это не притча). Глубоко любимая бабушка умерла после долгой и тяжелой болезни. Меня позвали, и когда я приехал, то обнаружил, что детей увели. На мой вопрос родители ответили: “Мы же не могли допустить, чтобы дети остались в одном доме с покойницей”. -- “Но почему?” -- “Они знают, что такое смерть”. -- “И что же они знают о смерти?” -- спросил я. -- “На днях они нашли в саду крольчонка, которого задрали кошки, так что они видели, что такое смерть”. Я сказал, что если у детей сложилась такая картина смерти, они обречены через всю жизнь пронести чувство ужаса. При всяком упоминании о смерти, на каждых похоронах, у любого гроба -- в этом деревянном ящике для них будет скрыт невыразимый ужас... После долгого спора, после того, как родители сказали мне, что дети неизбежно получат психическое расстройство, если им позволить увидеть бабушку, и что это будет на моей ответственности, я привел детей. Первый их вопрос был: “Так что же случилось с бабушкой?” Я сказал им: “Вы много раз слышали, как ей хотелось уйти в Царство Божие к дедушке, куда он ушел прежде нее. Вот это и произошло”. -- “Так она счастлива?” -- спросил один из детей. Я сказал: “Да”. И потом мы вошли в комнату, где лежала бабушка. Стояла изумительная тишина. Пожилая женщина, лицо которой много лет было искажено страданием, лежала в совершенном покое и мире. Один из детей сказал: “Так вот что такое смерть!” И другой прибавил: “Как прекрасно!” Вот два выражения того же опыта. Дадим ли мы детям воспринимать смерть в образе крольчонка, разодранного кошками в саду, или покажем им покой и красоту смерти?" [17].

*Пол ребенка

Вопросу о том, как влияет пол ребенка на его развитие в стрессвой ситуации, долгое время оставался мало исследованным. Й.Лангмейер, З.Матейчик отмечают, что в клиентуре детской психологической службы отмечается в три раза больше мальчиков, чем девочек. Имеется много данных, свидетельствующих о большей биологической ранимости мальчиков. Некоторые исследователи объясняют это различными социальными требованиями к мальчикам и девочкам, причем представление о социальной роли ребенка часто формируется у родителей еще до его рождения. Влияние приписываемой ребенку социумом роли по-разному выражено в разных культурах. В целом у девочек чаще наблюдается уравновешенное, сдержанное поведение, они лучше адаптируются к новым условиям[15]. Девочки чаще носят переживания "в себе", внешнее поведение может у них почти не меняться, признаки нарушения их адаптации - утомляемость, слезливость и т.д.[11]. Мальчики чаще проявляют агрессию, заторможенность, или наоборот, беспокойство и повышенную раздражимость [15]. Для мальчиков характерны более очевидные нарушения поведения, носящие иногда явно провокационный характер. Если ведущие переживания девочек в ситуации развода родителей - грусть и обида, то у мальчиков - это гнев и агрессивность. Иначе говоря, переживания девочек доставляют беспокойство им самим, а проблемы мальчиков - окружающим[11].

*Физическое и психологическое здоровье ребенка

Одни и те же депривационные условия воздействуют различно на нормальных детей и на детей, пораженных каким-либо соматическим или умственным дефектом. Вероятным является, что в некоторых крайних случаях органическое повреждение может понизить восприимчивость ребенка в отношении депривации. С определенными оговорками это можно предположить у детей с серьезным поражением мозга, сопровождающимся тяжелым слабоумием, идиотией или идиоимбецильностью. Обратные случаи, когда в результате дефекта ребенок становится более восприимчивым в отношении депривационных влияний, являются и более серьезными [15]. Фоном, усиливающим эффект психотравмирующих воздействий, является врожденная и приобретенная церебрально-органическая недостаточность, невропатия, синдром минимальной мозговой дисфункции [11].

На развитие реакции горя у детей могут влиять также другие факторы: особенности темперамента и характера ребенка (так как от них зависит склонность ребенка проявлять открыто свои чувства или уходить в себя); уровень подготовленности ребенка к данному событию (например, если член семьи долгое время был болен и ребенок еще до его смерти начал переживать утрату); наличие у ребенка депривационного опыта в прошлом; особенности эмоциональных связей внутри семьи.

2.5 Возможные последствия пережитой в детстве потери

Последствия детской потери могут быть отдаленными или ближайшими (которые проявляются как первичные реакции на ситуацию потери).

Перенесенная в детстве потеря может повлиять на развитие личности ребенка и обусловливать различные патологии у взрослого человека. Глубокие последствия может иметь переживание потери вследствие смерти или разлуки. Так, зарубежными авторами исследовано и описано влияние детской потери вследствие смерти родителя на формирование в дальнейшем таких патологических синдромов у взрослого человека, как депрессия, алкоголизм, неврозы, склонность к правонарушениям и т.д. Те, кому в детстве пришлось пережить развод или смерть родителей, имеют в своей будущей судьбе схожие черты и проблемы. Смерть родителя или развод, пережитый в детстве, оставляет аффективный след на все последующие годы, а также является фактором, ведущим к увеличению количества разводов.

Не только на судьбе детей сказывается пережитая потеря, но и на их характере. Г.Рочлин указывает, что утрата объекта любви через эмоциональную пустоту, возникшую после потери, обедняет взаимоотношения ребенка с окружающим миром, формируя определенные отклонения в поведении и развитии, а Дж.Биртчнелл указывает, что потеря влияет на интимное равновесие в семье, изменяет внутрисемейную ситуацию [12]. Одно из неприятных последствий - чрезмерно сильная связь с оставшимся родителем. Если родитель уходит, отсутствует возможность идентификации ребенка с ролью родителя того же пола; не образуется модели отношений женщины и мужчины, стирается само понимание различного жизненного предназначения мужчины и женщины при отсутствии родителя противоположного пола. Отсутствие отца способствует появлению незащищенности, неуверенности в себе, нерешительности и эмоциональной неустойчивости. Сепарация может оставлять аффективные следы (как механизм предвосхищения), которые задают избирательность последующего поведения и могут сохраняться на всю жизнь. Вследствие появления аффективных следов возможны две тенденции избирательности поведения:

1) тенденция к навязчивости,

2) тенденция к торможению, например, затормаживание речи.

Для предотвращения нежелательных последствий в судьбе и характере ребенка представляется очень важным отследить ближайшие реакции и при необходимости вовремя помочь.

Одно из самых ближайших последствий потери для детей - нарушение их адаптации к повседневной жизни, их поведения. Д.Н. Исаев отмечает наиболее часто встречающиеся клинические проявления реакций дезадаптации (кризисных состояний) у детей, среди них: эмоциональная слабость; аффективная взрывчатость, повышенная возбудимость, гиперактивность; уныние, подавленность; тревожность, беспокойство; страхи; стремление к уединению; заторможенность; трудности контактов со сверстниками; агрессивность, аутоагрессивность; нарушение поведения; расстройства сна, головные боли; мутизм и другие речевые нарушения; невротические реакции. Критерий психологического неблагополучия ребенка, ослабления его способности к адаптации - изменения в поведении ребенка. Это могут быть непонятные, неожиданные слезы, агрессивность, полная рассредоточенность внимания, он может плакать, отвергать любовь других; так ребенок прорабатывает стресс имеющимися у него психологическими средствами.

Протест ребенка против насильственного вмешательства в его судьбу может принимать как явные, так и скрытые формы. Иногда только годы спустя видны раны, нанесенные этими скрытыми переживаниями. Переживания ребенка изменяются в диапазоне от вялой депрессии , апатии до резкого негативизма и демонстрирования несогласия; они могут иметь косвенное, непрямое выражение: он может ничего не говорить, но ссориться с друзьями и т.д [12].

Среди исследований, посвященных реакциям на потерю, можно выделить работу голландских ученых, которые выделили так называемый общий индекс психопатологии. Этот индекс состоит из комплекса факторов: депрессивное настроение (печаль, плач, раздражительность), депрессивные синдромы (нарушение сна, ночные кошмары, плохой аппетит, потеря веса тела, головная боль, потеря интереса к деятельности); соматические синдромы (боли, вялость и т.д.); поведенческие синдромы (ссоры и драки со сверстниками и т.д.). Эти симптомы свойственны всем возрастам и обоим полам [21].

Нередко истинная причина возникновения невротических симптомов у детей в подобных ситуациях не столько в самом переживании ребенком события, сколько в неправильном поведении взрослых по отношению к детям.

Отчетливые различия в реакциях детей на ситуацию потери предопределяют различия в отдаленных психологических последствиях [12].

Американские ученые Б.Артур и М.Кемме изучили 83 случая эмоциональных расстройств у детей - пациентов психиатрической больницы (от 4,5 до 17 лет), потерявших одного из родителей. Они выделили два типа проблем (трудностей) у этих детей: интеллектуальные и эмоциональные. К интеллектуальным относятся прежде всего неспособность осознать природу смерти, ее окончательность и причинность и в связи с этим трудности в абстрактном мышлении. по отношению к овладению концепцией смерти. Среди эмоциональных проблем авторы статьи отмечают различные эмоциональные расстройства и реакции: различные фобии, нарушения сна, чувства одиночества, утраты, эмоциональной пустоты.

Исследование А.Т.Бек и других выявило, что потеря родителей в детстве ведет к развитию высокого уровня депрессии [21].

Таким образом, можно сделать вывод, что пережитое в детстве горе оказывает влияние на развитие человека во взрослом возрасте. Не пережитая во время утрата ведет к развитию различных патологических реакций: высокому уровню депрессии, неврозам, нарушениию способности к адаптации и др. В зарубежных исследованиях есть также мысль о том, что потеря родителя является криминогенным фактором [21], однако в данной работе мы не будем касаться этой темы.

3. Психологическая помощь

3.1 Помощь ребенку в повседневной жизни

Повседневная практика работы с детьми требует от взрослого не только владения конкретными формами специально организованной психотерапевтической помощи, сколько умения в рамках обычной повседневной жизни помочь ребенку пережить горе, поддержать его, предупредить развитие неврозов. Владение такими приемами необходимо родителям, учителям, воспитателям. Родители и учителя часто стараются избегать разговоров с ребенком о смерти, однако опыт показывает, что в тех семьях, где тема смерти не является запретной, дети оказываются гораздо лучше подготовлены к серьезным потерям. Знание о смерти - необходимый вклад в подготовку ребенка к жизни. Этой теме посвящена работа Wells и Rosemary "Helping children cope with grief" L, 1978. Разговор с ребенком о смерти требует большого такта, осторожности, учета возраста ребенка, специфики и традиций его семьи, знания особенностей его личности. Эта тема очень насыщена эмоционально, участвовать в ее обсуждении должны родители, учителя и психолог.

Психологическая помощь ребенку, переживающему утрату, должна по возможности оказываться как в семье, так и в школе, детском саду. Очень важен для самочувствия ребенка психологический климат в семье. Прежде всего необходимо, чтобы переживание разделялось всеми ее членам. В этот период не надо взваливать на ребенка обязанностей, работы по дому, требовать столь же усердной, что и обычно учебы в школе; но не следует и изолировать ребенка от семейных забот.

Редко случаются такие утраты, которые затрагивают только ребенка, как правило, утрата переживается всей семьей. Нередко родители, поглощенные собственным переживанием, оставляют без внимания своих детей, недооценивая глубину их чувств и способность к сопереживанию. Поэтому для того, чтобы помочь ребенку, необходима работа не только с ним, но и его родителями. Часто случается так, что когда умирает один из родителей, оставшийся родитель не может найти в себе силы самостоятельно справиться с ситуацией и, тем более, помочь ребенку [1].

Между тем, успешная адаптация взрослых членов семьи является предпосылкой успешной адаптации ребенка. В семьях, переживших травмирующее событие, может наблюдаться повышенная конфликтность, раздражительность, склонность к уходу от ситуации, повышенная опека со стороны матери. Такие явления наблюдались при изучении последствий обширных пожаров в Австралии даже через восемь месяцев после трагедии (исследование McFarlane,1987). Автор отмечает, что семьи, в которых было не принято делиться друг с другом непосредственными переживаниями по поводу катастрофы, чаще сталкивались с трудностями в процессе дальнейшей адаптации, а также испытывали взаимную отчужденность [3].

Иногда, чтобы укрепить любовь оставшегося родителя, старшие дети стремятся спрятать свои эмоции, и только годы спустя могут дать о себе знать серьезные раны, нанесенные этими скрытыми переживаниями.

Дети сталкиваются со странными изменениями в поведении овдовевших родителей. Мать или отец могут в это время испытывать противоречивые чувства: возникает желание умереть, и в то же время присутствует постоянный страх перед какой-либо катастрофой и полным сиротством детей. Родитель может стать сердитым и чрезвычайно требовательным к ребенку. Любящая мать вдруг становится холодной, а прежде мало эмоциональные женщины могут вдруг стать любвеобильными. Ответственный и любящий отец, прежде много времени проводивший с детьми, теперь не может заставить себя идти домой, где нет жены. Он задерживается на работе, уезжает на выходные, обнаруживает полное безразличие к семье. Это его способ переживания горя. Все эти перемены обычно кратковременны, но они очень пугают маленьких детей [1]. Поэтому в случае обращения за профессиональной помощью наилучшим вариантом является работа со всеми членами семьи, что, однако, далеко не всегда оказывается возможным.

Недостаток эмоциональной поддержки в семье могут отчасти скомпенсировать другие люди, так или иначе связанные с ребенком: друзья семьи, учителя, соседи.

Очень важна роль помощи ребенку в школе. Учитель часто оказывается беспомощным, когда сталкивается с необходимостью помочь ребенку пережить горе. Между тем, школа и учитель могут сыграть решающую роль в помощи этим детям: ведь школа составляет огромную часть их повседневной жизни. После любой трагедии привычные ежедневные обязанности могут оказать поддержку, создать ощущение комфорта и безопасности, а иногда и принести облегчение. Обстановка в школе резко отличается от тягостной домашней атмосферы.

Обычно рекомендуют, чтобы дети возвращались в школу по возможности быстрее после похорон. Между тем, все это очень индивидуально. Ребенок часто боится оставить родителя одного, ему кажется, что отец или мать умрут, оставшись дома в одиночестве. В этом случае целесообразно пойти ребенку навстречу, разрешить ему в течение какого-то времени побыть дома, чтобы он успокоился и убедился, что родитель умирать не собирается.

Возвращение в школу может быть трудным. Встреча с учителями и товарищами требует известного мужества. Пережившие горе люди знают, как порой болезненно воспринимаются любые слова даже добрых знакомых. Между тем дети, не очень-то чуткие в обычное время, ведут себя гораздо более естественно и доброжелательно, по отношению к своему страдающему товарищу, чем взрослые по отношению к его родителю. Когда ребенок придет в школу, учитель должен сказать ему, что он знает о его горе, чтобы ребенок не чувствовал равнодушие со стороны учителя. Важно знать, что именно и в каком объеме родители сказали ребенку об утрате.

Поглощенный собственными переживаниями, родитель часто теряет эмоциональный контакт с ребенком, и учителя обычно оказываются первыми, кто замечает симптомы неблагополучия. Задача учителя - не ждать, когда произойдет трагедия, а поговорить с ребенком о смерти, когда представится такая возможность. Учителю это обычно не разрешается, считается, что это не учебный вопрос. Да и сами учителя обычно считают, что детей надо ограждать от подобных мыслей. Если же учитель избегает подобных тем, то ребенок, который хочет задать вопросы, поделиться своими переживаниями не видит никого, к кому он мог бы обратиться [1].

3.2 При каких симптомах нужна помощь специалиста

В качестве тревожных симптомов можно выделить следующие:

длительное неуправляемое поведение, острая чувствительность к разлуке, полное отсутствие каких-либо проявлений чувств;

анорексия, бессонница, галлюцинации (это чаще встречается у подростков)[1].

Для детей, потерявших кого-то из близких вполне естественно в первые дни нарушение сна, потеря аппетита, желание уединиться или, напротив, желание все время быть вместе со взрослыми, спать в постели родителей. Нормальна также повышенная раздражительность, утомляемость, снижение памяти, тревожность, нарушение внимания. Эти реакции нормальны, если они не длятся слишком долго.

Обращение к специалисту целесообразно в случае появления навязчивых мыслей, страхов, длительного нежелание вступать в контакт с детьми после возвращения в школу, серьезных нарушениях поведения. Также может настораживать появление соматических симптомов, отсутствовавших до травмы. Необходимо обратиться за помощью в том случае, когда ребенок никак не проявляет свои чувства, если такой ситуации позволить затянуться, то не пережитое вовремя горе может впоследствии исказить весь ход дальнейшего развития ребенка.

В работе Линдеманн [16] описаны болезненные реакции горя, характерные для взрослых. Некоторые из них проявляются также и в детском возрасте. детский психика переживание потеря

а) Отсрочка реакции. Если тяжелая утрата застает человека во время решения каких-то очень важных проблем или если это необходимо для моральной поддержки других, он может почти или совсем не обнаружить своего горя в течение недели и даже значительно дольше. Иногда эта отсрочка может длиться годы, о чем свидетельствуют случаи, когда людей, недавно перенесших тяжелую утрату, охватывает горе о людях, умерших много лет назад. 38-летняя женщина, у которой только что умерла мать и которая очень болезненно отреагировала на эту утрату, как оказалось, лишь в небольшой степени была сосредоточена на смерти матери, она была поглощена мучительными фантазиями, связанными со смертью ее брата, трагически погибшего двадцать лет назад.

Отсрочка реакции может проявляться и у детей, однако она связана с другими причинами. Такой случай наблюдала Марион Д. Бернс, изучая поведение двух маленьких сестер: Венди (4 года) и Винни (2,5 года). Реакции девочек были неаффективные, т.е. лишенные обычных симптомов проявления эмоции горя. Осознание ими смерти и вербализация этого события произошли гораздо позже, примерно через год после трагедии. Автор проводила психоаналитическое исследование и терапию детей с целью избежать регрессии в развитии и фиксации травмирующего фактора. Дети начали проявлять симптомы горя приблизительно через год, большую роль в этом сыграли отец и бабушка, которые помогли детям пройти через отрицание происшедшего события и через страх за свою собственную жизнь [21].