Религиоведческие трактовки алхимии
Алхимия как религиозный феномен. Этимология термина и история алхимии. Символика, религиозные идеи в алхимии. Современное определение алхимии в отечественном религиоведении. Интерпретации алхимии в западном религиоведении. Психологические теории алхимии.
| Рубрика | Религия и мифология |
| Вид | дипломная работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 09.11.2011 |
| Размер файла | 179,8 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
2) Вода - треугольником вершиной книзу;
3) Огонь - треугольником вершиной кверху;
4) Земля - треугольником, поставленным вершиной книзу и перечеркнутым линией, параллельной основанию [Приложение А, Рис. 1].
Так же у алхимиков была и особая знаковая система трех первоначал мира: философской серы, ртути и соли; так знак ртути изображается кругом, сверху которого помещается луна, а внизу крест.
Сера у алхимиков изображается треугольником, имеющим внизу три стрелы или крест, а соль изображалась перечеркнутым посередине кругом.
Так же на символизм алхимиков заметно повлиял античный пантеон. Алхимики широко употребляли для обозначения металлов и сплавов наименования греческих и римских богов. Мифологические имена были в большом ходу; «Марс обозначал железо, Венера - медь, Аполлон - золото, Диана, Геката или Луна - серебро, Сатурн - свинец; Золотое руно обозначало философский камень, а Бахус - материю земли. Это греко-египетский символизм; в средние века мифологическими именами пользовались для обозначения металлов» [26, c. 58].
Так же свою символику у алхимиков имело и первоначало всего сущего; прима материя символически изображалась в виде «Уробороса» - змея, пожирающего свой хвост - символа вечности.
Касаемо Серы и Ртути - их символизировали двумя змеями, составлявшими круг. Один, с крыльями, представлял философскую Ртуть - женское, летучее начало, а другой змей, изображенный внизу без крыльев, изображал Серу - мужское и устойчивое начало. Так же на рисунке наряду с изображениями двух змеев имеются знаки, обозначающие четыре элемента мироздания [Приложение А, Рис. 3, 4].
Так же интересно еще одно изображение Уробороса - змея, пожирающего свой хвост - символа вечности.
Алхимическая символика металлов: все герметические философы единогласно утверждают, что материю надо добывать из металлов, ибо цель Великого Делания есть производство золота, поэтому отношение к металлам у алхимиков было очень серьезное и основательное. В текстах алхимиков речь идет о таких металлах как Золото, Серебро и Ртуть как источниках извлечения первоматерии.
Кстати в текстах алхимиков часто употребляется название меркурий по отношению к ртути, слова ртуть и меркурий для алхимиков были тождественны. Это во многом связано с соотношением металлов с небесными телами, о котором мы скажем далее. И в современном Английском языке ртуть пишется как Mercury.
В идеях алхимиков напрямую прослеживается связь между их мировоззрением и другими учениями герметического толка, например связь с астрологией ярко прослеживается в понимании алхимиками металлов.
Для алхимиков каждый из известных на то время семи металлов ассоциировался с определенным небесным телом, и любой грамотный алхимик считал обязательным провести астрологические вычисления, прежде чем приступать к операциям с тем или иным металлом. Эта связь широко прослеживается в алхимической системе знаков применяемой к металлам, показанной в [Приложение А, Табл. 1].
У алхимиков помимо системы знакового обозначения металлов была и особая символика кислот и растворителей [Приложение А, Табл. 2].
«Кислоты символизировались львами, пожирающими солнце или луну. Каждый рисунок, изображающий солнце или луну, Аполлона или Диану, побежденными и пожранными животными сильными и храбрыми, каковы: лев, орел, тигр и т.д. -- символизирует растворение драгоценных металлов».
Таково, например знаменитое алхимическое изображение «Льва пожирающего солнце» [Приложение А, Рис. 5], для непосвящённого человека оно могло показаться, по меньшей мере, нелепым и странным, но для алхимика все в нем имеет свой смысл.
Изображение «Льва пожирающего солнце» - это сложный алхимический символ, состоящий из двух основных знаков: солнца - означающего золото и льва - означающего кислоту - царскую водку, единственную кислоту настолько сильную, чтобы растворить золото - отсюда и аналогия с силой льва. Таким образом, на данном рисунке 16 века мы видим процесс растворения золота в кислоте.
Символическое обозначение в алхимии касалось не только знаковой кодификации различных веществ и смесей, но и алхимических процессов. Например: Два алхимических делания Малое и Великое, ход которых одинаков; кроме того, что ход работ в Малом Магистерий останавливался при появлении белого цвета (albedo), между тем как Великий Магистерий продолжался до появления красного цвета (rubedo).
Оба делания «изображались деревом; одно - лунное дерево, имеет на себе луны в виде плодов, это - Малое Делание; другое - солнечное дерево, имеет на себе солнца, это - символ Великого Делания» [26, c. 89].
Помимо растительных символов в алхимии очень часто в качестве символов выступали животные или птицы: из птиц наиболее часто встречающиеся это - изображения Черного Ворона, Белого Лебедя, Павлина, Пеликана и Феникса [Приложение Б, Рис. 6 - 8], являющихся описательными для определенных стадий алхимического процесса.
«Душу, устремляющуюся вверх, летящую независимо от ограничений привязанного к земле тела в поисках небесного света, нуждающуюся, однако, в возвращении в земное сознание по завершении медитации, алхимик символизировал птицей. Таким образом, алхимические символы птиц отражают внутренний опыт алхимии души - парение души, свободной от физических чувств и ограничений тела, привязанного к земле» [17].
Таким образом, символы птиц в алхимии являются символическим обозначением стадий совершенствования души алхимика, которое, как верили алхимики, происходит одновременно с процессом делания.
Черный Ворон в духовной алхимии является уход от зависимости физических чувств.
«Таким образом, в символе Черного Ворона мы встречаемся с сознательным выходом из мира физических чувств - ограничений, привязывающих нас к физическому телу» [17].
Следующая стадия часто представлена символом Белого Лебедя. «Это опыт тонкого тела алхимик начинает проживать опыт внутреннего мира, как наполненность светом - опыт первоначальной внутренней яркости» [17]. Далее душа алхимика пройдя еще две стадии Павлина, Пеликана приходит к концу своего развития стадии Феникса.
«Птица Феникс строит себе гнездо (которое в то же время является погребальным костром), а затем, поджигая его, сжигает и себя. Но из пепла Феникс восстает преображенным. Здесь мы сталкиваемся с алхимическим опытом одухотворения - алхимик трансформировал свою сущность в такой степени, что уже не зависит от физического тела, как основы своего существа. Теперь он находится перед несомненностью духовного - в этом смысле, он обрел Философский Камень, духовный стержень своего существа» [17].
Продукты алхимических превращений, а именно Малого и Великого деланий изображались жидкостью, заключенной в сосуде соответственно первое вещество чёрного цвета - конечный продукт процесса нигредо (nigredo), второе вещество белого цвета - конечный продукт процесса альбедо (albedo), третье вещество красного цвета - конечный продукт процесса рубедо [Приложение Б, Рис. 9 - 11]
Помимо относительно простых знаков или несложных символов, в алхимии использовалась и очень сложные и запутанные символы и сочетания символов.
Например, изображение «Ребис» - одновременно мужчина и женщина, сера и меркурий символ объединения двух начал [Приложение Б, Рис. 12].
Изображение Ребиса есть классический пример использования в алхимии символических фигур, называемых пантаклями «…пантаклями называются символические фигуры, составленные из самых разнообразных элементов, которые резюмируют собой, целую теорию. Пантакль помогает понять и запомнить какую-нибудь систему. Это - краткая формула, которую можно развивать по желанию. Пантакли нередки в трактатах Алхимии».
Если детально разобрать этот алхимический символ, то окажется что он состоит из множества более мелких символов и знаков; во первых, на данном изображении изображены знаки семи алхимических металлов: летучий шар - символ материи, дракон - символ единства материи, треугольник символизирует три начала, а квадрат - четыре элемента.
Часто в работах алхимиков процессы выпаривания, перегонки или дистилляции веществ изображались не наглядно, а в виде эмблем и изображений.
Например, эмблема перегонки вещества, представленная в книге Viatorium Spagyricum [Приложение Б, Рис. 13] изображает летящих воронов над трупами, для обывателя эта картина точно не будет ассоциироваться с алхимией, но на самом деле вороны символизируют газы, выходящие из сосуда, а в виде скелетов лежат обуглившиеся продукты реакции.
Помимо весьма странных и запутанных символов были в алхимии вполне простые и ясные изображения, некоторые из них имели соотношение с религиозными идеями.
Например, изображение из средневековой работы Бархузена «Liber Singularis» - показывает нам Бога, понимаемого в христианской интерпретации под знаком огня (треугольником) показывающего алхимику, как нужно делать Философский Камень.
Также на гравюрах и рисунках алхимиков встречаются символические изображения первовещества, например, в книге Василия Валентина «Двенадцать ключей мудрости» [Приложение Б, Рис. 14]. Есть изображение Дракона внутри перевернутого треугольника.
Дракон, таким образом, есть символ первичного вещества (prima-materia), круг на его ногах - символ твердости, круг на крыльях - символ летучести. Три змеи, три начала - ртуть, сера и соль. Все это замкнуто в «яйце философов» символизируемом колбой.
Таким образом, можно сделать вывод что алхимия, как и любая религиозная система, имеет развитую символическую систему; в основе алхимического символизма лежат представления о гилозоизме, то есть единстве и нераздельности живой и неживой природы - поэтому в алхимических трактатах процессы часто выражены через символы животных и растений. Также на символизм алхимии повлияли и другие герметические науки, например, из астрологии алхимия восприняла символику планет. На алхимический символизм повлияли и символики античных религиозно философских школ, так из античности были восприняты геометрические обозначения первовеществ и т. п., повлияла на алхимию и христианская символика.
2 ИНТЕРПРЕТАЦИИ АЛХИМИИ В ЗАПАДНОМ РЕЛИГИОВЕДЕНИИ
2.1 Феноменологические теории алхимии
Итак, в данном параграфе нашей работы мы попытаемся раскрыть понимание такого феномена в мировой культуре и религии, как алхимия в рамках феноменологической школы в западном религиоведении. Но прежде чем переходить к определениям феноменологов, касающихся алхимии, нужно дать краткое определение феноменологии как таковой.
Итак, «Феноменология религии - одна из дисциплин, входящих в структуру современного религиоведения. Она изучает религию не как явление в границах его исторического и культурного контекстов и генетических связей, а пытается выявить и зафиксировать общие и универсальные структуры и формы религиозного феномена. В этом отношении феноменология религии является предпосылкой сравнительного изучения религии, создавая возможность интерпретации и понимания исторически различных религиозных явлений и традиций»
Феноменология религии складывается в XX в. Значительный вклад в разработку проблем феноменологии религии внесли голландский теолог и историк религии П.Д. Шантепи де ла Соссе (1848-1920), немецкий философ и теолог Р. Отто (1869-1937), голландский теолог и религиовед Г. ван дар Леув (1890-1950), немецкий философ и социолог М. Шелер (1874-1928), философ и историк М. Элиаде (1907-1986) и др.
Далее, осветив определение феноменологии религии как таковой, мы можем перейти непосредственно к пониманию алхимии в рамках данного направления в религиоведении.
Одним из представителей феноменологической школы который в своих работах касался рассмотрения алхимии, был Румынский религиовед и философ Мирча Элиаде.
Именно в его работах представлен глубокий и последовательный феноменологический анализ алхимии как религиозного явления.
Среди трудов Элиаде посвященных изучению алхимии можно выделить его обширную монографию «Азиатская алхимия», а так же статью об алхимии, написанную им для Энциклопедии религии (Encyclopedia of religion).
В «Азиатской алхимии» Элиаде рассматривает алхимию не как предшественницу химии, не с точки зрения предыстории естественных наук, а в качестве «спасительного» тайного знания, эзотерического учения, укорененного в древнейшие мифологии, мифы, ритуалы.
«Я неоднократно пытался доказать, что такой подход к алхимии не всегда оправдан; что отнюдь не всегда и не везде она была прологом к химии; что если от алхимических техник в какой-то момент отделилась новая научная техника, давшая начало современной химии, это не означает, что все алхимические техники были прагматическими» [32, с. 43].
Элиаде подробно разграничивает и поясняет различия алхимии и химии - «химия не рождается из алхимии. Химия всегда присутствует рядом с алхимией, но параллельно ей. Это две диаметрально противоположные ментальные структуры. Только тот, кто упускает из виду суть алхимии, может смешать ее с химией. Алхимия принадлежит к числу средств достижения бессмертия или свободы (что одно и то же), функция ее - духовного порядка. Химия представляет собой нечто совсем иное. Это просто техника познания мира субстанций, физико-химического мира - и овладения им» [32, с. 76].
В «Азиатской алхимии» Элиаде рассматривает алхимию на примере китайской даосской алхимии. Первое достоверное упоминание о китайской алхимии содержится в декрете императора Цзинь-ди (он же Лю Ци) от 144 г. до н.э.
Элиаде утверждает, что в Китае существовали две различные ветви алхимии : внешняя (вай дань) и внутренняя (ней дань).
«Не исключено (говорит Элиаде), что они соответствовали двум разным ментальным структурам: мистической, трансцендентной (с корнями в доисторическом Китае) и светской, естественнонаучной. В таком случае внешние влияния просто дали пищу стремлению к практике, эмпирике, свойственной светской ментальной структуре» [32, с. 60].
Говоря о целях алхимии Элиаде подчеркивает что: «Итак, цель китайского алхимика ясна. Золото нужно ему не для обогащения. Не нужно ему и большого количества золота. Он довольствуется несколькими крупицами - для приготовления "эликсира", т. е. питья, дарующего бессмертие…. Алхимия была лишь одной из многочисленных техник, посредством которых китайцы - и прежде всего даосы - искали бессмертия».
Таким образом, Элиаде делает вполне закономерный вывод что алхимия (по крайней мере, китайская) относится к духовным, а не к научным техникам «…можно заключить, что китайская алхимия относится к духовным, а не к научным техникам. Алхимия была и осталась духовной техникой, посредством которой человек усваивал нормативные добродетели жизни и искал бессмертия» [32, с. 50].
Касаемо отличительных черт алхимии то Мирча Элиаде выделяет такие как: «аскетические и ритуальные практики, всякому действу должны были предшествовать посты, жертвоприношения и обряды очищения - это касалось, естественно, в первую очередь тела и духа алхимика, а не его лаборатории. Изоляция от непосвященных была обязательным условием. Алхимическое действо, будучи священным актом, борьбой за бессмертие, должно было свершаться в абсолютной чистоте, вне всякой нечистой зоны. Ритмизация дыхания - практика, специфическая для йоги, индийской техники, также была необходима китайскому алхимику» [32, с. 55].
Наряду с китайской (даосской) алхимией Элиаде широко рассуждает и об Индийской алхимии, как и в Китае, в Индии алхимия повлияла на различные сферы деятельности.
Элиаде выделяет существование в Индии двух типов алхимии: «первая, расаяна, есть, по словам аль-Бируни, «особая химия», т. е. «мистическая» техника, примыкающая к тантризму и другим магико-аскетическим школам; вторая, связанная с медициной, металлургией и эмпирио-индустриальными техниками, сосредоточена в первую очередь на конкретике и может быть названа предхимией» [32, с. 76].
Таким образом, Мирча Элиаде в ходе своего изучения алхимии на примере Китайской алхимии, проявляющей себя в даосизме и Индийской алхимии, обращает внимание на то, что алхимия это не предок химии и не тупиковая ветвь химических изысканий, а это особая духовная практика, а элемент химических операций имеет в ней незначительную роль.
Также Элиаде подчеркивает связь алхимии с такими религиозными и мистическими практиками как Йога, Тантризм и Даосизм. М. Элиаде подчеркивает, что у алхимии много общего именно с религией, это и четко ритмизированные ритуалы, ритуалы очищения и посвящения и даже жертвоприношения. Да и цель алхимика - обретение бессмертия была связана во многом с религией в частности с даосизмом.
Так же М. Элиаде усматривает значительную связь религии с йогическими практиками, в частности алхимия восприняла дыхательные практики из Индийской Йоги.
Так же, по мнению Элиаде носителями алхимического знания в Индийской традиции выступали, прежде всего, бродячие мудрецы аскеты - йогины.
«В индийских народных преданиях и легендах настойчиво повторяется мотив получения золота из бронзы или из других металлов с помощью некоего растительного декокта, секрет которого знали аскеты» [32, с. 66].
Элиаде доказывает в своей работе то, что алхимия это не простые эксперименты первохимиков с веществами, а явление, прежде всего мистическое и религиозное.
«Я подчеркиваю сакральное происхождение китайской алхимии с тем именно, чтобы не осталось сомнения в ее иррациональном, мифическом и мистическом характере. Возникшая в среде, насыщенной фантазиями, алхимия вобрала в себя элементы иррационального опыта, накопленного целым народом» [32, с. 51].
Алхимия, по мнению Элиаде тесно переплеталась с такими религиозными практиками как аскеза и медитация, имевших место в буддийском даосизме 13 века в школе Дзен.
Таким образом, можно сделать некоторый вывод о представлениях, об алхимии в рамках феноменологической школы на примере М. Элиаде.
Итак, Элиаде, прежде всего полностью отрицал тезис о незначимости алхимии и её подчинённом положении как предтечи современной химии. Он вообще различал, и четко разграничивал, химию и алхимию, считая их «двумя диаметрально противоположными ментальными структурами».
Далее Элиаде делает выводы, что алхимия намного теснее связана с мистицизмом, эзотерикой и религиозными практиками, нежели с естественнонаучными - химическими практиками. Сама цель алхимии религиозна - это обретение бессмертия (на примере Даосской алхимии).
Да и практики алхимии наряду, с экспериментами с веществами и поиском, таким образом, эликсира бессмертия либо превращения золота так же включают в себя многие религиозные практики, такие как йога или медитация.
Алхимия, по мнению Элиаде, есть явление, прежде всего духовное; алхимик, как и любой другой человек, по мнению Элиаде также испытывал опыт общения с сакральным - иерофанию.
Алхимия вобрала в себя элементы иррационального опыта, накопленного целым народом, и выразила попытки взаимодействия с сакральным в рамках практических действий по обретению бессмертия, являвшихся главной целью азиатских алхимиков.
Алхимик, как говорит М. Элиаде, стал воспринимать себя как творца улучшающего божественное творение и через творение находящегося в связи с божественными силами. Таким образом, в алхимии прослеживаются черты связи с мистицизмом и пантеизмом.
Таким образом, в данной главе мы осветили представления об алхимии в рамках идей такого известного феноменолога и религиоведа как Мирча Элиаде. Далее в следующей главе данного исследования мы попытаемся раскрыть воззрения на алхимию в рамках Психологической школы в религиоведении.
2.2 Психологические теории алхимии
В данном параграфе нашего исследования мы постараемся рассмотреть представления об алхимии в рамках психологической школы в религиоведении. Но, как и в предыдущем параграфе, будет актуальным дать небольшой обзор психологической школы в религиоведении как таковой.
Итак, психология религии - это «область знаний, ориентированная на изучение психологических сторон религии и объясняющая религиозные феномены с позиций психологических теорий и методов. Объектом Психологии религии выступает всё многообразие измерений религиозной психической жизни: индивидуальный и коллективный виды религиозного опыта».
Психологическая школа в религиоведении связана, прежде всего, с именами таких авторов как: Уильям Джеймс (1842 -1910), Зигмунд Фрейд (1856-1939) - основоположник психоанализа и психоаналитического религиоведения, Эрих Фромм (1900-1980), Карл Густав Юнг (1875-1961) - разработавший «аналитическую психологию» и развивший свою трактовку религиозной психической жизни, в которой решающее значение придавалось бессознательному, и другие ученые.
Но именно с именем Карла Густава Юнга связано пристальное и детальное изучение Алхимии в рамках психологической школы в религиоведении.
Итак, Карл Густав Юнг (1875-1961) - швейцарский психиатр, основоположник одного из направлений глубинной психологии, аналитической психологии. Задачей аналитической психологии Юнг считал толкование архетипических образов, возникающих у пациентов. Юнг развил учение о коллективном бессознательном, в образах (архетипах) которого видел источник общечеловеческой символики, в том числе мифов и сновидений, в том числе и религиозных представлений.
Основной работой Юнга, касающейся алхимии, является «Психология и алхимия» (Psychology and Alchemy), законченная Юнгом в 1943 году и являющаяся монументальным трудом, созданию которого он посвятил более 40 лет жизни.
В данной работе Юнг опирался в своих исследованиях, как на восточную философию, так и на западную герметическую традицию, что позволило ему охватить гигантский круг вопросов, связанных с алхимией.
Именно благодаря этой книге Юнга и его исследованиям, алхимия вновь обрела популярность для исследования в Европейской науке, считавшей до этого алхимию пережитком средневековья.
Юнг увидел в алхимии прототип своей психологии бессознательного. К. Юнг предположил, что алхимия представляла собой некую «протопсихологию», нацеленную на достижение индивидом духовного развития, которое достигается, в частности, в результате Великого Делания.
Поиск философского камня был стремлением научиться обращаться со смертью, а процесс его изготовления Юнг сравнивал с этапами становления личности.
Юнг подчеркивал важность и значимость алхимии для становления европейского философского и научного знания ведь «Именно алхимия явилась тем связующим мостиком, соединившим гностиков и неоплатоников с современностью и, тем самым, прошлое с настоящим» [33, с. 43].
Тем не менее, Юнг прекрасно понимал, что не все идеи алхимии истинны, «его интерес никогда не строился на буквальной вере в истину алхимических утверждений, например, в то, что они (алхимики) могли превращать свинец в золото или осуществлять другие невозможные химико-физические превращения. Внимание Юнга было направлено, прежде всего, на то, что он называл философской алхимией, то есть на работы тех алхимиков, чьи описания химических процедур представляли собой утверждения о духовной и философской истине» [13, с. 216].
С точки зрения К. Г. Юнга алхимия важна не как система химических манипуляций с веществами, ведь в этой сфере алхимия явно зашла в тупик, а важна как достаточно хорошо разработанная философская и психологическая система.
«В трудах средневековых алхимиков Юнг обнаружил цель, язык и метод, которые соответствовали его собственной психологической программе» [13, с. 217].
Таким образом, Юнг трактовал алхимию в психическом ключе, и представлял алхимическую символику как образы трансформации души.
Итак, согласно аналитической психологии Юнга центральное место занимает учение «О коллективном бессознательном» суть которого сводится к тому, что у человека врожденными являются архетипы, представляющие не индивидуальное, а коллективное бессознательное. Архетипы - априорные организаторы нашего опыта и обнаруживаются они в сновидениях, фантазиях, галлюцинациях, психических расстройствах, а также в творениях культуры.
В качестве проявлений этих архетипов, то есть архетипических образов или символов, Юнг взял символику алхимии.
К. Г. Юнг обратил внимание на то, что символика сновидений, те загадочные образы, которые мы видим во сне, во многом схожи с алхимическими символами.
Юнг разработал систему соотношения алхимических символов и снов. Так, главной целью алхимика является прохождение трех ступеней делания - черной (nigredo), белой (albedo) и красный (rubedo), которые необходимо пройти человеческой душе, каждой из них присущи свои собственные образы и переживания. Юнг обратил внимание на то, что и сновидение можно отнести к одному из этих трех миров, чтобы понять, на каком этапе своего духовного пути находится этот человек.
1) Нигредо - в этом мире, по мнению Юнга, страшно, жутко и темно, его наполняют отвратительные образы, то, что мы видим в ночных кошмарах. Нигредо называют миром тьмы - человек будто оказывается погруженным в ночную мглу. Это мир разрушения, посредством которого рождается созидание, что находит аналогии в алхимическом процессе чернения.
2) Альбедо - это переходная стадия из мира нигредо в мир рубедо, этому миру присуще задумчивое, мечтательное настроение, отсутствие сильных эмоций. На этой стадии алхимического процесса распад старого уже завершен, а новое еще только начинает появляться. Не случайно в это время во сне часто появляются образы беременных женщин или птиц, высиживающих яйца. Это - период пассивного ожидания, когда в душе человека едва начинают складываться новые ценности и ориентиры.
3) Рубедо - это мир Солнца. Ведь там то, что вынашивалось и созревало в мире альбедо, теперь появляется на свет. В этом мире царит ясность и порядок, определенность во всех поступках и отношениях. Это царство рассудка, здравого смысла. Это мир активных действий, бурного развития отношений, особенно - отношений между мужчиной и женщиной, почему в психоанализе его и называют миром либидо.
Образы сновидений, сопровождающих стадию рубедо - парящие высоко в небе птицы, ракеты и космические корабли; трамплины, фонтаны, огонь, вулканы; солдаты, лошади и повозки; великаны и атлеты. Рубедо - это мир бурных эмоций и переживаний.
Помимо вышеуказанных стадий алхимического великого делания интерпретированных Юнгом в психологическом ключе в качестве трех групп архетипов встречающихся во снах человека, Юнг так же говорил о том, что множество других символов алхимии так же есть архетипы из нашего сознания. Например, Уробороса - алхимического змея, Юнг считал символом бессмертия и одним из основных алхимических архетипов.
Таким образом, в данном параграфе мы осветили представления об алхимии в рамках психологической школы на примере идей К. Юнга.
Юнг, развивая свою концепцию коллективного бессознательного и присущих ему архетипов общих для сознания любого человека на земле, находящих свое выражение через архетипические образы или символы, взял на вооружение и богатый символический аппарат алхимии и объяснил психологические стадии сна через стадии великого делания в алхимии.
При этом Юнг, понимая всю ошибочность алхимии как химической практики, тем не менее, признавал заслуги алхимиков прошлого, в процессе становления психологии, ведь алхимия описала огромное количество архетипических символов.
Теперь, описав в предыдущих параграфах интерпретации алхимии в рамках феноменологической и психологической школ в религиоведении, мы можем перейти к описанию современного определения алхимии в рамках западного религиоведения.
2.3 Современное определение алхимии в западном религиоведении
В данном параграфе нашего исследования мы постараемся дать некое общее определение и понимание алхимии в современном западном религиоведении.
При этом необходимо сразу отметить, что понимание алхимии было всегда многозначно, с момента ее появления и бурного развития в средневековье, было огромное множество интерпретаций того, что же такое алхимия как таковая.
Как отмечает В.В. Винокуров в своей работе «Фигура круга в эзотерических учениях» - «со стороны современных физиков и химиков отношение к алхимии можно охарактеризовать как «осторожное». Трансмутация предполагает ядерные превращения. Алхимики ничего не знали о структуре атомного ядра, у них не было современного оборудования, они были неспособны осуществлять ядерные превращения и высвобождать ядерную энергию, необходимую для трансмутации металлов» [10, с. 17].
Для реконструкции современного понимания алхимии в западном религиоведении необходимо обратится прежде сего к англоязычным западным источникам. Одним из наиболее крупных и авторитетных из них является 14 томная Энциклопедия религии (Encyclopedia of Religion, Second Edition).
В ней в статье «алхимия», написанной М. Элиаде, указывается тот факт что «До недавнего времени историки науки изучали алхимию как «протохимию» (protochemistry), то есть как науку - зачаток современной химии» [3, с. 234].
Но, в настоящее время, в западном религиоведении доминирует иная точка зрения: алхимия не сводится к «предхимии», хотя элементы ранних химических открытий, безусловно, присущи алхимикам, а изучает ее как духовную практику или технику.
Западные исследователи алхимии, такие как Мирча Элиаде, Nathan Sivin, занимавшиеся изучением китайской алхимии, David Gordon White - исследователь индийской алхимии, Henry и Renee Kahane, исследовавшие средневековую алхимию и другие подчеркивают прямую связь алхимии с эзотерикой: «В каждой культуре, где алхимия процветала, она всегда была тесно связана с эзотерической или «мистической» традицией: В Китае с даосизмом, в Индии с йогой и тантризмом, в эллинистической
традиции с гностицизмом, в исламских странах она проявлялась в герметической и эзотерических мистических школах, в Западном средневековье и Возрождении в христианской религиозной мистике и Каббале» [3, с. 235].
Вследствие этого, в алхимии большое внимание уделяется
именно таинственности и секретности при передаче алхимических
доктрин и методов. Западные авторы указывают на то, что эзотеризм становится неотъемлемым признаком алхимии. Особенно в европейской средневековой алхимии прямо заявляется о непостижимости алхимических текстов для непосвященных.
Огромное значение в алхимии, как и в любой эзотерической и мистической технике имело не только сохранение в секрете своих знаний, но и огромное значение имели обряды инициации, то есть посвящения в тайны ремесла, что, безусловно, роднит алхимию и с религией и с практиками мистериями прошлого. Элиаде указывает, что «перечень алхимических вопросов, а именно, здоровья и долголетия, трансмутация базы металлов в золото, производство эликсира бессмертия имеют долгую предысторию на Востоке, а также на Западе» [3, с. 235].
А соотношение золота и эликсира бессмертия имеют давнюю историю в мифических традициях Месопотамии и Египта. Идея о возможности человека «вырастить» благородный металл из неблагородного имеет корреляцию с представлениями древних людей об антропоморфном статусе земли и представлениями ,что металлы растут в земле подобно живым существам.
Элиаде указывает, что алхимики постепенно перенесли свои опыты с золотом в сферу человеческого: «алхимики думали, что могут «исцелять» неблагородные металлы и ускорять их «созревание», тем самым превращать их в благородные металлы и, наконец, в золото. Но алхимики пошли еще
дальше: их эликсир стал исцелять и омолаживать людей,
а также, на неопределенное время продлевать их жизнь» [3, с. 236].
Таким образом, проанализировав в данном параграфе статью из Encyclopedia of Religion, мы можем отметить некоторые общие мысли, которые отражают современные представления об алхимии в западном религиоведении.
Современные западные исследователи религии, в данном случае это автор статьи Мирча Элиаде, дают такие характеристики алхимии:
В целом, в западном религиоведении углубленному изучению подвергнута история алхимии, подчеркивается ее связь с древнейшими религиозно-мистическими практиками Египта и Месопотамии, а так же отмечается этнокультурная и религиозная универсальность алхимии. По мнению западных исследователей, алхимия являет собой не только протохимию, не просто «средневековые попытки манипуляции с веществами», а «самостоятельный вид деятельности, особый вид искусства, находящий связь с древними мистическими и религиозными практиками». По мнению западных религиоведов, алхимия неразрывно связана с различными религиозными и мистическими практиками - даосизмом, йогой, тантризмом, каббалой, христианством и пр. Алхимия как религиозный феномен включает в себя элементы мистицизма и оккультизма.
3 ИНТЕРПРЕТАЦИИ АЛХИМИИ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ РЕЛИГИОВЕДЕНИИ
3.1 История изучения алхимии в отечественном религиоведении
Исследовав в предыдущей главе данной работы воззрения и представления западной школы в религиоведении на феномен алхимии, мы можем приступить непосредственно, к изучению представлений об алхимии, которые сложились в отечественной религиоведческой школе.
И прежде чем охарактеризовать представления об алхимии в отечественном религиоведении, необходимо осветить историю изучения такого явления как алхимия, в отечественной религиоведческой науке. Именно этой задаче и будет посвящена данная глава.
При этом стоит отметить, что алхимия как явление не получила широкого распространения в России, в отличие от например масонства. В России к алхимикам не было доверия ни у властей, ни в народной среде. В Российской Империи существовали так называемые «алхимисты», но они не имели нечего общего с западными алхимиками и занимались, исключительно химическими опытами и являлись по существу химиками-лаборантами.
Сама же история изучения алхимии в научных кругах в России начинается со второй половины XIX века, когда появляются первые работы, касающиеся предметного изучения европейской алхимии.
Вообще саму историю изучения алхимии в России можно условно разделить на три основных периода:
1) Дореволюционный период (с конца 19 века до 1917 года) - период, характеризующийся изучением западноевропейской алхимии вместе с тем имеющий явную конфессиональную окрашенность со стороны православия. Среди авторов того времени необходимо отметить прежде всего труды Николая Морозова «В поисках Философского камня».
2) Период Советского Времени (1922 - 1991 года) - этот период характеризуется наличием круга работ, связанных, прежде всего с описанием истории развития химии как таковой.
В данных работах алхимия рассматривается как начальная ступень развития химии - как протохимия, при этом, не берется во внимание ее мистический и религиозный компонент. Среди работ того времени можно выделить следующие: Соловьев Ю.И. «История химии: Развитие химии с древнейших времен до конца ХIХ в», Рабинович В.Л. «Алхимия как феномен средневековой культуры».
3) Постсоветский период (нач. 1990-х - наши дни) данный период можно охарактеризовать с одной стороны существенным увеличением интереса к всевозможным оккультным техникам и практикам, в том числе и к алхимии.
В свете этих событий в наши дни выходит множество неточной и популистской литературы связанной с алхимией, например «Теории и символы алхимиков» (1995 год), «Свинцовые врата алхимии: История, символы, практика» (2002 год) и др. А так же появляется масса различных сайтов и форумов, связанных с оккультизмом и эзотерикой.
С другой стороны данный период изучения алхимии в нашей стране связан с появлением работ российских религиоведов, таких как: В.В. Винокуров в работе «Фигура круга в эзотерических учениях», С.В. Пахомов статья «Алхимия» в Энциклопедическом словаре Религиоведение и др.
Таким образом, мы вкратце осветили периодизацию истории изучения Алхимии в Российской научной среде и теперь можем перейти к более детальному рассмотрению идей касающихся алхимии характерных для каждого периода.
3.1.1 Дореволюционный период в изучении алхимии
И первым периодом, который мы рассмотрим, будет дореволюционный период, который мы попытаемся рассмотреть на примере работ Н. А. Морозова.
Итак, «Николай Александрович Морозов -- видный русский ученый в области естествознания, химик, биофизик, астроном, почетный член Академии наук, директор биологической лаборатории Лесгафра. Большинство его научных трудов было написано во время двадцатипятилетнего заточения в Шлиссельбургской крепости, куда он был заключен за участие в движении «Народная Воля» [27, с. 283].
Основной его книгой об алхимии является «В поисках Философского Камня», изданная в Санкт-Петербурге в 1909 году. В этой небольшой работе автор дает детальный анализ идей средневековой алхимии. Н.А. Морозов раскрывает такие идеи алхимии, как процесс великого деланья, специфика металлов и способы их трансмутации и многое другое, дает развернутую характеристику истории алхимии, а также работ самых известных алхимиков.
Но Н.А. Морозов склонен оценивать алхимию лишь как предхимию, относя налет мистицизма за счет невежества древних исследователей.
«…к химическим работам того времени все более и более начала примешиваться мистика, сразу поставившая только что нарождающуюся науку на совершенно ложный путь, где обстановка заменила сущность дела, диалектика -- опыт, и греза -- логическое мышление» [18, с. 65].
Н.А. Морозов при всем уважении к алхимическим трудам и должном внимании к трудам предшественников, а так же с внимательным, вдумчивым отношением к историческим свидетельствам, считал алхимию всего лишь промежуточным звеном развития науки о веществе: «Магия с этой точки зрения является только первой стадией развития науки о веществе, а алхимия естественным завершением магии, когда, благодаря накоплению реальных знаний, широко разыгравшееся воображение человека должно было наложить на себя первую узду... Теперь мы прошли уже через обе эти ступени и находимся, наконец, на прямой и широкой дороге к вечной цели всех исследователей -- истине» [18, с. 70-71].
Н.А. Морозов отмечает, что религия и мистика была некой чужеродной оболочкой, в которую была «одета» химия в средневековье, что не могло не стеснять её: «химия под влиянием мистического миросозерцания перешла, как я уже сказал, в алхимию, астрономия -- в астрологию, а математика -- в каббалистику» [18, с. 73].
Н.А. Морозов раскрывает в своей книге основные идеи таких алхимиков как Альберт Великий, Парацельс и Роджер Бэкон и его книги «Зеркало алхимии», но Н.А. Морозов постоянно ссылается на недостатки и невежество алхимиков, говоря, что при должном уровне знаний из них действительно получились бы хорошие ученые.
Такой подход к традиционным знаниям средневековья вообще был присущ науке конца XIX - начала XX века, и в этом смысле Морозов является выразителем позитивистского подхода.
3.1.2 Советский период в изучении алхимии
Далее, осветив подход характерный для дореволюционного периода в истории изучения алхимии в нашей стране, мы можем перейти к характеристике мнения авторов советского периода.
При этом, как нами отмечалось ранее, советский период может быть охарактеризован тем, что работы, связанные с изучением оккультных, да и вообще религиоведческих проблем, часто были скрыты и включены в состав работ по строгим научным дисциплинам.
В случаи с алхимией она описывалась в основном как часть истории химии в соответствующих работах по истории химии. К такого рода работам можно отнести, например работу Ю.И. Соловьева «История химии: Развитие химии с древнейших времен до конца ХIХ в», вышедшую в начале 80-х годов.
В данной работе есть соответствующая глава, посвященная алхимии, в ней Соловьев детально описывает историю развития алхимии от Египетских и Греческих источников до ее расцвета в позднем средневековье, при этом он, так же как и Н.А. Морозов оценивает алхимию как промежуточную ступень развития химии.
Подчеркивая, что все неумелые опыты алхимиков подготовили почву для научной химии: «Производя манипуляции с веществами, воздействуя на них различными способами (обжиг, растворение, растирание и т. д.) с целью получения сокровенной квинтэссенции, алхимики непроизвольно начинали изучать зависимость свойств веществ от их состава. В известной мере именно они за многие столетия подготовили «материально-техническую» базу для последующих исследований в области химии» [25, с. 19].
По мнению Ю.И. Соловьева «В общую историю химии период алхимии вписывается как закономерное звено, без которого нельзя понять истинный процесс становления химической науки» [25, с. 22].
Так же помимо работ по истории химии, рассматривающих алхимию довольно поверхностно и однозначно, признавая за ней лишь заслуги по начальному этапу интереса человечества к манипуляции с веществами, были и более серьезные работы, по алхимии, вышедшие в Советский период.
К таковым, безусловно, относится монументальный труд В.Л. Рабиновича «Алхимия как феномен средневековой культуры», вышедший в 1979 году.
Задача, которую поставил перед собой Рабинович «заключается в том, чтобы рассмотреть алхимию как некую целостность, включающую в себя взаимосвязанные и взаимообусловленные компоненты - научные обобщения и фантазию, рациональную логику и мифологию, грани прогресса и консерватизма. Оборотной стороной этой задачи является стремление увидеть в алхимии как существенном фрагменте средневековой жизни отражение самой этой жизни -- материальную и духовную культуру средневековья, что, собственно, и определяет все особенности алхимии».
Данная работа в отличие от работ Морозова и Соловьева не заостряет внимание на том, что алхимия лишь ошибочная ступень в развитии химии. Автор пытается дать целостный и комплексный подход к такому явлению как алхимия, «воспроизвести целостный образ средневековой алхимии в ее еретическом, взрывном противостоянии официальному, каноническому средневековью».
Несмотря на то, что работа выполнена в секторе истории химии и секторе общей истории естествознания.
В.Л. Рабинович, с одной стороны, оценивает алхимию, хотя и с марксистских позиций негативного к ней отношения, хотя и считает ее «вынужденной необходимостью своего времени» (Энгельс - алхимия в свое время была необходима).
В.Л. Рабинович признает что «алхимия играла - наряду с химическими ремеслами - определяющую роль в подготовке современной химии; эту роль можно понять не через вычленение из алхимии ее рациональных фрагментов, но путем изучения ее как единого целого -- феномена средневековой культуры» [21, с. 6].
Но с другой стороны автор, хотя и «по-марксистски освещает историю средневековой алхимии», тем не менее, признает алхимию не просто тупиковую ступень развития химии. Он считает алхимию целым синтезом средневекового мировоззрения в котором сплелись воедино как естественно научные идеи так и элементы магии, колдовства, религии и прочих элементов духовной культуры того времени.
«Алхимический рецепт средневековья -- Большой рецепт алхимической средневековой культуры есть система символов, особая форма отношений между религиозной, теоретической, художественной специализациями средневекового мышления, пребывающими, однако, в синкретическом единстве» [21, с. 116].
В.Л. Рабинович, таким образом, характеризует и дает понятие алхимии «алхимия -- неповторимая культурно-историческая реальность, синкретически включившая многообразные проявления деятельности средневекового человека. Алхимия, стало быть,-- не столько предшественница химии нового времени, сколько явление средневековой культуры в широком смысле этого понятия. Алхимия -- своеобразный микрокосмос средневековой культуры, запечатлевший не только официальное, но и внеофициальное (чернокнижно-языческое) средневековье» [21, с. 314].
А деятельность алхимика, по мнению Рабиновича, включала в себя: «Деятельность алхимика многозначна. Он -- ставящий опыт теоретик и ремесленник-эмпирик, философ я теолог, мистик и схоласт, художник и поэт, правоверный христианин и маг-чернокнижник» [21, с. 314].
В.Л. Рабинович четко выделяет в алхимии религиозный компонент, по его мнению, алхимия это - «переплетение линий монотеистических (иудаизм, неоплатонизм в его учении о едином, католичество, ислам) и политеистических (египетская, ассиро-вавилонская, эллинистическая традиции, культовая обрядность варварского язычества) религий».
Сам ход мысли алхимика, по мнению Рабиновича, религиозен - ход алхимической мысли напоминает христианский поиск сущности (восхождение по «лестнице», достижение морального Абсолюта: душевное спасение, созидание града божьего, телесная аскеза во имя здоровья духа).
А сама деятельность алхимика носит не научный, а ярко выраженный опытно - магический характер, великое деланье это и действие и одновременно священнодействие.
Да и результат этой деятельности - «философский камень» так же, по мнению Рабиновича религиозен и имеет религиозный прототип «Алхимический бог конструируется по подобию христианского бога. Мощь его столь же безгранична. Даже больше. Философский камень в области «изготовления» чудес куда производительней своего официального аналога».
Алхимия, по мнению Рабиновича, неотделима от средневековой культуры: «алхимия в контексте европейской средневековой культуры есть неповторимая культурно-историческая реальность, паракультурное явление по отношению к магистральной культуре средневековья» [21, с. 328].
«Алхимия--часть средневековой культуры и только в качестве составной части этой культуры и существует» [21, с. 334].
Таким образом, исследование В.Л. Рабиновича, проведенное им в книге «Алхимия как феномен средневековой культуры» хотя и нельзя назвать, безусловно, религиоведческим, поскольку автор все-таки стоит на позиции марксистской идеологии, по крайней мере, официально. Тем не менее, Рабинович все-таки поднимает вопросы взаимосвязи алхимии не только с научной химией, но и признает связь алхимии с духовной культурой и идеологией средневековья.
Таким образом, в конце можно отметить основные мысли Рабиновича на феномен алхимии;
1) Он признает алхимию неотъемлемой частью средневековой культуры, алхимия с одной стороны - есть часть этой культуры, с другой стороны она очень закрыта и эзотерична.
2) Существует связь между алхимией и религией и алхимия вобрала в себя множество элементов, как с христианства, так и с других культов и практик.
3) Алхимия немыслима без философского камня, обладающего богоподобными свойствами, а сознание и методология алхимика сугубо связаны с религиозными идеями.
4) Так же В.Л. Рабинович признает тот факт, что алхимия была ступенью развития человеческой мысли и была необходима для средневекового сознания.
5) В.Л. Рабинович убежден, что алхимию не стоит сводить только лишь к ступени развития химии, хотя если смотреть на нее поверхностно, то она может показаться таковой.
3.2 Современное определение алхимии в отечественном религиоведении
Осветив в предыдущем параграфе данной работы историю исследования алхимии в трудах отечественных авторов, проследив ход мысли российских исследователей дореволюционного периода, на примере работ Н. Морозова, и авторов Советского периода, на примере работ Ю.И. Соловьева и В.Л. Рабиновича, мы можем перейти к описанию представлений современных российских авторов на феномен алхимии.
Стоит отметить, что в современных условиях в нашей стране наблюдается существенное увеличение интереса к всевозможным оккультным техникам и практикам, в том числе и к алхимии. В свете этих событий в наши дни выходит множество литературы, связанной с герметизмом и оккультизмом, в том числе освещающих и феномен алхимии, это например «Теории и символы алхимиков» (1995 год), «Свинцовые врата алхимии: История, символы, практика» (2002 год) и др. А так же появляется масса различных сайтов и форумов, связанных с оккультизмом и эзотерикой.
Так же современный период характеризуется подъемом интереса к различным ветвям германизма, таким как астрология и алхимия, в научных кругах. Изучения алхимии в нашей стране связано с появлением работ российских религиоведов, таких как: В. Винокуров «Фигура круга в эзотерических учениях», С.В. Пахомов статья «Алхимия» в Энциклопедическом словаре Религиоведение и Работы Е.А. Торчинова «Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания».
Именно, опираясь на работы этих авторов, мы и попытаемся дать современное определение алхимии развитое в современном российском религиоведении.
И первой работой, с которой мы начнем наш анализ, будет статья С. В. Пахомова, написанная для Энциклопедического словаря «Религиоведение».
С. В. Пахомов дает весьма развернутую характеристику этого явления, он раскрывает этимологию слова алхимия и дает такое определение этого явления:
«Алхимия - возможно, от египетского Хеми - «Черная страна», самоназвание Египта; или от греческого Хео - лить, распространять, сыпать, настаивать; непереводимая частица «ал» пришла от арабов) - магико-эзотерическое учение о трансмутации неблагородных элементов в благородные с целью обретения совершенства» [23, с. 58].
Так же С.В. Пахомов сразу дает определение алхимии как именно эзотерической дисциплины, развившейся в русле герметизма: «Изначально Алхимия считалась эзотерической дисциплиной, доступной только избранным, и развивалась в русле герметизма, составляя «нижний», практический его пласт» [23, с. 58].
С.В. Пахомов также указывает на то, что алхимия часто объявлялась лженаукой или разновидностью черной магии, подвергалась гонениям и поэтому запрещалась.
Подобные документы
Основные сведения об алхимии, этимология термина. Этапы развития алхимии: античная, арабская и европейская. Алхимия в эпоху Возрождения. Религиозно-философские основания алхимии, элементы магии и религии в ней. Символизм алхимических веществ и процессов.
курсовая работа [92,9 K], добавлен 09.11.2011Историческое использование термина "сатанизм". Общие черты направлений религиозного движения и мировоззрения. Лица, повлиявшие на сатанинскую философию. Символика сатанистов. Современное использование термина "сатанизм" Московским Патриархатом РПЦ.
реферат [82,0 K], добавлен 13.01.2012Религиоведение как наука. Подходы к изучению религии, ее структура. Предмет исследования в религиоведении, его теоретический и исторический аспекты. Отличительные черты религиозной идеологии. Основные теологические дисциплины. Способы отправления культа.
презентация [45,2 K], добавлен 17.04.2013Трактовки термина "секта". Возникновение сектантских образований. Их признаки и виды. Специфика развития сектантства в российском обществе и его социальные последствия. Опасности со стороны религиозных объединений деструктивного и оккультного характера.
курсовая работа [454,6 K], добавлен 17.11.2014Изучение основных сведений по христианской апологетике, особенности православного учения о богопознании и антропогенезе. Анализ социально-когнитивной теории в религиоведении. Характеристика религиозных и этических представлений населения древнего мира.
курсовая работа [55,6 K], добавлен 31.01.2010Религиоведение изучает процесс возникновений функционирование и развитие религии, ее структуру, компоненты, многообразные направления в истории общества и современную эпоху, ее роль в жизни отдельного человека и конкретного народа.
лекция [26,3 K], добавлен 01.07.2003История возникновения и развития айкидо. Внутренняя сущность системы единоборства. Религиозный фактор формирования айкидо. Основные религиозно-философские концепции единоборства айкидо. Преемственность учения Морихея Уэсибы от религиозной секты Омото-кё.
курсовая работа [50,7 K], добавлен 27.11.2012Социальные основы внутриисламской борьбы. Религиозные идеи восстания под предводительством Муканна, лозунги движения Бабека. Борьба за освобождение от рабства зинджей. Расправа багдадских халифов с еретиками-зендиками. Разработка мусульманской догматики.
реферат [25,2 K], добавлен 27.02.2010Сатанизм как религиозный феномен. История зарождения Церкви Сатаны. Энтон Шандор Лавей и "Сатанинская библия". Политика Церкви Сатаны. Сатанизм в России. Поджег православного собора, ритуальное убийство православных монахов. Сатанизм в Беларуси.
реферат [21,2 K], добавлен 28.09.2008Понятие и причины возникновения нетрадиционных религиозных движений, их классификация. Вредное влияние религиозно-мистических практик на человека, переживающего личностный и религиозный кризисы. Радикальные учения членов сатанических культов и сект.
реферат [52,7 K], добавлен 17.09.2015
